4. Принцип "не навреди" в психиатрии

Как отмечалось выше, современная европейская психиат­рия ведет свою историю от "реформы Пинеля". Снятие Пине-лем цепей с психически больных, "No restraint" Д.Конолли, си­стема "открытых дверей" в европейской психиатрии второй половины XIX в. - все это этапы гуманизации психиатрическо­го дела. Общая тенденция, объединяющая названные этапы, нашла наиболее полное выражение в современной норме ока­зания психиатрической помощи - выборе "наименее ограничи­тельной альтернативы ". В соответствии с этическим принци­пом "не навреди" эта норма признает необходимость причине­ния пациенту вреда, но предполагает минимально возможную его степень.

В свете названной нормы нуждается в коренном переос­мыслении, в частности, предназначение психиатрического ста­ционара. Его функцией должно быть не только лечение душев­нобольных и изоляция тех из них, кто представляет опасность для себя или окружающих, но и удовлетворение множества ра­зумных потребностей получающих здесь медицинскую помощь пациентов с учетом гарантий их гражданских прав. Сами же меры изоляции могут применяться лишь в соответствии с фор­мулой "минимальной достаточности". Согласно требованиям современной медицинской этики, применение мер изоляции и стеснения допустимо лишь при "включенном счетчике време­ни", при условии "этического мониторинга", непрерывно под­тверждающего, что другой разумной альтернативы в данном состоянии больного просто нет. Реальный опыт применения нормы "наименее ограничительной альтернативы" в психиат­рии позволяет отдельным современным авторам формулиро­вать предельный вариант своего рода категорического импера-

тива: "Никто не может быть изолирован на срок свыше не­скольких дней, обычно же изоляция должна длиться лишь не­сколько минут или часов".

Требование "наименее ограничительной альтернативы" в психиатрии является, как уже говорилось, конкретным выра­жением одного из принципов биоэтики - принципа "не навре­ди". Применение этого принципа при оказании психиатричес­кой помощи имеет много специфических особенностей.

Схематически ущерб и вред, которыми чревата психиатри­ческая практика, можно свести к следующим видам:

1. Принуждение. Диапазон мер принуждения в психиат­рии очень широк - от безобидных ситуаций недобро­вольного освидетельствования психиатром (например, внекоторых случаях экспертизы трудоспособности) допринудительного введения лекарств или принудитель­ного кормления.

2. Социальные ограничения и запреты, которые преждевсего касаются выполнения психически больными от­дельных видов профессиональной деятельности и дея­тельности, не являющейся профессиональной, но свя­занной с источником повышенной опасности.

3. Отчуждение, которое, как правило, присуще отноше­нию современного обшества к душевнобольным. Фактыобращения к психиатру или пребывания в психиатриче­ском стационаре ("на учете" в диспансере), психиатри­ческие диагнозы, ставшие известными посторонним -все это становится в оценках обывателей "ярлыками",стигматизирующими психически больных, унижающи­ми их человеческое достоинство, создающими вокругних эмоциональную изоляцию, способствующими ихдискриминации и эксплуатации.

4. Собственно моральный вред, причиняемый душевно­больным врачами или медперсоналом, проистекает изнарушения медиками профессиональных этическихнорм - конфиденциальности, правдивости, невмеша­тельства в личную жизнь и т.д. В частности, в своей пси­хотерапевтической работе психиатр не должен забыватьоб опасности нанесения пациенту вреда через навязыва­ние ему своих убеждений и ценностей.

5. Вред, который сопутствует применению инвазивных■методов исследования и методов лечения с побочными дей-

степями. Нанесением вреда больному чреваты не только такие небезопасные методы исследования, как спинно­мозговая пункция, пневмоэицефалография, контраст­ная ангиография и т.д., но и генетические, эпидемиоло­гические методы исследования (например, генеалогиче­ский метод может привести к актуализации чувства ви­ны у близких родственников больного).

Здесь уместно напомнить, что в истории терапии душев­ных болезней имеются самые разные страницы, в том числе и так называемая "механизированная психотерапия" немецких психиатров первой половины XIX в. Особо примечательны средства, причиняющие боль: жгучие втирания, нарывные пла­стыри, прижигание железом, а то и просто применение плетки. Применение в целях лечения психических расстройств "механизированных методов", методов психохирургии, "шо­ковых" методов и последующий отказ от такой терапии или значительное сужение показаний к ней лишний раз подтверди­ли особую актуальность в психиатрии этического принципа "не навреди". Надо помнить, что современная практика при­менения психотропных лекарственных средств нередко сопро­вождается весьма серьезными побочными действиями - нару­шениями двигательной активности, расстройством походки и т.д. По разным данным, в 0,4 -14% случаев лечения нейролеп­тиками развивается грозный "нейролептический синдром", который иногда становится причиной смерти пациентов.

Область морали в собственном смысле есть область моти­вации поступков, область нравственного выбора. Очевидно, что использование ограничения свободы и социальных санк­ций, применение показанных больному небезопасных методов исследования и терапии в психиатрии так же необходимы, как скальпель в хирургии. В согласии с принципом "не навреди" больному, моральный выбор в таких условиях должен быть "выбором меньшего зла". Практическое действие данного принципа в работе врача-психиатра дифференцируется в зави­симости от клинической картины заболевания и главное - от тяжести состояния больного.

В отношении больных с тяжелыми психическими рас­стройствами (скажем, наличие психоза, олигофрении 2-ой и 3-ей степени) "меньшим злом" подчас оказывается причинение им не одного, а нескольких видов вреда - и изоляции, и недоб­ровольного введения лекарственных средств, причем в таких

дозах, когда побочные действия последних особенно велики, и т.д. Но при этом действия врача должны полностью соответст­вовать закону и должны следовать также важному этическому требованию, которое можно охарактеризовать как получение косвенного, "суррогатного" согласия больного на такого рода медицинское вмешательство. Например: после выхода из пси­хоза больной одобряет решение врача, ставшее причиной его недобровольной госпитализации. Аналогичное одобрение вы­бора врача близкими больного может играть такую же роль лишь с учетом характера взаимоотношений между больным и его ближайшим окружением.

По отношению к некомпетентным одиноким душевно­больным критерием оправданности таких решений врача явля­ется его совесть. В таких случаях действенным оказывается из­вестное еще из Евангелия "золотое правило нравственности": "Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки". Очевид­но, что в данном случае "согласие" за больного дает сам врач, предварительно поставив себя на его место.