5 курс / Инфекционные болезни / Доп. материалы / История_эпидемий_в_России_От_чумы_до_коронавируса
.pdfВ качестве примера мероприятий, которые считали нужным проводить в военных гарнизонах при появлении чумы, могут быть мероприятия, рекомендованные доктором Н. Я. Чсрнобаевым при появлении болезни в крепости Кюстенджи. Он рекомендовал: 1) вывести здоровых людей гарнизона в поле; 2) в госпитале служителей одеть в предохранительное платье, пропитанное дегтем; 3) отделить в госпитале те палаты, в которых больные уже имели признаки чумы, приставив к ним караул; 4) прекратить частый перевод больных из одного отделения госпиталя в другое, смотря по роду болезни; 5) подозрительных с их платьем вывести в редут; 6) отделить тяжелобольных от вновь поступающих.
Вместе с поступающими войсками, несмотря на карантины и очищения, чума перевалила через Балканские горы и в сентябре появилась в Айдосе, а в октябре – в стоящих вокруг Адрианополя войсках. В декабре здесь умирало от чумы ежедневно по 50–60 и даже 70 человек. Из 4700 больных, бывших в госпитале, осталось в живых 1200. а из охраняющего его батальона – только 1/3 состава. Умерло 8 врачей, в том числе и главный врач. Чума появилась и среди гражданского населения Адрианополя. Война закончилась в сентябре 1829 г. но русские войска оставались в Европейской Турции до июля 1830 г.
В марте – апреле 1830 г. эпидемия чумы среди русских войск начала стихать, и ко времени ухода их с Балкан были лишь единичные заболевания.
Перед отправкой в Россию вся армия была подвергнута 42-дневному карантину и очищению. Тщательному очищению подвергались также все пораженные болезнью районы Молдавии, Валахии и Бессарабии. Жители этих мест под присягой должны были заявить, что не будут скрывать ни больных, ни зараженных вещей. Затем был произведен поголовный осмотр и очищение. Вдоль болгарской границы и Прута была учреждена карантинная линия.
Всего во время этой войны в русской армии на Балканах с мая 1828 г. по июль 1830 г. умерло ог чумы 23 098 человек, а было убито и умерло от ран около 20 000[500].
Во время войны эпидемия чумы наблюдалась также и в Кавказской армии.
С 1819 по 1827 г. чумы в Грузии не было, но в соседних турецких владениях чумные эпидемии почти не прекращались. Зная об этом, командующий русскими войсками на Кавказе Паскевич принял некоторые меры. Был создан особый комитет, выработавший специальные правила для «предохранения войск от заразы и недопущения ее в Грузию». Правила были разосланы всем командирам военных частей и объявлены жителям. Было приказано также, чтобы сообщение с действующей армией происходило только через строго определенные пункты, где предполагалось учредить карантины.
После взятия Карса среди пленных турок обнаружены больные чумой, а через несколько дней заболевания появились и среди русских солдат. Все войска немедленно рассредоточились так, что между отдельными подразделениями, полками, батальонами, ротами и даже отдельными палатками оставлялось значительное свободное пространство. Все личные вещи и даже сбрую приказано было погрузить на 24 часа в проточную воду или на 48 часов в стоячую, а всему личному составу армии ежедневно купаться. Лошади и обоз также обмывались в реке. Солдатам запрещалось прикасаться к чему-либо голыми руками, и поэтому им были розданы перчатки,
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
смазанные маслом или жиром. Всех «от фельдмаршала до барабанщика» ежедневно осматривали врачи, раздевая донага. Больных и сомнительных немедленно изолировали, а тех, кто жил с ними в палате, вместе с вещами удаляли за черту лагеря в карантин.
Эти рациональные и строго проводимые меры сыграли положительную роль: через 16 дней после первых заболеваний чума прекратилась, и войска смогли двинуться дальше. За то время заболело только 60 человек.
В Карсе же среди местных жителей и поставленного там гарнизона заболевания продолжались до ноября 1828 г. Своего максимума эпидемия достигла в августе, когда ежедневно заболевало до 70 человек. За 3 месяца среди местных жителей умерло от чумы более 2600 человек.
Несмотря на принимаемые меры (карантины), вместе с партиями пленных чума была занесена в Грузию. Вначале она появилась в Горийском уезде, а в конце 1828 г. и в других уездах Грузии и Армении.
Однако дело ограничивалось спорадическими заболеваниями или сдельными небольшими эпидемическими вспышками.
Несомненно, положительную роль сыграли и проводимые мероприятия. При появлении чумы населенный пункт окружался военным караулом. Вся территория его подразделялась на участки, в каждый из которых назначался врач. Больные изолировались, а дома, где они жили, обмывались, проветривались и затем заново оштукатуривались.
Из пораженных болезнью населенных пунктов войска выводились в лагерь. Все лица, выезжающие из Грузии в Россию, подвергались 2 раза 14-дневному карантину: первый раз – в Екатеринограде, второй в Кизляре.
К концу 1829 г. эпидемия чумы полностью прекратилась в Грузии, но еще в 1830 г. поступали сообщения о случаях чумы в Армянской области.
Пять раз в течение XIX века чума появлялась в Одессе, главном портовом городе на юге России. В августе 1812 г. были обнаружены первые случаи заболевания чумой в Одессе. Причина ее появления была в последующем предметом расследования, произведенного по приказу из Петербурга. Созданная комиссия пришла к выводу, что чума занесена из Константинополя, откуда проникла в Одессу вследствие упущений одесского карантина. Карантинная контора категорически отрицала эту версию, но в дальнейшем большинство авторов склонны были считать, что чума занесена в Одессу через портовый карантин[501].
Эпидемия продолжалась с 15 августа 1812 г. по 18 февраля 1813 г. За это время заболело чумой 3500 человек и умерло 2018, но к этому еще нужно прибавить 335 умерших в военном госпитале и 302 – в крепостном карантине, а всего – 2655 человек.
Население в Одессе в то время составляло 25 000 человек, следовательно, от чумы в течение 7 месяцев умерло более 1/10 части населения, а заболело около 14 % жителей.
Для борьбы с эпидемией в Одессе проводились следующие мероприятия: город был разделен на пять участков, и в каждый назначен врач и комиссар. Все присутственные места, а также церкви, театры, трактиры, бани были закрыты.
При выезде из города учреждены карантинные заставы. Желающие выехать из Одессы подвергались 24-дневному карантину, а лица, выезжающие с товаром, – 12-недельному. Жителям настрого приказано было немедленно извещать о случаях заболеваний чумой, и рекомендовалось ежедневно мыться холодной водой с уксусом и 2 раза в день окуривать дома по методу Гитона де Морво.
Для больных были устроены специальные больницы, причем больные должны были изолироваться не позже чем через 2 часа после определения болезни врачами. Жители домов, в которых были случаи заболеваний, вывозились в крепость для обсервации, дома же их и вещи подвергались очищению. Умершие хоронились на особом кладбище.
Тем не менее этих мер показалось мало, и 22 октября 1812 г. в городе учрежден общий карантин. После этого жителям города вообще было запрещено выходить из домов или кого-либо принимать у себя. Воду и продукты развозили по дворам. Комиссары в своих участках должны были следить, чтобы жители не утаивали больных. Не желавшие подвергаться общему карантину, могли выехать из Одессы через карантиную заставу.
Несмотря, однако, на оцепления и карантины, эпидемия чумы распространилась за пределы города. Случаи заболеваний были обнаружены в Тираспольском, Ольвиопольском и Херсонском уездах. Указом правительства вся область между Бугом и Днепром была объявлена «сомнительной»[502]. По Днестру и Бугу выставлены военные караулы, внутри названных уездов учреждено несколько карантинных оцеплений и везде проводились те же меры, что и в Одессе. В этих уездах с сентября по декабрь 1812 г. умерло от чумы 1087 человек.
16 февраля 1813 г. Одесса была объявлена свободной от чумы, карантин прекращен и произведен поголовный врачебный осмотр всего населения города: больных и подозрительных не оказалось. После этого жители под присягой были опрошены, не скрывают ли они вещей больных.
В марте разрешено вывозить и ввозить в Одессу товары с соблюдением всех карантинных правил, причем «для более строгого удержания неблагонамеренных от недозволенных изворотов» у ворот карантинных застав были построены виселицы с надписью «Казнь за подлог».
30 января 1814 г. Херсонская губерния была окончательно признана полностью благополучной.
Кроме Одессы и близлежащих уездов, случаи чумы в эти годы имели место также в Таврической губернии. В августе 1812 г. чума была занесена в Феодосию, а оттуда проникла в Симферополь, Керчь, Еникалы. Эпидемия прекратилась в 1813 г. Случаи заболевания чумой были также в Подольской губернии и за Бугом на границах с Киевской губернией. В Новороссийском крае в 1812–1813 гг. умерло от чумы 4558 человек. После 1812 г. чума еще несколько раз появлялась в Одессе. В июне 1823 г.
с австрийского судна был снят чумной больной. Судно было подвергнуто окуриванию и поставлено на 14-дневную обсервацию на рейде. Экипаж осмотрен врачами и признан
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
здоровым, больной же помещен в портовый карантин и выпущен после выздоровления и многократных очищений согласно всем карантинным правилам.
В 1829 г., несмотря на все принимаемые меры, наличие карантинных линий на Днестре, Пруте и Дунае, а также невзирая на строгие правила морских карантинов, чума снова проникла в пределы России. В мае на судне, прибывшем в Одессу из Кюстенджи, от чумы умерло 3 матроса, затем заболевание появилось на другом судне, экипаж которого бывал на борту первого. В июле чума обнаружилась в предместье Одессы, а затем и в самом городе.
Как и в 1812 г., город был оцеплен военными кардонами и разделен на участки, в каждом из которых были врач и комиссар, больные помещались в чумную больницу, дома подвергались очищению. Эпидемия продолжалась в городе до января 1830 г. За это время заболело 288 человек, из которых умерло 219. 25 января 1830 г. карантин снят, и все жители, которых в то время насчитывалось в Одессе уже 53 000, были осмотрены врачами.
В 1835 г. чума снова появилась в одесском карантине: в пассажирском квартале заболел чумой один грек. Больной со всеми предосторожностями был переведен в чумной квартал, где 8 дней спустя умер. Вещи умершего были подвергнуты очищению, а все соприкасавшиеся с ним отделены в особый покой, переодеты в чистое платье и ежедневно осматривались карантинными врачами, а после 27-дневного карантина выпущены в город.
Как видно, на этот раз портовый карантин справился со своей задачей, но через l,5 года, когда в Одессу из Турции опять была завезена чума, карантин не предупредил проникновение болезни в город. В сентябре 1837 г. с судна «Самсон» был снят труп жены шкипера, умершей в пути вскоре после отплытия из неблагополучного по чуме турецкого города. Карантинные врачи, осмотрев труп, пришли к выводу, что смерть наступила не от чумы, а от побоев. Тем не менее, умершую похоронили на чумном кладбище, хоронивших поместили в чумной квартал карантина, а веши матросов подвергли очищению. После этого было разрешено производить выгрузку судна, и груз был отправлен в город. Спустя 2 недели заболели одновременно 2 матроса из экипажа «Самсон», и у них установили чуму. Только тогда карантинные власти спохватились, и весь экипаж был направлен в чумной квартал карантина, а судно подвергнуто очищению по всем правилам карантинного устава.
Вскоре заболела жена карантинного надзирателя и спустя 3 дня умерла, но смерть ее приписали «потехиальной горячке» и разрешили хоронить с соблюдением обычных обрядов. На похоронах собравшимся были раздарены, согласно обычаю, вещи покойной, но через несколько дней после похорон умер и муж. Его быстрая смерть привлекла к себе внимание, врачи осмотрели всех заболевших служащих и солдат карантина, и у нескольких из них обнаружили чумные бубоны.
Так, «через ограды карантина, признанного по своему устройству одним из превосходнейших в Европе», в город проникла чума. Первые заболевания появились в предместьях Одессы, где жили семьи карантинной стражи.
22 октября 1837 г. Одесса объявлена неблагополучной по чуме. Город оцеплен двумя линиями караулов и разделен на 16 участков (кварталов), и в каждый из них назначены
врач и комиссар. Все заболевшие и соприкасавшиеся с ними, как и весь батальон карантинной стражи, переведены в карантин. Присутственные места, школы, театры, рынки, а затем и церкви закрыты. Для торговли же съестными припасами, сеном и дровами отведены за заставами специальные места, огороженные двумя заборами.
При генерал-губернаторе для решения всех медицинских вопросов, связанных с эпидемией, учреждены медицинский совет – орган совещательный – и медицинская комиссия – орган исполнительный. На членов медицинской комиссии возлагались обязанности осматривать больных и трупы умерших, присутствовать при отправке больных и подозрительных в карантин, а также участвовать в проведении всех противоэпидемических мероприятий непосредственно в очагах. Для снабжения неимущих жителей продовольствием, топливом, одеждой организована продовольственная комиссия.
Квартальные комиссары вместе с несколькими добровольцами из населения были обязаны обходить все дома своего квартала и при обнаружении больных вызывать к ним врача.
При подозрении на чуму дом оцеплялся военным караулом и больного отправляли в чумной лазарет. Остальных жителей дома, если характер болезни вызывал еще сомнение, оставляли под наблюдением врача; если же сомнения не было, то их отправляли в карантин.
После этого производили очистку дома; личные вещи больного или умершего сжигали, а все остальные окуривали хлором или погружали в воду на 24 часа. Раскладывание и развешивание вещей производили сами хозяева или вольнонаемные служители, одетые в кожаную предохранительную одежду. Домашний скот мыли, «всех же прочих животных, особливо собак и кошек», убивали. Очищение производилось под наблюдением врача или аптекаря. После окуривания дом проветривался в течение месяца.
Особое внимание обращали на выявление источника способа заражения, для чего в каждом случае производили специальное дознание.
При отправке в карантин строго следили, чтобы между больными, сомнительными и здоровыми не было контакта. Больные поступали в лазарет чумного квартала портового карантина. Сомнительные же подразделялись: на собственно сомнительных и «крайне сомнительных». К первым относились лица, жившие с больным в одном дворе или бывшие с ним «в дальнем сообщении». Ко вторым – жившие с больным в одном доме, или находившиеся с ним в непосредственном соприкосновении. Первые отправлялись в пассажирский квартал портового карантина или во временные карантины, где выдерживались 28 дней, вторые же направлялись в «сомнительное отделение» чумного квартала. Если в течение 14 дней они не заболевали, то после очищения переводились в пассажирский квартал еще на 28 дней.
Почтовая корреспонденция выдавалась длинными железными щипцами через отверстия в окнах, а принималась только после окуривания. Деньги очищались опусканием в уксус.
В больницах были устроены особые обсервационные палаты, где поступающие больные выдерживались 8 дней, прежде чем размещались по роду болезни.
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
Для желающих выехать из Одессы был учрежден карантин, где все выезжающие оставались 14 дней и подвергались очищению.
Большинство заболевших жили в предместье Молдаванка, и поэтому 5 ноября было решено отделить ее от города и произвести поголовный осмотр всех жителей. В течение дня врачами было обойдено 1269 домов и осмотрено 11 777 человек, причем найдено несколько больных и два трупа умерших. 8 ноября подобный осмотр проделан вторично, а 10 ноября произведен поголовный осмотр жителей всего города. Однако поступление больных не прекратилось, и 20 ноября произведена всеобщая очистка Молдаванки.
Проводимые мероприятия были, несомненно, действенными и предупредили широкое распространение чумы в городе: 4 декабря выявлен последний больной, 10 декабря в городе открыли магазины и лавки, а 24 декабря – все церкви.
Тем не менее лишь 23 февраля 1838 г., т. е. спустя 80 дней после последнего заболевания, Одесса была объявлена благополучной, и оцепление было снято. Эпидемия продолжалась 73 дня, считая от прибытия «Самсона», и 43 дня от начала карантинизации города. Всего за это время в Одессе заболело чумой 125 человек, из которых умерло 108.
Сравнивая эту эпидемию с эпидемией 1812 г. и учитывая, что количество жителей города к этому времени возросло более чем в 2 раза, нужно согласиться с мнением одного из участников борьбы с чумой в Одессе Э. С. Андреевского, писавшего: «Так минули события, дотоле неслыханные в летописях какого-либо народа. Чумная зараза, лютейший враг человечества, ворвалась в многолюдный город и свыше ожидания была ослаблена и ограничена при первоначальных ее действиях… без значительного количества смертей».
Больше в течение XIX столетия чума в Одессе не появлялась, но в 1838 г. она вспыхнула в русских владениях на Кавказе. Чума в это время была в соседних турецких провинциях и оттуда, как предполагают, была занесена в русские владения.
В июне 1838 г. случаи заболеваний обнаружены в Ахалцихской провинции, а затем и в самом Ахалцихе. При получении известий о появлении «заразы» вся провинция была оцеплена воинскими частями, а на дорогах учреждены временные карантины.
Оцеплены также и все эпидемические очаги, в том числе и весь город Ахалцих.
Борьба с чумой велась по установившимся уже тогда правилам, именно: населенный пункт разделялся на участки, в каждом из которых назначался комиссар и врач, введено было обязательное извещение о каждом заболевании; устроена чумная больница и специальное «сомнительное» отделение для жителей домов, где были больные; дома и вещи подвергались «очищению» по правилам карантинного устава, церкви, бани и все общественные места были закрыты, почтовая корреспонденция подвергалась окуриванию, а почтовые посылки не принимались. Для выявления больных рекомендовалось производить поголовный медицинский осмотр жителей пораженных болезнью мест.
Население выполняло эти мероприятия неохотно, и там, где это было возможно, нарушало их. Тем не менее эпидемия не получила широкого распространения и
прекратилась в январе 1840 г., причем в Ахалцы хе заболело 73 человека и умерло 48, во всей же провинции заболело 128 человек и умерло 73[503].
В сентябре 1840 г. чума появилась в Александрополе и соседних деревнях, а в феврале – в Эриванском уезде.
Кроме обычных мер, для выезжающих из Закавказья в Россию во Владикавказе организован временный карантин, где все едущие задерживались на 14 дней и подвергались обычному в таких случаях очищению.
В 1841 г. на Кавказе зарегистрировано 1536 случаев заболеваний чумой и умерло 758 человек. В 1842 и 1843 гг. отдельные случаи заболеваний появлялись еще в Эриванском уезде и в самом городе Эриване, но количество заболеваний было невелико, и эпидемические очаги быстро исчезали.
После эпидемий в Одессе (1837) и на Кавказе (1838–1843) в течение более чем 30 лет чума не появлялась в пределах России.
В настоящее время невозможно сказать, был ли это действительно перерыв в распространении болезни, или отсутствие заболеваний чумой объясняется тем, что некоторые больные никем не регистрировались. Несомненно, однако, что на юге России уже с давних пор существовали эндемические очаги чумы, и поэтому для объяснения возникновения последующих эпидемий в Астраханской губернии в конце XIX века нет нужды искать далеких связей с эпидемиями в Азии.
Особо нужно выделить вопрос об этиологической сущности «чумоподобных заболеваний» 1877 г.
В мае 1877 г. в ряде населенных пунктов Астраханской губернии появились заболевания, сопровождаемые повышением температуры и увеличением различных групп лимфатических желез. Количество подобных заболеваний в 1877 г. по данным различных авторов, колеблется от 88 до 200[504].
Наблюдавшие эти заболевания врачи единогласно указывали на клиникоэпидимиологическое отличие их от бубонной чумы; одни из них уже тогда рассматривали эти заболевания как случаи «новой болезни», Другие же (Архангельский) смотрели на них как на «амбулантную» форму чумы (Pestis ambulans)[505].
Заболевания наблюдались с мая по октябрь, причем максимум приходился на июль – август. По сравнению с чумой течение болезни было весьма легкое, и часть больных перенесла ее на ногах; умер один человек. Современные исследователи склонны рассматривать эту эпидемию как первую из описанных у нас эпидемических вспышек туляремии.
В октябре – ноябре 1878 г. в казачьей станице Ветлянке Астраханской губернии появились заболевания, уже явно носившие эпидемический характер и вызывавшие большую смертность. Болезнь переходила из дома в дом, распространяясь через навещавших больных.
Посетившие Ветлянку в ноябре астраханские врачи Кох и Депнер назвали болезнь «возвратной горячкой» и, считая ее заразной, устроили больницу, а дома
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
рекомендовали очищать прокуриванием уксусом и дегтем, стены же обмывать щелоком. Болезнь тем временем продолжала распространяться, и к 8 декабря из 1743 жителей Ветлянки заболело уже 100 человек. Эпидемия достигла своего максимума в декабре. Прибывшие в это время в Ветлянку врачи Григорьев и Морозов также не распознали болезнь, предполагая, что имеют дело с «повальным крупозным воспалением легких».
Только 19 декабря, когда эпидемия начала уже стихать, Ветлянка была оцеплена военными кардонами, но за это время подобные же заболевания появились и в соседних селениях. Поэтому 27 декабря решено было распространить карантин на весь Енотаевский уезд, а болезнь признать чумой. В январе 1879 г. для борьбы с «заразой» из Петербурга прибыл особоуполномоченный сановник в сопровождении доктора Л. Р. Рейтлингера и, хотя эпидемия по существу уже прекратилась, спешно приступили к проведению противоэпидемических мероприятий. Было усилено оцепление пораженных болезнью мест и военными кардонами окружили всю Астраханскую губернию, причем карантинный срок определялся в 10 дней. Приступили к проведению очистки и дезинфекции домов и дворов. Могилы умерших от чумы засыпали известью. Ветлянка находилась в оцеплении до 15 марта 1879 г., после чего была произведена окончательная очистка и дезинфекция всех вымерших и подозрительных домов, а также произведен поголовный осмотр жителей станицы. Осмотр производил проф. Э. Э. Эйхвальд в присутствии приехавшей в феврале в Ветлянку Международной комиссии, в составе которой были и русские ученые (Э. Э. Эйхвальд, Г. Н. Минх, А. И. Якобий, В. П. Крылов). За время этой эпидемии от чумы умерло 434 человека, а всего в Ветлянке из 1743 жителей заболело чумой 445 человек, т. е. около 25 % населения[506].
Конец XIX века характеризуется резким подъемом в распространении чумы по земному шару. Чума появляется в различных частях Азии, на Аравийском полуострове, в Индии, Китае, Японии. Были отмечены случаи заноса чумы в портовые города Европы и Америки, и именно к этому времени относится начало формирования природных очагов чумы в Южной и Северной Америке.
В России в конце XIX века были отмечены три небольшие эпидемии чумы: эпидемия в Анзобе Самаркандской области в 1898 г., в Колобовке и на островах Каспийского моря в
1899 г.
О происхождении чумы в Анзобе – небольшом кишлаке, расположенном на южных склонах Заравшанского хребта в Средней Азии, достоверных сведений нет. О появлении там болезни врачи узнали только через месяц. К тому времени из 387 жителей кишлака осталось в живых только 150 человек. Первый диагноз был поставлен уездным врачом, бактериологические же исследования произведены несколько позднее. Несомненный интерес представляют проводимые там противоэпидемические мероприятия, хорошо иллюстрирующие общий уровень противочумных мероприятий того времени.
Все дороги, ведущие в Анзоб, были закрыты. Кишлак оцеплен, а в соседних селениях открыты врачебно-наблюдательные пункты. Для больных учреждена больница, а здоровые собраны в отдельные, предварительно продезинфицированные, сакли. Постельное и нательное белье умерших сожжено. Дома продезинфицированы. Одежда здоровых, вывезенных в отдельные сакли, также сожжена, а им выдано чистое белье, платье. Остальное имущество дезинфицировалось в камерах-землянках. Домашний скот обмыт раствором сулемы.
Кроме двух врачебно-наблюдательных пунктов, в соседних селениях было учреждено на далеком расстоянии еще две линии из врачебно-наблюдательных и врачебно- наблюдательно-пропускных пунктов (первая линия состояла из 11, а вторая из 13 пунктов).
В Самаркандскую область было командировано 72 врача и 46 фельдшеров. Приведены были в порядок также карантины в портах Каспийского моря и на пристанях на АмуДарье.
Эпидемия в селении Колобовке Астраханской губернии продолжалась с июня по август, и за это время заболело 24 человека, умерло 23.
Эпидемия на островах Каспийского моря Ирсалы-Арале, Кишкине-Арале и др. продолжалась с октября по декабрь 1899 г. О появлении чумы среди местных жителей этих островов врачи узнали в конце ноября. К приезду врачей эпидемия уже прекратилась, и им удалось застать только несколько умирающих. На основании осмотра умирающих и вскрытия трупов умерших был поставлен диагноз чумы. Из 117 человек, живших на островах, чумой заболело 64 и умерло 61.
Впервые десятилетия XX столетия происходит дальнейшая активизация очагов чумы на земном шаре. На территории России в это время был зарегистрирован ряд эпидемий чумы в Одессе, прикаспийских степях, Казахстане, на Дальнем Востоке.
В1901–1902 гг. возникла типичная портовая крысиная эпидемия чумы в Одессе, когда наблюдалась значительная эпизоотия среди крыс, которые при исследовании оказались чумными. Но массовых заболеваний среди людей не было, и дело ограничилось всего двумя случаями чумы. Однако летом следующего года, на фоне продолжающейся эпизоотии крыс, вспыхнула эпидемия и среди людей. С мая зарегистрировано 6 случаев чумы, в августе – 16, в сентябре – 20, а 23 октября в больницу поступил последний больной. Заболевания концентрировались главным образом у Привозной площади, на Молдаванке и у Толкучего рынка. В подпольях зараженных домов были найдены многочисленные крысиные гнезда и трупы крыс. На Привозной площади прямо на мостовой находили трупы чумных крыс. Д. К. Заболотный отметил, что «…почти все случаи были бубонные, и притом бубоны паховые, что указывает на заражения через кожу ног»[507].
При появлении первых случаев заболеваний в городе были приняты экстренные меры. Больных помещали в изолированное отделение городской больницы. Люди, соприкасавшиеся с больными, выдерживались в течение 6–10 дней в обсервационных домах. Вещи больных и дома, где были заболевания, тщательно дезинфицировались. Под руководством Н. Ф. Гамалеи специальными отрядами была проведена огромная дератизационная работа. Об объеме проделанной работы свидетельствуют следующие цифры: зараженные приманки разбросаны в 12 431 доме и на каменоломнях близ города, проведена полная дератизация всех портовых сооружений, а также находившихся в это время в порту судов, за время эпидемии было уничтожено около 40
000 крыс[508].
Благодаря энергично проводимым противоэпидемическим мероприятиям эпидемия в Одессе в 1902 г. была быстро прекращена. Всего в городе заболело 49 человек и умерло
Рекомендовано к покупке и изучению сайтом МедУнивер - https://meduniver.com/
18. Отдельные случаи чумы были зарегистрированы в Одессе и в следующие годы (1904, 1907), но особенно грозный размер эпидемия приняла в 1910 г.
В этом году с 22 мая по 12 декабря в Одессе был госпитализирован 141 больной чумой, из которых 43 умерли. Наибольшее число заболевших приходилось на июль (71 случай). Как и прежде, заболеваниям среди людей предшествовала эпизоотия среди крыс. Однако на этот раз борьба с чумой была организована плохо. Руководство всеми противоэпидемическими мероприятиями взял на себя одесский градоначальник реакционный генерал Толмачев, возомнивший, что он может обойтись и без помощи ученых и докторов. Борьба с чумой велась полицейскими мерами, от которых сильно страдало население города. Мерами дезинфекции и дератизации пренебрегали, предложения приехавших для борьбы с чумой профессоров В. К. Высоковича и Д. К. Заболотного игнорировались. Более того, сами ученые подвергались форменной травле, их переписка задерживалась, им запрещали выступать с докладами.
В. К. Высокович в своей работе «Чума в Одессе в 1902 и 1910 годах» прямо указывал, что причиной затянувшейся эпидемии чумы в Одессе в 1910 г. была плохая организация противоэпидемических мероприятий и, в частности, недостаточный объем дератизационных мероприятий.
Кроме Одессы, случаи чумы, связанные, очевидно, с эпизоотиями среди крыс, наблюдались и в других черноморских портах. Однако несмотря на то, что чума в XX столетии неоднократно завозилась в русские порты, она не смогла там укорениться.
С точки зрения современных исследований (В. Н. Федоров, И. И. Рогозин, Б. К. Фенюк), причина была в том, что в климате этой географической зоны нет оптимальных условий для жизни крысиных блох – самых активных переносчиков чумы от крысы к крысе.
Иной характер носила чума в прикаспийских степях, в Казахстане и Забайкалье. Как установлено, там издавна существовали природные очаги «дикой» чумы. Хранителями чумы в них служат дикие грызуны (суслики, песчанки), а заражение человека может наступить в случае, если он проникает на территорию природных очагов болезни и соприкасается с грызунами – носителями заразы или их эктопаразитами. Последним легко объяснить происхождение почти непрекращавшихся в начале XX столетия эпидемий чумы среди местных жителей прикаспийских степей и Казахстана.
Нужно оговориться, что дореволюционные данные о количестве заболеваний в этих районах весьма скудны и далеко не полны. Царское правительство совершенно не заботилось об оказании медицинской помощи «инородцам», заселявшим эти районы, и об эпидемиях иногда узнавали уже через много дней после их прекращения. Однако как ни скудны официальные данные о заболеваемости чумой, они все же свидетельствуют о довольно значительном распространении болезни в России в первые десятилетия XX столетия.
В 1900–1901 гг. возникли крупные эпидемии чумы в Астраханской губернии и Киргизской степи. В 1900 г. в селе Владимировке заболело 18 человек, из которых умерло 16, а в 1901 г. в урочищах Текебай-Тюбек, Мерек и др. заболело 164 человека и умерло 151. В 1902 г. в селении Аксай и в урочище Уш-Кудук заболело 38 и умерло 25 человек. В 1903 г. в Царевском уезде Астраханской губернии чумой заболело 15 человек