Ванин Ю.В. История Кореи. Избранные cтатьи - 2016

телеграфной линией с Хуньчунем, в пределы Кандо ввели новые подразделения войск.

Вответ на это японские власти увеличили контингенты войск

впограничных районах Кореи. В Кандо прибывали одна за другой японские экспедиции, занимавшиеся разведкой там полезных ископаемых, велась прокладка новых грунтовых дорог. Была проведена

телеграфная линия от Яньцзи до корейского города Хверёна, на Тумангане строили мосты и паромные переправы525.

Немаловажным стимулом для активизации японских колонизаторов служило то, что Кандо превратилось в одну из баз корейского национально-освободительного движения. Местные жители не только помогали партизанам в Корее, но и сами сражались с колонизаторами. Так, летом 1908 г. возле границы с Кореей произошел

бой, в котором участвовали более 7 тыс. корейцев и были убиты 40 японских солдат и три офицера526.

К 1908 г. в политике правящих кругов Японии на первый план выдвинулся вопрос о строительстве Южно-Маньчжурской железной дороги, которая должна была сыграть важную роль в осуществлении их экспансионистских планов. Переговоры на этот счет с Китаем не принесли успеха и тогда японское правительство заявило, что в случае отказа Китая от его предложений оно оставляет за собой право на свободу действий. В ответ китайское правительство изъявило согласие принять предложение Японии, если она за это пойдет на уступки в вопросе о Кандо.

Всентябре 1908 г. японское правительство выработало новый курс относительно Кандо. В связи с тем, что Китай твердо отстаивал свои права на эту территорию, было высказано опасение, что дальнейший конфликт из-за Кандо отрицательно скажется на япо- но-китайских дипломатических отношениях и помешает планам Японии в Маньчжурии. Поэтому было принято решение признать границей между Кореей и Китаем реку Туманган, поручив японокитайской комиссии совместно обследовать и установить границу

вверховьях этой реки. Со своей стороны, Китай должен был разрешить проживание в Кандо корейцев и японцев, гарантировать безо-

525Там же.

526История эпохи Коджона… Т. 6, с. 767.

211

пасность их имущества и созданных ими предприятий, согласиться на открытие в Кандо японского консульства или его отделения527.

Эти предложения правительства Японии легли в основу нового тура переговоров, завершившегося подписанием в Пекине 4 сентября 1909 г. японо-китайского соглашения о Кандо. Его первая статья гласила: «Правительства Японии и Цинского государства заявляют, что государственной границей между Ханским528 и Цинским государствами является Туманган (Тумыньцзян). В районе его истоков граница между двумя государствами, имея исходной точкой пограничный камень, проходит по Согыльсу (Шииту)»529.

Соглашение представляло Японии право учредить в Кандо консульство или его отделение. Взамен этого предусматривалось закрытие в течение двух месяцев имевшегося там отделения Генерального резидентства. Цинское правительство разрешило проживание в Кандо корейцев, но соглашение отдавало их полностью под юрисдикцию местных китайских властей. Подданные Кореи и Китая получали право переходить пограничную реку в установленных для этого местах.

В части, касавшейся пограничных проблем, соглашение 1909 г. было значительной уступкой Китаю, вызванной, как указывалось выше, корыстными интересами правящих кругов Японии. Фактически были удовлетворены все основные требования цинского правительства, по поводу которых свыше 20 лет существовали разногласия с Кореей: юридически закреплялись права Китая на Кандо; река Туманган официально провозглашалась государственной границей; в пользу Китая решался и острейший спор о притоках Тумангана – границу провели по Согыльсу.

Таким образом, японо-китайское соглашение 1909 г. о Кандо было явно невыгодным для Кореи. Оно практически зачеркнуло многолетнюю напряженную борьбу Кореи за территорию, на которой корейцы составляли тогда 3/4 населения (в 1909 г., по японским

527Там же, с. 778–780.

528Корея с 1897 г. официально именовалась «Тэхан» («Великая Хан»).

529Чосон кванге чояк чип (Сборник договоров о Корее) (1876–1915). Пхеньян, 1949. С. 177. Русский перевод соглашения см.: Вестник Азии. 1910. № 3. С. 279–230; Вестник Маньчжурии. 1930. № 11–12. С. 94–95.

212

данным, и Кандо проживали 82999 корейцев и 27 371 китаец530), и за границу с Китаем, установленную с учетом исторических и этнографических факторов.

Японо-китайское соглашение о Кандо, касавшееся жизненно важной для страны проблемы границ, было заключено без участия Кореи, хотя последняя формально еще имела собственное правительство. Лишь 1 ноября 1909 г. японский генеральный резидент Сонэ Араскэ официально уведомил об этом соглашении корейского премьер министра Ян Ванъёна, потребован обнародовать в Корее его содержание. Одновременно он извещал о ликвидации 1 ноября отделения Генерального резидентства в Кандо и открытии японского генерального консульства, которое принимало

на себя обязанности по охране прав и имущества проживавших там корейцев531.

Удовлетворив основные требования цинского Китая, соглашение 1909 г., однако, не решало всех спорных пограничных проблем. В нем, например, даже не упоминался Пэктусан. Признание исходной точкой границы пограничного камня, находившегося на юговосточном склоне горы, давало китайским властям формальное основание относить Пэктусан к территории Китая, с чем, конечно, не могли согласиться в Корее. Таким образом, и после соглашения 1909 г. вопрос о принадлежности Пэктусана оставался спорным.

Видимо, обе стороны, подписавшие соглашение, ощущали эту нечеткость разграничения. Корейская газета «Мэиль синбо» писала в декабре 1910 г., что находившийся тогда в Сеуле проездом китайский посланник в Японии будет обсуждать с генерал-губернатором Кореи вопрос о корейско-китайской границе532. Итоги этих переговоров нам не известны. Газета «Новое время» в апреле 1911 г. сообщала из Мукдэна: «Выехала комиссия представителей китайских и японских властей для проверки корейско-манчжурской границы»533. Чем закончилась работа этой комиссии, нам также не из-

530Кюнер Н.В. Указ. соч. С. 8.

531Документы о внешних сношениях старой Кореи. Приложения... Т. 8. Кандоский стол. С. 389.

532Мэиль синбо, 1910, 25 октября.

533Новое время. 1911, 6(19) апреля.

213

вестно. Н.В. Кюнер высказывал предположение, что она должна была провести разграничение в районе Пэктусана534.

Продолжались также разногласия из-за речных островов. В 1909 г., например, объектом споров стал один из островов на Амноккане, расположенный в нижнем его течении, неподалеку от корейского города Йонампхо. В Корее издавна считали его своим, и многие местные жители добывали там камыш. Однако цинские власти заявили о принадлежности этого острова Китаю и потребовали удалить оттуда корейцев. Они схватили одного из тех, кто косил там камыш, и подвергли его штрафу. В октябре 1909 г. состоялась встреча японских и китайских чиновников, договорившихся о том, что пока не будут окончательно определены территориальные права обеих сторон, остров останется в ведении Кореи535.

В 1911 г. вновь вернулись к границе по Амноккану в связи со строительством моста, который должен был соединить железные дороги Кореи и Маньчжурии. В японо-китайском соглашении на этот счет указывалось, что граница пройдет посередине моста536.

Все эти годы не прекращалось переселение корейцев в Кандо. Особенно усилилось оно после того, как в августе 1910 г. японские колонизаторы аннексировали Корею. Одна из токийских газет писала в марте 1911 г.: «Японское правительство серьезно обеспокоено поступающими сведениями о том, что население северной Кореи целыми деревнями выселяется в Цзяньдао». По сведениям этой газеты, только в феврале через Хверён ушли в Кандо 1376 человек537. Всего в 1911 г. корейское население Кандо насчитывало уже свыше 118 тыс. человек, китайцев там проживало 35 тыс. человек538.

Для японских империалистов договор 1909 г. о Кандо был лишь временной уступкой Китаю. Аннексия Кореи позволила им с новой силой повести борьбу за подчинение Маньчжурии, используя в качестве предлога необходимость «защиты» корейцев, ставших теперь подданными Японии. «Вестник Азии» указывал,

534Кюнер Н.В. Указ. соч. С. 29.

535История эпохи Коджона... Т. 6. С. 895.

536Новое время. 1911. 6(18) ноября.

537Китай и Япония. 1911, № 29, с. 7.

538Кюнер Н.В. Указ. соч. С. 14.

214

что вопрос о Кандо «несколько усложнился после аннексии Кореи, ибо после нее Япония считает всех корейцев, живущих в этой области, за своих подданных»539. Газета «Новое время» отмечала: «...Благодаря численности в Кандо новых японских подданных округ этот практически обращается в японскую провинцию с японской юрисдикцией»540.

Претендуя и на другие регионы Маньчжурии, японские империалисты вновь не прочь были спекулировать на том, что когда-то эти земли входили в состав древних корейских государств. Корреспондент «Нового времени», излагая свою беседу с крупным японским чиновником, привел следующее его заявление: «Аннексия нами Южной Манчжурии была бы только законным и частичным восстановлением прежних границ Кореи»541.

В20–30-е годы продолжался приток в Маньчжурию переселенцев из Кореи, причем этот приток направлялся теперь не только

вКандо, но и в другие районы Маньчжурии и в соседние провин-

ции Китая. По данным переписи 1940 г., в собственно Маньчжурии проживало уже 1448,2 тыс. корейцев542. Японские империалисты умело разжигали там национальную рознь. В частности, они предоставили некоторые привилегии корейцам, как подданным Японии, вербовали их в жандармерию и т.д. Наряду с этим, как известно, часть корейского населения активно включилась в национальноосвободительную борьбу народов Китая.

Вгоды оккупации японская пропаганда распространяла тезис об «исторической общности» Кореи и Маньчжурии; принимались меры к тому, чтобы укрепить связи между этими важными для колонизаторов в военном и экономическом отношениях областями. Поскольку и в Корее, и в Маньчжурии хозяйничали японские империалисты, корейско-китайская граница во многом утратила свое значение. Переход через нее регулировался местными японскими жандармскими властями. Естественно, что в этот период не проводилось никаких разграничений, не вставал и вопрос о Пэктусане.

539Вестник Азии. 1911, № 8. С. 133.

540Новое время. 1911. 27 января (9 февраля).

541Новое время. 1911. 25 июня (8 июля).

542Глушаков П.И. Маньчжурия. М., 1948. С. 72.

215

Современное состояние пограничных проблем Кореи и Китая

Новый, современный этап корейско-китайских отношений,

втом числе и пограничных, наступил после того, как установилась народная власть в Северной Корее в 1945 г. и в Китае в 1949 г. Однако этот этап труднее всего поддается изучению, так как в нашем распоряжении мало документов и достоверных сведений из литературы. Кое-что известно из рассказов советских специалистов, работавших когда-то в КНДР.

С1945 г., когда Корея былa освобождена советской Армией,

вКандо (IIзяньдао), где 2/3 жителей – корейцы, часть населения выступила за предоставление этому району самостоятельности. Не исключено, что дальним прицелом движения было воссоединение с Кореей. В ответ Пекином была организована кампания за создание здесь автономного района в рамках китайских границ. В 1952

г. на территории Кандо был образован Корейский национальный автономный округ с центром в городе Яньцзи543.

В конце 1940-х начале 1950-х годов корейско-китайская граница слабо охранялась и практически была открыта для общения населения сопредельных территорий. В период Корейской войны (1950–1953) через пограничные реки вступали в Корею соединения китайских народных добровольцев, шли из СССР и Китая военные и народно-хозяйственные грузы. В обратном направлении двигались на переформирование вышедшие из тяжелых боев части Корейской народной армии, спасавшиеся от оккупантов жители северных уездов Кореи. Лишь с середины 1950-х годов были приняты меры по закрытию и укреплению охраны границ, введению на них общепринятого пограничного режима.

Послевоенный период характерен тем, что началась новая полоса пограничных осложнений между Кореей и Китаем. Видимо, именно в это время стали проявляться те нечеткости и разграничения, о которых говорилось выше. Сказалось, вероятно, и то обстоя-

543 Забровская Л.В. Указ. соч. С. 69.

216

тельство, что в годы японского колониального господства и примерно десяток лет после этого корейско-китайская граница не была

вполном смысле государственной границей, и пограничное население не привыкло с ней всерьез считаться.

Как известно, Амноккан в своих низовьях распадается на несколько небольших рукавов. Китайские рыбаки, ведущие промысел

вэтом районе, неоднократно заходили в ту часть реки, которую

вКорее рассматривали как часть своей территории. Во второй половине 1950-х годов МИД КНДР неоднократно обращался с протестами к китайским властям в связи с ущербом, наносимым рыболовству Кореи. В свою очередь, КНДР построила приблизительно в то время картонажную фабрику в Синыйджу, рассчитанную на переработку камыша. В низовьях Амноккана начали разрабатывать заросли камыша, однако последовала нота китайского МИД и работы пришлось прекратить. Вставал даже вопрос о закрытии картонажной фабрики.

На Тумангане имелось немало случаев перехода с одной стороны на другую людей и скота, возникали недоразумения со сплавом леса. Некоторые осложнения были вызваны тем, что во время паводков на реке иногда исчезали старые песчаные острова и появлялись новые, совсем в других местах, что затрудняло соблюдение границы. По инициативе КНР в 1957 г. была создана смешанная корейско-китайская пограничная комиссия на весьма высоком уровне. В результате обсуждений комиссия постановила считать границей середину фарватера Тумангана. Впоследствии были образованы корейско-китайские комиссии по совместному хозяйственному использованию рек Амноккан и Туманган (транспорт, лесосплав и т.д.).

Во время работ по демаркации северной границы наверняка вставал и вопрос о Пэктусане. Видимо, уже тогда китайская сторона заявила о своих притязаниях на него. Информации о том, как проходили переговоры о Пэктусане, нет. Однако знакомство с картами позволяет думать, что соглашение не было достигнуто и стороны, как и прежде, по-разному представляли себе границу в этом районе.

Возьмем, к примеру, «Настенную карту Китайской Народной Республики», изданную в Пекине в апреле 1959 г., и выпущенный

217

вПхеньяне в ноябре 1958 г. «Атлас Кореи» («Чосон чидочхоп»),

вкотором имеется отдельная «Карта окрестностей Пэктусана» (стр. 28). На китайской карте государственная граница с Кореей изображена значительно южнее того места, где помещено название

«Пэктусан» («Байтоушань») и обозначено находящееся в кратере этой горы544 озеро Чхонджи (Тяньчи). Тем самым недвусмысленно подчеркнута принадлежность Пэктусана Китаю. Граница на этом участке показана как установленная, зато к западу от Хесана, почти на всем протяжении верхнего и среднего течения Амноккана, она выглядит как неустановленная.

На корейской карте граница проведена по озеру Чхонджи, а название «Пэктусан» помещено на корейской территории. Таким образом, здесь граница отодвинута к северу, по сравнению с китайской картой, и Пэктусан показан принадлежащим Корее. Однако на некотором расстоянии к востоку и югу от Пэктусана граница с Китаем изображена так, что ее можно воспринять, как еще не окончательно установленную. Вероятно, это результат не прекращавшегося давления Китая. Косвенным свидетельством такого давления явилось то, что в КНДР с конца 1950-х годов перестали печатать на денежных знаках изображение Пэктусана.

Когда в период «культурной революции» в Китае произошло резкое ухудшение корейско-китайских отношений, на южных склонах Пэктусана вдруг появились китайские пограничные караулы, не пускавшие туда корейцев. Это было тем более чувствительно, что как раз тогда в КНДР усиленно изучалась история партизанской борьбы, руководимой Ким Ир Сеном, а северные горы, в том числе Пэктусан, считались одним из важнейших районов боевых действий корейских партизан. Нередкими стали вооруженные столкновения

вэтом районе, участившиеся к марту 1969 г.545 Лишь в конце сентября 1969 г., в ходе визита в КНДР главы правительства КНР Чжоу Эньлая, по некоторым данным, удалось достичь соглашения о про-

ведении корейско-китайской границы посередине озера Чхонджи на Пэктусане546.

544Гора Пэктусан – потухший вулкан.

545Забровская Л.В. Указ. соч. С. 70.

546Там же, с. 71.

218

В изданном вскоре в КНДР «Историческом словаре» указывалось, что Пэктусан – «самая высокая гора в нашей стране, находящаяся в уезде Самджиён провинции Янган... С древности Пэктусан считался горой, символизирующей дух корейского народа, многие мифы и предания разворачивались на фоне Пэктусана. Пэктусан глубоко связаны с историей борьбы нашего народа. Это гора бессмертной истории славной антияпонской вооруженной борьбы, организованной и руководимой в 1930-х годов национальным героем, всепобеждающим стальным полководцем, гениальным военным стратегом, великим вождем революции товарищем Ким Ир Сеном». Словарь сообщал, что Ким Ир Сен, осуществляя принятое в КНДР «руководство на месте», не раз бывал в провинции Янган, давал указания относительно освоения лесных ресурсов Пэктусана, создания удобств для изучения трудящимися мест прошлых революционных боев, начиная с Пэктусана. Выполняя эти указания, на Пэктусане построили лесную железную дорогу, расчистили путь до озера Чхонджи, подготовили необходимые сооружения и транспортные средства для экскурсантов547. У подножья Пэктусана затем был обнаружен дом, где, как утверждают, родился нынешний лидер КНДР Ким Чен Ир.

Устранены в КНДР прежние неясности с разграничением участков, прилегающих к Пэктусану с востока и юга. На карте «Важнейшие районы первоначальной революционной деятельности великого вождя товарища Ким Ир Сена» (1976), на «Карте Кореи» (1976), в «Атласе Кореи», изданном в 1985 г. (с. 100–101), граница четко показана проходящей на этих участках и посредине озера Чхонджи. Название горы Пэктусан помещено на них южнее линии границы, на корейской территории.

Принадлежность Пэктусана КНДР официально закреплена в конституции республики. В первоначальной ее редакции, принятой в 1948 г., находящееся в центре государственного герба изображение мошной гидроэлектростанции помещалось на фоне ка- кой-то неопределенной гористой местности. «Социалистическая Конституция КНДР» 1972 г. сохранила герб в прежнем виде. Но ее вариант 1992 г., уточненный и дополненный в 1998 г., внес в госу-

547 Исторический словарь... Т. 1. С. 976.

219

дарственный герб существенное уточнение. В его описании сказано, что «изображена мощная гидроэлектростанция, а над нею священная гора революции – Пэкту»548.

Достигнутая договоренность о разграничении на Пэктусане отражена и в соответствующих изданиях КНР. На всех географических картах, выпущенных после 1970 г., граница с КНДР показана по озеру на вершине Пэктусана (Кайтоушама). В одной из статей китайского автора, опубликованной в 1975 г., говорилось: «Озеро на горе Байтоушань является пограничным между КНР и КНДР. Северная его часть находится в пределах нашей страны»549.

Любопытно, что на протяжении минувших десятилетий печать КНДР не затрагивала сколько-нибудь обстоятельно историю формирования корейско-китайской границы. Обходили молчанием даже японо-китайский договор 1909 г., установивший границу с Китаем без участия Кореи и вопреки ее интересам.

Южнокорейская печать, напротив, не раз обращаясь к пограничной тематике. Так, одна из статей «Большого словаря отечественной истории» Ли Ходжина сообщала, что по договору 1909 г. «Кандо, являвшийся нашей территорией, целиком оставили Маньчжурии»550. В семитомной «Истории Кореи», вышедшей в 1970-х годах, рассказывалось об одностороннем установлении корейскокитайской границы в 1712 г. и о последующих событиях»551.

Агентство «Хлогон хонсин» Республики Корея передало 24 марта 1979 г. следующую информацию: «Недавно обнаруженная в одном из институтов Сеула, изданная в 1760 г. книга по географии свидетельствует, что гора Пэктусан, расположенная на границе Кореи и Маньчжурии, входила в состав корейского государства со времени династии Ли. Таким образом, эта книга является еще одним доказательством необоснованных утверждений Пекина о том, что самая высокая гора Корейского полуострова находится на территории Китая. Книга содержит свыше 290 разноцветных

548Социалистическая Конституция Корейской Народно-Демократической Республики. Пхеньян, 1993. С. 31.

549Забровская Л.В Указ. соч. С. 71.

550Ли Хонджик. Большой словарь отечественной истории. Т. 1. С. 560.

551История Кореи... Т. 4. С. 115–119.

220