2. 2. Церковные земли

Церковные земли в этот период сохраняли значительную обособленность от иных категорий, однако по сравнению с периодом монгольского владычества их положение ухудшилось, поскольку, в отличие от предшествующих времен, они утратили иммунитет от налогообложения и в целом сопряженные с церковными землями льготы теперь подлежали утверждению у великих князей московских, выступивших здесь преемниками ордынских ханов.

Отметим одну любопытную особенность данного периода — упоминание в источниках т. н. общинных монастырей. Так, например, по поводу монастыря на Двине в Чюхченемской волости крестьяне в 1582 г. заявили: "Поставили те церкви и монастырь строили из тех волостей, а те деревни к тому монастырю подпущали и прикупали прадеды и деды и отцы их... и монастырем и церковной казною и теми деревнями владели они ж и казну монастырскую у себя в волостях держали", то есть они рассматривали этот монастырь как общинную собственность, и он действительно являлся во многом не религиозным учреждением, а своего рода "органом социальной защиты", так как о цели монастыря его собственники говорили следующее: "прочили себе и своим детям и внучатам на постриганье и на поминок" [Цит. по: Павлов-Сильванский Н. П. Указ. соч. С. 206.]. В этот монастырь крестьяне уходили, когда уже не имели сил к продолжению земледельческого труда, либо в тот момент, либо заблаговременно делая в него вклад. Вклад давал право не только на обеспечение самого вкладчика, но и его семьи, всегда приписываемой во вкладной грамоте. Помимо этого, такие монастыри вместе с прочими являлись и учреждениями благотворительными, помогавшими нищим, обеспечивая им некоторый минимум пропитания. Наиболее любопытным в отношении к этого рода монастырям является то, что не они, как то было обычно, выступали собственниками и господами по отношению к местному крестьянскому населению, но напротив, именно крестьянское население владело монастырями. Такие отношения встречаются именно на севере России, где крестьяне были более обеспечены по сравнению с центральной Россией и сохраняли во многом старые свободы, независимость, оставаясь самостоятельными собственниками, т. е. не обращаясь в боярских работных людей. По территории собственно московского княжества примеров таковых отношений крестьян с монастырями мы привести не можем. Здесь монастырь чаще являлся фамильным по отношению к какому-либо боярскому или княжескому роду, но даже и в этом случае не обращаясь в его собственность.

2. 3. Вотчинные земли

Вотчинные земли в узком смысле слова (т. е. как собственность удельных князей) сохраняли право судебного иммунитета, однако судебные права относительно боярских земель (для тех бояр, что не являлись преемниками удельных князей, но получили земли в собственность, выслуживаясь при дворе у князя) и более мелких категорий земельных собственников подлежали утверждению верховной власти, выдававшей грамоты в подтверждение данных прав. Грамоты эти были в первую очередь выгодны именно для государства, так как позволяли исключить из сферы иммунитета наиболее важные (и доходные) преступления.

При Иване III и его сыне Василии III были изданы уложения, запрещавшие вотчинникам Твери, Рязани, Оболенска, Белоозера продавать свои земельные владения "иногородним" или записывать их в монастыри без особого на то разрешения государя. Членам Суздальского, Ярославского и Стародубского княжеских домов было запрещено отчуждать свои наследственные вотчины "без великого князя ведома" [Данный запрет был подтвержден затем в 1551 году, в правление Иоанна IV.]. Приобрести такие вотчины могли только прямые наследники умершего князя (что, безусловно, весьма увеличивало число выморочных княжеских уделов). Любые сделки с перечисленными видами земельных владений оказывались, таким образом, под контролем государства, нарушение же установленной процедуры "доклада" приводило к отчуждению вотчины в пользу князя [Скрынников Р. Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный (далее — Иван Грозный...), в 2-х тт. Т. 1. Смоленск, 1996. С. 52.]. Таким образом, в первые же десятилетия того периода истории России, который можно назвать уже вполне московским (70-е гг. XV в. – 30-е гг. XVI в.), государство стало активно вмешиваться в сферу частных имущественных отношений, в пределы и способы реализации права собственности, в том числе касательно традиционных московских областей и древних боярских фамилий.