ГЛАВА 56

Томас схватил Минхо за руку:

—Интересно, как я прорвусь сквозь это? — Он кивнул на накатывающийся со стороны Обрыва вал гриверов — сплошную массу ощетинившейся шипами, грохочущей по камням, сверкающей сталью плоти. В мутном сером свете монстры казались ещё более грозными, чем обычно.

Минхо с Ньютом обменялись пристальными взглядами. Томас ждал. Ожидание драки было, по существу, хуже самой драки.

—Они идут! — взвизгнула Тереза. — Надо что-то предпринять!

—Давай, — еле слышно прошептал Ньют Минхо. — Проложи чёртову дорогу для Томаса и девчонки. Вперёд!

Минхо кивнул. На лице Стража Бегунов появилось выражение непреклонной решимости. Он повернулся к приютелям:

—Идём напролом к Обрыву! Прорываемся с боем в середине, размазываем грёбаных тварей по стенкам. Самое главное — проложить Томасу и Терезе дорогу к Норе гриверов!

Томас бросил взгляд себе за спину, на приближающихся монстров — те были уже лишь в нескольких шагах. Юноша крепче ухватился за своё убогое подобие копья.

«Мы должны держаться вместе, чем теснее, тем лучше, — передал он Терезе. — Пусть другие дерутся; наша задача — прорваться в Нору». Он почувствовал себя последним трусом, но ещё сильнее было осознание ответственности: вся борьба, все жертвы будут напрасны, если им с Терезой не удастся, вбив в компьютер код, открыть дверь к Создателям.

«Знаю! — отозвалась она. — Я от тебя не отстану!»

—Внимание! — закричал Минхо, высоко воздев своё оружие: обвитую колючей проволокой палицу в одной руке, длинный серебристый нож в другой. Он взмахнул кинжалом в сторону стаи гриверов — лезвие зловеще сверкнуло. — За мной!

Не дожидаясь реакции других, Страж ринулся в бой. За ним — Ньют, не отставая ни на шаг,

адальше последовали остальные приютели. Плотно сбившийся отряд яростно вопящих парней с оружием наперевес кинулся в атаку. Томас с Терезой стояли, держась за руки, приютели на ходу толкали их, обдавая запахом пота и страха, но юноша и девушка не двинулись с места, поджидая возможность для прорыва.

Как раз в тот момент, когда раздался грохот первого столкновения мальчишек с гриверами и воздух наполнился криками боли, рёвом моторов и стуком дерева о сталь — мимо Томаса пронёсся Чак. Юноша быстро выбросил вперёд руку и сцапал толстячка за локоть.

В его глазах плескался такой недетский страх, что у юноши чуть сердце не разорвалось. В этот краткий миг он принял решение.

—Чак, ты пойдёшь со мной и Терезой, — сказал он тоном, не терпящим возражений.

Чак бросил быстрый взгляд на разгоревшуюся битву:

—Но... — и затих. Томас понял — мальчик испытал облегчение, хотя ему и стыдно в этом признаться.

Томас предпринял попытку спасти достоинство друга:

—В Норе гриверов нам понадобится твоя помощь. А вдруг там нас поджидает какая-нибудь из этих тварей?

Чак с готовностью кивнул. Со слишком большой готовностью. Томас снова ощутил укол печали в сердце. Желание вернуть Чака домой охватило его сильнее, чем когда-либо прежде.

— Ну, что ж, — сказал он, — возьми Терезу за другую руку. Пошли.

Чак подчинился, стараясь напустить на себя храбрый вид и не обмолвившись ни словом. Наверно, впервые за всю свою жизнь, решил Томас.

«Им удалось проделать брешь!» — прокричала Тереза в мозг Томасу — у него чуть череп не треснул от её вопля. Она указала вперёд: приютели неистово сражались, пытаясь оттеснить гриверов к стенам, и в середине коридора действительно образовался узкий проход.

— Вперёд! — крикнул Томас.

И он понёсся, Тереза — за ним, таща за руку Чака. Они бежали на предельной скорости, с ножами и копьями наготове, прямиком в центр кровавой драки, в наполненный воплями и грохотом коридор, ведущий к Обрыву.

Вокруг них кипела битва. Приютели сражались отчаянно, подгоняемые бушующим в крови адреналином. Шум сражения эхом отзывался от каменных стен: крики и стоны людей, призывы на помощь, лязг металла о металл, рёв двигателей и замогильный вой гриверов, жужжание пил, клацанье клешней — всё сливалось в жуткую какофонию войны. Царил серый и кровавый хаос, сквозь который там и сям проблёскивала убийственная сталь. Томас старался не смотреть по сторонам, сосредоточившись только на одном: двигаться вперёд, только вперёд, через узкую брешь, пробитую сражающимися приютелями.

На бегу Томас твердил кодовые слова: ПЛЫТЬ, БРАТЬ, КРОВЬ, СМЕРТЬ, СТЫТЬ, ЖАТЬ. Им оставалось преодолеть всего несколько десятков футов.

«Что-то резануло меня по руке! — воскликнула Тереза. В тот момент, когда Томас услышал её крик, он почувствовал, что ему самому что-то вонзилось в ногу, но не оглянулся и не отозвался. Он осознал полную безнадёжность их предприятия, и охватившее его отчаяние было подобно вязкой болотной жиже, оно лишало воли и заставляло опустить руки. Но юноша постарался не поддаться ему и упорно гнал себя дальше.

Вот и Обрыв, за ним мутно-сизое небо, всего-то футов двадцать[13] осталось. Он ломился вперёд, таща за собой друзей.

Сражение кипело по обе стороны от прохода, но Томас отказывался смотреть на дерущихся и игнорировал призывы о помощи. Прямо наперерез ему выкатился один из гриверов — своими клешнями он сжимал парня, лица которого не было видно. Тот отчаянно извивался, стараясь высвободиться, и раз за разом всаживал свой нож по самую рукоятку в мерзкую, похожую на китовую шкуру. Томас на полном ходу вильнул влево. В уши ему ударил хриплый гортанный крик, означающий, что приютель проиграл поединок и теперь погибал мучительной смертью. Крик длился и длился, разрывая воздух, перекрывая все остальные звуки сражения, пока не ослабел и не затих. Сердце Томаса облилось кровью, он лишь надеялся, что это был не один из его близких друзей...

«Не останавливайся!» — приказала Тереза.

— Сам знаю! — вслух огрызнулся Томас.

Кто-то проскользнул мимо, походя оттолкнув их. Справа к ним, вращая выпущенными лезвиями, кинулся гривер. Приютель, толкнувший Томаса, атаковал монстра двумя длинными клинками. Они рубились, металл звенел о металл. Томас слышал голос, заглушаемый грохотом битвы, тот кричал, повторяя всё время одни и те же слова: что-то о том, что он должен бежать, что его защитят... Это был Минхо, это его звенящий от отчаяния и изнеможения голос.

И Томас продолжал свой путь к Обрыву.

«Они чуть было не достали Чака!» — разорвал ему мозг истошный крик Терезы.

К ним подтягивались новые и новые гриверы; приютели спешили на подмогу. Уинстон подхватил лук и стрелы Алби и теперь стрелял во всё нечеловеческое, что шевелилось, больше промазывая, чем попадая в цель. Рядом с Томасом бежали незнакомые мальчишки, отражая

нападения гриверов своим кустарным оружием и в свою очередь атакуя киборгов. Звуки битвы: стук, лязг, вопли, завывания, рёв двигателей, вжиканье пил, свист лезвий, треск шипов о каменный пол, призывы на помощь, от которых волосы вставали дыбом, — нарастали громоподобным крещендо, разрывая барабанные перепонки.

Томас тоже орал во всю мочь, но упорно продвигался к Обрыву, и наконец, застыл на самом краю. Тереза и Чак врезались в него, и все трое чуть не слетели прямо в бездну. На долю секунды Томас прикипел взглядом ко входу в Нору гриверов. Он висел прямо в воздухе, обозначенный тонкими лозами плюща — Минхо и его Бегуны в своё предпоследнее посещение Лабиринта перекинули зелёные плети в дыру, закрепив их другие концы на лианах, оплетающих стены коридора. Теперь шесть или семь лоз протянулись от края обрыва к невидимому квадрату входа и висели в небе, исчезая, словно обрезанные, в пустоте.

Пора было прыгать. Томас замешкался — его на мгновение обуял страх. Сзади — битва, впереди — иллюзия. Было от чего прийти в смятение. Но он быстро очнулся.

—Тереза, ты первая. — Он пойдёт последним — хотелось лично убедиться, что ни девушка, ни мальчик не достанутся гриверам.

К его изумлению, она ни секунды не колебалась. Пожав Томасу руку и стиснув плечо Чака, Тереза оттолкнулась от скалы и немедленно сгруппировалась, подобрав ноги и прижав руки к бокам. Томас затаил дыхание. Но вот она скользнула между протянутыми в пустоте лозами и исчезла. Просто исчезла — и всё, как в воду канула.

—Ух ты! — взвизгнул Чак. Похоже, крошечный кусочек его прежнего «я» прорвался сквозь владеющий им страх.

—Не вопи, — рявкнул Томас. — Ты следующий! — И прежде чем мальчишка начал упираться, подхватил его под мышки, крепко сжав туловище Чака. — Оттолкнись обеими ногами, а я подброшу тебя. Готов? Раз, два, три! — Он крякнул от напряжения и бросил Чака в отверстие Норы.

Чак с криком полетел сквозь пустоту и едва не промахнулся мимо цели, но успел уцепиться ногами; затем он скользнул в дыру, ударяясь о края люка всеми частями тела, и тоже исчез. Храбрость мальчика восхитила Томаса. Чёрт побери, он любил этого маленького засранца, любил, как если бы они были братьями.

Томас подтянул лямки своего рюкзака, сжал в пальцах своё наспех сделанное копьё. Душераздирающие крики сзади подгоняли его — людям требовалась его помощь, некогда предаваться раздумьям. «Делай, зачем пришёл!» — приказал он себе.

Весь напружившись, он уперся древком копья в каменный пол, оттолкнулся левой ногой от края Обрыва и взмыл в сумрачное небо. Потом прижал к себе копьё, напрягся и нацелился ногами в отверстие.

И провалился в Нору.

ГЛАВА 57

Когда он проскальзывал через люк входа, его кожу словно ожгло холодом — начиная с пальцев вытянутых в струнку ног и затем вверх по телу, как будто он проваливался сквозь тонкий ледок в замерзающую воду. Тьма сгустилась ещё больше, когда он ударился подошвами о какую-то чересчур гладкую поверхность. Он поскользнулся и упал навзничь — прямо в объятия Терезы. Девушка и Чак помогли ему удержаться на ногах. Чудо ещё, что Томас никому не выколол глаз своим копьём.

В Норе гриверов не было бы видно ни зги, если бы Тереза не включила свой фонарик — его яркий луч прорезал окружающий мрак. Придя в себя, Томас обнаружил, что они находятся в каменном цилиндре высотой примерно в десять футов[14]. Было влажно, поверхность цилиндра покрывала какая-то маслянистая субстанция. Каменная труба простиралась перед ними на дюжину ярдов[15] и исчезала в темноте. Томас бросил взгляд на дыру, через которую они свалились сюда — она была похожа на квадратное окно, открывающееся в глубокое беззвёздное пространство.

— Компьютер вон там, — сказала Тереза, отрывая его от раздумий.

Она направила луч фонарика в глубину туннеля. Там, всего в нескольких футах от них, на стене светился тусклым зелёным светом пыльный квадратный экран. Под ним из стены слегка наклонно выступала клавиатура — удобно печатать стоя. Она словно говорила: набери код! Томасу пришло в голову, что слишком всё гладко прошло, не к добру, ой не к добру...

—Давай, пиши! — завопил Чак, хлопая Томаса по плечу. — Да поживей! Томас махнул Терезе:

—Лучше ты. Мы с Чаком постоим на стрёме, а то, не ровён час, влезет какая-нибудь тварь... — Оставалось только надеяться, что приютели, больше не занятые удержанием прохода

кОбрыву, постараются отвлечь чудовищ от входа в их нору.

—О-кей. — Умная Тереза не стала терять время на бесплодные препирательства. Она шагнула к компьютеру и начала печатать.

«Погоди! — мысленно окликнул её Томас. — Ты точно помнишь все слова?» Она обернулась к нему и нахмурилась:

—Том, я не дура какая-нибудь. Вполне способна удержать в памяти...

Бумм! Её возмущённую тираду прервал раздавшийся над ними громкий удар. Томас подскочил. Он обернулся и увидел, как через люк протискивается гривер — тот словно по мановению волшебной палочки вынырнул из тьмы. Проходя через входное отверстие, тварь втянула свои шипы и манипуляторы, но, шмякнувшись на пол, мгновенно ощетинилась дюжиной отвратительных острых орудий. Само олицетворение смерти.

Томас толкнул Чака себе за спину и загородил путь монстру, выставив перед собой копьё, словно этакий пустяк мог остановить киборга.

— Тереза, код! — заорал он.

Из мокрой кожи гривера выскочил тонкий стальной прут и развернулся на всю длину. На конце прута с угрожающим жужжанием вращались три лезвия. Всё это сооружение было направлено прямо в лицо Томасу.

Он обеими руками сжал древко копья, а наконечник — острый нож — опустил перед собой к самому полу. Манипулятор с крутящимися лезвиями уже почти был готов изрубить голову юноши в капусту, но когда между его лицом и оружием монстра оставался только фут, Томас изо всей силы рванул остриё копья вверх и, описав им дугу, обрушился на металлическую руку

гривера, подбросив её к потолку. Манипулятор задрался кверху, а потом врезался в тело самого киборга. Гривер издал возмущённый визг и подался назад на несколько футов, вобрав в себя шипы. Томас тяжело с хрипом, дышал.

«Может, мне удастся задержать его, — передал он Терезе. — Побыстрей там!» «Я уже почти закончила», — сообщила она.

Гривер вновь выпустил шипы и покатился вперёд. Теперь он выстрелил из себя другую руку

— с огромными когтями — и попытался выхватить копьё из рук Томаса. Тот размахнулся, на этот раз над головой, и собрав все оставшиеся силы, ударил в самое основание манипулятора. С чавкающим звуком вся «рука» отвалилась от тела монстра и упала на пол. И снова невидимый рот гривера издал пронзительный вопль, и снова киборг отшатнулся на несколько шагов, спрятав свои шипы.

— Да их, оказывается, можно побить! — воскликнул Томас.

«У меня не получается ввести последнее слово!» — прозвучал в его голове голос Терезы. Он едва расслышал её слова, и, толком ничего не поняв, испустил яростный рык и кинулся

на гривера — надо было воспользоваться моментом слабости противника. Бешено потрясая копьём, он прыгнул на грушевидное тело твари сверху и отбил две метнувшиеся к нему стальные руки — раздался громкий хруст. Томас поднял копьё над головой, напряг ноги, почувствовав, как они немного погрузились в дряблое тело монстра, и с силой вонзил копье. Из раны фонтаном вырвалась жёлтая слизь, забрызгав парню ноги, а он только налегал на своё оружие, глубже и глубже вгоняя его в мерзкую плоть. После этого Томас выпустил древко из рук и, спрыгнув с чудища, понёсся к Терезе и Чаку.

Монстр агонизировал: его выкручивало, жёлтая маслянистая слизь летела во все стороны, он то выпускал, то прятал шипы, оставшиеся руки бесконтрольно рассекали воздух, временами врезаясь в собственное тело. Тошнотворное, но завораживающее зрелище. Вскоре энергия гривера стала сходить на нет, по мере того, как он истекал «кровью» — или топливом?

Прошло ещё несколько секунд, и тварь прекратила дёргаться. Сдохла. Томас не верил себе. Нет, повторял он, это невозможно, он только что нанёс поражение гриверу — одному из чудовищ, терроризировавших приютелей в течение двух лет.

Он оглянулся — сзади с широко открытыми глазами стоял Чак.

—Ты его прикончил! — промолвил мальчик и засмеялся так беззаботно, словно все проблемы были теперь позади.

—Оказывается, это не так уж и трудно, — пробормотал Томас и взглянул на Терезу — та лихорадочно стучала по клавиатуре. Он сразу понял — что-то не в порядке.

—Что там такое? — спросил он, почти срываясь на крик. Он подбежал к девушке и заглянул ей через плечо: она раз за разом вколачивала в клавиши последнее слово — «ЖАТЬ», но экран оставался пуст.

Она ткнула пальцем в пыльный экран — единственным признаком жизни в нём было зелёное свечение, а больше — ничего.

—Я ввела все слова одно за другим. Каждый раз они появляются на экране, потом что-то пикает и слово исчезает. А с последним не получается! Печатаю-печатаю, а ничего не происходит!

У Томаса кровь заледенела в жилах

—Как... почему?..

—Да не знаю я! — Она попробовала снова. И снова. Ничего.

—Томас! — послышался сзади визг Чака. Томас оглянулся — мальчик указывал на вход в Нору: другая тварь протискивалась через дырку в потолке. Прямо на их глазах она свалилась на своего мёртвого собрата, а за нею уже лез следующий...

—Что вы там возитесь? — истошно завопил Чак. — Вы же говорили: стоит только ввести код и они остановятся!

Оба новоприбывших гривера встряхнулись и, выпустив шипы, направились к ребятам.

—Не получается ввести слово «ЖАТЬ», — проронил Томас, не столько отвечая на вопрос Чака, сколько пытаясь найти решение проблемы.

«Ничего не понимаю!» — мысленно сказала Тереза.

Гриверы были уже в нескольких шагах. Чувствуя, как его покидает присутствие духа, Томас напрягся и сжал руки в кулаки. Код должен был сработать! Почему же...

—Может, нужно просто нажать вот эту кнопку? — спросил Чак.

Это прозвучало настолько неожиданно, что застало Томаса врасплох. Он отвернулся от подступающих гриверов и взглянул на толстячка. Чак указывал на что-то на стене, у самого пола, прямо под экраном и клавиатурой.

Терезина реакция была быстрее: она моментально присела на корточки. Томас присоединился к ней — во-первых, его одолевало любопытство, а во-вторых, пробудилась надежда. Позади него стонали и рычали гриверы, острый коготь вспорол ему футболку, и Томас почувствовал укол боли, но не обратил на это внимания.

В нескольких дюймах от пола в стену была вделана маленькая красная кнопка. Томас не понимал, как он мог не заметить её раньше. На кнопке были написаны два чёрных слова:

Убей Лабиринт

Новая волна боли вывела юношу из состояния потрясения: гривер схватил его своими манипуляторами и уже начал тащить к себе. Другой монстр занялся Чаком, замахнувшись на мальчика острым длинным лезвием.

Кнопка.

— Жми! — во всю мочь своих лёгких завопил Томас.

Тереза надавила на кнопку — и всё вокруг замерло. В упавшей тишине где-то в глубине тёмного туннеля вдруг послышался звук открывающейся двери.