прошлого. Да и в новейшее время, как мы помним, часто ссылки на классиков марксизма было достаточно, чтобы обосновать и объяснить многие суждения в «единственно верной» советской науке или опровергнуть любую «буржуазную» теорию.

Однако, «ненаучность» теистических объяснений не мешает время от времени прибегать к ним и всемирно признанным ученым. Чего стоит только знаменитая реплика А. Эйнштейна: «Бог в кости не играет!», призванная опровергнуть роль случая (а вернее, вероятностных закономерностей) в устроении мироздания. Видимо, такой «эффект» часто вызывается противоречием между единством и бесконечностью мира и ограниченностью познавательных возможностей человека. Бернард Шоу как-то заметил, что наука всегда не права: она никогда не решает вопроса, не поставив при этом десятка новых. Таким образом, чем больше объем знаний у человека, тем больше граница с непознанным. И тогда, достигнув «критического» уровня соотношения знания и неизвестного, он может повторить знаменитое изречение мудреца: «Я знаю, что я ничего не знаю!» И вот тут-то и появляется соблазн сослаться на Бога и «умыть руки».

Провоцирует восприятие теологических объяснений как в какой-то мере научных и упоминавшийся Антропный принцип, базирующийся на научных фактах, но не исключающий возможности объяснить мир Божественным промыслом. «Тонкие согласованности» законов Вселенной при желании можно рассматривать если не как доказательство, то как указание на существование Бога. Так, знаменитый космолог А. Р. Сэндэйж, имеющий множество заслуг перед наукой, среди которых открытие первого квазара и внесение поправки к определению постоянной Хаббла, в пятьдесят лет обратился к христианству. Свой выбор он аргументировал доказуемой плановостью мира, вытекающей из «тонких согласованностей».

Заслоном теистическим толкованиям в естественных науках служит принцип «методического атеизма». В этих науках не допускается ссылка на Бога как каузальный (причинный) фактор. Но именно каузальные объяснения господствуют в естественнонаучных работах. Особенно успешны они в биологии. А ведь неоспоримым на сегодня фактом является взаимообусловленность психики и ее материального субстрата – мозга (а шире – нервной системы и организма в целом).

Но многие психологи предпочитают относить свою науку ксугубо гуманитарной области, фактически игнорируя природно-биологическую детерминированность психики человека, тем самым оставляя «про запас» теистический путь объяснений психическим феноменам и поведению человека.

Телеологическое (от греч. teleos – 'цель') объяснение исходит из принципа целесообразности мира, в том числе нашего внутреннего мира. Телеологическое направление в науке известно и под наименованием «финализма». Всякое развитие согласно этому направлению есть осуществление заранее предопределенных целей. В психологии с этой точки зрения стремление к некоторой конечной цели (мировой) есть движущая сила психической деятельности. Кстати, тот же Антропный принцип чреват телеологическими объяснениями даже в большей мере, чем теистическими. Но очевидно, что идея изначальной целесообразности автоматически предполагает исходное наличие целеполагателя, т. е. первоначального творца. В принципе это направление смыкается с теологическим. Характерный пример подобного объяснения находим у К. Левина (автора теории поля – вида физического редукционизма). Объясняя связь между психическим и физическим, он выдвинул положение о том, что между ними существует не взаимодействие, а соответствие в виде созданной благодаря божественной мудрости «предустановленной гармонии».

Душа и тело совершают свои действия самостоятельно, независимо друг от друга, но поскольку они (подобно паре часов, показывающих синхронно одно и то же время) запущены в ход вместе и движутся с величайшей точностью, складывается впечатление об их взаимозависимости. Аналогичные ссылки мы найдем у любого сторонника психофизического параллелизма.

4.7.3. Обобщение результатов

Обобщение – это выявление для группы объектов (явлений) наиболее существенных черт, определяющих их важнейшие качественные характеристики. Специфические для отдельных объектов свойства (единичное и особенное) отбраковываются. С логической точки зрения это процесс индуктивный: от частного к общему. Полученные в исследованиях результаты относятся обычно к каким-то частным ситуациям, конкретным людям, отдельным явлениям и реакциям. Эти отдельные факты требуют после своего объяснения проецирования на более крупные множества. На языке статистики это значит перенести результаты с выборки на всю популяцию, в пределе – на генеральную совокупность.

В экспериментальной практике обобщение касается обычно четырех основных пунктов исследовательского процесса: ситуации, ответов, личности испытуемого и зависимости между

этими компонентами [388].

Обобщение ситуации предполагает перенос результатов на более широкий круг обстоятельств.

Под обобщением ответов подразумевается подведение различных реакций под одну общую объединяющую их категорию. Необходимо доказать, что различия в видах конкретных ответов не существенны, носят частный характер, не влияющий на итоговый результат и на связи между причиной (ситуацией) и следствием (реакцией).

Обобщением на уровне личностей является признание репрезентативности выборки, т. е. соответствие ответов данного контингента испытуемых в данном типе (обобщенном или частном) ситуаций более широкому множеству людей. Множеству, скомпонованному по тому же ведущему признаку, по которому подбиралась и группа испытуемых. Например, по признаку возрастному, половому, этническому, профессиональному, социальному, биологическому и т. д.

Обобщение отношений. Установление связи между переменными (обычно в экспериментальной практике между двумя переменными) может производиться на разных уровнях обобщения. На низшем уровне эта связь является описательной. По мере расширения спектра связей становится возможным сопоставление переменных по все большему числу показателей. Обобщенная форма связи уже становится и объяснительным фактором по отношению к частным видам поведения. Так, условный рефлекс был вначале частной связью: звонок – выделение слюны у собаки (опыты И. П. Павлова). Затем подобная зависимость обнаружилась между широким кругом стимулов и различными реакциями. Рефлекс стал обобщенным показателем отношений между ситуацией и ответом. Расширение состава подопытных животных (вплоть до включения сюда и человека) распространило обобщение и на связи между контингентом, ситуацией и ответом. Сейчас можно говорить об условном рефлексе как о всеобщем для высокоорганизованных животных (в том числе человека) явлении.

4.8. Выводы и включение результатов всистемузнаний

Завершает научное исследование формулировка выводов. Они должны отражать существо проблемы и быть краткими, т. е. выводы прежде всего должны быть лаконичными. Необходимо, чтобы выводы были согласованы со сформулированными в начале исследования целями и задачами, т. е. в выводах указывается, решены ли задачи, достигнуты ли цели исследования, в конечном итоге – разрешена ли проблема.

Следует стремиться к оптимальному числу выводов, не дробить их на малозначащие частные вопросы. Добротное исследование обычно завершается 3-4 весомыми выводами, действительно вносящими вклад в знания в данной области. Рекомендуемое предельное число выводов: от 7 до 9, что предопределено объемом нашей кратковременной памяти и внимания.

По форме изложения выводы не обязательно должны представать в виде словесных высказываний. В некоторых случаях допустимы графические изображения, математические формулы, физические модели и т. п. Но и они, как правило, сопровождаются краткими пояснениями.

Хорошо представленные выводы легче включить и в имеющуюся систему научных знаний. При этом уточняются актуальность, теоретическая и практическая значимость, степень новизны полученных результатов. Производится перевод специфических знаний на философский язык, определяется их место в общей «картине мира».

По нашему мнению, очевидна необходимость подобного заключительного аккорда, сопрягающего результаты конкретного исследования с общим арсеналом науки и дающего предварительное представление о надобности выполненной работы и ценности ее итогов. Поэтому вызывает недоумение замечание весьма авторитетного российского психолога В. Н. Дружинина: «Следует отметить, что встречающиеся в ряде бюрократических документов требования обязательно описать актуальность, научную новизну, практическую значимость эксперимента, выделить его «цели», «задачи» и др. к организации и планированию реальной научной работы никакого отношения не имеют» [120].

Возможно, резкость этого высказывания вызвана не столько вполне естественными требованиями актуальности, значимости, новизны, целенаправленности научного исследования, сколько предельной заформализованностью этих требований со стороны «руководящих» научных органов в нашей стране. Если это так, то мы полностью солидарны с этим «вопиющим гласом» В. Н. Дружинина. Действительно, бюрократический пресс в отечественной науке (впрочем, как и в других сферах российского общественного бытия) способен задушить любую живую мысль. Специфика научной сферы жизни общества состоит в том, что наукой нельзя руководить. Можно лишь координировать усилия свободно мыслящих ученых. А координация главным образом

заключается в широкой информированности научного сообщества о мировых и отечественных достижениях, в финансовой поддержке фундаментальных исследований, в развитии экспериментально-технической базы и в разносторонней поддержке молодых ученых. Увы... Со времен советской централизованной науки (кстати, а точнее, некстати, и высшего образования) нам остались в наследство в основном лишь циркуляры, различные «Положения» и мириады специальных бланков отчетностей. Как и десятки предшествующих лет, сегодня написать диссертацию значительно легче (и естественно, интереснее), чем провести ее через все препоны бюрократических требований «вышестоящих инстанций». Пока остается лишь уповать на скорейшую смену поколения «руководителей» от наукина поколение истинных координаторов, радеющих об отечественной науке.

Часть II МЕТОДЫ ПСИХОЛОГИИ Раздел А

Общее представление о системе методов в психологии Глава 5. КАТЕГОРИЯ «МЕТОД» В СИСТЕМЕ СМЕЖНЫХ ПОНЯТИЙ

В контексте нашего изложения под методом (от греч. methodos – путь к...) будем понимать

способ достижения результатов в познании предмета и объекта изучения. Определение предмета и выбор соответствующего ему метода всегда связаны с концептуальной позицией исследователя. Значит, метод можно рассматривать как практическую реализацию концептуальных принципов, совокупность которых представляет собой методологическую базу исследования. В методах конкретизируется методология, которую обычно понимают как «систему принципов научного исследования» [428, с. 24]. Но в свою очередь и сами методы конкретизируются в различных вариантах процедур, операций, правил сбора и анализа данных об изучаемых объекте и предмете. Конкретизация метода предстает как определенная методика. В психологической практике понятие «метод» и «методика» зачастую не разводятся и употребляются как синонимы. Но в последнее время на разнесенность этих форм научного познания обращается особое внимание, вплоть до чрезмерного их противопоставления [165]. Заметим также, что не следует смешивать конкретизацию методов в методиках с устоявшимся в науке делением методов по степени общности на всеобщие, общие и частные [177].

Всеобщие методы – это познавательные приемы, которые могут быть использованы в любой области знаний и любой наукой. Они позволяют вскрыть наиболее общие отношения, закономерности и свойства изучаемых объектов или предметов. В этом смысле всеобщие методы приближаются к философским методам. Таковы, например, методы научного анализа и синтеза, диалектический метод, моделирование, метод классификации, базисный метод [80,251].

Общие (или общенаучные) – это методы, которые могут применяться в разных, но не во всех областях знания и использоваться многими, но не всеми науками. Например, наблюдение, эксперимент, математические методы [371].

Частные (или специальные, конкретно-научные) – это методы, применяемые в отдельных областях знания. Они характерны для какой-либо конкретной науки или группы смежных наук. Например, специфически психологическими методами надо считать интроспекцию, психофизические методы, психодиагностическое тестирование, социометрию и т. п.

Итак, категория «метод» тесно связана с некоторым множеством понятий, раскрывающих содержание познавательного процесса. Ближайшими из этих понятий являются «методология» и «методика». Первое понятие отражает стратегический уровень научного познания, второе – оперативный. Метод в этой системе олицетворяет промежуточный, тактический уровень познания.

Во избежание терминологической путаницы уточним еще несколько категорий, имеющих первостепенное значение для понимания исследовательского процесса и уяснения места научного метода в этом процессе. Исходным по степени общности следует признать понятие мировоззрение. Это высший уровень осознания действительности, представляющий достаточно устойчивую и целостную систему взглядов (знаний, мнений, отношений) человека на мир и на себя. Формируется мировоззрение в результате обобщения индивидуальных и общественных знаний и опыта во всех сферах бытия под влиянием жизненных условий (естественных и социальных, макро- и микросредовых). Мировоззрение определяет позиции человека по отношению ко всем явлениям действительности в виде его ценностных ориентации и принципов деятельности (в том числе познавательной деятельности). Высшей формой проявления мировоззрения выступает убеждение.

Убеждение – это осознание правоты своей позиции как единства ценностных ориентации и соответствующих им принципов деятельности вплоть до потребности систематической реализации этой позиции. Убеждения оформляются в принципах

Принцип (лат. principium – первоначало, основа) – это обусловленные убеждениями правила действий и норма поведения в какой-либо сфере бытия и соответствующем виде деятельности. Категория «принцип» может употребляться не только по отношению к субъекту деятельности, но и к объекту, в том числе и к неодушевленному. Например, можно говорить о принципе работы технического устройства. Но и тогда речь идет об отражении в сознании субъекта основополагающих, с его точки зрения, по его убеждению, правил взаимодействия частей этого механизма между собой и взаимодействия устройства в целом со средой.

Научный принцип – это конкретизация мировоззренческих позиций, убеждений и общих принципов в процессе научного познания. Научные принципы обычно имеют строгое речевое

оформление в виде определений и развернутых пояснений, способствующих их однозначному пониманию. Так, в советской психологии было сформулировано несколько основных принципов: принцип детерминизма, принцип единства сознания и деятельности, принцип развития, принцип личностного подхода и др. Атомарный принцип строения сознания был положен в основу структурной и функциональной психологии. Принцип целостности присущ гештальтизму и другим холистическим течениям в психологии. Гуманистическая психология руководствуется персоналистическим принципом. Фундаментальными правилами теории познания (гносеологии) выступают принципы соответствия, дополнительности, соотношения неопределенностей [43, 85].

Научные принципы являются, с одной стороны, исходными условиями, определяющими направление и характер научного поиска, а с другой – объяснительными представлениями и моделями для добываемых научных фактов. В одной из наиболее известных обобщающих психологических работ этот момент специально подчеркнут: «Принципы... определяют подход к объяснению всех психических явлений, свойств и состояний. В конечном итоге они направлены на раскрытие психологии человека как субъекта познания, общения и деятельности, как личности» [216, с. 6-7]. Совокупность тех или иных принципов, разделяемых исследователем, предстает как его научная концепция.

Концепция {лат. conceptus – представление, мысль) – это вытекающая из мировоззренческих позиций и усвоенных принципов специфическая система аргументированных взглядов, оформляющая то или иное понимание изучаемой реальности и предопределяющая стратегию ее изучения. Специфичность заключается, во-первых, в том, что в концепции, в отличие от мировоззрения, отражаются взгляды на отдельные «фрагменты» реальности, выносятся суждения по поводу относительно ограниченных областей действительности, ее отдельных проявлений. Во-вторых, специфика состоит в более или менее явственной речевой (устной или письменной) оформленности позиций и взглядов. Наконец, суждения, составляющие концепцию, должны быть аргументированы, т. е. логически обоснованны или снабжены ссылками на авторитеты (научные теории, религиозные догматы, авторитетные личности, традиции, здравый смысл и т. д.). Таким образом, концепция является как бы «выжимкой» из мировоззрения, четко сформулированной системой принципов применительно к той или иной проблеме. Кроме того, в научной концепции отражается главная исследовательская мысль – что и для чего изучается, т. е. отражены предмет и цели исследования, а также возможный спектр способов исследования, т. е. методов. Иначе говоря, в концепции отражается научный замысел исследователя. Научная концепция опирается в своей аргументации преимущественно на определенные научные теории.

Теория (греч. theorie – рассматривание, наблюдение, исследование) – это обобщенное достоверное знание в какой-либо сфере действительности, оформленное знаковыми средствами (словами, символами) и выполняющее функции описания, объяснения и предсказания фактов и закономерностей в данной области. Достоверность этого знания справедлива в пределах господствующей в данном социуме на данный момент парадигмы (как относительно частного «фрагмента» реальности, так и общего мировоззрения).

Научная теория есть, с одной стороны, стройное и непротиворечивое воплощение мировоззрения и соответствующих научных принципов, а с другой – осмысление и обобщение практики и непосредственного опыта. В процессе формирования и смены теорий отражается магистральный путь научного познания – бесконечное продвижение в освоении относительных истин к принципиально недостижимой всеобъемлющей абсолютной истине. Каждая теория имеет свой предел применимости и согласно принципу соответствия может включать в себя более частные теории или входить составной частью в более общие теории.

Концептуальные основы и теоретические пристрастия исследователя, а также задачи исследования предопределяют выбор того или иного подхода к изучению намеченных объекта и предмета. Научный подход в широком значении – олицетворение определенных концептуальных позиций и принципов, а в узком – это процедурная стратегия исследования. Эта стратегия выстраивается в зависимости от уже определенных предмета и задач исследования. Но именно она определяет ход исполнения исследовательского процесса, в том числе выбор конкретных методов и методик на этапах сбора, обработки и интерпретации данных об изучаемом объекте. Таким образом, при широком толковании научный подход понимается преимущественно как методологическое содержание исследования, восходящее к мировоззренческим установкам, а при узком понимании – преимущественно как его методическая форма, конкретизирующаяся в тех или иных методах и процедурах. Подход служит и отправной базой в выявлении фактов и закономерностей, и их объяснительным принципом. Не случайно научные подходы в психологической литературе иногда преподносятся как принципы [286]. Но все же

представляется, что принципы – понятия исходные, базовые для научного подхода. Так, личностный подход включает в себя принцип целостности (личность как целое), принцип детерминизма (личность как отражение социальных отношений), принцип дополнительности (описание личности как синтеза психических явлений и ипостасей человека – индивида, субъекта, индивидуальности) и другие принципы.

В рамках той или иной концепции могут применяться различные подходы, что предопределено вариативностью задач в пределах единой концепции. Лишь бы эти подходы не противоречили основным принципам, составляющим данную концепцию. Так, для целого ряда психологических направлений прошлого, объединяемых концепцией «психологии сознания», допустимы генетический, структурный, функциональный и даже, по-видимому, системный подходы. Но неприемлемы личностный и дея-тельностный подходы. Бихевиористической концепции соответствует объективистский подход, возможно использование функционального и в упрощенном виде деятельностного подходов. Но затруднительно реализовать генетический подход, а субъективистский и личностный подходы совершенно неприемлемы.

Сложность взаимосвязей научного подхода и других рассмотренных категорий, в первую очередь принципов и концепций, проявляется в том, что иногда один и тот же подход может применяться в исследованиях, стоящих на совершенно разных мировоззренческих платформах, ориентирующихся на несовместные концепции. Связан этот парадокс, видимо, с тем, что как концепция, так и подход включают в себя некоторые совокупности принципов. И когда часть принципов совпадает, то остальными можно пренебречь. В этом случае на первый план выходит не мировоззренческая составляющая подхода, а методико-процедурная. Этим, кстати, предопределена возможность так называемой адаптации методов. Примером такого положения служит личностный подход, который разработан в советской психологии, стоящей на марксистских мировоззренческих позициях, но вполне способный решать задачи гуманистической психологии, весьма далекой от марксизма. Субъективистский подход «гуманистов» не сопрягается с объективистским подходом советских ученых. Но признание и теми и другими личности как высшего интегратора психических явлений, самоценности личности открывает возможности использования личностного подхода в обоих случаях. К слову сказать, подобные; примеры позволяют оптимистично расценивать перспективы интеграции отечественной психологии, долгое время развивавшейся изолированно, с мировой наукой.

Все рассмотренные категории от мировоззрения до научного подхода в целях упрощения понятийного аппарата и наглядности условно можно объединить понятием «методология». И тогда, не вдаваясь в дискуссионные тонкости по поводу содержания этого понятия [177], согласимся с мнением, что «методология есть применение принципов мировоззрения к процессу познания» [161, с. 420]. Ее роль заключается как в определении того, что должна исследовать данная наука, т. е. ее предмета [1, 267], так и в выработке таких способов, которые «кратчайшим путем вели бы познание к выявлению сущности изучаемого явления, типичных для данной науки способов добывания новых знаний», т. е. методов [129, с. 240].

Кроме того, что методология является теоретико-мировоззренческой и методической основой научного познания, она выступает еще и как учение о методе познания. В этой своей роли методология, как и любая наука, имеет круг специфических проблем. Важнейшими среди них являются: 1) анализ принципов, концепций, теорий, подходов; 2) проработка понятийного аппарата познавательного процесса и соответствующей терминологии, языка исследований; 3) описание и анализ исследовательского процесса, его этапов и фаз; 4) изучение сфер применимости различных методов, процедур, технологий; 5) разработка отдельных методов (от всеобщих до частных).

По аналогии с делением методов по степени общности методология (в обеих своих ипостасях) может представляться как понятие всеобщее, общенаучное и частное. В последнем случае она относится к сфере интересов какой-либо конкретной науки. И тогда говорят о методологии физики, химии, биологии, психологии и т. д. и даже о методологии отдельных дисциплин в рамках этих наук. Например, методология социальной психологии, методология зоопсихологии, методология психофизиологии и т. д. Такое понимание методологии позволяет считать экспериментальную психологию методологической наукой.

Итак, методология по отношению к методу является понятием более широким и общим. Метод есть конкретизация методологии. В нем зафиксированы возможный круг объектов и предметов исследования, основные процедурные требования к работе с объектом, предполагаемые результаты.

Как правило, конкретные условия применения метода налагают дополнительные ограничения, которые требуют методических уточнений. И тогда метод распадается на ряд