Текстология

1. Текстология − это отрасль филологических наук, изучающая произведения письменности и литературы в целях восстановления истории, критической проверки и установления их текстов, используемых затем для дальнейшего исследования, интерпретации, публикации и других целей.

Взгляды А. Шлецера были взглядами не его личными. Так смотрели на задачи изучения текста и за пределами России[5]. Менялись отдельные приемы восстановления первоначального текста, постепенно отпали представления о переписчиках как о людях, только портивших текст по «невежеству» или «глупости», все более осознавалась необходимость не только «исправлять текст», но и изучать его историю, в частности для того же «исправления», но когда дело доходило до определения задач текстологии или критики текста — практическая задача издания текста заслоняла собой все остальные.

Считалось, что изучение рукописей ограничивается «добыванием» текста памятника, наиболее близкого авторскому оригиналу (или «архетипу»)[6], который должен быть положен в основу издания.

В известной мере то же определение задач текстологии, или иначе «критики текста», находим мы и у исследователя текстов, от которого в значительной мере пошли новые современные методы в текстологии памятников нового времени, - Б. В. Томашевского: «Решение вопроса о подлинности и соответствии документа во всех частях тому, что он передает, называется критикой текста. Реальные результаты критики текста  -  устранение погрешностей документа, а потому в узком смысле критикой текста называют разыскание и установление ошибок документа и восстановление в подлинном виде переданного документом ошибочно»[7].

26. Среди текстологов существует издавний спор — текстология (или как ее долго называли — критика текста)[16] принадлежит науке или это искусство?[17] Одно время с распространением механических приемов решения сложнейших текстологических вопросов школы К. Лахмана и ее видоизменений казалось, что ответ найден в другой области: текстология — это ремесло[18]; настолько простыми представлялись тогда все текстологические приемы[19]. Сейчас мы можем сказать так: текстология это наука, но методика работы текстолога настолько усложнилась, что она стала для текстолога в известной мере и искусством. Однако текстология ни в коем случае не ремесло, которое позволило бы текстологу отъединиться в решении своих собственных задач. Текстологу приходится быть в курсе всех исторических наук применительно к изучаемой эпохе. Вот почему хороший текстолог он и литературовед, и историк, и историк общественной мысли[20]. От широты  и разносторонности его знаний, от его умения охватывать факты и от искусства, с которым он применяет методические приемы изучения текста, зависит успех его исследований.

Творчество — процесс; восприятие творения — также процесс, и это особенно ярко проявляется при чтении литературных произведений. Автор создает произведение, внушая читателю представление о том, что читатель вместе с ним вновь проходит весь путь его творчества. Автор создает у читателя иллюзию творческого процесса. Читая произведение, читатель как бы участвует при создании произведения, оно разворачивается перед ним во времени. Конечно, на самом деле творческий процесс гораздо сложнее, чем он предстоит перед читателем в произведении, однако черновики, наброски, разные редакции произведения — остаются за бортом произведения и не воспринимаются читателем. Творчество многочисленных средневековых «соавторов» — переписчиков, переделывателей, составителей сводов, компиляторов, редакторов текста — также не доходило до читателей, воспринимавших каждое произведение как создание цельное и законченное.

3 . История текста произведения охватывает все вопросы изучения данного произведения. Только полное (или по возможности полное) изучение всех вопросов, связанных с произведением, может по настоящему раскрыть нам историю текста произведения. Вместе с тем только история текста раскрывает нам произведение во всей его полноте. История текста произведения есть изучение произведения в аспекте его истории. Это  и с т о р и ч е с к и й   взгляд на произведение, изучение его в динамике, а не в статике. Произведение немыслимо вне его текста, а текст произведения не может быть изучен вне его истории. На основе истории текста произведений строится история творчества данного писателя и история текста произведения (устанавливается историческая связь между историями текстов отдельных произведений), а на основе истории текстов и истории творчества писателей строится история литературы. Само собой разумеется, что история литературы далеко не исчерпывается историями текстов отдельных произведений, но они существенны, особенно в литературе древнерусской.

Это — историческая точка зрения, прямо противоположная механической и статичной, игнорирующей историю и изучающей произведение в его данности. Но надо иметь в виду, что сам по себе исторический подход может допускать различные приемы истолкования текста, творчества, истории литературы.

5. изучение к-рой помогает уяснению их смысла, их значения в истории лит-ры (напр. «Демон» Лермонтова, «Ревизор» Гоголя и мн. др.). Установление Т. и. базируется на изучении рукописей данного произведения (начиная с черновых набросков), различных его вариантов, редакций, авторской правки в корректурах, подготовительных материалов и т. п. К области Т. и. может быть отнесено также выяснение связи данного произведения с биографией автора и с жизненными прототипами. Если задачейтекстологии (см.), к-рая оперирует с теми же материалами, является установление правильного текста, то задачи изучения Т. и. — выяснение самого процесса созидания произведения, замысла

автора, эволюции замысла, его постепенного осуществления на различных этапах, уяснение того, от чего отталкивался автор, к чему он стремился, и, наконец, углубление наших представлений о законченном произведении данными, почерпнутыми из процесса его создания. Так напр. изучение творческой истории «Ревизора» может показать, как Гоголь отталкивался от фарса, водевиля, от традиций комедии классицизма и стремился к созданию реалистической, социально-сатирической комедии.

К фактам Т. и. обращались историки лит-ры самых различных направлений. В качестве же особого и чуть ли не важнейшего метода изучения лит-ых произведений Т. и. была выдвинута Пиксановым. Преувеличение роли Т. и., возведение ее изучения в особый метод или в важнейшую дисциплину науки о лит-ре влечет литературоведение в сторону психологизации и биографического метода. С точки зрения марксистско-ленинской науки о лит-ре установление фактов Т. и., как истории работы автора над произведением, не имеет самостоятельного методологического значения, а играет лишь подсобную роль. Тем не менее факты Т. и. представляют несомненный интерес при изучении творческого пути писателя, его художественно-творческой техники, а также при исследованиях текстологического порядка.

7. Основными критериями критики являются: критерий подлинности, реально-исторический, идейно-художественный, критерий последней воли автора, творческой воли автора. Рассмотрим каждый из них поподробнее.

Подлинность текста, его аутентичность, достоверность определяется принадлежностью автора. Первое место занимает автограф. Но текст не застрахован от искажений и наслоений при его копиях, редактуре, цензорских вмешательствах, хотя авторизация делает его также подлинным.

Не всегда восстановление текста возможно. Нередко сам автор, обнаруживая искажения, переделывает текст, отказываясь от первоначального чтения по идейно-художественным причинам или не имея возможности его воспроизведения. Например, переписчик повести Л. Н. Толстого «Казаки» не разобрал слово «вянущую», и автор, не обращаясь к автографу, внес в копию менее точное, но утвердившееся в последующих изданиях: «Марьяна легла под арбой на примятую сочную траву». Это говорит о том, что надо обязательно обращаться к первоисточникам, чтобы создать правильную и точную копию произведения. И еще в связи с этим Л. Д. Громова-Опульская писала: «Опыт текстологической работы над изданием Толстого подтвердил непререкаемость общего текстологического правила: если в результате вольной или невольной посторонней поправки или небрежности в последний авторизованный текст вкралась ошибка, искажающая смысл или стиль, ее необходимо исправить по автографу, копии или корректуре, передающим правильное, авторское написание».[3,с.268]

Реально-исторический критерий, хотя и основан на принципе историзма, но, как и критерий подлинности текста, отвергает возможность предпочтения одной редакции другой: каждая из них равноправна и составляет часть общей истории. В этом и кроется ограниченность реально-исторического критерия, поскольку главной целью и текстологического исследования, и творческого устремления автора является все же само произведение, а его история - только путь к постижению и установлению единственного текста данного литературного произведения. Отмечу, что исторический подход обогащает критику текста точными данными об истории создания, движении текста и авторских публикациях.

Идейно-художественный критерий научной критики текста выявляет эстетические достоинства литературного шедевра и особенности творческой лаборатории автора; но и он не может быть единственным. В текстологической практике бывает, что в черновиках остается лучшее, как кажется исследователю, более художественное. В таких случаях опасна контаминация, произвольные переносы отрывков и соединение их. Вторгаться в сложившуюся судьбу текста и перекраивать его историю ученый не имеет права. Но выявить разночтения, объяснить отличия и обосновать их принципиальное или случайное происхождение, дать почву для размышлений эстетического свойства текстологу помогает идейно-художественный анализ истории текста.

Критерий последней авторской воли также связан с умением филологически анализировать текст. На него можно опираться только с учетом и глубоким анализом всех обстоятельств заявления автором своей воли, их творческого или нетворческого характера. Последний прижизненный текст может быть испорчен редактором, цензором или же самим автором. История литературы знает случаи, когда писатель, по разным причинам, существенно изменял текст, давно написанный, опубликованный и принятый критикой. К тому же автор очень редко обладает качеством корректора: погружаясь в идейно-художественную глубину своего творения, он не в состоянии считывать свой текст с оригиналом. Это сложные для текстологического решения задачи. В каждом отдельном случае требуются основательность подхода и точность исследования.

В критике текста главенствуют критерий творческой воли автора и принцип ее нерушимости. «Историко-литературный, художественный, филологический и всякий другой анализ служит лишь средством для правильного осуществления этого принципа, но отнюдь не для того, чтобы, ссылаясь на необходимость «правильно» воссоздать историю общественных и философских идей или исходя из субъективных оценок художественных достоинств той или иной редакции, отвергать позднейшие авторские изменения и переделки текста»[5,с.101]. Историко-литературное понятие воли автора, естественно, отличается от юридического. Справедливо рассуждение, что «права текстолога почти несовместимы с обязанностями душеприказчика и в ряд случаев он вынужден нарушать «волю» автора»[6,с.17]. Необходимо критическое отношение исследователя к авторским изменениям, обусловленным переменами в мировоззрении писателя.

19. В теории и практике издательского дела поднаучным книжным изданием принято понимать издание, которое содержит результаты теоретических и/или экспериментальных исследований В широком смысл предметом содержания научного издания является в целом наука как форма общественного сознания и как сфера человеческой деятельности по изучению предметов и процессов природы, общества и мышления, их свойств, отношений и закономерностей. К научным результатам, составляющим предмет содержания научного издания, относят научные факты, установленные путем теоретических и/или экспериментальных обоснований и доказательств. Предмет содержания включает также факты, которые характеризуют направление исследования. Это - научная проблема или научная задача, цель исследования, выдвинутые гипотезы и идеи, выбранные подходы и методы, характер и содержание исходной информации (например, архивные материалы, результаты экспертных оценок и т.п.), условия, для которых полученные результаты являются достоверными.

Согласно стандарту, книжное научное издание может быть монографическим или сборником, что определяется составом (количеством произведений) основного текста. По характеру информации выделяют монографию; автореферат диссертации; тезисы докладов (сообщений) научной конференции (съезда, симпозиума); материалы конференции (съезда, симпозиума); сборник научных трудов.

Научная книга адресуется прежде всего деятелям науки, которые являются не только потребителями научной информации, но и сами выступают в роли ее генераторов. Особенность читательского восприятия содержания научной книги заключается в том, что как читатель ученый не ограничивается простым пониманием текста, а становится активным соучастником творческого процесса, следуя за автором. Он анализирует содержание научной книги, оценивая его, соотносит со своей позицией и что-то находит бесспорным, новым и значимым, что-то воспринимает, что-то, возможно, отвергает. Это делает чтение научной книги очень важным информационно-творческим элементом научной работы ученого-читателя, являющегося членом научного сообщества и участником научной коммуникации. Это можно считать общим, принципиальным положением. Вместе с тем дифференциация и интеграция в науке ведет и к росту числа читательских групп научной книги, и их разнообразию. Нужно отметить, что в научном обществе существуют еще и статусные различия, что может влиять на информационный обмен и, следовательно, на читательское положение его членов. Так, можно выделить крупных ученых, обладающих широкой известностью и авторитетом, и ученых, которые вступают в науку и делают в ней первые шаги. Хотя и те и другие профессионально занимаются наукой, круг чтения у них, по-видимому, будет разным. Свою читательскую аудиторию составляют специалисты, которые используют научные результаты для решения прикладных задач в различных сферах общественно-практической деятельности - техники, производства, культуры, политики, экономики и т.д.

20. Виды литературно-художественного книжного издания - традиционно выделяемый уровень почти всех типологических разработок в данной области. Специальная литература по этому вопросу весьма обширна и достаточно подробно проанализирована в ряде диссертаций и научных публикаций. Поэтому мы ограничимся рассмотрением основных точек зрения, наиболее ярко характеризующих тот или иной подход к выделению видов изданий. Текстологический литературоведческий подход к типологии литературно-художественных книжных изданий в обобщенном виде отражен в написанной  Е.И. Прохоровым главе "Типы издания" коллективной монографии "Основы текстологии" (М., 1962) и в его учебнике "Текстология. (Принципы издания классической литературы)" М., 1966), где с наибольшей полнотой рассмотрена проблема видов изданий художественной литературы.

Автор выделяет пять видов литературно-художественных книжных изданий: полное собрание сочинений, собрания сочинений (сочинения), избранные сочинения (избранные произведения, избранное), сборник, отдельное издание одного произведения. При этом в более ранней работе Е.И. Прохоров говорит о том, что виды изданий выделяются в зависимости от состава издания, уточняя в более поздней, что в основу классификации изданий по видам кладется степень полноты состава издания.

21. Право на академическое издание — это высокое право, которое заслужил далеко не всякий писатель. Только наиболее выдающиеся, ставшие национальными писателями, попавшие в заветную рубрику «классиков», удостаиваются академического издания, т. е. полного опубликования абсолютно всего когда-либо написанного автором. Но и в этом случае понятие «полное» должно пониматься в разумных пределах и не переходить в педантическое воспроизведение всего, что когда-либо написал писатель в буквальном смысле этого слова. Речь может идти о полном корпусе творческого наследия. Комментарий в академическом издании обширнее, разнообразнее и глубже, чем в каком-либо другом.Для того чтобы академическое издание могло осуществиться, обязательно должна существовать традиция изданий данного автора. Ведь академическое издание почти всегда факт посмертный. Не было, кажется, случая, когда бы оно выходило при жизни, при участии самого писателя или даже без него. Писатель никогда не начинает свой творческий путь с академического издания — оно всегда определенный итог, завершение иногда длительного этапа изучения и понимания писателя в данное время: на пустом месте академическое издание существовать не может 1 . Академическое издание рассчитано на относительно небольшой круг квалифицированных читателей. Оно не требует поэтому большого тиража. Было бы целесообразно издавать его тиражами небольшими, но зато почаще переиздавать. Ведь на основе этого издания должны создаваться все остальные издания данного автора.

24. Условные текстологические обозначения

Необходимо стремиться к тому, чтобы различные условные обозначения всегда, во всех изданиях употреблялись в одинаковом значении. Это значительно облегчит пользование изданиями. Некоторые обозначения уже сейчас употребляются одинаково — в изданиях памятников нового времени и древнего.

Курсивом набирается все то, что вносится в текст памятника от публикатора: редакционные примечания в тексте, конъектурные поправки, буквенные условные обозначения списков в примечаниях, редакторские замечания в подстрочных примечаниях и пр.

Полужирный шрифт в изданиях рукописных памятников употребляется для обозначения киноварных букв, слов и строк.

<> — угловые, или ломаные, скобки употребляются для предположительного текста; например для текста восстановленного (для конъектур употребляется также курсив).

<...> — три точки внутри угловых скобок применяются для обозначения пропусков в тексте.

[ ] — квадратные скобки применяются для обозначения зачеркнутого.

[ ]* — звездочка после квадратных скобок — знак восстановления зачеркнутого или предположительного чтения.

I — вертикальная черточка употребляется для обозначения перехода от строки к строке.

II — две вертикальные черточки употребляются для обозначения перехода со страницы на страницу. На полях или сразу после двух вертикальных черточек в круглых скобках курсивом пишется номер страницы, на которой текст продолжается.

25. Изучение рукописей и непосредственных высказываний писателей приводит к выводу, что авторы относительно своей пунктуации, а в некоторой степени и орфографии, разделяются на две неравные группы.

Большинство писателей XVIII — XIX и XX вв. относились к расстановке знаков препинания совершенно равнодушно, перелагая эту работу на корректоров и спокойно принимая проведенную ими правку 1 .

Никакой «воли» у них в этом отношении не было. Некоторые, особенно писатели старого времени, вообще обходились почти без всяких знаков препинания. Одни делали это по слабому знанию грамматики, другие — еще и потому, что были уверены, что знаки препинания не помогают пониманию смысла и интонации их произведений — единственного, что их интересовало.

Абсолютному большинству писателей, находящихся в осложненных отношениях со школьными нормами пунктуирования, противостоит другая группа. Во главе ее Чехов, неизменно настаивавший на необходимости «правильно и литературно ставить знаки препинания, потому что в художественном произведении знаки зачастую играют роль нот...». Впрочем, тут же Чехов добавляет: «Выучиться им по учебнику нельзя: нужны чутье и опыт» 2 .

Естественно задать вопрос: в чем причина подобного, большей частью нигилистического отношения писателей к системе русской пунктуации? Очевидно, писатель не ощущает надобности в «правильной» расстановке знаков препинания. Видимо, он внутренне убежден в том, что запятые не помогают ему выражать те или иные оттенки мысли, нюансы интонации и т. д. Большинство поэтов и прозаиков считают, что выразительные возможности русской пунктуационной системы недостаточны. Ограниченность существующих средств писатель ясно ощущает. Не только занятые, но и гораздо более «интонационные» знаки — вопрос, восклицание, тире, курсив, кавычки — тоже его не удовлетворяют. И художник придумывает дополнительные обозначения, усиливающие, по его мнению, выразительность графики. Текстологу приходится быть еще и историком русской пунктуации — вопрос в лингвистике, как признают языковеды, почти неразработанный. Между тем система русских знаков препинания и количественно и качественно исторически была (отчасти и остается) очень изменчивой 1 . Приходится, в частности, учитывать значение неупотребительных в наше время способов обозначения.