учебный год 2023 / Алексеев Теория права

это принято считать, является категория «исчерпывающий перечень», о чем (как и режиме исключения) уже упоминалось. Думается, эта категория имеет большую теоретическую и практическую значимость. Путем установления исчерпывающего перечня оказывается возможным достигнуть весьма большой степени точности в регулировании общественных отношений, очертить строгие рамки (в частности, ввести в такие рамки властные функции государственных органов, должностных лиц), исключить неопределенность в регулировании.

3. Рассмотрим вопрос, который является центральным не только в данной главе, но и, пожалуй, во всей книге, — о системах правового регулирования.

Тут нужно вспомнить изложенные ранее положения об «энергетическом поле» регулирования, от которого зависит действенность правовых средств, их комплексов. Это «энергетическое поле» (поле активности или поле сдерживания) обусловлено существующими объективными потребностями, интересами.

В данном отношении, предопределяющем характер «поля», представляется чрезвычайно важным, чтобы задачи, во имя осуществления которых строится правовое регулирование, были задачами-интересами. Когда задача выступает в качестве за- дачи-интереса, то это означает, что интерес как мощный фактор как бы сопровождает деятельность по реализации задачи, поддерживая и стимулируя эту деятельность, создает энергию активности, которая все время на протяжении всего пути до достижения результата будет получать своего рода подкрепление, выраженное в интересе, в заинтересованности субъектов деятельности1.

Характером задачи, ее содержанием предопределяются и характер, особенности содержания правовых средств, при помощи которых она решается. Речь здесь идет о том, что законодатель заранее, с расчетом на будущее призван вырабатывать и закреплять в законе надлежащие юридические средства (особые формы, комплексы средств, юридические режимы), предназначенные для использования в любом случае, когда возникает соответствующая потребность.

1В литературе высказано следующее справедливое мнение: «Можно предположить, что интенсивность правового воздействия и правового регулирования является производной от массы интересов, получивших свое правовое опосредствование, и отражает ее рост и обогащение структуры интересов» (Шайкенов Я. А. Правовое обеспечение интересов личности С. 87).

III Типы и системы правового регулирования. Правовой режим 247

Здесь следует различать два аспекта.

Во-первых, это общая потребность в выработке правовых средств, которая осуществляется с опорой на исторический опыт, практику решения определенных задач. Соответствующие правовые средства отрабатываются и вводятся в закон с расчетом на то, что именно они обеспечат реализацию существующих в данной области социальной жизни интересов, решение возникших экономических, социальных задач.

Во-вторых, это нахождение и компоновка правовых средств в конкретной жизненной ситуации. При выработке этих средств учитываются многие факторы — и весь комплекс интересов, и моральные факторы, и многообразные требования социальной жизни, и логика самого юридического регулирования. Но все же главное тут — те задачи, решению которых могут помочь соответствующие юридические формы, комплексы средств, юридические режимы, причем так, чтобы учитывались все многообразные интересы, потребности.

Ранее уже были обозначены, хотя и в самой общей форме, две системы юридических средств, одна из которых имеет в качестве центрального звена юридические обязанности (обязанность плюс ответственность), а другая — юридические права (права плюс гарантии).

В последующем в качестве «живого» примера использования указанных двух систем правовых средств будет кратко проанализирована проблема использования в экономике научных открытий и изобретений. Хотелось бы, чтобы читатель уже сейчас имел в виду этот пример (или, скажем, такой, как проблема инвестиций в народном хозяйстве), попытался бы сам «примерить» к ним излагаемые в данном месте общие теоретические положения.

Если интересы, выражаемые в задачах, являются главным исходным пунктом и ориентиром для выработки и последующего применения правовых средств, то здесь перед нами все же только исходный пункт. Действие же неправовых экономических и иных определяющих регулирующих факторов, проявляющихся через интересы, реализуется не только через такого рода исходный пункт. Мы уже видели, что задача, поскольку она неотделима от интереса, подкрепляется и поддерживается последним также в ходе ее осуществления. Суть же вопроса заключается в том, что есть и другие, причем постоянные и нередко весьма мощные интересы, которые являются

каналами действия всей совокупности неправовых регулирующих факторов. Под этим углом зрения процесс осуществления задач до результата все время находится в «энергетическом поле» разнообразных интересов, идущих и от задачи, и от всей совокупности регулирующих факторов, потребностей.

В зависимости от характера и содержания интересов участников общественных отношений это «энергетическое поле» может быть, так сказать, со знаком «минус» (отрицательное поле, поле сдерживания), когда вся сумма интересов и потребностей субъектов противостоит осуществляемой задаче, не согласуется с ней или во всяком случае не создает благоприятных предпосылок для ее реализации. Но «энергетическое поле» может быть и со знаком «плюс» (положительное поле, поле активности), когда решаемая задача соответствует определенным интересам и последние создают благоприятные условия для ее реализации, способствуют достижению поставленной^ задачи. Отмечая эти два случая, надо иметь в виду, что туи могут быть и случаи промежуточные, менее четко выражен-Я ные, а то и сочетающие оба варианта в различных комбинаци-1

ях.Действие упомянутых ранее систем юридического регули-И • рования, их эффективность, надежность, оправданность в зна-й чительной мере зависят от того, каково в данном случае «энергетическое поле» — отрицательное или положительное, поле сдерживания или поле активности.

При этом наиболее существенно здесь следующее.

На первый взгляд, эффективность, надежность правовых средств системы «обязанность — ответственность» весьма высоки. С помощью этих средств можно точно обозначить объем, сроки, характеристики результата и энергично добиваться эффекта. Но когда эта система функционирует в «отрицательном поле» (а некоторую отрицательную среду она создает и сама по себе: люди не очень-то склонны подчиняться обязательным требованиям, когда кто-то думает и решает за них), то цепочка правовых средств, идущая от задачи к результату, все время находится под давлением разнообразных, во многих случаях постоянных интересов, которые то и дело могут вклиниваться в эту цепочку, усложнять ее, а порой и лишать силы. Это нередко становится импульсом к тому, чтобы наращивать принудительное воздействие, ужесточать принудительный юридический инструментарий. Но, увы, и тогда процесс, кото-

III. Типы и системы правового регулирования. Правовой режим 249

рый с помощью мощных обязывающих юридических средств, как казалось, должен был привести к наступлению запрограммированного результата, прерывается, и ожидаемый результат не наступает.

Другая система правовых средств, основанная на субъективных правах и гарантиях, на первый взгляд, не представляет собой достаточно надежного социального инструмента. Ведь право лишь дает возможность действовать в определенном направлении, обеспечивает простор для этого. Но воспользуются ли субъекты такого рода возможностью, будут ли последовательны в своем поведении, добьются ли они ожидаемого результата — все это остается за пределами юридической области, и если рассматривать только данный его участок (систему «право — гарантия»), то совершенно неясна результативность действия права, не говоря уже о полной неопределенности в отношении сроков, объема ожидаемой деятельности, точных характеристик результата.

Сама постановка вопроса по поводу указанной неопределенности свидетельствует о том, что здесь допускается функционирование системы «право — гарантия» в условиях упомянутого ранее «отрицательного поля». Между тем по своей природе система «право — гарантия» рассчитана на «положительное поле», т. е. на такую фактическую ситуацию, когда постаэленная задача решается, так сказать, в социально благожелательной атмосфере, когда, следовательно, к ее решению подключается и интерес. И правовые средства данной группы (право плюс гарантия), рассчитанные именно на такую атмосферу, на такое «положительное поле», обеспечивают тем самым высокую степень результативности. А это означает, что поставленная задача будет решаться сама собой и ожидаемый результат будет достигнут с большей степенью вероятности, нежели при системе, основанной на обязанностях и притом без применения санкций, мер принуждения (обязанность плюс ответственность).

Вот иллюстрирующая изложенные положения реальная проблема, о которой ранее уже упоминалось. Речь идет о применении в экономической жизни тех научных открытий, изобретений, которые дают обществу наука, изобретательская мысль. Какая система юридических средств в данном случае может быть признана наиболее эффективной? Казалось бы, система строгих юридических обязанностей, подкрепляемая достаточ-

9-500

но жесткой ответственностью. На первый взгляд может показаться вполне оправданным установление порядка, в соответствии с которым директора предприятий обязывались бы в предельно короткие сроки, притом под угрозой ответственности, максимально использовать в производстве все поступившие в распоряжение предприятий изобретения, научные открытия. На этом в общем-то и был построен действующий до последнего времени режим регулирования в данной области. Но он показал свою полную неэффективность, несмотря на то, что вышестоящие государственные органы упорно настаивали на нем. Почему? Да потому как раз, что предприятиям обычно невыгодно отказываться от уже привычного производства, налаживать новое, идти на риск, иметь дело с беспокойными изобретателями. Словом, действующий специфический местничес- ко-хозяйственный интерес постоянно блокирует кажущуюся четкой систему обязывающих правовых средств, прерывает ее, преграждает ей путь к ожидаемым результатам.

Каков же выход из создавшейся ситуации? Выход один: применить иную систему юридических средств, построенных на субъективных правах и их гарантиях.

В 'современных условиях это представляется нереалистическим: пока, к сожалению, еще не сложилось, во всяком случае в качестве постоянного и устойчивого фактора, «положительное поле», в котором только и может работать указанная, вторая система юридических средств, т. е. еще нет устойчивой заинтересованности предприятий в использовании изобретений, технических новшеств.

А это означает, что необходимо решительней осуществлять экономическую реформу, внедрять товарно-рыночные отношения, в процессе реализации которых требуется привести в действие новый блок правовых средств, рассчитанных на формирование, оживление интересов, придание им нужного действенного характера.

Примечательно, что эффективность (или неэффективность) указанных двух правовых систем является надежным показателем успеха (или неуспеха) экономико-социальных преобразований, в частности того, насколько жизнь людей начинают определять естественные жизненные интересы. Тот факт, например, что до сих пор, несмотря на широковещательные победные реляции, инвестирование из доходов хозяйствующих субъектов не основывается на системе «право плюс гарантии»

(и все громче раздаются голоса о необходимости более энергичного использования в этой области жестких государственных мер), — верный показатель того, насколько скромны результаты экономических реформ в России.

IV. Реализация и применение права. Правосудие

1. Правовое регулирование в конечном итоге выражается в таком поведении участников общественных отношений, в котором воплощаются требования и возможности, содержащиеся в праве.

Реализация права имеет несколько форм, особенности которых ближайшим образом зависят от способов правового регулирования, от того, реализуется ли в данном случае дозволение, запрет или связывание.

В соответствии с этим различаются три формы реализации права: использование, соблюдение, исполнение.

Использование — форма реализации, которая выражается в осуществлении возможностей, вытекающих из' дозволений. Характерная черта данной формы реализации — активное поведение субъектов. Речь идет о субъективных правах, правах на свое собственное активное поведение, на использование предоставленных правом юридических возможностей (использование, например, права на защиту, права юридического распоряжения объектами собственности, избирательных прав).

Соблюдение — форма реализации, которая выражается в том, что субъекты сообразуют свое поведение с юридическими запретами. Для этой формы характерно пассивное поведение субъектов: они не совершают действий, запрещенных юридическими нормами, т. е. выполняют возложенные на них пассивные обязанности.

Исполнение — форма реализации, которая выражается в действиях субъектов по осуществлению обязывающего правового предписания. При данной форме реализации поведение субъектов имеет активный характер: они совершают действия, предписанные юридическими нормами, т. е. выполняют возложенные на них обязанности к активному поведению.

В наиболее точном смысле о реализации права можно говорить при такой форме, как исполнение. Здесь действительно в юридических нормах, призванных вместе с другими правовыми средствами обеспечить гарантированный результат, закладываются известные программы поведения, которые затем

должны в самом точном, прямом смысле осуществиться, пере-! нестись в фактические отношения, претвориться в жизнь, ре-| ализоваться в активной деятельности субъектов.

Что же касается двух других форм реализации права (ис-1 пользования и соблюдения), особенно в сфере частного права,! то здесь общие положения о реализации права нуждаются в] уточнениях и, пожалуй, даже в оговорках.

Прежде всего обе указанные формы должны рассматриваться! в единстве, в сочетании и в зависимости от типа регулирова-1 ния. При использовании всегда имеет место и соблюдение: при! общедозволительном регулировании — в виде ненарушения [ конкретных запрещающих норм, при разрешительном — в виде [ строгого следования поведению в границах, очерченных субъ-1 ективным правом, в несовершении выходящего за эти грани-1 цы.

Но главное не в этом. Как при общедозволительном, так и! при разрешительном регулировании управомоченный субъект! действует активно. И это активное поведение лишь весьма ус-1 ловно можно рассматривать как реализацию того, что заложе-1 но в праве. В активном поведении субъектов реализуются главным образом материальные, политические, духовные и иные интересы, основанные на объективно обусловленных потребностях социальной жизни. Реализация же соответствующих юридических норм — управомочивающих и запрещающих, а также общих дозволении и запретов — заключается, в сущности, лишь в том, что создаются как бы типовые конструкции, общие и абсолютные правоотношения, в соответствии с которыми субъекты строят свое активное поведение, продиктованное социальными потребностями.

Тут можно сделать замечания и более общего характера. Приведенная трактовка особенностей реализации права, рассматриваемых в связи с общедозволительным и разрешительным типами регулирования, предупреждает от упрощенного понимания ценности права и преувеличения его роли в жизни общества, против таких представлений, в соответствии с которыми будто бы все (и целиком), что происходит в окружающей нас жизни, суть не что иное, как реализация правовых установлений.

Мы уже видели, что подобные представления в какой-то мере справедливы применительно, пожалуй, лишь к исполнению — такой форме реализации, которая относится в основ-

ном к деятельности государственной власти, к исходящим от нее предписаниям и устанавливаемым ими позитивным обязанностям, и которая действительно позволяет (далеко не всегда, впрочем, эффективно, социально оправданно, а порой и с немалым ущербом) довольно свободно использовать правовые формы по усмотрению органов государственной власти.

Если же обратиться к таким формам реализации, как использование и соблюдение, которые связаны с самыми глубинами правовой системы, то тут подтверждается уже ранее обрисованная в общих чертах картина. В данной плоскости право — и это решающая его характеристика — предстает как такой регулятивный и эффективный охранительный социальный механизм (вспомним образ рамы), который на базе необходимой организованности в основном призван дать простор и гарантировать правомерное поведение, основанное на экономических, социальных и иных интересах, требованиях условий жизнедеятельности. Функционирование этого механизма, следовательно, находится в глубокой, органичной взаимосвязи и во взаимодействии со всей системой регуляторов поведения людей, их интересов.

Именно в данной плоскости, как представляется, лежит магистральный путь развития правовой формы, использования ее потенциала и резервов, повышения роли права в сочетании и гармонии с оптимизацией всего существующего в данном обществе комплекса социальных, материальных, духовных и других регуляторов, которые по мере укрепления основ либеральной цивилизации начинают, будем надеяться, играть все большее значение, утверждая главный компонент социальной жизни либерального общества — свободу личности. Нетрудно заметить, что рассматриваемый подход к праву, предупреждая от упрощенных трактовок и преувеличений его роли, позволяет раскрыть действительную ценность права в жизни общества, его органическую, закономерную роль в системе социальных отношений, которая была предвосхищена великими русскими правоведами-либералами.

И еще один момент, касающийся реализации права. То, что понимается под реализацией права, нельзя сводить только к трем ранее указанным формам. Все же главное тут — утверждение в обществе высоких принципов цивилизации и культуры, «атмосфера права», воплощение в жизнь его начал, его духа, его ценности, так, чтобы исключались из общественной жизни произвол, своеволие, беззаконие.

2. К процессу правового регулирования на заключительной его стадии (а в ряде случаев и при возникновении правоотношений) присоединяется применение права.

Это властная индивидуально-правовая деятельность, которая направлена на решение юридических дел и в результате которой в ткань правовой системы включаются новые элементы — индивидуальные предписания. Обеспечивая проведение в жизнь юридических норм, подкрепляя их властность своей (для данного конкретного жизненного случая) властностью, ин-ц дивидуальные предписания обладают юридической силой, мо-1 гут быть критерием правомерности поведения, т. е., условней говоря, источником юридической энергии. Именно в данном ка-Я честве они не только выполняют правообеспечительную функцию: в них выражается индивидуальное поднормативное регулирование общественных отношений, которое в зависимости от конкретных социальных, политических условий способно либо обогатить право, либо деформировать его.

Применение права — это второй по значению после правотворчества, а при известных социальных условиях и не менее важный фактор, столь существенно влияющий на правовой^ регулирование, притом влияющий в самом ходе, в процессе! воздействия права на общественные отношения (хотя не бу-Н дем упускать из поля зрения тот негативный эффект, который! может наступить в случаях произвольной индивидуальной!

регуляции). И именно существенным юридическим значением! индивидуально-правовой деятельности, осуществляемой ком4| патентными государственными органами, объясняется подмеченная в литературе возможность применения этими органами в соответствии с коллизионными правилами норм иностранного права, а также норм международного публичного права (в связи с чем объем права, применяемого судом и другими правоприменительными органами, оказывается большим, нежели объем внутригосударственного права)1. Если органы правотворчества в какой-то мере закладывают в правовую систему общие программы поведения участников общественных отношений, то органы применения права в оптимальном случае продолжают «дело», начатое правотворчеством. Они призваны обеспечить проведение в жизнь юридических норм, выраженных в

1 См Игнатенко Г.В. Международное сотрудничество в борьбе с преступностью Свердловск, 1980 С 39 и ел.

них общих программ поведения, конкретизированное их воплощение в реальных жизненных процессах с учетом особенностей той или иной конкретной ситуации.

Среди обстоятельств, вызывающих применение права, есть такие, которые связаны с возникновением правоотношений (например, при возникновении прав и обязанностей, связанных с назначением пенсий, когда орган социального обеспечения на основе закона определяет для конкретного пенсионера размер пенсии и дает «команду» на ее выдачу).

Но в большинстве случаев обстоятельства, предопределяющие применение права, выражают главную функцию применения — необходимость юридической обеспечительной деятельности при использовании в процессе правового регулирования

государственного принуждения.

Необходимость использования государственного принуждения главным образом и обосновывает потребность в специальной деятельности по применению права.

Здесь важен такой момент. Государственное принуждение в сфере права приводится в действие в условиях режима законности не автоматически. Правовые нормы предусматривают лишь возможность государственного принуждения. Реально же оно должно применяться компетентными органами, которые обязаны проверить законность, обоснованность и целесообразность использования государственно-принудительных мер, а в необходимых случаях в предусмотренных законом рамках конкретизировать их, определить порядок их применения, т. е. осуществить индивидуально-правовое регулирование.

Следовательно, применение права, причем преимущественно в форме правосудия, является единственным (в условиях строгой законности) каналом, через который фактически осуществляется государственное принуждение в процессе правового регулирования. Это касается всех форм реализации права — и использования, и соблюдения, и исполнения, к которым присоединяется применение права.

Фактическими обстоятельствами, обусловливающими деятельность, обеспечивающую правовое регулирование и в связи с этим применение государственного принуждения, как правило, являются: а) наличие препятствий к осуществлению субъективного права, неисполнение юридических обязанностей, б) правонарушение, требующее возложения юридической ответственности.