учебный год 2023 / Алексеев Теория права

субъективные права функционируют как конститутивные элементы демократии, демократических режимов, элементы, существо и значение которых зависят от социального строя, от системы экономических, политических отношений, от политического режима. И в этом же качестве они раскрывают наиболее оптимистическую, обнадеживающую перспективу, характеризующую будущее права — право гражданского общества, которое, будем надеяться, воплотит в самом своем содержании требования современного естественного права, фундаментальных прирожденных прав человека.

Может показаться, что социальная сила субъективных прав (юридических дозволений) есть, так сказать, «сила пустоты». Ведь сами по себе субъективные права не побуждают к тому или иному поведению, не гарантируют наступление программируемых социальных результатов: сами по себе они не более чем открытое пространство для поведения их носителей. Но все дело как раз в том, что в напряженной регулятивной среде субъективное право является значительным «социальным плюсом» — тоже своего рода напряженным полем, которое обладает силой притяжения и одновременно является гарантирующей силой, поскольку благоприятствует собственному активному поведению субъектов.

Формирование такой значительной социальной силы исторически началось, как мы видели, в связи с формирующейся частной собственностью (и одновременно с обособлением автономной личности) в сфере товарно-рыночных имущественных отношений, где объективная необходимость естественного функционирования товарно-рыночных процессов потребовала того, чтобы субъекты выступали на началах юридической диспозитивности, автономии, равенства, несоподчиненности, но все же так, что их волеизъявление приобретает юридический характер. Именно в данной области социальной жизни следует искать источник субъективных прав, гарантирующих простор для собственного поведения (и, кроме того, придающих частным волеизъявлениям юридически обязательное значение), прав, которые затем с теми или иными модификациями, в основном в условиях развития демократических институтов и форм, стали утверждаться и в иных сферах общества — политической, административной, семейно-брачной и т. д.

Конечно, нужно видеть, что основной эффект, связанный с субъективными правами, наступает при реализации заложенных в них возможностей, когда побудительной силой к актив-

ному поведению становятся имущественные, политические, личные и иные интересы.

С этой точки зрения права на собственное поведение должны рассматриваться в нераздельном единстве с интересами — с теми внеюридическими факторами, которые обусловлены экономической и политической системами, культурной средой. И тем не менее субъективные права все же явились притягательными центрами, организующими в ткани государственноорганизованного общества пространство для поведения, построенного на интересе, на экономических, иных социальных побудительных факторах. При всей определяющей роли этих факторов (в особенности ныне, в условиях формирующегося у нас товарно-рыночного хозяйства, гражданского общества, других кардинальных преобразований) субъективные права (вся сумма юридических дозволений) раскрывают важнейшую, исконно правовую грань собственной силы права, его ценности.

Важно обратить внимание на то, что эта грань собственной силы и ценности права затрагивает субъективные права и с той стороны, которая выражает не сами по себе активность и свободу поведения, а в соответствии со свойствами права их границы, пределы, направленность. Ведь субъективные права — не бескрайняя вольница, не индульгенция вседозволенности, не поприще для свободы вообще, активности вообще. Это в условиях развитой юридической системы — пространство для инициативы, свободы поведения, связанных с обеспечением социально оправданных интересов личности, общества. Они, следовательно, являются не только своего рода центрами притяжения, активизации позитивного поведения участников общественной жизни, но и способами придания ему нужной направленности, ориентирующей на определенный характер такого поведения, и вместе с тем четкой, а при необходимости и жесткой границей, отделяющей социально оправданное поведение от произвольных акций, действий по одному лишь произволу, вольному усмотрению.

И еще один существенный момент. То уникальное органическое сочетание должной меры свободы и организованности, которое заложено в субъективных юридических правах, дополняется тем, что они неотделимы от юридических обязанностей, сочетаются с ними, ими сопровождаются. И потому использование права нередко означает включение в действие определенных юридических обязанностей.

Таким образом, субъективные юридические права обладают немалой социальной силой не только потому, что устанавливаются, функционируют в условиях напряженной регулятивной среды и являются ориентирами социально оправданного поведения, но и потому, что «тянут» за собой позитивные юридические обязанности и в комплексе с ними, порой через довольно сложные юридические механизмы воздействуют на социальную жизнь.

4. После рассмотрения ценности и силы права вновь обратимся к вопросу, с которого началась эта глава,— о главных общесоциальных последствиях, наступающих в результате функционирования права, о его миссии как существенного социального фактора.

Исследуя с данных позиций роль права, необходимо отметить его значение как воздействующего фактора, которое реализуется в двух плоскостях:

а) в способности права быть социальной формой, дающей отмеченные ранее позитивные последствия, в том числе такой внешне осязаемый, зримый, гарантированный результат, как фактическая реализация при помощи позитивных обязанностей (насколько это возможно посредством юридического инструментария) заложенных в юридических нормах программ, моделей поведения;

б) в способности права быть формой, обеспечивающей социальную активность, т. е. при помощи субъективных прав давать простор собственному поведению субъектов — определять содержание, объем и рамки социальной свободы участников общественных отношений, меру их самостоятельности, инициативного, заинтересованного поведения.

Эти два момента, выражающие силу права как воздействующего фактора, по-разному проявляются в зависимости от социально-экономической, политической обстановки, политического режима, общего состояния стимулов и мотивов поведения, всей системы социальных регуляторов, включая качественные особенности права (относится ли оно к праву власти или к праву гражданского общества). Но оба указанных мо-| мента постоянно присутствуют в любой правовой системе с той лишь разницей, что по мере развития демократии, товар-! но-рыночного хозяйства значение второго из них, соответству-' ющего глубинной природе права, его ценность как носителя социальной свободы и активности неуклонно возрастает и становится доминирующей в современном гражданском обществе.

Вместе с тем подчеркнем, что сила права далеко не ограничивается тем, что оно является воздействующим фактором (особенно когда делается акцент на его функционировании как го- сударственно-обязывающего властного явления). Более того, если рассматривать предназначение и миссию права исторически, пытаясь окинуть взглядом его функционирование в различные эпохи в разных регионах планеты, то в качестве более значимых проявлений его силы вырисовывается, пожалуй, ряд иных моментов, во взаимовлиянии, в сочетании с которыми оно оказывает воздействие на социальную жизнь.

Что это за моменты?

Прежде всего это способность права быть стабилизирующим фактором. В связи с тем что писаное право как регулирующая система имеет нормативный, формализованный характер, складывается из норм, оно обладает способностью обеспечивать всеобщность и постоянство данного порядка в общественных отношениях, причем надолго вперед на твердой осно-

ве.Не образует ли такого рода порядок остов, своего рода жесткий скелет общественной жизни, столь важный в потоке то бурных, то медленно текущих, но всегда изменчивых, подвижных, порой неустойчивых, хрупких жизненных процессов? Видимо, для такого рода предположения имеются основания Следует заметить, что образуемый при помощи правовых средств всеобщий и твердый порядок в общественных отношениях может быть в зависимости от социально-экономических, политических условий фактором или консервативным, реакционным, или в достаточной степени динамичным, когда при помощи хорошо налаженного правотворчества, судебной и иной юридической практики стабильный нормативный порядок периодически или по мере необходимости приводится в соответствие с новыми требованиями жизни

При указании на значение права как стабилизирующего фактора само положение «сила права» приобретает специфический смысловой оттенок, отражающий социальную суть именно данного явления общественной жизни. Ведь понятие «сила», как правило, связывается с активным воздействием, изменением чего-то, подталкиванием в нужную сторону и т. д В данном же случае смысл слова «сила» состоит в другом — в стабилизации, в поддержании и обеспечении неизменности, постоянства в условиях, когда все кругом движется, изменяется

178

Но, быть может, именно в данном отношении право и представляет собой незаменимый, не имеющий альтернатив, уникальный социальный институт? Скажем, активное воздействие, пусть и не всегда в оптимальных и эффективных формах, может осуществляться через самые различные общественные образования. А поддержание и обеспечение при помощи права всеобщей стабильности общественных отношений? Это тоже немалая сила, а главное, такая сила, которой в полной мере обладают как раз право, юридическое регулирование как феномен цивилизации и культуры.

Значение такой стабилизирующей силы многогранно. Она создает прочность сложившегося порядка общественных отношений. При ее помощи формируется и поддерживается соци- ально-психологическая атмосфера уверенности в надежности складывающихся отношений (хотя не будем забывать, что подобная консервация общественных отношений может носить негативный, реакционный характер). И что особо существенно — с помощью такого «юридического стабилизирования» оказывается возможным вводить в жизнь и придавать постоянный статус основополагающим социально-политическим, нравственным, духовным началам и — это принципиально важно — фундаментальным правам и свободам человека, требованиям естественного права. Не оно ли есть одно из самых существенных позитивных социальных благ, реализовать и утвердить которые выпало на долю права?

Но это еще не все.

В качестве следующего важного момента (после указания на значение права как стабилизирующего фактора) необходимо отметить миссию права как своего рода обуздывающего и даже в известной мере умиротворяющего фактора. Припомним: одна из конститутивных черт позитивного права состоит в том, что оно по самой своей органике строится на консенсусе, согласии, на учете различных интересов групп, слоев населения.

Историческая роль права в рассматриваемом отношении далеко не всегда признается во всех случаях одинаково положительной. Более того, именно данная особенность правового регулирования (подобно его особенности как стабилизирующего фактора) получает в зависимости от социальных условий неоднозначную, подчас неодобрительную оценку. Это, возможно, и предопределяет сдержанное, а то и отрицательное отно-

шение революционеров к праву как к «оппортунистическому» и даже «контрреволюционному» социальному институту.

В самом деле, действующая правовая система может консервировать отжившие порядки, обуздывать революционные действия. Но будем помнить мысль крупного революционерамарксиста Энгельса о том, что в рамках жестко-неумолимой логики классовых битв даже институты, приобретшие остроклассовое значение (государство), закрывают путь к тому, чтобы враждебные классы «пожрали друг друга в бесплодной борьбе», и поэтому, надо полагать, имеют известную позитивную социальную ценность. Что же касается права, то оно не раз демонстрировало такую роль в истории общества, а ныне, например, играет ее на арене международных отношений, способствуя борьбе прогрессивных сил в сдерживании, обуздании негативных международных процессов.

Да и вообще, еще следует основательно подумать над тем, корректно ли оценивать фундаментальные институты цивилизации с точки зрения потребностей революции. Может быть, как раз наоборот: идеология революции нуждается в переосмыслении с позиций ценностей цивилизации, прежде всего права? Тем более, что по мере развития цивилизации становится все более ясным, что насилие, воплощаемое в революции, все более и более раскрывается как абсолютное зло.

В обстановке мирного развития право способно ввести отношения людей, деятельность политических органов, общественных образований в такие рамки, которые обуздывают стихию, примиряют страсти. В практике же революционных изменений, когда торжествует насилие, совершаются неконтролируемые действия, ведущие к разрушению и деформациям, такого рода обуздание, пожалуй, вообще крайне необходимо, что убедительно подтверждают факты осуществляемых у нас преобразований и еще более — послеоктябрьской гражданской войны. Кто знает, возможно, именно отсутствие такого рода факторов вызвало к жизни негативные последствия многих революций, в том числе октябрьского переворота в России. Задачам обуздания стихии, примирения страстей и служат многообразные юридические механизмы, прежде всего исходные и первичные правовые средства — юридические права и юридические обязанности, которые ставят поведение субъектов в строго определенные рамки и в их сбалансированном соотношении позволяют предотвращать возможные конфликты или

давать им при помощи юридических (правосудных) процедур оптимальное разрешение, снимать крайности в экстремальных жизненных ситуациях, утверждать в реальных жизненных отношениях начала правды, справедливости.

Тут важно обратить внимание на следующее. Правовые средства выражают силу права не только потому, что речь идет о приведении в действие институтов государственной власти, о предоставлении простора для собственного свободного поведения и т. д., но и потому еще, что каждое из правовых средств в том или ином виде, прямо или в виде «отпечатка», несет в себе дух права, глубокие правовые начала, способные противостоять произволу власти, своеволию, анархическому беспределу.

Иначе говоря, правовые средства потому и являются правовыми, что опредмечивают, объективируют те глубинные ценности права, которые выражают его значение как явления цивилизации и культуры, социального прогресса, нацелены на исключение произвола из жизни общества. Следовательно, исходные правовые начала не только находятся, так сказать, в глубине правовой материи, но и живут в самой плоти права, во всей системе правовых средств. Это довольно четко отражается на том комплексе юридического инструментария, который связан с функционированием права как обуздывающего и умиротворяющего фактора.

IIIПравовой прогресс

1.Право и социальный прогресс находятся в глубокой органичной связи. Ведь сам феномен права на определенной ступени развития общества потому оказался необходимым и по-. тому право обрело существенную социальную силу, что без него невозможны прогресс да и само существование общества. Это обстоятельство (при всей противоречивости роли права) является отправным и решающим для понимания его роли в | жизни людей.

Идело не только в том, что без помощи свойств писаного! права, прежде всего общеобязательной нормативности, формальной определенности, государственной гарантированности, было бы невозможно обеспечить функционирование общества как целостного образования в обстановке действия «на разрыв» классовых, групповых, национальных и иных социальных сил. Право в этой плоскости выступает как интегрирующий, сплачивающий фактор, институт согласия, консенсуса,

учета различных, подчас противоречивых интересов в обществе. Существенно важно также то, что при помощи права в жизнь общества вносятся высокоцивилизованные начала, осуществляется правовое «окультуривание» всей системы общественных отношений. И это происходит даже тогда, когда юридические установления приобретают консервативный характер, увековечивая отжившие порядки и отношения.

Следовательно, право не просто связано с прогрессом общества, с его поступательным, восходящим движением; оно способно быть инструментом, более того, прямым выражением социального прогресса, его гарантом. Ведь основные характеристики социального прогресса (организованность общественной жизни, степень свободы в обществе) и особенности права как инструмента, обеспечивающего организованность и социальную свободу, активность, ответственность, таковы, что в условиях цивилизации они как бы созданы друг для друга. Поэтому социальный прогресс во многом раскрывается через право, он может и должен находить в праве непосредственное, естественное выражение. И самое главное — право на высоких ступенях своего гуманитарного развития являет собой воплощение высшего достижения цивилизации — Свободы, Гуманизма, Культуры; оно становится по своему предназначению, потенциям олицетворением и гарантом свободы автономной личности, прирожденных прав человека.

Из изложенных ранее соображений о сущности права, его содержании и ценности нетрудно заметить, что существует прямая закономерная связь между основным компонентом социального прогресса — социальной свободой, с непосредственносоциальными (естественными) правами, и правом как юридическим феноменом. Здесь социальная свобода и связанные с ней в условиях цивилизации ответственность, система правовых гарантий так или иначе преломляются сквозь призму государственных интересов, оснащаются свойствами, необходимыми для выражения другого компонента социального прогресса — упорядоченности, организованности социальной жизни, а затем реально проявляются в субъективных юридических правах и обязанностях.

Понятно, что и при рассмотрении отношения права к социальному прогрессу нужен исторический подход.

На разных ступенях исторического развития писаное, позитивное право по отношению к прогрессу — явление противоречивое. При упадке данной общественной системы, антиде-

мократических режимах его доминирующей чертой наряду с сохраняющимся (хотя и убывающим) значением как стабилизирующего фактора становится все возрастающая реакционность, несовместимость с социальным прогрессом. В то же время право при любом социальном строе, в том числе право власти (а в историческом плане и кулачное право), в сопоставлении с прямым произволом, неконтролируемым субъективизмом играет позитивную роль. Даже в условиях антидемократических режимов при ограниченности своих функций право способно привносить в стихию, в игру жестких социальных сил определенные правила, ограничения, некоторые, хотя и узкие, гарантии.

2. Развитие ценности права, конкретных правовых ценностей выражается в правовом прогрессе, т. е. в прогрессе самого права.

С социально-политической, гуманитарной стороны правовой прогресс состоит в таком развитии права в мировой истории, при котором с его помощью утверждаются общечеловеческие, общедемократические ценности, начала законности, противостоящие произволу и беззаконию, формируется демократическое гражданское общество, неотъемлемым элементом которого становится право, сильное и эффективное. Решающим показа-1 телем прогресса в этом отношении является развитие гумани- [ тарного содержания права, его многоступенчатое движение от! права сильного к праву гражданского общества. (Надо заме-1 тить, что правовой прогресс охватывает не только собственно! право, но и все элементы правовой системы, включая приме-[ нение права, правосудие, правовую культуру.)

Со специально-юридической стороны происходит постелен-1 ное накопление правовых ценностей, прогрессивных элемен-1 тов юридической культуры. Здесь обнаруживается ряд объективных закономерностей, раскрывающих предназначение! права как явления цивилизации и культуры. Наиболее сущее- [ твенной из них, прослеживаемой в качестве общей тенденции | на протяжении всей многовековой его истории, является дви-1 жение от запретительно-дозволительного к преимущественно дозволительному регулированию, к прочному утверждению! статуса автономной личности и соответственно повышение! удельного веса в правовой действительности субъективных прав, в частности перенос в правовом регулировании центра тяжести на юридические механизмы, действие которых связа-

но с доминирующим значением юридических дозволений, выражающих степень гарантированности свободы поведения автономной личности, упрочение ценности частного права.

Конечно, данная закономерность — не более чем тенденция. К тому же она нередко приобретает узкоклассовую ориентацию, оборачивается такой расстановкой прав и обязанностей, при которой права сосредоточиваются в руках определенной группы господствующих индивидов.

И все же особенности права сопряжены в основном с выражением и юридическим обеспечением социальной свободы, активности, ответственности участников общественных отношений. Эти и некоторые другие факторы обусловливают такое развитие всего комплекса правовых явлений, при котором право все более становится правом в том высоком философско-эти- ческом значении этого слова, в каком молодой К. Маркс в одной из своих ранних работ говорил о «чистом золоте» права. В соответствии с этим право как нормативное институционное образование обретает все большую силу, становится все более действенным фактором цивилизации и культуры, таким фактором, который способен «овладеть» государственной властью, противостоять ее произволу.

Определяющее значение здесь имеет и гуманитарное содержание права, и с этой точки зрения — особенности и достоинства права гражданского общества, среди которых приоритетная роль принадлежит таким гуманитарно-правовым ценностям правового прогресса, как фундаментальные права человека, обретающие непосредственное действие, частное право, независимое правосудие.

3. Генезис права с точки зрения его специально-юридичес- кого содержания, характеризующего право как нормативное институционное образование, выражается в усовершенствовании правовых ценностей — юридического инструментария, всего комплекса регулятивных и охранительных средств. Это свидетельствует о неуклонном усилении действенности (со спе- циально-юридической и юридико-технической сторон) правовых механизмов опосредования общественных отношений, прежде всего дозволительного типа — тех, которые формируют современное гражданское общество, утверждают свободу автономной личности.

При всем многообразии этого специально-юридического генезиса в различных правовых системах (они особо специфич-