4. Результат контроля конституционности

18. – а) Из вышесказанного следует, что для эффективной гарантии конституции необходимо, чтобы акт, признанный конституционным судом неправомерным, был отменен решением последнего. Такое решение, даже касающееся общих норм (чем и является подавляющее большинство рассматриваемых случаев), должно иметь отменяющую силу.

б) В связи с особой важностью отмены общей нормы, в частности закона, спрашивается: необходимо ли позволить конституционному суду отменять акт в связи с его формальным дефектом, то есть в связи с неправомерностью процедуры его принятия? Такое возможно, как нам кажется, только когда такой дефект является достаточно существенным. Определение этого обстоятельства должно осуществляться самим судом, так как нецелесообразно уточнять в конституции различие между существенными и несущественными недостатками.

в) Необходимо спросить себя, является ли целесообразным в интересах прогнозируемости (юридической безопасности права) ограничить отменяемость, в частности, общих норм (законов и международных договоров) определенным сроком, установленным конституцией, например, от трех до пяти лет с момента вступления нормы в силу. Так как довольно неудобной является отмена закона и еще в большей мере договора, если они не были оспорены в течение нескольких лет своего действия.

г) Было бы целесообразным в интересах юридической безопасности не сопровождать отмену общих норм никаким ретроактивным эффектом. Так, останутся в силе юридические акты, принятые на базе такой нормы до ее отмены. Такая целесообразность не имеет места тогда, когда факты, предшествующие отмене акта, не произвели еще на момент отмены последнего никакого решения со стороны публичной власти. Так, если бы мы исключили всякий ретроактивный эффект решения об отмене (общая норма отменяется только pro futuro), то к таким фактам отмененная норма будет продолжать применяться. Мы увидим, что такая ограниченная ретроактивность будет необходима при некоторой организации процедуры конституционного контроля.

Если общая норма отменена без ретроактивного эффекта либо с ограниченным ретроэффектом, что сохраняет в силе юридические последствия, которые она произвела до ее отмены, (...) то необходимо отметить, что эффект ее вступления в силу в том, что касается норм, регулировавших эту область до вступления в силу отмененного закона, не изменен (...). Это означает, что отмена закона, например, конституционным судом, не восстанавливает состояние права, предшествующее его вступлению в силу, то есть она не возрождает закон, касающийся этого же объекта, который был заменен отмененным законом. Из отмены следует, так сказать, правовая лакуна, в которой отсутствует право (без права). Область, которая была регулируема до этого, больше не регулируется, юридические обязательства исчезают, им на смену приходит юридическая свобода.

Из этого обстоятельства могут последовать неудобства. В частности, если закон был отменен не в связи с его содержанием, но лишь в связи с каким-либо формальным дефектом (...), а также когда создание закона, регулирующего такую область, требует много времени. Дабы избежать этого, целесообразно предусмотреть возможность отсрочки вступления в силу решения об отмене на некоторый срок после его публикации.

Возможно также позволить конституционному суду установить в решении об отмене общей нормы, что вступление в силу такой отмены повлечет за собой вступление в силу общей нормы, регулировавшей эту область до вступления в силу отмененной нормы. Таким образом, целесообразно позволить суду решать самому, стоит ли восстановить право, существовавшее до права отмененного, и в каких случаях это необходимо. Нецелесообразно закреплять в конституции такой ход дел общим правилом, распространяющимся на все случаи отмены общих норм.

Возможным исключением можно представить закон, единственной целью которого была отмена существовавшего ранее закона, отмена нового закона привела бы к уничтожению его единственно возможного эффекта – отмена ранее существовавшего закона – т.е. вступление в силу последнего.

Такое общее правило, указанное выше, могло бы играть роль только тогда, когда конституция ограничивала бы отмену общих норм сроком, исчисляемым с момента их вступления в силу, дабы избежать вступления в силу старых и несовместимых с новыми условиями юридических норм.

Такая власть конституционного суда, способная оставлять в силе нормы, акцентировала бы законодательный характер его деятельности, но она касалась бы норм, изданных законодателем прежде.

д) Резолютивная часть решения конституционного суда менялась бы в зависимости от того, был ли юридический акт в силе на момент его принятия (большинство случаев) или же норма уже была отменена, но должна еще применяться к предыдущим фактам. В последнем случае решение, как мы уже указали, отменяет лишь остаток валидности нормы, тем не менее оно является решением отменяющим. Формулировка решения может быть следующей: вместо «закон отменен» – «закон был неконституционным». Таким образом, мы исключаем применение закона, объявленного неконституционным, даже к фактам, предшествующим решению.

Резолютивная часть будет идентичной и в том, что касается общей нормы, вступившей в силу до вступления в силу конституции, и в том, что касается нормы, вступившей в силу при действии данной конституции. В обоих случаях решение объявляет отмену неконституционной нормы.

е) Надо заметить, что отмена может касаться как всего закона (регламента), так и лишь некоторых его положений при условии, что другие положения останутся применяемыми и что их смысл не будет изменен неожиданным образом. Конституционному суду предстоит самому решать, стоит ли отменять закон (регламент) в целом или в его части.