Dukhovnaya_kultura_Kitaya_Tom_4_Istoricheskaya_mysl_Politicheskaya_i_pravovaya_kultura

учреждений и конституции 1912 г. Действовавший в Китае нелегально, Гэминдан не располагал широкой социальной опорой. Не обладая собственными вооруженными силами, он в своей военно-революционной деятельности блокировался с юго-западными милитаристами, зависел от их военной и политической поддержки. О преемственности революционной стратегии и планов построения государственности свидетельствовало обозначенное в уставе Гэминдана возвращение к теории и практике трехэтапного революционного и государственного развития, зафиксированного еще в Декларации Объединенного союза (август 1905 г.). Разброд и шатания в лагере сторонников Сунь Ят-сена усилились после смерти президента Китайской Республики Юань Ши-кая в 1916 г., сменившего на этом посту Сунь Ят-сена еще 15 февраля 1912 г., и окончательного подавления попыток реставрации монархии, в борьбе с которыми Гэминдан сыграл свою положительную роль. Конкретная практическая идея борьбы с монархическими тенденциями и силами, объединявшая сподвижников Сунь Ят-сена, теряла свою актуальность. Политическая ситуация в стране оставалась крайне нестабильной

В сложных условиях Сунь Ят-сен и его сподвижники пытались действовать в рамках парламентаризма, однако основное направление их деятельности в силу исторически сложившейся ситуации осуществлялось в русле традиционных взаимоотношений между военными группировками, включавших методы вооруженной борьбы и мирных союзов, лавирования и компромиссов, и строилось на основе использования традиционного принципа «опоры на военные силы» и привлечения иностранной помощи. Борьба прогрессивных сил в Китае за утверждение республики в послесиньхайское десятилетие приняла форму противостояния республиканского Юга милитаристскому Северу. Тем не менее и в деятельности правительств Юга (1917, 1920, 1923) наблюдались та же чехарда и парламентская неразбериха, как и в политической жизни Севера. Для них также были характерны нестабильность и зависимость от милитаристских режимов.

Сунь Ят-сен корректирует политическую программу и революционную тактику своей партии, которая в октябре 1919 г. была преобразована им в Национальную партию Китая (Чжунго Гоминьдан). Это решение стало началом общего процесса реорганизации партии, включавшего вопросы теории, политической программы и государственного строительства. Здесь учитывалось множество факторов: бесплодность движения «в защиту конституции», патриотическое движение «4 мая» 1919 г., сильный резонанс в Китае национально-юсвободительных идей Октябрьской революции в России и провозглашенных Советской Россией новых принципов международной политики, поражение китайской дипломатии на Парижской мирной конференции и унизительные для страны условия Версальского мирного договора, наконец, бесплодность попыток получения помощи великих держав.

Основной задачей партии Сунь Ят-сен провозглашает новую революцию и создание политической системы, имеющей китайскую специфику. В основе его планов о модернизации Китая лежало решение о создании сильной партии на новых организационных и частично программных принципах.

Идея создания политической системы нового типа, отличной от парламентской республики западного образца, впервые обозначилась в программной части Общего устава китайского Гоминьдана (1920). Выдвигалась политическая задача создания республики «трех народных принципов» и «пяти конституционных властей». Согласно уставу, для осуществления этой идеи партия должна пройти этапы «военного правления» и «политической опеки», переходные к периоду «конституционного правления». Объединение Китая военным путем — лейтмотив программных положений устава. Вместе с тем для политической деятельности Сунь Ят-сена и Гоминьдана первой четверти XX в. оставалось характерным стремление и к использованию по мере возможности и в зависимости от обстоятельств парламентских методов политической

борьбы В апреле 1921 г. сессия парламента, заседавшего в Гуанчжоу, избрала Сунь Ят-сена президентом Китайской Республики. Сформированное им правительство, хотя и претендовало на статус правительства всей страны, фактически контролировало лишь провинцию Гуандун .

Процесс реорганизации Гоминьдана характеризовался элементами поиска политической программы, революционной стратегии и государственного устройства. Формирование гоминьдановской модели революции осуществлялось

методом проб и ошибок, на основе собственных разработок и с привлечением зарубежного опыта и было направлено на адаптацию к новым реалиям, обозначившимся внутри и вне страны. Начало XX в. и особенно 20-е годы продемонстрировали резкое усиление различного рода связей между народами и государствами, рост взаимовлияния движений и теорий, стимулировавших формирование национального самосознания во многих уголках и регионах земного шара.

20-е годы XX в. занимают особое место в мировой истории. Оно характеризуется крупными политическими и социальными потрясениями, рождением новых теорий, повсеместным развитием националистических и коммунистических движений. Первая четверть XX в. открыла эпоху пробуждения Азии. 20-е годы были переломным периодом и для Китая. И если Синьхайская революция дала толчок процессу модернизации, то в ходе событий 20-х годов, главными политическими персонажами которых были Китайская национальная партия и Коммунистическая партия Китая, определились возможные направления политического развития страны. На политическую арену вышли силы, предотвратившие реальную угрозу потери Китаем национального суверенитета и предложившие планы национального спасения. Именно в этот период формировались основы построения государственности согласно планам Сунь Ят-сена о «строительстве государства». Исторический опыт тех лет оказал большое влияние на формирование программных разработок КПК, он лег также в основу деятельности Гоминьдана на о. Тайвань, способствовал возрождению партии и разработке политики модернизации Тайваня.

Гоминьдановская модель национальной революции складывалась в условиях тесного взаимодействия с КПК, известного в литературе как «первое сотрудничество Гоминьдана и КПК». По мере развития контактов Сунь Ят-сена с представителями Коминтерна, Советского государства и с китайскими коммунистами все более очевидной для Гоминьдана становилась целесообразность более тесного взаимодействия с молодым коммунистическим движением. Функционирование «единого фронта Гоминьдана и КПК» осуществлялось в 20-е годы в своеобразных формах, вне рамок строго определенной организационной структуры. Изначально взаимодействие строилось на основе вступления коммунистов в Гоминьдан при сохранении их членства в КПК. Оно проявлялось также в форме ограниченного участия коммунистов в руководящих партийных органах Гоминьдана, а также в системе политического руководства в армии. В конце периода сотрудничества взаимодействие поднялось даже до правительственного уровня. Составная часть политики «первого сотрудничества» — участие представителей Коминтерна и Советской России в деятельности Гоминьдана и в работе гоминьдановского Национального правительства, учрежденного в июле 1925 г.

Попытки Коминтерна превратить сотрудничество Гоминьдана и КПК в инструмент реальной власти в ходе революционного движения 20-х годов не увенчались успехом в силу ряда причин объективного и субъективного характера. В практике сотрудничества Гоминьдан исходил прежде всего из своей программы, которая на «военный период строительства государства» не предусматривала разделения власти Гоминьдана с другими политическими силами. Между тем в некоторых областях и в отдельные периоды энергия двух партий и движений сближалась, способствуя становлению Гоминьдана как политической «партии действия» и формируя гоминьдановскую государственность. Яркими примерами эффективного взаимодействия националистического и коммунистического движений выступают I съезд Гоминьдана (20—30 января 1924 г.), Гонконг-Кантонская забастовка (лето 1925 — осень 1926 г.), работа военной школы Хуанпу, наконец, Северный поход Национально-революционной армии (июль 1926 — февраль 1928 г.). Осуществление последнего связано с деятельностью коммунистов-политработников в армейских частях, с большой помощью советских военных советников во главе с главным

и социальной политики, с новым партийным строительством и с созданием армии, подчиняющейся партийному руководству, накладывались на уже разработанную им в предыдущие годы основу представлений о политическом строе и революционной стратегии и тактике.

Характерная черта учения Сунь Ят-сена, его так называемых «новых трех народных принципов», сформировавшихся в 20-е годы, — это выборочный подход к опыту мирового революционного движения. Для его политической платформы

характерно стремление учитывать специфические особенности исторического и политического развития страны, особую роль армии, финансовой и налоговой политики, проблему соотношения центральной и местных властей. Задача сохранения политической и социальной стабильности выступала в планах Сунь Ят-сена одним из важнейших критериев при принятии решений. Традиционно вписался в политическую программу 20-х годов сформулированный лидером Гоминьдана принцип партийного и личного диктата, руководящей роли партии в течение практически двух этапов строительства государства — «военного и политической опеки».

Если в период подготовки I съезда значительная часть работы осуществлялась в контакте с китайскими коммунистами и с представителями Коминтерна, то после съезда набиравший силу Гоминьдан уже более самостоятельно определял дальнейшее развитие своей политической теории и практики. Укрепление Гоминьдана в Гуандуне в 1924—1925 гг. можно рассматривать как апробацию военного пути гоминьдановской революции в локальных масштабах. Гоминьдан последовательно создавал теоретические основы и практическую базу для выхода на общекитайскую арену. Формировавшаяся Гоминьданом модель переходного периода включала в себя военный путь развития революционного движения как необходимую предпосылку построения государственности. На первый план вышла задача создания своего правительства, поставленная

I съездом на перспективу. Образованием Национального правительства (июль 1925 г.) Гоминьдан заложил основу для формирования и проведения политики строительства государства.

II съезд Гоминьдана (1-19 января 1926 г.) — крупная веха в истории партии. Это был съезд партии, пришедшей к власти в локальных масштабах и уже сформировавшей свое правительство. Численность ее рядов по сравнению с I съездом увеличились в 10 раз и достигла более 200 тыс. членов. Решения II съезда конкретизировали позицию партии относительно формы, целей революции и планов построения государственности. Суть поправок определялась задачами усвоения «программы строительства государства» Сунь Ят-сена, его лекций о «трех народных принципах», выступлений и заявлений о созыве Национального собрания и Завещания. Внимание концентрировалось на тех сторонах теории Сунь Ят-сена, которые нашли недостаточное освещение в Манифесте I съезда Гоминьдана. Учитывая опыт революционной борьбы в 1924—1925 гг. и ориентируясь на принцип опоры на военные силы, съезд обозначил основную форму своей революции — военный поход на Север и ее главную движущую силу — армию. Впервые в истории партии была сформулирована, правда в общих чертах, экономическая и социально-политическая программа переходного периода.

Съезд подтвердил принцип постепенности в достижении общенациональных целей, обозначил специфическое восприятие и понимание Гоминьданом идеи мировой революции. Для партии Сунь Ят-сена мировая революция — это освобождение угнетенных наций от колониальной и полуколониальной зависимости, и именно в этом смысле «национальная революция в Китае — составная часть мировой революции». Съезд подчеркнул реформистские черты экономической и социально-политической программы.

Поворот Гоминьдана «лицом» к массовому движению и формирование на съезде контуров социально ориентированной модели развития не предполагали существенного сближения подходов Гоминьдана и КПК к вопросу места и роли массовых движений в революции, по которому в дальнейшем пройдет водораздел между коммунистическим и националистическим движениями. Основные положения политической программы II съезда партии, несмотря на продолжавшееся взаимодействие Гоминьдана с КПК, в сущности, делали иллюзорными надежды Коминтерна и отчасти китайских коммунистов на трансформацию Гоминьдана в партию рабочих и крестьян и на завоевание коммунистами через Гоминьдан руководящей роли в на- ционально-революционном движении.

сумел выступить в роли носителя идеи национального спасения. Характерная для Гоминьдана взвешенная и осторожная позиция относительно империалистических держав не совпадала с бескомпромиссностью Коминтерна и КПК, периодически выдвигавших задачу отмены неравноправных договоров на первое место среди других требований политической программы. Гоминьдан стоял на позиции создания сильного централизованного государства как необходимой предпосылки отмены неравноправных договоров и достижения полного суверенитета Китая. Именно в 20-е годы была заложена основа поэтапного реформистского пути освобождения страны из пут неравноправных договоров.

Вплоть до начала Северного похода (лето 1926 г.) Гоминьдан пытался следовать основным направлениям политического курса, разработанного I и II съездами. Построение государственности на территории, подконтрольной Национальному правительству, и подготовка к Северному походу были основными задачами этого периода, который оказался слишком коротким для их полноценного решения. Среди достижений можно отметить успешную законотворческую деятельность Национального и Гуандунского правительств в области борьбы с бандитизмом, первые шаги в формировании политики по отношению к торгово-промышленным слоям, включавшие реорганизацию торговых палат и создание новых ассоциаций торговцев. Продолжалась разработка рабочего законодательства, проводилась политика поддержки крестьянских союзов и их отрядов самообороны, начатая еще при жизни Сунь Ят-сена. Предпринимались усилия для формирования финансовой системы и урегулирования налоговой политики. Между тем подготовка к Северному походу уже в начале 1926 г. осложнила проведение преобразований. Короткий стабилизационный период (середина 1925 — начало 1926 г.), характеризовавшийся в том числе частичным отказом от дополнительных налогов и появлением первых признаков контроля центра над сбором налогов, закончился. На смену ему уже в марте 1926 г. пришло ужесточение налоговой политики, которое мотивировалось нуждами подготовки военной экспедиции на Север. В этих условиях и в обстановке усилившихся после съезда внутрипартийных разногласий тормозилось и организационное строительство Гоминьдана. Накануне Северного похода оно по сути только выходило на третий, уездный уровень, в то время как устав партии предусматривал пятичленную организационную структуру партийного строительства.

С началом Северного похода Гоминьдан вступил в основной этап своей военной политики, направленный на объединение страны и создание сильного централизованного государства. Партия продемонстрировала особую устойчивость некоторых представлений о национальной революции, прежде всего приверженность принципам опоры на военные силы, поэтапной реформистской социальной политике и политике контроля над массовыми движениями в период военного времени.

Втечение Северного похода Гоминьдан столкнулся с большими трудностями. Требовали решения обострившиеся проблемы соотношения власти армии — партии — правительства и вопросы внутрипартийной борьбы. Внутрипартийные разногласия концентрировались по двум основным направлениям: 1) вокруг вопросов усиления роли военных и главнокомандующего Нацио- нально-революционной армии Чан Кай-ши в руководящих структурах Гоминьдана, 2) по проблеме места и роли массового движения в период Северного похода, связанной в конечном счете с решениями VII, расширенного пленума ИККИ (22 ноября — 16 декабря 1926 г.) об усилении коммунистов в партийном и правительственном аппаратах Гоминьдана в ходе Северного похода. Проблема милитаризации партии являлась важным пунктом внутрипартийных разногласий.

Вданном вопросе коммунисты действовали совместно с Уханьским центром Гоминьдана, образование которого в декабре 1926 г. положило начало ситуации двоевластия в революционном лагере. Параллельное функционирование Уханьского правительства и ставки Чан

и способствовавшим его успехам, являлась материально-финансовая поддержка деятельности Гоминьдана и Национального правительства со стороны Москвы и Коминтерна. Она включала помощь оружием, отправку советских военных и политических советников и подготовку военно-политических кадров в Китае и в России. Это направление сотрудничества коммунистического и националистического движений не прерывалось и в периоды кризисных ситуаций в отношениях Коминтерна и КПК с Гоминьданом вплоть до окончательного размежевания Гоминьдана с коммунистическим движением в июле 1927 г. Даже в период конфронтации между Уханем и Чан Кай-ши помощь Коминтерна и СССР военной экспедиции шла по единому каналу (и для Чан Кай-ши, и для Уханя). Вплоть до июня 1927 г. Коммунистический университет трудящихся Востока, Университет трудящихся Китая имени Сунь Ят-сена и ряд военных вузов СССР поставляли военно-политические командные кадры для НРА. Несмотря на то что Гоминьдан на рубеже 1926—1927 гг. отказался от односторонней ориентации на помощь

СССР, она вплоть до разрыва Гоминьдана с Коминтерном оставалась существенным фактором, оказывавшим влияние на успехи Гоминьдана в объединении страны.

В ходе Северного похода выявилось значительное отставание партии в разработке конкретной политической и социально-экономической программы, ориентированной на всекитайские масштабы. Гоминьдан испытывал трудности в управлении освобожденными от противника провинциями. Неподготовленность Гоминьдана к роли руководящей силы являлась благоприятной почвой для дальнейшего усиления военной группировки, возрождения и усиления военного фактора в масштабах всей страны.

Не успевший окрепнуть и очутившийся в неблагоприятных условиях войны, блокады, внутреннего раскола, Гоминьдан отступил от некоторых положений программы, лежавших в основе суньятсеновского курса, а именно: от принципа приоритета партийного и гражданского факторов над военным, а также от политики сотрудничества с коммунистами как составной части прежнего курса в отношении массового движения. В значительной степени разрыв с коммунистами был реакцией Гоминьдана на радикализацию политики КПК весны-лета 1927 г., взявшей по указанию Коминтерна курс на углубление классовой борьбы и на развязывание аграрной революции.

В июле 1927 г. Президиум политсовета ЦИК Гоминьдана объявил неприемлемыми для себя принцип конфискации помещичьих угодий «путем захвата земель массами без приказа Национального правительства», а также курс на создание революционной армии из рабочих

икрестьян, на внедрение коммунистов в руководящие органы и изменение организационной структуры Гоминьдана. Усилившиеся разногласия сделали разрыв Гоминьдана с Коминтерном

иКПК неизбежным.

Разрыв Уханя с коммунистами вызвал ответную реакцию Москвы. 21 июля 1927 г. было принято решение об отзыве советских советников из армии Уханя и немедленном отъезде главного политического советника М.М. Бородина в Москву. Этим по существу закончился период взаимодействия Коминтерна и Гоминьдана.

Политическая история Гоминьдана 20-х годов свидетельствует о том, что взаимодействие с международным коммунистическим движением стимулировало деятельность Сунь Ят-сена и Гоминьдана в поисках собственного пути достижения политической стабильности, в конечном счете способствовало развитию процесса модернизации.

Объективный характер процесса сближения подтверждается целым рядом обстоятельств. К ним относятся также факты встречных инициатив к взаимодействию Сунь Ят-сена и Гоминьдана, с одной стороны, Коминтерна и советской стороны — с другой, неоднократные попытки Гоминьдана к вступлению в Коминтерн и к установлению более тесных контактов с ВКП(б). История Гоминьдана первой четверти XX в. свидетельствует о том, что у партии Сунь Ят-сена не

было иных возможностей к усилению и возрождению, чем в сотрудничестве с Коминтерном и с КПК. Известно, что попытки Сунь Ят-сена получить поддержку у Японии и западных держав в деле осуществления планов объединения Китая не увенчались успехом.

Воссоединение в сентябре 1927 г. уханьского Гоминьдана с партийными и военными группировками на общей платформе отказа от сотрудни-

чества с КПК, с одной стороны, способствовало завершению Северного похода. С другой стороны, жизнь показала, что утраченные Гоминьданом в результате разрыва с КПК позиции имели для дальнейшего развития партии и государства далеко идущие последствия. Верхушечный вариант революции, несмотря на военную победу над бэйянскими милитаристами, не смог обеспечить в дальнейшем прочность контроля Гоминьдана и нового правительства над местными властями. Сохранялась основа для возрождения регионализма в масштабах всей страны. Пассивность в проведении социально-экономических и политических реформ препятствовала формированию нового социально-экономического уклада.

Потеряв поддержку коммунистов, Гоминьдан лишился опытных помощников в области партийного строительства, а также ослабил социальную ориентацию своей политики. Трагически

содержали и не вполне адекватную информацию. Съезд провозгласил окончание «военного периода» строительства государства и начало периода «политической опеки». Успехи в антиимпериалистической политике рассматривались под углом зрения победы Гоминьдана в деле объединения страны. Отмечались общая тенденция со стороны империалистических держав к международному признанию Нанкинского правительства и начало новой таможенной политики западных держав в Китае. Подчеркивались позиция поэтапности в деле достижения полной отмены неравноправных договоров и намерение Гоминьдана решать вопросы суверенитета страны дипломатическим путем.

Вместе с тем в материалах съезда нашло отражение усиление консервативных тенденций в политике Гоминьдана. Характеристика общей модели строительства государства, отражавшая в общих чертах взгляды Сунь Ят-сена, отличалась более жестким авторитаризмом. Социальная ориентированность программных разработок Сунь Ят-сена, I и II съездов Гоминьдана в целом признавалась несвоевременной ввиду непрочности новой власти.

Съезд представил картину нерешенных партией задач, ослаблявших Гоминьдан. К их числу были отнесены непрочность власти партии над армией и не преодоленный сепаратизм военных группировок, организационные вопросы партийного строительства и слабость пропагандистской и воспитательной работы в партии и стране, т.е. в основном те направления, по которым продуктивно работали китайские коммунисты и представители Коминтерна в Китае.

Реалистичный подход съезда к оценке ситуации не распространялся на объяснение причин, вызвавших недостатки и просчеты в политике партии. Виновником объявлялась КПК. В документах съезда не давалась оценка роли Коминтерна и КПК в национальной революции. Не было упомянуто и о различных формах помощи СССР Гоминьдану и его правительству в их политике по объединению страны.

Политическая ситуация в стране характеризовалась состоянием относительной стабильности, что создавало предпосылки к построению новой государственности в общекитайских масштабах на основе опыта, приобретенного Гоминьданом в течение «военного периода строительства государства». Политическая программа и практика Гоминьдана 20-х годов наметили контуры и направления политических преобразований и государственного строительства. Как показал опыт Гоминьдана, приобретенный в революционный период, новая политическая система должна отвечать требованиям централизованного государства, а правительство характеризоваться «демократическим правлением». Определились основные рычаги упразднения «милитаристской» системы — баланс между центральной и провинциальной властью, новая налоговая политика, лишающая старую бюрократию возможности бесконтрольного распоряжения нало-

мы взаимодействия с СССР и с Коминтерном были частью истории Гоминьдана. Вплоть до осени 1926 г. гоминьдановцев и коммунистов многое сближало, и в первую очередь убежденность в приоритете общенациональных целей национальной революции перед интересами отдельных классов.

Вовлечение Гоминьдана в мировой революционный процесс, способность партии к творческому восприятию новых идей и адаптации к новым реалиям в значительной степени обеспечивались силой авторитета Сунь Ят-сена при его жизни и востребованностью в партии его политических планов и всего учения в целом после смерти. Уход лидера Гоминьдана из жизни в период активного формирования его политического курса повлиял на расстановку сил в Гоминьдане, ослабил партийное руководство и в определенной степени снизил способности партии в поисках наиболее эффективных решений. Гоминьдановская модель революции и развития 20-х годов в целом отражала специфику исторического и политического развития страны и в этом смысле стала составной частью и необходимой предпосылкой в развитии политической культуры и общего процесса модернизации Китая.

* Чжунго гоминьдан. Ди и, эр, сань, сы цы цюаньго дайбяо дахуй хуйкань (Сборник документов I—IV съездов Гоминьдана). [Б.м.], 1934; Чжунго гоминьдан ди и, эр цы цюаньго дайбяо дахуй хуйи шиляо (Материалы по истории I и II съездов Гоминьдана): В 2 т. Нанкин, 1986; Чжунхуа миньго ши данъань цзыляо хуйбянь: Цун Гуанчжоу цзюнь чжэнфу чжи Ухань гоминь чжэнфу, 1917—1927 (Сборник архивных материалов по истории Китайской Республики: От Гуанчжоуского военного правительства до Уханьского Национального правительства, 1917-1927): В 2 т. Нанкин, 1986; СуньЯтсен. Избранные произведения. 2-е изд., испр. и доп. М., 1985; ВКП(б), Коминтерн и национально-революционное движение в Китае: Документы. Т. 1. 1920—1925. М., 1994; то же. Т. 2. 1926—1927. М., 1996; Российский государственный архив социальнополитической истории. Ф. 495, оп. 154, д. 200, л. 23; The Origins of the First United Front in China: The Role of Sneevliet (alias Maring): In 2 vol. Leiden — New York, 1991. **История Китая: Учеб. пособие / Под ред. A.B. Меликсетова. М., 1998; Мамаева Н.Л. Гоминьдан в национально-революционном движении Китая (1923—1927). М., 1991; она же. Коминтерн и Гоминьдан, 1919-1929. М., 1999; Новая история Китая. М., 1972; Тихвинский С.Л. Путь Китая к объединению и независимости, 1898—1949: По материалам биографии Чжоу Энь-лая. М., 1996; Ли Юнь-хань. Цун жунгун дао циндан (От допуска коммунистов в Гоминьдана до чистки партии). Тайбэй, 1966; Лю Цзи-цзэн, Мао Лэй, Юань Цзи-чэн. Ухань гоминь чжэнфу ши (История Уханьского Национального правительства). Ухань, 1986; Чжан Хай-пэн. 1998 нянь ды чжунго цзиньдай ши яньцзю гайкуан (Обзор исследований в КНР в области новой истории Китая за 1998 г.) / / Цзиньдай ши яньцзю. 2001, № 1; Domes J. Vertagte Revolution: Die Politik der Kuomintang in China, 1923-1937. В., 1969.

Н.Л. Мамаева

шего китайского метрополиса (через своего соратника по партии Чжан Цзин-цзяна) и среди руководства влиятельного в приморской полосе криминального синдиката «Зеленое братство» (Цин бан). В 1923 г., когда Сунь Ят-сен создает очередное правительство в Гуанчжоу и разворачивает сотрудничество с Советской Россией, Чан Кай-ши был послан в Москву для изучения опыта советского военного и партийного строительства. По возвращении Чан был назначен комендантом Военной академии Вампу, ставшей основной кузницей командирских кадров для гоминьдановской армии. Хотя на момент смерти Сунь Ят-сена (март 1925 г.) Чан не относился к числу предполагаемых преемников Суня, он был одной из ключевых фигур среди военных деятелей движения. В том же, 1925 г. он был назначен главнокомандующим Национальнореволюционной армией, а летом 1926 г. возглавил Северный поход.

Номинальное объединение страны под властью нанкинского режима произошло в числе прочего за счет компромисса, достигнутого Гоминьданом с рядом региональных военно-бюро- кратических группировок, на словах признавших власть центрального правительства и идеологию «трех народных принципов». Вооруженные силы этих полунезависимых правителей формально вошли в структуру национальной армии, а сами они заняли должности в правительстве «политической опеки».

Фактически после завершения Северного похода группировка Чан Кай-ши (место дислокации — Нанкин, 1-я армейская группа), олицетворявшая власть центра, была, хотя и самой сильной в военном отношении, лишь одним из полюсов силы, в то время как ей противостояли ряд других:

Кайфэн — Фэн Юй-сян — 2-я армейская группа, Тайюань — Янь Си-шань — 3-я армейская группа, Ухань — Ли Цзун-жэнь — 4-я армейская группа, Гуанчжоу — Ли Цзи-шэнь — 8-я армия,

Шэньян — Чжан Сюэ-лян — Северо-Восточная пограничная армия.

Эта комбинация оказалась крайне шаткой, и впоследствии весь период нанкинского десятилетия был наполнен борьбой центрального правительства с этими «новыми милитаристами», постоянно готовыми выступить в той или иной комбинации с целью ослабить власть группировки Чан Кай-ши. Эта борьба напоминала милитаристские распри эпохи пекинского правительства, когда судьба сражений плохо обученных и приспособленных больше к грабежу мирного населения армий решалась в первом же бою, а наиболее эффективным способом одолеть противника подчас было перекупить на свою сторону его офицеров. Однако не один раз она принимала характер ожесточенной войны, иногда весьма масштабной, как это было, например, в кампании мая-сентября 1930 г., когда против Нанкина объединились Фэн Юй-сян, Янь Сишань, южные милитаристы, а также античанкайшистские силы в самом Гоминьдане. В данной военной кампании было задействовано свыше миллиона солдат и потери сторон превысили 250 тыс. чел. Помимо «новых милитаристов» во многих периферийных и окраинных провинциях, таких, как Сычуань, Юньнань, Гуйчжоу, Синьцзян и пр., продолжалось правление местных милитаристских режимов, власть которых почти не была затронута событиями Национальной революции и Северного похода. Все эти противоречия развивались на фоне продолжавшегося военного противостояния правительства с вооруженными силами КПК, сумевшими к началу 30-х годов захватить контроль над отдельными районами с общим населением до 10 млн. чел. Гоминьдан под руководством Чан Кай-ши организовал пять так называемых «карательных походов» против созданных коммунистами «советских районов», прежде всего Центрального советского района, существовавшего на юге пров. Цзянси. В целом если для периода 1927—1931 гг. главными являлись противоречия и военные действия между центром и региональными режимами, то после 1931 г. на первое место вышла борьба правительства с КПК