1.Историография Древней Греции.

2. Греко-Бактрийское царство.

1) Черты исторических знаний присущи и прозаическим греческим писателям VI—V вв. до н. э.— предшественникам Геродота и Фукидида. Сохранились упоминания о большом количестве писателей, обращавшихся как к географическим и этнографическим сюжетам, так и к описанию исторических событий. Некоторых из них как своих предшественников называли Геродот и Фукидид. Писатели догеродотовой поры включали в свое повествование не только мифические рассказы, но и сведения, почерпнутые из письменных документов, хранившихся в храмах и у светских лиц, правда, к легендам они иногда подходили критически и демифологизировали отдельные мифологические эпизоды. Хотя эти писатели еще не создавали таких широких исторических полотен, как Геродот и Фукидид, но пересказ сведений о прошлом своего и других народов, стремление располагать эти сведения в хронологической последовательности способствовали дальнейшим успехам историографии, непосредственно связанным с именами Геродота и Фукидида.

Выделение истории в особую отрасль знаний и в особую отрасль литературы должно было породить термин, обозначающий эту отрасль. В древнеегипетских текстах не встречается слова, значение которого совпадало бы со словом «история». В догеродотово время у греков термин «история» уже существует.«История» Геродота (между 490 и 480 — между 430 и 424 гг. до н. э.) аккумулировала исторические, географические и этнографические знания своего времени и подняла их на более высокую ступень.На взглядах Геродота еще сказывались старые мифологические представления. В силу этого обстоятельства в «Истории» большая роль отводится непреодолимому року. Геродот даже употребляет выражения: «необходимо было произойти» или «пришлось случиться». По мнению С. Я. Лурье, «основной закон истории», по Геродоту, заключается в том, что непререкаемый рок наказывает каждого, кто захватил больше счастья, чем ему отведено.Но Геродот постоянно останавливается на достоинствах и недостатках правителей к ставит в зависимость от них наступление тех или иных исторических событий. Иногда Геродот сомневается; произошло ли событие потому, что так решили боги, или око возникло в результате решения людей. В этом смысле уместно говорить об историческом плюрализме Геродота.

Если в толковании причинности Геродот оставляет много места божественному, роковому, то в описании исторических событий фантастическое и чудесное далеко отодвинуты у него на задний план. Правда, о неврах, являвшихся, по мнению некоторых исследователей, предками славян, Геродот говорит, что они умели перевоплощаться в волков. Об этом Геродот сообщает лишь потому, что слышал этот рассказ от других людей. Вообще же в изложении событий он стремится быть как можно ближе к реальным фактам. Если в мифах и эпосе мы должны продираться до фактов сквозь лес фантастических рассказов, то у Геродота положение в корне иное. В труде Геродота проступает рационалистическая критика мифов. Он отвергает миф о пребывании Геракла в Египте и о попытке принести героя в жертву египетским богам. «По моему мнению,— писал историк,— подобными рассказами эллины только доказывают свое полное неведение нравов и обычаев египтян». Геродот, который побывал в Египте, знал, что египетская религия не требует человеческих жертв.

Геродот проявляет критицизм по отношению к мифологическим известиям, относящимся к скифам. По рассказам скифов, народ их произошел от человека по имени Таргитай — сын Зевса и дочери Борисфена (Днепр). «Я этому, конечно, не верю»,— заключает Геродот. По словам эллинов, живущих на Понте, скифы происходят от Геракла и полуженщины — полузмеи. Существует еще третье сказание: кочевые племена скифов пришли из Азии и завладели землей киммерийцев. Этому сказанию Геродот доверял больше.Геродоту принадлежат следующие слова: «Я обязан передавать все, что говорят, но верить всему не обязан». Подобная установка придает особое значение информативности «Истории». Позднейшие читатели узнают такие данные, которым сам Геродот не верил и которые были бы навсегда утрачены при ином подходе к источнику.

Фукидид (ок. 460-400 гг. до н. э.) — автор превосходного труда «История», посвященного главным образом Пелопоннесской войне, пошел гораздо дальше Геродота в критике мифов. Фукидид писал, что его изложение, чуждое басен, может показаться менее приятным, но достаточно полезным для тех, кто пожелает иметь ясное представление. Сообщая о затмениях солнца, Фукидид не придает им значения чуда или предзнаменования, как это обычно делалось и в его время и значительно позднее. Насколько далеко Фукидид ушел от Геродота, можно видеть на таком примере: гибель спартанских послов в Афинах Геродот объяснял карой богов, а Фукидид местью афинян за убийство купцов.

Описаний прямого вмешательства божества в ход человеческих дел у Фукидида почти нет, хотя существование богов и он не отвергал. Фукидида можно считать основоположником прагматической историографии. Правда, выражение «прагматическая история» появилось позже Фукидида (его мы находим у Полибия), но понятие, которое в это выражение постепенно стали вкладывать, отчетливо выступает в «Истории» Фукидида.

Исторические взгляды Аристотеля отразились в разных его работах. Из них прежде всего надлежит назвать «Политику» и «Афинскую политик». Последний труд был открыт только в начале 1890-х годов, а ранее был известен фрагментарно. Он являлся одной из 158 историй греческих и негреческих государств, написанных Аристотелем в порядке подготовки обобщающей «Политики». В «Афинской политий» излагается внутренняя история Афинского государства, история политических реформ и политической борьбы.

Так, Аристотель рассказывает, что в течение длительного времени, предшествовавшего правлению Солона, строй в Афинах был олигархическим. Главное заключалось в том, что «бедные находились в порабощении не только сами, но также их дети и жены». Вся земля находилась «в руках немногих», а сидели на ней издольщики, которых Аристотель именует шестидольниками. За неуплату аренды можно было увести в кабалу арендаторов и их детей. Самым же тяжелым и горьким было рабское положение. «Ввиду того, что существовал такой государственный порядок, и большинство народа было в порабощении у немногих, народ восстал против знатных. Смута была сильная, и долгое время одни боролись против других; наконец, они избрали сообща посредником Солона и поручили ему устройство государства».

Полибий назвал свой труд «Всеобщей историей». Раньше, писал он, события на земле совершались как бы разрозненно. Каждое из них имело свое особое место, особые цели и конец. В период же возвышения Римского государства почти все события насильственно направлены в одну сторону и подчинены одной общей цели. Понятно, что сейчас все разумные люди стремятся понять, «каким образом и при каких общественных учреждениях почти весь известный мир подпал под единую власть римлян в течение неполных 53 лет».

Геродот, Фукидид и Аристотель создавали исторические труды, отличавшиеся от исторических преданий тем, что в них сообщалось не об отдельных разрозненных событиях, а прошлое народов и государств выступало в их трудах как связный процесс. Полибий поставил своей целью «исследовать, когда и каким образом началось объединение и устроение всего мира», под которым понимались земли в Европе, Африке и Азии, покоренные римлянами. Конечно, в его исследовании история всех народов рассматривалась лишь как предыстория Рима, а затем история его провинций. Но при этом он сделал больше своих предшественников для придания историческим трудам широты и монументальности.

Нужно при этом заметить, что Полибий, отметив циклическую смену шести форм политического устройства в Греции, не считал ее обязательной для всех государств. Римское государство, правда, прошло тот же круговорот. Но затем оно вырвалось из этого заколдованного круга. Три формы государственного устройства, которые характеризуются положительными чертами (монархия, аристократия и демократия), пришли в гармоническое сочетание в Риме. Если сосредоточить внимание на власти консулов, писал Полибий, то римское государство покажется вполне монархическим; если перенести внимание на сенат, то оно представится совершенно аристократическим. «При всем этом остается место и для участия народа, даже для участия весьма влиятельного».

В отличие от Аристотеля и подобно Фукидиду, Полибий был прежде всего военным историком. При описании войн и сражений он учитывал соотношение сил противников и их боевое оснащение. Его интересовали моральный дух воинов и настроения своих сил и сил противника. Большое внимание в его труде уделяется знаниям, рассудительности и искусству полководцев, их патриотизму и мужеству, умению поднимать дух подчиненных и привлекать союзников. Чрезвычайно интересен анализ тактики сторон, предложенный автором «Всеобщей истории».

Одним из самых популярных античных авторов был и сейчас остается Плутарх (ок. 45 — ок. 127 гг. н. э.), написавший значительное количество жизнеописаний выдающихся деятелей. Большая его популярность, объясняется яркостью и драматизмом повествования, а также устойчивым интересом читателей к биографическому жанру вообще. Подобно Фукидиду и Полибию, Плутарх критически относился к сказочным вымыслам, но в критике источников уступал своим выдающимся предшественникам и отводил божественному и фантастическому больше места. Сам Плутарх одно время был жрецом Аполлона в Дельфах. Плутарх не был строго беспристрастным и точным биографом и идеализировал своих героев, хотя и отмечал «ошибки и недостатки, вкравшиеся в деяния человека». В то же время он считал, что их «не следует изображать в истории со всей охотой и подробностью, но как бы стыдясь за человеческую природу, что она не производит никакого характера бесспорно добродеятельного». Плутарх заботился о правдоподобности описания своих героев: он рекомендовал не пропускать вовсе их мелкие недостатки и в то же время не выражать их слишком точно, «потому что в последнем случае образ становится некрасивым, а в первом непохожим». Даже сказочному вымыслу следует придавать видимость настоящей истории.

В трактате «О злокозненности Геродота» (видимо, принадлежавшем Плутарху) отец истории и другие классики античной историографии обвиняются в том, что они проявляют чрезмерный интерес к порокам своих героев или умалчивают об их прекрасных поступках. Самыми же злокозненными и даже низкими историками объявляются те, кто бросает стрелы в своих героев как бы из засады. Однако обвинения, предъявленные Геродоту, нельзя признать справедливыми. Пафос этих обвинений нужно видеть в стремлении оправдать идеализацию исторических фактов и деятелей. Подобное приукрашивание было характерно не только для Плутарха. Панегирик как литературный жанр возник в Греции еще в V в. до н. э. В исторической литературе неумеренные восхваления звучат особенно настойчиво при римских императорах. Но, поскольку речь у нас идет об историографии, мы должны отметить, что в античное время уже раздавались голоса, протестовавшие против подобных неблагоприятных для науки тенденций.В 166 г. н. э. появился трактат Лукиана из Самосаты «Как писать историю», подчеркивавший коренное различие между поэзией и историей. «У поэзии и поэтических произведений одни задачи и свои особые законы, у истории — другие». Поэзия основана на вымысле, «единственное дело историка рассказать все так, как оно было». И далее: «Истина является сущностью истории, и тот, кто собирается ее писать, должен служить только истине». Еще до Лукиана Тацит требовал от историков писать без гнева и пристрастия (sine ira et studio).

Древний Рим, как и античная Греция, выдвинул свою плеяду замечательных историков. Среди них Тит Ливий (59 г. до н. э. — 17 г. н. э.), который, по словам Макиавелли, избегнул разрушительного действия времени, Тацит (ок. 58 г. — ок. 117 г.), у которого, между прочим, мы находим существенные для историка известия о древних жителях Восточной Европы и др. Однако, нам кажется, для дальнейшего развития историографии наиболее плодотворными оказались не столько произведения собственно историков Рима, сколько мысли римских поэтов, философов и ранних проповедников христианства.

Мысли Аристотеля о вечном изменении в мире, и в частности в человеческом обществе, углубил Тит Лукреций Кар (99-55 гг. до н. э.).

В зародыше у древних историков и философов присутствует и идея закономерного развития человеческого общества. Еще древнеегипетские жрецы, по словам Геродота, различали последовательно сменяющие друг друга три века: век богов, век героев и век людей. Аристотель говорил о перерастании семей в общины, а общин в полисы. Распространена была мысль о последовательной смене шести форм государственного устройства.Но идея прогрессивного развития тоже слабо выражена в древней историографии и подменялась иногда архаичными представлениями о цикличном развитии по круговороту с повторением одних и тех же стадий.В течение многих и многих веков политики, ученые и все образованные люди черпали из произведений древнегреческих историков опыт политической мудрости и примеры патриотизма, не говоря уже об образцах исторического повествования. Даже в XVIII в. М. В. Ломоносов ссылался на пример греческих и латинских писателей, которые «своих героев в полной славе предали вечности».

2)Греко-Бактрийское царство (греч. Βακτρία: Бактрия) — эллинистическое государство, образовавшееся на территории Бактрии и Согдианы в результате распада империи Селевкидов. Просуществовало одно столетие с 250 до н. э. до 125 до н. э. Пало под ударами тохаров, однако перед гибелью дало начало своему дочернему образованию — Индо-греческому царству.

В произведении древнегреческого историка Юстина «Эпитома сочинения Помпея Трога „История Филиппа“» сообщается, что скифы основали царства парфян и бактрийцев[1].

Около 250 до н. э. от Селевкидов отложился бактрийский наместник (епарх) Диодот. Успеху его амбиций способствовала опора на местную иранскую аристократию и сирийские войны. Его сын Диодот II отстаивал независимость Бактрии за счёт пропарфянской позиции. Однако подобная позиция на союз с варварами вызвала недовольство греко-македонских военных кругов внутри Бактрии, в результате чего бактрийский наместник Согдианы Евтидем осуществил в 235 г. до н. э. государственный переворот и стал царём. Тем временем, селевкидский правитель Антиох III, разбив парфян и принудив парфянского царя Артабана I признать себя зависимым от Селевкидов, в 208 г. до н. э. нанёс поражение 10-тысячной коннице Евтидема и осадил столицу Бактрии. Осада длилась около двух лет. Наконец, утомленный трудной войной, Антиох III послал на переговоры с царем Евтидемом своего приближенного Телея. Бактрийский царь сумел убедить Телея, что сирийцам невыгодно уничтожать самостоятельное царство в Бактрии, поскольку на востоке находятся огромные полчища кочевников (саков и масагетов). Сейчас, говорил Евтидем, бактрийцы защищают от них всю Азию, а если они будут покорены, то Антиоху придется самому заниматься борьбой с ними, а это нелегкое дело. Антиох принял эти доводы и заключил с Евтидемом в 206 г. до н. э. мирный договор, по условиям которого за правителями Бактрии был официально признан царский титул, хотя они и должны были принять верховную власть Селевкидов. Этот союз был скреплён династическим браком сына Евтидема Деметрия с дочерью Антиоха III.

При преемнике Евтидема Деметрии греко-бактрийское царство достигает относительного расцвета. Воспользовавшись падением империи Маурьев и последовавшими за ним религиозными смутами между буддистами и индуистами, Деметрий в 180 году до н. э. пересекает Гиндукуш и вторгается в долину реки Инд, которую к тому времени контролирует индуистская династия Шунга. В результате военного похода под его властью оказываются территории Арахозии и Пенджаба. Греко-бактрийское царство оказывает поддержку буддизму, что приводит к появлению причудливого явления греко-буддизма. Слишком сильный акцент на индийском направлении привел к консервативному военному мятежу Евкратида, который основал третью династию бактрийских царей. От Бактрии вскоре отпало буддийское Индо-греческое царство, возглавляемое евтидемидом Менандром I. Вскоре от Бактрии отделилась Согдиана, вошедшая позднее в состав Хорезма. Примерно в это же время парфянский царь Митридат I захватил Маргиану. Собственно Бактрия была завоевана воинственными кочевниками тохарами. Город Ай-Ханум был полностью сожжён и уничтожен в 140 до н. э., и далее уже не был восстановлен. В это время последний царь Гелиокл покинул Бактрию и переместил свою столицу в долину Кабула, откуда он управлял индийскими владениями. Он считается последним греко-бактрийским царём, хотя возможно, что именно его наследники смогли продвинуться за Гиндукуш и владели западными землями Индо-греческого царства.

Общество[править | править код]

Статуя философа из Ай-Ханум

Население Греко-Бактрийского царства было неоднородным. Малочисленные, но владевшие передовыми военными технологиями (гетайры, фаланга, боевые слоны) греко-македонские колонисты («ионака») занимали военные и административные посты. Поначалу они бережно хранили свою эллинистическую культуру (гимнасии, театр, мегароны, скульптура, вакханалии), о чём свидетельствует городище Ай-Ханум. Приветствовали они и эллинизицию местного ираноязычного населения, которая, впрочем, была безуспешна. Тем не менее, археологи находят следы греко-бактрийского влияния в западном Китае (геометрический орнамент, статуэтки греческих солдат).

Вместе с тем, греко-македонское население активно впитывало элементы восточной мудрости, породив эффект греко-буддизма. Во II веке христианский автор Климент Александрийский свидетельствует о существовании буддистов (сарманов, греч.: «Σαρμάναι») среди бактрийцев (в это время «бактрийцами» назывались восточные греки) и говорит об их влиянии на греческую мысль («Стромата», книга I, часть XV).

Основу экономики составлял транзит зарождающегося Великого шёлкового пути и добыча золота.

На территории Греко-Бактрийского царства использовалось греческое, а также арамейское письмо. Религия колонистов (древнегреческая религия) отличалась от религии местного населения (зороастризм, ведийская религия).

Греко-бактрийские города[править | править код]

Бактры (столица)

Александрия Эсхата

Александрия Кавказская

Александрия в Арахозии

Антиохия Заяксартская

Деметрис

Сиркап

Ай-Ханум

Правители[править | править код]

Основная статья: Греко-бактрийские цари

256 — ок. 55 до н. э. — Греко-Бактрийское царство

Средняя Азия, Афганистан, Северо-Западная Индия. Столица — Бактры.

1. Диодот I Сотер (256—248).

2. Диодот II, сын (248—235)*

3. Эвтидем I Теос (ок. 235—200).

4. Деметрий I, сын (ок. 200—185).

5. Эвтидем II, брат (соправитель ок. 200—190).

6. Антимах I Теос (ок. 185—180).

7. Панталеон, сын 4 (ок. 180).

8. Деметрий II (Аникет) (?).

9. Агафокл, сын 4 (ок. 180—165)*

10. Эвкратид I (ок. 165—155)*

11. Менандр (Милинда), сын 4 или 8 (ок. 155—130).

Гелиокл I (соправитель ок. 155—140).

Эвкратид II (соправитель ок. 140—135)*

ок. 130 кушанское завоевание.

ок. 130—55 до н. э. — греческое царство в Паропамизе (Систан).

12. Платон (ок. 130)*

13. Антимах II Никифор (ок. 130—125)*

Стратон I (прет. ок. 130 — 95).

Архебий (прет. ок. 130—120).

14. Филоксен (ок. 125—120).

15. Зоил I (ок. 120).

16. Гелиокл II (ок. 120—115).

17. Лисий (ок. 115).

18. Антиалкид (ок. 100).

19. Аполлодот (ок. 95—90).

Стратон II (прет. ок. 95).

20. Дионисий, Зоил, Аполлофан (соправитель ок. 90).

21. Никий (ок. 90—85).

Диомед (прет. ок. 90).

Телеф (прет. ок. 90).

22. Гиппострат (ок. 85—70).

Аминта (прет. ок. 85—75).

23. Теофил (ок. 70).

24. Гермей (ок. 70—55).

БИЛЕТ № 15