Новоассирийское царство
Самой ранней из мировых держав I тысячелетия до н. э. было Новоассирийское царство. Ассирия сильно изменилась по сравнению с эпохой архаичных среднеассирийских законов XV в. до н. э. Давно ушли в прошлое порядки, при которых важную, а то и решающую роль в Ашшуре играли должностные лица, избираемые городской общиной. Во главе Ассирийского царства стоял полновластный монарх. Этнически цари принадлежали к одной из групп западных семитов – арамеям, и это стало одной из причин широкого распространения арамейского языка при дворе, а затем и превращения его в язык канцелярии на всей территории Передней Азии. Для историка это имеет одно неприятное последствие: по-арамейски писали не на глине, а чаще всего на коже, и чем шире распространялся этот язык, тем меньше сохранившихся документов.
Правители Ассирии, стремившиеся к территориальным захватам, вели бесконечные войны с соседями. За пограничные территории и за «железный путь», проходивший в Северной Сирии, Ассирия долго соперничала с горным царством Урарту, образовавшимся на рубеже II–I тысячелетий до н. э. из союза племен, населявших район оз. Ван в Армении. Борьба шла с переменным успехом, и лишь в 714 г. до н. э. ассирийский царь Саргон II разгромил урартские войска и разграбил священный центр урартов Муцацир. По сообщению ассирийского летописца, урартский царь Руса I, не снеся позора поражения, бросился в огонь, уничтожавший его город.
Другим направлением завоевательной политики ассирийцев было западное – там располагалось Дамасское царство и богатые финикийские города на побережье Средиземного моря. В начале VII в. до н. э., при царе Асархаддоне, эти области окончательно вошли в состав Ассирийской державы. Асархаддон оставил об этих событиях торжественную победную надпись. Перевод ее вдохновил когда-то В. Я. Брюсова на поэтическое переложение:
Я – вождь земных царей и царь, Ассаргадон. Владыки и вожди, вам говорю я: горе! Едва я принял власть, на нас восстал Сидон. Сидон я ниспроверг и камни бросил в море. <…> Я исчерпал до дна тебя, земная слава! И вот стою один, величьем упоен, Я, вождь земных царей и царь – Ассаргадон.
Величественный образ могучего владыки Асархаддона, рисуемый в его победных надписях на статуях и каменных стелах, резко контрастирует с тем, который возникает при чтении глиняных табличек, составленных по его приказу. Царь отличался необычайным суеверием и, боясь неблагоприятных предзнаменований и примет, постоянно созывал гадателей, пытаясь угадать, чем грозит ему неумолимая судьба.
Сражения в северной и центральной части Восточного Средиземноморья естественным образом привели ассирийцев в район Палестины, где в то время существовали два еврейских государства: северное – Израильское царство со столицей в г. Самарии и южное – Иудейское царство со столицей в г. Иерусалиме. Саргон II в 722 г. до н. э. захватил Самарию и уничтожил Израильское царство. Разгром его сопровождался, как это было принято у ассирийцев, депортацией значительной массы израильтян и расселением на этой территории представителей других народностей. Иерусалим был более удачлив: выдержал осаду, но вынужден был заплатить ассирийцам огромный выкуп. Иудейское государство просуществовало еще более века после падения Израиля.
Между тем экспансия ассирийцев не ограничилась Азией: их войска проникли и в Северную Африку. Египет, терзаемый внутренними усобицами и грабежами «эфиопов» (темнокожих правителей нубийского царства Напата), не оказал завоевателям достойного сопротивления. В 671 г. до н. э. ассирийский царь Асар-хаддон, разгромив войска Напаты, очистил Египет от «эфиопов» и включил его в состав собственной державы.
Сложно и противоречиво складывались отношения Ассирии с южной частью Месопотамии – Вавилонией. Вавилон был крупнейшим и богатейшим городом во всей Передней Азии, и на протяжении большей части существования Новоассирийской державы ее правители стремились поддерживать отношения с Вавилонией как с младшим партнером. Начиная с великого царя-реформатора Тиглатпалассара III (745–727 гг. до н. э.), которому Ассирия во многом обязана своим последним расцветом, коронация ассирийских правителей проходила в храме Мардука в Вавилоне. Тем самым создавалась видимость личной унии между Ассирией и Вавилонией: обе страны были объединены властью одного монарха, так как царь ассирийский одновременно «по выбору Мардука» находился и на вавилонском троне.
Однако вавилоняне тяготились ассирийской властью и поднимали восстания, которые дважды заканчивались страшным разгромом города (в конце VIII в. до н. э. и в середине VII в. до н. э.). Вавилонян на выступления против ассирийского владычества постоянно подстрекал царь Элама – соседнего государства, располагавшегося к востоку от устья Тигра. Лишь в середине VII в. до н. э. Ашшурбанапал, подавив восстание, поднятое его младшим братом – наместником Вавилона, нанес сокрушительный удар и Эламу, включив значительную часть его в состав своей державы.
Передняя Азия во II–I тысячелетиях до н. э.
В период расцвета Новоассирийская держава занимала не только всю Месопотамию – Северную и Южную, но и огромную территорию Восточного Средиземноморья, районы Закавказья, а также – какое-то время – Северо-Восточную Африку и Юго-Западный Иран. Варварские племена Иранского нагорья и Северной Аравии, Иудейское царство и города Малой Азии либо признавали зависимость от ассирийских царей, либо откупались от них данью. В VIII–VII вв. до н. э. Ассирийская мировая держава безраздельно господствовала на Ближнем Востоке.
Основой успехов ассирийцев и главной опорой их власти была армия. Ее костяк составляли отряды профессиональных воинов, которым выдавалось жалованье из казны. Характерная для предшествующего периода система, при которой воины получали земельные наделы и сочетали службу с крестьянским трудом, уходила в прошлое. Ассирийские солдаты имели единообразную экипировку и были вооружены самым совершенным по тем временам железным оружием. Замечательно была поставлена военная разведка, и соответствующие донесения, сохранившиеся до нашего времени в клинописных архивах, порой представляют собой весьма занимательное чтение.
Ассирийцы располагали специальными саперными частями, возводившими понтонные мосты и сооружавшими дороги. Они умели строить и оборонять крепости, вести планомерную осаду городов, используя стенобитные машины – тараны. Взбираясь по длинным лестницам, ассирийцы штурмовали стены и башни, казавшиеся неприступными.
Военная политика ассирийцев отличалась крайней жестокостью. Иногда они почти полностью истребляли жителей непокорного поселения, вырубали сады, засыпали колодцы и каналы. Показательные казни совершались с особой изощренностью: сотни и тысячи человек ослепляли, отрубали им руки, отрезали носы и уши, живьем сдирали с них кожу, сажали их на кол. Из связанных, беспомощных людей сооружали «пирамиды», так что те, кто был внизу, оказывались просто раздавлены, а те, кто сверху, медленно умирали на солнцепеке, лежа на горе разлагающихся трупов. Иноземных царей, одетых в лохмотья и изуродованных, долго водили в цепях по городу за колесницей победителя, а затем помещали в клетку.
Пир ассирийского царя Ашшурбанапала [Середина VII в. до н. э. ]
Подобная политика была обусловлена не природной жестокостью суровых воинов и стоявших во главе государства безжалостных деспотов. Главное заключалось в том, что ассирийцы не стремились достичь каких-либо компромиссов со своими противниками, а ставили перед собой задачу держать покоренные народы в страхе. Недаром последнюю столицу Ассирии – Ниневию – современники называли «городом крови».
Если в былые времена победители, завоевывая город, приносили жертвы в местном храме, опасаясь поссориться с богами – покровителями чужой земли, то политика ассирийцев была совершенно иной. Они хотели навеки покончить с самостоятельностью захваченного государства и потому уничтожали все его атрибуты: разрушали храмы, вывозили статуи богов и т. п.
Большинство населения завоеванной страны не истреблялось – зачем же уничтожать рабочую силу? Лишь часть ее жителей превращались в рабов, поскольку ассирийская экономика просто не нуждалась в их массовом притоке. Остальных уводили и расселяли в отдаленных областях Ассирийской державы, на участках, выделенных государством. В результате депортации люди оказывались вырванными из привычной среды обитания.
А на тех участках, которые опустели в результате массовых переселений, появлялись новые работники, которых перемещала туда ассирийская администрация из покоренных ранее областей. Насильственно переселенные обязаны были служить ассирийцам, иногда и с оружием в руках. И зачастую они служили им на совесть, ведь, будучи окружены совершенно чужим народом, у которого из-за них отобрали дома, сады, виноградники и пашни, переселенцы видели именно в ассирийской власти свою единственную надежду и опору.
Весьма характерна и административная деятельность правителей Ассирийской державы. Они решительно ломали традиционные границы политических образований. Создаваемые вновь территориальные единицы были настолько мелкими, что вопрос об их самостоятельном существовании не мог быть даже поставлен. Для того чтобы избежать самой возможности сепаратизма, т. е. желания того или иного наместника передать власть в округе своему сыну по наследству, во главе крупных областей часто ставились евнухи, так что местная династия просто не могла возникнуть. Производя перекройку всех границ и сознательно перемешивая население на огромных территориях Передней Азии, ассирийцы преследовали практическую, корыстную цель – закрепить свою власть. Объективным же результатом этой политики явилось то, что Передняя Азия под ассирийской властью стала более однородной в этнокультурном отношении.
Для нужд государственного управления в ассирийском делопроизводстве был принят арамейский язык. Получив широкое распространение, он перестал быть только разговорным языком. Передняя Азия в ассирийское время стала в значительной мере арамеоязычной зоной, а арамейская литература со временем превратилась в существенную часть мирового культурного наследия, надолго пережив саму Ассирийскую державу.
Наиболее интересные образцы ассирийского искусства – дворцы, с необычайной пышностью сооружавшиеся в царских резиденциях Хорсабаде, Кальху и в последней столице – Ниневии. Дворцы представляют собой произведения официального искусства и ярко демонстрируют царскую идеологию. На знаменитых рельефах изображены различные сцены – в основном осада и разрушение крепостей. Воины по приказу своего могучего владыки переплывают реки на кожаных бурдюках, методично действуют стенобитными орудиями, поражают противников из лука, взбираются на высокие башни. А вот сцены победы: писцы пересчитывают отрубленные руки пленников; на крепостные стены натягивают содранную с врагов кожу. Царь в огромной короне, со знаменитой «ассирийской» (завитой колечками) бородой, возлежит на ложе в саду с бокалом в руке. Его окружают вельможи, стражники, слуги с опахалами и зонтами от солнца. Распускаются цветы, зреет виноград, а взгляд пирующего услаждает подвешенная в ветвях окровавленная голова его врага. Крылатые боги стоят за спиной царя во время торжественных церемоний, обещая ему свое покровительство.
Царская охота на льва [Рельеф из дворца Ашшурбанапала]
Ассирийские художники очень любили сцены львиной охоты. Царь скачет на колеснице, держа в руке огромный лук. Мышцы его рук демонстрируют нечеловеческую мощь. Слуги из специального загона выпускают царей зверей – могучих львов, и владыка Ассирии поражает их одного за другим. Раненые львы в бессильной злобе пытаются укусить хотя бы колесо царской колесницы и умирают в страшных муках.
Вдоль рельефных изображений идут клинописные строки – летопись царских подвигов. И текст, и сами рельефы в высшей степени выразительны. Ассирийский царь – настоящий мужчина и воин, лев среди людей. И недаром библейский пророк Наум называет Ниневию «логовищем львов».
Последним крупным царем Ассирии был Ашшурбанапал (669–630 гг. до н. э.). В европейской литературе (например, в стихах Джорджа Байрона) установилась традиция считать этого «Сарданапала» изнеженным и коварным восточным деспотом. На самом деле Ашшурбанапал был на редкость образованным человеком и талантливым политиком. Он сумел подавить восстание в Вавилоне и нанес смертельный удар Эламу. Потерял он, видимо, только далекий Египет. Однако после его правления государство стало быстро распадаться.
Вопрос №2 Сирия и Палестина в III – II тыс. до н.э
Здесь и в дальнейшем термины «Сирия, Финикия и Палестина» будут употребляться исключительно в их древнем значении, когда Сирия включала лишь западную часть современного государства Сирии (от р. Евфрат до Средиземного моря) и отчасти прилежащие области Турции к югу от гор Тавра; древняя Финикия примерно соответствовала современному государству Ливан; древняя Палестина занимала не только территорию, выделенную по решению Организации Объединенных Наций государству Израиль, а также территорию палестинских арабов, но и современную Иорданию (эта часть древней Палестины называется также «Заиорданьем»).
В природном отношении эти области весьма разнообразны. От Египта древняя Палестина была отделена пуcтыней; сама Палестина — страна природных контрастов: к западу от р. Иордан она занята нагорьем, а отчасти оазисами и плодородными долинами; плодородная низменность тянется и вдоль Средиземного моря. А на севере поднимаются нередко покрытые снегом вершины. Заиорданье было отделено от остальной Палестины глубокой, заросшей влажным лесом и чащами папируса впадиной р. Иордан и соленым Мертвым морем с его выжженными солнцем, почти безжизненными берегами; горное или холмистое Заиорданье было покрыто степной растительностью, постепенно переходя в Сирийско-Аравийскую полупустыню.
Финикия отгорожена от остальной Передней Азии высоким горным хребтом Ливана с кедровыми и прочими лесами, альпийскими лугами и снежными вершинами. Склоны Ливана, обращенные к морю, покрывала вечнозеленая средиземноморская растительность, и влажные морские ветры, приносившие дожди, делали ненужным искусственное орошение.
К востоку от Ливана расположена Сирия. Ее о юга на север прорезает река Оронт (ныне аль-Аси), текущая по долине между горами Ливана и Антиливана; за Антиливаном, в сторону Сирийской полупустыни, находился большой оазис Дамаска, а за ним шли бесплодные лавовые поля; караванный путь, которому обычно угрожали скотоводческие племена, проходил через маленький оазис Пальмиру в сторону среднего течения Евфрата. Излучина этой реки составляла в древности северо-восточную границу Сирии. Северная Сирия простиралась от Средиземного моря (куда, пройдя через ныне уже почти не существующие озера и болота, впадала, сворачивая к западу, река Оронт) до гор Малоазийского Тавра и переправ через Евфрат. Устье Оронта открывало доступ ветрам со Средиземного моря в эту холмистую страну, и поэтому она была достаточно плодородна.
Уже из этого описания ясно, что Восточное Средиземноморье (под этим названием можно объединить все эти три исторические области) не представляло собой в природном отношении ничего целостного и единообразного; здесь встречались и пустыни, и плодородные низменности, и нагорья, и вечнозеленая растительность, и болота, и снежные горы. Но не существовало полноводных разливающихся рек, на основе которых могла бы возникнуть обширная ирригационная система, вынуждающая к созданию обширного государства с сильной центральной властью. Страна была в древности богата ценными породами леса, но полезных ископаемых здесь тогда открыли сравнительно мало; если через Сирию и Палестину провозили медь, то она шла либо с юга, с Синайского полуострова, либо с севера, от верховьев р. Тигр, либо с запада — с о-ва Кипр. Лишь позже и на юге Палестины стали добывать медь, железо и естественный асфальт. Зато здесь всегда проходили важнейшие караванные пути — из Египта в Малую Азию и Месопотамию и обратно. Заметим, что если в нашем представлении слово «караван» связывается с вереницей верблюдов, то древние караваны перевозили грузы на ослах; самых выносливых разводили на продажу в дамасском оазисе.
Палестина, Сирия, Малая Азия, горы Верхней Месопотамии и области за Тигром были едва ли не самой первой родиной скотоводства и особенно земледелия. В Иерихоне и Палестине, так же как в Чатал-хююке в Малой Азии и в некоторых пунктах Сирии, уже в VIII тысячелетии до н. э. существовали процветающие земледельческие поселки, иногда (как в Иерихоне) обнесенные мощными каменными стенами еще в раннем неолите. Есть основание полагать, что именно Палестина-Сирия была центром расселения одной из групп племен, говоривших на афразийских языках,— семитов; отсюда они распространились по всему Аравийскому полуострову (южноаравийцы и арабы), Восточному Средиземноморью (западные семиты) и Месопотамии (аккадцы). Ни одно из этих племен первоначально не было вполне кочевым, хотя, чем дальше в глубь степей и полупустынь, занимавших в IV—III тысячелетиях до н. э. всю Аравию, тем большую роль играло овцеводство и тем меньшую — земледелие.
Однако в дальнейшем — может быть, в связи с постоянным движением племен и войск по сиро-палестинским тропам или в связи с недостатком сырья, необходимого для техники медно-каменного и затем бронзового века,— развитие общества здесь определенно замедлилось по сравнению с Южной Месопотамией и Египтом; во второй половине III тысячелетия до н. э, подлинные города-государства типа шумеро-аккадских возникли здесь лишь в Северной Сирии, где процветал важный город Эбла, связанный со Средней и Нижней Месопотамией, а также в одном пункте на финикийском побережье — в г. Библ, в центре вывоза драгоценного кедра в Египет.
Изучение древнейших географических названий на этой территории и отчасти непосредственные данные египетских и месопотамских текстов заставляют считать, что Восточное Средиземноморье по крайней мере с III тысячелетия до н. э. было заселено западными семитами. Они могут быть подразделены на три группы племен по признаку некоторых характерных особенностей их говоров; эти три1 группы условно называются ханаанеями, амореями и арамеями. Помимо этого, с III тысячелетия до н. э. с гор вокруг озер Ван и Урмия (на территории совр. Турции и Ирана), а в конечном счете из Закавказья отдельными волнами через Верхнюю Месопотамию и Сирию шло продвижение хурритских племен, о которых речь шла в предыдущих лекциях; первая волна во второй половине III тысячелетия до н. э. достигла Северной Палестины. При династии Аккаде (XXIII в. до н. э.) в Северную Сирию проникали месопотамские войска, а позже, эра III династии Ура (XXI в. до н. э.), на Северную Сирию и Библ временно распространило свою власть Царство Шумера и Аккада; несколько позднее начали свои набеги на Палестину фараоны египетского Среднего царства; Библ на некоторое время становится изолированным центром египетской культуры среди семитского населения (древние египтяне, как известно, говорили на афразийском языке другой, не семитской ветви). Однако к концу III тысячелетия до н. э. Библ и его египетский храм были сожжены; возможно, именно тогда, как гласит предание, на берегах Средиземного моря обосновалась та группа племен, вышедших из Северной Аравии и говоривших на западносемитском наречии ханаанейской группы, которая позже носила имя финикийцев. Севернее Библа сохранился говор аморейского типа, в частности в г. Угарите, впоследствии удачно соперничавшем с Библом.
На рубеже III и II тысячелетий до н. э. уже все Восточное Средиземноморье покрывается сетью раннеклассовых городов-государств; города были укреплены стенами, в центре их — святилища и резиденции местных правителей, окруженные лепящимися друг к другу глинобитными и кирпичными домами, обычно двухэтажными, с открытой или зарешеченной галереей на верхнем этаже, где обитали хозяева. В нижнем, часто каменном, хранились запасы и ютились рабы. Города были расположены почти исключительно по долинам; нагорья были мало населены, а по окраинам — в дамасском оазисе, Заиорданье и в других областях на краю пустыни — люди жили в шатрах и весной, когда степи цвели, откочевывали со стадами от засеянных в оазисе полей. Жизнь этих племен красочно описана в древнеегипетской «Повести о Синухете», а позже — в повествованиях Библии о племенных патриархах.
Основной ячейкой общества пастухов-амореев этого времени была родовая община, составлявшая часть племени, а иногда и племенного союза. Власть главы патриархальной большой семьи распространялась помимо его жен и детей также на семьи сыновей, на чужаков, присоединившихся к роду или усыновленных им, на рабов и рабынь. Патриарх распоряжался жизнью и смертью и всем имуществом этих лиц. Делами племенной общинной группы ведал совет «старцев» и вождь, которого выкликали на сходке всех взрослых мужчин-воинов. Время от времени вокруг того или иного предводителя складывались боевые дружины, которые могли явиться ядром родо-племенного ополчения. Иной раз споры между соседями решались единоборством силачей с той и другой стороны.
Оседлое земледельческое население, однако, преобладало. Крупнейший город Северной Палестины — Хацор занял к этому времени площадь в 50 га, очень большую по тогдашним временам. Хацор вел торговлю далеко — даже с Мари на Евфрате. В Финикии и приморской Сирии не только Библ, но и Угарит и ряд других поселков превратились хотя и в гораздо меньшие, чем Хацор (обычно раз в десять), но процветающие городки. Причиной расцвета было раннее развитие торговли в Финикии, и прежде всего с Египтом: финикийцы возили туда на кораблях строительный лес, и египтяне стремились держать в Библе своих царских чиновников. В то же время, как показывают торговая переписка из Каниша в Малой Азии и известия о постоянном следовании египетских царских людей через пастушеские районы, сухопутная торговля через Сирию как с Египтом, так и с Месопотамией и Малой Азией тоже имела серьезное значение. Важнее всего была, конечно, торговля транзитная, но и сама Сирия торговала древесиной, вьючными ослами и слоновой костью (в Сирии тогда еще водились слоны). В соответствии с направлениями торговли, если на побережье ощущалось египетское влияние (в Библе найдено много египетских надписей), то во внутренних частях страны — также и аккадское: здесь не только много людей умели говорить по-египетски, но встречались и такие, кто мог писать клинописью по-аккадски. В Северной Сирии в начале II тысячелетия до н. э. создается могущественное государство Ямхад со столицей в г. Халебе — аморейское по составу населения, аккадское по культуре. А в Южную Сирию и даже вплоть до финикийского побережья проникает политическое влияние верхнемесопотамского царя Шамши-Адада I.
В городах-государствах Сирии, о которых мы имеем мало письменных данных (исключение составляют недостаточно изученные архивы XVIII в. до н. э. из г. Алалаха к северу от нижнего Оронта), социальное устройство было, по-видимому, очень сходным с описанным ранее) для хурритского общества Аррапхи. Это объясняется не только тем, что в Алалахе жило много хурритов, но прежде всего одинаковым характером экономики и уровня ее развития. Любопытно, что здесь царь города иногда жаловал или продавал своим имущественным агентам или просто приближенным целые общины; документы сформулированы именно как сделки дарения или купли-продажи, хотя полагают, что на самом деле речь идет лишь о передаче права получать с этих селений налоги и повинности. По-видимому, существовали как обратимые, так и необратимые сделки об отчуждении земли, иногда скрывавшие изъятие имущества за долги. Ростовщичество было сильно развито. Давали в долг и отдельные хозяева, и целые сельские общины. Очевидно, происходило интенсивное имущественное расслоение общества с обнищанием рядовых общинников; многие из них бежали и становились хапиру, скрываясь в кустарниках Сирии.
Мы уже знаем, что между концом XVIII и началом XVI в. до н. э. произошло просачивание в дельту Нила вооруженных скотоводческих племенных групп — так называемых гиксосов — из Палестины или с Синая. Боевые отряды пришельцев постепенно захватили власть в северных номах Египта, и их вожди стали присваивать себе фараонские титулы. В Египте гиксосы потеряли свою этническую обособленность и слились с местным населением. Остается неясным, в какой мере они сохраняли господство и в местах своего первоначального обитания. Но именно в это время наблюдаются признаки роста благосостояния в городах и сельских местностях Палестины; однако богатые, обширные и комфортабельные дома знати контрастируют с жалкими хижинами бедноты: процесс резкого имущественного расслоения шел и здесь. Палестина не была в это время политически единым целым. На частые междоусобные войны указывают мощные укрепления городов и археологические следы из разновременного разрушения неприятелями. Возможно тем не менее, что палестинские города номинально признавали верховную власть гиксосского царя в г. Аварисе; вторым гиксосским центром могла быть Газа в южной части палестинского побережья.
Проблема этногинеза древних Евреев
Этногенез древних евреев не выяснен. До недавнего времени преобладала гипотеза, согласно которой их предками были племена хапіру, в названии которых видели архаичную форму етноніму "еврей". Ныне хапіру чаще считают не этносом, а этнически неоднородной социальным слоем, изгоями-беглецами, движение которых напоминал бегство закрепощенных крестьян в казаки. Хапіру нанимались на службу к чужим обладателей, в начале XIV в. до н. э. немало их жило в хурригській государстве Амурру, которая возникла на пограничные Финикии и Сирии. Иностранцы называли жителей этого государства амореями, то есть "западниками", самоназвание же их было, кажется, сутії. Первый царь Амурру, желающий загребать жар чужими руками, подговорил хапіру восстать против египетского владычества в Восточном Средиземноморье. В результате этой авантюры хапіру под военным давлением Египта, пожалуй, растворились среди ханаанейського населения, царство же Амурру совсем пришел в упадок, а в XII в. до н. э. его вообще зітерла с исторической карты страшная нашествие морских народов.
Во второй половине ХНЕ в. до н. э. с Северной Месопотамии или, возможно, из аравийских степей в южные области Восточного Средиземноморья забрела немалая группа семитов, которых, вероятнее всего, прогнали с обжитых мест хурриты и кассити. Этим семитам выпали разные исторические судьбы: одни слились в пустыне с арамеями и арабами, другие (моавитяни и аммонитяни) осели в Зайорданні ли (едомітяни или идумеи) поселились южнее Мертвого моря. Однако несколько племен продолжили кочевую жизнь. За ними закрепилось название хаібрі ('ібрі), которая означала "те, что пришли из-за реки" или, возможно, происходила от некоего Евера. Ныне семітологи все больше склоняются к мысли, что именно ха-ібрі) а не хапіру были предками древних евреев и от них, а не от хапіру выводят этноним "еврей".
Следует отметить, что этнический состав древних евреев не был однородным. Они вплоть до закате своей древней истории практиковали смешанные браки, шо отчетливо зафиксировано в старозаповітній традиции: "И жили Сыны израилевы среди ханаенянина, хеттеев, аморреев, ферезеев, и евеев, и иевусеев. И брали дочерей их себе в жены, и своих дочерей отдавали за сыновей их, и служили богам их" (Суд. 3: 5-6).
В XII в. до н. э. на морской окраине Палестины, южнее Финикии, осели двое племен морских народов (или, как их называют сирийские источники, народов севера) - филистимляне и чакара. Эти индоевропейские племена основали там союз пяти городов (Газы, Ас кал б на, Аккарона, Пруди и Ашдбда). Этноним филистимлянин древние евреи произносили пелшитим, поэтому он дал название стране - Палестина. В образовании восточно средиземноморского населения принимали участие также египетский и месопотамський этносы.
Таким образом, этнический состав населения Восточного Средиземноморья в древности был крайне неоднородным, что рядом с замедленным социально-экономическим развитием региона стало препятствием для появления там сильных централизованных государств.
Какой была ментальность древних народов Восточного Средиземноморья?
Ключевой фигурой населения этого региона был торговец-семіт, что его известный английский этнограф Дж. Дж. Фрезер охарактеризовал следующим образом: "Гибкий, дальновидный и ловкий, он ни за что не откажется от возможности вернуть все в свою пользу, умеет добиваться своего не силой, а хитростью и не очень разборчив в средствах, всегда готов перехитрить и обмануть своего соперника". Древние греки не особенно жаловали финикийцам. Плутарх, например, считал их "мрачными, полными горечи людьми, кроткими обладателям, тиранічними по отношению к тем, кто от них зависел, жалкими в страхе, свирепыми, когда их трогают, устойчивыми в своих решениях и настолько ограниченными, что они неодобрительно относятся к любого юмора и доброты". Некоторые же авторы, наоборот, подчеркивали природный ум финикийцев.
Неоднозначно современники характеризовали также древних евреев, которые, по их мнению, имели сварливый нрав и, в отличие от финикийцев, плохо ладили со своими соседями. Неустанная борьба за свое этническое самосохранение в окружении более сильных соседей произвела на них сильное, чтобы не сказать болезненное, чувство своей этнической исключительности. Это чувство превратилось в древних евреев на религиозную тему и способствовало сохранению в них рудиментов родоплеменного уклада. Евреи считали себя особым народом, божьими избранниками и решительно противопоставляли себя всем другим народам. Как отмечает семітолог И. П. Вейнберг, то, что они связывали понятие мы с упорядоченным миром, а они - с миром неупорядоченным, признавали нас "настоящими людьми", а их - не-людьми или недочеловеками, порождало эгоцентризм, партикуляризм, постоянное восприятие их как врагов нас. Этот психологический стереотип воспринимался соседними народами как проявление беспримерного этнического чванства, высокомерия и, понятное дело, порождал у них иудеи фобию, причем порой настолько сильную, что древнееврейский историк Иосиф Флавий был вынужден написать специальную работу, в которой он развенчивал антисемитские выдумки древнеегипетского жреца-историка Манефона, александрийского лингвиста Апиона и других нелюбителей евреев.
Древние евреи придерживались строгой морали. Израильтянки, например, в отличие от ханаанских женщин, укутывали себя покрывалом от головы до пят, а при посторонних мужчинах и прикрывали лицо. Евреи были фанатично преданы своим племенным обычаям и традициям, особенно религиозным. Гекатей Абдерський уверял, что их невозможно было лишить их религиозных убеждений, за которые они "всегда готовы были пойти на любые муки и даже на лютую смерть".
Билет № 16.
1 .Хетты — народ, живший в древние века в центральной части Малой Азии, они населяли Хеттское царство — государство, основанное в XVIII веке до н. э. и разрушенное после 1200 года до н. э Первоначальным центром расселения хеттов была Каппадокия, регион Малой Азии к северу от Киликии и к западу от Армянского нагорья.
До хеттов в этом районе жили хатты, которые в отличие от хеттов не были индоевропейцами. Хетты на протяжении всей своей истории вели постоянные войны: с хурритами, урартами, даже с войсками египетских фараонов. Во время новохеттского периода к власти приходит династия хурритского происхождения. Начинается процесс хурризации хеттского общества. Около 1190 года до н. э. их царство было разрушено фригийцами (фригийцы — вторгнувшиеся в VII веке н. э. в Малую Азию семиты). Одновременно с исчезновением хеттов появляется цивилизация Урарту. Археология показывает, что урартская цивилизация во многом была продолжателем традиций хурритов.
Хетты пользовались клинописью и иероглифами. Для своего времени это был развитый народ, который мог бы создать развитую цивилизацию, но вторжение семитов из района Армянского нагорья прервало этот процесс.
С Хеттским царством связывают и первое появление железа. По мнению ряда исследователей, именно хетты научились добывать его из руды. Такое мнение сложилось на основе того, что железные предметы встречались у хеттов, которые строго ограничивали их дальнейшее распространение за пределы своих земель. Однако это не может быть доказательством, что железо было изобретено именно хеттами.
Хеттская историческая традиция связывала древний период хеттской истории с Куссарой, которая являлась столицей в начале формирования Хеттского государства.
Основателем самого Хеттского царства его историческая традиция считала не первых нам известных правителей Куссары, т.е. Анитту или Питхану, а Лабарну,
тоже царя Куссары но уже более позднего времени. В начале своего царствования, когда страна была мала, Лабарна войной покорил как соседние области так и расположенные на севере и юге Малой Азии, расширив владения хеттов от моря и до моря, от Чёрного до Средиземного моря.
Следующий царь хеттов Хаттусини I (Лабарна II) , «хаттусили» его прозвали потому, что он из стратегических соображений того времени перенёс центр своего государства из Куссары в Хаттусу на север.
После завоевания областей в Малой Азии, Лабарна II отправился в поход на северную Сирию. Покорив Алалах (совр. г. Телль-Аштана), одно из сильнейших государств хуррито-семитской группы на севере Сирии, Хаттусили захватил два крупных города в этой же области - Хашшу и Уршу и начал борьбу против третьего -Халеба, но из за тяжёлой болезни так и не смог давести дело до конца; это выпало на долю его сына Мурсили I. Захватив Халеб, Мурсили отправился в поход на далёкий Вавилон, правителем которого тогда был Самсудитана из династии Хаммурапи, покорил город и разрушил его, взяв огромную добычу. Во время своих походов в Халеб и Вавилон Мурсили покорил так же хуриттов, живших на левом берегу р.Ефрат и в Северной Месопотамии. Военные походы Хаттусили и его сына Мурсили в северной Сирии и Месопотамии оказали большое влияние на ход событий всего ближнего востока.
Во время правления Хаттусили и Мурсили начались военные столкновения между хуриттами и хеттами.
К концу Древнего царства хеттам удалось достичь успехов в Киццувадне - стратегически важной области у сев-восточного угла средиземноморья. Последний правитель Древнехеттского государства- Телепину заключил дружеский договор с царём Киццувадны и тот взял курс на политическую ориентацию Хатти, освобождаясь тем самым от влияния Хурри и Халеба.
Вопрос о преемственности власти был решён Телепину, который издал закон "о престолонаследии", согласно этому закону правом на престол отныне обладали только лишь сыновья царя по старшинству, а в случае отсутствия оных, стать царём мог лишь муж дочери царя. Все остальные были лишены права на престол и панку(народное собрание) был обязан следить за исполнением закона. Закон "о престолонаследии" сильно укрепил царскую власть и действовал до конца существования Хеттского царства. Но всё же царь не являлся абсолютным монархом страны даже во времена Телепину, во время которого впервые отредактировали также и другие хеттские законы.
2. Период Воюющих(сражающихся) царств (476 – 221 гг. до н.э.)
Начало периода Воюющих царств некоторые историки связывают с начатой экспансией(насильственное или ненасильственное распространение сфер влияния в области экономики, политики, науки и т. п.) царства Чу, захватившего небольшое соседнее княжество в 479 г. до н.э., другие - со смертью великого философа и просветителя Конфуция.
Знания об эпохе Воюющих царств, которыми историки обладают сегодня, почерпнуты в основном из хроники «Стратегии Сражающихся царств», однако, сведения об этом периоде не такие подробные, как о Чуньцю.
В период Воюющих царств (Чжаньго) господство династии Чжоу, которое хотя бы формально, но признавалось в эпоху Весен и осени, полностью утратило силу, и царство Чжоу перестало играть какую-либо роль в раздробленном государстве.
В начале периода Воюющих царств в 403 году одно из сильнейших княжеств того времени Цзинь распалось на три части: Хань, Чжао и Вэй. Таким образом, в период Чжаньго выделялось семь могущественных княжеств-гегемонов: Чу, Хань, Ци, Вэй, Янь, Цинь и Чжао. Каждый правитель из этих царств присваивал себе титул вана, таким образом полностью уничтожив даже номинальную власть вана Чжоу, сделав его равным среди остальных. Из менее влиятельных царств наиболее сильными были Шу, Сун и Юэ.
Условия, сложившиеся в эпоху Воюющих царств, были самыми тяжелыми: непрекращающиеся интриги, падение нравов, борьба за власть, взяточничество, алчность и предательства пронизывали верхушку общества. Случалось даже так, что подчиненные следовали примеру своих начальников: вельможа, назначенный управлять городом, мог просто закрыть городские ворота и присвоить его себе или присоединиться к соседнему княжеству в расчете на выгоду. Однако интересно, что именно в этот период наблюдается небывалый расцвет философской мысли в Китае. Рост населения, бесконечные внутренние и междоусобные войны, набеги кочевников, восстания, технологическая революция, вызванная появлением железа, заставили правителей искать поддержки и помощи у класса ученых. Так постепенно сформировались целые философские школы, сыгравшие важнейшую роль в становлении китайской философской мысли и мировоззрения. Эти школы известны как «100 соперничающих школ», хотя на самом деле их было шесть: конфуцианство, «школа имен» (логика), «школа дао и дэ» (даосизм), «школа моистов», «школа инь-ян» (натурфилософы) и легисты («школа законников»).
Безусловно, среди прочих школ наибольшее влияние на общество и формирование китайских ценностей и морали оказало и оказывает до сих пор конфуцианство. Однако в тот период, где положение правителей было шатким, а княжества находились в состоянии постоянной войны, на ход развития истории самое практическое воздействие оказала школа легистов, прародителей тоталитаризма, с помощью принципов которых королевству Цинь удалось захватить остальные княжества и положить конец эпохе Воюющих царств.