Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
ЖАН ФРУАССАР.docx
Скачиваний:
6
Добавлен:
11.07.2019
Размер:
1.64 Mб
Скачать

Глава 245.

Бастард Энрике Кастильский, при помощи короля Арагона и мессира Бертрана дю Геклена, вновь ведет войну против своего брата дона Педро. Потерпев поражение в битве, тот попадает в плен, и его убивают. Королем Испании остается Энрике.

Положение принца Уэльского и состояние его дел было хорошо известно соседним монархам, особенно, королю Арагона и королю Энрике - ведь они приложили великие старания, чтобы добыть касающиеся их сведения. Им рассказали правду о том, как гасконские бароны приезжали в Париж нанести визит королю, и что вся страна начала восстание против принца. Эти сведения не были неприятными для обоих вышеупомянутых королей, особенно для короля Энрике, который смотрел вперед, как бы завоевать королевство Кастилию, которое он потерял благодаря могуществу принца Уэльского.

Король Энрике распрощался с королем Арагона и выехал из города Валенсии в сопровождении виконтов де Рокбртен 63 и де Родэз (de Rhodez). Они имели при себе 3 тысячи латников и 6 тысяч пехоты, в том числе, нескольких генуэзцев, которые служили за деньги. Этот корпус воинов двинулся в Испанию, к городу Бургос, который сразу же открыл свои ворота и сдался королю Энрике, приняв его как своего сеньора. Отсюда они пошли на Вальядолид, поскольку король Энрике получил сведения, доставившие ему большое удовольствие, что там все еще остается король Майорки.

Когда жители Вальядолида узнали, что горожане Бургоса сдались и признали королем Энрике, они недолго думали над тем, оказывать ли какое-нибудь сопротивление или держаться против него до конца, но также сдались и признали короля Энрике как своего сеньора, таким же образом, как это прежде случилось в Бургосе. Как только король Энрике вошел в город, он осведомился, где проживает король Майорки, и когда ему было указано это место, он немедленно отправился туда и вошел в гостиницу и в ту комнаты, где тот лежал, прикованный болезнью к постели. Король Энрике подошел к нему и сказал: «Король Майорки, вы были нашим врагом и вступили в кастильское королевство с большой армией, по этой причине мы накладываем на вас свои руки и делаем вас пленником, а иначе вы уже мертвец». Король Майорки, чувствуя серьезность своего положения, и что сопротивление будет бесполезным, ответил: «Сир, я несомненно буду мертв, если вы так распорядитесь, но я очень хочу сдаться в качестве вашего пленника, но только вам одному. Если же вы хотите передать меня в какие-либо другие руки, то так и скажите, поскольку я скорее умру, чем попаду в руки своего соперника, короля Арагона». «Никоим образом, - отвечал король Энрике, - если я поступлю столь бесчестно по отношению к вам, то за это, и заслуженно, я буду очень виноват перед вами. Вы останетесь моим пленником, мне заплатите выкуп или будете отпущены на свободу по моей личной воле и желанию» 64. Так король Майорки стал пленником, под свое слово, у короля Энрике, который поставил в Вальядолиде многочисленный гарнизон, чтобы с большей надежностью его охранять, а затем двинулся к городу Леон в Испании, который, узнав, что он идет этой дорогой, немедленно открыл свои ворота.

После сдачи города Леона королю Энрике, тоже самое сделала вся провинция Галисия и перешла на его сторону. Бароны и сеньоры провинции, которые недавно принесли оммаж дону Педро, пришли на встречу с королем Энрике. Ведь, несмотря на кажущуюся видимость своей исключительной дружбы к дону Педро, проявленной ими во время присутствия там принца Уэльского, они не могли его любить за те жестокости, которые он прежде проявлял по отношению к ним, и из своих сомнений относительно того, что так бы он мог поступать и в будущем. Тогда как король Энрике всегда обходился с ними любезно, не только не делал ничего против них, но и обещал сделать им много добра, а потому вся страна вернулась к союзу с ним.

Мессир Бертран дю Геклен еще не прибыл в Испанию, но спешил к королю Энрике с 2 тысячами воинов. Он оставил герцога Анжуйского, который окончил войну в Провансе и завершил осаду Тараскона, добившись капитуляции его жителей на условиях, о которых мне ничего неизвестно 65. Оттуда он отправился в Испанию, в сопровождении нескольких французских рыцарей и оруженосцев, которые жаждали проявить свою удаль, и уже вошел в Арагон, чтобы соединиться с королем Энрике, который в это время осадил город Толедо.

Королю дону Педро были доставлены известия обо всех этих завоеваниях, о том, что вся страна перешла на сторону его брата бастарда, в то время, пока сам он медлил, находясь в окрестностях Севильи и на португальских границах, где его едва ли любили. Узнав об этих вестях, он сильно разгневался на своего брата и на кастильцев, которые отреклись от него, и клятвенно объявил, что отомстит им столь сурово, что это станет предупреждением для других. Он немедленно отдал приказы всем тем, от кого он ожидал помощи или службы. Однако из тех за кем он послал, одни так и не пришли, но оправдывались по мере своих способностей, а другие перешли к королю Энрике и принесли ему оммаж. Когда король дон Педро нашел своих людей колеблющимися и отказывающимися выполнять свои обязанности, и он начал тревожиться. Поэтому он обратился за советом к дону Фернандо де Кастро, который его никогда не покидал. Тот посоветовал ему собрать столь большую армию, какую только будет возможно, и набрать ее отовсюду, в том числе и из Гранады, и поспешить встретиться со своим братом, пока тот не добился дальнейших успехов внутри королевства.

Дон Педро не замедлил последовать этому совету, и послал к королю Португалии, который приходился ему троюродным братом, и от которого он получил большой отряд, а также к королям Гранады, Бельмарина (Bellemarine) и Трамезама (Tramesames) 66, с которыми он заключил союзы и обязался поддерживать их в их королевствах и не воевать с ними в течение 30 лет. Со своей стороны, эти короли, для помощи в его войне, послали ему 20 тысяч мавров. Дон Педро был столь деятелен, что собрал в окрестностях Севильи 40 тысяч человек, как христиан, так и мавров.

Пока эти договора и переговоры продвигались вперед, и продолжалась осада Толедо, мессир Бертран дю Геклен с отрядом в 2 тысячи воинов прибыл в лагерь короля Энрике, где его встретили с большой радостью, которую и естественно было ожидать. Вся армия была счастлива по поводу его приезда. Король дон Педро, который, как я уже сказал, собрал все свои войска в Севилье и ее окрестностях, жаждал дать битву своему брату. Со всеми своими многочисленными войсками армией он покинул Севилью, чтобы вызволить из осады Толедо. Между этими двумя местами, Севильей и Толедо, было, пожалуй, семь дней пути.

Разведка донесла армии короля Энрике, что дон Педро приближается с 40 тысячами человек, если считать всех людей. Тот созвал совет, чтобы рассмотреть, что делать, и на него были приглашены все французские и арагонские рыцари, в частности, мессир Бертран дю Геклен, по чьему совету они и желали поступить. Мессир Бертран дал следующий совет, которому и последовали, а именно, что королю Энрике следует немедленно забрать из своей армии такую часть, чтобы оставшиеся могли продолжать осаду, и двинуться усиленными переходами навстречу дону Педро, и в каком бы положении он его не застал, начать битву. «Поскольку, - добавил он, - мы слышали, что он идет на нас с сильной армией, и он будет еще более силен там, где выстроит ее правильным образом. Поэтому, давайте опередим его, пока он еще ничего не знает о наших намерениях, и насколько неожиданно мы сможем застать врасплох его и его армию, настолько же мы и добьемся успеха, и я не сомневаюсь - разобьем его». Этот план мессира Бертрана был одобрен, и ему последовали. Ближе к вечеру, король Энрике выехал с избранными воинами и оставил ведение осады своему брату дону Телло. Во время марша у него по всей местности были рассеяны шпионы, чтобы принести ему точные сведения о том моменте, когда он должен будет увидеть или услышать дона Педро и его армию, и о том состоянии, в котором тот находится.

Король дон Педро находился в неведении обо всем, что делает его брат, даже о том, что он идет ему навстречу, так что он и его армия шли медленно и очень неорганизованно. Для него стало неожиданностью, когда утром король Энрике и его армия встретили дона Педро и его силы. Ведь в предыдущую ночь он спал в замке Монтиэль (Montiel), в котором сеньор Монтиэль принимал его со всей возможной честью и уважением. Он покинул замок очень рано утром и продолжал свой поход таким же неорганизованным образом, как и накануне, ведь он никак не ожидал боя в этот день, Вдруг, против него выступили король Энрике, его брат Санчо, мессир Бертран дю Геклен, под чьим руководством они действовали, ле бег де Виллэн, сеньор де Робертен, виконт де Родэз 67 и их отряды с развевающимися знаменами. Они насчитывали 6 тысяч воинов, они двигались в плотном строю и скакали во весь опор, так что нанесли тяжелый и добрый удар по тем, кто им встретился первыми, крича при этом «Кастилия за короля Энрике!» и «Нотр-Дам, за Геклена!» Они опрокинули и разбили всех, с кем встретились в первый момент, погнав их перед собой. Многие были убиты и сброшены с коней, и согласно приказам мессира Бертрана дю Геклена, отданным им накануне, в плен никого не брали, по причине огромного числа евреев и неверных в армии дона Педро.

Когда дон Педро, который двигался вместе с самым крупным отрядом своей армии, узнал о том, что его авангард разбит его братом бастардом и Французами, он поразился тому, откуда они могли взяться. Он понял, что был обманут, и что есть опасность потерять все, так как его люди очень сильно рассеяны. Поэтому, как храбрый и доблестный рыцарь, каким он был, и отличающийся изобретательностью и предприимчивостью, он остановился на этом месте и приказал, развернуть свое знамя по ветру, чтобы обозначить своим людям место сбора. Он послал приказы арьергарду идти вперед со всех ног, так как начинается сражение. После чего всего его люди, имевшие храбрость, поспешили к его развевающемуся знамени. Теперь битва стала более общей и жаркой. Многие люди из армии дона Педро были убиты и сброшены с коней, так как король Энрике, мессир Бертран и их друзья сражались так прекрасно, что никто не мог против них устоять. Однако битва не была окончена так скоро, так как дон Педро имел большое численное превосходство, по крайней мере, шесть к одному. Но их преследовали так настойчиво, что было изумительным зрелищем смотреть, как их рассеивали и убивали.

Эта битва у Монтиэля испанцев против испанцев и двух братьев-королей и их союзников была очень грандиозной и ужасной. Много было добрых рыцарей на стороне короля Энрике, таких как мессир Бертран дю Геклен, мессир Жоффруа Рикон, мессир Арно де Лимузен, мессир Говэ де Байоль, ле бег де Виллэн, Ален де Сен-Поль, Альо де Кале и находившиеся там бретонцы. От короля Арагона были виконт де Рокаберти (Rocaberti) 68, виконт де Родэз и много других добрых рыцарей и оруженосцев, которых я не могу назвать по имени, и которые совершили различные славные воинские подвиги, что им действительно было очень необходимо. Они неожиданно столкнулись с чужеземцами, вроде мавров и португальцев. Находившиеся здесь евреи, очень скоро показали свой тыл и не стали сражаться, но люди из Гранады и Бельмарина дрались доблестно. Они были вооружены луками и копьями, которым находили доброе применение и вели себя действительно хорошо. Дон Педро находился в самой гуще сражения и с неустрашимой смелостью так доблестно дрался своей секирой, что к нему едва ли кто осмеливался приближаться.

Король Энрике вел свой отряд против брата. Отряд наступал в очень плотном строю, и в нем было полно храбрых солдат, которые, громко крича, находили доброе употребление своим копьям, так что армия дона Педро была приведена в замешательство, и те, кто находился около его особы, начали тревожиться. Дон Фернандо де Кастро, который охранял короля, своего сеньора, вскоре понял (столь трезво было его суждение), что их армия должна быть разбита, так как они были слишком напуганы столь внезапным нападением. Поэтому он сказал дону Педро: «Сир, спасайтесь сами и поспешите назад в замок Монтиэль, что вы оставили этим утром. Если вы туда отступите, то окажитесь в безопасности, но если вас схватят, то ваши враги убью вас без всякого милосердия». Король принял этот совет, отправился прямо назад к замку Мотиэль и прибыл туда столь своевременно, что застал ворота замка открытыми. И он был там принят всего лишь с 11 сопровождавшими его людьми.

Пока все это происходило, остальные его люди, рассеянные по равнине, продолжали сражаться, как только могли, так как находившимся среди них и ничего не знавшим о местности маврам, было все равно, будут ли они убиты прямо здесь или после долгой погони. Поэтому они дорого продавали свои жизни. Другие воины также действовали поразительно хорошо.

Разведка донесла королю Энрике и мессиру Бертрану, что дон Педро отступил в замок Монтиэль, где и заперся, что ле бег де Виллэн и его люди преследовали его до замка, в который едва не ворвались, и что ле бег стал там и поставил там свой вымпел. Король Энрике и мессир Бертран пришли в восхищение от этих новостей, они двинулись к тому месту, сражаясь и убивая множество людей, причем убивая их как зверей. Они совсем устали от этой бойни. Преследование длилось более трех долгих часов, и там осталось свыше 14 тысяч убитых и раненных. Очень немногим удалось бежать. Тем, кому это удалось, были родом их этих мест и знали там укромные места. Эта битва произошла под Монтиэлем и в его окрестностях 13 августа 1368 года 69.

После поражения дона Педро и его армии король Энрике и мессир Бертран разбили свой лагерь перед замком Монтиэль, где находился дон Педро. Они окружили его со всех сторон, так как они справедливо говорили, все, что до сих пор они сделали, будет бесполезно, пока они не возьмут замок Монтиэль вместе с запершимся там доном Педро. Основную часть своих войск они отослали назад к Толедо, чтобы подкрепить осаждавших, что было очень приятно для дона Телло, который был там в качестве командующего 70.

Замок Монтиэль был достаточно крепок, чтобы продержаться значительное время, если бы был соответствующим образом снабжен провизией, но когда дон Педро в него вступил, провизии было недостаточно и на 4 дня, что очень тревожило и его, и его спутников. Их так крепко сторожили, что и птица не могла ускользнула бы из замка без того, чтобы ее не заметили. Дон Педро испытывал большие сердечные страдания, видя себя окруженным своими врагами, хорошо зная, что они не будут заключать с ним никакой мирный договор, ни соглашения, так что, принимая во внимание ту опасную ситуацию, и величайшую нужду в продовольствии в замке, ему посоветовали, вместе со своими 11 спутниками, попытаться бежать около полуночи и отдаться на волю Божью. Ему предложили проводников, которые должны были проводить его в безопасное место.

С этим решением они пробыли в замке до полуночи, и тогда дон Педро в сопровождении дона Фернандо де Кастро и остальных 11 спутников вышел наружу. Было очень темно. В этот час стражей командовал бег де Виллэн, и у него было при себе свыше 300 человек. Дон Педро со своими людьми покинул замок, спускаясь сверху, но так тихо, что не было заметно, что кто-то идет. Однако, бегу де Виллэну, у которого было много подозрений и который опасался потерять тот предмет, что он охранял, показалось, что он слышит звук конских ног по мостовой. Поэтому он сказал своим приближенным: «Судари, замрите, не двигайтесь, я слышу шаги каких-то людей. Мы хорошо знаем, кто они такие, и что им надо в такой час. Я подозреваю, что это - поставщики продовольствия, которые доставляют еду в замок, ведь я знаю, что в этом отношении дела там очень плохи». Затем бег двинулся вперед с кинжалом в руке, по направлению к человеку, который находился рядом с доном Педро и спросил: «Кто ты? Говори, или ты мертвец». Человек, к которому обратился бег был англичанином и отказался отвечать. Он пригнулся к седлу и стремительно ринулся вперед. Бег позволил ему уйти, когда обратившись к дону Педро и внимательно его рассматривая, ему, несмотря на темноту ночи, показалось, что это король, из-за его сходства с королем Энрике, его братом, ведь они очень походили друг на друга. И он спросил у него, взяв кинжал в руку: «А вы кто? Назовите себя и сдавайтесь сейчас же, а иначе вы – мертвец». Сказав так, он обрезал поводья его коня и не позволил ему бежать, как позволил первому.

Король дон Педро, который видел перед собой большой отряд воинов и понял, что никак не может бежать, сказал бегу де Виллэну, которого он узнал: «Бег, Бег, я - дон Педро, король Кастилии, которому, из-за дурных советников, приписывают столь много зла. Я сдаюсь сам и со всеми моими людьми, числом 12, как твой пленник. Мы отдаем себя под твою защиту и на твое усмотрение. Я молю тебя, во имя рыцарства, чтобы ты доставил меня в безопасное место. Я заплачу за свой выкуп, какую бы сумму ты не потребовал, ведь, благодарение Богу, я меня есть достаточно средств для этого. Но ты не должен допустить, чтобы я попал в руки бастарда». Бег (согласно тем сведениям, что я получил) ответил, что он и его отряд могут провести его себе в полной безопасности, и что его брат не узнает от него о том, что случилось 71. При этом условии, они пошли, и дон Педро был проведен в палатку бега и в спальню мессира Леона де Лаконе. Он пробыл там час, когда туда явились король Энрике и виконт де Рокаберти со своими приближенными, правда их было немного. Как только король Энрике вошел в спальню, где находился дон Педро, то сказал: «Где этот сын еврейской шлюхи, что называет себя королем Кастилии?» Дон Педро, который был таким же смелым, как и жестоким, выступил вперед и сказал: «Также как ты сын шлюхи, я - сын Альфонсо». Сказав это он схватил своими руками короля Энрике и начал с ним бороться и, будучи сильнее, он подмял его под себя на обарду, или, как ее называют по-французски, на шелковое стеганое покрывало или одеяло 72 и, схватившись рукой за кинжал, он бы непременно его убил, если бы не присутствовавший здесь виконт де Рокаберти, который схватив дона Педро за ногу, перевернул его, благодаря чему король Энрике оказался наверху. Он немедленно извлек свой длинный кинжал, который носил за поясом и вонзил его в его тело дона Педро. Сопровождавшие его люди вошли в шатер и помогли ему покончить с ним. Вместе с доном Педро были также убиты: рыцарь из Англии по имени сэр Рауль Хелин (Raoul Heline), носивший прежде прозвище Зеленый Оруженосец, и другой оруженосец по имени Джеймс Роланд, за то, что они стали в защитную позу 73. Но никакого вреда не было причинено ни дону Фернандо де Кастро, ни другим спутникам дона Педро. Поэтому они остались пленниками ле бега де Виллэна и мессира Леона де Лаконе. Так умер дон Педро, король Кастилии, который когда-то правил в таком большом благополучии. Те, кто убили его, оставили тело три дня без погребения, что очень печально с точки зрения гуманности, а испанцы над ним смеялись.

На следующее утро сеньор Монтиэля пришел сдаваться королю Энрике, который принял его любезно, так как и всех тех, кто вернул ему свою верность. Известия о смерти дона Педро вскоре распространились за границу, что доставило радость его врагам и печаль его друзьям. Когда король Португалии узнал, каким образом был убит его кузен дон Педро, то это его сильно раздосадовало, и он поклялся, что добьется за это удовлетворения. Он немедленно послал вызов королю Энрике и начал с ним войну, пробыв один сезон хозяином всех окрестностей Севильи. Это, однако, не помешало королю Энрике в его дальнейших действиях. Он вернулся к Толедо, который сдался ему, как только узнал о смерти дона Педро. Тоже самое сделали и все остальные части страны, зависимые от кастильской короны. Даже король Португалии не захотел дальше продолжать войну, так что, благодаря посредничеству баронов и прелатов Испании, и между ними был заключен мир. Так король Энрике стал в мире править над всей Кастилией. Мессир Бертран дю Геклен, мессир Оливье де Манни и другие французы, бретонцы и арагонцы продолжали оставаться у него, и к ним король Энрике относился очень хорошо. В самом деле, он по праву и должен был так поступать, ведь без их помощи, он бы никогда не смог бы завершить это дело. Мессир Бертран дю Геклен был сделан коннетаблем Испании и получил во владение Сориа с 20 тысячами ливров ежегодного дохода. Король дал его племяннику, мессиру Оливье де Манни во владение Кректу (Crecte) с 10 тысячами ливров дохода, и так далее – также и другим рыцарям, и с такой щедростью, что они были полностью удовлетворены. Король Энрике поехал в Бургос со своей королевой и детьми и устроил там свой двор, который держал, как и подобает государю 74. Короли Франции и Арагона, также как и герцог Анжуйский, который его особенно любил, были очень рады счастливому исходу этой войны.

Около этого времени умер сеньор Лайонел Английский, который, как уже ранее говорилось, пересек Альпы и взял себе в жены дочь сеньора Галеаццо Висконти, правителя Милана. Но, так как его смерть показалось необычной 75, то его товарищ, лорд Эдуард Деспенсер, который был там с ним, объявил войну против Галеаццо и в разное время убил многих его подданных. Однако, в конце концов, граф Савойский заключил между ними мир. Теперь давайте обратимся к тому, что будет происходить в герцогстве Аквитанском.

Комментарии

56. Из всех моих изыскания следует, что, по-видимому, Фруассар был неправильно информирован, относительно того замка, в который как король Энрике уехал из Монпелье.

«Энрике и герцог Анжуйский вместе поехали в Авиньон. При своем возвращении они заключили договор, как против дона Педро, так и против англичан, но он держался в секрете. Затем Энрике уехал в свое графство Кессенон (Cessenon), в диоцезе Сен-Понс и Безье. Нуждаясь в деньгах, он продал это графство королю Франции, вместе с замками Кессеннон, Сервиан, Фезан и другими, за сумму в 27 тысяч золотых франков. Энрике принял эти деньги 27 июля и затем вместе со своей семьей переехал в замок Пьер-Пертуз (Pierre Pertuse), в котором жил по приезде из Испании». — Hist. de Languedoc.

Этот замок Пьер-Пертуз, как я полагаю, и соответствует фруассаровскому Роквемору. Он был срыт Людовиком XIV после Нимвегенского мира, чтобы построить на его развалинах замок Белльгард. Он занимает очень крепкую позицию и господствует над окружающей местностью. Руссильон в то время принадлежал короне Арагона.

Город Роквемор существует в Верхнем Лангедоке, около Монтобана, так что Фруассар, возможно, и прав, несмотря на то, что лангедокский историк писал именно так, как я только что процитировал.

57. Барнс назавает его Элиотом дю Карбэ (Eliot du Carbais).

58. Город в Бигоре, диоцез Тарба.

59. Город Агреда (Agreda) — Collin's Hist. of the Black Prince.

60. Долина Соны между Арагоном и Испанией. — Collins.

61. Фуаж (Fouage) — «ежегодный налоговый сбор в старое время, взимаемый высшими сеньорами в своих владениях с каждой трубы или дома, имеющего очаг. Во времена Карла V он составлял 4 турских ливра. С этого времени, в большинстве мест вместо него была введена талья. Первоначально талья допускалась только в 4 случаях: новый сеньор, свадьба сыновей, заморский поход и выкуп пленного. Карл VII сделал этот налог ординарным. Все дворяне, или лица, занимающие дворянские должности были от него освобождены»— Colgrave's Dictionary — Fouage — Taille.

«Тальей облагалось имущество, движимое и недвижимое. Она составляла десятую часть доходов. В случае ложной декларации, непоказанный излишек имущества конфисковывался. — (Beaumanoir, chap. L.). Когда короли намеревались обложить подданных своих владений тальей, то те бароны, что были обязаны служить им на войне, перелагали налог на своих вассалов. Согласно постановлению Святого Людовика, в церковном приходе избиралось 30 или 40 человек, который избирали из своего числа 12, которые распределяли этот налог, и они клялись на Евангелии, что ни из пристрастия, ни из обиды, никто из них не будет испытывать ни любви, ни ненависти. Эти 12 выбирали в свою очередь четверых, которые и назначались сборщиками налога».

«Помощь» была налогом, благодаря которому главный барон собирал деньгами со своих вассалов. Было 2 вида «помощи»: «l'aide legitime», которая взималась строго на определенные цели, такие как выкуп сеньора, брак старшей дочери, посвящение в рыцари сына, введение предполагаемого наследника в права. От этой «помощи» было освобождено духовенство. Другой вид назывался «l'aide gracieux». Он требовался в качестве подарка в некоторых случаях и зависел от воли подданных. Он собирался, когда сеньор отправлялся в крестовый поход в Палестину, когда он сам или его брат посвящались в рыцари, когда он выдавал замуж свою сестру или младших детей, когда он строил или восстанавливал замок, когда он вел войну ради защиты своих земель. Этот налог был добровольным недолго, и вскоре стал принудительным». — Введение к «Истории Франции при первых пяти Валуа» M. Levesque's, vol. i. pp. 325.

62. См. Rymer, 1366, 1367, 1368, где приводится договор и имена тех, кто сопровождал в Милан герцога Кларенса.

63. В Hist. Gen. d’Espagne Феррераса он назван Рокаберти (Rocaberti).

64. Впоследствии король Майорки был выкуплен своей женой, знаменитой Иоанной Неполитанской, чьим третьим мужем он был, за 28 тысяч золотых флоринов.

65. «Герцог Анжуйский и Бертран дю Геклен переправились через Рону, осадили Тараскон, что находится напротив Бокера, 4 марта 1368 года. Настоящая история осады нам неизвестна, поскольку умы не можем доверять авторам различных жизнеописаний, или вернее, романов о Бертране дю Геклене, которые сообщают о различных обстоятельствах по этому поводу. Что определенно, так это то, что герцог Анжуйский осадил город с моря и с суши, и жители достигли с ним соглашения, добившись освобождения от осады города, владельцем которого он и стал» - Hist. Gen. de Languedoc, vol. 4, p.336.

66. Вероятно, это берберские королевства Бенмарин (Benmarin) и Тремсен (Tremecen). Ни Марианна, ни Феррерас не упоминают ни о каких других королях, кроме мусульманского короля Гранады, который присоединился к дону Педро с 6 тысячами всадников и примерно 30 тысячами других воинов. — Hist. Gen. de l’Espagne, vol. v. p. 400.

67. M. Dillon в своей «Истории Педро Жестокого» говорит: «Пока Энрике стоял перед Толедо, в его лагерь прибыли послы от Карла V Французского, который послал своего камергера Франсуа де Перелля (Perelles), виконта Родэзскоо и Жана де Рика (Ric), сеньора Небуриса (Neburis), чтобы поставить его в известность о том, что объявлена война между Францией и Англией и т.д.» — Vol, II. p. 104.

Этот Жан де Рик, возможно, является Жоффруа Риконом у Фруассара.

68. Очевидно, имеется в виду Рокбертен, но под несколько другим именем. – прим.пер.

69. Так в тексте. На самом деле – 22 марта 1369 года. – прим.пер.

70. M. Dillon говорить, что Манрике, архиепископ Толедо, которому помогали нескольких способных офицеров, имел приказ блокировать Севилью, когда Энрике пошел навстречу дону Педро, и что к этому дону Телло присоединился также король Наваррский, желавший поживиться за счет испанского королевства.

71. Существуют различные рассказы об этом деле. Феррерас приписывает поимку дона Педро Бертрану дю Геклену, что не служит его чести. Но я не могу поверить этому, так как алчность была несвойственна этому славному человеку, и я склонен полагать, что Фруассар был информирован правильно

72. Обарда (aubarde или abbarda) - согласно словарю Du Cange, первонаячальное значение этого слова - боевое седло, и можно предположить, что оно применялось в качестве походной кровати в шатре, служило в качестве сиденья или кушетки, в зависимости от обстоятельств, и здесь оно могло применяться наподобие солдатского седла, которое служит подушкой на бивуаке. Лорд Бернерс переводит это как скамья, и вероятно он недалек от истины. — ED.

73. «Вместе с этим несчастным монархом также пало два славных англичанина, которые были убиты из-за того, что во время его борьбы с королем Энрике, извлекли свои мечи в его защиту. Это были сэр Ральф Холмс и Джеймс Роуленд. Фернандо де Кастро жизнь была сохранена, принимая во внимание его долгую привязанность и верность своему сюзерену.

После смерти короля Педро, дон Фернандо де Кастро совершил побег в Португалию и впоследствии вернулся в Гиень, где и умер. Над его могилой была помещена следующая надпись: AQUI YACE DON FERNANDO PEREZ DE CASTRO, TODA LA FIDELIDAD DE ESPANA.» — Dillon’s His. of Peter the Cruel, vol. ii. p. 119.

74. «Чтобы вознаградить французских и прочих рыцарей, король Энрике собрал казну королевства в Медина дель Кампо.. Он заплатил Бертрану дю Геклену 120 тысяч золотых флоринов. Король также дал ему Сорию, Альмазан, Атиенку, Монтеагудо и Серон, вместе с зависимыми от них ленами. Оливье де Манни - Аргеду. Рибальдо, вместе с титулом графа – Вигуэру де Вилламу (Viguer de Villames), которого он женил на даме из семьи Гузман. Аквилар де Кампо - Жоффруа Релору и Виллальпанд - Арно Сольеру (Solier)» — Ferreras Hist. d’Espagne, vol. v., pp. 414, 415.

75. «Кроме того, при приезде Лайонела было с наибольшей щедростью истрачено такое множество средств на организацию наироскошнейших празднеств, величественных зрелищ и на то, чтобы почтить редкими подарками примерно 200 англичан, которые сопровождали его зятя, что, казалось, это превышает величие самых состоятельных государей. Ведь на пиру, среди самых дорогих гостей присутствовал Франческо Петрарка, там подавалось на стол около 30 перемен блюд, и между каждой переменой было столько же удивительной ценности подарков. Все это Джан-Галеаццо, глава избранной молодежи, предлагал Лайонелу. Например, при одной перемене было 70 добрых коней, убранных в шелка и имевших серебряные сбруи, при другой - серебряные сосуды, соколы, гончие собаки, броня для коней, дорогие кольчуги, сверкающие нагрудники из массивной стали, шлемы и латы, украшенные дорогими навершиями, одежды, инкрустированные дорогими камнями, солдатские пояса и, наконец, некие драгоценные камни изумительной красоты, оправленные в золото и пурпур, и мужские золотые одежды, украшенные с великим богатством. И такова была роскошь этого пира, что мяса, унесенного со стола, было бы достаточно для 10 тысяч человек. Но вскоре, Лайонел, живший со своей новой женой пока что по обычаям своей страны, и забывший или не принявший во внимание изменение климата, сам, будучи скромным, до крайности пресытился пирами, и был истощен и съеден медленной болезнью, и умер в Альба».

Это сообщение из Stowe, pp. 267, 268, edition 1631, кажется говорит о смерти герцога Кларенса, как о чем-то естественном и не подразумевает, что она случилась из-за предательства.

Более детальный отчет об этом дела - см. Corio’s History of Milan, printed at Milan, 1503.