6.Десятилетия активного развития

Экономическое развитие Одессы. «Хлопотливо торг обильный свои подъемлет паруса…».

Влияние внутренних и внешних факторов на развитие Одессы.

Зарождение промышленности.

«Золотой век» Южной Пальмиры: в чем золото?

Одесса основывалась как один из военно-морских форпостов России на завоеванных землях, однако быстро утратила свое военное назначение. Развиваясь как торговый порт, Одесса за одно столетие стала экономическим, политическим и культурным центром Северного Причерноморья, четвѐртым по величине городом Российской империи после Санкт-Петербурга, Москвы и Варшавы.

Особую роль в становлении Одессы сыграло изменение геополитической ситуации в Европе, хлебная торговля и правительственная политика по привлечению поселенцев на новые земли.

После трех разделов Речи Посполитой второй половины XVIII века большая часть украинских земель вошла в состав Российской империи, и когда в ходе "континентальной блокады" Англии и наполеоновских войн украинско-балтийские торговые пути были прерваны, украинский хлебный экспорт переориентировался на черноморские порты, прежде всего – на Одессу.

Одесса как город-порт в середине XIX века стала центром транзитной и посреднической торговли стран Европы, Ближнего и Среднего Востока. Через столицу Новороссии проходило 37% всего хлебного экспорта России и около 60% - юга страны. Это обстоятельство, а также – особый статус, который придавали городу русские императоры (денежные субсидии, освобождение от налогов и постоя, порто-франко (1819

– 1859 гг.) стали причиной экономического и демографического подъема Одессы. Одной из ключевых идей в социально-экономической модели нового города де

Ришелье была идея предоставления Одессе статуса «порто-франко».

Даже получив в 1815 году пост премьер-министра Франции, герцог по-прежнему при личных встречах с императором Александром неустанно приводил аргументы в пользу предоставления «милой его сердцу Одессы» режима «вольного порта».

Пользуясь дружескими связями с императором, Ришелье сумел силой личного обаяния убедить его в необходимости предоставить Одессе право беспошлинного ввоза товаров.

Воплотить в жизнь идеи герцога Ришелье удалось лишь графу Ланжерону. Александр І подписал судьбоносный для молодой Одессы манифест «О

даровании порто-франко» лишь в конце апреля 1817 года.

Уникальный для России социально-экономический эксперимент – порто-франко - определил начало «золотого века» Южной Пальмиры.

Новый торгово-экономический режим был введен сроком на 30 лет, что вывело Одессу из общей таможенной системы Российского государства, о чем и мечтал герцог. В пределах города товары теперь разрешалось не только выгружать, хранить, но переупаковывать и перерабатывать без всяких на то пошлин и ограничений. Одесса превратилась в «дешевый город».

Порто-франко – прообраз современных свободных экономических зон. До введения этого режима в Одессе ввозимые товары облагались пошлиной и проходили контроль, который сопровождался разными злоупотреблениями со стороны таможенных

чиновников. При ввозе товаров купец зачастую не знал, где будет их реализовывать. Поэтому требовалось прибегать к услугам временных складов, за которые также приходилось платить. Все это тормозило развитие торговли в молодом портовом городе.

И если введение порто-франко намного упростило жизнь купцам, то властям лишь прибавило головной боли, особенно из-за контрабанды, ведь в эти годы в Одессе была таможня на таможне. Раньше был популярен миф о том, что контрабандисты действовали, якобы, через катакомбы. Но ни одна известная подземная выработка не пересекает вторую линию порто-франко. Другое дело – «мины» (подкопы, тоннели), которые соединяли соседние дома через улицу и могли служить для подобных нелегальных операций. Практиковались также различные способы переброски товаров через ров.

Время, когда в Одессе был режим порто-франко, без преувеличения можно назвать золотым веком в истории города. Южная Пальмира за считанные десятилетия превратилась в крупнейшего мирового экспортера зерна.

«Одесский вестник» посвятил на своих страницах пшенице следующий блистательный панегирик: «Она творила здесь настоящие чудеса, и если древние изображали Фортуну причудливой своенравной красавицей с повязанными глазами и с мешком золота в руках, так именно у нас, по улицам нашим, расхаживала она в этом наряде».

Во времена «хлебного бума» по сходству картин деловой суеты Одесса весьма напоминала города американского Запада в пору знаменитой «золотой лихорадки» с одной, правда, существенной разницею. Истинным «золотом» Южной Пальмиры были во времена хлебного бума сотни тысяч четвертей полновесной украинской пшеницы, уходившие морем на продовольствие народов Запада Европы и Леванта (стран восточной части Средиземного моря).

«Привозные площади Одессы, а когда подвоз пшеницы случался, как в тот год, особенно велик, то и все окрестные улицы были сплошь запруженные обозами из всевозможных крестьянских телег, да так густо, что от них «ни проходу, ни проезду не найти». Ведь к ним, в конце концов, сходились в городе и пыльные чумацкие шляхи, и почтовые тракты Новороссии, Волыни, Полтавщины, Киевщины и Бессарабии. На этих же толкучих шумных площадях, подле распряженных возов с поднятыми оглоблями, чумаки обычно и коротали время, пока в городе решалась дальнейшая судьба их груза. «Они рядились в полотняные одежды, пропитанные дегтем; свитка, кнут, плоский бочонок с водою, мазница с дегтем и котелок для варки пшенной каши с салом тут на улице между возами составляли все имущество чумака».

Памятуя о летних случаях холеры, город не потерял репутацию эпидемически благополучной гавани, и в этом высока была заслуга Одесского Карантина! Портовые баржи-лихтеры отводили с рейда к Карантинному причалу. На сей раз гвардионы Карантина подвергали подвозные лодки окуриванию хлором, тем самым, по представлениям тогдашней медицины, «очищая» перед очередной погрузкой у Платоновской пристани, чему обязывала мрачная память о недавних эпидемиях, жестоко терзавших юную Одессу.

Когда купеческое судно, наконец, становилось загруженным, то, справив обязательные обрядности в Карантине и заверив коносамент у ―Капитана над портом‖, шкипер получал у властей разрешение на выход в море.

Но прежде чем лечь курсом на Босфор, шкиперы правили с одесского рейда к Среднему Фонтану. Там, у упомянутой уже пристани, заграничные суда бункеровались перед рейсом одесской родниковой водою...»

Успех 77 торговых домов Одессы в основном строился на морском хлебном вывозе за границу. «Капитанами» Черноморской хлеботорговли, принимавшими самое деятельное участие в коммерческих оборотах Южного края, были одесские негоцианты, «хлебные короли» Воронцовской Одессы, пестрая россыпь греческих, итальянских, французских, караимских, немецких, еврейских фамилий: Родоконаки, Ираклиди, Папудов и Пандия Ралли, Хава, Джерболини, Рокко, Зарифи, Масса, Рафалович, Цициний, Севастопуло, Кельнер, Трабботи, Мавро.

Кроме одесских негоциантов и помещиков из южных губерний, поднявших азартными спекуляциями хлебный экспорт Новороссии, немалыми были, особенно в одесском порту, доходы и «простого рабочего класса» или городского пролетариата.

Работа тружеников – от потомственных грузчиков, биндюжников и лодочников до заурядных подсевальщиков из пропойц Матросской слободки и даже пришлых бродяг - ценилось в страдную пору «за руки», а главное – по достоинству вознаграждалась. «Задельная» плата городского пролетариата, принимавшего самое деятельное участие в обслуживании хлебной торговли, поднялась на городских биржах труда в 1853 году до запредельных высот. Необычной была дороговизна городского извоза. За доставку четверти хлеба от магазина на Купеческую пристань цена, бывало, составляла 75 копеек, за перевоз на лодке от порта к судну на рейде запрашивали до 20 копеек серебром, вместо обыкновенных цен в 15 и 3 копейки серебром за четверть. Поэтому сезонные доходы извозчиков-фурщаков, а также лодочников, лопатчиков, меряльщиков, сеяльщиков и прочего припортового и околомагазинного народа были в 1853 году достаточны, дабы «не одна скромная семья в рабочем сословии народа могла в это время обогатиться и приобрести себе скромные удобства жизни, имеющие такое могущественное влияние на нравственное состояние народа и облагораживание его простого быта», – так, подводя итоги «хлебного бума», оценивал тот год «Новороссийский календарь».

Именно лодочником на перевозке хлеба начинал в 1830-е годы в Одесском порту никому не известный молодой моряк родом из Сицилии Анжело Анатра. Составив со временем известный капитал, предприимчивый итальянец, по словам одного из старожилов, ―из простого перевозчика и отправителя грузов превратился в негоцианта‖. В Одессе он стал основателем славной династии купцов, пароходчиков, промышленников, а впоследствии и... авиастроителей, оставивших добрую по себе память, так же как меценаты и благотворители.

В разгар хлебного бума работы в порту и в городе хватало на всех, и на одесских улицах не сыскать было тогда привычных для прочих городов империи толп нищих да убогих, что мыкались с протянутой рукою от церковной паперти до богодельни. Высокому достатку всех своих обывателей Южная Пальмира была обязана тем, что не знала со дня своего рожденья стихийных бунтов городской черни.

При этом, в Одессе деньги зазря никому не платили. Практически все операции с экспортным хлебом проводились тогда вручную, поэтому так ценился труд поденщиков в порту. Поэтому не только в Одессе, но и по всем портовым городам Черного моря всегда были дороги крепкие рабочие руки. Если у заморского купца «вдруг» «горел» срочный фрахт, он за ценою не стоял. В таких случаях в порядке вещей предлагалось за работу вдвое, а то и втрое сверх обычно принятого. Понятно, что платили сполна не только грузчикам в порту, но и за работу, особенно сверхурочную, при хлебных магазинах. Плата работнику выходила тогда до 3-х и более рублей в день. Вот и случалось, что в «пик» навигации, в незабываемые будни хлебного бума, даже избалованная домашняя прислуга всѐ бросала на произвол судьбы и, только ухмыляясь в ответ на самые щедрые посулы своих хозяев, бежала к городским житницам и в порт.

««Бесстыдство нашей прислуги перешло пределы дозволенного! Не только лакей или кучер, но кухарка, не дождавшись, чтобы обед был изготовлен и подан, кормилица,

несмотря на крик бедного малютки и слезы матери, – сетовали одесские дамы, – бросает самые почтенные и щедрые для них семейства, бегут в хлебные магазины для того, чтобы увязывать мешки, сидеть на улицах и подбирать падающий хлеб...».

Хлебный бум накладывал свой отпечаток на образ жизни, род занятий, нравы и даже привычки горожан. Даже столь любимая в Одессе итальянская опера перестала в октябре 1853 года давать сборы.

«В публике не достает полного и продолжительного сочувствия к сцене. Большинство равнодушно к тому, какую оперу дают, кто поет сегодня и кто будет петь завтра. В театре частенько бывает пусто. Конечно, свечи у лож первого яруса горят, как и прежде, но к чему, господа? Они светят тускло, если лучи их не разыгрываются радужными переливами в цветниках дамских нарядов. Куда девался этот восторг, выступавший из пределов обыкновенного?».

1.Прокомментируйте материалы документов 6.8.-6.12.

2.Какие черты явно видны в характере одесситов?

3.Внимательно прочитайте документы и скажите, чем определен «золотой век»

Одессы?

4.Охарактеризуйте уровень жизни одесситов в тот период

Режим беспошлинной торговли сразу сделал Одессу одним из мировых торговых центров. Фактически для всех купцов, торговавших с Российской империей, Одесса стала единственным безальтернативным вариантом для ввоза и вывоза товаров с южного направления. Риск не продать товар был сведен к минимуму из-за бурного роста предпринимательства, купцы не несли финансовые расходы из-за отсутствия пошлины. На обратном пути купец грузился российским товаром, как правило, хлебом.

Такой режим давал городу огромные возможности для развития. Покупая сырье без пошлины, предприниматели открывали в черте порто-франко заводы, перерабатывающие это сырье. Вывоз хлеба создал целую сеть мукомольных заводов, вывоз шерсти – шерстомойки, потребность в корабельной оснастке – канатные заводы. А уже потом, готовая продукция продавалась внутри страны. Нередко произведенная из ввезенного сырья в одесской черте порто-франко продукция вообще не выходила за пределы таможенных постов, сразу отправляясь за границу.

Многие делали себе состояние как перекупщики — скупая иностранный товар и продавая его сразу за границу. Благодаря этому Одесса стала одним из основных перевалочных торговых пунктов Средиземноморской и Черноморской торговли. За первые пять лет порто-франко Одесса вышла на третье место по торговым оборотам в империи, а затем и на второе — немного уступая только Петербургу. Однако постепенно плюсы порто-франко начали становиться минусами. Выросший поток производимых товаров настолько перегрузил таможенные посты, что таможенники попросту не справлялись с ним. В результате товары шли через таможню почти без досмотра, а сами таможенники сказочно богатели на подношениях предпринимателей.

Вечно развивать промышленность и торговые офисы в черте порто-франко было невозможно. Попросту кончилась земля. Город перестал справляться с все увеличивающимся товарооборотом. Не то, что перерабатывать — хранить привезенные в город товары было просто негде. За каждый клочок земли в черте города велись настоящие войны. Скученность населения в черте порто-франко стала невыносимой. Часть предпринимателей Одессы была вынуждена работать вне черты порто-франко, а, значит, закладывать в расходы уплату пошлины. В результате порто-франко начало не способствовать развитию промышленности, а напротив — тормозить ее.

Многие негоцианты даже бросили собственно торговлю и начали спекулировать землей и зданиями в черте порто-франко. Таким образом, после периода бурного роста торговли и перерабатывающей промышленности режим порто-франко постепенно себя исчерпал к середине 1840-х годов. При этом, потеряв свои преимущества, порто-франко сохранило свои недостатки. Ежемесячно государство от контрабанды теряло 200—400 тыс. рублей. Понимая это, порто-франко пытался упразднить еще император Николай Первый, однако М.Воронцов убедил его этого не делать и дать городу еще пять лет таможенной свободы. Эти пять лет растянулись более чем на 10 — Крымская война, смерть Николая Первого и воцарение Александра Второго дали одесситам несколько дополнительных лет свободной экономической зоны.

Но порто-франко было обречено. Одесса была достаточно богата, чтобы конкурировать на общих основаниях с другими регионами страны и мира. Одессе было тесно в поясе границ порто-франко, которые из защитного барьера превратились в удавку, искусственно сдерживающую развитие города. Особый режим «порто франко» в Одессе был отменен 19 апреля 1859 г.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1.Напишите небольшое эссе «Одесса в период активного экономического

развития».

2.Сделайте сравнительный анализ экономического, культурного уровня развития нашего города с другими городами империи.