КАЗАНЬ Sbornik materalov Kazan 2014

По результатам проведенного в 2011 г. международного обзора компании Aon, в ходе которого были опрошены более 100 респондентов из 58 стран мира, репутационный риск был назван одним из десяти наиболее животрепещущих рисков организаций. При этом половина респондентов признались, что в их организациях нет комплексной и полноценной системы управления рисками, в том числе в части проектирования и минимизации последствий событий, приводящих к потере деловой репутации.

В числе десяти наиболее актуальных для организаций рисков были названы следующие:

1)риск экономического спада;

2)регулятивный риск, связанный с законодательными изменениями;

3)риск увеличения конкуренции;

4)репутационный риск;

5)риск непрерывности бизнес-процессов;

6)отсутствие инноваций/неудовлетворенность клиентов;

7)риск, связанный с неумением привлекать и удерживать высокопрофессиональные кадры;

8)риск увеличения стоимости сырья;

9)риск технологических ошибок и сбоев-ИТсистемы;

10)риск потери ликвидности.

При страховании предпринимательских рисков, связанных с репутацией фирмы, как представляется автору статьи, следует учитывать не риски, которые находятся под прямым контролем бизнеса, но и риски, связанные с поставщиками, контрагентами, бизнес-партнерами, консультантами, советниками и другими заинтересованными лицами. При проведении непосредственно страхования данного вида риска возможно создание карты больших рисков, где ожидания каждой группы основных заинтересованных сторон оцениваются против вышеназванных факторов источников возникновения риска.

Так, например, оценку рисков можно проводить традиционным способом, используя шкалу вероятности наступления событий против степени их серьезности и влияния на бизнес организации.

1)низкий – обращение или вопрос, оказывающий минимальное влияние на доверие заинтересованных лиц. Продолжительность влияния – до одного месяца;

2)средний – распространение информации местным СМИ, оказывающее

3)высокий – распространение информации в СМИ на федеральном уровне, оказывающее существенное влияние на доверие заинтересованных лиц. Продолжительность влияния – более трех месяцев. Событие привлекает внимание регулирующих органов;

4)очень высокий – распространение информации или заголовков в СМИ на федеральном или международном уровне, оказывающее драма-

81

тическое влияние на доверие заинтересованных лиц. Продолжительность влияния - более 12 месяцев. Активное привлечение регулирующих органов.

Кроме того, довольно новым видом страхования для фирм является страхование от остановки производства, и/или сокращением объема производства, или от перерыва в коммерческой деятельности. Данное страхование позволяет осуществить страховую защиту предприятия от риска потери или упадка деловой активности фирмы, а также упущенной выгоды.

Рассматривая классификацию договора страхования предпринимательского риска, следует отметить, что за рубежом, особенно в Западной Европе, за нарушения договорных обязательств контрагентом страхователя, известны следующие виды страхования риска убытков. Так, например:

•страхование взаимного фонда. В рамках данного фонда страхованию подлежит риск невозврата основной суммы, которая была инвестирована во взаимный фонд;

•страхование кредитов, которое охватывает страхование ручательства за исполнение сделки (делькредере), а также страхование, связанное со злоупотреблением доверием;

•страхование арендных платежей;

•страхование прав продавца, на случай возникновения ситуации связанной с отказом покупателя от приобретения товара;

•страхование гарантийных обязательств.

При этом страхование гарантийных обязательств, производится:

•по ипотеке (закладной) на случай, если заемщик по каким-либо причинам не сможет осуществить платежи по закладной, которые предусмотрены договором;

•по муниципальным бондам, в случае риска невыполнения муниципалитетом обязательств перед держателями бондов и т.п.

Основываясь на вышеизложенном, автору представляется возможным предложить расширить ст. 32.9 Закона об организации страхового дела и подпункт 22 указанной статьи дополнить следующим положением «страхование предпринимательских рисков, включая, но не ограничиваясь, связанных с возможными убытками от остановки производства, и/или сокращением объема производства, в случае возникновения предусмотренных договором событий; банкротством юридического лица или индивидуального предпринимателя; непредвиденными дополнительными расходами предпринимателя, которые вызваны изменением существенных договорных условий с целью адаптации заключенного предпринимательского договора к новым условиям; неисполнением (ненадлежащим исполнение) договорных обязательств контрагентами застрахованного лица, которые выступают кредиторами по сделке; судебными расходами (издержками); политическими и правовыми рисками; с риском потери деловой репутации (репутационный риск); риском изменения действующего законодательства, повлекшие за собой дополнительные расходы предпринимателя».

82

Список литературы

1.Caxaпов Ю.З. Некоторые аспекты защиты деловой репутации хозяйствующих субъектов в арбитражном суде // "Черные дыры" в российском законодательстве. М., 2007. N

2.С. 431–432;

2.http://insight .aon.com/?elqPURLPage=6070;

3.Косырев О.А., Москвичев А.В., Симонова Н.И. Совершенствование охраны труда на основе концепции профессионального риска (Интегрированная система оценки профессиональных рисков) // Охрана труда и техника безопасности на промышленных предприяти-

ях. 2012. N11.-С. 11 26.

УДК 347.416

СУБРОГАЦИЯ В ПРАВООТНОШЕНИЯХ ПО ОСАГО Иванишин П.З.

Кандидат юридических наук доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Казанского (Приволжского) Федерального университета

В статье рассмотрены теоретические проблемы, связанные с применением суброгации в рамках прямого «возмещения убытков» в законодательстве об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств.

SUBROGATION IN LEGAL RELATIONS ON CMTPL INSURANCE

Ivanishin P.Z.

The article presents the theoretical problems associated with the use of-subr gation under the direct "reimbursement of damages" in the legislation on compulsory insurance of civil liability of vehicle possessors.

Одной из проблем современного законодательства в сфере страхования автомобильного транспорта является возможность перехода права на получение страхового возмещения за вред, причинённый третьим лицом, ответственность которого застрахована по программе «ОСАГО», с потерпевшего лица на страховую компанию, выплатившей ему страховое возмещение по программе «КАСКО». Если допустить, что это возможно, то возникают следующие вопросы-первых: во, применим ли к рассматриваемым отношениям институт суброгации; во-вторых, в каком объёме страховщик потерпевшего, вправе требовать возмещения произведённых расходов со страховщика причинителя вреда.

Существом данной проблемы является то, что строго формально законом не предусмотрено обращение страховщика потерпевшего непосредственно к страховщику причинителя вреда. Предъявление требования возможно исключительно к лицу, несущему ответственность за причиненный ущерб. И, соответственно, страховщик потерпевшего не может предъявить иск к страховщику причинителя вреда на основании пункта 4 статьи 931 Гражданского кодекса Российской Федерации[1], поскольку в спорных отношениях потерпевшим лицом не является.

Между тем, данная ситуация нашла своё отражение в сложившейся практике взаимодействия страховщиков при осуществлении страховых выплат, а также в судебной практике. Так, в соответствии с Постановлением Президиума ВАС РФ от 20 фе враля 2007 г. N 13377/06 [1] страховая компания,

83

выплатившая потерпевшему в ДТП страховое возмещение по договору «КАСКО», имеет право, в порядке суброгации, взыскать сумму страхового возмещения, со страховой компании, застраховавшей ответственность лица виновного в ДТП по договору ОСАГО. При этом суд руководствовался следующими обстоятельствами. Согласно ст. 965 ГК РФ к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования (суброгация). При суброгации происходит перемена лица в обязательстве на основании закона (ст. 387 ГК РФ Гражданского кодекса Российской Федерации), поэтому перешедшее к страховщику право осуществляется им с соблюдением правил, регулирующих отношения между страхователем и ответственным за убытки лицом.

Таким образом, выплатив страховое возмещение в пользу потерпевшего по программе «КАСКО» страховая компания занимает место потерпевшего в отношениях, возникших вследствие причинения вреда, и вправе требовать возмещения ущерба. Поскольку ответственность причинителя вреда застрахована в силу обязательности ее страхования, то страховщик потерпевшего, на основании п. 4 ст. 931 ГК РФ, вправе требовать возмещения вреда непосредственно со страховщика причинителя вреда.

Соглашаясь с выводом суда, о том, что в рассматриваемых правоотношениях переход права осуществляется именно по правилам суброгации, тем не менее, хотелось бы отметить, что суд так и не дал четкого правового обоснования данного вывода.

В дальнейшем законодатель, с учётом позиции судебной практики, внёс соответствующие изменения в Федеральный закон "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее - Закон об ОСАГО) [3]. И возможность суброгации в рамках прямого возмещения убытков стала легализована. Так, в соответствии с п. 5 ст. 14.1 Закона об ОСАГО страховщик, осуществивший прямое возмещение убытков, имеет право требования в размере страховой выплаты к страховщику, который застраховал гражданскую ответственность лица, причинившего вред, или к причинившему вред лицу в предусмотренных статьёй 14 настоящего Федерального закона случаях.

Действительно применение института суброгации к данным правоотношениям является логичным, обоснованным и справедливым. Однако распространение суброгационных отношений на рассматриваемые отношения является не совсем корректным, так как, с позиции теории гражданского права, под ответственностью следует понимать, прежде всего, санкцию имущественного характера, возлагаемую за совершённое правонарушение [4]. В частности, О.С.

Иоффе утверждал, что “гражданско-правовая ответственность есть санкция за правонарушение, вызывающая для нарушителя отрицательные последствия в виде лишения субъективных гражданских прав либо возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей”[5].

84

Между тем, в страховании, и особенно в страховании гражданской ответственности, вообще не приходится говорить об ответственности страховщика за причинённый потерпевшему вред в результате наступления страхового случая. Даже в порядке суброгации. Этот вывод напрашивается исходя из следующих обстоятельств.

Во-первых, страховщик, к которому переходит право требовать страховое возмещение в пределах произведённой выплаты, не является потерпевшим, так как его действия по выплате являются реализацией договорных обязанностей.

Во-вторых, страховщик, к которому другим страховщиком предъявляется требование о возмещении понесённых им расходов по выплате страхового возмещения, также не является лицом виновным в причинении вреда. Более того, произведение им такой выплаты является не реализацией санкции, а выполнение им, в свою очередь, договорной обязанности.

Получается, что суд ответственность за убытки, возмещенные в результате страхования, рассматривал не с позиции виновности в причинении вреда, а с точки зрения возложения на страховщика обязанности по возмещению вреда, в силу существа рассматриваемых правоотношений. Поскольку в обычной ситуации (не обременённой элементом обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств), страховщик без всяких проблем реализует свои суброгационные права по отношению к виновнику причинения вреда. Однако в случае, когда, в целях защиты публичных интересов, ответственность виновника застрахована по программе «ОСАГО», именно на страховщика причинителя вреда возлагается законом обязанность возмещать причинённый им вред третьим лицам (причём эта обязанность сохраняется дажеогдав ситуациитребование, к о возмещении вреда будет уступлено в порядке цессии). И, соответственно, освобождение его

от этой обязанности, в случае перемены лиц в обязательстве по возмещению вреда в порядке суброгации, на том основании, что формально данный институтрименимп только в отношении лиц ответственных за причинение убытков, является нарушением существующего в гражданском праве принципа равенства.

Более того, страховщик, осуществляющий обязательное страхование гражданской ответственности владельцев транспортных средств, не вправе отказать в производстве страховой выплаты лицу, имеющему законное право на её получение, если данное лицо выполнило все предусмотренные законом юридические процедуры.

Таким образом, поскольку ответственность причинителя вреда застрахована в силу обязательности ее страхования, страховщик потерпевшего, как его законный приемник, на основании пункта 4 части 931 Гражданского кодекса Российской Федерации вправе требовать возмещения вреда непосредственно со страховщика причинителя вреда, не имевшего законных оснований для отказа в страховой выплате.

Получается, что Высший Арбитражный суд, обнаружив вышеуказанный пробел в страховом законодательстве, применил к рассматриваемым

85

правоотношениям аналогию закона, фактически распространив на них положения нормы о суброгации.

Таким образом, понимая необходимость применения института суброгации не только к отношениям между страховщиком и лицом ответственным за причинение вреда, но и к отношениям, возникающим между страховщиком, выплатившим страховое возмещение и страховщиком, реализующим свою договорную обязанность в рамках обязательного страхования, представляется целесообразным, в целях конкретизации, изменить положения п. 1 ст. 965 ГК РФ. В новой редакции данная норма должна звучать следующим образом: «если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, обязанному возмещать убытки, причинённые в результате страхового случая».

Федеральный закон "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" // СЗ РФ. 2010.N 6 ,ст. 565

4.См.: Гражданское право: Учебник, т.1./ Под ред. Е.А. Суханова. М.: БЕК, 1993. С.

172173.

5.См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. М.: Госюриздат. 1965. С.97.

УДК 368.042

КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО МЕХАНИЗМА ОБЯЗАТЕЛЬНОГО СТРАХОВАНИЯ

Г.Р. Игбаева, к.ю.н.

Уфимский юридический институт МВД России guzelig@yandex.ru

В статье раскрывается актуальность совершенствования гражданскоправового механизма обязательного страхования, направленного на повышение его эффективности. Особое внимание уделяется направлениям развития альтернативных способов защиты прав, принципов и целей обязательного страхования.

CONCEPTUAL DIRECTION OF IMPROVEMENT OF THE CIVIL LEGAL

MECHANISM COMPULSORY INSURANCE

G. Igbaeva

In article relevance of improvement of the civil mechanism of the obligatory insurance directed on increase of its efficiency reveals. The special attention is paid to the directions of development of alternative ways of protectionof the rights, the pri ciples and the purposes of obligatory insurance.

86

В условиях преодоления последствий мирового финансового кризиса и других процессов, происходящих как в мировой экономике, так и в иных сферах, увеличиваются общественные риски, как следствие, расширяется правовое регулирование обязательного страхования, соответственно, появляются пробелы и проблемы, затрудняющие правоприменительную практику.

Обязательное страхование направлено на обеспечение достойной жизни в социальном государстве. Обязанность государства – не материально обеспечить права и свободы личности, а создать гарантийные механизмы их реализации. Публичное по своему происхождению правовое явление «обязательное страхование» получает цивилистический механизм регулирования в сфере страхования отдельных видов ответственности, что порождает определенные сложности и противоречия, сказывающиеся на правах и интересах непрофессиональных участников данных отношений. Существующий уровень и подход законодательного регулирования не позволяют в полной мере применять весь комплекс возможностей механизма гражданско-правового регулирования в сфере обязательного страхования.

Правоприменительная практика свидетельствует о недостаточной эффективности такого механизма в сфере обязательного страхования. Из общего количества споров, рассматриваемых мировыми судами, львиная доля принадлежит спорам по ОСАГО, подавляющая часть из которых связана с занижением страховых выплат либо в их отказах. Подобный вал аналогичных страховых споров свидетельствует о явных пробелах в соответствующем законодательстве, позволяющих страховщикам попирать принцип добросовестности по каждому договору страхования, ущемляя права другой стороны, особенно по массовым видам страхования. Не случайно в Стратегии развития страховой деятельности в Российской Федерации до 2020 года отмечается, что «совершенствование регулирования обязательного страхования необходимо для сокращения количества споров между страховщиками и потребителями страховых услуг, обеспечения баланса интересов между страховщиками, страховыми посредниками и страхователями (застрахованными лицами и выгодоприобретателями)».

Однотипные нарушения со стороны страховщика по договорам обязательного страхования могут быть объяснены отсутствием эффективных способов защиты прав другой стороны. Страховое законодательство не предусматривает специальных средств защиты прав страхователей и третьих лиц в обязательном страховании, связанных с использованием альтернативных способов. Имеющиеся возможности и потенциал примирительных процедур практически не применяются, в то время как обращение к судебной защите и претензионному порядку сопряжены не только с временными потерями, а также с психологическим дискомфортом нахождения в конфликте, поиске и обращению к профильным юристам, необходимости обладания специальными познаниями и материальными затратами и д.р. Научные исследования возможностей внедрения примирительных процедур в сфере страхования

87

практически не осуществлялись, а в с фере обязательного страхования вообще не рассматриваются.

Тема развития и совершенствования институтов урегулирования споров между страховщиками и страхователями по мере расширения страховой практики становится все более актуальной. В отличие от многих зарубежных стран в России до сих пор наиболее распространенной является судебная форма защиты нарушенных прав, хотя Конституция РФ предоставляет возможность гражданам самостоятельно защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45 Конституции РФ).

Создание эффективных механизмов досудебного урегулирования споров

всфере страхования, в частности института страхового омбудсмена обозначено

вкачестве одной из задач развития страховой деятельности в Российской Федерации до 2020 года.

Начавшийся процесс институционализаии финансового (страхового как вида) омбудсмена требует единой, слаженной инициативной поддержки со всех участников страховых отношений: государства (Минфина России, Банка России, законодательных органов, судебных органов), страхователей и их объединений, организаций по защите прав страхователей; научной общественности, практикующих юристов и адвокатов, специализирующихся на страховых спорах. При этом очевидно, что обязательным условием для реализации инициативы является взаимодействие прежде всего государства и ведущих страховых компаний. Медиация как один из внесудебных способов защиты в обязательном страховании возможно будет развиваться не ближе чем

вотдаленной перспективе. Споры в сфере обязательного страхования носят массовый характер, и для решения этой проблемы следует ставить иную задачу, нежели изменение формата их разрешения. Совершенствование законодательства, связанного с созданием условий по минимизации споров в сфере страхования может радикально улучшить ситуацию.

Существующие пробелы правового регулированияобязательного страхо вания устраняются экстенсивным наращиванием несистемных правовых норм в федеральных законах об отдельных его видах, что не только не способствует устранению имеющихся пробелов, но, более того, значительно усложняет правоприменение и порождает новые коллизии. За последние 20 лет изменения законодательства в рассматриваемой сфере во многих случаях подчинены решению частных проблем и представляют собой точечное реагирование законодателя и властей на серьезные события чрезвычайного характера, как правило, государственного масштаба. Задача предотвращения и предупреждения значительного материального ущерба от аналогичных событий достигается путем принятия дополнительных норм об отдельных (преимущест-

венно новых) видах обязательного страхов-праниявовойгражданскоответст - венности. В лучшем случае вводимые нормы соответствуют основам и общим положениям гражданского законодательства, но часто не учитывают особенности и специфику отношений, ни в сфере страхования в целом, ни в сфере обязательного страхования в частности.

88

Безусловно, в науке обсуждаются пробелы и проблемы страхового законодательства, которые преимущественно связаны с организацией и осуществлением страховой деятельности, обосновываются возможные пути их устранения.

В сфере обязательного страхования исследуются финансовые, экономические аспекты, в ущерб концептуальным правовым. Тем не менее, причина противоречий и пробелов видится, прежде всего, в отсутствии общих начал гражданско-правового регулирования обязательного страхования, позволяющих учитывать его специфику и нюансы, а именно единых принципов и целей обязательного страхования, обоснованных критериев выделения его видов.

Список литературы

1.Распоряжение Правительства РФ от 22.-07.2013 г. № 1293 р «Об утверждении Стратегии развития страховой деятельности в Российской Федерации до 2020 года» // Собрание законодательства РФ. 2013. № 31. Ст. 4255.

2.Распоряжение Правительства РФ от 22- .07.2013 № 1293 р «Об утверждении Стратегии развития страховой деятельности в Российской Федерации до 2020 года» // Собрание законодательства РФ. 2013. № 31. Ст. 4255.

3.Игбаева Г.Р. Перспективы внесудебных способов защиты в сфере обязательного страхования // Евразийский юридический журнал. 2014. №1.

4.Игбаева Г.Р. Наследие юридической науки в определении места норм, регулирующих страховые отношения // Вестник ВЭГУ48. .2013. №6. С.

УДК 368.8

ПРОБЛЕМА ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОГО И ФИНАНСОВОГО РИСКА

Ю.В.Кайгородцева

Байкальский государственный университет экономики и права, г. Иркутск

e-mail: alshera.yuliya@mail.ru

Рассматривается проблема смешения страхования предпринимательс - ких и финансовых рисков, а также различные подходы к определениям понятий предпринимательский и финансовый. риски

PROBLEM OF DIFFERENTIATION OF THE ENTERPRISE

AND FINANCIAL RISK

Yu.V. Kajgorodtseva

Baikal national university of economics and law, Irkutsk

The problem of mixture of insurance of enterprise and financial risks, and also various approaches to definitions of concepts enterprise and financial risks is consi ered.

Вопрос определения понятий предпринимательского и финансового рисков остается проблемным моментом в деятельности страховых компаний. Так в законодательстве с точки зрения лицензирования страховой деятельности рассматриваются страхование предпринимательского риска и страхование финансовых рисков как самостоятельные виды страхования: в п. 22 п. 1 ст. 32.9 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" предусмотрено страхование предпринимательского

89

риска, а в пп. 23 п. 1 данной статьи этого законодательного акта - страхование финансовых рисков.

Смешение страхования финансовых и предпринимательского рисков является результатом определенной терминологической путаницы.

И если дефиниция первого вида рисков содержится в ГК РФ, то определение финансового риска в законодательстве отсутствует. Как и отсутствует ясность, какой риск следует считать предпринимательским, а какой

– финансовым.

Проблема усугубляется еще и тем, что еще относительно недавно страхование финансовых и предпринимательского рисков рассматривалось как одно целое. Так, в разд. 9 Классификации по видам страховой деятельностив- , явля шейся приложением N 2 к утратившим сегодня силу Условиям лицензирования страховой деятельности на территории Российской Федерации, утвержденным Приказом Федеральной службы России по надзору за страховой деятельностью от 19 мая 1994 -г. N 02 02/08, под страхованием финансовых рисков понималось страхование убытков, вызванных следующими событиями: остановка производства или сокращение объема производства в результате оговоренных событий, потеря работы (для физических лиц), банкротство, неисполнение (ненадлежащее исполнение) договорных обязательств контрагентом застрахованного лица, являющегося кредитором по сделке, необходимость застрахованного лица оплатить судебные расходы, а также иных событий, хотя очевидно, что целый ряд этих рисков относится к категории предпринимательского риска.

Всвязи с этим, попробуем разобраться в данной проблеме. Для этого рассмотрим определения понятий «предпринимательский» и «финансовый» риск.

Вроссийском законодательстве определение предпринимательского риска содержит пп. 3 п. 2 ст. 929 Гражданского кодекса РФ: «предпринимательский риск - это риск убытков от предпринимательской деятельности из-за нарушения своих обязательств контрагентами предпринимателя или изменения условий этой деятельности по не зависящим от предпринимателя обстоятельствам, в том числе риск неполучения ожидаемых доходов».

Тэпман Л.Н. рассматривает предпринимательский риск как «систему экономических отношений по реализации способности предпринимателя творчески использовать элемент неопределенности в процессе воспроизводства или отдельных его моментах для получения добавочной прибыли (предпринимательского дохода)».

По мнению Ступакова В.С., Токаренко Г.С. «предпринимательский риск

–это возможность наступления (опасность возникновения) неблагоприятного события, в результате которого субъект, принявший решение, направленное на достижение поставленной цели, теряет полностью или частично свои ресурсы, недополучает ожидаемый доход или несет не предусмотренные замыслом дополнительные материальные и финансовые расходы».

90