2247

тактильные, слуховые, вкусовые, вербальные и другие возможные характеристики объекта», представленные в сознании индивида (В.А. Пищальникова 1999, 11). Это понятие необходимо для обозначения явления субъективного содержания сознания, определяющего возможность возникновения личностного смысла как «функциональной актуализации не только какого−либо смыслового компонента психологического значения, но и любого смыслового компонента концепта» (там же, стр.11).

По мнению Бутаковой Л.О., смысл не входит в состав абстрактной семантики языка, а является частью концептосистемы его носителей, актуализируется языковыми средствами. Динамическая смысловая структура сознания говорящего оказывает влияние на все устройство его речи и речевого произведения на любой стадии его существования (довербального замысла, вербальной реализации, последующего смыслового восприятия) (Л.О Бутакова

2002, 74-80).

2.1.1. КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ Х КАТЕГОРИЗАЦИЯ

Процесс концептуализации тесно связан с процессом категоризации. В то время как первый направлен на выделение минимальных единиц человеческого опыта в их идеальном содержательном представлении, второй ориентирован на объединение единиц, проявляющих в том или ином отношении сходство или характеризуемых как тождественные, в более крупные разряды (КСКТ, 93). Иными словами, под категоризацией, – прежде всего в психологической и психолингвистической традиции – понимается способ установления и выражения в языке преимущественно иерархических отношений (таких, как общее–частное, класс–член класса) (Р.М. Фрумкина 1992, 5).

Связь процессов концептуализации и категоризации детерминируется природой языковых единиц, которая определяется взаимодействием онтологического, концептуального и собственно лингвистического факторов. В общем, виде его можно сформулировать следующим образом: онтологическая природа объекта задает возможность многих способов концептуализации, язык же определенным образом кодифицирует данные концептуальные возможности

(И.Г. Рузин 1996, 39-50).

В.Г. Гольдберг в качестве основной цели категоризации обозначает соотношение обозначаемых объектов по признакам, наиболее значимым в процессе практической деятельности человека с этими объектами. В организации обыденной категории участвуют корреляты одной из связей конструктов – согипонимической связи – градуальная, полярная, меронимическая, антонимическая и т.д. Когнитивные корреляты связейконструктов многочисленны, поскольку они отражают богатство связей, которые человек устанавливает в процессе восприятия и интерпретации окружающего мира, структура обыденной категории моделируется в виде сети семантических связей. Образная схема связь также получает языковое овнешнение в актуализации парадигматический отношении в синтагматике (В.Г. Гольдберг).

22

Основным положением концепции категоризации является представление о том, что разделение на категории не существует a priori в предметном мире. Категоризация является результатом мыслительной деятельности человека, и проникнуть в суть закономерностей человеческого мышления можно, изучая категории, которые реально существуют только в языке (Е.Г. Белявская 1994; А.А.Кибрик 1994; А. Ченки 1996; Е.С. Кубрякова 1992; З.А Харитончик 1992 и

др.).

Категории – это ментальные объекты, отражающие наши знания об онтологии, о сущности мира, они доказательство того, что окружающий нас мир структурирован определенным образом (А.П. Бабушкин 1996, 17). Результаты лингвистической категоризации отражены в полнозначной лексике, а «каждое полнозначное слово можно рассматривать как отражающее отдельно взятую категорию со стоящими за ней многочисленными ее представителями» (КСКТ, 42).

С позиций Э.Рош, категоризация предметов и явлений мира в сознании людей происходит не на уровне понятий, а на уровне прототипов, под которым понимается культурно-обусловленный ассоциат некоторой более обобщающей категории. «Прототип характеризуется тем, что он должен отражать категориально существенные свойства нашего представления об объекте, насколько он приближен к типичной или репрезентативной сущности концепта» (А.П. Бабушкин 1996, 17; Е.С. Кубрякова 1992; Р.М. Фрумкина 1992; КСКТ, 44,46 и др.).

Таким образом, по Э.Рош, категории представляют собой не простое множество единиц, а множество с отклонениями, формирующее систему, в которой выделяются «центр» и «периферия», при этом «центр» и называется прототипом, являясь неким эталоном и обладая свойством максимальной «психологической выделенности». Отсюда, прототип (как и концепт) – это ментальное образование; в мире наблюдаемых объектов прототипов нет. Р.М. Фрумкина отмечает, что по-русски в данном случае было бы удобней использовать термин стереотип и говорить о стереотипном представлении объектов.

Оригинальная классификация категорий представлена Дж. Лакоффом (Лакофф 1988). Согласно его идее, существуют типы категориальной метонимии, при которой часть категории замещает всю категорию для какойлибо когнитивной цели. С каждым типом метонимической модели связан и определенный вид прототипа – стереотип, идеал или образец. Стереотипы

понимаются им как типичные примеры, причем использование типичных членов категории обычно не осознается и носит «автоматический» характер, в отличие от социальных стереотипов, которые обычно осознаются и могут вызвать споры. Они применяются тогда, когда требуется сформировать быстрое суждение о людях, и могут корректироваться с течением времени. Идеалы – это абстрактные идеальные образцы, через которые воспринимаются многие категории. Они могут не представлять собой ни типичных представителей данной категории, ни стереотипов; к идеалам обращаются в суждениях и планах на будущее. Под образцами понимается представление категории в целом на

23

основе знания ее отдельных членов, которые являются либо идеалами, либо их противоположностями (Лакофф 1988, с. 34-35).

Вышепредставленные концепции отражают динамичность и процессуальность категоризации познаваемого человеком мира. Оппозитивной динамическим теориям категоризации представляется концепция А.Вежбицкой, которая акцентирует внимание на статическом аспекте категоризации. Согласно этому структурно ориентированному описанию категоризации, концептуальная информация, заключенная в значениях слов и лексических системах, представляет собой итог строгого анализа всех имеющихся знаний о называемых вещах и отбора определенных, значимых для данного языкового коллектива типов сведений. При этом набор компонентов, составляющих концепт, оказывается непроизвольным и структурированным целым. Прототип, по Вежбицкой, характеризуется тем, что он отражает концептуально существенные свойства нашего представления об объекте. При характеризации понятия прототипа для Вежбицкой важно противопоставление существенное – обычное (при этом существенные свойства попадают в концепт-минимум, а обычные, но не существенные – только в концепт-максимум).

Таким образом, «механизм категоризации надо отнести к уровню концептуальной структуры, ибо суждения о принадлежности к одной и той же или разным категориям – это итоги сопоставления двух концептуальных структур, принимающих форму высказывания «X – это пример категории Y» (КСКТ, 46).

2.1.2 Репрезентация как ключевое понятие когнитивной лингвистики. Структуры репрезентации знания

Термин репрезентация является центральным в когнитивной науке, которая интегрирует данные разных дисциплин «для уяснения определенных аспектов человеческого сознания, прежде всего тех, которые связаны с оперативным мышлением и процессами познания мира» (Е.С. Кубрякова 1992б, 4).

При попытке определить само понятие представления, или репрезентации, мира возникает определенный круг проблем. Как отмечает Е.С. Кубрякова, с познанием и репрезентацией мира человеком связано три проблемы: проблема восприятия мира (формирование ментальных репрезентаций), проблема осмысления воспринятого (концептуальное структурирование) и проблема языкового оформления (вербальная репрезентация) (Кубрякова 1992б, 12). Один и тот же блок информации в сознании индивида предполагают одновременное существование нескольких форм его репрезентации, т.е. определенных структур сознания, представляющих собой «следы» от зрительных, акустических впечатлений до репрезентаций концептуального плана, которые образуются под воздействием услышанного предложения или прочитанного текста.

Самой известной из работ, связанных с полемикой о форме «существования» репрезентации в памяти человека и о видах представлений,

24

является исследование А.Пейвио «Ментальные репрезентации». Им предложена теория двойного кодирования мира: вербального и невербального. Данная концепция объединила два крайних подхода – радикальную теорию образов (Э.Б. Титченер, В. Бугельский и др.) и теорию ментальных пропозиций (Х.Кларк, В.Кинтч, Д.А. Норман, З.Пылышин и др.) Главным тезисом работы было утверждение, что репрезентации могут быть как материальными, так и чисто психическими, воображаемыми сущностями. В дальнейшем в разработке этой теории участвовали: Новиков 1989, Кубрякова 1992б, Мухина 2000. В рамках работ последней утверждается, что репрезентация может быть:

1)ментальная: картиноподобная («образ-картинка», «обобщенная схема») и языкоподобная («неизоморфная отражаемым объектам»);

2)физическая: картиноподобная (фотография, рисунок, карта, диаграмма) и языкоподобная (естественный человеческий язык, логика, язык компьютерных систем).

При этом языкоподобные репрезентации – это «все репрезентации языковых единиц – слов, их частей, предложений, клишированных конструкций и т.п., но главное – пропозиций» (КСКТ, 157).

Понятие пропозиции в когнитивной лингвистике используется для обозначения особой структуры сознания – «единицы хранения знания, единицы, репрезентирующей мир и выступающей в виде определенной формы его репрезентации» (КСКТ, 137-139); а представления о связях и отношениях между событиями, объектами, явлениями, формирующиеся наряду с представлениями о самих событиях, объектах и т.д., порождают особый тип репрезентации знаний

– пропозициональный. Нередко пропозициональным структурам приписывается роль связующего звена между вербальными и невербальными репрезентациями, между разными когнитивными системами или модальностями и их языковым выражением. В этом случае можно говорить о «модально специфичных» репрезентациях (зрительные, слуховые и прочие образы, базирующиеся на перцептивных признаках) и «амодальных» (абстрагированные, «схематичные» образования) (А.А. Залевская 2000, 98).

Для Р.Джакендоффа, существует только один уровень, на котором информация, передаваемая с помощью средств естественного языка, сопоставляется с информацией, поступающей от различных органов чувств, – это уровень ментальных репрезентаций. Этот единственный в своем роде уровень, где совмещается лингвистическая, сенсорная и моторная информация, ученый предлагает называть концептуальной структурой (КСКТ, 158). Согласно идее, автор отождествляет семантическую структуру с концептуальной структурой, «врожденные правила формирования, которой включают словарь примитивных концептуальных категорий, или «семантических частей речи», таких как Вещь (Объект), Событие, Состояние, Действие, Место, Путь, Свойство

иКоличество» (Харитончик 1992, 102). Эти базисные категории могут быть расширены в более сложные выражения.

Репрезентация как понятие предполагает, что существует нечто репрезентируемое и нечто репрезентированное. Согласно такому взгляду, слова

ипрочие единицы языка как особой репрезентационной системы активизируют

25

«те сущности, знаковыми заместителями которых они являются, – они возбуждают в памяти человека связанные с ними концепты» (КСКТ, 158). Сторонники пропозициональной формы репрезентации знаний утверждают, что долговременная память представляет собой сеть взаимопересекающихся «пропозициональных деревьев», каждое из которых имеет «узлы памяти». В свою очередь узлы пропозиционной сети репрезентируют понятия, или концепты (Ю.Г. Панкрац 1992).

По мнению Р.И. Павилениса, процесс образования концептов «базируется на перцептивном и концептуальном выделении объекта из среды других объектов путем придания этому объекту определенного смысла, или концепта, в качестве ментальной его репрезентации» (Р.И. Павиленис 1983, 283). Иными словами, понятие концепта отвечает представлению о тех смыслах, «которыми оперирует человек в процессах мышления, и которые отражают содержание опыта и знания, содержание результатов всей человеческой деятельности и процессов познания мира в виде неких «квантов» знания» (КСКТ, 90). Концепты способствуют обработке субъективного опыта путем подведения информации под определенные выработанные обществом категории (там же).

Концепты оказываются строительными элементами концептуальной системы, или концептуальной модели (картины) мира, – совокупности всех концептуальных репрезентаций (т.е. смыслов и аналоговых, и символических репрезентаций) (КСКТ, 158).

В связи с тем, что концептуальна система находится в состоянии постоянного структурирования и модификации: изменяется число концептов и объем их содержания. Отсюда закономерна и сама возможность интерпретировать разные концепты в разных отношениях.

В когнитивной семантике рассматривают ряд структур представления знания, с помощью которых репрезентируется когнитивная система. К таким структурам относят мыслительные картинки (модели, образцы), схемы, фреймы, скрипты (или сценарии), так называемые инсайты, планы, фон vs. фигура, сюжетные свертки, оконные структуры текста, рамку внимания и др. Кратко охарактеризуем первые четыре из перечисленных типов репрезентаций, более полно описанные и утвердившиеся в исследованиях:

-мыслительные картинки: «картинка» «снимается» с характеристик, присущих предмету, в коллективном сознании носителей языка. В результате зрительного восприятия «считываются» цветовая гамма «зрительного» образа предмета мысли, линейные, объемные параметры, особенности конфигурации и другие данные. «Мыслительные картинки» – это не «моментальные снимки», а дискретные единицы «галереи образов» (метафора Д.Миллера) в коллективном сознании людей. Кроме того, можно говорить о том, что существует индивидуальная «картинная галерея образов» – результат восприятия мира отдельным человеком, но имеется и «галерея образов», вписанная в национальное сознание носителей языка (А.П. Бабушкин 1996, 20);

-схема: в этом типе концептуальных структур наблюдается наибольший терминологический «разброс». Понятие схемы в 30-е гг. использовал

26

Ф.Бартлетт. Под этим исследователь понимает активную организацию прошлого опыта. Эту посылку разделяют Дж. Лакофф, Р.Лангакер и М.Джонсон: согласно их мысли, концептуальные структуры развиваются отчасти из «образ-схем», т.е. из базисных структур, создающихся в результате того, что человек взаимодействует с физическим миром, считая данными свое телесное существование и физические события мира, в котором живет (А. Ченки 1996, 70).

Другие исследователи, в частности М.Арбиб, Е.Д. Конклин и Дж. Хилл, трактуют понятие схемы как сложный вид репрезентации и различают схему, «с одной стороны, как логическую единицу когнитивного процесса и репрезентации, а с другой – как специфический пучок семантических сеток и производственных правил, посредством которых перцептируются и обрабатываются структуры «внешнего мира» во «внутреннем мире» человеческого сознания» (А.П. Бабушкин 1996, 21). Авторы указывают на иерархический характер схем: схемы могут объединяться и формировать новые, более сложные по своей организации схемы (к примеру, схема «стол» может быть связана со схемами «мебель», «комната», «дом»).

Авторы иной трактовки схем Н.Стиллингс, М.Файнштейн, Дж. Гарфилд и др. заявляют о близости этой структуры к «категории» и «прототипу» (об этих понятиях подробнее см. в следующих пунктах) и полагают, что схема – «это абстракция, которая позволяет приписывать определенные объекты или события к общим категориям, способным наполняться конкретным содержанием в каждом отдельном случае» (там же).

Б.М. Величковский называет схемами фрагменты постоянных репрезентаций знаний, активизация которых может осуществляться как «снизу»

– сенсорной информацией, так и «сверху» – концептуальным знанием (Б.М.

Величковский 1982, 87,111).

Как видим, разные ученые формируют понятие о весьма различных схемах. Однако общим у них является то, что эти разные схемы представляют собой концептуальные структуры, с помощью которых выстраивается когнитивная картина мира, членимая определенным образом лексическими средствами; - фрейм – одна из наиболее известных категорий представления знаний. Теория

фреймов впервые была заявлена в первой половине 70-х гг. американским специалистом в области искусственного интеллекта М.Минским. Суть его концепции состоит в следующем: при столкновении с новой ситуацией человек извлекает из своей памяти определенную модель (фрейм), которую при необходимости изменяет, приводя в соответствие с реальностью. Таким образом, согласно М.Минскому, под фреймом понимается структура знаний о типизированном объекте или стереотипной ситуации (ср. фрейм дома, стола, движения) (А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский 1997, 12; Ю.Г. Панкрац 1992, 91;

В.И. Герасимов, В.В. Петров 1988, 8; КСКТ, 187-189; О.С. Иссерс 1999, 88-92 и

др.). В концепции М.Минского фрейм формально представляется в виде сети узлов и отношений разных уровней: в «верхние уровни» включаются данные, всегда справедливые для подвергаемой анализу ситуации, а «нижние уровни» фрейма представляют собой пустые узлы («ячейки», или «терминальные узлы»,

27

или «слоты»), заполняемые конкретными данными из той или иной практической ситуации.

Фреймовый подход оказался полезным для анализа языковых структур. Фреймы в языке – это лексические ряды, которые удерживает вместе то, что они мотивируются, определяются и обустраиваются конструкциями знания или связанными между собой схематизациями опыта (Филлмор 1988, 54).

Как отмечают исследователи, фреймы не должны рассматриваться как произвольно выделяемые «кусочки» знаний. Так, Т.А. ван Дейк пишет: «Вопервых, они являются единицами, организованными «вокруг» некоторого концепта. В противоположность простому набору ассоциаций эти единицы содержат основную, типичную и потенциально возможную информацию, которая ассоциирована с тем или иным концептом. Кроме того, не исключено, что фреймы имеют более или менее конвенциональную природу и потому могут определять и описывать, что в данном обществе является «характерным» или «типичным» (Т.А. Дейк ван 1989, 16) (здесь вновь подчеркивается мысль о необходимости увязывать «фрейм» с понятиями «концепт», «категория», «прототип»). А Ч.Дж. Филлмор считает, что семантическое описание фрейма возможно только при условии предварительной детализации концептуальной схемы, положенной в его основу (З.А. Харитончик 1992, 118). Процедурно же фрейм является декларативным способом представления знаний, формулируемых в терминах описаний (дескрипций) (А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский 1997, 12); - сценарии (или скрипты) отличаются от фреймов фактором временного

измерения. О сценарии можно говорить применительно к ситуациям, характеризующимся стереотипным набором действующих лиц и известной последовательностью событий (например, посещение врача, магазина, ресторана и т.п.) (О.С. Иссерс 1999, 89; В.И. Герасимов, В.В. Петров 1988, 8). Сценарий – это процедурный способ представления стереотипного знания, который формируется в терминах алгоритма или инструкции (А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский 1997, 12). Однако, как отмечают авторы, термины «фрейм» и «сценарий» омонимичны в том смысле, что они одновременно обозначают и реальную когнитивную структуру, и способ представления этой структуры (там же). Так, Н.Стиллингс и его коллеги стратифицируют информацию, заложенную

всценарии, на следующие основные этапы: 1) идентификацию наименования ситуации или темы; 2) типичные роли; 3) условия «ввода» типичной ситуации; 4) последовательность целенаправленных сцен и т.п. (Stillings, цит. по: А.П. Бабушкин 1996, 27). Таким образом, знания, структурированные в сценарии, – это когнитивные модели, помогающие человеку ориентироваться в повседневных жизненных ситуациях, в которых роли закреплены определенным «сюжетом».

Взаключение описания необходимо отметить общее свойство названных когнитивных структур. На него указывают, в частности, В.И. Герасимов и В.В. Петров: «Структуры знаний, именуемые фреймами, схемами, сценариями, планами и др., представляют собой пакеты информации (хранимые

впамяти или создаваемые в ней по мере надобности из содержащихся в памяти

28

компонентов), которые обеспечивают адекватную когнитивную обработку стандартных ситуаций» (В.И. Герасимов, В.В. Петров 1988, 8).

2.1.3 Репрезентация личностных смыслов и проблема их интерпретации. Семиотическое моделирование

Переход на антроцентрическую парадигму требует рассмотрение языка как одного из психических процессов. Который может протекать во взаимодействии с другими психическими процессами. В свете сказанного с

языковое произведение оказывается ключом к множеству, далеко не всегда поддающихся вербализации, продуктов различных процессов переработки индивидом разностороннего опыта взаимодействия окружающим миром (А.А. Залевская 2003). Слово выступает в качестве средства фиксации таких продуктов «для самого себя» и «для общения с окружающими». Как замечает А.А. Залевская, в научных исследованиях не принято разграничивать эти две ситуации: для себя и для других – вторая по умолчанию принимается за тождественную первой, хотя на самом деле они различаются по многим параметрам. «Для индивида слово играет роль своеобразного якоря, крючочка, фонарика, посредством которого на разных уровнях осознаваемости вытягивается или высвечивается некий фрагмент предшествующего опыта индивида, имеющий смысл по принципу «для меня здесь и сейчас»,

актуализируемый в определенном ракурсе и с поправками в соответствии с учетом специфики наличных прагматических факторов. Этот ракурс может варьироваться, обуславливая глубину разверстки, а также яркость, отчетливость высвечивания множественных объектов, признаков, связей, отношений, переживаний – выводных знаний, так или иначе вызываемых исходным импульсом – словом. При этом спонтанный семиозис базируется на функциональных ориентирах и опорах, формирующихся в естественно протекающих процессах познания и общения, в которых индивид выступает как единое целое – как постоянное и неизбежное взаимодействие перцептивных,

когнитивных и эмоционально-оценочных аспектов многогранного и динамичного живого знания (там же с. 95).

Целью говорящего представляется адекватное представление, репрезентация личностных смыслов (когнитивных структур) с помощью вербальных единиц. Реципиент в своей деятельности стремится создать собственные когнитивные структуры на основе понимания (осмысления), интерпретации значений взаимосвязанных и взаимообусловленных языковых единиц текста. Как замечает Л.О. Бутакова, в итоге действует смысловой закон: чем «удачнее», «адекватнее» репрезентация, тем легче и ближе к замыслу говорящего интерпретация. Реципиент неосознанно «воссоздает», «строит» смысловую систему творца речевого произведения как некую «модель модели» (Л.О. Бутакова 2000, 51-54). Специфика речепроизводства и интерпретации художественного текста состоит в том, что способы акцентуации смысла здесь более специфичны в силу специфики художественного творчества как эстетической деятельности. Отличие способов интерпретации текста

29

исследователем определяется целенаправленностью модельных действий, которые могут выполнять различные задачи. Но, так или иначе, необходимо

сделать акцент на косвенности и модельности результатов исследования:

А.А. Потебня: «Никто не понимает слова именно так, как другой.…Всякое понимание есть вместе непонимание, всякое согласие в мыслях

– вместе разногласие» (А.А. Потебня, 1922, 29).

Р.И. Павилениса. «…Мы воспринимаем, познаем только те объекты, которые мы способны «схватить» посредством содержащихся в нашей концептуальной системе смыслов, и это представляет собой интерпретации этих знаков-объектов, способ их осмысления нами… язык сам по себе не выражает никаких смыслов, существующих независимо от концептуальных систем. Ибо выражать – это символически репрезентировать содержание одной концептуальной системы с тем, чтобы эта символизация была интерпретацией в какой−либо другой или той же – концептуальной системе…» (Р.И. Павиленис, 1986, с. 383).

Современной психолингвистикой на базе логических концепций отечественной науки была создана методология выстраивания процесса понимания как выявления смысла текста. Характер процедуры, ее содержание, последовательность этапов позволяет считать такой вид выявления авторских смыслов в тексте смысловым моделированием и использовать его при создании модели авторского сознания. Данный подход, по мнению Л.О. Бутаковой,

отличается функциональностью, репрезентативностью (глубинные смыслы представлены по данным поверхностных структур), идеализированностью,

системностью, субъективной объективностью, эволюционностью, т.е.

соответствует типовым процедурам моделирования.

Как замечает В. А. Пищальникова, понимание как интерпретация смыслового содержания текста возможно по причине наличия сходных механизмов восприятия и порождения речи, единого механизма эквивалентных смысловых замен, механизма саморегуляции ассоциативных уровней и т.п. (В.А. Пищальникова 1996) Они обеспечивают относительную изоморфность модели оригиналу. Кроме того, понимание, осмысление, интерпретации суть разные формы когнитивного процесса (В.А. Пищальникова 2001). Наличие объективных механизмов определения смыслов верифицирует соответствие типических черт концептуальной модели и исходного оригинала, задавая направления деятельности моделирующего субъекта. Каркасом модели

является выявление личностных смыслов, определение среди них доминантных, выстраивание отношений между когнитивными структурами внутри образа сознания, отраженного в тексте.

Врамках когнитивных теорий язык может представляться в виде модели,

спомощью которой осуществляется описание и формирование модели, или картины, или образа мира в сознании человека.2

2 Гумбольдт, 1984; Витгенштейн, 1994; Вайсгербер, 1993; Вежбицкая, 1986 1999; Иванов, Топоров, 1965; Колесов, 1986, 1991; Колшанский, 1990; Кубрякова, 1992 1996;

Леонтьев, 1977, 1997; ЧФЯ, 1988; Цивьян, 1990; Булыгина, Шмелев, 1997; Geert, 1989; Chafe & Nichols, 1986; Lakoff, 1987.

30