2247

идея коллизий, столкновений. Аксиологизация отсутствия препятствий осуществляется через противопоставление двух сфер земной и небесной. При этом имплицитно включаются смыслы фаталистического характера, они поддерживаются включением образов прецедентного теста (Библии) и конструкциями типа: чтоб вам жилось, в рамках которых субъект безактивен, пространство и события сами организуются вокруг него. Аксиологизированная идея движения вперед, при этом имеет своей направленностью отражение освоения субъектом жизненного пространства с обязательным прохождением через точки, обозначаемые им в виде желаний и мечты. При этом актуализированным оказывается и понятие уюта, оно оказывается противопоставленным опасному внешнему миру. Включение в контекст образа счастья понятия уюта осуществляется через образ конкретного человека – женщины, которая согласно русской языковой картине мира выступает в роли создательницы и хранительницы домашнего очага в связи, с чем образ женщины для мужчины оказывается эквивалентным образу дома и уюта:

образы мужчины и женщины в рамках образа счастья при этом оказываются детерминироны в пространственном отношении относительно друг другу: на вершине оценочной шкалы оказывается фактор присутствия и близости:

Чтоб Вам жилось под сенью милых глаз.....

И добрую Вам спутницу в дорогу.

Критерий присутствия может актуализироваться и лексически через подбор определителей аксиологизирующий объединение двух сфер в одну:

Будь счастливой моя деликатная, Нежно любящая и любимая, Ведь ты осень моя ароматная, Нежно-грусная, необходимая, Лишь в тебе нахожу исцеление. За мою необходимую!

Характеризация, передача качественного содержания образа женщины осуществляется через описание образа деятельности (деликатная), передачу характера деятельности (любящая), через представление чувственных и образных впечатлений другого человека (осень моя ароматная) и через оценку деятельности и присутствия женщины в жизненной парадигме мужчины. При этом задействованными оказываются лингвистические средства различных уровней: сложные оценочные значения формируются в результате соединения – взаимодействия иллокутивно-синтаксических средств с оценочной семантикой их лексического наполнения, а также благодаря оценочным возможностям интонации и паралингвистических средств.

Выводы:

Когнитивная корреляция образов счастья в текстах поздравлений осуществляется в образе трех сфер:

1.Сфера – человек, его жизнедеятельность, эмоциональное и физическое состояние

2.Сфера – человек и общество

3.Сфера – человек и природа

151

Границы этих сфер взаимопроницаемы, поскольку человек живет и действует в рамках общества и может оценивать свои чувства, действия и поступки только в соотношении их со шкалой, принятой в данном обществе. С дугой стороны – жизнь человека и общества протекает в мире, детерминируется природными условиями и ресурсами, поэтому присутствие триады человек – природа – общество в парадигме когнитивных признаков счастья аксиоматично.

В рамках корреляционной структуры - сфера человек можно выделить шесть секторов: (см. таблицу №30)

Таблица №30.

счастье

сфера человек

Ведущими когнитивными признаками образа счастья в секторе деятельности человека выступает успех и результативность. Основными оцениваемыми параметрами при этом выступают время и объем достижений. Аксиологической вершиной представляется получение максимального количества результатов за минимальный промежуток времени. Параллельно подчеркивается значимость протяженности жизни и ее насыщенности.

Сектор физического состояния индивида в рамках корреляционных образов счастья характеризуется когнитивными признаками: здоровье, молодость, цветенье, красота. Аксиологической значимостью обладают как сам факт присутствия данных признаков в рамках жизни человека, так и

характеризоваться когнитивными признаками: радость, бодрость, доброта, нежность. При этом каждый из признаков будет иметь свой вектор развития и детерминации, если доброта и нежность имеют разрешение в основном в рамках оппозиции человек - человек, то бодрость и радость скорее характеризует оппозицию человек – мир. При этом, как и в предыдущем случае,

адъективных определителей темпорального характера:

Радости вечной, любви человечной - Вот что желаю тебе.

Так и посредством образных выражений, передающих значение длительности, через образ законченного календарного отрезка:

Желаем радости с утра До самой ночи поздней.

Когнитивный признак временной протяженности может находить свое выражение в образе масштаба и объема локального характера:

Пусть сердца наполнит радость.

Нередко масштабность передается посредством природных образов (моря и реки):

152

Бодрости, радости – море безбрежное, Вот, что желаю тебе…

Сектор материального достатка будет включать в себя всю перечислительную парадигму материальных ценностей, но особое место в ней будут занимать лексемы деньги, зарплата, дом, машина, квартира, характеризующиеся как маркеры материального достатка. Наибольшую актуальность при этом обретают размер и количество:

Желаем, что бы ваш дом был – полная чаша.

Желаем, чтобы у Вас все было, и Вам за это – ничего не было.

Роль субъекта на пути достижения материальных благ представлена в рамках жанра поздравления – биполярной: с одной стороны – аксиологизируется

Деятельность и Успех:

Желаем вам стать акулой рыночной экономики!

с другой стороны ценностно-значимым представляется спокойствие и покой:

Чтобы вечно жить беспечно в окружении друзей.

Состав сектора профессиональной деятельности индивида будут определять отношения – человек – выбор деятельности, человек – деятельность

– результат, человек – деятельность – результат – оценка результата самим индивидом и другими людьми. Основными составляющими данного корреляционного образа являются – успех, признание, вознаграждение, удовлетворение, удовольствие. Аксиологической вершиной этих характеристик выступает признак масштаба – полноты освоения – обладания тем или иным признаком:

Желаем Вам всеобщего признания Чтобы работа всегда была бы в удовольствие

Сектор межличностных отношений заполняют образы – любви, дружбы, понимания и уважения, характеризующиеся когнитивными признаками

наличия, полноты и неизменности: присутствия, верности, самоотверженности, преданности:

Чтоб Вам жилось под сенью милых глаз,

Ивсе мечты сбывались понемногу,

Ичтоб огонь желаний не угас,

Иверную Вам спутницу в дорогу.

Аксиологизируется как само наличие, так и длительность данного рода отношений, степень протяженности будет показателем качественных

В рамках корреляционного образа счастья как образа семьи ведущую роль играет образ женщины – хранительницы семейного очага. Часто он

153

воссоздается на фоне внешнего и внутреннего контраста – внешне хрупкая женщина оказывается очень выносливой внутренне. Чем мотивируется постоянная «апелляция» сильного пола к поддержке и опоре со стороны женщины:

Будь счастливой, моя деликатная, Робко любящая и любимая, Ведь, ты осень моя ароматная, Нежно-грустная, необходимая, Лишь в тебе нахожу исцеление, За мою необходимую!

Женщина в рамках данной корреляционной структуры предстает как залог счастья для мужчины: утверждается схема отношений, что мужчина в союзе с

женщиной в большей степени может проявлять свои возможности, чем в отсутствие ее:

Мужчина + Женщина Мужчина

Каждый мужчина ощущает истинную меру своей ценности, высоты или низости, прежде всего благодаря женщине. Женщина не только оценивает, но и помогает мужчине стать тем, кем он должен стать, занять достойное место в жизни. Следовательно, женщина – зеркало и лифт!

В рамках образа счастья как образа семьи раскрывается роль различных

социальных институтов в процессе формирования человека:

Пр. Отец 100 учителей

Один отец значит больше, чем сто учителей. Я благодарен ему за то, что он настойчиво ориентировал нас на саморазвитие, достижение высокого профессионализма, доброжелательное отношение к людям – а это необходимый фундамент для счастья общества в целом и каждого индивида в отдельности.

-зрительно - слухового образа: Пусть в вашем доме всегда звучит смех;

-партитивного воплощения сенсерного переживания: Пусть в сердцах живет радость.

Образ работы в качестве когнитивного коррелята образа счастья связан со

стремлением человека к самореализации, так как присутствие материального достатка не есть маркер духовного благополучия и удовлетворения. Поэтому данный сектор отражает стремление человека к совмещению в рамках одного

локуса - «сферы деятельности» результатов материального и духовного порядка.

Общественные институты включаются в дискурс образов счастья с целью раскрытия значимости деятельности той или иной организации в жизни нации: работодателей, правительства. При этом в рамках образа счастья эксплицироваться могут не только положительные результаты деятельности, но и отрицательные:

154

Как известно, патриархат не осчастливил мир: войны, экология, межнациональные конфликты. Астрологи говорят, мы идем к эпохе Водолея и матриархату.

Таким образом, реализуется формально логическая структура:

Мужчина - руководитель = ( - счастье ) Женщина – руководитель = (счастье?)

Ведущим когнитивным признаком корреляционной структуры человек – мир является отсутствие деструктивизма во всех сферах деятельности: (см. таблицу

32).

Таблица №32.

счастье

Экологический сектор образа счастья отражает беспокойство людей по поводу сложившейся неблагоприятной экологической обстановки в мире и осознание того, что в будущем при сохранении данной тенденции развития счастье и будущее человека может стать под вопрос.

Тот же вектор развития детерминирует и присутствие образа счастья как образа мира во всем мире. Длительность образа мира определяет длительность счастья. В рамках данного вида корреляции особую значимость обретает когнитивный признак спокойствия и уверенности в завтрашнем дне для себя

самого и для будущего своих детей.

Образ счастья в виде благосостояния всех людей связан с надеждой на то, что его присутствие с одной стороны – облегчит жизнь нуждающихся, с другой стороны – перестанет быть мотивирующей системой для возникновения войн и конфликтов.

4.3.4 Пространственные образы счастья в рассказе А.И. Куприна «Гранатовый браслет»

В рассказе «Гранатовый браслет» местом развертывания событий является дача на побережье Черного моря. Моделируя комбинации топонимов, Куприну удается структурировать и направлять воспринимающего, актуализируя определенные стереотипные блоки знания, связанные с данными топонимическими стереотипами (побережье, курорт, дача – отдых, роман, оздоровление). Топологизация служит средством характеризации не только предстоящих событий, но и предстоящих состояний участников этих событий, а так же способом представления атмосферы – внешней и внутренней – фона этих событий. Кванторные, метрические и пространственные предлоги и наречия (середина, перед, целый, долго) служат средством детерминации их во времени и в пространстве, а также средством эмоционального воздействия, создания определенной эмоциональной установки:

Побережье – берег – граница – маркеры зоны 2-х разъятых территорий, миров, областей – в данном случае мы имеем дело с двумя разъятыми мирами и

155

способами восприятия, свойственных г-ну Желткову и семейству Шеиных. С другой стороны граница – символ определенного эмоционального состояния, переход через которую ассоциируется либо с расширением знаний и способностей человека результатом чего становится рост и развитие, либо с гибелью.

Для адекватного представления сложных явлений внутреннего мира, демонстрации доминантных и константных когнитивных признаков Куприн прибегает к методу соположения, природные зарисовки у него асимметричны:

Поверхностно их структуры выстроены по законам организации высказывания о предметной действительности, а на уровне смысла содержание этих констант оказывается изоморфным внутреннему содержанию главных героев:

По целым суткам тяжело лежал над землей и морем густой туман То с утра до утра шел, не переставая, мелкий как пыль дождик, превращавший

глинистые дороги и тропинки в сплошную густую грязь, в которой увязали надолго

возы и экипажи.

По размякшему шоссе без конца тянулись ломовые дроги.

Автор в характеристику внутреннего мира своих героев включает природные образы в их вторичной функции, в силу которой они ассоциируются с чувствами, эмоциональными переживаниями, их интенсивностью, длительностью, постоянством или переменчивостью.

Временная протяженность служит средством характеризации интенсивности и константности состояния, локализация служит средством детерминации состояния по шкале целостности – сепарированности, служит актуализации и аксиологизации когнитивного признака – движения, света и свободного пути.

Человек всегда останется субъектом чувствующим, воспринимающим мир, и объектом, на который направлены чувства других людей и себя самого, при этом его внутренний мир останется скрытым, поэтому для представления невидимых глазу непредметных сущностей говорящий апеллирует ко внешним образам, но в рамках дискурса «Гранатового браслета» – это не просто вынужденность, а художественный прием, аллегория, отражающая специфику концептуально-когнитивных особенностей авторского сознания и специфику его семиотической системы. В тексте прослеживается тесная сопряженность внешних и внутренних образов, изоморфизм состояний природы и человека. Все части ситуативных фреймов структурируются параллельно с репрезентацией внешнего фона, который выступает аналогом, средством отражения, а также интенсификатором эмотивно-смысловых характеристик героев и событий:

образ г-на Желткова сквозь призму сознания Шеиных – сирена – маяк – бешеный бык – свирепый ураган; образ бытия Шеиных – отвратительные погоды – северное побережье – тяжелый

туман – мелкий, как водяная пыль, дождик.

Статичность состояния представлена в оценочном формате аффективными прилагательными как маркированный член комплементарной оппозиции «статика – динамика» на отрицательном секторе градационной оценочной шкалы. При этом пространственные критерии и характеристики как то вес

156

(тяжелый), размер (как пыль) объекта служат средством интенсификации состояния: надолго застревали, без конца тянулись..

Средства и способ передвижения характеризует само действие (когнитивный признак динамики), его аксиологическую значимость – в данном случае фактор времени и протяженности выступает средством деаксиологизации состояния.

Приемы со - и противоположения способствуют раскрытию когнитивных признаков происходящего события: длительности пребывания и внезапности изменения: по целым суткам, и днем и ночью, с утра до утра, не переставая.

Еще печальнее было видеть оставленные дачи с их внезапным простором, пустотой и оголенностью, с изуродованными клумбами, разбитыми стеклами, брошенными собаками и всяческим сором из окурков, черенков, бумажек, коробочек и аптекарских пузырьков.

Внешний пространственный образ выполняет роль праобраза внутреннего мира Веры Николаевны Шеиной после освобождения ее от предметно-практического взгляда на мир: в середине августа наступили отвратительные погоды...... но к началу сентября погода вдруг совсем неожиданно переменилась

В дискурсе произведения прослеживается последовательный параллелизм внешних и внутренних состояний человека и окружающей его среды. Противительная семантика поддерживается значениями адвербиальных и адъективных определителей:

(начало) Сразу наступили тихие безоблачные, такие ясные, солнечные и теплые дни, каких не было даже в июле... Успокоившиеся деревья бесшумно и покорно роняли желтые листья.

ср. (конец) Я покажу тебе жизнь, которая покорно обрекла себя на мучения.... так

было угодно Богу и судьбе.

Успокойся, дорогая, успокойся. Успокойся, я с тобой.

..... Нет, нет, - он простил меня теперь. Все хорошо.

С одной стороны образ счастья в рамках «Гранатового браслета» – интенциональный – оно является целью человеческого бытия и постоянно присутствует в структуре сознания главных героев, но представление и конкретные формы воплощения при этом не всегда оказываются эквивалентными. Так, образ счастья в сознании Веры Николаевны на уровне представления представлен как образ чуда: этот образ передается посредством неопределенного местоимения «чего-то», а соотнесенность с субъектным модусом осуществляется посредством предикатной семантики «ожидала» - семы экзистенциональности и возможности присутствия на протяженности всей временной парадигмы человеческой жизни привносятся в высказывание квантором всеохватности – всегда. Эмоциональная оценка субъектом образа счастья при этом реализуется через соотнесение двух областей – прошлого и настоящего: детство = чудо=счастье. Формы воплощения в структуре бытия главной героини имеет иную структуру: подарки=радость=счастье.

Чувственная сфера главной героини представлена посредством пространственных ориентиров - сферы дома и семьи: предикаты пространственного перемещения часто используются автором для демонстрации

157

перехода от одного эмоционального состояния к другому: любовь к мужу перешла в чувство прочной и искренней любви.

Компаративное представление когнитивных признаков (смены эмоциональных состояний), их степени и интенсивности получают многоуровневое воплощение: контрастность внешних образов эксплицирует контрастность внутреннего содержания. Когнитивные признак пустоты (избытка пространства) внедряется параллельно с когнитивным признаком нехватки: оставленные дачи с их внезапным простором, пустотой и оголенностью, клумбы опустели, приходилось экономить, наполовину,

еще давали, но уже измельчавшие.

Негативно оценивается не только недостаток, но и избыток качества,

маркирующих отклонение от зоны нормы и детерминирующих актуализацию семы вырождения: имели беспорядочный вид, доцветали – внешняя аномальность используется для передачи несоответствия внутреннего содержания главной героини оценочной шкале в рамках концептуальной системы автора.

Пространственно-временная дислокация помогает не только утверждению интегративных признаков: сестры были привязаны друг к другу теплой и заботливой дружбой - образ внешней близости символизирует близость эмоционального характера, показателями степени и качественными характеристиками при этом выступают критерии, заимствованные из мира предметных сущностей - но также служит раскрытию дифференцирующих характеристик: по внешности они были до странного не схожи между собой. В

конструкции с отрицанием при предикате отрицается все содержание. Для увеличения перлокутивного эффекта высказывания в структуру суждения вводится субъективный модус «до странного» – маркирующий отклонение от зоны нормы и выполняющий роль квантора степени проявления качества.

Следует заметить, что Куприну очень свойственно использование пространственных характеристик в кванторной функции, особенно при описании внешности героев:

Вера - высокая и большая: пошла в мать своей высокой гибкой фигурой, с прекрасными, но довольно большими руками; Анна –широкая и глубокая: несколько широкая в плечах, может быть в улыбке, может быть в глубокой женственности всех черт.

Данная стратегия экспликации значений позволяет реализовать важную аксиологическую установку произведения – приоритета внутреннего содержания над внешней формой:

(портрет Анны) Ее грациозная некрасивость возбуждала и привлекала внимание мужчин гораздо чаще и сильнее, чем аристократическая красота ее сестры.

Формальная сложность высказываний, относящихся к описанию внешности и манеры поведения Анны Николаевны, передает сложность внутренней организации героини, заполненность и масштабность натуры. Кванторная семантика передана синтаксическими и лексическими средствами: эмоциональная суггестия смысла содержится не только в синтаксической форме перечисления, но и в предикативных значениях, усиленных аффективными определителями: была расточительна, страшно любила азартные игры,

сильные впечатления, острые зрелища - при этом акцент делается не столько на

158

действии, сколько на его качественных характеристиках. Маркированным значением выступает степень интенсивности, ее близость к максимальному пределу:

(Анна) посещала сомнительные кафе, но в тоже время отличалась щедрой добротой и глубокой набожностью.

Когнитивный признак глубины является ведущим в структуре образа Анны Николаевны, и является редуцированным в структуре образа Веры Николаевны, образ которой характеризуется как внешний, закрытый, холодный и высокомерный. Перед нами не только внешний контраст, но контраст внутренний – противопоставление мировоззрений – жизненности, глубины и огня – холоду, пустоте и поверхностности. Посредством внешних предметных характеристик и параметров автор отражает глубинные структуры сознания.

Образ физического предмета играет ведущую роль в раскрытии образов счастья в структуре сознания главных героев - Веры Николаевны Шеиной и г-на Желткова. Оба они аксиологизируют предметы, окружающие их, но характер предикации и направленность аксиологизации при этом имеют разные аспектные особенности. Для Веры Николаевны характерен предметнопрактический взгляд на вещи, они для нее имеют ценность в силу своей практической значимости, аксиологизация пространства и времени в рамках ее сознания носит туже функциональную направленность:

Хорошо выходило, что именины совпали с дачным временем. В городе пришлось бы тратиться на большой праздничный обед, пожалуй, даже бал, а здесь, на даче, можно обойтись небольшими расходами.

Счет и учет играют важную роль в структуре бытия Шеиных: тратиться, обходиться, расходы, сводить концы с концами, жить выше средств, делать приемы, благотворить, хорошо одеваться, держать лошадей, удерживаться от полного разорения, отказывать себе, экономить в домашнем хозяйстве – принципы их жизни. Бытие на грани рождает ограниченность не только внешнюю, но формирует определенного рода ценностные установки, основанные на восприятии предметов окружающего мира как средств и символов достатка, к которому они стремятся:

Муж, уезжая утром по спешным делам в город, положил ей на ночной столик футляр с прекрасными серьгами из грушевидных жемчужин, и этот подарок еще больше веселил ее.

Подарок от г-на Желткова Вера Николаевна не в силах адекватно оценить, поскольку она подходит к его оценке с совершенно отличной от истинной парадигмой ценностных значений: ее интересует материал, его проба, вес, форма, качество исполнения. В структуре сознания г-на Желткова гранатовый браслет обладает аксиологическим значением не в силу своего материального исполнения, а в силу того, что он является символом его отношения к ней:

Впрочем, полагаю, что и на всем свете не найдется сокровища, достойного украсить Вас.

Вы можете выбросить эту смешную игрушку или подарить ее кому-нибудь, но я буду счастлив тем, что к нему прикасались ваши руки.

159

Врамках сознания г-на Желткова идея первична по отношению к материи. Его чувственно-эмоциональное состояние экстериоризируется в пространстве. Физический контакт рождает образ контакта внутреннего: Я буду счастлив уже тем, что к нему прикасались Ваши руки.

Объекты предметной действительности деаксиологизированы в рамках сознания героя, лишь причастность к образу возлюбленной дает основание для появления в парадигме когнитивных признаков положительно маркированного компонента. Т.е. критерием, мерой и шкалой измерения ценностной значимости любого объекта выступает образ возлюбленной, для выражения когнитивных особенностей которого (вневременного характера и исключительности) г-н Желтков использует ритуальные формы: во мне теперь осталось только благоговение, вечное преклонение и рабская преданность. Пространственный предлог «во» выступает показателем соотнесенности перечисленных признаков с внутренним миром героя. Выбор стилистического регистра речи маркирует характер отношения говорящего к адресату, выявляя доминантный критерий оценки предметов и событий – эстетический.

Образ счастья актуализируется в рамках сознания г-на Желткова посредством пространственных образов мир-вселенная, которые он заключил в умозрительный образ одного человека – Веры Николаевны Шеиной. Но выявление сущности и особенностей этого образа осуществляется посредством соотнесения с объектами предметной, в результате чего последние получают дополнительную семиотическую нагрузку (когнитивные характеристики образа возлюбленной переносятся на объект, с которым она вступала в контакт в действительности):

На свете нет ничего похожего на нее, нет ничего лучше, нет ни зверя, ни растения, ни звезды, ни человека прекраснее и нежнее Вас.... В Вас как будто воплотилась вся красота земли.

ср. Я мысленно кланяюсь до земли мебели, на которой вы сидите, паркету, по которому вы ходите, деревьям, которые вы мимоходом трогаете, прислуге, с которой вы говорите...

Впарадигме аксиологических значений г-на Желткова оценочные шкалы являются доминирующими – эстетическая и сенсорная, тесно связанные с

антиномиями вечного-временного и истинного-ложного:

во мне осталось только вечное преклонение, рабская преданность; ваш до смерти и после смерти покорный слуга;

Я проверял себя - это не болезнь, не маниакальная идея – это любовь, которой Богу было угодно за что-то наградить меня;

в отличие от оценочной шкалы Веры Николаевны, основанной на приоритете нормативных и утилитарных установок.

Главной пространственной характеристикой образа счастья в сознании г-на Желткова является его целостность, которая носит религиозный оттенок (образ возлюбленной эквивалентен образу божества): посвятил свою жизнь,

покорность судьбе, скромное верноподданническое подношение.

Обращение к христианским образам, ритуальным формам поведения обусловлено всепроникающей и иерархичностью и наличием оценки в семантике и прагматике лексем, организующих данное смысловое поле.

160