Этническая и этнополитическая ситуация как этап формирования донского казачества

Вплоть до конца XVII в. сохранялись этнокультурные контакты Войска Донского и Московского государства. Прежде всего, это военно-политические связи: служба по охране границ, участие в походах, охране посольств, обмен посланниками и т.д. Существовали и хозяйственные связи: казаки торговали в приграничных городах России, и наоборот, жители этих мест приходили на Дон для торговли и промысла. Большую роль играли и религиозные связи. Общая вера способствовала консолидации казачества, а паломничество к святым местам в России исполняло роль обмена информацией.

Особенно следует подчеркнуть родственные связи. В XVII в. нередко человек был казаком на Дону, но имел семью в России. Семейно-родственные связи сохранили сознание единства донцов и жителей метрополии²¹.

Тесные связи с Российским государством во многом объясняют преобладание русских в казачьей среде. Именно благодаря миграции и приему в ряды казачьего сообщества новых членов, преобладавшим на Дону по крайней мере до конца XVII в., восполнялись потери и обеспечивалось выживание казачества.

Другим этническим компонентом можно назвать украинцев (малороссиян), этнос, родственный великорусскому, имеющий с ним общие генетические корни. В рассматриваемый период среди казаков Дона и Малороссии преобладали военно-политические связи, совместные походы и набеги.

В развитии казачества и его культуры большую роль сыграли мусульманские тюрко- и кавказоязычные этносы. Этнокультурные контакты помогали обмену информацией между казаками и неславянскими соседями и обеспечивали пополнение со стороны этносов, не связанных с донцами, религией, языком, происхождением. Представители неславянских, преимущественно тюркоязычных народов, попадали в казачьи общины несколькими способами. Во-первых, это военнопленные. Во-вторых, это добровольцы, по разным причинам переходившие в Войско. В-третьих, в общем миграционном потоке на Дон из России попадали те же татары. Побегу вчерашних противников из плена способствовали казаки, используя практику сманивания, столь важного на раннем этапе истории казачества²².

Еще в 1723 г. среди яицких (уральских) казаков было проведено исследование с целью установить, «сколь давно отцы их и деды на Яик пришли и чем наперед всего были». Кроме русских, среди яицких казаков обнаружили башкир, казахов, татар, мордву, марийцев, удмуртов, чувашей, калмыков, которые постепенно влились в состав казачества. Видимо, масштабы прилива в казачьи степи пришельцев были настолько велики, что правительство под смертной казнью запретило принимать в ряды казачества «беглых людей и крестьян». Однако остановить этот процесс правительственное запрещение не смогло²³.

Глава 2. От «вольного общества» к замкнутому военному сословию

Не меньший научный интерес представляет и политическая история казачества, связанная в первую очередь с эволюцией этого социального института и окончательным оформлением казачества в замкнутое военное сословие в период новой истории России. Уже само возникновение вольного казачества на окраинных землях по соседству с централизованными феодальными государствами, бегство от крепостной неволи как форма протеста и борьбы с феодалами-крепостниками и крепостническим государством, революционизирующее воздействие на угнетенные массы сельского населения не могли не насторожить и не испугать правящий класс и его верхушку.

Русские самодержцы не в силах справится с донской казачьей вольницей даже искали себе союзников в лице местных феодальных владетелей, стремясь любой ценой искоренить «воров и разбойников» на Дону. Иван IV в 1574 г. обратился с предложением к ногайскому Урмамет-мурзе и другим ногайским князьям самим расправиться с Доном, «где казаки донские не по нашему велению живут, а бегая из нашего государства»²⁴.

Хотя Московское правительство и стало для казаков злой мачехой, они были защитниками южных областей страны, но не оставались в долгу у своих притеснителей и обидчиков. Удалыми набегами громили они боярские вотчины в пограничных юго-восточных и юго-западных районов, освобождая зависимое население, уходившее вместе с казаками.

Подобную же борьбу с польскими и литовскими феодалами и феодальным государством, борьбу на «физическое выживание» вело и украинское и запорожское казачество, которое помимо национального и религиозного гнета испытывало еще и социальный и политический гнет.

Не в силах истребить казачество с помощью своей или чужой военной силы и в то же самое время остро нуждаясь в самом казачестве для охраны южных границ от набегов крымских, ногайских, татарских и прочих феодалов, царское самодержавие уже со второй половины XVI в. начинает изыскивать мирные способы «приручения» казаков. С.М. Соловьев писал: «Существование казаков как пограничного воинственного народонаселения было естественно и необходимо по географическому положению древней Руси, по открытости границ со всех сторон; на всех границах долженствовали быть и действительно были козаки». За короткий срок казачество освоило огромные пространства плодородных земель Дикого поля и других окраин России. Позже казаки активно участвовали в движении русских землепроходцев в Сибири и на Дальнем Востоке²⁵.

Московское правительство решило использовать донское и запорожское казачество как орудие своей колониальной политики в борьбе сначала за Крым и Черное море, а затем и Кавказ. Но, стремясь к Черному морю, самодержавие не могло оставить у себя в тылу независимый и полузависимый Дон и другие «казачьи республики», проводившие самостоятельную политику. На первых парах отношения между самодержавием и казачьими областями во многом носили равноправный характер.

Поскольку вольное казачество не было еще «приручено», оно по-прежнему оставалось грозной антифеодальной силой, поддерживающей русское крестьянство в его борьбе против крепостничества. Такая политическая ситуация заставляла русское самодержавие нейтрализовать любыми путями в первую очередь Дон. Подчинение Дона неминуемо повлекло бы дальнейшее покорение Яика и далекого Терека.

Если в 1645 г. донцы отказались присягать царю Алексею Михайловичу, а в 1647 г. отказались прийти в ставку царского посла на Дону за жалованием, как требовала Москва, то после разгрома разинского восстания войсковой атаман низовых казаков К. Яковлев, казачья старшина и 75 домовитых казаков, доставивших в Москву скованного вождя повстанцев, помимо щедрого вознаграждения были приведены к присяге царю. По прибытии на Дон казацкая старшина вынесла приговор: кто откажется присягать, «казнить смертью, а животы их грабить».

Несмотря на ряд казачьих выступлений на Дону, Яике и Терике, время неустойчивого равновесия по отношению к Московскому правительству миновало. Социальное расслоение в казачьих областях достигло того критического рубежа, когда правящая верхушка казачьего общества видело в компромиссе с русским самодержавием единственную возможность утвердить свое положение юридически, пусть даже ценой предательства интересов и наиболее радикальных свобод своих «вольных обществ».

Рядовое казачество также стремилось к нормализации отношений с государственной метрополией при сохранении своего положения как особого военного сословия. Отстаивая права, которые должное было признать правительство, рядовое казачество боролось не только против закрепощения со стороны самодержавно-крепостнического государства, но и против верхушки казачьих обществ. Таким образом, и казачья старшина, и рядовое казачество в силу различных классовых причин были заинтересованы в юридическом оформлении статуса казачества как особого военного сословия в системе феодально-крепостнического государства.

В 1615 г. за «службу, разъезды по ляхам, береженье перевозов» донскому казачеству была жалована свобода торговли. За несение воинской службы казаки со временем стали получать не только хлеб и вино, «зелье ручное, пушечное и свинец», но и некоторые особые гражданские выгоды. В «расспросных сказках» яицкого станичного атамана Ф. Михайлова²⁶ сказано, что царь Михаил Федорович будто бы согласился принять яицких казаков под свою протекцию и велел выдать казакам грамоту на владение рекой Яик с соседними землями, признав за ними право « набираться на жилье вольными людьми и служить казачью службу по своему обыкновению».

Если на первых порах в казачьих обществах большое значение имело государево жалование, то земля еще не приобрела того важного значении, которое получила в дальнейшем. Причина этого заключалась в том, что земля находилась под угрозой непрерывных разорений от набегов, она эксплуатировалась очень слабо и не превратилась еще в основное средство производства. Не удивительно поэтому, что основу хозяйства в казачьих обществах составляли охота, рыболовство и скотоводство – так было на Дону, Яике, Тереке, в Запорожье.

Но постепенно, где-то с последней четверти XVII в., земля на Дону начинает приобретать значение основного условия хозяйственной жизни. Развивалось земледелие и на Яике. Вместе с возрастанием роли земледелия в хозяйстве казачьих обществ росло и значение земельных наделов, которые правительство жаловало казакам за военную службу. Так основной функцией казачества в государстве становится – вместо денежных налогов за пользование казенной землей – плата натурального налога путем отбывания воинской службы со своим конем, оружием, амуницией. Как социальная группа казаки были близки к стрельцам, пушкарям и т.п. В XVIII в. их большая часть была переведена в податное сословие²⁷.

Рядом жалованных грамот правительства государство, выступившее в качестве верховного собственника земель страны, передавало земли казачьих обществ им же в вечное владение; казачьи общества передавали землю в такое же пользование казачьим станицам, от которых уже казаки получали ее по паям. Так казачество постепенно превращалось в замкнутое военное сословие – союз меча и орала, которое существовало на протяжении значительного периода в истории самодержавно-крепостнической России.

Подчинив казачество своим классовым интересам, царское правительство с конца XVII в. приступило к уничтожению некоторых, наиболее опасных казачьих вольностей и привилегий. Так, например, со временем было запрещено принимать в состав казачьих обществ новых членов и потребована (еще при Петре I) выдача беглых, «прибыльных» крепостных их хозяевам. Этим самым государство постаралось замкнуть казачьи общества в их людских ресурсах, намеренно оградить их дальнейший рост. Да и само казачество, неоднородное по своему составу, уже не хотело принимать в свои коллективы новых членов, делить свои привилегии с иногородними – особенно земельные и прочие угодья.

В XVI-XVII вв. казачество пользовалось автономией в области суда, управления и внешних сношений. Все важнейшие дела обсуждал общий сход казаков («рада», «круг», «коло»), на решение которого рядовая масса оказывала некоторое влияние. Но с начала XVIII в. царское правительство, опираясь на зажиточное казачество и старшину, повело борьбу за уничтожение автономии в казачьих областях²⁸.

В течение XVIII в. вместе с превращением казачества в военное сословие казачьи общины были преобразованы в иррегулярные казачьи войска. В 1727 г. они перешли в ведение Военной коллегии; затем была ликвидирована выборность войсковых атаманов и старшин, которые постепенно превратились в военных чиновников. Правительство заменило выборных войсковых начальников назначаемыми сверху, нарушив главный принцип казачьего демократизма – республиканское устройство казачьих обществ²⁹. В 1709 г. (в связи с подавлением булавинского восстания ) ликвидирована Запорожская Сечь, которая была восстановлена в 1734 г. под названием Новой Сечи и окончательно упразднена в 1775 г. после крестьянской войны 1773-75 гг. под руководством Е.И. Пугачева. В 70-х гг. окончательно подчинены Донское, Яицкое (переименовано в Уральское) войска, расформировано образованное в 1733 г. Волгское казачье войско. В 1817 г. были ликвидированы последние остатки украинского казачества.

В XVIII – начале XIX в. правительство все более стало привлекать казачество к несению воинской службы вне областей его постоянного жительства. Так за казаками уже навечно утверждалась постоянная воинская служба. Вместо некоторых потерявших свое значение казачьих войск создавались на основе полного подчинения правительству новые. Так, для защиты восточных и юго-восточных границ государства от ногайцев, калмыков, казахов и башкир были образованы в 1750 г. Астраханское войско, а в 1755 – Оренбургское. В 1783 г. украинские казачьи полки преобразованы в карабинерные. В 1787 г. для защиты Новороссии из бывших запорожцев образовано Черноморское казачье войско, переселенное в 1792-93 гг. на Кубань. В 1828 г. из задунайских запорожцев образовано Азовское казачье войско, ликвидированное в 1865 г.(казаки переселены на Кубань и влились в состав Черноморского войска). Казаки, оборонявшие Ишимскую, Иртышскую и Колывано-Кузнецкую линии, в 1808 г. были объединены в Сибирское казачье войско. В 1851 г. образовано Забалькайское войско, из состава которого в 1858 г. выделено Амурское войско. В 1867 г. создано Семиреченское, а в 1889 – Уссурийское войско. В 1833 г. образовано Кавказское линейное казачье войско, в состав которого вошли все казачьи войска, расположенные на Кавказской линии (кроме Черноморского). В 1860 г. вместо Черноморского и Кавказского линейного образованы Кубанское и Терское казачьи войска.

Казачество вновь образованных казачьих войск сыграло значительную роль в колонизации малонаселенных окраин (Сибирь, Дальний Восток, Семиречье, отчасти Северный Кавказ), в распространении земледелия. Наряду с этим оно подвергалось влиянию местного населения в области быта и хозяйства³⁰. Определенная автономия казачьего управления, специфический образ жизни, традиции военной жизни обусловили своеобразие хозяйства, культуры и даже разговорного языка казаков³¹.

Благодаря хорошей боевой подготовке и военным традициям казачьи части играли видную роль в войнах России в XVIII – начале XX в., особенно в Семилетней войне 1756-1763, Отечественной войне 1812, Крымской войне 1853-1856, русско-турецкой войне 1877-1878гг. В связи с развитием военной техники в конце XIX – начале XX вв. роль казачьей конницы на войне падает. Царизм также широко использовал казачьи полки для несения полицейской службы.

В основе привлечения казачества к военной службе и выполнению полицейских функций лежала сложившаяся окончательно в XIX в. система землевладения в казачьих областях. Земли казачьего дворянства в 1870 г. были объявлены потомственной собственностью. Царизм стремился законсервировать экономический и общественно-политический уклад казачества. Подобный характер «землевладения за службу» определил сохранение в хозяйстве и быте казаков многих феодальных черт вплоть до октября 1917г³².

В казачьих областях закрепляется сословное деление, узаконивается частное землевладение у верхушки казачьего общества в виде частновладельческих пожалований, еще более ограничивается самоуправление казачьих общин.