Народ должен защищать закон, как свой оплот, как охранительную свою стену. Гераклит

Нравы — это люди, законы — разум страны. Нравы нередко более жестоки, чем законы. Нравы, часто неразумные, берут верх над законами. Бальзак О

Горе земле, в которой подчиненные, начальники и суды, а не законы управляют гражданами и делами! Всякий из них считает себя мудрецом в высшей степени, и от сего "у семи нянек дитя без глазу". Кутузов М. И

Законы должны искоренять пороки и насаждать добродетели.

Цицерон

Законы должны иметь для всех одинаковый смысл.

Монтескье Ш.

Закон должен быть краток, чтобы его легко могли запомнить и люди несведущие. Законы пишутся для обыкновенных людей, поэтому они должны основываться на обыкновенных правилах здравого смысла.

Джефферсон Т

В истории древней Греции выдающимся памятником правовой культуры являются реформы Солона (VI в. до н.э.)

Крупнейший этап в развитии правовой теории и правовой практики – римское право. Римскими юристами более двух тысячелетий назад были обоснованы и реализованы идеи, до сих пор входящие в основу правового регулирования общественных отношений. Римские юристы впервые обосновали деление права на публичное и частное.

Право Ницше связывает с существованием закона. «...Право» и «бесправие» существует лишь как производные от установления закона (а не от акта нарушения, как того желает Дюринг), - утверждает Ницше. - Говорить о праве и бесправии самих по себе лишено всякого смысла; сами по себе оскорбление, насилие, эксплуатация, уничтожение не могут, разумеется, быть чем-то «бесправным», поскольку сама жизнь в существенном, именно в основных своих функциях, действует оскорбительно, насильственно, грабительски, разрушительно и была бы просто немыслима без этого характера».

Что же заставляет отдельных индивидуумов признать права друг друга? Ницше называет две причины.

1. Люди не нарушают прав друг друга в силу личных «соображений, страха и осторожности». Такое положение вещей складывается в случае приблизительного равенства сил индивидуумов. Некоторые не покушаются на права других, так как считают это залогом подобного же отношения к себе и тем самым обеспечивают «охрану своих прав». Менее сознательные не посягают на права иного индивидуума из боязни опасности борьбы с более сильным противником, либо из расчёта получить выгоду от союза с ним.

2. Другой причиной признания прав личности может стать «дарение или отказ». Это возможно среди людей, не равных по своей силе. Здесь сильный «имеет достаточно или слишком достаточно власти», которой он может не только поделиться, но и обеспечить её сохранность в руках более слабого. Условием «дарения» прав должно быть, по мнению Ницше, «существование небольшого чувства власти у того, кто получает дар».

Не обходит стороной Ницше и вопроса о характеристике правовых обязанностей человека, для обозначения которых мыслитель иногда использует понятие «долг». «Наши обязанности - права других на нас», - утверждает мыслитель. При исполнении обязанностей индивидуум оправдывает возложенные на него надежды. Поэтому важным условием возможности их существования, по мнению Ницше, является способность индивидуума к договорным отношениям.

Виднейшим идеологом римской аристократии в период республики был знаменитый оратор Марк Туллий Цицерон (106–43 гг. до н.э.). Свое политико-правовое учение он изложил, подражая Платону, в диалогах “О государстве” и “О законах”. Некоторые аспекты государственно-правовой проблематики затрагиваются им также в сочинениях по этике (например, в трактате “Об обязанностях”) и в многочисленных речах.

Иван грозный о законах и власти

Большое значение в суждениях Ивана Грозного придается методам и способам реализации власти. Вся доктрина Ивана IV направлена лишь на идеологическое оправдание террора. Царя интересовали не формы правления и не государственное устройство, а придание легитимности опричным грабежам и насилиям.

До сих пор, – писал Иван IV, – русские властители ни перед кем не отчитывались, но вольны были жаловать и казнить своих подданных, а не судились с ними ни перед кем». Высший суд в государстве принадлежит только ему – как непосредственному наместнику бога. Вид и меру наказания определяет не закон, а лично сам царь, равно как и устанавливает степень вины наказуемого. Весьма своеобразную интерпретацию получило в теории Ивана IV традиционное для русской политической мысли положение об ответственности властителя перед подданными. Царь не может быть преступен по самой своей природе, он бывает только грешен, а наказание греха – прерогативы Высшего суда

Взгляды голландского философа и политического мыслителя Баруха (Бенедикта) Спинозы (1632–1677) он .выделяет и освещает три формы государства (верховной власти) – монархию, аристократию и демократию. Критически упоминаемая им тирания в числе форм государства не фигурирует. Отвергает он и всякую иную верховную власть, установленную путем завоевания и порабощения народа. При своих явных симпатиях к демократическому государству Спиноза с учетом политических реалий своей эпохи признает приемлемость и некоторые достоинства и таких форм (при их надлежащем устройстве), как монархия и аристократия. Свое предпочтение Спиноза отдает федеративной форме аристократической республики, в которой верховная власть сосредоточена во многих городах и, следовательно, в этом случае делится между городами – членами федерации.

В историю политической и правовой мысли Спиноза вошел как прогрессивный мыслитель-гуманист, критик теологических политико-правовых идей, один из творцов светской доктрины государства и права.

Томаса Гоббса (1588–1679). В основу своей теории государства и права Т. Гоббс кладет определенное представление о природе индивида. Он считает, что изначально все люди созданы равными в отношении физических и умственных способностей и каждый из них имеет одинаковое с другими «право на все». Однако человек еще и существо глубоко эгоистическое, обуреваемое жадностью, страхом и честолюбием.

Защита своей собственной жизни опирается на высший закон всей природы – закон самосохранения. Закон этот не вправе преступать и суверен. Иначе он рискует потерять власть.

Джон Локк (1632–1704) выступил идеологом социального компромисса в Англии. Свое политико-юридическое учение он изложил в труде «Два трактата о государственном правлении» (1690).

Шарль Луи Монтескье (1689–1755) – один из ярких представителей французского Просвещения, выдающийся юрист и политический мыслитель

Разделение и взаимное сдерживание властей являются, согласно Монтескье, главным условием для обеспечения политической свободы в ее отношениях к государственному устройству. Монтескье при этом подчеркивает, что политическая свобода состоит не в том, чтобы делать то, что хочется.

Почерпнутую у Монтескье идею разделения властей в государстве Кант не стал толковать как идею равновесия властей. По его мнению, всякое государство имеет три власти: законодательную (принадлежащую только суверенной «коллективной воле народа»), исполнительную (сосредоточенную у законного правителя и подчиненную законодательной, верховной власти), судебную (назначаемую властью исполнительной). Субординация и согласие этих трех властей способны предотвратить деспотизм и гарантировать благоденствие государства.

В древнерусский период в юридическую терминологию было введено понятие "правда", которое включает моральную мотивацию: правда выступала как свод законов, право судить, карать, миловать. Высокий уровень развития политической жизни проявился в выработке на Руси собственного права и его кодификации еще в первой половине XI в. в известном своде законов "Русская правда" {"Правда Ярослава"}. В этом документе обосновываетсяидея великокняжеского единовластия. Но это сборник гражданского и уголовного права периода формирования феодальных отношений также свидетельствует о ценностных ориентациях наших предков. Из него видно, что они высоко ценили честь, осуждали злодеев и убийц, но были милосердными: ни одна статья "Русской правды" не предусматривала смертной кары. Высшим наказанием было изгнание из родной земли.

К достижениям политической мысли Киевской Руси следует отнести коренное изменение взглядов на войну, ее роль в общественной жизни. Идея мира, мирных отношений ярко выражена в предсмертном обращении Ярослава Мудрого к своим сыновьям: "Если будете жить в любви между собой, то Бог будет с вами... А если будете в ненависти жить, в ссорах и междоусобицах, то и сами погибнете, и землю отцов и дедов своих погубите, добытую таким великим трудом. Слушайте брат брата, живите мирно." Такое же завещание оставил и Владимир Мономах, а в "Слове о полку Игореве" осуждение агрессии и призыв к обеспечению мира пронизывает все произведение.

Руссо “Об общественном договоре, или Принципы политического права”  (1762 г.) и в историческом очерке “Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми”.

В своем социально-политическом учении Руссо исходил, как и многие другие философы XVIII в., из представлений о естественном (догосударственном) состоянии. Его трактовка естественного состояния, однако, существенно отличалась от предшествующих. Ошибка философов, писал Руссо, имея в виду Гоббса и Локка, заключалась в том, что “они говорили о диком человеке, а изображали человека в гражданском состоянии”. Было бы также ошибкой предполагать, что естественное состояние когда-то существовало на самом деле. Мы должны принимать его лишь в качестве гипотезы, способствующей лучшему пониманию человека, указывал мыслитель. Впоследствии такая трактовка начального этапа человеческой истории получила название гипотетического естественного состояния.

По описанию Руссо, сначала люди жили, как звери. У них не было ничего общественного, даже речи, не говоря уже о собственности или морали. Они были равны между собой и свободны. Руссо показывает, как по мере совершенствования навыков и знаний человека, орудий его труда складывались общественные связи, как постепенно зарождались социальные формирования – семья, народность. Период выхода из состояния дикости, когда человек становится общественным, продолжая оставаться свободным, представлялся Руссо “самой счастливой эпохой”.

Дальнейшее развитие цивилизации, по его взглядам, было сопряжено с появлением и ростом общественного неравенства, или с регрессом свободы.

Первым по времени возникает имущественное неравенство. Согласно учению, оно явилось неизбежным следствием установления частной собственности на землю. На смену естественному состоянию с этого времени приходит гражданское общество. “Первый, кто, огородив участок земли, придумал заявить: “Это мое!” и нашел людей достаточно простодушных, чтобы тому поверить, был подлинным основателем гражданского общества”. С возникновением частной собственности происходит деление общества на богатых и бедных, между ними разгорается ожесточенная борьба. Богатые, едва успев насладиться своим положением собственников, начинают помышлять о “порабощении своих соседей”.

На следующей ступени в общественной жизни появляется неравенство политическое. Для того чтобы обезопасить себя и свое имущество, кто-то из богатых составил хитроумный план. Он предложил якобы для защиты всех членов общества от взаимных раздоров и посягательств принять судебные уставы и создать мировые суды, т.е. учредить публичную власть. Все согласились, думая обрести свободу, и “бросились прямо в оковы”. Так было образовано государство. На данной ступени имущественное неравенство дополняется новым – делением общества на правящих и подвластных. Принятые законы, по словам Руссо, безвозвратно уничтожили естественную свободу, окончательно закрепили собственность, превратив “ловкую узурпацию в незыблемое право”, и ради выгоды немногих “обрекли с тех пор весь человеческий род на труд, рабство и нищету”.

Наконец, последний предел неравенства наступает с перерождением государства в деспотию. В таком государстве нет больше ни правителей, ни законов – там только одни тираны. Отдельные лица теперь вновь становятся равными между собой, ибо перед деспотом они – ничто. Круг замыкается, говорил Руссо, народ вступает в новое естественное состояние, которое отличается от прежнего тем, что представляет собой плод крайнего разложения.

Если же деспота свергают, рассуждал философ, то он не может пожаловаться на насилие. В естественном состоянии все держится на силе, на законе сильнейшего. Восстание против тирании является поэтому настолько же правомерным актом, как и те распоряжения, посредством которых деспот управлял своими подданными. “Насилие его поддерживало, насилие и свергает: все идет своим естественным путем”. Пока народ вынужден повиноваться и повинуется, он поступает хорошо, писал мыслитель. Но если народ, получив возможность сбросить с себя ярмо, низвергает тиранию, он поступает еще лучше. Приведенные высказывания содержали оправдание революционного (насильственного) ниспровержения абсолютизма.

Учение Руссо о происхождении неравенства не имело аналогов в предшествующей литературе. Используя терминологию и общую схему теории естественного права (естественное состояние, переход к гражданскому обществу и государству), Руссо разрабатывает совершенно иную доктрину. Абстрактные построения философии рационализма он наполняет историческим содержанием. Руссо стремится проследить возникновение и развитие общества, объяснить внутреннюю динамику этого процесса. Рассуждения мыслителя о поступательном развитии общества за счет углубления социального неравенства содержат элементы исторической диалектики.

Согласно взглядам Руссо, в естественном состоянии (как в первом, так и во втором) права не существует. Применительно к изначальному состоянию им была отвергнута идея естественных прав человека. На самых ранних этапах человеческой истории у людей, по мнению философа, вообще не было представлений о праве и морали. В своем описании “самой счастливой эпохи”, предшествующей возникновению собственности, Руссо использует термин “естественное право”, но употребляет его в специфическом смысле – для обозначения свободы морального выбора, которой люди наделены от природы, и возникающего на этой почве чувства естественной (общей) для всего человеческого рода справедливости. Понятия естественного права и естественного закона утрачивают у него юридическое значение и становятся исключительно моральными категориями.

Что касается деспотии, или второго естественного состояния, то в нем все действия определяются силой, и, следовательно, тут тоже нет права. “Слово право ничего не прибавляет к силе. Оно здесь просто ничего не значит”, – указывал Руссо. Восстание против деспота точно так же правомерно лишь по законам деспотии, но само по себе оно не приводит к образованию законной власти. Основанием права, по словам мыслителя, могут служить только договоры и соглашения. В противовес естественному праву им была выдвинута идея права политического, т.е. основанного на договорах.

Аналогичным образом Руссо подходил к определению понятия общественного договора. Образование государства, как оно описано в “Рассуждении о происхождении и основаниях неравенства...”, представляет собой договор лишь с внешней стороны (один предложил учредить публичную власть – другие согласились). Руссо убежден, что по сути своей тот договор был уловкой богатых для закабаления бедных. Подобное соглашение как раз и создает такую ситуацию, когда в обществе есть правительство и законы, но отсутствуют право, юридические отношения между людьми. Руссо не случайно подчеркивал, что право собственности, закрепленное существующими законами, является всего лишь “ловкой узурпацией”. Представления о договорном происхождении власти в теории Руссо соотнесены не с прошлым, а с будущим, с политическим идеалом.

Переход в состояние свободы предполагает, по Руссо, заключение подлинного общественного договора. Для этого необходимо, чтобы каждый из индивидов отказался от ранее принадлежавших ему прав на защиту своего имущества и своей личности. Взамен этих мнимых прав, основанных на силе, он приобретает гражданские права и свободы, в том числе право собственности. Его имущество и личность поступают теперь под защиту сообщества. Индивидуальные права тем самым приобретают юридический характер, ибо они обеспечены взаимным согласием и совокупной силой всех граждан.

В результате общественного договора образуется ассоциация равных и свободных индивидов, или республика. Руссо отвергает учения, определявшие договор как соглашение между подданными и правителями. С его точки зрения, договор является соглашением равных между собой субъектов. Подчиняясь сообществу, индивид не подчиняет себя никому в отдельности и, значит, остается “таким же свободным, каким он был раньше”. Свобода и равенство участников договора обеспечивают объединение народа в неразрывное целое (коллективную личность), интересы которого не могут противоречить интересам частных лиц.

По условиям общественного договора суверенитет принадлежит народу. Смысл всех предшествующих рассуждений Руссо о договоре заключался именно в том, чтобы обосновать народный суверенитет как основополагающий принцип республиканского строя. Эта идея вместе с принципами равенства и свободы составляет ядро его политической программы.

Суверенитет народа проявляется в осуществлении им законодательной власти. Вступая в полемику с идеологами либеральной буржуазии, Руссо доказывал, что политическая свобода возможна лишь в том государстве, где законодательствует народ. Свобода, по определению Руссо, состоит в том, чтобы граждане находились под защитой законов и сами их принимали. Исходя из этого, он формулирует и определение закона. “Всякий закон, если народ не утвердил его непосредственно сам, недействителен; это вообще не закон”.

Механизм выявления интересов суверенного народа Руссо раскрывает с помощью понятия общей воли. В связи с этим он проводит различие между общей волей и волей всех. Согласно разъяснениям мыслителя, воля всех представляет собой лишь простую сумму частных интересов, тогда как общая воля образуется путем вычитания из этой суммы тех интересов, которые уничтожают друг друга. Иными словами, общая воля – это своеобразный центр (точка) пересечения волеизъявлений граждан.

Руссо отказывает философам в праве диктовать народу, что есть благо. Общее благо как цель государства, по его убеждению, может быть выявлено только большинством голосов. “Общая воля всегда права”, – утверждал мыслитель. Народ не ошибается относительно своих интересов, он просто не умеет их правильно выразить, сопоставить различные мнения и т.п. Задача политики, следовательно, состоит не в том, чтобы просвещать народ, а в том, чтобы научить граждан ясно и точно излагать свою мысль. В связи с этим на первых порах, при переходе к новому строю, потребуется мудрый законодатель, которому предстоит раскрыть народу его же Собственные интересы и подготовить граждан к осуществлению суверенной власти.

Народный суверенитет имеет, согласно учению Руссо, два признака – он неотчуждаем и неделим. Провозглашая неотчуждаемость суверенитета, автор “Общественного договора” отрицает представительную форму правления и высказывается за осуществление законодательных полномочий самим народом, всем взрослым мужским населением государства. Верховенство народа проявляется также в том, что он не связан предшествующими законами и в любой момент вправе изменить даже условия первоначального договора.

Подчеркивая неделимость суверенитета, Руссо выступил против доктрины разделения властей. Народоправство, считал он, исключает необходимость в разделении государственной власти как гарантии политической свободы. Для того чтобы избежать произвола и беззакония, достаточно, во-первых, разграничить компетенцию законодательных и исполнительных органов (законодатель не должен, например, выносить решения в отношении отдельных граждан, как в Древних Афинах, поскольку это компетенция правительства) и, во-вторых, подчинить исполнительную - власть суверену. Системе разделения властей Руссо противопоставил идею разграничения функций органов государства.

При народовластии возможна только одна форма правления – республика, тогда как форма организации правительства может быть различной –монархией, аристократией или демократией, в зависимости, от числа лиц, участвующих в управлении. Как отмечал Руссо, в условиях народовластия “даже монархия становится республикой”. В “Общественном договоре”, таким образом, прерогативы монарха сведены к обязанностям главы кабинета.

Идеи Руссо сыграли также важную роль в последующем развитии теоретических представлений о государстве и праве. Его социальная доктрина, по признанию И. Канта и Г. Гегеля, послужила одним из главных теоретических источников немецкой философии конца XVIII – начала XIX в.

Общественный договор (социальный контракт) — социально-экономическая теория, объясняющая происхождение гражданского общества, государства, права как результат соглашения между людьми. Понятие общественного договора подразумевает, что люди частично откажутся от суверенитета и передадут его правительству или другой власти, чтобы получить или поддержать общественный строй через господство права. Общественный договор означает соглашение управляемыми на наборе правил, по которым ими управляют.

Теория общественного договора сформировала главный принцип в важной исторической идее, что легитимный государственный орган должен быть получен из согласия управляемых. Исходное положение для большинства этих теорий — эвристическое исследование условий человеческого существования, отсутствующих в любом организованном общественном строе, которые обычно называют «естественным состоянием». В этих условиях действия человека связаны только с его личной властью, ограниченной совестью, и без противодействия. Из этого общепринятого исходного положения различные сторонники теории общественного договора по-разному пытаются объяснить, почему в разумном личном интересе человека добровольно отказаться от свободы, которой каждый обладает в естественном состоянии, чтобы получить преимущества политического порядка.

Томас Гоббс (1651), Джон Локк (1689) и Жан-Жак Руссо (1762) являются самыми известными философами теории общественного договора. Однако, они сделали очень отличающиеся выводы из этого исходного положения. Гоббс защитил авторитарную монархию, Локк защитил либеральную монархию, в то время как Руссо защитил либеральный республиканизм. Их работа обеспечила теоретическую основу конституционной монархии, либеральной демократии и республиканизма. Общественный договор использовался в Декларации Независимости как символ соблюдения Демократии, и позже был возрождён мыслителями, такими как Джон Роулз.

согласно Томасу Гоббсу, человеческая жизнь была бы «опасной, жестокой и короткой» без политической власти. Без нее мы жили бы в естественном состоянии, где у каждого есть неограниченные естественные свободы, включая «право на все» и, соответственно, свободу вредить всем, кто угрожает нашей собственной жизни; была бы бесконечная «война всех против всех» (Bellum omnium contra omnes). Чтобы избежать этого, свободные люди устанавливают политическое общество, то есть гражданское общество через общественный договор, в котором каждый получает выгоду от гражданских прав взамен подчинению гражданскому кодексу или политической власти

Нарушение общественного договора

Общественный договор и полученные при этом гражданские права, не являются ни «естественными правами», ни фиксируются навсегда. Скорее сам договор это способ достижения результата — пользы для всех — и (согласно некоторым философам, таким как Локк или Руссо) который будет законным до той степени, пока находит общий интерес («общее желание» у Руссо). Поэтому, когда в договоре обнаруживаются недостатки, он повторно обсуждается для изменения положений, используя такие средства, как выборы или законодательный орган. Локк доказал, что существует право на восстание в случае договора, приводящего к диктатуре.

Когда кто-то захочет нарушить гражданские права, исходящие из обязательств общественного договора, например, совершая преступления или отказываясь от своих прав, то остальная часть общества защитит себя от действий таких лиц. Быть членом общества означает взять на себя ответственность за соблюдение правил, наряду с угрозой наказания за нарушение их. Таким образом, общество работает «взаимным принуждением, взаимно договоренным» (Хардин, 1968).

Гуго Гроций

В начале 17-ого столетия Гроций (1583—1645) ввел современную идею естественных прав людей. Гроций утверждал, что каждый человек имеет естественные права, включая самосохранение, и использовал эту идею как основу для морального консенсуса перед лицом религиозного разнообразия и для повышения естествознания. Он стремится найти простое основание морального начала общества, своего рода естественное право, которое все могли бы потенциально принять. Он зашел так далеко, что говорил, что если даже признать то, что нельзя признать без крайней греховности, что нет никакого Бога, то эти законы оставались бы в силе. Идею считали разжигающей рознь, так как она предполагала, что власть в конечном итоге может вернуться к людям, пытающимся уберечь себя, если созданное ими политическое общество утратит цель, для которой оно изначально и создавалось. Другими словами, народ, то есть отдельные люди, являются независимыми. Гроций говорил, что люди sui juris (лат. — от своего имени) — в своей собственной власти. Люди имеют права такие же, как и право человека на жизнь, но существует ограничение этих прав из-за возможности для всех принять факт — все должны признать, что каждый человек наделен правом попытаться уберечь себя, и не должен пытаться причинить вред другим, а также обязан пресекать любое возникающее нарушение чьих-либо прав.

Томас Гоббс. Левиафан (1651)

Первым философом, ясно сформулировавшим подробную теорию общественного договора, был Томас Гоббс (1588—1679). Согласно Гоббсу, жизнь людей в «естественном состоянии» была «одинокой, бедной, неприятной, жестокой и короткой». Это было состояние, где личный интерес, отсутствие прав и соглашений препятствовали развитию общества. Жизнь была «анархичной» — без управления и суверенности. Люди в «естественном состоянии» были аполитичны и асоциальны. Такое естественное состояние имеет следствием появление общественного договора.

Общественный договор был «событием», когда люди объединялись и отказывались от своих естественных прав так, чтобы другие смогли отказаться также и от своих (например, лицо А отказывается от права убить лицо Б, если лицо Б делает то же самое). Это привело к созданию общества, и в дальнейшем, государства или суверенного образования, которое должно было защищать возникшие новые права, регулирующие социальное взаимодействие. Таким образом, общество больше не находилось в состоянии анархии.

Государства, возникшие не на основах общественного договора, были анархичными. Так же, как каждый человек в естественном состоянии был сам себе хозяин и, таким образом, направлялся личным интересом в отсутствии законов, так и государства действовали в собственных интересах и враждовали друг с другом. Все государства находились в конфликте, потому что не было никакого суверена свыше (то есть более влиятельного), способного к установлению законов общественного договора среди государств. В действительности, работы Гоббса послужили основой для теорий реализма международных отношений, выдвинутых Эдуардом Харлетом Карром и Гансом Моргентау.