36. Становление феодального государства в Германии. «Священная Римская империя».

Германия как самостоятельное феодальное государство образовалась на землях восточных франков после распада Франкской империи. Ее территория включала пять основных племенных герцогств — Саксонию, Франконию, Швабию (Аллеманию), Баварию и отвоеванную у Франции Лотарингию, а также присоединенные позднее французские, итальянские и славянские земли — Бургундию, города Северной Италии, Богемию, Австрию и др.

После короткого периода относительного единства в Х—XII вв. в Германии начался закономерный процесс феодальной раздробленности. Однако в отличие от Франции он принял здесь необратимый характер.

Два основных направления внешней экспансии феодальной Германии (в Италию и на славянский Восток) привели к искусственному объединению германских герцогств, насильственно присоединенных славянских земель и Северной Италии в империю, получившую в XV в. название Священной Римской империи германской нации. одального государства Германии представляет известную сложность. Смена форм феодального государства прослеживается здесь не столько в масштабе всей империи и собственно Германии, сколько по отдельным германским княжествам, землям. С XIII в. они постепенно превращались в самостоятельные государства, лишь формально связанные между собой императорской властью. Что же касается Германского феодального государства в целом (т.е. империи), то его историю можно условно разделить на два больших этапа:

1. Становление и развитие относительно централизованного раннефеодального государства в Германии в рамках империи (X— ХПвв.).

2. Территориальная раздробленность в Германии (XIII — начало XIX в.) и развитие автономных германских княжеств — государств.

После образования самостоятельных княжеств и юридического оформления олигархии крупнейших князей-курфюрстов (XIII— XIV вв.) Германия вплоть до XIX в. не представляла собой единого государства и сохраняла форму сеньориальной монархии с отдельными элементами сословно-представительной монархии. Различные стадии развития феодального государства могут быть выявлены здесь только в пределах локальных территорий, государств-княжеств. В XIV—XVI вв. в княжествах Германии устанавливаются сословно-представительные, а в XVII—XVIII вв. абсолютные монархии. В 1806 году под ударами войск Наполеона "Священная Римская империя" пала.

37.

Особенности сословной структуры. К началу XIV в. Германия являлась одним из крупнейших по территории и по числу населения (13—15 млн. чел.) государством Европы. Однако общественно-политическое развитие страны отличалось существенным своеобразием: если в большинстве государств Европы того времени проявлялись процессы территориального сплочения и политической централизации, то Германия шла по пути дальнейшего дробления, распадаясь на все возраставшее количество экономически и политически разобщенных регионов.

К рассматриваемому периоду завершился процесс трансформации бывших «щитов» вассально-ленной иерархии в сословную структуру. При этом отличительная особенность Германии заключалась в том, что основные сословия так и остались неконсолидированными в общеимперском масштабе, но сохраняли состояние аморфности и значительной внутренней дифференцированное™. Высшую ступень в сословной структуре составляли т. н. имперские чины, выросшие из рядов прямых королевских вассалов и включавшие в свой состав имперских князей, имперских рыцарей и представителей имперских городов. Руководящие позиции в составе этой группировки занимала немногочисленная группа светских и духовных феодалов, участвовавшая в выборах императоров, — т. н. курфюрсты (в переводе с немецкого «князья-избиратели»). Низшие слои господствующего феодального класса были представлены рыцарями. Эта категория все более утрачивала свою социально-значимую роль как основы вооруженных сил; кризис крепостнической системы также отрицательно сказывался на материальном положении рыцарства. Промежуточная ступень между крупными и мелкими феодалами, представленная в других государствах Европы многочисленным средним дворянством, в Германии практически не существовала, вследствие чего между князьями и рыцарством зияла незаполненная социальная пропасть.

Подобные же радикальные различия проявлялись внутри сословия духовенства: если высшие представители церковного клира сливались с имперскими князьями (в частности, были представлены и в коллегии курфюрстов), то условия жизни низших слоев клириков иногда не отличались от положения трудящихся масс.

Городское население было представлено тремя различными группами: городским патрициатом, державшим в своих руках все муниципальное управление; бюргерством, в состав которого входили в основном цеховые мастера; городским плебсом, объединявшим трудящиеся низы (в том числе и растущую прослойку люмпен-пролетариата).

Положение основной массы населения — крестьянства— определялось уровнем экономического развития различных регионов страны. Относительно более лучшим оно было в восточных (заэльбских) землях, где крестьяне дольше сохраняли за собой значительные земельные наделы и экономическую самостоятельность. Однако с конца XV в. и здесь стало формироваться крупное феодальное землевладение, которое повело наступление на собственность и личную свободу крестьян.

Поэтому ни само возникновение рейхстага, ни его последующее конституирование в общеимперской системе управления не повлекло за собой каких-либо радикальных изменений в государственном строе Германии, адекватных тем переменам, которые принесло возникновение парламента в Сослоено-предстаеительные учреждения в княжествах. Самые ранние упоминания о сословно-представительных учреждениях в княжествах (земствах или ландтагах) относятся к первой половине XIII в. Они выросли из созываемых князьями совещательных органов, в которых обычно были представлены местное дворянство, духовенство, верхушка городского населения. В XIV в. составными элементами ландтагов являлись, как правило, четыре курии — курия господ (включающая графов и «свободных господ» — фрайгерое), курия прелатов (куда входило высшее духовенство), курия рыцарей и курия земских городов. В ландтагах некоторых германских регионов (Тироль, Швейцария, Баден и др.) существовала и пятая курия — крестьянская. В противоположность рейхстагу как общеимперскому представительству, местные ландтаги по своей структуре стояли ближе к соответствующим европейским аналогам (в частности, к Генеральным штатам во Франции). Более полно представляя земские интересы, ландтаги располагали большими возможностями для взаимодействия с местными правителями в решении вопросов в масштабе отдельных княжеств. В целом, сословно-представительная монархия как форма феодального государства проявилась в Германии гораздо более наглядно в масштабе отдельных княжеств, чем на общеимперском уровне.

Роль ландтагов была особенно значительной на протяжении XV в. Князья обращались к ним по всем важнейшим вопросам политической жизни, включая законодательство, правосудие, церковные дела, военно-организационные и поли-цейско-охранные проблемы, династические споры и т. п. Ландтаги могли оказать влияние на формирование княжеских советов и на назначение княжеских чиновников. Однако по аналогии с другими органами сословного представительства ландтаги обладали особенно сильными полномочиями в решении налоговых дел. На этой почве происходили их постоянные столкновения с князьями, стремившимися не упустить из своих рук отвоеванные у императоров финансовые прерогативы. Князья, опасаясь оказаться в постоянной политической зависимости от сословий, всячески поощряли соперничество между сословиями. В целом, борьба ландтагов с князьями не только не способствовала централизации императорской власти в общегосударственном масштабе, но, наоборот, усиливала и углубляла центробежные процессы, консервировала политическую разобщенность отдельных германских земель.

Провал попыток общеимперских реформ. Хотя общая линия развития Германии по пути политической дезинтеграции в XIV—XV вв. определилась достаточно определенно, в стране оставались силы, объективно заинтересованные в достижении государственного единства. В первую очередь, носителями идей общеимперской централизации являлись достаточно широкие и влиятельные слои бюргерства, которым реализация этой идеи принесла бы особенно ощутимые материальные выгоды. Их союзником могло выступить имперское рыцарство, для которого ликвидация княжеского сепаратизма открывала бы прямой доступ к влиянию на общеимперские дела. Названные потенциальные партнеры рассматривали друг друга через призму исключительно меркантильных интересов: бюргерство рассчитывало прежде всего на военную поддержку рыцарства, рыцарство оценивало бюргерство с точки зрения его финансовых возможностей. Следует, однако, отметить, что в плане длительной исторической перспективы союз бюргерства и рыцарства не мог оказаться устойчивым, поскольку каждый из партнеров рассчитывал на то, что в условиях достижения государственной централизации именно он поставит императорскую власть под свой монопольный политический контроль. Что касается князей, то их позиция по отношению к государственной централизации в принципе была отрицательной. Однако в обстановке растущей социальной напряженности, а также в условиях усилившейся внешней опасности (в частности, в период т. н. гуситских войн) идеи укрепления внутреннего мира в стране смогли получить временную поддержку и со стороны самых ярых противников единства Германии.

38.

Политическая раздробленность Германии, закрепленная "Золотой буллой", удерживалась в течение последующих веков. Абсолютизм развивался и как абсолютизм областной, княжеский, но не общегосударственный. Эта закономерная тенденция была усилена двумя новыми факторами: Крестьянской войной 1525 года и Тридцатилетней войной 1618-1648 годов. Крестьянская война 1525 года была самым крупным антифеодальным движением средних веков. Ее причины лежат в усилении гнета, вызванном развитием товарно-денежных отношений, безудержным стремлением помещиков добыть деньги. "Барщина, чинши, поборы, пошлины при перемене владельца, посмертные поборы, охранные деньги и т. д. произвольно повышались, несмотря на все старинные договоры. В правосудии отказывали, да и суд был продажным, а если рыцарь не мог получить денег от крестьянина каким-либо иным способом, то он попросту бросал его в тюрьму и принуждал платить выкуп"'. К этому следует добавить десятину в пользу церкви, налоги в пользу князя, военные подати, общеимперские налоги. Много времени отнимали обязанности "личного" характера (собирать для господина солому, землянику, улиток, рубить дрова и др.).

Право собственности господина простиралось на личность самого крестьянина, его жену и детей. В любой момент крестьянина могли бросить в темницу (shpora.su), где его ждали пытки. Господин был волен обезглавить его, если хотел.

Программа восставших, выраженная в так называемых 12 статьях, была в общем умеренной: требования возвращения общинных земель, справедливого суда, уничтожения крепостной зависимости, ограничения (но не уничтожения) чрезмерных оброков, барщины и личных повинностей.

Война внесла существенные коррективы в эту программу. Наученная опытом, революционная часть крестьянства перестала надеяться на соглашение с угнетателями. Помещичьи замки уничтожались в огне пожаров, а их владельцы погибали под ударами крестьянских мечей.

Одним из наиболее значительных моментов войны была революция в городе Мюльхаузене, вождем которой был Томас Мюнцер. Восставшие устранили патрицианский совет. Власть перешла в руки городских низов. Была провозглашена общность имуществ и одинаковая для всех обязанность трудиться. Программа Мюнцера заключала в себе благородные цели, но ее осуществление оказалось невозможным ни для XVI столетия, ни для всех последующих, включая двадцатое.

Война окончилась поражением крестьян. Исход ее оказался выгодным для одних только князей: их войска сыграли главную роль в подавлении крестьян. И дворянство, и церковь понесли огромные потери и теперь вынуждены были признать самодержавие князей.

Тридцатилетняя война, вызванная успехами протестантизма в Германии, довершила полное торжество князей. Заключивший войну Вестфальский мир подтвердил "Золотую буллу" и отстранил императора от вмешательства во внутренние дела княжеств. Рейхстаги и ландтаги, и до того не имевшие значения, совсем перестали созываться.

Германский абсолютизм с самого начала играл реакционную роль, надолго затормозив буржуазное развитие Германии.

Пруссия, территориально выросшая со времени Тридцатилетней войны, в XVIII веке превратилась в королевство. По особенностям существовавшего здесь политического режима прусское государство называют полицейским. В Пруссии установилась всеобъемлющая опека полиции и чиновничества над всеми явлениями общественной и частной жизни. Закон вторгался во все: предписывал способы изготовленя товаров, время работы и торговли, указывал, где должна стоять лампа в гумне и доме, сколько бутылок вина допустимо на крестьянской пирушке, какое приданое должно быть дано невзрачной и пр.

Политическая юстиция отправляла на смерть и на каторгу тысячи людей без сколько-нибудь законной процедуры. И так как этим целям недостаточно хорошо служили суды, были изобретены специальные комиссии. Шпионство и доносы приняли массовый характер. С их помощью делали карьеру одни, другие, слабые и ничтожные, искали в них спасения и безопасности. Все значительное было оттеснено или ушло само от общественной жизни. Галеры и каторжные тюрьмы поглотили лучших.

Ограниченный характер имела реформа, предписывавшая освобождение крестьянства от крепостной зависимости (без наделения их землей; за пользование помещичьей землей крестьяне должны были нести прежние феодальные повинности). Последующим законодательством они были несколько ограничены, а барщина вовсе отменена. Ввиду сопротивления дворянства и церкви Иосиф II должен был отменить часть своих реформ, особенно в области государственного управления. Та же участь постигла и реформы, касавшиеся положения крестьян: при жизни Иосифа П помещики их саботировали, а после его смерти попросту перестали с ними считаться.