18. Методы исследования лексического значения.

19. Теория языкового знака. Когнитивные механизмы семиозиса.

Теория языкового знака, ныне явно или неявно принятая в большинстве сочинений по общей лингвистике, ведет свое начало от Ф. де Соссюра. И положение Соссюра о том, что природа знака произвольна, принимается в качестве очевидной истины, хотя и не эксплицитной, но на деле никем не оспариваемой. Эта формулировка получила быстрое признание. Всякий разговор о природе знака или о свойствах речи начинается с заявления о произвольном характере языкового знака. Этот принцип столь важен, что, о какой бы стороне лингвистики мы ни размышляли, мы обязательно с ним сталкиваемся. Тот факт, что на него повсюду ссылаются и всегда принимают за самоочевидный, и побуждает попытаться по крайней мере понять, какой смысл вкладывал в этот принцип Соссюр и какова природа фактов, служащих доказательствами.

В «Курсе общей лингвистики» это определение мотивируется очень просто. Знаком называют «целое, являющееся результатом ассоциации означающего (= акустического образа) и означаемого (= понятия)...» «Так, понятие «сестра» внутренне никак не связано с последовательностью звуков s-ö-r, которая служит ее означающим; это понятие с таким же успехом могло бы быть представлено каким угодно означающим, о чем свидетельствуют различия между языками и само существование разных языков: так, для означаемого «бык» в качестве означающего по одну сторону границы выступает b-ö-f (bœuf), а по другую - o-k-s (Ochs)» (стр. 102). Это говорит о том, что «связь, объединяющая означающее и означаемое, произвольна», или, проще, - «языковой знак произволен». Под «произвольным» автор понимает то, что «он немотивирован, т. е. произволен по отношению к означаемому, с которым не имеет никакой естественной связи в реальном мире» (стр. 103). Это свойство, стало быть, призвано объяснить тот самый факт, которым оно подтверждается, а именно тот факт, что выражения для одного понятия изменяются во времени и пространстве, а значит, не имеют с ним никакой обязательной связи.

Классификация знаков:

- знаки-иконы (иконические знаки): отношение подобия

- знаки-индексы (индексальные знаки): связь с положением во времени и пространстве (дорожные знаки)

- знаки-символы: связаны конвенционально (языковые знаки).

Соссюр считает языковые знаки особым типом знаков, которые отличаются от всех других знаков своей универсальностью и тем, что языковые знаки – явление психическое. Языковой знак – это двусторонняя психическая сущность, связывающая означающее (акустический образ) и означаемое (понятие).

Свойства языкового янака:

3. Произвольность связи означающего и означаемого. Произвольность означает немотивированность их связи, отсутствие внешних причин, по которым именно этот акустический образ связан с понятием об именно этом предмете, за исключением звукоподражательных слов.

4. Линейный характер означающего. В речи наблюдается последовательное развёртывание единиц, располагаемых друг относительно друга по определённым законам.

Языково́й знак — единица языка (морфема, слово, словосочетание или предложение), служащая либо для обозначения предметов или явлений действительности^[1] и их отношений, либо для обозначения отношений между элементами языка в составе сложных знаков; выразитель данного языкового значения^[2]. Морфемы, способные реализовывать значения лишь в комбинации с другими знаками, могут быть названы полузнаками^[3] или частичными знаками (в противопоставлении полным, отнесённым непосредственно к обозначаемой ситуации — референту, денотату)^[1].

Структура знака

Языковой знак материален и идеален одновременно; он представляет собой единство звуковой оболочки (акустического образа) — означающего (формы) и обозначаемого понятия — означаемого (содержания). Означающее материально, означаемое идеально.

Означающее знака состоит из фонем, не являющихся знаковыми единицами; может быть также выделен нижележащий уровень дифференциальных признаков фонем, способствующих восприятию и различению знаков. Незнаковые единицы Л. Ельмслев называл фигурами^[3].

Свойства знака

1. Знак произволен: связь между означающим и означаемым обыкновенно не продиктована свойствами обозначаемого предмета^[1]. Тем не менее, знак может быть «относительно мотивированным»^[4] в случае, если возможен его синтагматический анализ (разложение на знаковые единицы низшего порядка, к примеру членение слова на морфемы) или оно употреблено в переносном значении^[5]. Мотивированность ограничивает произвольность знака. В различных языках и в различные периоды существования одного языка соотношение произвольных и частично мотивированных единиц неодинаково. Так, во французском языке доля немотивированных единиц, по-видимому, заметно возросла по сравнению с латынью^[4].

2. Знак обладает значимостью (ценностью) — совокупностью реляционных (соотносительных) свойств. Значимость можно выявить только в системе, сравнив языковой знак с другими языковыми знаками.

3. Знак асимметричен: у одного означающего может быть несколько означаемых (в случаях полисемии и омонимии), одно означаемое может иметь несколько означающих (при омосемии). Идею асимметричного дуализма языкового знака высказал С. О. Карцевский. По его мнению, обе стороны языковой единицы (означающее и обозначаемое) не являются неподвижными, то есть соотношение между ними неизбежно нарушается. Это значит, что постепенно изменяется как звуковой облик языковой единицы, так и её значение, что приводит к нарушению первоначального соответствия.

4. Означающее носит линейный характер: в речи наблюдается последовательное развёртывание единиц, располагаемых друг относительно друга по определённым законам^[6].

5. Знак характеризуется вариантностью.

6. Знак характеризуется изменяемостью. Данное свойство может проявляться различным образом:

• означающее изменяется, а означаемое остаётся неизменным. Например, раньше месяц февраль назывался феврарь, с течением времени это название трансформировалось в привычное нам февраль; ср. также чело — лоб;

• означающее остаётся неизменным, а означаемое меняется. Так, слово девка в XVIII—XIX вв. не имело отрицательной коннотации, сегодня же мы его употребляем в выражениях наподобие гулящая девка. Также сволочью ранее называли того, кого приводили в полицейский участок^{[источник не указан 981 день]}. Слово парень обладало в XVIII—XIX вв. отрицательным уничижительным оттенком; в XX же веке слово юноша выходит из употребления и наблюдается нейтрализация слова парень. Значение может расширяться или сужаться с течением времени. Например, слово пиво ранее обозначало всё, что можно пить^{[источник не указан 981 день]}, а словом порох называли любое сыпучее вещество.

Семиозис (от греч. semeiosis) – термин, принятый в семиотике, и обозначающий «процесс интерпретации знака», или процесс порождения значения. Известно, что этим термином пользовались древнегреческие физиологи, в частности Гален из Пергама (139 - 199 н.э.) для постановки диагноза: семиозис означал интерпретацию симптомов. Древние греки включали в семиозис (1) то, что выступает как знак; (2) то, на что указывает знак или к чему он отсылает (десигнат); (3) воздействие, в силу которого данный предмет оказывается для интерпретатора знаком (интерпретанта). Один из основоположников современной семиотики американский философ Ч.С.Пирс применял понятие «семиозиса» для характеристики триадической природы элементарного знакового отношения «объект-знак-интерпретанта». Для Пирса именно понятие семиозиса было центральным понятием его семиотической теории. По мысли Пирса, знак не функционирует как знак до тех пор, пока он не осмысливается как таковой. Иначе говоря, знаки должны быть интерпретированы, чтобы быть знаками. Осуществляется это знание благодаря интерпретанте. Интерпретанта - это перевод, истолкование, концептуализация отношения знак/ объект в последующем знаке (например, определенная реакция человека на воспринимаемый знак; объяснение значения данного слова с помощью других слов и т.д.). Каждый знак способен порождать интерпретанту, и этот процесс фактически бесконечен. Пирс постулирует необходимость бесконечности этого процесса следующим образом. Если предположить гипотетическое существование самой последней, самой сложной, исчерпывающей и завершающей интерпретанты данного объекта, то эта интерпретанта может быть ни чем иным как самим объектом, целиком явленным нашему сознанию. Но такой объект, а равно и такой знак - как физически тождественные друг другу - не возможны и не существуют. Стало быть, процесс интерпретации безграничен. На этом постулате основана идея Пирса о неограниченном семиозисе. Семиозис - это динамический процесс интерпретации знака, единственно возможный способ его функционирования. Семиозис - это деятельность знака по производству своей интерпретанты. Идея семиозиса выражает самую суть отношений между знаком и внешним миром - объект репрезентации существует, но он удален и недосягаем, будучи словно “спрятан” в череде семиотических медиаций. Однако, познание этого объекта возможно лишь через исследование порожденных им знаков. У.Моррис определял семиозис как «процесс, в котором нечто функционирует как знак». Он также выделял три измерения семиозиса (которые зачастую рассматриваются как различные сферы семиотического анализа): 1) семантика характеризует отношение знака к своему объекту; 2) синтактика - включает отношения знаков друг к другу; 3) прагматика – исследует отношения между знаками и теми, кто ими пользуется (интерпретаторы).