Федеральное государственное образовательное учреждение высшего

профессионального образования

«РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА

И ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ

при ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ ИНСТИТУТ

Факультет государственного и муниципального управления

Специальность «Государственное и муниципальное управление»

Специализация «Государственное регулирование экономики»

Кафедра истории и мировой политики

КУРСОВАЯ РАБОТА

на тему:

«Опричнина и кризис российской государственности»

Автор работы:

студентка 3 курса

очной формы обучения

Лисовская Екатерина Юрьевна

подпись____________________

Руководитель работы:

Кандидат исторических наук, доцент

Питулько Галина Николаевна

Оценка____________________

Подпись___________________

«_____» мая 2012г.

Санкт- Петербург 2012г.

СОДЕРЖАНИЕ

С.

Введение..................................................................................................................3

Глава 1. Предпосылки возникновения опричнины…………………………

1. Российское государство в начале XVI в.

2. Начало правления Ивана IV (1547 – 1564г.)

Глава 2. Устройство и методы проведения опричнины

2.1. Устройство опричнины

2.2. Методы проведения опричной политики

Глава 3. Последствия опричнины

3.1. Отмена опричнины

3.2. Итоги опричнины

3.3. Оценка опричнины историками

Заключение

Библиографический список

Введение

Глава 1. Предпосылки возникновения опричнины

1.1. Российское государство в начале XVI в.

Русское централизованное государство с единой верховной властью, с общими для всей страны законами, с профессиональным госаппаратом оформилось в XVI в. Высшим законодательным и управленческим органом в XVI-XVII вв. была Боярская дума, которая, не имея раздельной от государя компетенции, регулярно обсуждала с ним вопросы общегосударственной важности (проекты государственных преобразований и новых законов, вопросы внешних сношений), рассматривала дела о земельных пожалованиях и служебных назначениях, о деятельности различных «чиноначальников», о преступлениях по должности и об уголовных преступлениях и др.

Таким образом, сферой деятельности Боярской думы были вопросы внутренней и внешней политики государства во всем их многообразии. Для решения различных дел в ряде случаев создавались особые комиссии из «думных людей», в частности, для ведения переговоров с иностранными послами. Решения таких думских комиссий обычно приравнивались к решениям Боярской думы. Решения думы шли от имени царя: царь «указал, а бояре приговорили», царь «приговорил со всеми бояры». В XVI в. Боярская дума, вероятнее всего, уже имела канцелярию и архив, а также свой чиновный аппарат - думских дьяков.

Правом участия в Боярской думе могли пользоваться лишь те представители землевладельческой знати, которые «жаловались» государем в придворные звания, или «думные чины». Высшим чином было звание «боярин» (в данном случае этот термин лишался социального смысла). Во главе думы стоял «конюший боярин». Боярские звания жаловались представителям самых знатных, преимущественно, княжеских фамилий. Вторым думным чином было звание «окольничий». Чин боярина и окольничего в XVI в. передавался в одних и тех же семьях. При сыне Ивана III Василии III произошло расширение состава Боярской думы за счет служилых дворянских фамилий. Они стали называться «детьми боярскими, которые в думе живут». Во второй половине XVI в. это выражение было заменено термином «думный дворянин». Думные дворяне стали третьим думным чином, дававшим право участвовать в заседаниях Боярской думы.

С конца XV в. постепенно складывалась единая система центральных и местных правительственных учреждений, выполнявших административные, военные, дипломатические, судебные, финансовые и другие функции. Эти учреждения получили названия «приказов». Возникновение приказов было связано с процессом перестройки великокняжеского управления в единую централизованную государственную систему. Это происходило посредством придания органам дворцово-вотчинного типа ряда важных общегосударственных функций. Решающую роль в этом процессе сыграли бурные события середины XVI в., связанные с началом царствования Ивана Грозного.

Ивану едва исполнилось три года, когда отец его заболел и умер. Великий князь смертельно занемог на осенней охоте под Волоколамском. Услышав от врача, что положение его безнадежно, Василий III велел доставить из столицы завещание. Гонцы привезли духовную грамоту, «от великой княгини крыющеся». Когда больного доставили в Москву, во дворце начались бесконечные совещания об «устроенье земском». На совещаниях присутствовали советники и бояре. Но ни разу великий князь не пригласил «жену Олену». Объяснение с ней он откладывал до самой последней минуты. Когда наступил кризис и больному осталось жить считанные часы, советники стали «притужать» его послать за великой княгиней и благословить ее. Вот когда Елену пустили наконец к постели умирающего. Горько рыдая, молодая женщина обратилась к мужу с вопросом о своей участи: «Государь великий князь! На кого меня оставляешь и кому, государь, детей приказываешь?» Василий отвечал кратко, но выразительно: «Благословил я сына своего Ивана государством и великим княжением, а тобе есми написал в духовной своей грамоте, как в прежних духовных грамотех отцов наших и прародителей по достоянию, как прежним великим княгиням». Елена хорошо уразумела слова мужа. Вдовы московских государей получали «по достоянию» вдовий удел. Так издавна повелось среди потомков Калиты. Великий князь передал управление боярам, а не великой княгине. Вековые обычаи не допускали участия женщин в делах управления. Если бы великий князь вверил жене государство, он нарушил бы древние московские традиции.

«Седьмочисленный» опекунский совет был, по существу, одной из комиссий Боярской думы. Назначение Шуйских определялось тем, что добрая половина членов думы (двое Шуйских, двое Горбатых, Андрей Ростовский, дворецкий Иван Кубенский-Ярославский) представляла коренную суздальскую знать. Из старомосковских родов боярский чин имели трое Морозовых, Воронцов и Юрьев-Захарьин. Но они занимали низшее положение по сравнению с княжеской знатью.

По давней традиции великий князь, покидая Москву, оставлял «царствующий град» в ведении боярской комиссии. Возможно, московскую боярскую комиссию и опекунский совет 1533 г. можно рассматривать как своего рода предтечу семибоярщины периода Смуты. Стараниями опекунов трехлетний Иван был коронован без всякого промедления, несколько дней спустя после кончины отца. Верные бояре спешили упредить мятеж удельного князя Юрия Ивановича. В течение двадцати пяти лет Юрий примерялся к роли наследника бездетного Василия III. После рождения наследника в великокняжеской семье удельный князь, видимо, не отказался от своих честолюбивых планов. Опекуны опасались, что Юрий попытается согнать с трона малолетнего племянника. Чтобы предотвратить смуту, они захватили Юрия и бросили его в темницу. Удельный государь жил в заточении три года и умер «страдальческою смертью, гладкою нужею». Иначе говоря, его уморили голодом.

Передача власти в руки опекунов вызвала недовольство Боярской думы. Между душеприказчиками Василия III и руководителями думы сложились напряженные отношения. Польские агенты живо изобразили положение дел в Москве после кончины Василия III: «Бояре там едва не режут друг друга ножами; источник распрей — то обстоятельство, что всеми делами заправляют лица, назначенные великим князем; главные бояре — князья Бельский и Овчина — старше опекунов по положению, но ничего не решают».

Князь Иван Овчина-Телепнев-Оболенский, названный поляками в числе главных руководителей думы, стал для опекунов самым опасным противником. Он сумел снискать расположение великой княгини Елены. Молодая вдова, едва справив поминки по мужу, сделала Овчину своим фаворитом. Конфликт между Овчиной и Глинским возник на почве политического соперничества. За спиной Овчины стояла Боярская дума, стремившаяся покончить с засильем опекунов, за спиной Глинского — семибоярщина, которой недоставало единодушия.

Столкновение между Овчиной и Глинским всерьез беспокоило вдову и ставило ее перед трудным выбором. Она либо должна была удалить от себя фаворита и окончательно подчиниться семибоярщине, либо, пожертвовав дядей, сохранить фаворита и разом покончить с жалким положением княгини на вдовьем уделе. Мать Грозного выбрала второй путь. С помощью Овчины она совершила подлинный переворот, удалив из опекунского совета сначала Михаила Глинского и Михаила Воронцова, а затем князя Андрея Старицкого.

Князь Михаил Глинский и брат великого князя Андрей были «сильными» людьми семибоярщины. Их Овчина наказал самым жестоким образом. Другие же душеприказчики Василия III — князья Шуйские, Юрьев и Тучков — заседали в думе до смерти Елены Глинской. По-видимому, именно в кругу старых советников Василия III созрели проекты важнейших реформ, осуществленных в те годы.

Бояре начали с изменений в местном управлении. Они возложили обязанность преследовать «лихих людей» на выборных дворян — губных старост, то есть окружных судей (губой называли округ). Они позаботились также о строительстве и украшении Москвы и провели важную реформу денежной системы. Дело в том, что с расширением товарооборота требовалось все больше денег, но запас драгоценных металлов в России был ничтожно мал. Неудовлетворенная потребность в деньгах вызвала массовую фальсификацию серебряной монеты. В городах появилось большое число фальшивомонетчиков. И хотя виновных жестоко преследовали, секли им руки, лили олово в горло, ничего не помогало. Радикальное средство для устранения кризиса денежного обращения нашли лишь в правление Елены Глинской, когда власти изъяли из обращения старую разновесную монету и перечеканили ее по единому образцу. Основной денежной единицей стала серебряная новгородская деньга, получившая наименование «копейка» — на «новгородке» чеканили изображение всадника с копьем (на старой московской деньге чеканили всадника с саблей). Полновесная новгородская «копейка» вытеснила легкую московскую «сабляницу».

Правление Глинской продолжалось менее пяти лет. Великая княгиня умерла 3 апреля 1538 г. Власть перешла к уцелевшим членам семибоярщины. Они поспешили расправиться с Овчиной: «умориша его гладом и тягостию железною, а сестру его Аграфену сослаша в Каргополь и тамо ее постригоша в черници».

По смерти матери Иван остался всего семи с половиной лет, а его брат пяти лет. Близких родных у детей не было, потому что они, как сказано, умерли в тюрьмах; остался только двоюродный брат Ивана, маленький сын князя Андрея, Владимир, князь Старицкий. Во главе правления самовластно стали знатнейшие Рюриковичи - князья Шуйские; у них затем отнял власть князь Бельский, а у Бельского снова отбили ее Шуйские. Во время смут бояре не щадили ни великого князя, ни митрополитов. Они не оказывали Ивану никакой любви и почтения, врывались в его покои со своими ссорами и драками. Митрополитов они меняли, насильно сгоняя с митрополии (согнали Даниила, за ним Иоасафа). Удержался только вызванный на митрополию из Новгорода новгородский архиепископ Макарий, человек большого ума и сердца. К народу бояре относились, «как львы», по тогдашнему выражению, грабя и обижая, вместо того, чтобы управлять «вправду».

   Вот в какой обстановке вырастал Иван IV. Он не видел добра и любви от бояр.  Они только во время церемоний, на глазах народа, оказывали ему знаки внешнего почтения как великому князю. А в обычной жизни Иван и брат его росли, по словам самого Ивана, как самые убогие люди («яко убожайшая чадь»). Их, своих государей бояре даже не кормили вовремя, плохо одевали и всячески обижали.  Государи играли в комнатах своего отца, а Шуйский, например, разваливался на лавке, положив свою ногу на постель великокняжескую Это непочтение страшно обижало маленького Ивана, так же, как сердило его открытое хищничество Шуйских, тащивших из дворца к себе всякую «кузнь» (золото и серебро) и «рухлядь» (меха и ткани) Мальчик мечтал о мести боярам и уже тринадцати лет успел отомстить одному из Шуйских (князю Андрею Михайловичу): Иван приказал своим псарям схватить его, и псари его убили. В то же время Иван проявлял жестокость и во всех своих играх, муча и калеча животных и людей. Злоба была посеяна в Иване боярским воспитанием, а вместе с нею развилось в нем двуличие и притворство.