Тема 4. Информационное противоборство и информационная безопасность

1. Информационные вызовы и информационная политика.

2. Информационно-психологическая война как форма информационного противоборства.

3. Информационная безопасность Российской Федерации.

Информационный передел мира между технологически развитыми государствами обусловливает и более технологически и методологически высокий уровень информационного воздействия и противодействия, а также презентации и отстаивания странами своих геополитических интересов. Он привел к созданию новых империй, контролирующих развитие и освоение более совершенных информационных ресурсов и технологий, влияющих на формирование ценностных ориентаций граждан своих и других государств, в том векторе развития, который отвечает интересам определенных политических сил.

Целенаправленное изменение жизненных стиля, принципов, стандартов и моделей потребления и поведения населения, особенно молодежи, с помощью информационных технологий направлено на стратегическое использование информации, подрыв государства изнутри, что не всегда и не сразу воспринимается как информационная агрессия, – именно этим она опаснее для страны, против которой направлена.

Информационная война, наличие которой признают исследователи, политики, общественные деятели, представители разных профессий, идет на полосах газет, в эфире радио и телевидения, на сайтах и порталах Интернета.

1. Информационные вызовы и информационная политика

Развитость рынка информации в отличие от традиционных рынков товаров и услуг во многом обусловливает и степень политического влияния той или иной державы.

В современных условиях ни одно государство не может осуществлять информационные атаки против других держав или противостоять им без эффективной государственной информационной политики (ГИП).

От разработки принципов, стратегии и тактики ГИП во многом зависят стабильность социально-политической системы, предотвращение общественных конфликтов и их разрешение с наименьшими социальными издержками, уровень безопасности личности, общества и государства, степень единства общества, а также эффективность противодействия информационным войнам.

Политическая, экономическая, социальная, культурная системы России находятся в стадии модернизации, что еще в большей степени актуализирует проблемы обеспечения безопасности страны, в том числе и информационной. Социально-политическая практика выявила следующие корреляции: чем активнее развивается информационная среда, тем больше экономическая, техническая, технологическая, оборонная и иные составляющие национальной безопасности государства зависят от безопасности информационной.

По свидетельству А.А.Зиновьева, более 300 научно-исследовательских центров на Западе разрабатывали и продолжают разрабатывать технологии ведения информационных диверсий сначала против СССР, а теперь и России.

Такие условия объективно требуют от государства, консолидации всех сил и ресурсов для эффективного противодействия информационным атакам, своевременного отражения информационной экспансии, освоения новых форм политического позиционирования своих интересов для обеспечения эффективной пропаганды, достижения долгосрочных целей инновационного развития на основе общенациональных ценностей и приоритетов.

В 90-е годы XX в. Россия подверглась массированным информационным атакам западных стран. Политика гласности, ускорения, перестройки и демократизации, в конечном итоге в эпоху Горбачева и Ельцина привела к девальвации ценности государства, эрозии государственного мышления, потере государственного контроля, уходу государства из социальной, духовной и экономической сфер, во многом явилась и результатом и следствием информационной войны.

Процессы глобализации, протекающие в современном мире, накладывают свой отпечаток на путях разрешения конфликтов в XXI веке. Переход информации в разряд важнейших ресурсов человечества вызвал к жизни проблему обладания этим ресурсом. Появились термины «информационная война» и «информационное оружие».

Сегодня уже правомерно утверждать: чем большими информационными возможностями обладает государство, тем вероятнее оно добивается стратегических геополитических преимуществ.

Применение современного информационного оружия отражает историческую тенденцию перехода от войн с истреблением противника к войнам, ориентированным на деморализацию и оболванивание противника, без его уничтожения. Президент США Ричард Никсон в одном из выступлений перед Конгрессом США говорил: считаю 1 доллар, вложенный в информацию и пропаганду, более ценным, чем 10 долларов, вложенных в создание систем оружия, ибо последнее вряд ли будет когда-либо употреблено в дело, в то время как информация работает ежечасно и повсеместно.

США намерены и в будущем сохранить роль лидера в усложняющемся и все более глобализирующемся мире. Для этого они ориентируются на опережающее формирование адекватной их интересам стратегической среды, а в случае неуспеха - на готовность к силовой нейтрализации неблагоприятных для США процессов. Ключ к пониманию проблемы информационного противоборства: создание всеми средствами необходимой, отвечающей национальным интересам США, политической атмосферы в тех регионах, которые входят в сферу интересов США. Акценты в определении целей ведения информационной войны заметно сместились с систем военного и государственного управления на человека – лицо, принимающее решения.

Основными объектами поражения в новых войнах будут информационная инфраструктура и психика противника, коммуникативные связи между членами общества .

Между тем в настоящее время ряд американских военных специалистов придерживаются точки зрения, согласно которой информационное противоборство понимается ими гораздо шире, чем просто вид обеспечения операций вооруженных сил путем нарушения процессов контроля и управления войсками, радиоэлектронного подавления и др.

Об этом говорят основные результаты исследований, проведенных специалистами американской компании RAND - мозгового центра Минобороны и Госдепартамента США - в конце девяностых годов.

Важным результатом исследований, как следствие осознания возможностей информационного оружия, стало появление термина «strategic information warfare – стратегическое информационное противоборство», которое, согласно заявлениям авторов отчета, определяется как «использование государствами глобального информационного пространства и инфраструктуры для проведения стратегических военных операций и уменьшения воздействия на собственный информационный ресурс». Учитывая определение войны, данное прусским стратегом Клаузевицем, согласно которому война есть продолжение политики другими средствами, разрешение глобальных противоречий требует новых средств и методов их разрешения – стратегического информационного противоборства.

Эксперты RAND подчеркивают, что основные положения национальной военной стратегии США сегодня уже не адекватны тем угрозам, которые возникают в ходе стратегического информационного противоборства. На основе этого вывода даются следующие рекомендации: центр координации работ по противодействию угрозам в информационной сфере должен находится в непосредственной близости от президента, только в этом случае можно обеспечить необходимый уровень координации деятельности всех министерств и ведомств; необходимо оценить риск уязвимости ключевых элементов национальной информационной инфраструктуры; необходимо обеспечить главенствующую роль государства в координации работ по противодействию угрозам в информационной сфере; необходимы изменения в национальной стратегии безопасности и национальной военной стратегии, отражающие изменения, связанные с ведением стратегического информационного противоборства.

Стратегическое информационное противоборство классифицируется экспертами США на первое и второе поколение. При этом стратегическое информационное противоборство первого поколения рассматривается наряду с традиционными средствами противоборства (ядерными, химическими, биологическими и др.). Подчеркивается, что информационное противоборство первого поколения больше ориентировано на дезорганизацию деятельности систем управления и проводится скорее как обеспечение действий традиционных сил и средств.

В отчете стратегическое информационное противоборство первого поколения определено как «… одна из нескольких компонент будущего стратегического противоборства, применяемая совместно с другими инструментами достижения цели …».

Стратегическое информационное противоборство второго поколения (2^nd generation Strategic Information Warfare) определено как «… принципиально новый тип стратегического противоборства, вызванный к жизни информационной революцией, вводящий в круг возможных сфер противоборства информационное пространство и ряд других областей (прежде всего экономику) и растянуто во времени на недели, месяцы и годы …». Развитие и совершенствование подходов к ведению стратегического информационного противоборства второго поколения приведет к полному отказу от использования военной силы, поскольку скоординированные информационные акции просто не позволят применить ее. Изменились и задачи, решаемые с целью достижения поставленной цели. Так для информационного противоборства первого поколения задачами были:

-огневое подавление (в военное время) элементов инфраструктуры государственного и военного управления;

- радиоэлектронная борьба;

-получение разведывательной информации путем перехвата и расшифровки информационных потоков, передаваемых по каналам связи, а также по побочным излучениям;

-осуществление несанкционированного доступа к информационным ресурсам с последующим их искажением или хищением;

-формирование и массовое распространение по информационным каналам противника или глобальным сетям дезинформации для воздействия на оценки, намерения лиц, принимающих решения;

-получение интересующей информации путем перехвата открытых источников информации.

Для информационного противоборства второго поколения это уже несколько другой круг решаемых задач:

- создание атмосферы бездуховности и безнравственности, негативного отношения к культурному наследию противника;

- манипулирование общественным сознанием и политической ори­ентацией социальных групп населения страны с целью создания полити­ческой напряженности и хаоса;

- дестабилизация политических отношений между партиями, объ­единениями и движениями с целью провокации конфликтов, разжигания недоверия, подозрительности, обострения политической борьбы, провоцирование репрессий против оппозиции, провокация взаимоуничтоже­ния;

- снижение уровня информационного обеспечения органов власти и управления, инспирация ошибочных управленческих решений;

- дезинформация населения о работе государственных органов, под­рыв их авторитета, дискредитация органов управления;

- провоцирование социальных, политических, национальных и ре­лигиозных столкновений;

- инициирование забастовок, массовых беспорядков и других акций экономического протеста;

- затруднение принятия органами управления важных решений;

- подрыв международного авторитета государства, его сотрудничества с другими странами;

- нанесение ущерба жизненно важным интересам государства в по­литической, экономической, оборонной и в других сферах.

Специалисты в области национальной безопасности до настоящего времени прогнозировали потенциал государств-оппонентов в пространстве, включавшем три основных измерения - политическое экономическое и военные возможности государств. Сегодня они стали свидетелями рождения новой области – «информационной стратегии».

Эксперты RAND отмечают, что необходимо готовится к возникновению конфликтов информационной эпохи, создавая Стратегическую информационную доктрину, чтобы проводить политику США во время будущих кризисов и конфликтов.

Понимание роли и места информационного противоборства среди специалистов RAND является осознание факта, что стратегическое информационное противоборство является самостоятельным принципиально новым видом стратегического противоборства, способным разрешать конфликты без применения вооруженной силы.

Россия активно вытесняется с международного рынка спутникового телевещания и уже в среднесрочной перспективе контроль за использованием космического сегмента телевещания может быть страной полностью утрачен.

За 1991-1998 годы доля группировки телевизионных вещательных спутников России сократилась с 30% до 16% от общемирового уровня. Доля США составляет 43%, стран Западной Европы - 39%. Участие России в мировом рынке спутниковой связи за этот же период сократилось до 2,4%.

Другим фактором, оказывающим определяющее влияние на развитие телевещания в нашей стране, являются процессы коммерциализации и связанный с этим рост влияния зарубежного капитала. Очевидно, что чем сильнее влияние зарубежного капитала, тем труднее ожидать от российского телевидения проявления информационной независимости. В Москве, Петербурге, Архангельске и практически во всех столицах СНГ при финансовом участии американского холдинга "Метромедиа интернэшнл груп" свои услуги спутникового телевещания предлагает компания "Космос-ТВ". Сохраняя ориентацию на вещание для иностранной аудитории в России и людей, владеющих иностранными языками, компания постепенно наращивает и число каналов с русским синхронным переводом или двойным аудиоканалом. Сегодня с территории России возможен прием более 50 зарубежных телеканалов, транслируемых через спутники.

Капиталы Сороса, Мэрдока, Тернера и других напрямую или через совместные компании - "ПЛД-Телеком", "Белсел", рекламные агентства на телеканалах ОРТ, ТВ-6, НТВ участвуют в деятельности российских СМИ. Иностранный капитал начинает определять и информационную политику российских СМИ. Информационно-психологическое воздействие на население нашей страны в пропагандистских интересах США и стран НАТО осуществляется практически беспрепятственно и бескон­трольно.