1.2. Формы общения
1.2.1. Ритуальные (социально опосредованные) формы общения типа коммунитас.
Таким образом, мы обнаружили, что в общении всегда имеются два полюса: полюс отношений коммунитас, как отношений близости (всеобщей деятельности, неба) и полюс ролевых, функциональных отношений (конкретной деятельности, земли). Как субъекты всеобщей деятельности люди вступают в отношения близости (коммунитас), как субъекты конкретной деятельности, люди вступают в отношения ролевые, функциональные.
В действительности же собственно ролевые или отношения коммунитас довольно редки и мы имеем дело с различными формами отношений, в которых определенным образом преломлены отношения коммунитас и отношения ролевые.
Наличие двух полюсов общения находит, таким образом, во-первых, выражение в спектре форм общения, при это каждая форма общения различно удалена от полюсов.
Во-вторых, это проявляется в наличии в каждом обществе двух систем жизни, восходящих, с одной стороны. к ролевым отношениям, а, с другой стороны, к отношениям коммунитас. При этом, в данном контексте ролевые отношения выступают как отношения порядка (иерархии, правила, социальной нормы и т.д.). Коммунитас, как общение близости (любви, дружбы, сотрудничества), реализуют отношения хаоса, беспорядка. Коммунитас и ролевые отношения находятся в постоянной борьбе, этой борьбой и порождается весь спектр форм общения. Формы общения представляют собой, таким образом, различные формы преломления отношений коммунитас в ролевых отношениях, или формы опосредствования ролевых отношений общечеловеческими позициями.
Обозначенные полюса или системы жизни представлены на разных этапах исторического развития. Так, у первобытных племен имелись различные ритуальные формы осуществления коммунитас, они представляли собой особое время, на которое отменялись все ролевые отношения, все различия. Общество ввергалось в хаос, чтобы выйти из этого хаоса обновленным.
Например, у негритянских народов существовала церемония «Апо» (означает говорить грубо, резко). Во время этой церемонии люди вступали в отношения «Я - ТЫ», в отношения, которые позволяли «не глядя на лица», на социальный статус высказать все, что накопилось, выяснить все, что хочется.
Индийский праздник «Холли» включает в себя переворачивание традиционных отношений между мужчиной и женщиной, что являет собой разрушение традиционного порядка отношений верха и низа, свойственного культуре (верх: небо, дух, свет…мужчина; низ: земля, тело, тьма…женщина). Во время этого праздника женщина получает в отношении мужчины право «верха», а мужчина должен выполнять все, что потребует «верх»
У многих народов ритуал вступления в должность сопровождается предварительным унижением, издевательствами над претендентом, т.е. его ставят в положение «ТЫ».
И даже в хмурой, иерархически строгой средневековой Европе существовали свои формы осуществления коммунитас, к которым, согласно М. Бахтину, можно отнести карнавал, маски которого делают неотличимыми и равными простолюдина и знатного человека.
К двадцатому веку ритуальные формы осуществления коммунитас отмирают, на смену им приходят нормативно закрепленные способы осуществления праздников и мероприятий. В Советском Союзе последних десятилетий перед государственными праздниками в газетах даже печатались лозунги («призывы»), которые необходимо было кричать с трибун, и на которые требовалось откликаться демонстрантам, идущим строго по определенной дорожке по восемь человек в ряду с определенными транспарантами, которые также выдавались определенным лицам. Невозможность реализации коммунитас в общественной жизни приводит к накоплению агрессии, аффектов, утрате возможности по человечески реализовать общение и осуществить самоактуализацию. Поэтому место социально одобряемых форм осуществления коммунитас начинают занимать его стихийные формы: выход агрессии через бессмысленные убийства, различного рода милинтаристские движения (например, хиппи), экстремизм и т.д.
1.2.2. Проявления коммунитас в обыденной жизни.
В обыденной жизни коммунитас наиболее полно проявляет себя в трех формах (видах), это любовь, дружба, деловое сотрудничество. Это отношения близости, отношения в которых ролевое взаимодействие наиболее полно опосредовано общечеловеческими позициями.
Отношения коммунитас в обыденной жизни крайне сложны. На этот счет имеется немало легенд и исторических свидетельств. Например, в индийской легенде о Кришне (а само слово Кришна и означает любовь), он появляется перед несколькими пастушками и говорит, что он их любит. Однако, как только одна из пастушек, произносит: «Он мой» – Кришна исчезает. Пока Кришна (любовь) был для всех - он был, как только он стал для кого-то, Кришна – любовь исчезает. Любовь как отношения коммунитас не терпит упорядоченности, функциональности. Она есть, пока люди любят друг друга не за то, что они имеют диплом о высшем образовании, или квартиру, или высокий социальный статус, или недвижимость за границей, но просто любят, любовь не требует обоснования и объяснения ее причин. Например, рыцарская любовь в средневековой Европе проявлялась в том, что Дама Сердца прославлялась рыцарем при каждом удобном случае, однако у рыцаря не было никакой надежды, да он и не стремился к этому, чтобы вступить с ней в какие-либо более близкие отношения. Рыцарскую любовь можно рассматривать в качестве примера любви как таковой, в чистом виде, любви, не отягощенной бытовыми заботами и функциональными отношениями, как исторически обусловленный социокультурный символ любви, который знаменовал собой появление необусловленной любви в истории человеческих чувств.
Известно, насколько трудно бывает сохранить собственно любовь в супружеской жизни. Когда возникают ролевые отношения в семье, любовь исчезает. Наверное, поэтому сказки, как известно, кончаются свадьбой. Сложность любви как формы коммунитас обусловлена тем, что в любви человек одновременно и хочет, чтобы его партнер был любим всеми, и боится этого, т.е. хочет, чтобы он был одновременно только для него и в то же время был для всех. Поэтому в супружеской любви очень важно, чтобы человек научился строить эти отношения не только с позиций конкретной деятельности, где он последовательно или одновременно выступает в роли (функции) родителя, супруга, добытчика, хозяина и т.д., но одновременно обнаруживать общечеловеческие смыслы этих своих конкретных деятельностей – функций, освещать эти конкретные деятельности смыслом (любви, например). Это дает возможность человеку, осуществляющему конкретную деятельность, не превращаться в функцию, роль, как бы видеть эту деятельность, ее смыслы с точки зрения общечеловеческой, и с точки зрения смысла реализовать ее в контексте отношений близости.
Столь же сложными являются отношения дружбы, поскольку партнерам необходимо с одной стороны, остаться в дружбе самим собой, не утратить себя, своей субъектности и индивидуальности, и в тоже время необходимо снять свой эгоцентризм, встать на точку зрения другого человека, в каком-то смысле отказаться от самого себя, раствориться в другом, идентифицироваться с ним. Очевидно, что эти задачи противоположны друг другу и порождают внутренние противоречия, сопровождающие отношения близости.
Не менее трудными являются личные и личностные отношения, возникающие по поводу производства, т.е. в трудовой деятельности. Человек способен к деловому сотрудничеству, если своей деятельностью он ставится в отношение к ценностям, например, для учителя такой профессионально значимой ценностью является нормальное, благополучное развитие ребенка, школьника. Именно по поводу действительного полноценного его развития и может разворачиваться сотрудничество. Если же такой ценности нет, то своей профессиональной деятельностью человек ставится в отношение к потреблению. Он начинает работать на материальное положение, социальный статус, либо просто на хорошие легкие (маргинальные) отношения с начальством и коллегами. В этом случае деятельность человека начинает опосредываться инструкциями, нормативами, пользой, выгодой, но не благополучием ребенка, если речь, например, идет о системе образования.
Вследствие сложности отношений близости человек склонен подменять их различными суррогатами, заменителями близости. Такой формой общения, где близость подменяется ее заместителями, являются игры, в которые играют взрослые, не сознавая сами того. Речь здесь идет не о детской игре, как ведущей деятельности дошкольного возраста, а игре как особой форме общения. Такие игры описаны Э. Берном. В игре как форме общения человек бессознательно берет на себя некоторую роль, которая позволяет ему строить с людьми отношения, подменяющие близость. Выделено более двухсот таких игр. Каждая игра представляет собой некоторый стереотип поведения, который дает ему, с одной стороны, некоторые психологические преимущества: позволяет избегать ситуаций, событий, при которых он, в силу особенностей личности, не может строить отношения близости с другими людьми. В этом случае игра выступает как форма психологической защиты, как маскировка слабостей. С другой стороны, игра становится для человека барьером на пути к действительной близости. Поэтому игры могут вести либо к болезни: неврозу, пограничным состояниям, либо продуцировать различные способы отреагирования аффекта как способа выхода из тупика: агрессия, аффекты и т.д.
Рассмотрим некоторые игры как формы общения.
Для супружеских отношений весьма характерными являются игры «Только ради тебя» и «Если бы не он». В игре «Только ради тебя» один из супругов разыгрывает ситуацию жертвенности, с тем, чтобы принудит другого к вниманию по отношению к себе (из благодарности). Суть игры «Если бы не он» заключается в том, что один из партнеров принуждает себя (из соображений благодарности) оказывать внимание другому партнеру. В обоих случаях данные сценарии разыгрываются неосознанно и призваны заменить собой отсутствующие между партнерами отношения близости.
В деловых и супружеских отношениях достаточно часто бывают представлены игры «Попался, негодяй» и «Дай мне пинка». В первом случае человека загоняют в угол (например, непомерными требованиями», с тем, чтобы получить возможность обвинить его. Во втором случае человек сам ведет себя таким образом, чтобы спровоцировать скандал по отношению к самому себе. При этом он получает возможность либо жалеть самого себя, либо отреагировать аффект.
Наконец, существует группа сексуальных игр, наиболее частой из них является игра «Пирожок», в которой разыгрывается ситуация флирта. Особенно ярко сценарий игры может быть показан на материале детской игры в песочек: девочка играет в песочнице, лепит пирожки, ей скучно, вдруг, на горизонте появляется мальчик, который увлеченно занимается своей игрой (например, машинкой), не обращая внимания на девочку; девочка, желая привлечь внимание, настойчиво требует, чтобы мальчик не трогал ее пирожки, в конце концов мальчику не остается ничего более, как сломать ее пирожки, после этого следует обвинение в том, какой он нехороший. Смысл игры в провоцировании на какие-либо действия сексуального характера.
Третья форма общения – развлечение как форма организации свободного времени (вечеринка, хобби, посещение стадиона в качестве болельщика и т.д.). Развлечения сближает с играми то обстоятельство, что здесь человек также следует определенным стереотипам и берет на себя некоторую роль, позволяющую ему строить отношения, заменяющие близость: роль заядлого болельщика, своего парня, дамского угодника и т.д. Однако эта роль уже достаточно осознанна. Человек осознает себя субъектом данной роли, субъектом осуществления определенного стереотипа поведения (например, стереотип мужских и женских разговоров) Отличает от игр также относительно поверхностный характер отношений: не дружба, а приятельство, не любовь, а увлечение.
Четвертая форма общения, еще более удаленная от полюса коммунитас – ритуалы, которые представляют собой социализированную, полуофициальную церемонию близости. Для ритуалов характерно достаточно жесткое распределение ролей, хотя сами роли пока еще полуофициальны.
Существуют ритуалы обыденной жизни и ритуалы как носители некоторых культур. К первым относится, например, ритуал приветствия. Имеются разные способы приветствия, в которых выражается различный характер отношений между людьми (от церемонного: «Добрый день», до небрежного: «Привет». Никому из студентов не придет в голову говорить: «Привет» ректору, или церемонно раскланиваться с сокурсником. Ко вторым относятся ритуалы проведения карнавала, свадьбы, похорон и т.д.
К вырожденным ритуалам относятся церемонии. Здесь люди находятся как бы в масках человеческих отношений, т.е. демонстрируют человеческие отношения посредством жесткого выполнения всех церемониальных правил: церемония встречи глав государств, подписания договора и пр.
К собственно деловым отношениям относится пятая форма общения – сделка. Отношения коммунитас здесь представлены как некоторая условность, норма. Они как бы вынесены за рамки конкретных деловых отношений, участники сделки заключая договор или соглашение надеются на порядочность партнеров, на то, что условия соглашения будут выполнены независмо от того, насколько дружественными являются их личные отношения.
Наконец, последняя форма общения - процедуры. Процедура представляет собой по существу акт купли – продажи, где люди предстают как функции, средства осуществления отношений выгоды или пользы, выступая в роли продавца и покупателя. Это и есть противоположный коммунитас полюс отношений в обществе.
Следует отметить, что любой конкретный вид, сюжет общения может разворачиваться в любой из описанных форм. Например, общение студента и преподавателя на экзамене может выступать как коммунитас, может быть игрой, превратиться в развлечение, ритуал, может осуществляться как сугубо деловой акт, наконец, может стать актом купли-продажи. Форма общения обусловлена не столько его сюжетом, сколько партнерами и их способностями и установками в отношении общения.
Процессы и средства общения.
В общении можно выделить три процесса разного уровня организации: интеракция, суггестия, коммуникация. Общение само можно с этой точки зрения рассматривать как процесс, которым осуществляется и регулируется процесс общественных отношений и порождается социальная перцепция и весь спектр форм межличностного взаимодействия.
На каждом уровне процессов общения развертываются свои знаковые системы.
Среди средств, которыми осуществляется общение, можно выделить, во-первых, иллокутивные знаковые средства. К ним относятся средства взаимодействия различного рода: контакт глаз, ритуалы, позы, жесты и т.д. Речь, язык в определенных случаях также может выступать как иллокутивная система. Иллокуция – это непосредственное действие по отношению к некоторой ситуации. В этом смысле слово может выполнять в общении не только функцию сообщения, но и функцию непосредственного действия, т.е. слово может иметь иллокутивную силу (словом можно ударить и можно погладить). Такие средства общения особенно характерны для процессов интеракции, т.е. взаимодействия.
Во-вторых, в качестве средств общения могут выступать символы, невербальные языки (язык музыки, запахов, красок, живописи, жестов, метафор и т.д.). Такого рода знаково-символические (инструментальные) средства активно используются в процессах суггестии, т.е. воздействия.
Наконец, в качестве средства общения выступает язык как носитель информации, сообщения, на его основе происходит обмен идеями в процессах коммуникации.
Интеракция, таким образом, представляет собой реальную ситуацию взаимодействия, в которой оказывается любой человек, находящийся среди других людей: в зале кинотеатра, в толпе, в очереди, в комнате для сотрудников фирмы и т.д. Характер интеракции находит выражение в психологической совместимости или несовместимости, в степени удовлетворенности людей друг другом. Для психологической совместимости характерно, что каждый из партнеров в ситуации взаимодействия может достигать своих целей или удовлетворять свои потребности. Исследование психологической совместимости нередко осуществляется с помощью гомеостата. В качестве модели гомеостата могут выступать душевые кабинки, в которые подается последовательным способом холодная и горячая вода. Соответственно манипуляции с кранами в одной из кабинок сопровождаются изменением напора холодной и горячей воды во всех прочих душевых. Участники эксперимента должны найти наиболее удовлетворяющий их уровень напора воды. Если они смогут достичь согласия, то диагностируется психологическая совместимость данной группы людей.
Ситуация интеракции может перейти в суггестию, когда кто-либо из участников взаимодействия берет на себя контроль за ее развитием, начинает манипулировать коммуникативной ситуацией в личных целях (или в целях своей группы). Манипулирование в условиях суггестии осуществляется посредством преимущественно невербальных знаковых систем.
В качестве основных феноменов (форм) суггестии можно выделить следующие:
Заражение, или воздействие, результатом которого является заражение.
Подражание (воздействие с целью вызвать подражание).
Внушение.
Групповое давление.
Заражение представляет собой наиболее примитивную, простую форму суггестии. Подражание по своим механизмах близко к заражению. Речь здесь идет не о подражании ребенка взрослому – это не суггестия, это один из механизмов развития. Речь идет о слепом подражании, подражании зависимости. З. Фрейд полагает, что в основе и заражения и подражания лежит феномен идентификации, отождествления себя с другим, такого слияния себя с другим, при котором происходит утрата собственного я. Другой в этом случае выступает как кумир.
Внушение представляет собой суггестивное действие с более или менее высоко развитыми техниками осуществления этого воздействия. В качестве примера можно привести суггестивное действие шаманов, сеансы Кашпировского и других манипуляторов.
Феномен группового давления был открыт американским психологом С. Ашем, который занимался исследованиями конформизма. Конформизм представляет собой тенденцию индивида менять свое мнение под давлением группы, принимать точку зрения большинства. Обычно при исследовании конформизма используется, так называемая, подставная группа, членов которой предупреждают о том, что они должны давать одинаковые ответы по поводу какой-либо заранее оговоренной ситуации, причем, эти это мнение группы может носить совершенно абсурдный характер. Испытуемый не знает об установках, данных группе, при этом его мнение выясняется в числе последних. В этих условиях С. Ашем было выделено, что 60% людей, участвующих в эксперименте поддаются давлению группы. Среди них можно выделить таких, которые принимают мнение группы из конъюнктурных соображений, с целью избежания конфликта, однако другая часть испытуемых относится к искренне внушаемым, принятие мнения группы происходит здесь без внутреннего конфликта.
Что касается остальных сорока процентов испытуемых, то для выявления их позиции был проведен следующий эксперимент. Испытуемые должны были осуществлять отсчет минут при провокациях со стороны экспериментатора (отсчет времени экспериментатором осуществлялся в другом ритме и навязывался испытуемому извне). Здесь также были выделены 60% конформных, т.е. таких, которые изменяли отсчет времени в пользу навязанному со стороны экспериментатора. С остальными 40% эксперимент был продолжен. Им стал навязывать их собственный временной ритм. В этих условиях испытуемые изменили свой ритм отсчета времени. С. Аш считает, что это обусловлено особой установкой этих испытуемых: во что бы ни стало иметь собственное мнение. Таких людей С. Аш назвал нонконформистами – внушаемыми наоборот.
А.В. Петровским с сотрудниками был обнаружен третий тип поведения людей по отношению групповому давлению, который был назван им коллективистическим самоопределением. Этот тип поведения был обнаружен в экспериментах, проводимых последующей модели. Группе предлагалось участвовать в соревнованиях по стрельбе. При этом можно было работать на себя или на группу, такое решение человек мог принимать самостоятельно и независимо от группы. Если он стрелял в правую половину мишеней, он работал на свой результат, если в левую, то на результат группы. Когда испытуемый заходил в тир, он обнаруживал, что большинство предыдущих участников соревнования его группы работали на себя (по количеству дырок от выстрелов). В этих условиях конформисты действовали так, как большинство (работали на свой результат), нонконформисты стреляли в «молоко», т.е. не нашим, не вашим. Однако в исследованиях А.В. Петровского выявилась группа людей, которые способны отстаивать ценности группы (общества) даже в условиях отказа группы от этих ценностей. Таких людей А.В. Петровский и назвал обладающими коллективистическим самоопределением. Интересно, что таких самоопределяющихся больше в группах с высоким уровнем развития межличностных отношений. Их почти нет в диффузных группах, но много в группах, находящихся на стадии коллектива.
Конформизм – это не просто некое индивидуальное качество, которое человек может иметь или не иметь. Конформизм ведет к далеко идущим социальным последствиям. Американскими психологами Милгремом и Зимбардо был проведен следующий эксперимент. Испытуемым были даны условные роли учитель - ученик ( в качестве ученика выступал актер, однако «учитель» не знал об этом). «Учителю» было дано право стимулировать ученика регулируемыми им самим (учителем) ударами тока. Предварительно «учителя» опрашивали, насколько он будет увеличивать силу удара током в случае непонятливости ученика. Большинство учителей считали, что они будут использовать минимальную силу тока.
Исследования показали, что в США 60% испытуемых увеличивали силу тока до предела, несмотря на то, что актер достаточно натурально изображал боль и страдания (испытуемые полагали, что ток действительно действует). Среди жителей ФРГ таких было 80%. В таких исследованиях также измеряется конформизм.
Исследование по опросникам, в котором имеется так называемая F – шкала (шкала, измеряющая склонность к принятию фашистской идеологии), обнаружили, что высокие показатели по этой шкале наблюдаются у конформистов.
Наконец, третий уровень процессов общения представляет собой уровень коммуникации, для которого характерно использования языка как средства обращения идей. Коммуникация опосредствует процесс суггестии и представляет собой обмен идеями, где носитель этих идей (человек) представляет самостоятельную ценность и не используется как средство реализации своих прагматик, либо как объект манипуляций.
Три описанных здесь процесса общения лежат в основе социальной перцепции, т.е. восприятия человеком какого-либо социального явления (другого человека, группы и т.д.).