• Дмитриев.

Дмитриев – точка приложения разнонаправленных влияний. Он мучается, т.к. понимает, что объявить матери о задуманном обмене жилплощади – значит окончательно ее добить (она не знает о смертельном диагнозе, думает, что у нее язва). Когда Лена первый раз заговаривает с ним об обмене, он взрывается, кричит на нее, ссорится – но уже через час ищет примирения. Он и отказывается, и возмущается, и к совести взывает, и все-таки на следующий день (всего лишь день прошел!) делает-таки матери это чудовищное, как ему вначале казалось, предложение.

– Обменяться? – переспросила мать и, мгновенно поняв все, закрыла глаза. – Ты уже обменялся, Витя… Обмен произошел…– Вновь наступило молчание. С закрытыми глазами она бормотала невнятицу: – Это было очень давно. И бывает всегда, каждый день, так что ты не удивляйся, Витя. И не сердись. Просто так незаметно…

Посидев немного, он встал и вышел на цыпочках».

• Соединение двух временных пластов в действии.

Психологическая плотность повествования достигается использованием особой временной структуры рассказа. Фабульное время занимает всего лишь сутки, а сюжетное – через ретроспективу и воспоминания – охватывает всю историю семьи и даже рода Дмитриевых.

Память проникает и в более давнее прошлое: в дороге нахлынули на Дмитриева воспоминания о светлом времени детства в счастливые 30-е на этой самой даче «красных партизан», заслуженных революционеров, к которым принадлежали его родители.

Авторский комментарий еще больше расширяет ретроспективный план – в дореволюционные годы, в годы революции, в переломные – одновременно и самые лучезарно-безоблачные и самые трагические – 30-е.

• Многозначность мотива «обмена»

Казалось бы, перед нами самая обыкновенная, тривиальная житейская история. Обмен квартиры – ради того, чтобы не пропала жилплощадь – да это в любом городе происходит каждый день.

Но перед нами художественно рассказанная история, и мотив «обмена» в повести обрастает многими смыслами, он глубок и многозначен (можно выделить минимум шесть «слоев» этого понятия в повести).

1. Обмен – это жизненная реалия, на которой строится сюжетная ситуация повести: обмен квартиры. Она подчеркнута, обрамлена, усилена еще несколькими «обменами», которые совершают герои повести.

2. Некто Неведомский, сослуживец Дмитриева, совершает аналогичный обмен, и Дмитриев – по совету жены Лены – пытается выведать у него все детали операции, перенять опыт. В сценах разговора с ним «обмен» имеет смысл просто технической операции. Но то, что Дмитриев выясняет эти «нюансы» вскоре после ссоры с женой означает, что он уже на пути к «обмену».

3. Занимая деньги у бывшей любовницы Тани, Дмитриев размышляет, что она была бы ему лучшей женой, чем Лена (а это, так сказать, внутренняя прикидка «обмена» одного близкого человека на другого).

4. Место в институте «нефти-газа» Дмитриев при помощи родственников Лукьяновых добывал для своего друга-однокурсника, но потом, когда оказалось, что место это во многих отношениях привлекательное, он не без воздействия жены – Лены – сам занимает его – после некоторых внутренних мучений: «Три ночи не спал, колебался и мучился. Но постепенно то, о чем нельзя было и подумать, не то что сделать, превратилось в нечто незначительное, миниатюрное, хорошо упакованное, вроде таблетки, которую следовало – даже необходимо для здоровья – проглотить, несмотря на гадость, содержащуюся внутри». (Произошел «обмен» дружеских отношений на удобную должность).

5. «Обмен» – это не только бытовая, житейская, как в предыдущих четырех случаях, но и духовно-психологическая ситуация. Когда мать говорит сыну: «Ты уже обменялся, Витя», – она имеет в виду не обмен квартиры, а обмен образа жизни и мысли Дмитриевых на образ жизни и мысли Лукьяновых, под «обменом» подразумевается «олукьянивание», – это слово-неологизм становится у Трифонова очень емким.

Один тип человеческих отношений меняется на другой, и эти отношения властвуют над человеком: не он властвует над обстоятельствами, а наоборот, обстоятельства меняют его самого, он сам уже не столько Дмитриев, сколько Лукьянов. Это уже очень и очень далеко от «соцреалистической модели» характера и обстоятельств.

«Олукьянивание» Дмитриева подчеркнуто в сцене похорон деда, описанной ретроспективно (это было за 3 или 4 года до описываемых событий). В ней есть очень выразительная деталь: «Дмитриев приехал в крематорий прямо с работы и выглядел глупо со своим толстым желтым портфелем, в котором лежало несколько банок сайры, купленных случайно на улице. Лена очень любила сайру. Когда шли со двора в помещение крематория, Дмитриев быстро пошел направо и поставил портфель на пол, в углу, за колонной, так, чтобы его никто не видел». Человек едет на похороны и не забывает по случаю встать в очередь за консервами, на похоронах думает не о покойнике, а о том, какое впечатление он производит; никто ведь не заглянет в этот портфель, но он-то знает, чтó там, и чувствует себя неловко, «словно голым. И вдвойне голым потому, что это происходит на похоронах деда, старого революционера, бескорыстного человека. Не деда хоронит Дмитриев, а ту нравственность, которая была воплощена в нем», – пишет об этой сцене А.Бочаров, обращая внимание на «многослойность» этой детали: мелькнувшая в голове Дмитриева, когда он прятал портфель, мысль: «Лена очень любила сайру», – это ведь «и жалкое самооправдание, и провидческое объяснение, почему в угоду жене он решится на неблаговидный обмен квартиры»¹. Есть и еще один беспощадный штрих: после похорон Дмитриев не едет на поминки собственного деда с Дмитриевыми, а уходит с Леной, и сами Дмитриевы охотно с этим соглашаются – они не хотят видеть Дмитриева в своем кругу, для них он потерян, «олукьянился» окончательно.

Это психологический план мотива «обмена». Но есть план и еще более общий и глубокий.