Городская литература

Активное развитие городов в XII–XIV вв. становится все более значимым фактором изменения культурных ориентиров Средневековья. С получением особого городского права Магдебургом в 1188 году быстро расширяется круг европейских городов, добивающихся самоуправления в основных сферах правовых, экономических и социальных отношений. Благодаря появлению и распространению магдебургского права были юридически закреплены успехи городов в их борьбе с феодальной властью за самостоятельность, за постепенное самоутверждение третьего сословия. Как и в любом жестком противостоянии, более слабая на данный момент сторона особенно склонна была преувеличивать собственные достоинства, по контрасту оставляя за противником один негатив. Формирующаяся городская литература, естественно, подхватывает подобное умонастроение. Именно поэтому она оказывается не столько воссоздающей реальные картинки жизни горожан, сколько дидактической и сатирической.

При очевидной пестроте интересов, нарастающем сословном неравенстве городского населения его консолидирует общность жизненного уклада, где на первое место выдвигаются ремесленническое производство и торговля. Горожанина отличают стихийный материализм, стремление к позитивному знанию, интерес не к рыцарским авантюрам в неведомых краях, а к привычному окружению, обыденности. Он не нуждается в чудесном, его опорами в преодолении житейских трудностей становятся собственный ум, трудолюбие, находчивость, в конце концов, – хитрость и ловкость. Отсюда в литературе проявляются внимание к деталям быта, простота и лаконичность стиля, грубоватый юмор, в котором проглядывает вольная трактовка утвердившихся этических установок. С другой стороны, в ней значительное место занимают произведения поучительной, даже охранительной направленности, где прославляется частное предпринимательство, благонравие, богобоязнь. Еще один ее показательный пласт – острая антифеодальная и антицерковная сатира. Неизменным качеством городской литературы уже с самых ее начал является своего рода конкуренция, непростая соотнесенность в ней первоосновы народно-традиционной, идущей от национальной специфики, и универсальной, отражающей космополитический характер собственно городских реалий вне зависимости от конкретной страны. В той или иной мере в ней представлены эпос, лирика и драма, а наиболее распространенные повествовательные жанры – фаблио, шванки, романы. В театральных постановках были популярны как жанры религиозные (мистерии, миракли, моралите), так и светские, например, фарсы, фастнахтшпили.

Фаблио (в Германии сходные произведения назывались шванками) – французский вариант стихотворной новеллы. Сюжетной основой для него служило какое-нибудь забавное происшествие, участники которого попадают в смешное, двусмысленное положение и по ходу поисков выхода из него раскрывают свое истинное лицо. Виднейшими мастерами фаблио считаются Рютбёф, Бернье, Жан Бодель, Жак Безьё. Преимущественно сатирико-юмористической направленности, фаблио нередко обращались и к проблематике нравоучительной, мировоззренческой. Особенно часто объектами иронии становятся священнослужители («О Буренке, поповской корове», «Завещание осла», «О том, как виллан словопрением добился рая»), в рассказах же о простых людях комическое то и дело оттесняется сочувствием («Крестьянин-лекарь», «Тытам», «О бедном торговце»).

Антифеодальная сатира широко представлена не только малыми повествовательными формами, но и крупными. Из них, пожалуй, наиболее известным был аллегорический «Роман о Лисе» («Роман о Ренаре»), целостно сложившийся в XII–XIII вв. Его центральный персонаж – хитрый лис Ренар – особенно яркая, откровенно циничная фигура своего времени. Он изображается не только как квинтэссенция нахального самоуправства существующего порядка, но и как задорный смутьян, не без удовольствия устраивающий кровавые разборки, отыгрывающийся на сильных мира сего. Крупные животные олицетворяют другие далеко не лучшие качества представителей разных уровней феодальной иерархии. Если положение льва Нобля дает ему возможность хотя бы внешне блюсти благородство и справедливость, то его окружение – мрачная стая хищников, за спиной правителя готовых на все. Таковы злобный волк Изегрим со своей ненасытной и коварной супругой, неповоротливый обжора медведь Брюн, незаслуженно получивший высокий титул архиепископа звериного царства осел Бернар и многие другие. Не только смешными предстают и зверюшки помельче, вроде лукавого кота Тьебо, и вовсе плебс – куры, утки, зайцы, улитки… Динамикой повествования, многообразием характеров и воплощенных в нем конфликтов роман становится веским художественным свидетельством обостряющихся противоречий средневекового миропорядка, жизненного уклада как высших, так и городского сословий.