1. Общая характеристика института наследования по закону в законодательстве рф

1.1. Развитие законодательства о наследовании в рф

Значение наследственного права за последние годы, несомненно, выросло. Хотя большая часть наших граждан не стала жить лучше, однако появился значительный слой людей, которым принадлежит дорогостоящая собственность - земельные участки, коттеджи, ценные бумаги и т.д. Для таких людей совершенно небезразлично, какова судьба принадлежащего им имущества после их смерти.

Наследование представляет собой один из древнейших правовых институтов, тесно связанный с процессом формирования и укрепления собственности как экономической и правовой категории. Взаимосвязь между названными институтами вполне очевидна: как отмечает С.П.Гришаев,² с одной стороны, наследование позволяет реализовать правомочие собственника по распоряжению своим имуществом, а с другой стороны — является одним из оснований возникновения права собственности. При этом различия в юридическом толковании норм о наследовании и в подходе к правилам, действовавших на разных этапах развития общественных отношений, сводились преимущественно к двум моментам:³ во-первых, к той или иной степени ограничения свободы воли наследодателя по распоряжению судьбой своего имущества после смерти; во-вторых, к установлению круга лиц, правомочных стать наследниками.

В теории гражданского права наследование или наследственное правопреемство традиционно рассматривается как переход имущества и связанных с ним прав и обязанностей от умершего к его наследникам⁴ (другим лицам⁵). Подобная трактовка наследования в отечественной цивилистике утвердилась довольно давно: в ее основе лежат выводы российских дореволюционных авторов А.М.Гуляева, Д.И.Мейера, Г.Ф.Шершеневича, К.Победоносцева и др., из которых следует, что наследование — есть продолжение имущественных отношений, существовавших между наследодателем и иными субъектами права, а после смерти наследодателя — между его правопреемником и данными субъектами.

Вывод дореволюционных юристов о том, что со смертью лица прекращаются только те отношения, которые были неразрывно связаны с личностью умершего и без таковой не могут существовать ни фактически, ни юридически,⁶ находят подтверждение и во взглядах цивилистов советского времени, и в трудах наших современников.⁷

Одним из наиболее важных теоретических аспектов наследования является вопрос о характере наследственного правопреемства. Однако именно в этом вопросе взгляды ученых-цивилистов наименее противоречивы: их общей чертой является признание тезиса об универсальности наследственного правопреемства, основанного на юридической зависимости прав и обязанностей правопреемника от прав и обязанностей его предшественника (праводателя).⁸ Характерно, что законодательство Российской империи рассматривало наследство как совокупность прав и обязанностей, оставшихся после умершего (ст. 1104 Свод законов Российской империи)⁹.

В соответствии с мнением Г.Ф.Шершеневича для общего¹⁰ (универсального) правопреемства определяющим является то, что «все отношения прежнего субъекта, составляющие в совокупности понятие об имуществе, переходят на новое лицо не в отдельности, а как нечто цельное, единое». Аналогичная позиция была отражена и в комментариях к законам гражданским Устинова, Новицкого и Гергента, которые, характеризуя наследование, отмечали, что «права и обязанности умершего переходят к новому обладателю одновременно одним актом, так что приобретающий имущество этим путем может даже и не знать отдельных составных частей его»¹¹. В силу этого обстоятельства нельзя, например, принять права наследодателя и от казаться от его обязанностей.

Здесь стоит напомнить, что основные принципы универсального правопреемства были разработаны еще юристами Древнего Рима, характеризовавшими его как такой переход прав и обязанностей, при котором наследник, вступив в наследство, одним актом приобретал всю их совокупность. Вместе с этим римскому праву было известно и сингулярное правопреемство, т.е. предоставление наследодателем определенному лицу отдельных прав без возложения на него обязанностей, которое проявляло себя, прежде всего в завещательных отказах (легатах). При сингулярном правопреемстве наследник (или иной субъект) приобретал те или иные права, не становясь субъектом каких бы то ни было обязанностей.

В действующем сегодня в Российской Федерации гражданском законодательстве нет определения наследования как такового, но в ст. 1110 ГК РФ названы его основные признаки, согласно которым наследование имущества умершего является универсальным правопреемством, предполагающим переход этого имущества к другим лицам в неизменном виде как единого целого и в один и тот же момент (если иное не предусмотрено положениями ГК РФ).¹²

Из установленного законодательством универсального характера наследственного правопреемства вытекает, что в пределы волеизъявления наследника не входит право принять лишь часть наследства. Но в свою очередь принятие хотя бы какой-либо его части означает принятие наследником всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы ни находилось (п. 2 ст. 1152 ГК РФ). Принятие наследства под условием или с оговорками не допускается: наследник может взять либо все, что ему причитается, либо ничего.

Сказанное означает, что закон, предоставляя наследнику право на свободное волеизъявление в вопросе принятия либо непринятия наследства, в то же время ограничивает его волю относительно возможности выбора того, что наследовать.

На различных этапах исторической эволюции норм о наследовании, как правило, выделялось два основания перехода имущественных прав от умершего к его наследникам (и соответственно два вида наследования): по завещанию и по закону. Так, например, один из первых памятников писаного права Древней Руси «Русская правда» (X в.)¹³ допускал наследование по завещанию («по ряду») и по закону (без ряда»). Наследование по закону имело место во всех случаях, если не было завещания. Само наследственное имущество упоминается в «Русской правде» как «статок» или «задница», т.е. то, «что оставляет позади себя отправляющийся в другой мир»¹⁴.

Следовательно, уже в Древней Руси при наличии завещания имущество могло быть разделено так, как того желал завещатель. Можно предположить, однако, что «ряд», который принято трактовать, как завещание, на самом деле означал не завещательное распоряжение вообще, а лишь определенный раздел имущества наследодателем при жизни между лицами, по обычаю призываемыми к наследованию (женой и детьми).

Гражданское законодательство царской России также допускало получение права собственности на имущество в порядке наследования по закону (ст. 1010-1103 Свод законов) и по завещанию (ст. 1104-1221 Свод законов)¹⁵. При этом в отличие от наследственного права многих буржуазных государств, российское дореволюционное законодательство не рассматривало наследственное имущество как единое целое, а подразделяло его на две самостоятельные наследственные массы с особым порядком их преемства. В частности, родовое имущество могло переходить преимущественно только к наследникам по закону, а по отношению к остальной части имущества действовал общий порядок наследования (т.е. оно могло передаваться как по закону, так и по завещанию).

Наследование по закону допускалось: 1) если после смерти наследодателя оставалось родовое имение; 2) если умерший не оставил завещания; 3) в оставшейся части имущества, если завещано не все имущество; 4) если наследники по завещанию не приняли наследства; 5) в случае признания завещания недействительным. Наследование по закону, равно как и по завещанию, имело место не только после смерти наследодателя, но и после лишения лица всех прав состояния, пострижения в монашество, признания лица безвестно отсутствующим.

Анализируя нормы российского законодательства, Д.И. Мейер указывал, что «лицо делается наследником двумя путями — или по закону, или по завещанию, — но как скоро достигает пункта, на котором делается наследником, то идет уже одним путем»¹⁶.

Однако, в российском дореволюционном праве, в частности — в законодательстве XIX века, тот факт, что закон и завещание представляют собой два вида наследования четкого отражения не нашел. В частности, в первой части тома X Свода законов Российской империи не было отдельной главы, посвященной наследованию, т.к. духовное завещание рассматривалось в нем не как основание наследования, а прежде всего как правовой акт «о переходе имущества от одного лица к другому»¹⁷. На этот факт обращал внимание российский правовед А.Гаугер.¹⁸ Именно поэтому нормы о наследовании по закону и по завещанию размещались в ч. 1 тома X Свода законов Российской империи не совокупно, а порознь — в разных разделах книги третьей, озаглавленной в целом «О порядке приобретения и утверждения прав на имущество в особенности».

Однако, в российской юридической литературе наследование по закону и по завещанию всегда рассматривались вместе — как различные основания наследования и институты наследственного права, а не как основания приобретения права собственности на имущество.¹⁹

Стоит отметить и еще одно принципиальное обстоятельство, на которое российские правоведы, в частности, Д.И.Мейер, обращали внимание еще в конце XIX века:²⁰ реальным (юридическим) основанием как наследования по закону, так и наследования по завещанию является сам закон. Именно закон, как доказывал Д.И.Мейер, является той точкой, в которой оба вида наследования и соответственно оба основания наследования сливаются: «с одной стороны, духовное завещание открывает права потому, что закон признает его силу, а с другой стороны закон открывает право наследования потому, что его действие не устранено волей наследодателя, потому, что гражданин принимает распоряжения закона»²¹. Следовательно, именно воля законодателя в конечном итоге определяет, как будет осуществляться наследование по закону и каковы пределы свободного волеизъявления завещателя. В связи с этим можно утверждать, что именно принятые в обществе законы о наследовании являются его важнейшим юридическим основанием.

В истории отечественного наследственного права был, однако, и период, в течение которого два традиционных вида наследования — по закону и по завещанию — не применялись. Этот период был связан с принятием 27 апреля 1918 г. декрета ВЦИК «Об отмене наследования»²², который отменял право наследования буржуазной собственности. Последняя после смерти ее владельца становилась достоянием государства. Супруг и ближайшие родственники умершего (нисходящие, восходящие, братья и сестры), если они являлись нетрудоспособными и не имели прожиточного минимума, получали от государства содержание из имущества, оставшегося после смерти собственника (ст. 2 Декрета). Отменив право наследования капиталистической частной собственности (равно как и весь институт буржуазного наследственного права), декрет от 27 апреля 1918 г. установил новый порядок наследования трудовой собственности. В соответствии со ст. 9 этого Декрета, если имущество умершего не превышало 10 тысяч рублей и состояло из усадьбы, домашней обстановки и средств производства трудового хозяйства в городе или в деревне, то оно поступало в управление и распоряжение имеющихся налицо супруга и ближайших родственников умершего.

Само название Декрета «Об отмене наследования» и формулировка ст. 9 этого Декрета, согласно которой трудовая собственность умершего переходила к его супругу и ближайшим родственникам в управление и распоряжение (а не в порядке наследования), вызывали различное толкование среди правоведов. Некоторые авторы (Я. Бранденбургский²³, Л. Приградов-Кудрин²⁴) рассматривали указанный декрет как решительный отказ Советской власти от института наследования, в том числе — и от института наследования трудовой собственности. Другие комментаторы (П. Орловский²⁵, М. Рейхель²⁶) не отрицали того, что статья 9 Декрета допускала наследование трудовой собственности, но наследование по этому Декрету рассматривалось ими не как форма преемства имущественных прав, а как уже упоминавшаяся выше частноправовая форма социального обеспечения.

В результате дальнейшего анализа судебной практики по применению ст. 9 Декрета об отмене наследования, а также в ходе научных исследований установилась общепринятая в настоящее время точка зрения, в соответствии с которой Декрет от 27 апреля 1918 г. не только отменил наследование буржуазной собственности, но и установил новый порядок наследования трудовой собственности. Переход трудовой собственности в «непосредственное управление и распоряжение» судебная практика рассматривала как переход имущества в порядке наследования²⁷. Лица, получившие имущество в непосредственное управление и распоряжение, вправе были не только пожизненно владеть и пользоваться этим имуществом, но и распоряжаться им, т. е. продавать, сдавать в наем и т. д. Их правомочия, по управлению и распоряжению имуществом умершего ничем не отличались от правомочий собственника имущества.²⁸

Справедливость такого вывода подтверждается, прежде всего, декретом ВЦИК от 20 августа 1918 г. «Об отмене права частной собственности на недвижимость в городах», в котором переход трудовой собственности по ст. 9 Декрета от 27 апреля 1918 г. трактовался как наследование²⁹.

Декрет «Об отмене наследования» распространялся в равной мере как на городскую, так и на крестьянскую семью. Он просуществовал без каких-либо изменений до 1 января 1923 г., т. е. до вступления в действие ГК РСФСР, в котором наследственное правопреемство было названо определенным, издавна сложившимся и понятным для всех граждан словом «наследование». Статья 416 ГК РСФСР 1922 г. допускала наследование «в пределах общей стоимости наследственного имущества не свыше 10000 золотых рублей, за вычетом всех долгов умершего»³⁰ как по закону, так и по завещанию. Наследование по закону имело место во всех случаях, если не было изменено завещанием.

Важно отметить, однако, что нормы наследственного права, изложенные в ГК РСФСР 1922 г., не применялись к имуществу крестьянского двора.

Согласно разъяснению Наркомюста, после смерти члена крестьянского двора наследование в имуществе двора не возникало.

«В противном случае, — указывалось в разъяснении, — если бы член двора мог завещать хотя бы только принадлежащую ему долю названного имущества, логически вытекало бы право лица, в пользу которого был сделан завещательный отказ, войти в состав двора».³¹ Земельный кодекс, между тем, упоминал в статье 66 лишь о двух случаях вхождения в состав двора извне: брак и примачество.

В целом же, начиная с 1923 года, оба вида наследования — по закону и по завещанию — неизменно присутствуют в отечественном наследственном законодательстве.

Названные основания и соответственно два основных вида наследования предусмотрены и действующими в настоящее время нормами о наследовании ГК РФ, статья 1111 которого гласит: «Наследование осуществляется по завещанию и по закону. Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом».

В данном случае уместно будет вспомнить слова Г.Ф.Шершеневича³², который писал, что с точки зрения догматической, наследование по закону является восполнением наследования по завещанию, вступая в силу тогда и настолько, когда и насколько не успела выразиться воля наследодателя о судьбе оставленного им имущества.

Вывод: Таким образом, в российском гражданском праве институт наследования решает значимые и определенные современными реалиями задачи: во-первых, стимулирует развитие частной собственности; во-вторых, способствует переходу права собственности на наследственное имущество к близким лицам наследодателя; в-третьих, гарантирует права нетрудоспособных и иждивенцев, то есть гражданин имеет возможность обеспечить в случае смерти материальную помощь членам своей семьи, родственникам, любым другим лицам; в-четвертых, предусматривает возможность передачи наследственного имущества государству или юридическим лицам.

Анализируя в целом нормы Гражданского кодекса РФ применительно к теме исследования необходимо отметить, что законодатели не определили содержание понятия «наследственные правоотношения», что особенно важно для полного осознания и отделения его от других правоотношений, известных в системе гражданского права.

Таким образом, возможно внесение дополнения в п. 1 статьи 1110 ГК РФ следующего содержания:

«Наследственными правоотношениями признается переход имущественных и некоторых личных неимущественных прав умершего лица (наследодателя) к иным лицам (наследникам) на основании и в порядке, установленном законом».