2. Терроризм. Вандализм

За последние 25 лет в мире наметилась стойкая тенденция к росту числа актов терроризма. За период с 1970 но 1980 гг. терроризм количественно увеличился в два раза. В 1996 г. было совершено более 2500 актов терроризма. Количество погибших постоянно увеличивается: 1995 -177 чел., 1996 - 331 чел., 1997 - 221 чел. Больше всего актов терроризма было осуществлено на Среднем востоке - 440, в Азии - 334, Латинской Америке - 128, Европе - 52. В 1998 г. в России был осуществлен 21 акт терроризма. Проблему актуализирует и тот факт, что в будущем обоснованно прогнозируется увеличение числа актов терроризма в связи с существованием нелегального рынка оружия, взрывчатых веществ, также имеет место существование большого количества террористических организаций (по данным Всемирной сети Internet - около 200).

Терроризм как социальное явление известен давно. Итак, терроризм - это осуществление или угроза осуществления общеопасных действий, которые направлены на создание обстановки страха, беспокойства с целью запугивания населения, влияния на принятие любых решений или отказ от них в интересах террористов. Существует некоторое разграничение понятий "террор" и "терроризм", оба эти понятия от лат. La terreur - ужас, однако более правильным будет относить понятие "террор" к силам, находящимся при власти, опирающим на властные структуры и репрессивный аппарат принуждения, армию, т.е. к тем, которые объективно являются более сильной стороной в конфликте, понятие "терроризм" следует относить к оппозиционным силам, объективно являющимся более слабой стороной. Разграничение видов терроризма можно провести по его мотивации, т.е. на криминологическом или политическом уровне.

Вандализм также выступает как один из видов недоброкачественной агрессии. Под вандализмом понимают бессмысленное уничтожение культурных и материальных ценностей. Само слово произошло от названия древнегерманских племен вандалов, разграбивших в 455 году Рим и уничтоживших памятники античной культуры.

В современном обществе особенно распространено проявление вандализма среди молодежи. Примером этому - наши исписанные стены подъездов, разгромленные детские парки, поломанные деревья.

Особенно опасным является вандализм как результат фетишизма: разбитые и разграбленные могилы, уничтоженные памятники и надгробия сейчас можно встретить практически на любом кладбище.

3. Конфликтные ситуации на межнациональной, этнической и иной почве

Вся история земной цивилизации является историей ожесточенных войн, межнациональных и межэтнических конфликтов, и весь мировой опыт свидетельствует об их неизбежности. Формализуя эту точку зрения, можно с большой степенью достоверности сформулировать следующее утверждение: на Земле в любой момент времени - в прошлом, настоящем и будущем - всегда существовала, существует или будет существовать, по крайней мере, одна точка, в которой происходил, происходит или будет происходить вооруженный конфликт ("горячая точка").

Осредненная степень конфликтной напряженности по частям света, во-первых, зависит от количества расположенных там сторон и уровня цивилизованности последних. Ранжированный ряд частей света, имеющих наибольшую стабильность, по степени нарастания конфликтной напряженности выглядят так [24]:

а) Австралия, б) Северная Америка, в) Европа. Население этих тех частей света имеет приблизительно один уровень цивилизованности, уходящей корнями в западно-христианскую европейскую культуру, и количество расположенных на них стран увеличивается от первой к третьей. Более низкий уровень цивилизованности населения остальных континентов с большим количеством стран и с огромным разнообразием и переплетением национальных и религиозных особенностей, отличий и интересов обуславливает на порядок большую степень конфликтной напряженности по сравнению с вышеуказанными. Более того, слаборазвитые страны Азии, Африки, Латинской Америки постоянно экспортируют эту напряженность в благополучные страны (терроризм, наркотики, мигранты, беженцы и др.).

В связи с постоянной деградацией систем жизнеобеспечения человека и большой неустойчивостью всей глобальной экосистемы, достаточно небольшие возмущения могут приводить к крупным региональным и глобальным экологическим катастрофам (в качестве таких возмущений могут выступать различные вооруженные конфликты, войны, ядерные испытания и др.).

Итак, изучение конфликтов необходимо. Но для этого, прежде всего, необходимо провести различие между этническими конфликтами, исходя из исторических предпосылок их возникновения:

• конфликты, связанные с длительными антагонистическими взаимоотношениями этнических групп (армяне - азербайджане, сербы - хорваты - боснийские мусульмане, курды - арабы в Иране, противоборствующие стороны в Северной Ирландии, правда, в последнем случае именно этническое содержание конфликта выглядит не столь явно). В этом случае налицо "наследие крови", взаимная ожесточенность, которая рано или поздно должна была привести к вспышкам насилия;

• конфликты, которым предшествовала длительная взаимная отчужденность, ранее не доходившая, однако, до уровня прямого силового противостояния (Канада, Бельгия, Нигерия, Шри-Ланка, а также оба конфликта в Грузии: с абхазами и осетинами);

• конфликты между этническими группами, отношения между которыми раньше были вполне нормальными (осетины - ингуши, узбеки - киргизы, русские - молдаване).

Ясно, что труднее всего урегулировать конфликты первого типа, независимо от того, этнические или региональные факторы лежат в их основе. Здесь всегда есть свои нюансы. Так, если хорваты смотрят на боснийских мусульман просто как на еретиков, то сербы видят в них еще и предателей. "Погребите мусульманина, - говорят они, - и вы найдете серба, предки которого перекинулись на сторону османской власти 400 или 500 лет тому назад, чтобы сохранить свои куски земли".

Можно классифицировать конфликты и под иным углом зрения, а именно, с точки зрения тех целей, которые ставят перед собой противоборствующие стороны, главным образом, "бунтующие меньшинства", поскольку застрельщиками конфликтов (хотя не обязательно виновниками) выступают, как правило, недовольные имеющимся статусом меньшинства. В идеале, высшая цель - создание своего государства, что в принципе является главной целью национализма вообще. В реальной жизни эта задача далеко не всегда является достижимой, а в ряде случаев национальные лидеры вопреки настояниям крайних фракций, считают оптимальным такую договоренность с центром, которая предусматривает более низкий уровень самостоятельности, чем полная независимость. Самый наглядный пример - Татарстан. Президент Шаймиев, отвергнув аргументы экстремистов, в конечном счете, удовлетворился статусом "суверенного государства" в составе Российской Федерации.

В такого рода конфликтах можно провести границу между конфликтами по поводу спорных территорий и конфликтами разделения или разрыва. В первом случае обе стороны оспаривают одну и ту же территорию, утверждая, что она принадлежит им, причем каждая сторона считает другую незаконно претендующей на ее владения. Примеры: карабахский и осетино-ингушский конфликты, конфликт вокруг Палестины.

Во втором случае оба противостоящих друг другу этноса исторически обладают территорией, где они всегда компактно проживали, из которой их никто не изгонял, что снимает вопрос: "Кто был первым?" Так, в Чехословакии чехи никогда не отрицали права словаков на восточную часть двуединого государства. В Канаде англоговорящее население не пытается отрицать французский характер Квебека. Во всех этих случаях речь идет о другом: расчленять или нет государство на том основании, что входящие в него нации или этнические группы имеют свое, ничем неоспоримое, территориальное "ядро". В Чехословакии обе нации разделились мирно, то же случилось, когда расстались Сенегал и Мали, Малайзия и Сингапур.

Такой исход возможен, видимо, в тех случаях, когда подвергающееся угрозе распада государство населено лишь двумя нациями и развод не грозит цепной реакцией отпадения всех прочих. Причина того, что в Нигерии события пошли но иному сценарию и центральная власть не допустила существование Биафры, заключается, среди прочего, в спасении от полной гибели, полного распада государства - ведь в случае, если бы народу ибо позволили отделиться, народ йоруба мог бы потребовать то же самое.

Если анализировать конфликты с этой точки зрения, станет ясно, что тяжелее всего добиться решения конфликтов там, где к территориальному спору добавляются исторически накопившиеся обиды, воспоминания о пережитом угнетении, несправедливости. Поэтому так трудно добиться компромиссного решения в конфликтах армян и азербайджанцев, сербов и мусульман в Боснии, курдов и арабов в Иране. В последнем случае арабы, составляющие большинство Ирана, признают, что Курдистан, главным образом, страна курдов, но убеждены, что при этом северные провинции должны оставаться частью иранского государства [25].

Возникает вопрос, почему конфликты, о которых идет речь, вспыхнули в какой-то определенный момент, а не раньше или позже? Например, можно ли утверждать, что фактическое положение меньшинств, чувствующих себя дискриминированными, в Азербайджане, Грузии, Югославии, Шри-Ланке резко ухудшилось после горбачевской перестройки, смерти Тито или ухода англичан? Видимо, все дело в исчезновении "верховного правительства", игравшего роль арбитра, нейтрального и непредубежденного в том, что касалось этнических противоречий.

Итак, базовыми причинами межэтнических, национальных и других конфликтов являются религиозные, языковые (межнациональные и межгосударственные конфликты в определенной степени обусловлены языковыми различиями: один и тот же предмет, названный на разных языках, может быть переведен неадекватно и вызвать другое представление только потому, что в языковую структуру вкладывается не вполне одинаковый смысл), этнические, интеллектуальные, культурные, социальные, материальные и другие различия. Многие из них практически не устранимы. Следовательно, при проживании на одной территории различных этнических групп с большим потенциалом различий конфликты между ними неизбежны. Одна из возможностей для таких этнических групп избежать серьезных конфликтов - это понимание конфликтующими сторонами причин конфликтов и попытка минимизировать взаимные контакты, а если это не удается, остается решать вопрос о компактном раздельном проживании разных этнических групп и народностей.

В то же время, для народностей, имеющих цивилизованный менталитет, мягкий и уживчивый (толерантный) характер, имеется противоположная возможность - максимизация взаимных контактов, взаимное уважение и проникновение разных культур и, в конечном итоге, естественная ассимиляция двух или более этнических групп, проживающих на одной территории. Такие процессы, межэтнические смешанные браки способствуют уменьшению вероятности возникновения конфликтов между разными этническими группами.

Таким образом, можно сделать вывод, что существуют два фактора, влияющих совершенно по-разному на степень конфликтности в регионе, который населяют несколько этнических групп, народностей и национальностей:

• а) чем больше степень перекрытия экологических ниш нескольких различных народностей, тем больше вероятность возникновения конфликта между ними;

• б) чем больше степень ассимиляции различных народностей, тем меньше вероятность возникновения конфликта.

Так, следует взвешенно подходить к крымско-татарской проблеме в связи с продолжающимся процессом возвращения крымских татар на родину. Компактное и изолированное их расселение и создание для них новых рабочих мест на первом этапе будет сдерживать рост потенциала межнациональной напряженности в Крыму, но в дальнейшем, при значительном росте крымско-татарского населения, ограниченности местных ресурсов и дефиците удобных земельных площадей, эта напряженность будет возрастать, и многое будет зависеть от поведения местных, российских и украинских политиков. Если крымские татары будут твердо реализовывать идею создания крымско-татарской национальной автономии при поддержке (или попустительстве) украинских властей, в будущем межнациональные конфликты в Крыму будут весьма вероятны.

В отличие от прогнозов столетней давности, сейчас предвидятся этнические и религиозные конфликты. В связи с этим, как правило, непременно упоминается "исламская угроза". В самом деле, за последнее время произошли ирако-иранская война, агрессия Ирана против Кувейта, операция "Буря в пустыни", гражданская война в Афганистане, Таджикистане, кровопролития в Алжире и Курдистане, наконец - Чечня. Ко всем этим событиям причастны мусульманские народы, а если вспомнить об "исламском терроризме", то во многом станет понятно, почему на Западе сформировалось представление об исламе, как о могущественной и подчас зловещей силе.

Какого-то единого централизованного исламского движения не существует; государственные интересы стран с преимущественно мусульманским населением - от Марокко до Индонезии - и уровни их экономического развития настолько разнообразны, что трудно представить некий наднациональный фактор, способный сплотить их. К тому же многие страны, где ислам играет важную или вообще доминирующую роль в общественной жизни (Египет, Турция, Марокко, Нигерия, Пакистан и т.д.), прочно интегрированы в мировое хозяйство и, имея тесные экономические и политические связи с западом, вряд ли способны бросить ему вызов.

Так что на уровне межгосударственных отношений религиозного конфликта между христианством и исламом пока не наблюдается. Другое дело - терроризм, распространившийся по всему миру. Пока известный вопрос в Пакистане и Иерусалиме открыт, у фанатиков-исламистов всегда найдется предлог для нанесения террористических ударов, особенно против США, которые в мусульманском мире рассматриваются как главная сила, поддерживающая Израиль в его жесткой позиции.