8.20.7. Риск жизни

Каждый организм принуждаем паттерном своего вида быть большим, чем то, чем он способен быть. Актуализация в чуждом окружении не дает ему быть даже тем, что он есть. Гипархический регулятор может поддерживать лишь ненадежный баланс между этими конфликтующими требованиями, и когда это равновесие серьезно нарушается, возникает патологическое состояние. Физико-химический механизм может поддерживать существование организма посредством системы ферментов и гормонов в определенных пределах физического состояния и химического строения. В этих пределах температура, концентрация ионов водорода, содержание сахара и другие свойства крови изменяются в соответствии со временем дня и деятельностью организма. Процесс энергообмена между организмом и окружающей средой, образуемый функциями питания, дыхания и чувствования, приводит к постоянному изменению состояния, к чему гипархический регулятор может легко приспосабливаться. Это нормальное здоровое состояние. Нужно отметить, что устойчивость состояния относится к физиологическому механизму, а не к соме. В этом смысле можно принять утверждение Клода Бернара, что фиксированность внутренней среды есть условие свободы. Сома проходит через значительные флюктуации деятельности. Есть ежедневный цикл сна и бодрствования. Есть активное движение и отдых. Есть целый механизм реакции и защиты. Флюктуации функциональной деятельности общи всем септемпотентным организмам и до некоторой степени они проявляются даже у одноклеточных сексипотентных простейших. Посреди этих флюктуаций нижний гипархический регулятор постоянно ведет организм к состоянию уравновешенного приспособления к различным процессам.

Время от времени организм подвергается внешним толчкам, которые глубоко или резко нарушают приспособление. Это может принять форму излишнего напряжения, или функционального механизма самой сомы, или это могут быть реакция защиты против яда или инфекции, угрожающей нарушить физиологический механизм. В любое время также возможны повреждения от химических агентов. В каждом из этих случаев конечное приспособление может потребовать вмешательства, выходящего за пределы физиологической регуляции. В этот момент в действие вводится эпигенетический фактор, обеспечивающий и организующий стимулы более высокого порядка, чем доступные для нижнего гипархического регулятора. Стимулируемый эпигенетическим фактором, физиологический механизм отходит от своего нормального равновесия, чтобы восстановить баланс сомы. Пределы изменений, посредством которых возможно восстановление нормального здорового состояния, можно назвать "патологической изменчивостью живого организма". Пределы изменчивости диктуются не сомой, а эпигенетическим фактором, то есть потенцией саморегуляции, которой обладает организм. Тем не менее, мы можем наблюдать в соматическом процессе много симптомов, которые указывают на патологические нарушения. Если нормальная температура находится в пределах между 98˚ и 99˚ Ф., то нарушения резкого характера могут вызвать изменения температуры от 80˚ до 105˚. Пульс, нормально дающий от 70 до 80 ударов в минуту, может упасть до 40 или подняться до 200 ударов в минуту. Скорость дыхания, давление и состав крови – все это может выйти за пределы нормальных физиологических изменений.

В каждом случае есть соматическое проявление. Состояния жизни чувствительны к регулирующему механизму. Коллоидная система и белковая химия организма приспосабливаются, чтобы восстановить равновесие. Если, однако, последующие изменения превышают пределы, очень точно фиксированные для каждого биологического вида, способность к приспособлению разрушается и организм умирает. Поскольку патологическая изменчивость должна зависеть от вечностного паттерна, она в такой же мере является характеристикой вида, как и условия нормального здорового состояния. Следовательно, совершенно неверно рассматривать патологическую регуляцию как ненормальную. Напротив, это часть нормального проявления жизни, противостоящая разрушающим влияниям органического и неорганического окружения. Сами разрушающие условия являются частью жизни. Патологические изменения не порождаются нарушающими влияниями, а есть, напротив того, естественная саморегуляция самого организма. Инфекция не вызывает повышение температуры; повышение температуры само является необходимым условием изменения химической деятельности, необходимое для того, чтобы справиться с новыми условиями. Синтез нуклеопротеидов, необходимый для механизма защиты, очень чувствителен к температуре и физико-химическому состоянию крови. Таким образом, повышение температуры само есть проявление гипархического регулятора, и то же относится ко всем другим проявлениям, которые обычно рассматриваются как симптомы болезненного состояния.

Эпигенетический фактор можно сравнить с устройством грамзаписи, с помощью которого запись, осуществляемая на чувствительном материале, может принимать звуки, идущие извне, и организовывать их в определенной последовательности посредством канавки, вырезаемой на поверхности пластинки во время ее изготовления. При нормальном употреблении канавка не стирается, и запись может быть воспроизведена вновь и вновь, порождая определенный паттерн звучания. Это аналогично развитию организма и его последующему поведению в течение жизни. Неосторожное или небрежное обращение может разрушить канавку на пластинке, а постоянное чрезмерное давление снашивает ее. Это соответствует патологическим стрессам, старению и смерти организма. Аналогия может быть продолжена: запись на диске может быть названа чувствительной частью граммофона, но сам диск не принимает звуки, и также не управляет скоростью вращения. Это соответствует физиологическому механизму, находящемуся на более низком порядке материальности. Различая, соответственно, роль различных слоев, от сомы до органической чувствительности, мы можем надеяться лучше понять роль наследственности и окружающей среды в развитии организма и в передачи свойств.

Примечательное свойство имитации или мимикрии, обнаруживаемое как среди растений, так и среди животных, которое никак невозможно объяснить только с точки зрения жизнеспособности организма, нетрудно понять, рассматривая отношение органической чувствительности и генетической конституции. Мы можем видеть в этом набросок общей теории появления не-приспособительных свойств, которые являются одной из значительнейших загадок эволюционной биологии. Среди определенного рода насекомых могут быть, в пределах изменчивости вечного паттерна данного рода, формы, очень похожие на листья, на которых эти насекомые обычно живут. Посредством баланса трех гипархических слоев – регулятора, эпигенетического фактора и органической чувствительности – генетический паттерн единичных организмов получает побуждение к рассматриваемой форме. Этот процесс нельзя приписать ни случайным генетическим мутациям, ни наследованию приобретенных характеристик. Ламарковская теория наследования приобретенных характеристик как механизма эволюции была основана на предположении, что организм может реагировать на влияния окружающей среды только пассивно, то есть унивалентно. В такой форме она оказалась непригодной для объяснения фактов, но если мы примем во внимание всю септемпотентную структуру, появляется новое понимание этого процесса. Мы можем видеть, что эпигенетический фактор играет роль буфера между физиологическим механизмом и генетической конституцией. Действие этого буфера модифицируется "внутренней" гипархической триадой регулятора и органической чувствительности. Длительные и сильные стрессы, направленные на гипархический регулятор, могут изменить органическую чувствительность и, – употребляя аналогию из области электричества, – сопротивление эпигенетического проводника разрушается и генетический паттерн изменяется. Результат передается потомству, и если он благоприятен для выживания, он может дать в итоге новый вариант внутри вида. Но очень маловероятно, однако, чтобы этот механизм мог изменить паттерн самого вида.

Мы должны теперь рассмотреть роль, играемую органической чувствительностью в поддержании жизненного равновесия. В отличие от эпигенетического фактора, органическая чувствительность не имеет актуализированной части и потому не подвержена развитию или вырождению. Это резервуар потенциальностей, к которому гипархический регулятор обращается только когда пределы патологической изменчивости уже близко. Ничто в паттерне органической чувствительности не изменяется от момента оплодотворения до момента окончательного распада, кроме возрастания или уменьшения потенциальностей. Иными словами, органическая чувствительность не "участвует" в актуализации сущности. Органическая чувствительность не является аппаратом для регистрации и передачи впечатлений. Скорее это местонахождение сознания, в котором может возникнуть осведомленность о впечатлениях³³. Чтобы полностью понять ее роль, мы должны восполнить тетраду автономного существования изучением индивидуальности.