Часть 2

Представление о российском читателе, сложившееся в советское время, было очень высоким. СССР называли «самой читающей страной» в мире. Проведенные в 1970-80-х гг. социологические исследования чтения это как будто подтверждали: читателями были названы 92% жителей небольших городов и 78% жителей села. Однако такие высокие показатели были получены за счет интерпретации данных, заметно отличающейся от той, которая была принята в зарубежных исследованиях. Так, если в Австрии к категории постоянных читателей относят только тех, кто ежемесячно прочитывает хотя бы одну книгу, а не только газеты; если английские социологи не относят к числу читателей тех, кто читает только в профессиональных целях и т. п., то в российских социологических исследованиях данного периода такой дифференциации не применяли: идеология требовала от науки постоянного подтверждения первенства советского народа в области чтения. «Социология чтения (как, впрочем, и все другие направления социологии) могла существовать в СССР лишь в той мере, в какой она этот миф подтверждала»⁵³.

В связи с этим многие результаты исследований, полученные в советский период, в дальнейший научный оборот не вводятся.

Анализ результатов многочисленных исследований чтения, проведенных в различных российских регионах за последние 15-20 лет (конец 1980-х гг. — начало XXI вв.), когда в стране произошли значительные перемены во всех областях и сферах жизни, позволяют говорить о том, что сегодня, с одной стороны, есть возможность более объективного изучения российского читателя, а с другой стороны, свободного осмысления процессов формирования «нового читателя».

Впервые такая возможность появилась во времена перестройки. Чтение россиян времен перестройки характеризуется многими исследователями как «читательский бум».

Бутенко И.А. Читатели и чтение на исходе XX века: социологические аспекты. — М.: Наука. 1997. —С. 16.

86

_______________________Библиотечное обслуживание как социокультурный процесс

Благодаря одному из достижений перестройки — гласности — читателям стала доступна запрещенная ранее литература, прежде всего, художественная (романы и повести И. Шмелева, Б. Пастернака, А. Солженицына, Е. Замятина, В. Гроссмана, В. Некрасова и многих других). Особенностью читательских интересов этого периода было массовое увлечение публицистикой и документальной литературой (мемуарами, архивными материалами, дневниковыми записями и др.), в которой раскрывались заново многие страницы истории страны, имена и т. п.

Уровень интереса российского читателя к этим публикациям был сравним с уровнем интереса к детективным произведениям, что считается беспрецедентным явлением в мировой культуре.

Как правило, все эти произведения печатались в периодике — журналах и газетах, что позволило им увеличить свой тираж в этот период в десятки раз. В библиотеках выстраивались очереди из желающих прочитать то или иное произведение.

Однако некоторые исследователи, глубоко изучавшие данную ситуацию, связывают этот «читательский бум» не с внезапно выросшими читательскими потребностями, а скорее с желанием «успеть» прочесть «дефицитную» книгу, о которой много говорят, «пока опять не запретили»⁵⁴.

В этот же период ярко проявился интерес и к прежде не издававшейся философской, психологической, экономической литературе, однако, вспыхнув, довольно быстро, к началу 1990-х гг. угас.

Таким образом, проявившийся так ярко массовый читательский интерес к «новой» серьезной литературе был весьма неустойчивым и довольно скоро сошел на нет.

Реальная картина читательских интересов и потребностей, структуры массового чтения и т. д. возникает лишь сейчас.

Якимов Г.Р. Читательское поведение времен перестройки// Библиотека и чтение: проблемы и исследования. — СПб.: РНБ. 1995 — С.99-111.

87