Литература

Тексты:

«Рыцарская лирика. Поэзия трубадуров»:

1. Жизнеописания трубадуров /Изд. подгот. М. Б. Мейлах. – М., 1993.

2. Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов. – М., 1974. (БВЛ)

3. Песни трубадуров. - М., 1979.

«Рыцарский роман»:

1. Гальфрид Монмутский. История бриттов. Жизнь Мерлина. – М., 1984.

2. Средневековый роман и повесть. – М., 1974.

3. Кретьен де Труа. Эрек и Энида. Клижес. – М., 1980.

4. Две старофранцузские повести. Мул без узды. Окассен и Николет. – М., 1956.

Учебная литература:

«Рыцарская лирика. Поэзия трубадуров»:

Основная:

1. Иванов К. А. Трубадуры, труверы, миннезингеры. – СПб.,1991.

2. Мейлах М. Б. Язык поэзии трубадуров. – М., 1975.

3. Руа Ж. Ж. История рыцарства. - М., 1996.

4. Федотов О. И. Рыцарская лирика // История западноевропейской литературы Средних веков. Учебник- хрестоматия. Идеограммы, схемы, графики. – М., 1999. С. 69-88.

Дополнительная:

1. Дюби Ж. История Франции. Средние века. – М., 2000.

2. Шишмарев В. Ф. Лирика и лирики позднего средневековья. - Париж, 1911.

3. Фридман Р. А. Любовная лирика трубадуров и ее истолкование // Уч. Зап. Рязанского гос. пед. ин-та. Т. 34. М., 1965.

«Рыцарский роман»:

Основная:

1. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. – М., 1975.

2. Булфинч Т. Мифы и легенды рыцарской эпохи – М., 2009.

3. Мелетинский Е. М. Средневековый роман. Происхождение и классические формы. – М., 1983.

4. Мелетинский Е. М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. – М., 1986.

5. Михайлов А. Д. Французский рыцарский роман и вопросы типологии жанра в средневековой литературе. – М., 1976.

Дополнительная:

1. Андреев М. Л. Рыцарский роман в эпоху Возрождения. – М., 1993.

2. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. – М., 1986.

3. Декс П. Семь веков романа. – М., 1962.

4. Кожинов В. В. Происхождение романа. – М., 1963.

5. Кузьмина В. Д. Рыцарский роман на Руси. – М., 1964.

6. Михайлов А. Д. Легенда О тристане и Изольде и ее завершение (роман Пьера Сала «Тристан») Philologica: исследования по языку и литературе. Памяти акад. В. М. Жирмунского. – Л., 1973.

Вопросы и задания:

«Рыцарская лирика. Поэзия трубадуров»:

1. Прочитайте фрагмент из работы А. М. Бердичевского «Методические материалы к курсу истории зарубежной литературы Средних веков и эпохи Возрождения» и ответьте на вопросы:

1. Какие дополнительные акценты вносит исследователь в понятие куртуазности? 2. Как по куртуазному канону строятся отношения между рыцарем и Дамой? 3. В чем состоит этический аспект куртуазности?

Слово «куртуазия» происходит от французского «court» - «двор» и буквально означает «вежество», «учтивость», «придворные манеры». Но в качестве научного термина «куртуазия» означает особый тип культуры, включающий три элемента: этику, этикет, выражение того и другого в определенных литературных жанрах. Исторически куртуазная культура имеет два основных варианта – южнофранцузский и северофранцузский. Более ранний – южнофранцузский, возник в Провансе на рубеже XI-XII вв., северофранцузский – в XII веке. О различиях между ними – ниже; сначала об их единой основе – куртуазной этике.

Куртуазная этика – это принципы, на которых строятся отношения между двумя фигурами – Рыцарем и Дамой (донной). Смысл этих отношений – куртуазная любовь или любовь-служение. Это словосочетание означает, что женщина становится объектом рыцарского служения наряду с сюзереном и Богом, и это – подлинная этическая революция. Суть ее – в преклонении сильнейшего перед слабейшим – воина перед женщиной, которая становится Дамой (или Донной), то есть «Госпожой». До этого ни в одной культуре – ни в классической античной, ни в традиционной христианской – женщина не удостаивалась такого возвеличивания. Куртуазная любовь – не чувство, а социальный ритуал, в котором у обоих участников есть предписанные роли: активная – у Рыцаря, пассивная – у Дамы. Согласно «Трактату о любви» Андрея Капеллана, рыцарь, чтобы заслужить благосклонность своей избранницы, должен пройти четыре стадии любви-служения («вздыхающий», «замеченный», «признанный» и «возлюбленный»). Дама, чтобы стать объектом такой любви, должна быть воплощением куртуазного канона красоты – душевной и телесной.

А. М. Бердичевский «Методические материалы к курсу истории зарубежной литературы Средних веков и эпохи Возрождения»// Сайт: «Средние века и Возрождение»: http://svr-lit.niv.ru/

Задание 2. Прочитайте фрагмент из Статьи Ж. Дюби «Куртуазная любовь и перемены в положении женщин во Франции XII в.» и ответьте на вопросы:

1. В чем состоит оригинальность автора в трактовке куртуазной любви? 2. Какие стихотворения из лирики трубадуров подтверждают позицию исследователя?

Мужчина, однако, всячески подчеркивает свое подчинение. Он, как вассал, встает на колени, он отдает себя, свою свободу в дар избраннице. Женщина может принять или отклонить этот дар. Если она, позволив себе увлечься словами, принимает его, она более не свободна, так как по законам того общества никакой дар не может остаться без вознаграждения. Правила куртуазной любви, воспроизводящие условия вассального контракта, по которому сеньор обязан вассалу теми же услугами, что получил от него, требуют от избранницы в конце концов предаться тому, кто принес себя ей в дар.

Однако дама не может располагать своим телом по своему усмотрению: оно принадлежит ее мужу. Все в доме наблюдают за ней, и если она будет замечена в нарушении правил поведения, ее объявят виновной и могут подвергнуть вместе с сообщником самому суровому наказанию.

Опасность игры придавала ей особую пикантность. Рыцарю, пускавшемуся в любовное приключение, надлежало быть осторожным и строго соблюдать тайну. Под покровом этой тайны, скрывая ее от посторонних глаз, влюбленный ожидал вознаграждения. Ритуал предписывал женщине уступить, но не сразу, а шаг за шагом умножая дозволенные ласки, с тем чтобы еще больше разжечь желание почитателя. Одна из тем куртуазной лирики — описание мечты влюбленного о наивысшем блаженстве. Он видит себя и свою даму обнаженными: вот наконец возможность осуществить свои желания. Однако по правилам игры он должен контролировать себя, бесконечно оттягивая момент обладания возлюбленной. Удовольствие, таким образом, заключалось не столько в удовлетворении желания, сколько в ожидании. Само желание становилось высшим удовольствием. В этом — истинная природа куртуазной любви, которая реализуется в сфере воображаемого и в области игры.

Жорж Дюби. Куртуазная любовь и перемены в положении женщин во Франции XII в //Одиссей. Человек в истории. - М., 1990. С. 90-96. С. 91.

«Рыцарский роман»:

1. Прочитайте фрагмент из статьи Г. К. Косикова «Рыцарская поэзия. Роман» и ответьте на вопросы:

1. В чем состоят особенности композиции рыцарских романов как типологически однородного явления? 2. Почему романы о Тристане и Изольде исследователь привлекает к анализу романов «артуровского цикла» как самостоятельное явление? 3. В чем состоят черты сходства и различия между героическим эпосом и рыцарским романом? 4. В чем состоит своеобразие психологизма в рыцарском романе? 5. Почему герой и мир в рыцарском романе, по мнению исследователя, статичны? 6. Какую задачу решает рыцарский роман по отношению к куртуазным ценностям?

Все романы состоят как бы из двух частей (напоминая в этом отношении «Тристана и Изольду») - предварительной и основной, собственно «романной».

В предварительной части главный персонаж проходит своего рода проверку, испытание, доказывая своими подвигами, что он действительно достоин имени образцового рыцаря и куртуазного героя. Завязка состоит в том, что исходная ситуация, гармоническое состояние, царящее в артуровском королевстве, каким-либо образом нарушается: Эрека оскорбляет неизвестный рыцарь, в «Ивене» герои узнают о рыцаре чудесного источника, всех побеждающем, в «Ланселоте» Мелеаган похищает королеву Гениевру, в «Персевале» Красный рыцарь наносит оскорбление королеве.

Тем самым создаются препятствия, которые герой преодолевает, совершая подвиги и выказывая себя куртуазным рыцарем: Эрек побеждает рыцаря в лазурных доспехах и в награду завоевывает Эниду; Явен побеждает стража источника и женится на Лодине; Ланселот побеждает Мелеагана, освобождая королеву и пленников; Персеваль побеждает Красного рыцаря и врагов Дамы Бланшефлор, завоевывая ее любовь. Таким образом, первоначальная гармония оказывается восстановленной, а герой не только выдерживает испытание, но и приобретает дополнительную «награду»- благодарность Дамы, ее любовь или даже супружество.

Вот здесь-то и возникает «романическая» коллизия: самоудовлетворенный герой как бы не осознает всей «многосоставности» эпико-куртуазного идеала, в нем появляется внутренняя «трещина». В первую очередь это касается взаимной уравновешенности между «любовью» и «рыцарством». Так, Эрек, увлеченный супружеством, становится изнеженным, забывает о подвигах, тогда как идеал (о котором хорошо помнит Энида) состоит в том, что любовь - только тогда истинна, когда постоянно питает доблесть; в «Ивене», наоборот, герой, увлеченный рыцарскими забавами, оставляет молодую жену и не возвращается в срок, забывая, что подвиги значимы не сами по себе, а лишь тогда, когда совершаются во имя любви и благородных целей; в «Ланселоте» ситуация еще более сложная: на мгновение заколебавшись, прежде чем сесть в позорную телегу ради любви к королеве, Ланселот погрешил тем против куртуазности, против безоглядной преданности Даме; однако само требование взойти в повозку карлика было своего рода «капризом», проверкой преданности и герой слишком легко унизил свое рыцарское достоинство, погрешив против «эпичности»; наконец, Персеваль, не решившийся спросить о смысле увиденной им странной сцены, тем самым не проявил достаточного сострадания, погрешив против милосердия.

Дальнейшее развитие сюжета заключается в том, чтобы, проведя героя через ряд испытаний-авантюр, восстановить гармонию, т. е. куртуазно-эпическую цельность персонажа, вернуться к идеалу, но уже как бы на новой ступени, выстраданной и обогащенной опытом странствий, приключений и опасностей. Эрек, например, в ходе этих странствий не только подтверждает безграничную любовь к жене, но и вновь доказывает свое мужество; Ивен совершает эпические подвиги ради любви к Лодине и в конце концов заслуживает ее прощения; Ланселот, вызвавший гнев Гениевры, многократно доказывает ей свою преданность и добивается награды; в «Персевале» искупление достигается за счет беззаветных поисков Грааля, воплощающего религиозно-нравственные ценности всего христианского общества.

Установка на готовый, общезначимый идеал принципиально роднит куртуазный роман с эпосом. Различие же состоит в том, что эпический герой с самого начала является полноценным носителем этого идеала, до конца слит с ним, равно как и с коллективом, от лица которого представительствует. Герой романа также представительствует, также полностью разделяет коллективные ценности; у него нет своей особой «правды», отделенной или тем более противопоставленной правде героического рыцарского мира. Доблесть, верность, благородство героя здесь заданы с самого начала. Однако новизна, по сравнению с эпосом, заключается в том, что в завязке романа все эти качества еще не проверены и не испытаны, а потому не раскрыты и не осуществлены до конца. Этот процесс проверки и осуществления как раз и составляет специфику куртуазного романа, смысловую основу его сюжета. Куртуазный роман есть классическая средневековая разновидность романа испытания.

Итак, роман изображает путь персонажа к идеалу, показывает, каким образом он из неопытного юноши становится героем-рыцарем. Он, следовательно, в отличие от эпоса, раскрывает индивидуальную судьбу героя и в этой связи интересуется его внутренним миром и психологией: в кретьеновском романе важное место занимает описание душевной жизни героя и его переживаний. При этом, однако, ни индивидуальность, ни психология не имеют в куртуазном романе самоценного значения, не противопоставляются социальным требованиям и не вступают с ними в конфликт. Поскольку речь идет лишь о проверке героя на степень соответствия идеалу, все романные коллизии возникают в результате своего рода «ошибок», больших или меньших отклонений от этого идеала. Путь героя, определяющий сюжетное построение куртуазного романа, можно определить как путь индивидуального усвоения сверхиндивидуальных ценностей, а его психологию - как внутреннее переживание общезначимых норм и принципов.

Вот почему и герой романа, и окружающий его мир принципиально статичны. Что касается героя, то его поступки никоим образом не направлены на изменение действительности, потому что действительность эта изначально благоустроена и речь может идти лишь об искоренении в ней ростков всяческой колдовской зловредности. Вместе с тем и сам мир лишь испытывает героя, но никак его не меняет, не меняет его нравственных ориентиров, его позиции, его взгляда на действительность. Сюжетные перипетии не приводят к внутреннему развитию характера героя; эти перипетии, как и весь «жизненный опыт» персонажей куртуазного романа, способны лишь вновь и вновь подтверждать правоту и незыблемость куртуазных ценностей.

Г. К. Косиков Рыцарская поэзия. Роман.// Сайт: «Средние века и Возрождение»: http://svr-lit.niv.ru/

2. Прочитайте фрагмент из статьи Г. Стадникова «Роман» (Г. Стадников «Краткая история средневнековой литературы») и ответьте на вопросы:

1. В чем состоит своеобразие немецкого рыцарского романа? 2. Какие перспективы развития романа намечаются в немецкой литературе?

На рубеже XII—ХIII вв. высокого расцвета достигает немецкий рыцарский роман. Богатый художественный опыт французского романа не остался незамеченным немцами. Один из первых авторов немецкого рыцарского романа Гартман фон Ауэ (1170—1215 гг.), прежде чем создать свой шедевр — маленькую повесть о печальной и радостной судьбе рыцаря — «Бедный Генрих» (1195 г.), осуществляет вольное переложение на немецкий язык двух романов Кретьена де Труа («Эрек», «Ивейн»).

Крупным явлением немецкой литературы явился роман Вольфрама Эйшенбаха (1170— 1220 гг.) «Парцифаль». Творение поражает уже своим объемом — это 25 тысяч стихотворных строк. В романе множество героев, бесчисленная цепь приключений. Повествование начинается издалека. Прежде чем изложить долгую жизнь главного героя — от его раннего детства до зрелого возмужания, подробно рассказано о подвигах и перипетиях судьбы отца Парцифаля — славного рыцаря Гамурета. Сам Парцифаль ищет чашу святого Грааля. Но заветную задачу долго не удается решить. Сначала герой слишком прост и наивен и, сам не желая того, приносит зло окружающим. Затем, обученный рыцарскому вежеству, слишком строго придерживается формальных правил этикета. Лишь пройдя через трудные испытания, лишь строго оценив каждый свой жизненный шаг, Парцифаль оказывается готов к бескорыстному человеческому состраданию, сердечному участию к другим людям. И только теперь Парцифаль достигает желаемого — становится владельцем чудесного Грааля.

Одна из самых интересных обработок истории о Тристане и Изольде принадлежит немецкому поэту Готфриду Страсбургскому (ум. в 1220 г.). Интересно, что роман Готфрида «Тристан» (1210 г.) уже затронут веяниями, которые возобладают в литературе следующего столетия. Куртуазные идеалы в романе снижены, и о многом говорится с иронией. Герой наделен рядом качеств, истинному рыцарю не свойственных. Тристан не озабочен славой воинских подвигов, его оружие — не столько мужество и сила, сколько хитрость, лукавство, изобретательность. Так, завершая свою жизнь, рыцарский роман разрешил прийти на свои страницы и такому, что не отвечало его природе. Наступало новое время. Первенство от литературы рыцарской переходило к литературе городской.

Г. Стадников «Роман» //Г. Стадников «Краткая история средневнековой литературы»// Сайт: «Средние века и Возрождение»: http://svr-lit.niv.ru/