3. Принятие Конституции Российской Федерации 1993 г.

Необходимость принятия новой Конституции для России была осознана большинством политических сил республики уже в конце 1980-х годов. Она предопределялась комплексом взаимосвязанных причин.

1. Неотвратимый распад СССР, которому активно способствовало и новое российское руководство. На IСъезде народных депутатов РСФСР 12 июня 1990 г. была принята «Декларацию о государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики». В ней было закреплено верховенство законов РСФСР на всей ее территории, а действие общесоюзного законодательства, противоречащего им, приостанавливалось. Теория федерализма предусматривала обратное.

2. Кардинальные перемены в социально-экономической и политической сфере все более превращали действовавшие Конституции СССР 1977 и РСФСР 1978 г. в «лоскутное одеяло». Съездами народных депутатов в них были внесены многочисленные поправки, общее число которых со временем превысило 350.

Поэтому 22 июня 1990 г. была создана Конституционная комиссия во главе с Председателем Верховного Совета, затем Президентом России Б.Н. Ельциным. Она подготовила проект новой Конституции, который однако не устроил Администрацию Президента. Проблемы согласования ее основных положений резко обострились после окончательного распада СССР в декабре 1991 г., когда исчезло острое противостояние с союзным центром, ранее сплачивающее российских руководителей.

Вскоре после этого четко определились два основных проекта новой Конституции: президентский (исполнительной власти, главой которой в тот период был Президент) и парламентский (законодательной власти). При этом основные политические силы в стране практически не спорили по основным положениям о правах и свободах граждан, но не могли достичь консенсуса (согласия) по ключевому вопросу разделения полномочий Президента, законодательной и исполнительной власти.

В парламентском проекте новой Конституции фактически сохранялась система реального всевластия Советов. Съезд народных депутатов сосредотачивал в себе как законодательную, так и исполнительную власть (что обычно определяется термином протопарламент). Эволюционировать в обычный парламент он явно не желал. В президентском проекте Конституции наблюдался обратный перекос. В нем фактически прописывалась суперпрезидентская власть, с явно приниженным положением парламента.

Руководители законодательной и исполнительной власти вместо поиска компромиссов, отработке механизма сдержек и противовесов, а, в крайнем случае, и проведения одновременных досрочных выборов, занялись взаимными упреками и претензиями. Реально и президент Б.Н. Ельцин, и руководство Верховного Совета во главе с его Председателем Р.И. Хасбулатовым, не были готовы пойти на уступки друг другу.

При этом не следует верить господствующей в учебниках официальной версии о консерватизме законодательной власти, тормозившей демократические реформы и мечтавшей о возвращении в коммунистическое прошлое. Обе ветви власти реально были за реформы. Но в парламенте в тот период преобладали сторонники масштабного государственного регулирования (социал-демократическая модель). А Президент и его окружение выступали за реформы по радикально либеральному образцу.

Резкое недовольство депутатов вызывали и конкретные результаты социально-экономической политики, проводимой исполнительной властью. Еще в 1991 г. Ельцин получил от Съезда народных депутатов РСФСР дополнительные полномочия для проведения радикальной экономической реформы. Он публично обещал реальное улучшение жизни в стране уже осенью 1992 года. Однако к его концу цены, вместо обещанных 6–7 раз, выросли в 26 раз (только по официальным оценкам). Это полностью обесценило сбережения граждан, гарантом которых выступал государственный Сберегательный банк. Доля расходов большинства населения на питание выросла до 80–90% (уровня послевоенных лет), по уровню и структуре потребления страна была отброшена в 1960-е годы. Размах коррупции в России нарастал с каждым днем. Это также закономерно привело к резкому росту оппозиции Президенту среди многих депутатов.

Вместе с тем этот противостояние властей реально было лишь недолгим спором внутри российской бюрократии. Большинство ее представителей, после завершения острого конституционного кризиса, вновь быстро пришли к компромиссу.

Верховный Совет принял решение о принятии своего проекта Конституции на очередном Съезде народных депутатов, назначенном на 17 ноября 1993 года. Однако Президент Ельцин действовал решительнее. 21 сентября 1993 г. он подписал указ № 14000 «О поэтапной конституционной реформе». В нем объявлялось о роспуске Съезда народных депутатов и Верховного Совета. Вместо них должно было начать работу Федеральное Собрание, выборы в которое были назначены на 12 декабря. Кроме того, Б.Н. Ельциным демагогически обещались и досрочные выборы президента. Советы более низкого уровня должны были продолжить свою деятельность. Президентский проект Конституции выносился на всенародное голосование 12 декабря 1993 года.

Большая часть депутатов Верховного Совета не подчинились этому указу, попиравшему действующую Конституцию. Они приняли решение об отрешении Президента от должности и обратились за помощью к народу, часть которого пришла оборонять Дом Советов. Их сторону принял Конституционный Суд, тут же распущенный Президентом (формально его деятельность была «приостановлена»). В стране разразился острейший конституционный кризис, вылившийся в вооруженное противостояние.

Жесткая блокада Дома Советов, подкуп и переманивание депутатов (с целью решить Верховный Совет кворума) не дали Президенту желаемых результатов. Тогда он решил прибегнуть к вооруженному подавлению.

Оценки кровавых событий 3–4 октября 1993 г. в российской столице кардинально расходятся. По версии Б.Н. Ельцина и его окружения, часть депутатов и их сторонников попытались вооруженным путем захватить телецентр «Останкино» и ряд других ключевых объектов в Москве. По версии самих депутатов, их представители вели мирные переговоры о предоставлении эфира, а огонь на поражение у телецентра открыла его охрана. В тоже время следует отметить, что наиболее воинственная часть депутатов и их сторонники категорически отвергали все определенные примирительные инициативы президентской стороны.

Используя как повод начавшиеся в Москве беспорядки, Президент Б.Н. Ельцин ввел в город регулярные войска и специальные подразделения. 3–4 октября они штурмом взяли Дом Советов (т.н. «Белый дом»). Силы сторон были явно неравны. Число жертв, в основном защитников Дома Советов, достигло до 200 человек убитыми и не менее тысячи раненных и травмированных. При этом не один депутат не пострадал: они все отсиживались в его подвале. Вскоре последовавшая амнистия прервала государственной расследование этой кровавой драмы.

В нашей стране политическая целесообразность в очередной раз была поставлена выше законности. Главный довод победившей президентской стороны, а также ряда правозащитников, оправдывавших трагические октябрьские события 1993 г.: верховенство естественного права (общечеловеческие представления о свободе и справедливости, составляющие суть права) над любым писанным правом в виде действующего законодательства. По их мнению, разгром советского парламента предотвратил сползание страны к Гражданской войне.

В итоге трагических октябрьских событий 1993 г. в России сложился новый политический режим. Его руководители стремительно демонтировали остатки Советской власти. Не смотря на раннее сделанное Б.Н. Ельциным обещание не трогать Советы в регионах, их полномочия были прекращены президентским указом от 9 октября 1993 года.

«Победители» в конституционном кризисе прекрасно понимали, что в тот период времени ни один полномочный представительный орган не принял бы без доработки и кардинальных изменений президентский конституционный проект. Поэтому президентская сторона решила вынести его на всенародное голосование.

В современной конституционной теории подобный вариант принятие Конституции считается весьма сомнительной формой, применяемой в основном в африканских странах. Ведь в этом случае в разработанный какой-то политической группой проект невозможно внести никаких изменений. В большинстве современных цивилизованных стран новые Конституции обычно принимаются специально уполномоченным органом.

К тому же президентский проект не был вынесен на референдум, как это требовал действующей закон РСФСР 1990 г. По нему для решения о принятии Конституции требовалось большинство от общего числа избирателей. Но президентским указом 1993 г. было объявлено всенародное голосование, по которому необходимая норма большинства (более 50%) определялась от числа проголосовавших (если их ни избирательные участки пришло более 50%).

По официальной версии Конституция РФ 1993 г. была принята в результате всенародного голосования 12 декабря 1993 года. В нем приняло участие 54,8% от общего числа избирателей. Их них «за» проект Конституции проголосовало 58,4% (от числа действительных бюллетеней) или 56,6% (от числа выданных бюллетеней). Таким образом, за предложенный проект высказалось всего 32,3% от всех избирателей страны (или 31% – от выданных бюллетеней).

Число субъектов Российской Федерации проголосовавших против Конституции достигло 32. Кроме того, в двух субъектах (Чечне и Татарстане) голосование вообще не состоялось. Причем оппозиция сразу же заявила, что данные о явке избирателей откровенно подтасованы. По ее данным, реально на избирательные участки пришло 46,1%. Однако ни один суд в стране естественно не принял исков оппозиции.

Все это не волновало новую т.н. «демократическую» власть России, некоторые представители которой даже заявили, что высокая явка избирателей и высокий процент одобрения являются не более чем признаками тоталитарного общества. Между тем на всенародном голосовании был явный абсентеизм – неучастие в голосовании граждан, обладающих активным избирательным правом. Он объясняется их отчуждением от политического процесса, неверием в реальную возможность воздействовать на власть. Средние цифры абсентеизма в западноевропейских странах с 1970-х гг. всего 15–25%.

Таким образом, порядок принятия Конституции в России коренным образом отличался от восточноевропейского варианта рубежа 1980–1990-х годов. Здесь тексты новых основных законов согласовывались на круглых столах, где старая власть (коммунисты) и оппозиция пришли к консенсусу. В России проект разрабатывался одной политической группировкой (президентской), реально не обсуждался и тем более не правился, а был фактически навязан всему обществу. Принятие Конституции таким недемократическим путем, с пролитием крови, всегда будет висеть над ней «дамокловым мечом», порождая перманентные мнения о ее нелегитимности.