Философия Любви-Дружбы-Счастья

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ, МОЛОДЕЖИ И СПОРТА УКРАИНЫ ДОНБАССКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ АКАДЕМИЯ СТРОИТЕЛЬСТВА И АРХИТЕКТУРЫ

Кафедра истории и философии

Романенко-Бурлуцкий Я.Л.

ФИЛОСОФИЯ ЛЮБВИ, ДРУЖБЫ, СЧАСТЬЯ

Учебное пособие для студентов всех специальностей

Утверждено

на заседании кафедры истории и философии ДонНАБА протокол №4 от 30 июня 2011г.

Донецк – Макеевка – 2011г.

2

УДК Ю717

Рецензенты:

Бабенко В.М. – кандидат философских наук, доцент Стасенко С.А. – кандидат философских наук, доцент

Ответственный за выпуск:

Тимошко Г.В. – кандидат психологических наук, доцент

Романенко-Бурлуцкий Я.Л.

Философия любви, дружбы, счастья: учебное пособие для студентов всех специальностей/автор-составитель Я.Л. Романенко-Бурлуцкий. – Донецк: Норд-Пресс, Макеевка: ДонНАСА, 2011. – 55с.

Пособие предназначено для самостоятельной работы студентов высших учебных заведений при изучении курса философской этики, а также для самого широкого круга читателей, оно содержит в себе основы философской теории человеческих взаимоотношений, в нем раскрывается смысл понятий: любовь, дружба, счастье, описываются различные виды специфических человеческих чувств, а также даются практические рекомендации как целесообразнее строить отношения с близкими людьми.

УДК Ю717

© Я. Л. Романенко-Бурлуцкий, 2011

3

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ_____________________________________ с. 4

ГЛАВА 1: Философский смысл понятия «любовь»_____ с. 6

1.1Анализ понятия «любовь», виды любви_ с. 6

1.2Содержание и сущность феномена любви,

определение любви____________________ с. 15

1.3Любовь между мужчиной и женщиной, любовь и влюбленность________________ с. 19

ГЛАВА 2: Дружба как специфический вид любви_____ с. 29

2.1Понятие дружбы____________________ с. 29

2.2Типы и разновидности дружбы________ с. 33

ГЛАВА 3: Три философских взгляда на проблему счастья ______________________________ с. 37

3.1Общее понятие о счастье_____________ с. 37

3.2Обывательское понимание счастья_____ с. 42

3.3Философское понимание счастья______ с. 45

3.4Возрастное или опытное понимание

счастья_______________________________ с. 48

ЗАКЛЮЧЕНИЕ__________________________________ с. 51

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ___________________________________ с. 53

4

Посвящается моему сыну Даниилу, которому еще только предстоит познать, что такое любовь, дружба и счастье.

ВВЕДЕНИЕ

Эпиграф:

Без дружбы никакое общение между людьми не имеет ценности.

Сократ

Человеческая жизнь – это повозка, запряженная тремя лошадьми: жаждой любви, поиском крепкой истинной дружбы и стремлением к счастью. Все остальные устремления и желания людей, так или иначе, связаны с этими, на наш взгляд, главными феноменами человеческой души, людского сознания. Философ Рене Декарт, например, считал, что понятия красоты, блага, любви, счастья взаимосвязаны между собой и заложены в душах людей изначально их божественным Творцом («внутренние идеи души»). И действительно, в животном мире ученые не находят проявлений чего-либо подобного, и хотя у высших приматов можно обнаружить определенные эмоции схожие с человеческими, например, привязанность, страх или ярость, все же они несравнимо далеки от этих извечных человеческих устремлений, поскольку лишь человек обладает силой сознания, питающей их. Ваш домашний питомец будет, несомненно, удовлетворен если получит вкусную еду и толику хозяйской ласки, а вот человек, пусть и окруженный вниманием, богатством и славой, может чувствовать себя вполне несчастным. Да, «богатые тоже плачут». И дело здесь не в том, каким состоянием обладает человек, и сколько материальных благ он получает, а в его сугубом сознательном отношении к жизни. Кто-то может быть счастлив

5

работая на копеечную зарплату в научно-исследовательской лаборатории над проектом «всей жизни», а кто-то будет жаловаться, что не получает удовольствия от заработанных миллиардов. Неустанный поиск чего-то большего, чем просто пища и комфорт, собственно и делает нас людьми, без стремления к добру и красоте, любви и дружбе, гармонии и счастью – мы так и оставались бы всего лишь животными, пусть и с уникальным наименованием «гоминидов».

Однако, как замечает древнегреческий философ Аристотель, «человек – это животное социальное», то есть человеческое сознание и присущие ему идеи способны раскрыться в полной мере только при взаимодействии с другими такими же сознающими, разумными существами, с людьми. Вне общества и общения ни дружба, ни любовь невозможны, впрочем, как и понимание того, что такое счастье и как его достичь. Вне социальной среды, оказавшись изолированными от цивилизации и культуры, многие люди дичали, частично теряли рассудок и даже сходили с ума от одиночества, увы, история знает подобные примеры. Вот почему поднимаемые нами проблемы рассматриваются в контексте общечеловеческих взаимоотношений, в рамках нравственной философии или этики. Начнем мы наше рассмотрение, несомненно, с самого сложного и многозначного понятия в этике – с любви. Но следует учесть, что мы коснемся самого широкого контекста этого понятия, и по-возможности, исследуем любовь во всех ее многообразных проявлениях или видах, а также попробуем избежать искушения воспринимать любовь только как феномен межполового общения. Ведь для многих из нас не является секретом тот факт, что в современной поп-массовой культуре столь сложный и вариативный феномен как любовь, нередко сводится лишь к одному из ее подвидов – к любви эротической. Однако в нравственной философии выделяется как минимум шесть относительно самостоятельных видов любви: это и любовь родственная или материнско-отцовская, и любовь человека к самому себе, любовь к Богу как источнику высокого религиозного чувства, любовь к ближним или окружающим (например, любовь к «землякам» и соотечественникам), конечно же, любовь эротическая, и, наконец, любовь дружеская. Да, дружба – это один из видов любви, отдельному рассмотрению которого мы посвятим вторую главу нашей работы. Еще древние греки традиционно считали дружеское чувство одним из видов любви, обозначая его словом «phileo» (именно от этого термина произошло само слово «философия» – от греч. «phileo sophia» – дружеская любовь к мудрости) [1,481]. От последовательного рассмотрения феноменов любви и дружбы, мы плавно перейдем к исследованию проблемы людского счастья, которая в контексте философского анализа может рассматриваться как минимум с трех разных позиций или точек зрения, поэтому мы и обозначили нашу

6

последнюю третью главу именно так: «три философских взгляда на проблему счастья». Конечно, здесь имеются в виду три разных подхода к трактовке сущности данного понятия – это и обывательское или же обыденное понимание счастье; и исконно философское его понимание, сформулированное эпикурейцами как «атараксия», а стоиками как «апатия»; и счастье как результат профессиональной и личностной самореализации (в современном деловом и динамично развивающемся мире именно это последнее понимание сущности счастья воспринимается как наиболее актуальное). И все же следует понимать, что феномены, затронутые нами в этой работе, порой оказываются слишком сложны для того, чтобы дать им окончательное и исчерпывающее определение. Вот почему автор не настаивает на догматичном изложении прописных истин философской теории нравственности, но, работая в рамках данной проблематики и опираясь на общий курс этики, тем не менее, оставляет за собой право изложения своего собственного творческого видения проблем любви, дружбы и счастья. И все это делается с той целью, чтобы в максимально доступной и понятной форме донести смысл данных феноменов самому широкому кругу читателей.

ГЛАВА 1: ФИЛОСОФСКИЙ СМЫСЛ ПОНЯТИЯ «ЛЮБОВЬ»

1.1 Анализ понятия «любовь», виды любви.

Эпиграф:

Люби – и делай что хочешь. Если молчишь, молчи из любви; если говоришь, говори из любви;

если порицаешь, порицай из любви; если щадишь, щади из любви.

Августин Аврелий

7

Под словом «любовь» подразумевается достаточно широкая гамма человеческих чувств, к примеру, древнеславянское «любо», от которого возможно и произошло само это слово, означало все то, что близко нашему сердцу, нашей душе, что воспринимается нами как желаемое, приятное (как говорится, «любо-дорого посмотреть»). В философии выделяют несколько видов любви, которые имеют как свои различия, так и определенное сходство между собой. Для того, чтобы уяснить общую сущность такого сложного понятия как любовь, мы используем в нашем исследовании индуктивный метод Френсиса Бэкона, который утверждал: чтобы постичь сущность какого-либо явления, необходимо исследовать все возможные частные случаи его проявления в действительности (например, чтобы понять взаимосвязаны ли между собой свет и тепло, нужно разобраться в том, всегда ли, во всех ли случаях тепло порождает свет, а свет производит тепло) [2,86-87]. Таким образом, нам необходимо раскрыть содержание всех основных видов любви, которые имеют место в сфере человеческих взаимоотношений, сравнить их между собой и выделить то общее, что обязательно присутствует во всех ее видах, поскольку это общее и будет сущностью любви как таковой, вне зависимости от ее видовых различий.

Так сколько и каких видов любви мы можем определить с точки зрения философии. Неискушенный в этических вопросах обыватель мог бы насчитать достаточно много видов любви, возможно более десятка, но некоторые из этих предполагаемых видов любви не имеют к любви никакого отношения, и мы обоснуем почему; в то время как другие могут просто являться частными случаями или подвидами более общих ее видов. К примеру, любовь к вещам нельзя считать любовью как таковой, поскольку любовь к людям, то есть к равным нам сознательным существам, – это такое чувство, которое принципиально отличается от простого желания обладать предметами материального мира, приносящими комфорт и удовольствие (именно то, что мы подразумеваем под понятием «любить вещь»). Здесь налицо языковая неточность, когда различные типы отношений или чувств к разумным сознательным существам с одной стороны, и к предметам неживой природы, то есть к вещам с другой, обозначаются одним и тем же словом «любовь», что по сути не совсем верно. К примеру, в английском языке присутствует в этом плане четкая языковая дифференциация, и если по отношению к людям действительно применяется слово «любить» (to love), то по отношению к вещам уже совершенно другое слово – «нравиться» (to like). Англичанин знает, что с точки зрения грамматики, вещь может лишь нравиться, а вот человека можно уже любить. В крайнем случае, мы можем, с большой долей условности, отнести любовь к материальным предметам в пользу любви к самому себе, одному из бесспорных видов любви. И действительно, что мы

8

любим в материальных вещах, например, в пище или одежде, технике или предметах обихода? Конечно же, нам по душе то удовольствие, благо и комфорт, которые они нам приносят, то есть, фактически, в данном случае мы просто любим самих себя.

Итак, какие основные виды любви можно выделить в нравственной философии, ответим, что всего это шесть видов:

1. Любовь к Богу, как предполагаемому Создателю мира,

Творцу самого человека. Немецкий философ Людвиг Фейербах считал любовь к Богу разновидностью любви человека к человеку, к лучшим человеческим качествам, когда люди переносят на представляемое им понятие Божества все самые лучшие свои характеристики, будь-то доброта, милосердие, забота или благость и обожествляют их [4,44]. Конечно, экспериментальная наука не в состоянии подтвердить или опровергнуть возможность существования бестелесного разумного начала, космического разума, или Бога, поэтому само понятие Бога остается в философии лишь теоретической гипотезой. Однако, то чувство, которое испытывают искренне верующие в Бога люди вполне сопоставимо с другими видами любви к человеку, поскольку любовь к Богу может быть настолько сильным внутренним переживанием души, что ради этой любви верующий может быть готов отказаться от продолжения рода и вести уединенный образ жизни вдали от мирской цивилизации (как это делают монахи и отшельники в христианстве, буддизме, индуизме). Более того, человек, убежденный в действительном существовании Бога и сверхъестественных сил, в определенных ситуациях может даже решиться на самопожертвование ради веры и любви к такому предполагаемому Богу. Например, в первые три века нелегального существования христианской религии в Римской империи, по разным подсчетам, отказались принести жертву языческим богам и мужественно приняли смерть от рук палача множеств христиан, от нескольких тысяч, до нескольких десятков тысяч верующих [3,44-61]. В истории же тибетского и японского буддизма известно немало случаев, когда верховные монахи в периоды народных бедствий прибегали к практике самомумификации, то есть морили себя голодом, применяли удушающие повязки и медитировали вплоть до физической смерти тела, поскольку верили в то, что приносят себя в жертву ради благополучия всей общины и достигают состояния Будды, уходя в нирвану. В религии любовь к Богу – это внутренний диалог человеческой души, человеческого сердца с другой воображаемой личностью, или даже сверхличностью, во имя которой люди совершают как небывалые подвиги, так и небывалые преступления. И, не имея возможности спорить о действительном бытии мира сверхъестественного с точки зрения материалистической эмпирической науки, мы можем лишь констатировать тот факт, что любовь к Богу как

9

отдельный феномен человеческой жизни существует и порой оказывает значительное влияние на судьбы людей и даже целых народов.

2. Любовь человека к человеку, любовь к ближнему, общечеловеческая жертвенная любовь. Древнегреческие философы считали общечеловеческую жертвенную любовь наиболее важным стимулом для духовного роста и самосовершенствования человека. В учении неоплатонического философа Плотина данный вид любви или агапе (от греч. «agape») является важнейшим понятием, поскольку агапе отличается от эроса или половой любви прежде всего тем, что не носит страстный характер, но являет собой деятельную, одаряющую любовь [1,10]. Сущность общечеловеческой любви выражали сходным образом мыслители разных эпох и народов, к примеру, Конфуций, Мо Цзы, Иисус Христос, Иммануил Кант, призывали людей относиться друг к другу как к цели, а не как к средству, и не делать другим того, чего себе не желаешь. Тонко выразил сущность рассматриваемого нами вида любви в одном из своих афоризмов писатель Питер де Врайз, который сказал, что «мы должны друг друга любить, это верно, но нигде не сказано, что мы еще должны друг другу и нравиться». Действительно, накал эмоций и страстей, исключительная симпатия одних людей по отношению к другим и жажда обладания предметом вожделения имеют к этому виду любви наименьшее отношение. Агапе – это скорее любовьжертва или даже самопожертвование (в смысле жертвенного служения людям), любовь-долженствование, любовь, предполагающая самоограничение во имя других, проявляющая себя через конкретные благие добрые поступки на пользу окружающих, то есть своих ближних. В древнем Китае существовали целые философские школы, которые считали принцип человеколюбия («жень») главной общественной этической заповедью (конфуцианцы и моисты) [5,44]. Но если, к примеру, известный древнекитайский философ и общественный деятель Конфуций утверждал, что любить людей – это значит соблюдать ритуал и этикет, то есть общепринятые нормы поведения в обществе; то его идеологический противник Мо Цзы усматривал сущность любви человека к человеку во всеобщем равенстве и братстве [1,273]. Но, так или иначе, становится очевидным, что этот вид любви ориентирован на действие, а не на чувство, он основан на понимании общечеловеческого долга и волевом усилии, которое необходимо для его исполнения. Представим себе ситуацию, при которой некто решается помочь бездомному человеку и одаряет последнего необходимой ему одеждой или питанием, но при этом преодолевает определенное отвращение к несчастному и, понятное дело, не испытывает к нему никакой симпатии, никакого любовного чувства. Будет ли такой поступок на самом деле проявлением общечеловеческой жертвенной любви агапе? Несомненно! Здесь важно понимать, что этот вид любви является преимущественно

10

сознательным видом любви, не чувственным. Выдающийся немецкий философ Иммануил Кант выводит «категорический императив» или универсальную высшую норму морали именно из разума, а не из чувств, поскольку только разум, по его мнению, способен выразить практическую сущность любви человека к человеку. Такой «категорический императив» мыслитель формулирует следующим образом: «всегда поступай в соответствии с таким принципом, который в любое время мог бы стать всеобщим нравственным законом, и относись ко всякому человеку как к цели, а не как к средству». Подобным образом, задолго до И. Канта, сущность общечеловеческой любви выразил Иисус Христос, заповедав любить ближнего своего как самого себя и не делать другим того, чего себе не желаешь. Человек не сможет любить Бога, который далеко, если не научиться любить ближнего своего, который рядом, – говорил Он. Этот вид любви уже под латинизированным названием «каритас» (от лат. «caritas» – любовь к ближнему) лег в основу христианского нравственного богословия Средних Веков, и остается фундаментальным принципом христианской этики вплоть до сегодняшнего дня. Именно в ключе любви человека к человеку («агапе-каритас»), то есть любви-долга, любви жертвенной и волевой, становится понятным, например, почему один из выдающихся христианских проповедников 1 в. н. э. апостол Павел в одном из своих посланий повелевает женам и мужьям любить друг друга (заметьте, не говорит: ищите того, кого полюбите, к кому почувствуете любовь, но в повелительной форме утверждает: любите сейчас, того кто уже рядом с вами). Конечно, здесь имеется в виду именно агапе-каритас, тот вид любви, который каждый человек в состоянии взрастить в себе, если сможет укрепить волевое начало и развить чувство долга на основании того понимания, что все люди от природы обладают равным достоинством, одинаковыми правами и свободами, а значит и требуют к себе такого же доброго отношения, каким обычно каждый из нас одаривает самого себя. Но неужели агапе-каритас – это любовь, абсолютно лишенная чувственных элементов, эмоциональной нагрузки? Нет. Однако, в отличие от любви-эроса или романтической влюбленности, в агапе-каритас чувственный элемент не предшествует делам любви, а, наоборот, следует за подобными делами. Фактически, каждый из нас сталкивался с такими случаями в собственной жизни, когда насущная необходимость помочь ближнему заставляла нас на время поступиться своими интересами и, преодолев равнодушие, лень или простое нежелание что-либо делать для другого, стимулировала к добрым поступкам (перевести старушку через дорогу, вызвать врача к лежащему посреди тротуара человеку, подать милостыню нищему). И вот, после того, как мы уже совершили, казалось бы, нежеланное сперва дело добра и милосердия, на душе становится легко, а в сердце