Явление третье

Тесей.

Тесей

Преступный сын! Бежишь ты к смерти неминучей,

Сам повелитель бурь, сам Посейдон могучий

Мне обещанье дал и выполнит его.

Беги! - казнящее настигнет божество!

Да, я тебя любил. Обиженный жестоко,

Я все же о тебе скорблю, скорблю глубоко.

Но мог ли я простить предателя, лжеца?

Так ни единый сын не оскорблял отца.

О боги! Вам видны страдания Тесея.

Как мог я породить подобного злодея?

Явление четвертое

Федра, Тесей

Федра

О царь! Я в ужасе стою перед тобой.

Достиг моих ушей твой голос громовой.

Пришла я у тебя вымаливать пощаду:

Сдержись, не причиняй вреда родному чаду,

Не выполняй угроз ужасных. Коль прольешь

Сыновнюю ты кровь, меня ты обречешь

За то, что я твою не удержала руку.

Тесей

Не бойся: крови я сыновней не пролью.

Но сила высшая отмстит за честь твою.

Услышит Посейдон, морских глубин властитель,

Мою мольбу, - и твой погибнет оскорбитель.

Федра

Что, что? Твою мольбу услышит Посейдон?

Тесей

Ты опасаешься, что не услышит он?

Так присоедини к моим свои моленья,

Подробней опиши мне злое преступленье

И гнев мой чересчур холодный подогрей.

Еще не знаешь ты, что мерзостный злодей

Усугубил свой грех: не совестясь нимало,

Он объявил, что ты его оклеветала,

Что страстью одержим он не к моей жене,

Но к Арикии.

Федра

Что?

Тесей

Так объявил он мне.

Но мог ли веру дать я отговоркам лживым?

Настигнут будет он возмездьем справедливым.

Не медли, Посейдон! Я поспешу во храм,

И покровитель мой не будет глух к мольбам.

Явление пятое

Федра.

Федра

Ушел... Но страшное услышала я слово.

Едва потушенный, пожар пылает снова.

О!.. Роковая весть обрушилась, как гром!

Я бросилась его спасать. О нем одном

Я помнила в тот миг, я о себе забыла...

Энона в ужасе рыдала и молила, -

Напрасно. Совести суровой уступив,

Я шла сюда. К чему привел бы мой порыв?

Быть может, - хоть о том, помыслив, цепенею, -

Быть может, истину открыла б я Тесею?

И вот я узнаю, что любит Ипполит,

Что любит - не меня! Что он принадлежит

И сердцем, и душой не мне, но Арикии!

О боги вечные! О боги всеблагие!..

Гордец отверг меня. И думала я так:

Он враг всем женщинам, самой любви он враг.

Но нет, есть женщина (как я узнала ныне),

Что одержала верх над этою гордыней.

Так, значит, нежное тепло и страстный зной

Ему не чужды? Он жесток ко мне одной?

А я, безумная, спасать его бежала...