Михайлов С. А. Журналистика Соединённых Штатов Америки. СПб.: Изд-во Михайлова В.А., 2004. - 448 с.

Развитие газетно-журнального дела в США на стыке двух веков. «Прогрессивное десятилетие»

Американская журналистика в годы войны и мира (1914–1945 годы)

Журналистика США в 1945-1995 годы

Глава 2. Современное состояние журналистики сша

Печатные СМИ

Радио

Телевидение

Коммуникации

Глава 3. Право и саморегулирование сми

Американская система права и ее особенности

Правовое регулирование СМИ

Саморегулирование прессы

Глава 4. Особенности практической журналистики сша в современный период

Тематика публикаций американских СМИ

Особенности стилевого и жанрового многообразия в американской прессе

Развитие газетно-журнального дела в США на стыке двух веков. «Прогрессивное десятилетие»

На стыке XIX-XX веков и в канун Первой мировой войны Соединенные Штаты Америки переживали бурный промышленный рост. По объему выпускаемой промышленной и сельскохозяйственной продукции США обогнали все остальные страны. Это быстрое развитие сопровождалось усилением концентрации промышленности и централизации банковского капитала, что неизбежно вело к усилению внешнеполитической и экономической экспансии, стремлению к переделу уже поделенного «старыми хищниками» мира. Именно президент Теодор Рузвельт стал воплощением устремлений американского империализма. Антиимпериалистические по своему характеру издания к моменту прихода к власти Т. Рузвельта уже угасали; это вызывало радость у монополистического капитала и определенную опаску среди представителей демократически настроенной общественности.

«Прогрессивное десятилетие», по сути дела, длившееся до начала Первой мировой войны, началось на рубеже веков. Душой его являлось движение социального протеста, направленное против стяжательства и коррупции в Америке. Оно сочетало в себе социальную критику с требованием реформ.

На рубеже XIX и XX веков именно информацию стали считать движителем прогресса. Активность средств массовой информации в «прогрессивное десятилетие» помогала бороться с коррупцией в политической и экономической сферах. Но не только коррупция привлекала внимание журналистов. Им искренне хотелось искоренить из жизни все существовавшие тогда негативные явления. Это стремление, заложенное более ста лет назад, и сегодня движет светлыми помыслами лучших представителей журналистской профессии.

«Прогрессивисты» имели много общего с «популистами». Как те, так и другие стремились сделать жизнь современников лучше и чище. Их объединяло и то, что они были рассержены диктатом железных дорог и шокированы несправедливым распределением богатства. Но были и существенные различия.

Так, популисты джефферсоновской традиции стремились ослабить экономические центры для того, чтобы дать свободу предпринимательству. Во главу угла популисты ставили интересы отдельного человека, его нужды и устремления. В частности, они активно выступали против всемогущества монополистических объединений. Прогрессивисты же воспринимали монополии как данность и стремились улучшить жизнь не индивидуума, а общества в целом. Они считали, что сильная и цивилизованная центральная власть в состоянии сделать всех жителей страны богатыми и счастливыми. Вот почему среди прогрессивистов было немало людей с социалистическими и коммунистическими убеждениями. Если популисты звали назад, к свободам сельскохозяйственного лично-семейного производства и мелкого бизнеса, то Прогрессивисты, принимая урбанизацию и крупный бизнес как неизбежность, устремлялись вперед, рассматривая наличие рабочего класса как немаловажный и существенный фактор развития. Если популисты – представители «среднего» класса, мелкой буржуазии, то прогрессивисты – представители интеллектуальной элиты общества: журналисты, писатели, духовенство, экономисты, поэты, историки...

Первое поколение американцев после Гражданской войны стремилось засвидетельствовать триумф промышленности как всего лишь аванс в дальнейшем производстве материальных ценностей. Но уже следующее поколение считало, что несправедливость в распределении богатств является тормозом в развитии общества, что совершенствование системы экономических и политических отношений может повысить благосостояние многих, а не отдельных людей.

Кроме того, прогрессивисты помещали человеческие ценности выше материальных, их меньше интересовала риторика, чем конкретные факты. Было уже недостаточно заявить о своих благих намерениях. Нужно было быть конкретным в ответах на такие вопросы, как и откуда взялись деньги на выборы, сколько стоит строительство здания муниципалитета и сколько присвоили политические боссы, сколько стоит строительство дорог и т.п.

Прогрессивизм как течение просто не мог обойтись без гласности и обеспечивающих эту гласность журналистов.

В публикациях прогрессивистов первостепенную роль стали играть факты, поскольку «поддерживать общие места реформ» было уже бессмысленно. Нужно было знать конкретно: что люди делают и как это скажется в дальнейшем на жизни общества. Новые научные открытия повлияли на развитие культуры; философский прагматизм активно воздействовал на повседневную жизнь американцев; метод эмпиризма в точных и технических науках позволял экспериментаторам добиваться серьезных результатов и в некоторых случаях коренным образом изменял даже быт людей.

Все это несколько объясняет и быстрый рост числа журналов: журналы могли шире описать событие или явление, дать им фон, разъяснить направления использования результатов, прокомментировать цепь экспериментов и описать конечный результат.

В соревновании газет и журналов в этот период наметилась интересная тенденция: газеты все больше и больше хотели походить на журналы. Ходило изречение: «журнал – это газета, нашедшая хорошую форму».

Главой и основным органом американского «прогрессивизма» считают еженедельник «Сатердей ивнинг пост» («Субботняя вечерняя почта»). «Все наблюдатели американской жизни первой половины XX века вообще сходятся в том, что "Сатердей ивнинг пост" является выдающимся журналом среднего класса Америки... В продолжение всех "прогрессивных" лет читатели "Пост" черпали свои сведения о современных им событиях из этого журнала в большей мере, чем читатели любого другого журнала.

Историки повсеместно начинают рассмотрение своих проблем американского "прогрессивизма" с "Сатердей ивнинг пост"»1.

Важнейшим и особенным в этом журнале в рассматриваемый период были статьи о жизни американского среднего класса и его проблемах. В условиях наступившей эпохи империализма и неотделимой от него монополизации, как отмечает Т. Грин, журнал «стремился сохранить бизнес среднего класса, гибель которого пророчил Маркс, предсказывавший крайнюю классовую поляризацию общества, и вместе со "средним классом" выбрал Иисуса, а не Маркса, отвергая любую форму социализма»2.

Историю «прогрессивного» десятилетия американской журналистики нередко определяют также как историю «макрекерства» («разгребательства грязи»). Считают, что сам этот термин впервые употребил в своей речи 14 апреля 1906 года. Теодор Рузвельт, хотя еще раньше, а именно 10 февраля того же года, это слово появилось в заголовке журнала «Колльерс»3.

Резкие статьи о трестах, финансовой элите, недоброкачественных продуктах и злоупотреблениях железнодорожных компаний появлялись в ежедневных газетах и массовых журналах, таких как «Макклюрс» и «Колльерс». «Разгребателями грязи» называли группу писателей и публицистов, ставивших своей задачей привлечь внимание американского общества к различного рода злоупотреблениям и коррупции во всех сферах общественной жизни США и ратовавших за проведение ряда демократических реформ»4.

Это своеобразное течение в американской журналистике, которое было направлено против принявшей огромные масштабы в Америке эпидемии коррупции, взяточничества и разложения в среде богатых и власть имущих, не вылилось ни в движение, ни в создание какой-либо организации. Участников этой оппозиции (интеллигенцию, представителей мелкой и средней буржуазии) объединяла, пожалуй, лишь вера в возможность «исправления дурных нравов» и демократических реформ в условиях позднего капитализма. Дж. Сельдес пишет: «Самые крупные злоупотребления нашей финансовой и политической системы были разоблачены и преданы огласке благодаря новой группе журналистов. Уилл Ирвинг, Чарлз Эдвард Рассел, Ида Тарбелл, Эптон Синклер, Линкольн Стеффенс, Том Лоусон, Марк Салливен, Рейн Станнард Бейкер и многие другие журналисты вынудили "большой бизнес" путем оглашения документов, сенсационность которых возрастала в зависимости от степени подлости разоблачаемого дела, сильней изменить методы своей работы». Президент Рузвельт, пришедший к власти в результате случая с убийством и угрожавший "усмирить тресты", был сам быстро усмирен ими и ответил дерзким журналистам тем, что назвал их "грязными клеветниками"»5.

Помимо уже упоминавшегося «Сатердей ивнинг пост», трибуной для прогрессивистов были «Нью-Йорк уорлд», «Космополитэн», «Мэнсиз», «Макклюр» и другие.

Среди прогрессивистов выделялись «макрекеры», активно разоблачавшие несправедливости этого мира. Хотя Теодор Рузвельт в своей борьбе против монополий и опирался на новую агрессивную журналистику, но он считал, что в своих выступлениях журналисты идут дальше положенного, выгребая слишком много грязи и навоза. Об этом он открыто заявил в своей «речи не для печати», произнесенной в 1906 году в Газетном клубе в Вашингтоне. Хотя содержание речи было доверительным, сведения о ней просочились в прессу. Президент, однако, не был этим оскорблен и повторил свое высказывание в своей речи в палате представителей.

В целом «макрекерство», по Гарри Стейну6, имеет следующие характеристики:

• делает явной скрытую ситуацию;

• показывает перспективы развития ситуации;

• контролирует ситуацию;

• указывает основное направление действий;

• подстрекает ответ аудитории;

• поддерживает независимость автора.

Однако прогрессивизм далеко не исчерпывался «макрекерством». С разоблачениями негативных процессов и явлений выступали многие. Так, Чарльз Эдвард Рассел в 1908 году так начал свою статью: «это не макрекерская статья. Это – история действий большой корпорации, которая управляет делами церкви Троицы в Нью-Йорке»7. Кстати сказать, Рассел был активным сторонником социалистической партии и даже выставлял от нее свою кандидатуру на различных выборах, правда, неудачно. Он известен множеством своих ярких статей и книг, рассказывающих о жизни простых людей: о тяжелой работе иммигрантов на плантациях и фермах Юга; о злоупотреблениях частных предпринимателей и властей; об ужасах американской тюрьмы. Его книга «Зубы дракона» была посвящена гитлеровскому фашизму и «коричневой» опасности.

Среди активных журналистов-макрекеров, активно поддержавших прогрессивизм, нужно назвать Джэкоба Риса (1849–1914), Хелен Кэмпбелл (1839–1918), Иду Тарбелл (1857–1944), Линкольна Стеффенса (1866–1936), Дэвида Филлипса (1867–1911) и многих других.

Джэкоб Рис и Хелен Кемпбелл начали свою активную журналистскую деятельность еще до того, как началась эра прогрессивизма, но они стали не только яркими представителями «макрекерства», но и оказали существенное влияние на прогрессивизм.

Целый ряд «макрекеров», доживших до 1917 года, с энтузиазмом встретили октябрьскую революцию в России и были «просоветски настроены». В частности, когда Стеффенса спросили о жизни в Советском Союзе и результатах его дипломатической миссии в СССР, он ответил: «Я был в будущем, и это работает»8. За свои высказывания Стеффенс получил прозвище «Гуру левый».

Даже после того как окончилась «прогрессивная эра», многие последователи этого движения были верны принципам прогрессивизма. Например, Вера Конноли придерживалась макрекерской традиции значительно позднее смерти первых «макрекеров»: она работала в их стиле в 1920–1930 годы. Конноли чаще всего писала для женских журналов, причем она «персонифицировала прогрессивизм»9.

«Прогрессивное десятилетие» характерно, кроме всего прочего, и тем, что в фотографии стали преобладать реалистические сюжеты. В то время фотография, сравнительно диковинная для обывателей новинка, уже активно использовалась как иллюстративный материал для средств массовой информации.

Датой изобретения фотографии считают 1839 год, когда Л.Ж.М. Дагер сообщил Парижской академии о способе получения изображения, названном им в свою честь дагеротипией, хотя авторство Дагера во многом было спорным. Дело в том, что многие важнейшие особенности этого способа являются результатами разработок Ж.Н. Ньепса, проводившихся им как единолично, так и совместно с Дагером. Практически в то же время в 1841 году в Англии был запатентован другой споосб получений фиксированного изображения, предложенный У.Г.Ф. Толботом (калотипия). Дальнейшее развитие фотографии, особенно в производстве светочувствительных составов, позволило в 1870 годах перейти к массовому выпуску фотоаппаратов. Свой вклад в развитие фотодела внесли и американцы: в 1887 году изобретатель Г. Гудвин предложил вместо громоздких пластиночных аппаратов использовать более компактные пленочные (именно Гудвину принадлежит авторство в создании гибких фотопленок).

Первоначально фотоискусство ограничивалось портретом, причем фотохудожники имитировали приемы портретной живописи. С середины XIX века, однако, стали разрабатываться и приемы портретной съемки, характерные собственно для фотографии. Фотографами в то время чаще всего становились бывшие живописцы и графики, поэтому в других жанрах долгое время господствовало пикториальное направление. Для создания одной работы фотохудожнику приходилось иногда монтировать до нескольких негативов.

Процесс работы над фотографией зачастую включал в себя создание графических набросков. Понятно, что все это затрудняло широкое применение фотографии в иллюстрировании газетных и журнальных публикаций. Предложенный в 1883 году русским фотографом С.А. Юрковским и затем усовершенствованный австрийцем О. Аншюцем шторно-щелевой затвор позволил снимать людей и предметы в движении. Отпала необходимость в долгом позировании перед объективом; появилась возможность делать жанровые снимки. Во многом благодаря этим и другим новшествами возникла потребность отображать действительность реального мира, что вполне соответствовало установкам прогрессивистов.

Прозе повседневной городской и сельской жизни были посвящены фотоработы А. Стиглица, проникнутые сочувствием к «маленькому человеку». Были предприняты попытки использования таких приемов, как «скрытая камера», длительное фотонаблюдение («привычная камера»), создание фотосерий.

Этнографическая натурная фотография второй половины XIX века, активно начавшая развиваться в начале XX века, была своеобразным подобием записной книжки путешественника: она ставила перед собой целью достоверную фиксацию жизненного материала. Именно с ней связан взлет журнала «Нэшнл джиогрэфик мэгэзин» («Национальный географический журнал»), на истории которого следует остановиться особо.

Этот журнал, учрежденный Национальным географическим обществом США в 1888 году, сегодня занимает особое место в научно-популярной периодике Соединенных Штатов. По тиражу (10,6 млн. экземпляров) он значительно обогнал такие издания, как, например, «Сайентифик америкэн», «Сайенс», «Нейчур», прочно вошел в число первых десяти самых популярных коммерческих изданий. Журнал выделяется на рынке американской печати занимательностью материала и безукоризненностью полиграфического исполнения, высокой степенью политического, идеологического и социально-психологического воздействия на читателя.

Специфика научно-популярного иллюстрированного географического издания во многом обусловлена историей его создания и становления. В конце XIX века в Америке начали появляться научные общества и ассоциации, такие как Ассоциация современных языков (1885 год), Американская историческая ассоциация (1884 год), Американская экономическая ассоциация (1888 год), Американское геологическое общество (1888 год), учреждавшие свои периодические издания. «Нэшнл джиогрэфик» увидел свет благодаря капиталу президента корпорации «Белл телефон компани» Г. Хаббарда. «Миллионер Г. Хаббард, потерпев неудачу с перекупкой в 1881 году журнала «Сайенс», популяризировавшего научные достижения и открытия, пришел к выводу, что научно-популярное издание проще создать под прикрытием научного общества, и остановил свой выбор на одной области науки – географии»10.

Национальное географическое общество США было основано на торжественном банкете в привилегированном клубе Вашингтона «Космос» 15 января 1888 года, где присутствовали 152 представителя большого бизнеса и только 55 ученых. Таким образом, не журнал был создан для Географического общества, а общество для журнала. Г. Хаббард подчинил издание двойному жесткому контролю, введя в структуру его управления помимо редакционной коллегии Совет управляющих (с 1920 года – Совет попечителей), который включал в себя влиятельных государственных деятелей США.

Идея миллионера сразу создать именно научно-популярный журнал не была реализована в силу ряда причин, главной из которых было отсутствие читательского адреса. Его номера выходили не регулярно, а по мере накопления материала, так как работа редакции была организована на общественных началах и выполнялась профессиональными учеными. «Нэшнл джиогрэфик» представлял собой брошюры книжного формата, информировавшие о работе Национального географического общества. Стиль научно-популярного изложения первоначально не был выработан, статьи строились как научные, то есть давались только общие географические сведения, описывались рельеф, территориальное деление, климат, население, полезные ископаемые и так далее. Круг читателей ограничивался профессионалами, и первые три года журнал выходил тиражом 165–200 экземпляров.

Уже с 1896 года начались поиски таких форм, методов и способов подачи материалов, которые позволили бы заинтересовать наибольший круг читателей. Это затянулось почти на целую четверть века, и лишь к 1911 году журнал вышел на позиции научно-популярной периодики. В течение столь длительного периода тираж рос по мере притока членов общества, что в среднем составляло около 100 человек в год. Все эти годы от неминуемого краха его спасал статус научно-популярного общественного издания (такой тип периодики не облагался налогами). К тому же он неизменно пользовался поддержкой монополистического капитала.

Американские исследователи журналистики (Ф. Мотт, Дж. Форд, Р. Уолсли) определили период научной деятельности журнала как довольно короткий отрезок времени. Они считают, что издание было научным только на протяжении первых семи лет, когда вся работа, связанная с выходом его номеров в свет, реализовалась на общественных началах. Момент прихода Г. Гросвенора на пост штатного заместителя редактора взят ими за точку отчета создания журнала нового типа - научно-популярного11.

С целью вовлечения большего количества читателей одним из первых шагов было предпринято введение оригинальной формы подписки на «Нэшнл джиогрэфик». Читатель автоматически становился членом Национального географического общества на срок подписки. Естественно, в настоящее время не все 10,6 млн. подписчиков этого издания принимают активное участие в работе общества. Но в свое время владельцы журнала подобным нововведением сумели поднять престиж читателя и сделать его причастным к географическим открытиям. Следует учесть, что «многогранная деятельность научно-технических обществ и ассоциаций США финансируется прежде всего за счет членских взносов, в связи с чем многие из них стремятся расширить свои ряды»12.

Так как «Нэшнл джиогрэфик» всячески способствует этому, то полученные средства обеспечивали возможность обществу вести полнокровную жизнь – организовывать экспедиции, проводить исследования в таких областях, как естествознание, археология, океанология, этнология и др., всемерно популяризировать свою деятельность через средства массовой информации, проводить выставки, издавать картографические материалы, присуждать премии и т.п. В свою очередь активная деятельность Национального географического общества всегда обеспечивала материалом свое периодическое издание. Обладая столь большим тиражом, «Нэшнл джиогрэфик» не только может позволить организовать дорогостоящие экспедиции в отдаленные части мира, но и всячески повышать качественный уровень оформления издания. Тем не менее после введения такой необычной подписки журнал не сразу стал лидером американской периодики, и к началу XX века круг его читателей не превышал 2–5 тысячи.

В начале XX столетия «Нэшнл джиогрэфик» обратил свое внимание на подрастающее поколение. Дело в том, что как раз в это время в Соединенных Штатах Америки наблюдается потребность в высоком уровне образования населения. Так, за период с 1890 по 1940 год каждое десятилетие число учащихся средней школы удваивалось. Вполне логично, что журнал, издаваемый научным обществом, заинтересовался расширением системы школьного образования. В результате это специализированное издание легко проникло в сферу школьного и высшего образования США, заняв позицию наставника и информатора в области общественно-политического просвещения подрастающих поколений, оказывая непосредственное влияние на формирование взглядов и убеждений молодых американцев. Благодаря книжному формату «Нэшнл джиогрэфик» был удобен для переплета и хранения и стал поступать в школьные и публичные библиотеки в виде томов. Для библиотек, желавших получить недостающие экземпляры, была организована перепечатка и рассылка требовавшегося материала. Таким образом, большинство крупных библиотек, школ и многочисленные частные лица имели полные или почти полные подшивки журнала. «Американская буржуазия получила в лице «Нэшнл джиогрэфик» средство значительно расширить сферы своего социально-политического контроля, ... усилить процесс общественного регулирования посредством довольно гибких и менее ощутимых способов манипулирования сознанием, особенно интеллигенции и учащейся молодежи»13.

Если говорить о современном положении вещей, то Национальное географическое общество выпускает глобусы, атласы, карты, диафильмы, телепрограммы, фильмы, книги и издающиеся для детей так называемые «школьные бюллетени». Последние представляют собой издание на 16 полосах, распространяемое среди полумиллиона подписчиков, в числе которых – дети в возрасте от восьми до четырнадцати лет. Постоянное обращение журнала к молодежи выработало у людей своего рода привычку: все, что касается географии, обязательно можно найти на страницах «Нэшнл джиогрэфик». Издание всегда может быть уверено в постоянном пополнении рядов своих читателей в лице подрастающих поколений.

Укрепив свои позиции, «Нэшнл джиогрэфик» стал адаптироваться к довольно широкому кругу читателей с учетом спроса на американском журнальном рынке. Январский номер за 1911 год показал, что журнал претерпел существенные изменения как по форме, так и по содержанию. Внешний вид его (на обложку бежевого цвета с эмблемой Национального географического общества США было вынесено содержание) стал более привлекательным, объем номера возрос с 50 до 100 страниц за счет увеличения материалов социально-политического характера.

Гилберт Гросвенор рано понял ценность фотоиллюстраций. Уже первые фотоработы «Лхаса», «Тибет», «Отчет о переписи населения на Филиппинах» имели большой успех у аудитории. Однако те ранние работы имели тенденцию к изображению скорее мест и предметов, чем людей, а в тех случаях, когда людей снимали, они обычно позировали в национальных костюмах. Но были и исключения: в январе 1905 года в «Нэшнл джиогрэфик» была опубликована статья «Наша иммиграция в течение 1904 года», содержавшая яркие, выразительные фотографии, несмотря на позирование.

В июле 1906 года обложка «Нэшнл джиогрэфик» возвещала: «Фотографирование забав диких животных при помощи вспышки и камеры Джорджем Ширасом третьим, членом конгресса 1903–1905».

«В 1906 году Джордж Ширас третий, член конгресса и наследник известной семьи, пришел ко мне в офис с полной коробкой необычных фотографий с изображением диких животных, сделанных при помощи вспышки», – писал Г. Гросвенор. – «С растущим возбуждением я раскладывал фотографии на две стопки: одну большую, другую маленькую...»14.

Д. Ширас мог бы заинтересовать ведущее нью-йоркское издание только тремя своими фотографиями, поэтому он был поражен, когда Гросвенор решил опубликовать все фотографии, отложенные в большую стопку. Итак, 74 иллюстрации на 50 страницах и только четыре страницы текста вышли в июльском номере журнала. Текст к фотографиям Д. Шираса содержал описание того, как он смонтировал две камеры, сфокусировал их и установил на носу легкой сорокафутовой лодки. Над камерами находилась сильная лампа. Ширас плыл вдоль водоемов и снимал сцены из жизни диких животных. Решение Гросвенора опубликовать 74 фотографии в том номере привело к отставке двух членов правления, которые считали, что Г. Гросвенор «превращает журнал в книжку с картинками». Но это не помешало завоевать выставке работ Д. Шираса золотые медали в Париже и Сент-Луисе. После того как эти необычные фотографии из жизни дикой природы были опубликованы, в редакцию начали поступать письма от читателей, которые выказывали свое одобрение подобному эксперименту.

К концу 1906 тираж журнала вырос до 19.257 экземпляров – цифра, гарантирующая компании дополнительный приток рекламы. Редакцией журнала был наложен строгий запрет на рекламу ликеров, пива, вина и патентованных медицинских препаратов из-за того, что уже тогда журнал широко использовался в школах. Тогда же было принято решение о печати рекламы отдельно от текста и иллюстраций, от чего выигрывали как рекламодатели, так и читатели.

К 1908 году более чем половину объема «Нэшнл джи-огрэфик» составляли фотографии. Ссылаясь на статью Томаса Барбау «Дальнейшие заметки о Голландской Новой Гвинее», увидевшую свет в августе 1908, редактор Географического общества отметил в «Образах мира», что журнал начал показывать не только, как люди живут, но и как они выглядят.

В основном же в начале XX столетия в «Нэшнл джиогрэфик» поступали фотографии из международных фотоагентств или фотостудий. Журнал все еще не имел штатных фотографов и пользовался услугами независимых международных фотографов.

Первая серия цветных иллюстраций, окрашенных вручную, была предоставлена У. Чапиным и появилась в журнале в ноябре 1910 года. Житель Нью-Йорка Уильям Чапин сделал свое состояние, инвестируя «Кодак» с первых дней его существования. «Возвращаясь из Ориента, господин Чапин предложил мне свою коллекцию черно-белых фотографий из серии «Сцены в Корее и Китае», большинство которых было раскрашено японским художником вручную. Я решился попробовать новинку, и очередной номер «Нэшнл джиогрэфик» вышел в свет с 24 цветными страницами; ни один редактор никогда раньше не публиковал так много...»15.

Каждая страница таких фотографий обходилась в четыре раза дороже, чем изготовление черно-белой страницы, и Гросвенор сначала собирался опубликовать только несколько цветных фотографий, распределив расходы на весь год. Однако затем он решил, что поступив, таким образом, испортит впечатление от серии. Взволнованный отклик членов Географического общества на фотографии Чапина и рост дохода от рекламы убедили Гросвенора, что цветные иллюстрации стоят таких затрат. Номер произвел сенсацию и принес «Нэшнл джиогрэфик» сотни новых членов.

Вторая цветная серия появилась в ноябре 1911 года. И хотя затем множество фотографий, раскрашенных вручную, появилось в журнале, только некоторые из них обладали эстетической ценностью. К таким фотографиям можно отнести работы Элизы Скидмор. Будучи членом Географического общества, она много путешествовала и для «Нэшнл джиогрэфик», но стала известна только благодаря фотографиям, которыми она иллюстрировала свои материалы. Эти фотографии она сама раскрашивала вручную. Ее красочные снимки японских детей, как в оригинале, так и опубликованные в журнале, получили высокую оценку и были отмечены как один из важных эпизодов в истории развития фотографии.

К 1910 году доход журнала стал достаточным для того, чтобы открыть фотолабораторию. Как только любое достижение в области фотографии становилось доступным, «Нэшнл джиогрэфик» превосходно использовал его.

В 1910 году количество членов в Национальном географическом обществе достигло 74018 человек.

На новом этапе развития - в качестве научно-популярного издания (с 1911 года) – редакция начала уделять иллюстрациям большее внимание, выработала новые формы их использования. Удачная компоновка великолепно выполненных и тщательно подобранных фотографий делала информацию более выпуклой и доступной. Такой иллюстрационный ряд помогал полнее раскрывать исторические, политические и социально-психологические особенности освещаемого объекта или явления.

Становление «Нэшнл джиогрэфик мэгэзин» тоже вписывается в схему «прогрессивизма», поскольку этот журнал, ни в коей степени не являвшийся «макрекерским» изданием, оказывал самое серьезное влияние на развитие науки в стране и образование, что было вызвано бурным развитием монополистичских объединений. А новому этапу развития общества нужны были образованные люди.

Необходимо подчеркнуть, что к началу XX века в силу на редкость благополучного стечения факторов и условий развития США обогнали ведущие страны Западной Европы по промышленному уровню. Особенно поражает стремительный рост тяжелой промышленности. Так, добыча угля увеличилась с 1870 по 1900 год с 33 до 270 млн. тонн, что составило рост за три десятилетия в девять раз, а производство железа и стали соответственно с 2,3 до 29,8 млн. тонн. Были достигнуты самые высокие в истории темпы промышленного развития. К началу XX столетия Соединенные Штаты производили 30% всей промышленной продукции мира.

Если в стране в 1860 годах было 1,5 млн. рабочих, то к началу XX века их уже стало 7,5 млн. человек, причем население США в 1880 – 1900 годах удвоилось главным образом за счет иммиграции и составило 76 млн. человек, а треть всего населения проживала в городах. В то же время в стране обозначилась резкая классовая поляризация. К началу первой мировой войны лишь 2% населения владели 60% национального богатства. Скажем, нефтяной трест Рокфеллера «Стандарт ойл» получил в 1914 году неслыханную прибыль – 200 млн долларов.

В Соединенных Штатах еще в начале второй половины XIX века обычным явлением был 12-часовой рабочий день. Каждые семь – десять лет страна переживала кризисы и депрессии, имевшие своим прямым последствием безработицу и обнищание населения. Например, в 1873–1877 годах в стране насчитывалось 3 млн. безработных, что при тогдашнем 40-миллионном населении США составляло вместе с семьями четвертую часть всех американцев. Поэтому вполне объяснимо и объективно обусловлено в тогдашней обстановке возникновение организованного рабочего и социалистического движения, марксистской тенденции во всей общественно-политической действительности США и, разумеется, в ее периодической печати.

Само распространение социалистических, марксистских идей в Америке относится к началу второй половины XIX столетия. Оно неразрывно связано с деятельностью немецких революционных эмигрантов, «людей 48-го года», как тогда называли политических иммигрантов Америки, бежавших в Новый Свет после революций 1848–1849 годов из стран Европы, главным образом из Германии. Среди них были десятки тысяч рабочих.

Начало истории марксистской мысли в США тесно связано с именем немецкого коммуниста Иосифа Вейдемейера, близкого друга К. Маркса (умер в 1866 году), эмигрировавшего за океан в 1851 году. Именно по его инициативе и под его руководством в Америке появилось первое марксистское периодическое издание – газета «Революцион» («Революция») на немецком языке (1854). В 1860 году тот же Вейдемейер редактировал выходивший в Чикаго орган чикагского Союза рабочих немецкого происхождения «Штимме дас фолькс» («Голос народа»). Первой в Америке марксистской политической организацией стала Социалистическая рабочая партия (СРП США, 1877 год), состоявшая почти исключительно из революционных немецких эмигрантов (ее численность в 1883 году составляла всего 1500 человек). СРП США выпускала свои официальные печатные органы «Форботе» («Призыв») в Чикаго и «Социал-демократ», позже «Арбайтер штимме» («Рабочий голос») в Нью-Йорке. В 1884–1885 годах исполком СРП США выпустил около 160 тыс. экземпляров листовок и брошюр.

В отличие от СРП, сектантской организации революционного толка, возникшая в 1901 году из ряда организаций Социалистическая партия (СП) Америки основывала свою деятельность на сугубо реформистской основе и возглавлялась И. Бергером, «американским Бернштеином» (В.И. Ленин). СП Америки, по сути, не проводила грани между профессиональным рабочим союзом и революционной пропагандистской организацией, считая главным средством борьбы рабочих за свои права всеобщую забастовку. На президентских выборах 1912 года, на которых одержал победу Вудро Вильсон, СП Америки получила 901 тыс. голосов (для сравнения: за Вильсона было подано 6,3 млн. голосов).

К началу XX века в стране насчитывалось несколько десятков печатных периодических изданий социалистической ориентации, включая семь еженедельных газет, в том числе четыре – на немецком языке, по одной – на английском, чешском и идише. Внутри СП Америки существовали разные тенденции, печатным органом едва ли не самой леворадикальной из них до 1914 года была газета «Соушелист» («Социалист»).

Крупнейшее из социалистических печатных изданий – еженедельник «Эппил ту ризн» («Призыв к разуму») имела на стыке веков тираж 115 тыс. экземпляров. Русский историк американской журналистики И. Гурвич в 1904 году в следующих словах характеризовал его: «Это типический американский «однолошадный» листок, поверхностный, крикливый, полный рекламы и самовосхваления»16. Следующее же соображение этого ученого нельзя не учесть при характеристике и оценке социально-политической роли американской социалистической прессы рассматриваемого периода, важно еще, что оно сохраняет силу до наших дней: «Нужно иметь в виду, что неграмотный рабочий, не читающий газет, здесь явление редкое и исключительное. Но огромное большинство рабочих не обнаруживает интереса к рабочей прессе. Общая же пресса уделяет очень мало места интересам рабочих, а большей частью... служит верой и правдой капиталу»17.

Надо сказать, что перед Первой мировой войной в США наблюдалось явное усиление социалистических идей (а численность СП Америки возросла за 1909–1912 годы с 41 до 150 тыс. человек). Если у американских социалистов было в 1904 году примерно 40 газет и журналов, то к 1912 году их общее количество возросло до 320 изданий газетного и журнального типа на английском и других языках.

«Прогрессивное десятилетие» вошло яркой страницей в историю американской журналистики. Как отмечают американские исследователи, «прогрессивизм, подобно христианству, дал ориентацию на цель. История приближается к Судному Дню, который будет охватывать новый мир и небеса. И Аргамеддон – окончательное поле битвы будущего – станет откровенным обменом мнениями между добром и злом»18. У «прогрессивизма» были социальные, религиозные, исторические, литературные, чисто журналистские корни. Это явление не было случайным, а явилось результатом развития общества в целом и журналистики в частности.

Американская журналистика в годы войны и мира (1914–1945 годы)

Подготовка к Первой мировой войне велась задолго до ее начала. Передел уже поделенного мира нужно было подготовить: сколотить военные блоки, отмобилизовать ресурсы, перевести армии с мирного на военное положение и, главное, определить стратегические цели участия в будущей мировой бойне. Понятно, что на это нужны не просто месяцы и года, а десятилетия. Весь ход исторического развития со второй половины XIX века подтверждает стремительную подготовку мировых держав к войне. «Проба сил» в сравнительно небольших по масштабам первых войнах эпохи империализма показал важность не только экономического и военного потенциала, но и «морального духа масс, проливающего свою кровь в войне». Херст и Пулитцер показали силу и могущество общественного мнения в подготовке и оправдании военных действий армии США против других государств.

Вместе с тем история развития американской журналистики показывает, что прямой подкуп или давление со стороны властей на прессу далеко не всегда приводит к желаемому результату. Нужно было вырабатывать более скрытые рычаги управления информационными потоками. Пример тому (правда, не самый показательный) – отношения президента Теодора Рузвельта с прессой. Грубые способы, формы и методы управления информационными потоками все больше заменялись инспирацией выгодных властям публикаций.

Иное дело – война. Здесь можно отбросить как ненужные слова о свободе печати, слова и выражении мнений и под прикрытием «национальных интересов» ввести прямую цензуру. Показательными в этом плане являются Первая и Вторая мировые войны, а также межвоенный период.

Этот тридцатилетний отрезок американской истории аккумулирует в себе две мировые войны и мирное межвоенное двадцатилетие, вобрав в себя огромный и многообразный фактографический и концептуальный материал, буквально наэлектризованный острым противоборством идей и событийной напряженностью.

Переломным периодом в выработке методов ведения внешнеполитической пропаганды и управления информационными потоками внутри страны стала Первая мировая война. Впервые после Наполеона эта деятельность приняла централизованный характер, причем партию «главной скрипки» играло государство, а не монополистический капитал. Когда началась Первая мировая война, Соединенные Штаты декларировали политику нейтралитета. Вопрос об участии страны в войне вызвал самое резкое столкновение мнений и позиций в американском общественном мнении. По данным Ф. Мотта, в начале Первой мировой войны 240 ежедневных газет США занимали нейтральную позицию по отношению к воюющим сторонам и только 20 выражали прогерманскую позицию. Изоляционистскую позицию занимали «Вашингтон пост», «Чикаго трибюн», «Лос-Анджелес тайме», «Сан-Франциско кроникл». Откровенно прогерманской ориентации придерживалась херстовская «Нью-Йорк джорнел», занимавшаяся непосредственной пропагандой в пользу Германии.

Ход войны уже в первые ее дни поставил правительства воюющих стран перед острой необходимостью сорвать информационно-пропагандистские усилия противника и обеспечить собственную военную пропаганду всеми средствами государственной поддержки. Уже в августе 1914 года Англия прервала телеграфную кабельную связь Нового Света с Германией, и печать США должна была довольствоваться исключительно английскими источниками информации о войне, разумеется, не считая своих собственных, и, по сути дела, ограничиваться одной английской интерпретацией.

С вступлением Соединенных Штатов в мировую войну на стороне Антанты (апрель 1917 года) резко усилилась антигерманская пропагандистская деятельность американского правительства. Это было в русле подходов к информации со стороны других стран – участниц Антанты, которые придавали этому направлению своей деятельности исключительно большое внимание. Как отмечает С.И. Беглов, «союзники по Антанте стремились держать в поле зрения все цели: противника и его тылы, собственную и союзную аудиторию, а также нейтралов»1.

Были созданы специальные правительственные органы по управлению прессой. Комитет общественной информации (Си-Пи-Ай) при правительстве США (его возглавил личный друг президента Вудро Вильсона, Дж. Криль, что само по себе говорит о многом) с мая 1917 года публиковал правительственный орган информации «Оффишиэл буллетин», тираж которого к концу войны составлял 118 тыс. экземпляров2. Криль сумел привлечь к работе в своем ведомстве крупных профессионалов, которые были распределены по специализированным секциям: новостей, иноязычной прессы, кино, гражданского просвещения, отношений с промышленниками, военных выставок и ярмарочных экспозиций, устной лекционной пропаганды, рекламы, карикатур и т.д.

Сам Криль писал в то время: «Три тысячи историков находятся в нашем распоряжении, готовые по первому зову написать нужные брошюры; по существу, каждый известный писатель отдает время работе Комитета; секция рекламы пользуется услугами каждого крупного эксперта в этой области в США; в рядах спикеров-четырехминутников числится около 50 тысяч человек; ...знаменитые художники США объединили силы в работе над плакатами; мобилизована киноиндустрия, безотказно оказывающая нам поддержку, не заботясь о финансовой компенсации...»3.

Правительство США оказывало и прямое давление в нужном ему направлении на журналистику внутри страны. И хотя в принципе идея цензуры глубоко чужда американской журналистской традиции, а сборники основных американских законов не содержат этого слова вообще, американское правительство пошло в годы Первой мировой войны на введение прямой официальной цензуры. Под особо жесткий цензурный контроль были поставлены любая информация военного характера и все ее источники, включая солдатские письма. Военное министерство регулировало все вопросы, связанные с деятельностью военных корреспондентов, хотя за ними в принципе сохранялось право «правдиво» информировать народ о фактах, касающихся операций армии, но категорически запрещалось выдавать врагу «сведения».

В условиях мировой войны в США были задействованы «Закон о шпионаже» от 15 июня 1917 года, предусматривавший привлечение к уголовной ответственности за «подрыв правительственных кампаний», и принятый в мае 1918 года «Закон о подстрекательстве к мятежу». Тогда же была введена цензура зарубежной почты. Осенью 1917 года был лишен почтовых привилегий и, по сути, закрыт левый общественно-литературный журнал «Мэссиз» («Массы»).

Опыт, приобретенный в годы Первой мировой войны, использовался американским правительством и в последующих войнах и конфликтах. Он стал предметом всестороннего изучения и обобщения, показал плюсы и минусы организации правительственной пропаганды внутри страны и за рубежом4.

После окончания Первой мировой войны развитие журналистики в США в целом продолжалось по путям, проложенным ею до 1914 года. Общий разовый тираж ежедневных газет США поднялся с 24,2 млн. экземпляров в 1910 году до 27,8 млн. в 1920 году и до 39,5 млн. в 1930 году. Кризис 1929–1932 годов замедлил этот рост, и в следующее десятилетие прибавка в тираже составила только 1,6 млн. экземпляров. Что же касается воскресных газет, то их тираж при огромных объемах этих еженедельников, порой превышающих 250 полос, вырос за это десятилетие с 17 до 32,4 млн. экземпляров. Если в 1930 году 20,5% американских городов имели конкурирующие газеты, то к 1940 году их число уменьшилось до 12,7%. Количество ежедневных газет составляло 2430 в 1930 году и 1848 в 1940 году. Это говорит о дальнейшей монополизации прессы.

Газетная пресса, реформаторами которой после Беннетта выступили Пулитцер и Херст, полностью преуспела потому, что она, пожалуй, как ничто другое, адаптировалась к ритму американской жизни. Анкетирование, проведенное в Чикаго в 1930 годах, показало, что половина американцев может посвятить чтению газеты не более 15 минут в день. Утром американцы пробегают заголовки статей, сводку погоды. А вечером, когда, казалось бы, свободного времени побольше, люди, усталые от напряженного трудового дня, вовсе не желают прилагать сколь-нибудь значительные умственные усилия. Газета должна рассеять и позабавить их соответствующим подбором новостей и других материалов.

Особо следует подчеркнуть, что количественного апогея своего развития газетная пресса США достигла к 1910 году, после чего наступил период некоторого спада, и в следующее двадцатилетие (1910–1930 годы) число названий ежедневных американских газет, издававшихся на английском языке, уменьшилось на 258 (1942 вместо 2200). Если за это время прекратила свое издание в общей сложности 1931 газета, то появилось 1495 новых, а 362 газеты оказались поглощенными конкурирующими изданиями путем слияния с ними.

На 1929 год членам Национального объединения газетных и журнальных издателей принадлежали 2133 ежедневные газеты с разовым тиражом 35,5 млн. экземпляров. И хотя в своем подавляющем большинстве издания этого типа выходили на английском языке, общее число иноязычных газет составляло 1180, из которых на немецком было 200, на еврейском – 44, по 4 на русском и китайском языках. Наблюдалось полное преобладание вечерних газет над утренними: 1607 к 426 в 1922 году, 1585 к 427 в 1925 году, 1538 к 411 в 1927 году. Любопытно, что три пятых тиража крупных ежедневных газет на английском языке поглощал город, по одной пятой пригороды крупных городов и сельская местность; что же касается иноязычных утренних газет, то они распространялись примерно поровну и в городе, и в провинции.

По тиражности первые места среди газет США занимали: «Нью-Йорк дейли ньюс» (1,224 млн. экземпляров), «Чикаго трибюн» (810 тыс. экземпляров), «Чикаго америкен» (540 тыс. экземпляров); воскресные издания «Нью-Йорк дейли ньюс», «Чикаго трибюн» и «Чикаго америкен» имели тираж по 1,1–1,5 млн. экземпляров. Лишь 27 американских городов имели газеты с тиражом более 100 тыс. экземпляров (всего 75 названий). 194 газеты печатались тиражом свыше 50 тыс. экземпляров. Зато почти половина ежедневных газет США (822 названия из 1895) публиковались тиражом менее 5 тыс. экземпляров5. Иначе говоря, три четверти всех ежедневных газет Америки представляли собой малотиражные издания лишь в несколько тысяч экземпляров.

Если потребление газетной бумаги у сотен американских газет составляло не более 100 тонн у каждой, то 20 из них потребляли более чем по 20 тыс. тонн ежегодно. Средний объем каждой нью-йоркской газеты в 1925 году составлял 42 полосы ежедневно, «Нью-Йорк таймс» состоял из 90 полос. Для характеристики объема ведущих американских газет достаточно будет привести такой факт. Вечерняя газета «Филадельфиа ивнинг буллетин» («Вечерний бюллетень Филадельфии») выпустила в 1925 году один номер в виде отдельной книги обычного формата, объем которой составил 20 печатных листов. Причем существовали резкие различия и по качеству типографского оборудования. Типографии многих из них располагали одной – тремя печатными машинами, в то время как более трехсот газетных типографий имели по 10–20 печатных машин различной мощности.

«Для того чтобы газеты крупных городов имели возможность выпускать большие тиражи и в большом объеме, они должны, естественно, обладать первоклассными, громадной мощности типографиями. Это огромные фабрики (в типографии «Нью-Йорк таймс» 1800 рабочих, в редакции 616 сотрудников, в конторе 953 чел., в правлении 84 чел., всего 3453 чел.), снабженные самыми современными машинами, где машины меняются каждые пять лет», – писал в начале 1930 годов «Советский полиграфист»6. И в то же время 30% американских газет (384 типографии) обходились без матрицирования, печатали номер с набора.

Нарастали концентрация и монополизация периодической печати. Уже в 1910 году в стране было 13 газетных «цепей», контролировавших 62 ежедневные газеты, к 1930 году их стало уже 55 и под их контролем находилось 328 газет. К началу 1930 годов крупные газеты в большинстве своем принадлежали «трестам».

Наибольшее количество газет было скуплено группой Скриппс-Говарда, владевшей тогда 26 ежедневными и 10 воскресными газетными изданиями, совокупный тираж которых составлял около 2 млн. экземпляров. Начав со скупки провинциальных газет, Скриппс и Говард, когда-то уличные продавцы газет, к концу 1920 годов стали приобретать газеты в крупных центрах – Вашингтоне, Балтиморе, Сан-Франциско и, наконец, в Нью-Йорке («Нью-Йорк телеграмм энд сан»).

Одной из наиболее ярких и влиятельных фигур американского газетно-издательского мира оставался У.Р. Херст, трест которого занимал второе место по количеству ежедневных газет, а по их суммарной тиражности – даже первое (15% тиража всей американской газетной прессы!). Около 30% всех рекламных расходов в США попадало в газеты Херста, таким образом, вдвое превышая процент тиражности по этому показателю.

Среди ведущих газетных групп США в межвоенное десятилетие находился трест кузенов Маккормиков – Паттерсонов с двумя гигантами американской прессы – «Нью-Йорк дейли ньюс» и «Чикаго трибюн», будничный разовый тираж которых составлял 2 млн. экземпляров, а воскресные еще больше – на 20%7. Следует подчеркнуть, что тем же крупнейшим газетным трестам принадлежали и многие из наиболее распространенных американских журналов.

В то время как во всей Европе газеты стали обрастать журналами, газетные издатели Америки начали выделять свои журналы в самостоятельные предприятия. Например тот же Херст выделил свои пять иллюстрированных журналов в особое акционерное общество с основным капиталом в 20 млн. долларов.

За владельцами трестов, как правило, стояли состояния в десятки миллионов долларов. К примеру, основной капитал акционерного общества «Нью-Йорк таймс» составлял 20 млн. долларов, причем весь контрольный пакет акций являлся монопольной собственностью Окса.

Возрастание собственности газет хорошо видно на примере газеты «Детройт ньюс» Скриппса. Основанная в 1906 году с начальным капиталом в 50 тыс. долларов, она была преобразована в 1922 году в акционерное общество с капиталом в 10 млн. долларов, что означало возрастание ценности этой газеты за 15 лет в 200 раз.

Скриппс, скончавшийся в 1925 году, оставил своему сыну, кроме газет, 10 млн. долларов. Доход только одного

Херста и за один 1923 год определялся в 12 млн. долларов (при общем обороте в 90 млн. долларов). За 1925 год чистый доход Херста вырос до 19 млн. долларов. А в 1930 году Херст создал с целью эксплуатации лишь шести своих газет акционерное общество с основным капиталом 150 млн. долларов. Прибыль Кертиса составила в 1929 году более 21,5 млн. долларов при годовом обороте 77 млн. Всего же в газетно-журнально-издательское дело США в одном только 1927 году было вложено 2 млрд. долларов.

Американская ежедневная пресса получила новый импульс к своему дальнейшему развитию в 1919 году вместе с рождением «таблоида» – нового типа дешевой прессы – издания половинного формата и уменьшенного объема. Первым из них стала газета «Нью-Йорк дейли ньюс»8, примеру которой последовали «Нью-Йорк дейли миррор» Херста и «Нью-Йорк ивнинг график». Сенсационная журналистика нашла новую форму в «таблоидах». Намного меньшего формата, чем обычные газеты, они удобны для людей, читающих в трамвае или в баре. Первые полосы в них обычно полностью занимают фотографии, чаще всего легкого содержания.

Господствующее положение в системе американской ежедневной прессы, естественно, занимала массовая, «народная» пресса, хотя и качественные газеты в лице «Нью-Йорк таймс», «Нью-Йорк геральд трибьюн» и «Крисчен сайенс монитор» («Наставник христианской науки», Бостон, 1908 год) также значительно расширили в этот период свою аудиторию (их тиражи на 1937 год соответственно составляли 472, 327 и 120 тыс. экземпляров).

Что же касается американского журнального дела, то оно настолько выросло в количественном и качественном отношениях до Первой мировой войны, что уже не могло развиваться как придаток к газете, а существовало и функционировало самостоятельно. Журнальные тиражи исчислялись миллионами экземпляров уже после Первой мировой войны. К примеру, ежемесячники Херста издавались общим тиражом 5 млн. экземпляров, из которых на «Америкен» приходилось 2,2 млн., на «Космополитен» – 1,7 млн. Суммарный разовый тираж одних только женских американских журналов составлял около 17 млн. экземпляров (четыре из них имели тираж по 2 млн. экземпляров, а четыре – от 1 до 2 млн.).

Самое крупное журнальное издательство принадлежало Кертису, издателю газет в Нью-Йорке и Филадельфии, получившему прозвище «Форд от издательства»9. Подлинную славу Кертису принесли три издания («Сатердей ивнинг пост» – 3 млн. экземпляров10, «Каунтри джентл-мен» – 1,5 млн. экземпляров и ежемесячный журнал «Лэдиз хоум джорнел» – 2,5 млн. экземпляров). Все три журнала Кертиса уже практиковали публикацию цветных вкладок.

Межвоенное двадцатилетие закрепило окончательно и бесповоротно господствующее положение рекламы в журналистике США, особенно в газетной прессе. Если в 1923 году из общей суммы денежного дохода всех американских газет, составившей 1,2685 млрд. долларов, на долю подписки и розницы пришлось только 361,575 млн. долл., т.е. около 28% этого оборота (этой суммы не хватало даже на оплату стоимости бумаги, краски и других материалов), то рекламные поступления принесли прессе около 794 млн. долларов или 72% от общего дохода (этот уровень поднялся до 74% в 1927 году) В среднем, реклама занимала 60% печатной площади газет. «Поэтому американская газета, какими угодно жертвами должна добиться тиража, распространения, хотя каждый проданный экземпляр чистый убыток, – писал в 1931 году В.Р. Кугель. – Но созданный тираж гарантирует приток объявлений, ибо объявления можно заполучить только большим тиражом. Издание, добившееся нужного тиража, диктует объявителям условия, берет от пяти до шести долларов за строчку, назначает тысячи долларов за страницу объявлений в журнале»11. Так, одна страница в воскресном приложении к «Нью-Йорк таймс» стоила 4 тыс. долларов. В журналах Кертиса цена разового страничного объявления достигала 12 тыс., в «Сатердей ивнинг пост» – 19 тыс., в «Лэдиз хоум джорнел» – 25 тыс. долларов.

Развитие американской периодической печати между двумя мировыми войнами сопровождали крупные технологические новшества, вошедшие в эти годы в ее практику и ставшие важным фактором ее положения и функционирования.

Регулярно совершенствовались ротационные машины и линотипы. Высокая печать оставалась повсеместно используемой формой, но уже в этот период в области иллюстрированной журнальной периодики делали быстрые успехи гелиогравюра и офсет. Развитие гелиогравюры еще более углубило различие между газетной и журнальной печатью. Отныне каждая типография располагала специализированными ателье фотогравюры, и место иллюстративного материала в газете не переставало возрастать. Это развитие, наметившееся уже в начале XX столетия, трансформировало физиономию газеты, и в ней привлекало уже не только «чтение».

Глубоко изменили практику американского журнализма, в основе своей информационного, появление телефона в 1880 годах и его распространение в последующие годы. Использование телефона редакторами-обработчиками привнесло новый стиль в «репортаж» («рипортинг») и дало рождение сначала в американской печати, а затем в европейской пресс-стенографированию и практике «рирайтинга», т.е. подготовки к печати, или литературной обработки полученных материалов репортеров специализированными кабинетными редакторами.

По мере развития американской прессы после Первой мировой войны в газетах на самый первый план все более выходил местный материал, что относилось в первую очередь к местным рекламным объявлениям, которым отводилось до 80% всей рекламной площади.

Почти все редакции наиболее крупных американских газет были связаны специальными телеграфными проводами как со своими редакционными отделениями в Нью-Йорке, Чикаго, Вашингтоне и других городах, так и с агентствами новостей, широко применяя аппараты автоматической приемки и записи.

Положение американских СМИ и состояние американского журнализма, сложившиеся к 1920 годам при действительном, по крайней мере внешнем, расцвете газетно-журнального дела в стране встречали и критические отзывы и оценки со стороны наиболее вдумчивых наблюдателей.

Так, в своей работе «Свобода и новости» (1920 год) Уолтер Липпман утверждал: «Настоящий кризис западной демократии есть кризис в журналистике. В журналистских сообщениях имеется очень мало поля точного знания... За пределами этого поля все остальное полностью предоставлено произволу журналиста», для которого тенденциозность важнее правдивости. По его мнению, искомое решение важнейших проблем периодической печати можно было найти только в «науке». У. Липпман предлагал применить к журналистике такие меры, как:

• объявление вне закона всякой фальсифицированной информации;

• обязательность идентификации в так называемых «сториз ньюс» источников новостей;

• учреждение международного непартийного (неангажированного) агентства новостей;

• «профессионализацию журнализма»12.

С подобными критическим суждениями и переоценками реальностей американской газетно-журнальной жизни были связаны важные перемены в сфере американской журналистики, произошедшие как раз в рассматриваемый период, когда, в частности, заговорили об упадке значения фактов в журналистике и о «неизлечимых пороках» общепринятого журнализма, а в качестве идеала журналистики выдвигался «антисубъективный журнализм».

Отнюдь не случайно то, что созданные в 1930 годы ведущие организации американской журналистики: Американская газетная гильдия (1933 год), Ассоциация американских газетных издателей (1937 год), Американское общество газетных издателей (1938 год) и Американское общество газетных редакторов (1934 год) – повернулись лицом к этой актуальной проблематике и приняли как раз в предвоенное десятилетие «этические правила» и «моральные кодексы» журналистов, которыми как бы декретировались беспристрастность в выборе информации, правдивость и точность.

Глубокие перемены качественного порядка происходили как раз в этот период в мире журналов, что явилось ответом журналистики США на назревшую практическую необходимость. Подлинным нововведением стало появление принципиально нового типа издания – «журнала новостей» («ньюс мэгэзин»). Пионером стал еженедельник «Тайм» («Время»), первый номер которого объемом 70 страниц и ценой 20 центов вышел в Нью-Йорке 3 марта 1923 года. Номер был подготовлен двумя молодыми людьми, недавними выпускниками колледжа, Генри Люсом и Бритоном Хадденом.

Люс и Хадден были глубоко неудовлетворенны существующим журнализмом, полагали, что американские газеты представляют материал новостей слишком беспорядочно, а из журналов страны, по их мнению, даже лучшие были неспособны обеспечить адекватное освещение событий в мире.

Первоначальный замысел Люса и Хаддена сводился к тому, чтобы создать издание журнального типа, лишенное этих недостатков и, кроме того, заполнить существующую брешь в американской журналистике, образованную отсутствием в стране национальной газеты. В проспекте нового издания Люс и Хадден утверждали, что «американский народ в целом плохо информирован, так как нет издания, адаптированного к эпохе, который был бы способен сносно информировать его покупателя. Новый журнал станет моделью организации еженедельных новостей... он будет представлять новости в нарративной форме»13. Его кредо - информация сжатая, ясная, точная.

С момента своего появления «Тайм» имел большой успех у читателей как издание, созвучное новым веяниям эпохи. В 1928 году его тираж уже составлял 200 тыс. экземпляров. Феноменальный успех иллюстрированного журнала новостей, по-видимому, во многом объясняется эксплуатацией со стороны изданий этого типа желания читателя XX века видеть в периодическом издании материал краткий, тщательно отобранный и легкодоступный для всех грамотных людей.

«Тайм» на протяжении многих лет был вовлечен в многонациональную среду новостей для многонациональной аудитории. Полностью окупившийся тираж журнала в 1992 году составил 5,5 млн. экземпляров. Из этого количества «Тайм Канадас» составил 356572 экземпляров; «Тайм Юропс» (включая Африку и Средний Восток) – 531535 экземпляров; выпуск в Тихоокеанском регионе – 291329 экземпляров; а в Латинской Америке – 90307 экземпляров14. Таким образом, довольно большой процент тиража был прочитан за границей. Аудиторию зарубежных читателей «Тайм» составляли богатые, космополитичные и сравнительно молодые деловые люди, которые хорошо ориентировались в международной экономике и политических течениях. Структурно редакция еженедельника состояла из региональных изданий, ориентирующихся на интересы местных читателей и зарубежной рекламы; журнал предлагал на мировом рынке более 60 своих вариантов, основанных на географических данных.

В ряду выдающихся журналистских начинаний Люса (Хадден умер еще в 1929 году) было создание в 1930 году второго из задуманных им изданий – ежемесячного журнала «Форчун» («Судьба»), которым, как считают, Люс дал бизнесу его «литературу». В течение первых лет его существования субъектом его материалов являлся, по сути, только бизнес. Затем в нем появились темы, связанные с общественной жизнью и деятельностью правительства. «Страницы номера журнала «Форчун» могли включать в себя биографию известного промышленника, статью, посвященную актуальным проблемам экономики или содержащую подробное описание организации и функционирования большой промышленной компании – нефтяная корпорация, хлебопекарная фирма, рекламное агентство»15.

В 1933 году Г. Люс купил за 25 тыс. долларов журнал «Лайф», основанный еще в 1883 году, и превратил его в издание другого типа – иллюстрированный журнал смешанного содержания («мисэлэни»), одной из главных целей которого было воспитательное воздействие на американскую публику в избранном Люсом духе. «Лайф» сразу же заявил о своем намерении так же хорошо образовывать, как и привлекать, развлекать, забавлять. Основное содержание «Лайфа» составляли иллюстрированные новости. В исполнении самых знаменитых фотографов журнал «показывал в фотографиях драматические и впечатляющие события, могущие вызвать интерес у читателя. Его иллюстрации о сексе, славе, насилии, преступлении и о катастрофах эффектны... Он показывал публике фигуры в действии – гангстеров и премьер-министров, актеров и президентов. И все в ореоле самой животрепещущей актуальности. Иллюстрации «Лайфа» в его репортажах о второй мировой войне говорили намного больше, чем словесные реляции о ней. Современный информационно-развлекательный журнализм был основной функцией «Лайфа»16.

По образцу «Тайма» в Америке были созданы еженедельные издания – другие журналы новостей – «Ньюсуик» («Новости недели», 1933 год), который вместо анонимности «Тайма», исповедовавшего так называемый «групповой журнализм», практиковал публикацию именно авторизованного мнения в областях, руководимых специалистами, и «Юнайтед Стейтс ньюс» («Новости Соединенных Штатов», 1933 год), с которым в 1947 году слился другой журнал – «Уорлд рипорт» («Мировой отчет»). Образовавшийся таким образом «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт» особенно широко и подробно освещал национальные дела, для него были характерны большие статьи по экономическим и политическим вопросам, подписанные редакционные статьи, репортажи о бизнесе, телеграфные «ньюсграммы» и «уорлдграммы».

Так же, как «Тайм», журналы новостей активно продвигаются за рубежом. Возьмем для примера «Ньюсуик».

Обладая в 1992 году в США тиражом в 3 млн. 212 тыс. экземпляров, имеет практически те же достижения и за рубежом. «Ньюсуик Интернешнл» распространял 326388 копий каждого номера в Атлантическом регионе, отпечатанных в Лондоне и Цюрихе; 217661 – в Тихоокеанском и 60998 – в Латинской Америке17.

Издаваемый за рубежом «Ньюсуик» содержал сотни эксклюзивных материалов, абсолютно отличных от «домашнего» издания. В то время как «Тайм» создавал заграничные публикации соответственно региональным интересам, «Ньюсуик» старался быть более глобальным в своих взглядах. Только около 15% читателей за границей – американцы, остальные – граждане 150 стран.

«Ньюсуик» всегда имеет подписанные колонки, хотя американские колумнисты редко появляются в международных изданиях. Журнал располагает командой международников, которая включает в себя журналистов из Австралии, Италии, Великобритании, Индонезии, Западной Германии, Франции, Японии и Шри-Ланки. Журнал также издается на японском языке. Кроме того, англоязычный «Ньюсуик Интернешнл» успешно продолжает свое распространение в мире.

Именно в межвоенный период начался расцвет «дайджеста». Новаторским шагом явилось также создание в 1922 году Де Виттом Уоллесом журнала «Ридерс дайджест» («Читательское обозрение»).

В 1921 году Де Витт Уоллес вместе с женой Лайлой Ачесон разослал несколько тысяч проспектов с объявлением о подписке на новый журнал стоимостью в три доллара. Откликнулись полторы тысячи подписчиков. С суммой в четыре с половиной тысячи долларов Уоллесы приступили к работе над первым номером журнала. Он вышел в феврале 1922 года в Гринвич-Виллидже, районе Нью-Йорка, и представлял собой небольшую книжку карманного формата, состоящую из 62 страниц текста.

Лайла Белл Ачесон сформулировала основные идеи нового издания:

• 31 статья ежемесячно (по одной в день), перепечатанная из ведущих периодических органов;

• каждая статья сохраняет непреходящую ценность и интерес как сегодня, так и через месяц или через год со дня опубликования;

• компактная форма - легко носить в кармане и иметь при себе для постоянного пользования18.

Идея публикации статей, имеющих «непреходящую ценность», стала основной на протяжении всей истории существования «Дайджеста». В первом номере эта идея нашла свое воплощение в материале, занимавшем лидирующее положение, – «Как сохранить ясность ума». Этот материал представлял собой конденсацию интервью с Александром Грэхэмом Беллом. Он был перепечатан из журнала «Америкэн мэгэзин». Здесь проявилась и вторая характерная особенность «Ридерз дайджеста» – подача статей в сокращенном и упрощенном виде.

Первый номер «Ридерз дайджеста» был рассчитан скорее на женскую аудиторию, чем на мужскую. Из тридцати одной статьи большинство предназначено для домохозяек, в частности статьи «Необходимые мотивы для материнства», «Кулинарные секреты» и «Любовь: роскошь или необходимость?», хотя несколько статей типа «Будущее ядовитого газа» были ориентированы на мужчин. По мнению Дж. Бейнбриджа19, интуиция подсказала Уоллесу, что необходимо читателям. Г. А. Голованова же считает, что успеху «Ридерз дайджеста» способствовало тщательное изучение читательской аудитории. «Исследованиями установлено, – пишет она, – что женщины являются более активными читателями журналов, чем мужчины. Именно женские журналы в начале XX века – «Лейдис хоум джорнэл», «Макколе» – одними из первых стали массовыми»20.

Несмотря на многочисленные недостатки, первый номер «Ридерз дайджеста» произвел фурор. Во втором номере журнала, который не преминули выпустить вслед за первым, Лайла Белл Ачесон отметила, что «успех превзошел все ожидания», а спустя некоторое время она обратилась к читателям с просьбой привлекать их друзей к подписке на журнал, обещая в случае удвоения тиража выход в свет «Ридерз дайджеста» с такой обложкой, что он превратится в настоящего аристократа среди периодических изданий как по внешнему виду, так и по содержанию.

Многие из опубликованных в первых номерах типов материалов стали в дальнейшем постоянными на страницах журнала. Статьи, вышедшие в 1920 годах, могут появиться и в современном «Ридерз дайджесте».

Позже, когда популярность» Ридерз дайджеста» возросла, редакторы стали считать престижным появление своих статей в «Ридерз дайджесте». Хотя не все шло так гладко. Некоторые издания расценивали «Ридерз дайджест» как журнал, живущий за счет других, а также как своего потенциального соперника и не считали необходимым поддерживать его.

В 1929 году, когда тираж «Ридерз дайджеста» составлял 290 тысяч экземпляров, журнал «Скрайбнерз» аннулировал свое разрешение на перепечатку, а некоторые журналы, включая «Форум» и «Атлантик мансли», стали рассматривать возможность разрыва отношений с «Ридерз дайджестом». На помощь Уоллесу пришел редактор журнала «Норт америкэн ревю» Кеннет В. Пейн. Он убедил издателей в том, что популярность «Ридерз дайджеста» не только не подрывает их тираж, а даже увеличивает его, поощряя интерес к чтению. В результате выступления Кеннета В. Пейна ни один из колеблющихся журналов не прекратил отношения с «Ридерз дайджестом», а «Скрайбнерз» возобновил их. Уоллес щедро отблагодарил Пейна. В январском номере за 1931 год его имя появилось в списке редакторов, а его годовой доход составил свыше ста тысяч долларов.

В это же время Уоллес обратил внимание на успех появившихся в конце 1920 годов многочисленных «дайджестов», использовавших приемы и технику «Ридерз дайджеста». Их быстро расхватали в киосках, в то время как «Ридерз дайджест» распространялся только по подписке, считаясь слишком аристократичным для массового потребления. Успех подражателей заставил Уоллеса в 1929 году начать продажу журнала в розницу. В течение первого года в киосках было продано около 106 тыс. экземпляров в месяц. Кроме того, Уоллес предложил наиболее крупным журналам заключить соглашение, дающее «Ридерз дайджесту» исключительное право на перепечатки их материалов в обмен на небольшую сумму – 50 долларов за каждую статью. Предложение было тут же принято. На тот случай, если издатели передумают, Уоллес, чтобы предотвратить возможную остановку выхода в свет журнала, нанял несколько человек, назвал их «редакторами» и предложил им писать свои собственные статьи. Материалы «редакторов» впоследствии стали составлять значительную часть содержания «Ридерз дайджеста».

Интересно, например, что в 1939–1943 годах 42% материалов, увидевших свет на страницах «Ридерс дайджест», представляли собой перепечатки из других периодических изданий, а 58% их являлись оригинальными материалами. За эти пять лет журнал использовал публикации по самому широкому кругу вопросов из более чем 60 американских журналов («Америкен меркьюри», «Атлантик мансли», «Нью рипаблик», «Харперс», «Нейшн» и др.).

В результате целенаправленных действий Уоллеса конкуренцию с «Ридерз дйджестом» выдержали только журналы, перепечатывавшие материалы из специализированных изданий. Они заимствовали у «Ридерз дайджеста» лишь форму и методы подачи материалов, оставаясь направленными в какую-либо определенную область знания, науки. В 30–40 годы XX века существовали такие издания, как «Католик дайджест», «Нигро дайджест», «Сайенс дайджест», «Чилдрен дайджест», «Эйр форс энд спейс дайджест», однако они не стали массовыми.

Когда некоторые издатели и редакторы начали рассматривать возможность отказа «Дайджесту» в привилегии перепечатывать статьи из их журналов, Уоллес в ответ на это начал публиковать материалы, находящиеся где-то между перепечатками и оригинальными статьями. В «Дайджесте» было объявлено, что они базируются на статьях, вышедших в других изданиях. В каких – не было указано, кроме того, статьи, написанные сотрудниками журнала, вышли без подписи.

В феврале 1933 года в «Дайджесте» появилась первая оригинальная статья «Безумие – современная угроза», написанная сотрудником редакции Генри М. Робинсоном. В этом же году в «Дайджесте» было напечатано 14 оригинальных статей.

В 1935 году Уоллес заказал Дж. Фурнасу, одному из сотрудников журнала, написать статью о несчастных случаях, происходящих на дороге. Статья, озаглавленная «...И внезапная смерть», вышла в августовском номере «Ридерз дайджеста». Она имела колоссальный успех. Через несколько дней «Дайджест» разослал эту статью пяти тысячам газет и другим изданиям, предлагая перепечатать ее. Почти все издания дали согласие. В течение нескольких недель статья была перепечатана целиком или частично в газетах, выходящих в каждом крупном городе Америки и в сотнях еженедельных, фермерских и религиозных журналов. Кроме того, ее читали и обсуждали в нескольких радиопередачах, по ней был снят краткометражный фильм. Перепечатки рассылались по почте и вручались в местах остановки на дорогах водителям. Начиная с этого времени, журналисты стали сообщать о дорожных происшествиях. В течение трех месяцев после появления статьи, 4 миллиона перепечаток были разосланы в свыше 8 тысяч предприятий, клубов и других организаций, которые заказали их.

Анализируя влияние, которое оригинальная статья оказала на всю журналистику Америки, Уоллес пришел к выводу, что оригинальные статьи производят большее впечатление на читателей, чем перепечатанные, и решил отводить им больше места на страницах журнала. Но в то же время он не хотел потерять репутацию журнала, публикующего «подборку всего лучшего из того, что печатается в настоящее время». «Уоллес разрешил эту проблему, – пишет Дж. Бейнбридж, – изобретя «пересаженную» статью – возможно самое важное журналистское нововведение со времен изобретения журнала-дайджеста»21.

Редакторы журналов по-разному объясняют поддержку этой системы. С одной стороны – это легкий способ получить статьи, за которые не надо платить, и иногда это статьи известных журналистов, с другой – название журнала появляется перед миллионной читательской аудиторией «Дайджеста».

Сам «Дайджест» прием «пересадки» из других журналов называет сотрудничеством. Однако тогда необъясним тот факт, что сокращенный вариант статьи в «Дайджесте» оказывается длиннее первоисточника. Например, статья, конденсированная из журнала «Нейшн», была на 468 слов длиннее, чем «оригинальная статья».

До 1955 года «Ридерз Дайджест» не публиковал рекламных объявлений, поэтому весь доход составляли деньги, полученные от распространения тиража. Соответственно, издатели «Дайджеста» старались привлечь как можно большую аудиторию.

В начале 1930 годов в «Дайджесте» появляются постоянные юмористические отделы, редакция журнала предлагает премии за лучшие присланные анекдоты. Кроме того, начинают печататься высказывания знаменитых людей, афоризмы, пословицы и поговорки. В 1932 году объем «Дайджеста» увеличивается до 128 страниц за счет публикации отрывков из книг. В 1934 году книжная секция журнала стала постоянным отделом, но в нем печатались главным образом документальные повести. В 1939 году в «Дайджесте» начинает использоваться цвет в оформлении обложки журнала и на его страницах, появляются иллюстрации. Обложка журнала становится ярче и привлекательнее, выделяются заголовки статей (перечень статей номера появился на обложке журнала в сентябре 1923 года).

Для привлечения читателей журнал использовал материальное поощрение: льготную рождественскую подписку, вознаграждения за лучшие статьи. В октябре 1936 года «Дайджест» присудил 10 премий по 1000 долларов авторам лучших статей. Кроме того, редакция журнала призывала своих читателей стать добровольными распространителями «Дайджеста» за небольшое вознаграждение. В 1932 году добровольные распространители журнала получили от редакции в общей сложности всего 20 тысяч долларов, а способствовали увеличению читательской аудитории «Дайджеста» на 300 тысяч человек.

Расширение аудитории происходит и за счет выпуска специальных изданий, рассчитанных на определенную часть читателей. В 1928 году выходит школьное издание, к нему прилагаются тесты и упражнения для совершенствования навыков чтения. Выходит и издание для колледжей и университетов.

С 1928 года вышло специальное издание для слепых по системе Брайля, став единственным национальным журналом подобного типа. Осуществление такого издания стало возможным благодаря созданному в 1932 году специальному Фонду издания для слепых. В январе 1939 года тираж издания для слепых составил 3,5 тысячи экземпляров, а читало его в общей сложности 15 тысяч человек в 20 странах. Принимая во внимание то, что трое из четырех слепых не умеют читать по системе Брайля, издатели «Дайджеста» стали выпускать в 1940 году пластинки для слепых со статьями из журнала. В год выходило от 100 до 120 пластинок, рассчитанных на 20 минут прослушивания.

Кроме того, Фонд для слепых, созданный «Ридерз дайджестом», выпускает специальное издание журнала, напечатанное крупным шрифтом. Номер состоит из трехсот пятидесяти двух страниц и содержит две трети материалов обычного издания. Годовая подписка на такое издание стоит меньше девяти долларов.

С 1937 года «Ридерз дайджест» бесплатно распространяется в тюрьмах, позже – в лепрозориях и лечебницах для душевнобольных. А с 1941 года продавался по льготной цене для военнослужащих американской армии.

Во второй половине 30 годов «Ридерз дайджест» выходит на международную арену. В 1936 году журнал начинает печататься в Латинской Америке и Испании, через 10 лет его тираж достигает 850 тысяч экземпляров. По заявлению редакции, целью данного издания являлось поддержание «политики доброго соседа». С 1937 года журнал печатается в Великобритании тиражом в 225 тысяч экземпляров. В 1942 году – в Португалии (310 тысяч экземпляров), в 1943 году – в Швеции (275 тысяч экземпляров) и арабских странах (125 тысяч экземпляров), в 1945 году – в Финляндии (100 тысяч экземпляров). При этом тиражи изданий «Ридерз дайджеста» на национальных языках намного превышали тиражи местных журналов, выпускавшихся на этих языках в странах, где он распространялся. В 1991 году журнал стал выходить и на русском языке.

Конечно, межвоенный период связан, прежде всего, с бурным развитием радиовещания и появлением телевидения. Первые пробные широковещательные радиостанции появились в США перед Первой мировой войной. Регулярные радиопередачи средневолнового радиовещания с выходом в эфир сразу нескольких станций, владельцами которых были ведущие производители электротехники Дженерал электрик, Вестинхауз и Рэйдиоу корпо-рейшн оф Америка – Ар-си-эй, относятся к концу 1920 года. И сразу же американское радиовещание начало бурно развиваться. Достаточно сказать в связи с этим, что количество радиостанций в Америке возросло с 30 в январе 1922 года (а в этом году была основана Ар-си-эй) до 556 в марте 1923 года, одновременно число радиоприемников у американцев поднялось с 50 тысяч в 1921 году до 600 тысяч в 1922 году. В 1927 году американский конгресс в целях регулирования работы станций впервые установил систему лицензирования22.

В 1926–1928 годах возникли сети Си-би-эс («Колумбийская вещательная система») и Эн-би-си («Национальная вещательная компания»), которые быстро создали формат поддерживаемых рекламой развлекательных передач, который характерен для системы электронных СМИ в Америке и поныне23. В 1926 году Эн-би-си вела передачу с бала в «Уолдорф-Астории». Си-би-эс 1 января 1927 года впервые транслировала по американскому радио футбольный матч.

В 1927 году 15% всех американских радиопередач по своей тематике были религиозными и образовательными, остальное время было занято различной информацией, музыкой и художественно-драматическими передачами.

В десятилетие с 1926 по 1935 год уже каждая американская семья имела один радиоприемник24.

Надо сказать, что появление и параллельное существование радиовещания, стремительно развивавшегося, нисколько не замедлило роста периодической печати в 1920–1930 годы. Его влияние на газетную прессу сказалось больше всего, пожалуй, в том, что американские газеты оказывали все большее внимание радиопередачам. Например, газета «Нью-Йорк таймс» отвела в июне 1922 года 40 колонок для ежедневной радиоинформации.

Еще в 1929 году страхи газет по отношению к радиовещанию казались неоправданными. Вместе с тем было верно и то, что радиовещание впечатляюще продвигалось вперед по отношению к газетам по доходам от рекламы (с 4 млн. долларов в 1927 году до 40 млн. в 1929 году), которые увеличились в 10 раз за два года. Правда, как раз в 1929 году американская газетная пресса достигла рекордного результата, получив 800 млн. долларов прибыли от рекламы.

Телевидение еще только зарождалось. Американские исследователи часто подчеркивают приоритет своих ученых в освоении радио и телевидения. Но это – плод мысли ученых всего человечества, и говорить о том, что, скажем, «телевидение изобретено в Америке», не вполне корректно.

Наряду с радиовещанием телевидение стало одним из наиболее массовых средств распространения информации и одним из важнейших средств связи. Как известно, конечным звеном телевизионной передачи служит глаз человека, поэтому и телевизионные системы строятся с учетом особенностей зрения. Реальный мир воспринимается человеком визуально в цветах, предметы – рельефными, расположенными в объеме некоторого пространства, а события – в динамике, в движении. Вот почему идеальная телевизионная система должна воспроизводить все эти свойства реального мира. Пока мы еще далеки от возможности создания такой идеальной телевизионной системы, но триумфальное шествие по планете этого «телеящера», как иногда выражаются, заставляет признать телевидение основным и наиболее эффективным средством массовой информации.

Принципиальная основа для реализации принципов телевидения была изложена в трудах американского ученого У. Смита, открывшего в 1873 году внутренний фотоэффект, русского физика А.Г. Столетова, установившего в 1888 году основные закономерности внешнего фотоэффекта, изобретателя радиосвязи А.С. Попова (1895), Б.Л. Розинга, разработавшего в 1907 году систему «катодной телескопии» и осуществившего в 1911 году первую в мире телевизионную передачу (в лабораторных условиях). Это были самые первые шаги, но чтобы довести телевидение до стадии практического применения, необходимо было решить множество других сложных вопросов.

Среди ученых, без вклада которых не было бы телевидения, необходимо назвать португальца А. ди Пайва, русского П.И. Бахметьева, американцев В.К. Зворыкина и Ф. Фарнсуорта, британского ученого К. Свинтона и многих других ученых и изобретателей.

В 1884 году Пауль Нипков изобрел систему механической развертки луча, создающую изображение объекта на экране. Она представляла собой вращающиеся диски с отверстиями. Через три года, в 1887 году, Уильям Крукс исследовал процессы, протекающие в трубке с двумя электродами и откачанным воздухом. Когда он пропустил через эту трубку электрический ток, то трубка засветилась. А в 1895 году Вильгельм Рентген открыл Х-лучи, используя такую же трубку, как и у Крукса. Через два года немецкий физик Карл Фердинанд Браун эту трубку усовершенствовал. Он установил дополнительные электроды, а дно трубки покрыл люминофором. Это позволило увидеть, что пучок электронов под воздействием электрического поля отклоняется. Трубка Брауна была прообразом нынешнего кинескопа, но сделал его похожим на нынешний – американский ученый и промышленник Зворыкин.

18 апреля 1921 года В.И. Ленину было отправлено сообщение, что в Нижегородской радиолаборатории создан прибор, позволяющий «видеть на экране подвижное изображение». Ленин просил оказать содействие в усовершенствовании этого прибора.

Идея создания прибора, при помощи которого можно было бы получить на экране движущееся изображение, буквально витала в воздухе. Вперед изобретателей продвинули опыты Джона Лоджи Бэру, который в 1926 году при помощи дисков Нипкова получил на экране изображение.

В СССР с 1 октября 1931 года стали регулярными малострочные (изображение с разложением в 30 строк) телепередачи неподвижных объектов. Начались передачи механического телевидения в Ленинграде, Одессе, Киеве, Харькове, Нижнем Новгороде, Смоленске, Томске. В 1932 году осуществлена первая передача движущегося изображения, а в 1934 – со звуковым сопровождением. В 1936 году проведено 300 телепередач общим объемом 200 часов. Но это были только опытные трансляции.

Качественно новый этап в развитии телевидения наступил в конце 30-х годов в связи с переходом от малострочного механического телевидения к электронному. Регулярные телепередачи в Германии и Великобритании начались в 1936 году, в США – лишь в 1941. Но массовое распространение телевидение получило лишь в 1950-е и 1960-е годы.

Но вернемся к общественно-политической тематике американских СМИ.

Десятилетие, предшествовавшее «великой депрессии» 1929–1932 годов, в США называют «золотым веком» Америки. За это десятилетие национальный доход страны почти удвоился. И хотя реальная заработная плата американских трудящихся фактически топталась на месте, она по-прежнему оставалась намного выше заработной платы рабочих стран Западной Европы. В стране по нарастающей увеличивался выпуск автомобилей, холодильников, радиоприемников.

Казалось, американскому процветанию ничто не угрожало. Не только в пропагандистском обиходе, но и массовом сознании повсеместно господствовало представление об «исключительности» американского капитализма и заокеанского пути развития, о необычности, единственности общественно-экономической системы этой страны. Казалось, что США ждет вечное социальное благоденствие.

Все эти представления до основания разрушила «великая депрессия» конца 1920 и начала 1930 годов. Кризис поразил всю мировую политическую систему, эпицентром которой были Соединенные Штаты.

В результате кризиса производство в основных отраслях американской промышленности сократилось наполовину. В 1932 году в стране насчитывалось 17 млн. полностью безработных. Миллионы рабочих увольнялись без пособий по безработице. Как показывают позднейшие подсчеты, за время великого экономического кризиса 1929–1932 годов экономика Америки понесла общий ущерб в 300 млрд. долларов, что равно сумме, израсходованной США за всю Первую мировую войну.

Выход из «великой депрессии» Америка осуществляла через политику президента Франклина Делано Рузвельта, единственного в истории США президента, четырежды избранного на этот пост (1932–1944), которая получила название «нового курса». «Новый курс» предполагал активное вмешательство государства в механизм общественного воспроизводства, его регулирование и принудительное картелизирование в сочетании с разнообразными мерами в социальной области, включая развертывание общественных работ, расширение прав профсоюзов и т.п., что, конечно, должно было улучшить положение трудящихся.

Интересно, что Рузвельт, высоко оценивавший возможности прессы и прилагавший все силы к тому, чтобы заручиться ее поддержкой, мог рассчитывать на поддержку лишь 40%, затем 36 и 23% американских ежедневных газет в ходе своих президентских кампаний. В 1944 году он был поддержан только 16,6% ежедневных газет, что не помешало ему получить на выборах 51,9 % голосов, – результат, лучше всего говорящий о большом разрыве между общественным мнением как мнением большинства народа и общественным мнением как мнением прессы. Являвшийся действительно моральным символом нации, Рузвельт считал, что президент должен не только руководить страной, но и убеждать народ в правильности такого руководства, быть учителем народа. При его президентстве широкое развитие получили пресс-конференции, которых он провел 99825. Рузвельт первым из американских президентов широко использовал радио в своих выступлениях. Он организовал службы печати в различных департаментах и правительственных учреждениях.

В создавшихся условиях происходило резкое обострение общественно-классовой борьбы, увеличилось количество забастовок и других форм массового протеста против бед и лишений, принесенных кризисом в американскую действительность, и одновременно росло влияние антикапиталистических партий и организаций, в первую очередь Коммунистической партии США (осн. в 1919 году). Активизировались также многочисленные «прогрессивные» общественные организации, нередко имевшие леворадикальный характер. Так, еще осенью 1929 года в Нью-Йорке был создан первый Клуб Джона Рида (Джон Рид клаб), в котором объединились прокоммунистически настроенные литераторы Нью-Йорка. Вслед за ним подобные клубы появились и в других крупных городах Америки. К 1933 году в стране их насчитывалось 35. Многие из этих клубов имели свои печатные органы, которые широко распространялись по Америке в эпоху «красных тридцатых».

Важнейшим из них являлся журнал «Нью мэссиз» («Новые массы»). Основанный в 1926 году группой левых литераторов, преемник антивоенного «Мэссиз» (1911–1917 годы), ставший еженедельником в начале 1934 года, «Нью мэссиз» по праву вошел в историю литературы США как «антология» левой американской литературы 1930 годов. В нем, в частности, сотрудничали Андерсон, Стеффенс, Драйзер, Колдуэлл, Хьюз, а из европейских писателей Барбюс, Арагон, Нексе, Г. Манн, О'Кейси, Стрэчи, Горький и др. Эта литература «прошла путь вторичного открытия Америки, Америки подлинной», – отмечал позже один из руководителей журнала, М. Голд26. Тираж «Нью мэссиз» достиг к середине 1930 годов 100 тысяч экземпляров.

Занимавший откровенно прокоммунистическую и просоветскую позицию, «Нью мэссиз» в то же время сделался одним из самых боевых центров антифашизма в Западном полушарии. Его антифашистскую платформу лучше всего характеризует относящееся к 1937 году высказывание Э. Хэмингуэя: «Есть только одна политическая система, при которой невозможно появление хороших писателей, и эта система – фашизм. Ибо фашизм – это ложь, изрекаемая бандитами. Писатель, который не хочет лгать, не может жить и работать при фашизме. Фашизм – ложь, и потому он обречен на литературное бесплодие. И когда он будет уничтожен, у него не будет истории, кроме кровавой истории убийств»27.

«Красные тридцатые» в США примечательны значительным развитием коммунистической и рабочей печати в стране, что явилось отражением заметно возросшего к этому времени влияния коммунистической партии на общественную жизнь. В эти годы американские коммунисты издавали свою ежедневную газету «Дейли уоркер» («Ежедневный рабочий», 1924), номер которой от 1 мая 1934 года был отпечатан беспрецедентным для коммунистической прессы тиражом – 400 тыс. экземпляров. С начала 1935 года к «Дейли уоркер» присоединилась «Санди уоркер».

В условиях Второй мировой войны экономическое развитие США обрело известную устойчивость благодаря внедрению государственного регулирующего механизма в хозяйственную жизнь в сочетании с реформаторской деятельностью.

Война стала мощным генератором экономического роста США, способствовала разрешению проблемы занятости. Были приняты меры по жесткому государственному регулированию отношений между трудом и капиталом. Государство признало юридический статус за экономическими организациями рабочего класса – профсоюзами. Национальная конференция представителей профсоюзов и предпринимателей (декабрь 1941 года, Вашингтон) приняла взаимное обязательство: рабочим избегать стачек, а предпринимателям не прибегать к локаутам, улаживать возникающие конфликты путем переговоров. 12 января 1942 года в США было создано Национальное военное управление труда, на которое возлагались функции принудительного арбитража.

В сентябре 1939 года президент Рузвельт немедленно умножил усилия по помощи союзникам. «Ленд-лиз акт» давал президенту право оказывать им всестороннюю помощь. В процессе организации нации для войны, в частности, снова был введен в действие закон о шпионаже 1917 года, который был распространен также на книжную литературу.

Положение и функционирование американских средств массовой информации в годы Второй мировой войны характеризовались следующими нововведениями и обстоятельствами.

При принципиальном отсутствии цензуры издатель американской газеты, как известно, считает себя вправе критиковать и комментировать любое действие властей и обсуждать политику правительства. Даже в условиях войны эта его прерогатива осуществлялась довольно свободно. Так, после нападения Японии на Пирл-Харбор 7 декабря 1941 года американские газеты обсуждали вопрос о недостаточных согласованности и взаимодействии между армией и военно-морскими силами США. Однако некоторые ограничения на журналистику накладывались властями исходя из «национальных интересов».

Правда, цензура касалась исключительно фактов и не распространялась на выражение мнений. И естественно, в создавшихся условиях большая роль отводилась самоцензуре, в частности в том, что касается нередакционной площади, т.е. рекламы, роль которой в целом, надо сказать, в годы войны уменьшилась, в то время как при общем и заметном уменьшении розничного распространения прессы существенно возросла роль подписки.

Была введена прямая цензура, которая входила в компетенцию военного министерства США. Последнее регулировало все вопросы, связанные с военными корреспондентами (всего на фронтах войны в разных странах находилось более 500 американских корреспондентов, а при американских вооруженных силах за годы войны в общей сложности было аккредитовано 1646 журналистов). За военными корреспондентами в военное время в принципе сохранялось право правдиво информировать народ о фактах, касающихся операций армии, при одновременном категорическом запрете выдавать «сведения» врагу. Например, запрещалось сообщать о военных базах и аэродромах, с которых американцы в 1942 году начали осуществлять налеты бомбардировочной авиации на Токио.

В разгар войны была предпринята попытка «официализации» военной информации и создания ее единого потока под управлением и контролем со стороны правительства, что обеспечивало бы все газеты и журналы страны необходимой военной информацией своевременно и в должном объеме. Для этого была учреждена новая правительственная должность так называемого Директора военной информации, который мыслился как координатор этого единого информационного потока. Первым директором «военной информации» был назначен 14 июня 1942 года бывший комментатор новостей радиовещательной корпорации Коламбиа бродкастинг компани, Элмер Дэвис.

Важным шагом в указанном направлении явилось учреждение Комитета военной информации (Offis of information) в июне 1942 года. На него был возложен контроль за потоком новостей в годы войны. В контроле за военной информацией он кооперировался с военным и военно-морским министерствами, действуя в сотрудничестве также с военным советом по рекламе (Udvertising cansel) и издателями. В бюро новостей (News bureau) Комитета военной информации, имевшем ежегодный бюджет в 1 млн. долларов, работало 250 сотрудников.

А в январе 1943 года в Нью-Йорке было открыто Армейское агентство новостей – Эй-эн-эс, главной целью которого было снабжение военной информацией сотен газет по всей стране, включая самые разные в жанровом отношении материалы по этой тематике (новостные сообщения, статейные материалы, «колонки», шедшие тогда без авторских подписей, различные иллюстрации).

Несмотря на существование Эй-эн-эс, основным поставщиком информации в Америке в военное время, как и в мирные годы, являлись агентства Ассошиэйтед пресс и Юнайтед пресс, наряду с учрежденным в 1941 году агентством Пресс Ассошиэйшн.

В реальном введении военной цензуры в США главную роль сыграло создание Цензурного комитета, директором которого был назначен Байрон Прайс, исполнительный издатель новостей агентства Ассошиэйтед пресс. Во исполнение закона о деятельности американской журналистики в военное время, опубликованного 15 января 1942 года, цензура была распространена на радиосообщения, на почтовые и телеграфные отправления. В Цензурном комитете на 1 июня 1942 года состояло около 16 тысяч сотрудников, а бюджет его на этот год составлял 27,5 млн. долларов.

Следует подчеркнуть, что в 1939–1945 годы практически все крупные американские газеты и журналы в основном сохранили свои довоенные тиражи, военная тематика и проблематика занимали в них преобладающее место. Более того, настоящим бумом отмечено развитие американской военной печати как на территории самой Америки, так и за морем. Так, 17 апреля начала выходить утренняя ежедневная газета «Старз энд страйпз» («Звезды и полосы»), расходившаяся только на европейском театре военных действий тиражом в 1 млн. экземпляров. Первый номер этой газеты был выпущен на европейской земле 4 июля 1944 года (г. Шербур).

Однако важнейшим каналом массовой информации и пропаганды США в годы Второй мировой войны было радиовещание, а не периодическая печать. Существовала гигантская, охватывающая всю страну система «сетей» и радиоточек, имеющихся, по сути, в каждой квартире. Как считают, в 1942 году в Америке насчитывалось более 28 млн. радиоточек, которыми было охвачено 82,8% всего населения страны28.

В годы Второй мировой войны американские внешнепропагандистские ведомства активно отрабатывали методы и приемы манипулятивной пропаганды, используя не только «белую» и «серую», но и «черную» пропаганду, направленную главным образом на население и войска противника. Но, как это уже случалось в ходе Первой мировой войны, без внимания не оставались «нейтралы» и союзники29.

В целом в годы Первой и Второй мировых войн и в межвоенный период американская журналистика продолжала устойчиво развиваться, осваивая новые технические средства, внедряя не использовавшиеся ранее формы и методы журналистского труда и организации производства.

В этот период появилось много новых типов изданий; активно развивалось радиовещание; зародилось телевидение.

Журналистика США в 1945-1995 годы

Среди последствий Второй мировой войны исследователи называют такое: мировой финансово-экономический центр переместился из Европы в Соединенные Штаты Америки. Когда в 1945 году закончилась «великая антифашистская война», национальный доход Соединенных Штатов возрос по сравнению с 1940 годом в два раза и составил 55% мирового промышленного производства. Причем в отличие от Западной Европы в Америке сохранился отлаженный производственный механизм и сравнительно быстро произошел переход на мирное производство с заменой изношенного оборудования на новейшее по тому времени. Правящие круги США выдвинули «доктрину Трумэна» и «план Маршалла» – по сути дела программу использования экономического и военного превосходства над странами Европы, опустошенными войной, для подчинения их своему контролю в той или иной степени.

Хотя радость победы над фашизмом разделили народы разных стран, входивших в антигитлеровскую коалицию, единство среди союзников было недолговечным. Практически сразу началась «холодная война», сигналом к которой послужила знаменитая речь Черчилля в Фултоне. Начало «холодной войны» вызвало в США ожесточенно отрицательное отношение властей и официального общества ко всем проявлениям не только левой политической оппозиции, но и фактически любого нонконформистского инакомыслия, что в наиболее уродливом виде вылилось в форму «маккартизма» (1950–1955 годы) и преследований за «антиамериканскую деятельность». В «охоте на ведьм» приняли участие не только правые политические деятели, но и многие журналисты.

В конце 1940 – начале 1950 годов принятый еще в 1940 году Закон о регистрации иностранцев, более известный как «закон Смита» и предусматривавший обязательную регистрацию всех проживающих в стране иностранцев и столь же обязательную депортацию за пределы страны тех из них, на кого падало подозрение в связях с «подрывными элементами», был использован правительством Г. Трумэна в борьбе против коммунистической партии. В соответствии с этим законом были организованы судебные процессы над руководителями КП США, которые были заключены в тюрьму1. В этой обстановке американский конгресс принял ряд новых законов, ограничивавших право американцев пользоваться свободой выражения мнения, свободой ассоциаций и другими демократическими правами: закон Тафта-Хартли (1947 год), закон Маккарэна-Вуда (1950 год), закон Браунелла-Батлера (1954 год), закон Лэндрама-Гриффина (1959 год) и др.

В этой связи нелишним будет отметить, что положение рабочей и особенно коммунистической прессы в этот период было чрезвычайно тяжелым. Лидер американских коммунистов Э. Браудер, бывший баптистский священник, держал под своим контролем всю партийную прессу, сам являлся главным редактором газет «Дейли уоркер», «Санди уоркер», журнала «Коммьюнист». В состав редакции «Дейли уоркер» входил, в частности, осведомитель ФБР Луис Буденц. Именно Браудер в 1943 году воспринял Тегеранскую конференцию и ее результаты как показатель наличия полной гармонии между трудом и капиталом. 20 мая 1944 года компартия была распущена, вместо нее создана аморфная и нежизнеспособная ассоциация: взамен партийных ячеек создавались клубы, ликвидировались парторганизации на предприятиях, в партийной прессе перестали публиковать критические высказывания в адрес руководителей. Партийная пресса сразу же потеряла поддержку читателей.

Атмосфера официально поощряемых антикоммунистических гонений и постоянного запугивания «советской угрозой» не прошла бесследно для американской периодической печати. Большой ее знаток, известный французский ученый Жак Кейзер отмечал в 1950 году, что американская печать изобилует ложными новостями, а в распространяемой за океаном информации особое место, наряду с ложными или искаженными новостями, отводится систематическому «алармизму» (нагнетанию тревоги). «Можно было бы составить антологию текстов, исходящих от видных лиц и возвещающих худшую из катастроф, – писал он. – Серьезные уравновешенные газеты принимают участие в этой кампании, которая достигла своего пароксизма по случаю разоблачений об атомной, водородной и кобальтовой бомбах. Этот алармизм производит самый пагубный эффект, когда он является результатом статей, внешне документированных, опирающихся на референции, в которых доказанное соседствует с тем, что хотят предположить, где правдоподобное соседствует с чистым вымыслом»2.

«Моделями жанра» в рассматриваемом отношении Кейзер назвал многие статьи братьев Олсопов в «Нью-Йорк геральд трибюн», в частности статью о Югославии, появившуюся в январе 1950 года, где американские журналисты безапелляционно утверждали, что «советская агрессия произойдет весной», и статью этих же авторов в еженедельнике «Сатердей ивнинг пост», относящуюся уже к марту 1955 года и воспроизведенную органами печати во Франции, где они писали, что «невозможно установить, где и когда будет развязано ближайшее коммунистическое наступление, но достоверно одно: однажды оно произойдет», хотя, как замечает Кейзер, «ничто в тексте, предшествующем или последующем, не подтверждает категорическое "достоверно". ...Отбросим уверенность в "коммунистическом наступлении", и вся конструкция Олсопов обрушится либо утратит свой интерес. Пиши Олсопы о том, что они верят в ближайшее коммунистическое наступление, и их статья, построенная на личном суждении, не имела бы резонанса. Говори они о наступлении возможном или даже вероятном, статья не была бы замечена: она не создает сенсации. Чтобы она заключала ее, необходимо, чтобы она анонсировала уверенность в коммунистическом наступлении, и авторы статьи сделали этот шаг, который идет от гипотезы к уверенности»3.

Специальный номер американского журнала «Кольерс» от 27 октября 1951 года был целиком посвящен подробному живописанию воображаемой войны ООН против СССР, победно завершенной «голубыми касками» в Москве. Именно из Москвы, места штаб-квартиры вооруженных сил ООН, в основном американских, как это происходило и в Корее в это время, предположительно был отправлен в редакцию журнала «Кольерс» репортаж, датированный 1960 годом. Фазы войны и оккупации были описаны со всей тщательностью, подкреплены фотографиями и рисунками. Подобная публикация, содержавшая подписи известных лиц и тиражированная в сотнях тысяч экземпляров, внесла свой вклад в возрастание искусственно нагнетаемого антисоветского психоза и, конечно, в дальнейшее нарастание международной напряженности.

Широко и систематически пользовалась американская журналистика методом постоянной деформации новостей о Советском Союзе и восточноевропейских странах. Газета «Нью-Йорк таймс», например, постоянно практиковала ее в изображении событий в России с 1918 года. Журнал «Джорнелизм куортерли» («Ежеквартальник журналистики») свое исследование об этом, проведенное в 1946 году, заключил констатацией, что «Нью-Йорк таймс» проявила себя здесь как «четко антирусская газета», особенно после капитуляции Германии в 1945 году, и «новости, неблагоприятные для СССР, привлекали ее внимание намного больше, чем информация благоприятная»4.

На этом фоне проходило дальнейшее развитие американской периодической печати. Несмотря на то что количество ежедневных газет в стране за 1940–1945 годы сократилось с 1848 до 1749, т.е. на целую тысячу названий, в 1940 году американская пресса ежедневно выбрасывала на рынок новостей 41 млн. газетных экземпляров, то в 1945 году эта цифра возросла до 48,3 млн., чтобы достичь к 1950 году 53,8 млн.

На 1 января 1946 года в Америке издавались 1750 ежедневных газет, которые выходили в общей сложности в 1500 городах. Действительное же значение для формирования общественного мнения, как считают, имели лишь 50 газет, издававшихся в 14 городах, население каждого из которых превышало 1,5 млн. человек. Между прочим, к середине 1950 годов лишь 87 американских городов располагали двумя или более ежедневными газетами, тогда как в 1920 году их было 552.

Владение и управление прессой США сосредотачивалось во все меньшем числе рук. Прошла эра новых газетных изданий, газеты сливались друг с другом, укрупнялись, а общее количество их уменьшалось. Вся газетная пресса США к началу послевоенного периода являлась собственностью 1,5 тысяч компаний и лиц, из которых 10 собственников, т.е. 0,7% их (Скриппс и Говард, Херст, Ганнетт и др.), контролировали 30% всего газетного тиража5. Одновременно происходили модернизация предприятий прессы и как следствие этого – увеличение объема газет (22 полосы в 1945 году, 58 полос в 1973 году).

К 1950–1960 годам окончательно сложились те особенности американской газетной прессы, которые придавали газетам их сегодняшний типологический вид и характеризовали с существенной стороны как их положение, так и функционирование, во многом отличающиеся от европейских аналогов. Из этих ее важнейших «американских» черт, в первую очередь следует отметить традиционно идущее, по крайней мере, с конца XIX столетия, подавляющее преобладание воскресной прессы над ежедневной, а в том, что касается последней, – вечерней над утренней. Характерной особенностью американской газетной прессы стало также преобладание региональной и местной печати. Эта локализация ежедневной прессы, ограниченная одним регионом, даже одним небольшим городом, уже объясняет некоторый налет провинциализма на большинстве американских газет. Взятые вместе, они делают упор на местные новости, имеющие бесспорный приоритет над новостями национальной и международной жизни.

При явном преобладании в системе ежедневной прессы газет со средним и малым тиражом американская газетная печать в определенной мере характеризуется стандартизацией и унификацией содержания, оформления, а также организации всего газетного дела. В США газеты, зависящие от одной и той же группы, печатают одни и те же передовые, одни и те же фотоснимки, имеют те же рубрики. В сущности они отличаются друг от друга почти исключительно по местному содержанию и, естественно, по названиям.

К середине XXстолетия явственно наметились тенденции с одной стороны – к бурному развитию прессы пригородов с весьма насыщенной рекламой (особенно магазинов и торговых супермаркетов) в связи с активной миграцией населения больших городов в направлении пригородов, а с другой – к появлению междугородных газет в результате сближения интересов двух и более связанных между собою полисов, в основном в индустриальных штатах с плотным населением.

Например, у единственной вечерней нью-йоркской газеты «Нью-Йорк пост» появились сразу три опасных конкурента в пригородах: «Нью-Арк ньюс», запустившая издание, специально предназначенное для Нью-Йорка, под названием «Ивнинг ньюс»; «Ньюсдей», издававшаяся в Лонг Айленде, тираж которой достигал 450 тыс. экземпляров, что позволяло этой пригородной газете стать одной из крупнотиражных газет США; годовой объем рекламы в «Ньюсдей» составлял 57 млн. строк, т.е. больше, чем в любой другой ежедневной американской газете; и наконец, «Лонг Айленд пресс». Интересно, что за 1960 годы тираж газет крупных американских городов возрос всего на 2%, а пригородных газет – на 80%.

Одна из существенных характеристик американской ежедневной газеты заключается во все более значительном месте, отводимом в ней рекламе. Реклама вызывает регулярное увеличение объема газет. В 1945–1960 годах среднее число полос ежедневных газет, превышающих по тиражу 100 тыс. экземпляров, увеличилось с 22 до 50, а место, занимаемое рекламой, возросло с 51,5 до 62,5%.

Что же касается воскресных газет, то их средний объем увеличился с 70 до 167 страниц, а некоторые из них имели просто-таки экстравагантный вид. Так, 7 апреля 1963 года «Нью-Йорк таймс» вышла объемом 702 страницы и весом 3 килограмма. Но это еще не рекорд...

Согласно американским данным конца 1960 годов, в газете, печатающейся тиражом более 100 тыс. экземпляров, реклама занимала 62–64% всей печатной площади, а в воскресных газетах – 65–70%. Если в 1935 году газеты получали более половины национального рекламного бюджета, то в 1950 году, когда весь рекламный бюджет страны составлял 5 млрд. долларов, – 37% (около 2 млрд.), радио – 11%, а телевидение – 3%, то как изменилось положение к 1960 году, когда газетам достался уже 31% (из 11 млрд. долларов), а телевидению – 14%. В 1969 году вся периодическая печать США получила лишь 23% реальных доходов всех американских СМИ и почти столько же телевидение (20%).

Если в середине 1920 годов больше всех затрачивали денег на рекламу автомобильная (16 млн. долларов) и пищевая промышленность (11 млн.), то через сорок лет главными американскими рекламодателями стали сверхгигантские корпорации «Дженерал моторс», «Дженерал дайнемикс», «Дженерал электрик», «Рокуэлл интернешнл», «Локхид», «Боинг», «Дуглас-Макдонелл» и др.

С 1946 года стоимость рекламы в американских газетах возросла, тем не менее их доходы в 1970 годы, хотя и превышали доходы радио, но уже уступали доходам не только телевидения, но и журналов. Вообще распространение телевидения повлекло за собой перераспределение средств, выделенных на рекламу. В 1970 годы средняя американская газета получала 80% доходов от местной рекламы, а телевидение, у которого доля поступлений от национальной рекламы была неизмеримо выше, – всего лишь 24%.

К началу 1960 годов вся система периодической печати США насчитывала 19458 изданий, в том числе 1855 ежедневных газет, издававшихся в 1205 городах, из которых лишь 356 были утренними, а остальные 1499 – вечерними. Причем глобальный разовый тираж воскресных приложений к ежедневным газетам (47 млн. экземпляров) более чем в два раза превышал тираж всех утренних (23 млн. экземпляров).

В 1970 году в Америке публиковались 1748 ежедневных газет, суммарный разовый тираж которых был более 62 млн. экземпляров, (при населении 204 млн. человек), что составляло четверть всех ежедневных газет земного шара, при 1/17 части населения мира. Ежедневно на каждые 100 американцев продавался 31 газетный экземпляр, и по этому показателю Соединенные Штаты находились на седьмом месте в мире (после Великобритании, Швеции, Люксембурга, Японии, Швейцарии и ГДР, перед Францией и Советским Союзом). США занимали первое место в мире также по потреблению газетной бумаги (36 кг бумаги на душу населения)6.

К началу 1970 годов в США лишь 11 ежедневных газет выходили тиражом более 500 тыс. экземпляров, а более половины всех имели тираж порядка 10 тыс. экземпляров. Тираж, превышающий 1 млн. экземпляров, имели лишь две нью-йоркские газеты – «Нью-Йорк дейли ньюс» и «Уолл-стрит джорнел», претендовавшая со своим тиражом в 1,2 млн. экземпляров на первое место в стране и в результате серьезных типологических новшеств ставшая отводить важное место политическим материалам и общей информации, наряду с ее обычными публикациями экономического и финансового характера.

По данным на 1961 года 82% американских семей покупали и читали минимум одну газету в день (в 1920 году их было 78%). Тем не менее, семьи, выписывавшие либо покупавшие более одной газеты, находились в абсолютном меньшинстве.

Индекс выписываемых газет в расчете на одну семью в Америке десятилетиями рос медленно и, составив к 1850 году цифру 0,2, за последующие 30 лет поднялся до 0,4, т.е. одна газета приходилась уже на каждую семью, к 1920 году – 13 газет на 10 семей (к этому времени распространение достигло высшей точки в истории). Затем рост замедляется и начинается медленный спад; это приводит к тому, что к 1970 году достигается уровень 1910 года – одна газета на семью7.

В 1950–1960 годы американские газеты переживали серьезный кризис. В 1962 году в Нью-Йорке насчитывалось семь крупных ежедневных газет общей и политической информации на 14 млн. человек населения. А к концу 1960 годов их осталось всего три («Нью-Йорк таймс», «Нью-Йорк дейли ньюс» и «Нью-Йорк пост»), после того как в середине 1960 годов из-за непреодолимых финансовых трудностей перестали выходить, наряду с другими, «Нью-Йорк геральд трибюн» и «Нью-Йорк уорлд телеграмм энд сан». Попытка «Нью-Йорк таймс» наладить выпуск в Калифорнии своего тихоокеанского издания продолжалась лишь с 1 октября 1962 до 24 января 1964 года.

«Великий газетный мор», или «эпидемия газетной смерти», косвенно связан, как считают, с экспансией телевидения и, охватив весь западный мир, болезненно сказался на газетной прессе США. Это скольжение газетной прессы по наклонной сочеталось с кризисом доверия к ней со стороны массовой читательской аудитории. Как показали результаты опроса, в конце 1960 годов пять американцев из десяти считали, что их газета «пристрастна, несправедлива и тенденциозна», а наибольшее число читателей выразили свое доверие к следующим газетам: «Уолл-стрит джорнел» (55%), «Нью-Йорк таймс» (36%), далее шли «Вашингтон пост» и «Лос-Анджелес таймс»8.

«Эпидемия газетной смерти» продолжала свирепствовать в США и в 1970 годы. Вот хроника на этот счет лишь одного 1972 года. Закрылась одна из крупнейших газет страны «Чикаго дейли ньюс», и во втором по величине городе Америки остались лишь две ежедневные газеты («Чикаго трибюн» и «Чикаго сан-таймс»). В июле перестала выходить столичная «Вашингтон дейли ньюс», проглоченная своей конкуренткой «Вашингтон ивнинг стар». Несколько позже такая же участь постигла и газету «Бостон геральд травелер», ее имущество скупила на корню «Рикорд Америкен». В конце года приказала долго жить одна из самых крупных газет штата Нью-Джерси «Нью-Арк ивнинг ньюс».

Журнал «Эдитор энд паблишер» («Редактор и издатель») писал 7 августа 1976 года: «Проблема №1, стоящая сегодня перед газетами: как добиться того, чтобы люди покупали и читали газеты». Выход этот журнал видел в том, чтобы привлечь к чтению газет молодых читателей в возрасте от 18 до 25 лет, а также в том, чтобы активно и искусно «искушать, заманивать, обольщать, соблазнять, провоцировать, подкупать, задабривать, очаровывать, гипнотизировать» аудиторию9.

Одновременно росли цены на газетную бумагу, которая лишь в 1976 году повысилась на 20 долларов за тонну, достигнув суммы 305 долларов (335 в 1977, 440 в 1979 и 470 в 1980 годах), что, естественно, вызывало рост цен на газеты, например «Нью-Йорк таймс» с 50 до 85 центов, и приводило к все большему сокращению доли редакционного материала в газетах и к одновременному росту рекламы, доходы ежедневной прессы от которой в 1976 году превысили 10 млрд. долларов (11 млрд. в 1977 и 12 млрд. в 1978 годах). Особенно наблюдалось возрастание доходов от рекламы у газет, которые воспользовались растущим рынком пригородов по принципу «информировать, но таким образом, чтобы люди покупали газету» («Нью-Йорк дейли ньюс», «Ньюсдей» и др.).

«Газетная эрозия» развивалась в условиях резкого углубления процесса концентрации и монополизации печатных средств массовой информации. В 1975 году, например, сменили владельца 49 американских газет. При этом процесс монополизации и концентрации американских СМИ сопровождался расширением вторжения на американский газетно-журнальный рынок иностранного капитала. Так, австралиец Р. Мердок в 1976 году купил «Нью-Йорк пост», единственную оставшуюся вечернюю газету в этом крупнейшем городе страны, а в 1974 году основал в Нью-Йорке бульварную «Нейшнл стар», одновременно купив компанию «Нью-Йорк мэгэзин» (журналы «Нью-Йорк», «Нью Уэст» и др.)10.

Англо-канадская компания «Томпсон ньюспейперс инк.» владела к 1970 году 56 американскими газетами, а к 1980 году их число поднялось до 119. В 1978 году английский газетный магнат В. Хармсворт купил американский журнал «Эсквайр», а немецкая компания «Грунер унд Яр» стала собственником журнала «Пэрентс» («Родители»), Одновременно владелец французского журнала «Пари-матч» Д. Филиппачи возобновил в 1979 году издание большого иллюстрированного журнала «Лук» («Взгляд»), прекратившего свой выход в 1971 году.

Продолжались попытки создания новых ежедневных нацональных газет. Наиболее успешной из всех них оказалось основание группой «Ганнет компани» газеты «Ю-Эс-Эй тудей» (1982), ставшей первой в истории страны национальной общеполитической газетой. Успех газеты в глазах и читателей, и рекламодателей с первого номера, отпечатанного тиражом 1,2 млн. экземпляров, объясняется тем, что она сумела отказаться от стереотипов и создать совершенно новую для Соединенных Штатов концепцию национальной общеполитической газеты. В традиционно сложившейся структуре американской прессы ее роль играли информационные еженедельники, и хотя на появление «Ю-Эс-Эй тудей» особенно бурно реагировали газеты, причем не только комментариями, но и откровенным эпигонством (не по сути, разумеется, а по форме), реально новое издание конкурировало прежде всего с журналами новостей11.

Как отмечает Е.Ч. Андрунас, новая газета была «рассчитана на сравнительно молодых людей, выросших в эпоху телевидения. Обилие ярких цветных иллюстраций... крупные заголовки, сравнительно краткие тексты, броская верстка привлекают читателя, вызывая у него ассоциацию с привычным экранным видеорядом... Газета предназначена для наиболее мобильной части общества, для людей, которые много путешествуют...»12. Газета имела целый ряд приложений (справочное, книжное, школьное и др.). Через пять лет, имея тираж 1,5 млн. экземпляров, «Ю-Эс-Эй тудей» уступала по этому важнейшему показателю лишь одной «Уолл стрит джорнел» (2 млн.).

Как национальное издание в столице США также в 1982 году стала выходить новая газета «Вашингтон таймс», тесно связанная с «Объединенной церковью Муна». С апреля 1984 года эту газету стали печатать также в Северной Калифорнии, а затем и в Южной.

Резкое усиление зависимости американских средств массовой коммуникации от крупного финансово-промышленного капитала выразилось в том, что к началу 1980 годов впервые в истории американской журналистики новости и общественная информация формально интегрировались корпорациями на высочайшем уровне финансового, а не журналистского контроля13.

К этому времени большая часть американских масс-медиа – газеты, журналы, радио, телевидение, книги, кино (всего около 25 тыс. «индивидуальных» источников информации) контролировались 50 гигантскими корпорациями, которые тесно смыкались в своих финансовых интересах с крупными отраслями промышленности и важнейшими международными банками. А 20 крупнейших корпораций контролировали более половины из 61 млн. экземпляров ежедневно издаваемых газет14 и более половины доходов от 11 тыс. журналов. На это время 3 корпорации контролировали большую часть доходов от телевидения и основную часть телевизионной аудитории, 10 – осуществляли аналогичный контроль на радио, 11 – в книгоиздательствах и 4 – в кинематографии. Причем дюжина крупнейших американских банков, действующих в международном масштабе, владела контрольным пакетом акций многих из 50 крупнейших информационных корпораций.

В условиях бурной экспансии телевидения нелегкой стала жизнь и у изданий журнального типа. Здесь показательна судьба двух гигантов американской иллюстрированной периодики.

Еще не успел затихнуть хор соболезнований по поводу кончины журнала «Лук», закрывшегося в 1971 году при тираже 6,5 млн. экземпляров, как американский журналистский мир ждал новый сюрприз: буквально за день до наступления нового 1973 года перестал существовать люсовский журнал «Лайф». Напоминавшее некролог объявление о закрытии этого издания произвело тем больший эффект, что с рынка американской журнальной периодики исчез последний представитель журнальных иллюстрированных изданий большого формата с массовым тиражом, к которым в свое время принадлежали «Кольерс», «Сатердей ивнинг пост» и «Лук».

И все же параллельное конкурентное существование одновременно с телевидением и адаптация к этим условиям журнальная периодика переживала менее болезненно, нежели газетная пресса общей и политической информации.

Как показывала действительность масс-медиа 1960–1970 годов, лучше всего оказалась приспособленной к реалиям «телевизионной эры» специализированная печатная журналистика. И это было вполне закономерно. На смену «омассовления» периодической печати, которое было главной и постоянной тенденцией вначале газетной, а затем журнальной печати США, проявившейся начиная по крайней мере с 1830 годов и продолжавшейся в течение 120–130 лет, в условиях новейшей технологической революции в сфере СМИ, бурной экспансии телевидения и сопутствовавшего ей кризиса массовых периодических «общего», «смешанного» типа, газетных, а потом и журнальных изданий пришла новая тенденция, которая получила название «распада масс» («диссольюшн оф мэссиз») – распад одной и единой массовой аудитории на множество «законных» узких, специальных читательских адресатов и интересов. Постепенно это выразилось в беспрецедентно стремительном развитии специализированной журнальной периодики (в меньшей степени газетной). В связи с этим следует пояснить, что в США, как и вообще на Западе, к «специализированной» журналистике нередко относят не только собственно специализированную печать (научно-техническую, отраслевую, военную, сельскохозяйственную, религиозную и т.п.), но и издания бульварно-развлекательного характера, скажем, адресованные отдельно мужскому или женскому читателю.

Важно и другое. Если глобальный доход американской журнальной периодики составлял, например в 1969 году, около 2 млрд. долларов, то намного более половины их являлись доходами от рекламы, что, между прочим, составляло пятую часть всех рекламных доходов в сфере американских масс-медиа.

Вполне объясним интерес рекламодателей к иллюстрированным журналам. С одной стороны, эти издания являются, как правило, общенациональными и своим распространением охватывают различные географические секторы страны либо, будучи изданиями, относящимися к специализированной периодике, представляют собой идеальные передатчики соответствующей рекламы: скажем, рекламы зерна в сельскохозяйственных журналах, предметов красоты в – женских и т.п. С другой стороны, иллюстрированные журналы в милости у рекламодателей еще и потому, что они живут дольше, чем ежедневные газеты (вместо одного дня – неделю, месяц...). Журнал к тому же обычно имеет больше читателей, чем ежедневная газета, их число может превышать тираж журнала в пять раз. Кроме того, в условиях бурной экспансии телевидения едва ли не первой свою жизнеспособность проявила группа изданий журнального типа, интерес к которым не только не уменьшился, но и возрос.

Речь идет о бульварно-развлекательных изданиях, занимающих важное место в системе массовой американской периодики, среди которых первым следует назвать журнал для мужчин «Плейбой» («Повеса») и последовавшие за ним в 1970 годы типологически родственные издания («Пентхауз» – «Квартира-люкс на крыше небоскреба», «Вива» – «Да здравствует», «Гэллэри» – «Галерея», «Генезис» – «Происхождение» и др.).

Заметным и чрезвычайно показательным явлением американской журналистики 1960–1970 годов стал так называемый «новый журнализм», или «новая журналистика»15. Возникший на стыке журналистики и литературы, «новый журнализм» поставил своей важнейшей целью обогатить арсенал выразительных и изобразительных средств журналистики богатством приемов художественной литературы и тем самым повысить ее общественную роль. «Новый журнализм» был вызван к жизни особыми условиями американской действительности второй половины 1960 – первой половины 1970 годов с их обстановкой брожения, связанного с войной США в Индокитае, расовыми волнениями, волной разоблачений в американской журналистике, с грубыми нападками на прессу тогдашнего вице-президента США Спиро Агню, с «эрой Уотергейта» и т.п.

По мнению «новых журналистов» как литераторов, в первую голову деградировал сам жанр американского романа, утратившего для читателей свое былое очарование. Из «новых журналистов» сразу же выдвинулись Томас Вулф, Джимми Бреслин и Гэй Тализ, а также широко известные писатели Трумэн Капоте и Норман Мейлер, имевшие репутацию серьезных романистов. Так, Капоте написал в жанре «нового журнализма» книгу «Обыкновенное убийство», представлявшую собой детальный беллетризованный репортаж о том, как двое выродков вырезали фермерскую семью в штате Канзас. А. Мейлер в своей книге «Армия в ночи», написанной в той же романо-репортажной манере, описал свое участие в демонстрациях протеста против войны во Вьетнаме. Между прочим, свою ставшую бестселлером книгу Т. Капоте назвал «документальным романом» (она имела и подобающий случаю подзаголовок «История как роман – и роман как история»).

«Новый журнализм» позволял себе скрыто либо в открыто скептической, порицающей манере, близкой по духу настроениям тогдашних левых, выражать сомнение в искренности и справедливости многих давно узаконенных в США ценностей, догм, понятий и представлений, не в последнюю очередь связанных с положением и функционированием периодической печати в Америке. Одновременно он выражал глубокое недовольство состоянием американской художественной литературы. «Роман, – пишет Вулф, – более не занимает в обществе того высокого положения, которое он занимал в течение последних девяноста лет. Отчасти в этом повинны сами романисты, ибо они отказались от высоких завоеваний реализма – от точного, подробного и нелицеприятного изображения жизни общества, нравов, профессиональной деятельности и так далее; а ведь как реалистичность романа в течение длительного времени поддерживала у читателей неослабевающий интерес к этому жанру»16.

«Новый журнализм» представлял собой попытку оживить традиционную журналистику, вдохнуть в нее новую душу путем насыщения и обогащения ее достижениями художественной литературы в области формы, ее «стилем», приемами и средствами. Отвергая все рутинное и косное в конформистской журналистике США, «новые журналисты» утверждали, что наиболее достоверное, истинное изображение своего времени может быть достигнуто только с помощью художественного вымысла. При этом они категорически отвергали упреки своих оппонентов в стремлении уйти от истины или, как минимум, ее исказить и подчеркивали, что первейшим залогом истинности, достоверности изображения ими действительности в «беллетризованных» репортажах является предшествующее процессу их написания самое скрупулезное изучение фактов реальной жизни.

Практика работы современной зарубежной журналистики отличается многообразием форм и направлений. Журналист действует не в абстрактной среде «совокупного читателя», а во вполне конкретных исторических, национальных, социальных, экономических, политических и иных условиях. И все же можно, помимо «нового журнализма», выделить отдельные направления, которые являются наиболее общими и перспективными и возникли в изучаемый период.

Прежде всего необходимо отметить совершенно иные подходы к освещаемым явлениям и событиям в «прецизионной журналистике», предтечей которой была теория объективной журналистики Уильяма Риверса, созданная в противовес либертарианской теории прессы. Именно Риверсу принадлежит определение новости как «своевременного сообщения о событиях, фактах и мнениях, которые интересуют значительное число людей»17.

Собственно говоря, определенные попытки утверждения в журналистике объективности предпринимались неоднократно. Так, еще в 1920 годы «объективный репортаж» строился на принципах, исключавших любой оценочный момент в публикации. Это должно было, по замыслу создателей «объективного репортажа», значительно расширить читательскую аудиторию. Но со временем общественность заметила целый ряд недостатков этого метода. Руководители СМИ и государственные деятели делали все для того, чтобы в масс-медиа присутствовала только одна, официальная точка зрения. А поскольку должностные лица отгородились от журналистов пресс-службами и «контржурналистами», то доступ к ним стал весьма ограничен. Выяснилось также, что сами «вожди нации» могут говорить не только правду, но и полуправду, а иногда и откровенную ложь. В результате доверие к официальным пресс-релизам, а в итоге и ко всей журналистике стало падать.

Как отмечал Е. Ламбет, «многие считают, что "объективный репортаж" может играть для сильных мира сего роль дымовой завесы, благодаря которой можно распространять официальную точку зрения без критического анализа»18. Далее он предлагает в качестве противоядия использовать аналитические статьи в прессе.

Появление собственно прецизионной журналистики связывают с именем американского исследователя и бывшего военного журналиста компании «Найт ньюспейперс» Ф. Мейера, который в 1973 году опубликовал под таким названием книгу19. Он и его последователи исходили из того, что традиционные методы сбора и обработки информации устарели, не позволяют своевременно разглядеть потенциально важное явление в социально-политической жизни, а акцентируют внимание лишь на сиюминутных событиях. Отсюда вывод: для устранения имеющихся недостатков журналисты должны использовать для сбора и обработки информации методы социологии и других наук. Смысл всего метода прецизионной журналистики заключается в том, что социологические, математические и другие способы измерений и анализа сами по себе делают публикацию точной и правильной.

Концептуальная ориентация (тот самый «новый журнализм»), противоположная «прецизионной», берет свое начало, прежде всего, в политической журналистике. Примером нового подхода к политической журналистике являлась серия статей Теодора Уайта «Как делается президент» о закулисной стороне политических кампаний. У него появилось немало последователей. В последнее десятилетие XX века концептуализм вновь стал одним из наиболее распространенных направлений в практической журналистике благодаря книге Е. Дионе «Почему американцы ненавидят политику»20 и последовавших за ее выходом газетно-журнальных публикаций.

В некоторых случаях последователи концептуализма заменяли факт «фактоидом», а то и откровенным художественным вымыслом, поскольку считали, что отображение типичного героя в типических обстоятельствах в некоторых случаях важнее документальной точности. Это дало повод Б. Уотенбергу так описать различия между «прецизиозной» и «новой» журналистикой: «В настоящее время мы имеем средства: переписи населения, опросы общественного мнения, детальные результаты выборов, – которые позволяют нам добиться точности и которые много говорят нам о людях. И именно в то время, когда техника получения статистических данных стала такой совершенной, эти чертовы «новые журналисты» настолько увлеклись самоанализом, что не видят дальше собственного пупка. Проблема заключается в том, что когда вы включаете в статью таблицы, это вызывает у людей зевоту. Но, с другой стороны, когда я работал в Белом доме и знал всю подноготную того, что происходит на самом деле, чтение материалов «новых журналистов» напоминало чтение детских сказок. Это был политический импрессионизм»21.

Тем не менее, последователи концептуализма завоевали определенное место в интеллектуальных изданиях и показали, что журналистика и литература вполне могут сосуществовать даже на страницах газетно-журнальной периодики.

Одним из новейших направлений в американской практической журналистике первой половины 1990 годов стала так называемая общественная, или «народная», журналистика. Ее приверженцы особенно активно пользуются теоретическими разработками и практическим опытом, почерпнутым в ходе избирательных кампаний. Американцы заметили, что выборы в любом демократическом обществе резко активизируют общественно-политическую жизнь. Но в то же время погоня за голосами все больше и больше напоминает спортивные состязания, где приз – выборная должность. И кандидаты все чаще уходят от обсуждения насущных проблем, лишь занимаются тем, что добывают себе «очки», повышают рейтинг. Журналисты тоже начали смотреть на избирательные кампании как на шоу или спортивные матчи.

Усилиями журналистов и имиджмейкеров содержательная сторона программ стала уходить из поля зрения читателей, зрителей и слушателей. Зато все чаще начали возникать различные правила, которых должны придерживаться кандидаты и их команды. В 1992 году были разработаны жесткие правила телевизионных дебатов. Журналисты и имиджмейкеры стали анализировать рекламу и антирекламу кандидатов, заставляя их вести честную игру. Аналитическая пресса была отброшена за ненадобностью, ее избегали кандидаты и специалисты по политической рекламе.

Такое положение не могло не волновать всех здравомыслящих людей. Различные фонды и общественные организации начали предлагать деньги за то, чтобы сделать выборы реальными. Для этого избиратель должен знать не только как выглядит кандидат и есть ли у него грешки в личной жизни. Он должен иметь возможность сравнивать политические платформы кандидатов, видеть, к чему может привести та или иная концепция дальнейшего развития общества. Для этого необходимо консолидировать силы исследователей, журналистов, организаций избирателей, привлечь избирателей не только к самой процедуре голосования, но и к освещению хода избирательной кампании и даже формированию политических платформ кандидатов. Короче говоря, журналистика должна быть ближе к народу.

Возможность для проверки реальной действенности «общественной», или «народной», как ее иногда называют, журналистики была предоставлена президентскими выборами 1996 года.

Приверженцы этого направления предполагают наличие контакта и взаимопонимания между населением, средствами массовой информации и негосударственными структурами.

Для достижения этой цели создаются рабочие группы, в которые входят университетская исследовательская организация, средства массовой информации, организации избирателей. Это позволяет заниматься взаиморекламой, перераспределением средств и т.п. В рамках этих рабочих групп СМИ стали создавать собственные партнерские группы в составе частной радиостанции, общественной радиостанции, телевидения, газет и журналов. Партнерская группа позволяет экономно расходовать денежные средства, добиваться согласованного освещения событий, повышать действенность выступлений.

Следуя мысли о том, что масс-медиа должны быть ближе к народу, журналисты собирают вопросы избирателей, чтобы задать их кандидату. В газетах вводится постоянная рубрика «Колонка кандидата», в которой публикуются программа, вопросы избирателей и ответы на них.

Рабочие группы создают и постоянно пополняют компьютерный банк данных активных избирателей, то есть тех людей, которые могут оказать реальную помощь в сборе, проверке или распространении информации.

Университетские исследователи анализируют программы кандидатов, комментируют их и выдают прогнозы последствий реального воплощения их в жизнь.

В состав группы организаций избирателей обязательно входят представители финансово-промышленных кругов и различных благотворительных фондов.

В ходе избирательной кампании 1996 года по выборам президента США рабочая группа, созданная в Сиэтле, распространяла вопросник, в котором предполагались ответы на такие вопросы, как и чем, озабочен респондент, какое положение он занимает и т.п. Этот вопросник – один и тот же – попадал и к простым избирателям, и к кандидатам в президенты. Ответы сравнивались.

Обыкновенные граждане заполняли вопросник, рассказывали свои незатейливые истории. Партнерские группы СМИ анализировали полученную информацию, отражали в прессе наиболее важные мысли избирателей, информировали их о поворотных пунктах в избирательной кампании. В ходе выборов СМИ постоянно напоминали о приоритетах того или иного кандидата.

«Общественная журналистика» предполагает и некоторое изменение подхода к практике СМИ. Так, в практику ежедневных газет стала проникать такая редкая для массовой прессы США форма подачи материала, в которой авторский комментарий и мнения о событиях превалируют над собственно новостной информацией. То есть американская журналистика стала по форме и содержанию медленно, но неуклонно, приближаться к образцам континентально-европейской журналистики.

К сожалению, в президентских выборах 2000 года опыт, накопленный инициаторами внедрения принципов «народной журналистики», по сути дела, востребован не был.

Продолжают развиваться еще два направления практической зарубежной журналистики – это так называемая исследовательская и расследовательская журналистика.

Они довольно часто соприкасаются с макрекерством – «разгребанием грязи». Сейчас в США существует объединение издателей и редакторов, ведущих журналистские расследования. В его составе три тысячи человек.

«Расследовательская журналистика» в современном понимании возникла в первой половине 1960 годов и получила широкую известность и распространение в ходе уотергейтского скандала. Книга участников расследования двух журналистов «Вашингтон пост» Бернстайна и Вудворта «Вся президентская рать», сделавшихся поистине национальными героями, распространила вокруг профессии журналиста романтическую ауру.

Инструмент этого направления практической журналистики – жанр журналистского расследования, в ходе которого, как правило, раскрываются какие-либо факты, укрываемые от общественности отдельными лицами или организациями.

Социально-политические условия для новой волны журналистских расследований возникли в конце 1960 годов, когда волнения в США и странах Западной Европы напоминали революционную ситуацию начала века. Расследовательская журналистика вошла в набравшую силу альтернативную журналистику, которая выступала против политического истеблишмента от имени партий и общественных объединений, а также от различных организаций, движений и групп. Отличительной чертой этой журналистики была идейно-политическая, а не экономическая детерминированность. Однако последовавшая за бурным периодом политическая стабилизация вновь поставила в повестку дня некоторое ограничение критических публикаций, которые теперь вновь воспринимались как подрыв устоев демократии.

По мнению Джона Уллмена, автора книги «Журналистские расследования: современные методы и техника»22, лучшее определение журналистского расследования дал бывший заместитель редактора-распорядителя газеты «Ньюсдэй» Роберт Грин: «Это журналистский материал, основанный, как правило, на собственной работе и инициативе, на важную тему, которую отдельные лица или организации хотели бы оставить в тайне. Три основных элемента: журналист проводит расследование, которое не проводил кто-то другой; тема материала достаточно важна для читателя или телезрителя; другие пытаются скрыть затронутые в расследовании факты от общественности»23. Автор называет и лучших представителей этого направления. Это Джим Стил, Дон Барлетт, Роберт Грин и Лу Килзер, получившие по две Пулитцеровские премии.

Журналист, ведущий расследование, обычно получает максимально возможную поддержку общественности и властей. С одной стороны – это ведет к высокой действенности публикаций, а с другой – к инспирированию выгодных с политической точки зрения расследований. Более того, некоторые исследователи стали отмечать, что в США собственно журналистские расследования стали подменяться материалами, почерпнутыми из отчетов ФБР, полиции и других ведомств.

Трезвомыслящие аналитики, однако, отмечают, что расследовательская журналистика себя еще далеко не изжила. Просто нужно найти методы не только констатировать недостатки, но и указывать пути их устранения. То есть критика должна быть конструктивной.

В последней четверти минувшего столетия в американской практической журналистике очень мощно заявило о себе такое направление, как потребительская журналистика, возникшая несколько ранее, на рубеже 1960–1970 годов. Она рассчитана на удовлетворение потребностей покупателей различных товаров и потребителей услуг. Достаточно сказать, что издания этого направления лидируют по совокупному тиражу среди остальной периодики, рассчитанной на массового читателя. Проблематике потребительской журналистики посвящены радио- и телевизионные передачи, активно используется компьютерная сеть Интернет.

Задачи этого направления журналистики – обезопасить потребителей от недоброкачественных товаров и услуг, ориентировать их в мире торговли и других сферах, способствовать распространению передового опыта в торговом, бытовом и другом обслуживании населения.

Редакции, ориентированные на потребительскую журналистику, сами или с помощью специальных организаций проводят тестирование продуктов и услуг, а результаты этого тестирования доводятся до сведений населения. Этот опыт был подхвачен и за пределами США. Приведем несколько примеров.

Американский журнал «Консумер рипорт» провел испытания одной из новых японских автомашин на стенде, треке и трассе. Машина перевернулась при угле наклона дороги меньшем, чем обещали производители. В итоге уровень продаж этой машины в США упал до нуля, хотя раньше автомобиль пользовался спросом. Фирме пришлось дорабатывать машину и бесплатно модернизировать уже купленные образцы. Подобный же случай произошел в ФРГ. Газета «Автоцайтунг» тестировала «Мерседес Атлас». Тестирование проводилось в Швеции по методике, именуемой «Эхо». Выяснилось, что «Мерседес» неустойчив на поворотах. «Мерседес» вынужден был менять соответствующие детали. Компании пришлось потратить много денег. Кроме того, этот случай нанес ущерб имиджу фирмы.

Подобное тестирование проводится по отношению ко многим товарам и услугам. Оно является действенным средством борьбы за качество в условиях, когда противодействие монополий-производителей сравнительно слабо. В том же случае, когда корпорация бросает свои силы и средства на борьбу с журналистами, далеко не всегда победа бывает на стороне журналистов. Примером может служить история с книгой Ральфа Надера «Небезопасны при любой скорости», где автор вскрыл конструктивные дефекты автомобилей, производителем которых была «Дженерал моторс». Фирма наняла частных детективов, чтобы следить за личной жизнью Надера, состоялось специальное расследование в комиссии сената и т.д. Всей этой неприглядной истории был посвящен фельетон известного американского политического сатирика и колумниста Арта Бухвальда24.

В целом же «консумеризм» справляется с теми задачами, которые перед ним стоят, и это направление практической журналистики с успехом внедряется во многих странах.

Разные подходы к целям и задачам журналистики породили множество течений и направлений, которые способствуют утверждению партисипационной модели СМИ, которая, в отличие от олигархической, предполагает независимость информационной деятельности от властных структур и участие общества в деятельности СМИ для удовлетворения прежде всего потребностей аудитории. При этом вся система развивается горизонтально, расширяя и варьируя многообразие коммуникационных систем. Эта модель тесно связана с совместным участием граждан в общественных делах, а также с практикой «публичной дипломатии».

«Народная», потребительская, исследовательская и расследовательская, «новая» журналистика и другие направления нацелены на повышение эффективности газетно-журнальных публикаций, передач радио и телевидения. Вместе с тем, эти направления отражают требования рынка, который все больше и больше влияет на современную журналистику.

Если говорить не только о печатных, но и об электронных СМИ, то следует подчеркнуть, что Вторая мировая война в целом стимулировала общее развитие средств массовой информации США. Подлинную революцию в системе СМИ Америки совершило телевидение25.

Как известно, первая передача из Вашингтона в Филадельфию (портрет президента Гардинга) была осуществлена в 1921 году, а первое живое изображение было передано по радиоволнам в 1925 году. Экспериментальные телевизионные станции появились в 1931 году. В 1939 году в Америке начались массовое производство телевизионных приемников с девятидюймовым экраном. В том же году несколько сот постоянных владельцев телевизионных аппаратов, проживавших в Нью-Йорке и его пригородах, смотрели по телевидению открытие Всемирной выставки. Примечательно, что еще в 1941 году входящая в Национальную радиовещательную корпорацию Нью-Йоркская телевизионная станция включила в свой репертуар первую торговую рекламу.

Второй старт американского телевидения относится к 1945 году. Через год во всей Америке будет продано 6400 телевизоров, а в 1948 году в Соединенных Штатах уже был 1 млн. телевизоров и 60 работающих телестанций. Еще через год их количество удвоилось, а в 1950 году превысило 6 млн. штук. К этому времени в 64 городах страны уже действовали 106 телевизионных станций, а в Федеральной комиссии по связи ожидали своего решения заявления 300 предпринимателей, просивших о предоставлении им лицензий на право открытия новых телевизионных предприятий.

Первой по времени создания вещательной компанией является Эн-би-си (Нэшнл бродкастинг компани – Национальная вещательная компания), которая была создана в 1926 году как дочернее предприятие корпорации Рэдио корпорейшн оф Америка. Первые телепередачи в ее системе велись в 1931 году, а регулярное телевизионное вещание началось в 1939–1941 годах. В организационном отношении основными ее составными частями являются: телесеть Эн-би-си-ти-ви и Эн-би-си энтертеймент (Эн-би-си – Развлечение) – отделение, занимающееся подготовкой программ, рекламой и сбытом; отделение собственных телестанций; Эн-би-си рэдио – отделение, имеющее радиосеть и собственные радиостанции; Эн-би-си спорт и Эн-би-си ньюс – отделение новостей, обслуживающее как радио, так и телевизионную сеть корпорации. Эн-би-си выпускает свой тележурнал «Эн-би-си мэгэзин».

Си-би-эс (Коламбиа бродкастинг систем – Вещательная система Коламбиа) поначалу возникла в 1927 году как радиовещательная компания под названием Юнайтед индепендент бродкастерс (Объединенные независимые вещатели), а свое окончательное название получила через год. Си-би-эс, 80% доходов которой поступает от рекламы, принадлежат фирмам грамзаписей Коламбиа рикордз, ряд киностудий, несколько популярных журналов; корпорация также участвует в эксплуатации природных ресурсов океанов, в добыче и переработке нефти и в компьютерной технике.

Эй-би-си (Америкен бродкастинг компани – Американская вещательная компания) была основана в 1943 году, а окончательно утвердилась десятилетие спустя, получив свое нынешнее название в конце 1960 годов. Крупный успех к Эй-би-си пришел в 1955–1961 годах благодаря включению в передачи компании фильмов Уолта Диснея и продукции голливудских киностудий. Эй-би-си первой в американском вещании стала применять показ программ, открытых для участия рекламодателей, что привело к отказу от спонсорства. Регулярные передачи спортивных программ принесли компании дополнительный успех у зрителей.

В систему корпорации Эй-би-си входят: телевизионная сеть, 5 телестанций, компания Эй-би-си радио с 4 сетями обслуживания и 14 радиостанциями, компания видеозаписи с сетью магазинов розничной торговли, киностудия и издательство, специализирующееся на публикации сельскохозяйственных журналов, 266 кинотеатров.

Как бы ни было оттеснено на второй план некоммерческое телевидение Америки частными, коммерческими сетями, их присутствие ощущается в этой стране прежде всего благодаря созданной в 1969 году государственной («общественной») Службе общественного вещания (Пи-би-эс), в которую к середине 1980 годов входили 264 телестанции, во многом связанные с университетами. Основным ее назначением является образовательное вещание. Некоммерческое телевидение в США финансируется из государственного бюджета, а также за счет добровольных пожертвований от частных лиц и различных организаций. Как известно, в большинстве западных стран «общественное» телевидение финансируется за счет ежегодного налога с владельцев телеприемников, а также ограниченной продажи рекламного времени.

Телевидение впервые стало играть роль важнейшей силы в американском политическом процессе в 1952 году, в ходе кампании по выборам президента США, в которой высший государственный пост страны оспаривали Д. Эйзенхауэр и Э. Стивенсон. В 1952 году началась массовая выдача лицензий, произошел стремительный скачок, вызванный тем, что был проложен кабель, соединивший Восток и Запад США и позволивший передавать телевизионные программы из Нью-Йорка в Лос-Анджелес и обратно.

1950–1960 годы – «золотой век» американского телевидения. Вследствие постоянного снижения цен на телевизоры они вскоре перестали быть предметом роскоши и стали доступны всем. Если в 1952 году имели телевизор 34% американских граждан, то к 1955 году этот показатель поднялся до 85%, что составляло 31 млн. американских семей, где телевидение ежедневно смотрели более 70 млн. американцев. К этому времени число телевизионных станций в стране возросло до 413 и, одновременно произошла реорганизация крупнейших вещательных корпораций США Ай-би-си, Эн-би-си и Си-би-эс.

К началу 1960 годов в Америке образовалась подлинная телевизионная империя. В 1962 году уже около 98% населения страны, за исключением Аляски, находились в сфере обслуживания по крайней мере одной телевизионной станции, а телевизоры стояли уже в 48 млн. квартир. В 1963 году телевизионных станций насчитывалось 586, включая 57 станций образовательного телевидения. При этом около 90% всех телезрителей могли выбирать между двумя станциями, а некоторые станции Нью-Йорка и Лос-Анджелеса работали круглосуточно.

Согласно опросу журнала «Тайм» в 1969 году абсолютное большинство американцев предпочитало телевизионные новости печатным, причем на тот случай, если бы существовал единственный источник информации, один американец из двух выбрал бы телевидение, предпочтя его и радио, и газетам26. Столь мощная и всеохватывающая экспансия телевидения не могла оказать своего прямого или косвенного влияния на периодическую печать, властно побудив ее к многосторонней адаптации к новым условиям, вызванным «электронной революцией» в системе средств массовой коммуникации.

Количественный объем и качество рекламных поступлений – важнейший показатель финансового, а следовательно, и иного здоровья отдельно взятых СМИ. К 1985 году национальная реклама распределялась в американских масс-медиа следующим образом: телевидение – 59,4%, журналы – 20,5%, а газеты всего лишь 13,3%, радио – 6,8%. Происходит, как никогда прежде, острая конкуренция в сфере рекламы между различными средствами массовой информации. Достаточно сказать в связи с этим, что если в 1948 году на газеты приходилось 33% всей рекламы, на журналы – 37%, на радио – 29,5%, то в 1960 году телевидение поглотило уже 39,1% всей рекламы, доля которой уменьшилась для газет до 25%, а для журналов до 28%, к 1970 году этот показатель еще более снизился для газет до 18% и журналов до 23%, зато на телевидении поднялся до 51,7%.

И по этому показателю, и по другим бесспорным фактам флагманом среди всех видов американских масс-медиа оставалось телевидение.

«К середине 1980 годов структура телевизионной индустрии США претерпела существенные изменения. Они были обусловлены как причинами общими для всей американской экономики, так и рядом тенденций, проявившихся в пропагандистском бизнесе. Проводившаяся администрацией Рейгана политика дерегулирования имела своим следствием многочисленные слияния и поглощения, усиление концентрации во всех сферах деловой активности. Влияние этой мании слияния на телевизионную индустрию было огромным: буквально за два года она претерпела изменения в структуре собственности, равных которым она не знала предыдущие 30–40 лет. Слияние Эй-би-си с Кепитл ситиз, поглощение монополией Дженерал электрик Ар-си-эй (и принадлежавшей ей Эн-би-си), приход к власти в Си-би-эс Лоренса Тиша, который спас корпорацию от враждебного поглощения Тедом Тернером, но взамен стал ее крупнейшим акционером и президентом, – все эти события произошли буквально одно за другим, на глазах у всей страны. Резкая ломка устоявшихся форм собственности и управления в трех ведущих телесетях, которые десятилетиями были признанной элитой бизнеса и казались незыблемыми в изменчивом мире американских СМИ, не могла не приковать к себе внимание»27.

Важнейшим событием в американских СМИ несомненно явилось слияние в 1989 году крупнейших корпораций масс-медиа «Тайм инкорпорейтед» и «Уорнер коммьюникейшенс», в результате чего образовалась поистине гигантская империя масс-медиа, едва ли не крупнейшая в мире.

«От Токио до Парижа и Голливуда владельцы средств массовой информации со всех сторон обмерили ее, прикидывая, какую роль она будет играть во все более жестокой битве за читателей, кино- и телезрителей... – писал еженедельник "Тайм" в связи с этим событием. – Инвесторы и спекулянты до предела возбуждены обменом акций "Тайм" на акции Уорнер на сумму в 9,5 млрд. долларов – крупнейшей в истории сделкой подобного рода»28.

До слияния в «Тайм инкорпорейтед» входили многие журналы: «Тайм» («Время»), «Лайф» («Жизнь»), «Спортс иллюстрейтед» («Спорт в иллюстрациях»), «Мани» («Деньги»), «Пипл» («Народ»), «Стьюдент лайф» («Студенческая жизнь»), «Прогрессив фермер» («Прогрессивный фермер») и др., общий годовой доход которых составлял 1 млрд. 752 млн. долларов, производство программ кабельного телевидения (компании Эйч-би-оу, Синимекс, Эйч-би-оу видео) давало совместную годовую прибыль 1 млрд. 52 млн. долларов. Издание книг (Тайм-Лайф букс, Бук оф зе манс клаб, Тайм-Лайф мьюзик, Тайм-Лайф хоум видео) приносило корпорации еще около 900 млн. долларов дохода. Тайм-Лайф инкорпорейтед принадлежали также компании кабельного телевидения, 82% которых приходятся на компанию Америкен телевижн энд коммьюникейшенз (812 млрд. долларов годового дохода).

Что же касается корпорации «Уорнер коммьюникейшенз», то к ней относятся: 1) производство фильмов, дающее годовой доход 2 млрд. 96 млн. долларов; 2) производство музыки при участии, например Мадонны, обеспечивающее 2 млрд. 40 млн. долларов прибыли; 3) компании кабельного телевидения – 456 млн. долларов; 4) издательское дело, включая компании Уорнер букс, Уорнепабли-шинг сервисиз, Ди-си комикс и др. – 139 млн. долларов.

Журнал «Ю-Эс ньюс энд Уорлд рипорт» отмечал: «Сделка между "Тайм" и "Уорнер" – это лишь одна из волн недавних "мегасделок" в области средств массовой информации. В последние два года французская "Ашетт" совершила потрясающий налет на США, приобретя за 450 млн. долларов "Трольер инкорпорейтед", издателя "Энциклопедиа Американа". "Ньюс корпорейшен" Руперта Мердока нашла 3 млрд. долларов, чтобы приобрести "Ти-Ви гайд" и родственные ему издания. Мердок высказал опасение, что этот процесс неизбежно ведет к уменьшению разнообразия мнений, ибо "несколько гигантских корпораций могут определять, что народ должен читать, слышать и видеть"»29.

Событием подобного масштаба считают также происшедшее в феврале 1994 года после пятимесячной биржевой битвы слияние «Парамаунта», одной из последний студий независимого кино Голливуда, и международной компании видео «Виаком интернешнл», крупнейшей корпорации кабельного телевидения, собственника музыкальной цепи Эм-ти-ви, которая производит программы, распределяемые по подписке и продаваемые ТВ-сетям. Третьим союзником стал «Блокбастер интертейнмент», фирма номер один в США по производству видеокассет. Это привело к рождению второй мировой после Тайм – Уорнер группы «мультимедиа». «Парамаунт», финансовый оборот которой достиг в 1992 году 5 млрд. долларов (43% приходилось на кинопроизводство и 35% на издательское дело), рекомендовал своим акционерам переместить акции в компании, специализирующейся на «телешоппинге» (телепокупка). А Самнер Редстоун, семидесятилетний главный собственник, президент и генеральный директор «Виаком», истинный победитель этой эпопеи, самодовольно заявил: «Теперь мы сможем создать супердержаву мультимедиа».

Не осталось незамеченным и соглашение о совместном производстве между французским государственным обществом «Франс-телевизьон» и американской группой «Редженси» о совместном производстве. Доход компании «Редженси», ассоциированной в компанию «Уорнер бразерс» и в группу австралийского магната Керри Пакера, президента телевизионной сети Канал-9 и собственника 70% австралийской прессы, составил в 1993 году 1 млрд. долларов. Президент Редженси Арнон Милчен так объяснил причины своего тесного сотрудничества с «общественной французской службой»: «Хотя наши фильмы, доверенные нам "Уорнер бразерс", и распространяются в Америке, мы должны выработать европейскую стратегию, отличную от американской системы... Мы в особенном долгу перед Францией, имеющей замечательную кинематографическую традицию, и хотим ей помочь развивать и защищать европейское кино. Впрочем, кино не является больше национальной индустрией. Есть лишь большие артисты и международные таланты»30.

При всей неровности ритма существования и деятельности американских газет в послевоенную эпоху в целом, имеются достаточные основания для того, чтобы говорить об относительной стабилизации американской прессы США за полувековой период (1930–1980 годы). Количество ежедневных газет в течение всего указанного периода в общем удерживалось около цифры 1700. И это при том, что названный промежуток времени знавал и уменьшение количества газет, как это было, к примеру, в 1931–1933 годах, когда произошло вынужденное прекращение издания 145 ежедневных газет; во время Второй мировой войны, когда перестали выходить в общей сложности 197 газетных изданий; наконец, было сокращение газет и в 1960–1970 годы. Несмотря на исчезновение 350 ежедневных газет за период с 1945 по 1960 год, их общее количество не только не уменьшилось, но даже возросло до 1763 в 1961 году.

Общее разовое распространение американских ежедневных газет составляло в 1930 году примерно 40 млн. экземпляров при населении 122 млн. человек, тогда как в 1980 году эта цифра поднялась до 62 млн. экземпляров при населении 226 млн. человек. Причем консолидация утренних и вечерних газет продолжалась, остановившись к 1986 году на цифре 1676 при общем разовом распространении 63 млн. экземпляров. Послевоенный период принес явное превышение новых, т.е. заново созданных, газет над переставшими выходить. Несмотря на исчезновение 350 ежедневных газет их общее количество достигло к 1952 году цифры 1786 с тем, чтобы уменьшиться до 1763 в 1961 году, а глобальный тираж газетной прессы увеличился.

Относительная стабильность количества ежедневных газет в США скрывала их возрастающую концентрацию, так как создание мелких газет в провинциальных городах уравновешивало исчезновение более крупных газет в больших городах. В 1963 году только 60 американских городов из 5911 их общего числа имели более одной газеты. Но зато лишь 168 крупных газет, особенно утренних, обеспечивали в крупных городах половину всего глобального тиража.

Почти полное отсутствие газет с национальным распространением (лишь «Нью-Йорк таймс» и «Крисчен сайенс монитор» – «Наставник христианской науки», а с 1983 года также «Ю-Эс-Эй тудей» находят читателей на всей федеральной территории), предельная децентрализация прессы в этой стране, по сути, компенсируется централизованным обеспечением газет через пресс-синдикаты как в масштабах всей страны, так и внутри ее крупнейших регионов или внутри отдельных газетных «цепей» основными материалами, которые распространяются посредством фотонабора или факсимиле.

Кроме Нью-Йорка, который имел в 1987 году четыре ежедневные газеты с четырьмя разными собственниками, и Сан-Диего с тремя газетами и двумя разными собственниками, в Соединенных Штатах Америки к середине 1990 годов не стало городов, выпускающих более двух газет. А по две газеты с двумя собственниками имели 12 из 25 крупнейших американских городов, причем шесть из них имели по две газеты, находящиеся в руках одного владельца (Филадельфия, Балтимор, Милуоки, Индиана-полис, Джексонвил и Феникс). Пять же (Кливленд, Нью-Орлеан, Мемфис, Колумбус и Сан-Хосе) довольствовались лишь одной ежедневной газетой.

В 1950-1978 годах перестали существовать 25 крупных ежедневных газет. Так, в Нью-Йорке за 1950–1967 годы исчезли 8 ежедневных газет, каждая из которых имела тираж более полумиллиона экземпляров («Нью-Йорк сан», «Нью-Йорк миррор» – «Нью-Йоркское зеркало», «Нью-Йорк геральд трибюн», «Нью-Йорк джорнел америкен», «Нью-Йорк уорлд телеграмм энд сан» и др. А в 1982 году закрылись «Вашингтон стар», «Филадельфиа булетин» – «Филадельфийский бюллетень», «Кливленд пресс», с которыми четыре года спустя разделили аналогичную участь «Сент-Луис глоб демократ» и «Балтимор ньюс Америкен». Общее количество американских ежедневных газет на 1986 год составило 1940. В 1987 году наивысший показатель в США по тиражности среди ежедневных газет имели: «Уолл стрит джорнел» (2,026 млн. экземпляров), «Ю-Эс-Эй тудей» (около 1,312 млн.), «Лос-Анджелес таймс» (1,118 млн.), «Нью-Йорк таймс» (около 1,057 млн. экземпляров). Далее шли «Вашингтон пост», «Чикаго трибюн», «Лонг Айленд ньюсдей». Крупнейшими воскресными изданиями с тиражом 1,126 – 1,645 млн. экземпляров были «Нью-Йорк таймс», «Нью-Йорк дейли ньюс», «Лос-Анджелес таймс», «Чикаго трибюн», «Вашингтон пост».

«1991 год был для печати США более благоприятным, чем предыдущий, который специалисты и издатели называли катастрофическим, имея в виду падение из-за экономического спада объема рекламы и доходов от нее, – пишет Г. А. Голованова. – В 1992 году спад продолжался, но все-таки наметились признаки оздоровления, улучшения ситуации»31.

Об этом свидетельствовал рост рекламы и прибылей таких информационных корпораций, как «Ганнетт компани», «Найт-Риддер ньюспейперс», что объясняют, в частности, довольно низкими ценами на бумагу (420–425 долларов за тонну, т.е. значительно ниже, чем было 10 лет назад, когда тонна газетной бумаги стоила 475 долларов).

Снова стала прибыльной крупнейшая в мире коммуникационная корпорация «Тайм-Уорнер» после того, как она в 1991 году понесла 50-миллионные убытки. Этот год также характеризовался продолжением процесса купли-продажи газетных изданий, переходом их из одних рук в другие. Однако спрос на газеты в целом сохранился на прежнем уровне, а многие из них даже повысили свою тиражность. Так или иначе, в 1992 году печатались тиражом более 1 млн. экземпляров лишь четыре газеты («Уолл-стрит джорнел», «Ю-Эс-Эй тудей», «Нью-Йорк таймс» и «Лос-Анджелес таймс»), идущие с большим отрывом от остальных изданий этого типа, причем тираж первой из них достигал 1852863 экземпляров, а второй – 1698640 экземпляров.

По масштабу влияния и распространения наибольшая доля в системе американской журнальной печати, несомненно, приходится на журналы «общие редакционные». Эта группа также неоднородна по своему составу.

Как известно, читатель имеет выбор лишь там, где ему предлагают конкурирующие газеты. Однако уже в конце прошлого – начале нынешнего столетия специалисты заметили, что американские газеты, по крайней мере, в своей массовидной, «усредненной» форме, становились все более похожими друг на друга, и этот процесс сильно убыстрился к середине XX века. Выразилось это в первую очередь во все большей униформизации информации. Речь идет о газетах, не располагающих возможностями иметь своих собственных корреспондентов и поэтому получающих наибольшую дозу новостей по каналам информационных агентств и пресс-синдикатов.

Среди американских газет, как это всегда было, чрезвычайно редки публикации, использующие услуги большинства из шести мировых агентств (АП, ЮПИ, Рейтер, АФП, Киодо Цусин, ИТАР-ТАСС). Ж. Кейзер, касаясь этого вопроса, с горечью отмечал: «Ни подлинного выбора новостей для зрителя, ни благоприятных условий, побуждающих слушателя радио повседневно осуществлять свою способность к выбору, ни свободы для читателя, оказавшегося перед лицом информации и мнений, отобранных для него, а не им самим. Так применяется «свобода информации», которой, если верить универсальной «Декларации прав человека», должен пользоваться каждый гражданин. Существующая система пресс-синдикатов сокращает расходы по набору, но навязывает стандарт, чуждый всякой самобытности. Эту тенденцию поддерживают рекламодатели, требующие предельной стандартизации форматов и ширины газетных колонок, ибо это снижает стоимость рекламы. Таким образом, миллионы индивидов узнают новость и получают к ней комментарий одного и того же источника и одинаково написанные. Они читают одни и те же статьи. Они пребывают в неведении относительно одних и тех же фактов. Они формируются в одной и той же матрице»32.

Профессор Принстонского университета С. Бейкер одну из причин повсеместного охлаждения публики к печати видит именно в отсутствии соревновательности в ней, так как в 90% американских городов издается лишь одна ежедневная газета. Наличие в стране «фальсифицированных медиа» он прямо объяснил, коммерциализацией газет, их всесторонней зависимостью от рекламных поступлений (70–80% общего дохода газет), имеющих целью исключить конкуренцию. «Находящиеся под давлением рекламы, газеты, – как считает он, – распространяют под предлогом объективности "послания для всех случаев", не имеющие ни цвета, ни запаха, но стремящиеся затронуть средние классы и состоятельную клиентуру, разыскиваемую рекламодателями»33.

Радикальные предложения Бейкера, в частности, ввести особую «таксу» на рекламу, а полученные затем от этого средства распределить по нуждающимся газетам и журналам, естественно, не встретили понимания и тем более поддержки в журналистских кругах, полагающих, что все издержки господствующего положения рекламы в американских СМИ представляют собой неизмеримо меньшее зло, чем финансовое субсидирование масс-медиа правительством либо партиями, что неизбежно привело бы к установлению над ними прямого политического контроля, в корне несовместимого с их независимостью34. По мнению многих экспертов и практиков, потери в тиражах и рекламе можно возместить, если не вообще избежать их, при условии выработки правильной стратегии обслуживания прежних читателей и привлечения новых – в частности, молодежи, женщин и представителей национальных меньшинств. На роль журналов к началу 1990 годов в США претендовали более 11000 периодических изданий, многие из которых представляли собой бюллетени узкого профиля, имеющие крайне ограниченный круг читателей. Конечно, издания журнальной периодики США, чаще всего имеющие общенациональное распространение, можно было бы классифицировать по проблемно-тематическому признаку (религиозные, сельскохозяйственные, научные и т.п.). Однако здесь считается более удобной иная классификация.

Наиболее широко распространено деление изданий этого рода на две большие группы: первая – так называемые журналы «общего интереса», или «общие редакционные» («дженерал эдиториэл»), их также называют «потребительскими» («консьюмер мэгэзин»). Вторую группу образуют издания, рассчитанные на более или менее узкие категории читателей, ограниченные специальными интересами (промышленные, технические публикации, научные журналы по различным отраслям знаний, церковные, литературные, спортивные и т.д.). Эта группа насчитывает огромное количество изданий, но тиражи их, как правило, невелики.

В категорию «общие редакционные», которая имеет наибольшее распространение в системе американской журналистики, входят и «качественные» журналы, дорогие и роскошно изданные, рассчитанные на привилегированных, состоятельных читателей и имеющие сравнительно невысокие тиражи («Форчун», «Харперс мэгэзин», «Атлантик мансли» и др.). Журналы «массовые», в отличие от «качественных», рассчитаны на широкую публику. Они подразделяются на информационные, иллюстрированные и бульварно-развлекательные; последние, в свою очередь, можно разделить на «палпс мэгэзинс» (дешевые издания на плохой желтоватой бумаге), «фэн мэгэзинс» (журналы для болельщиков, любителей, поклонников и т.д.), «чиз-кейк мэгэзинс» (порнография), молодежные, для женщин, для мужчин и т.п.

«Массовые» журналы отличаются огромными тиражами. Среди них первым заслуживает упоминания ежемесячник «Ридерс дайджест» («Читательское обозрение»), к началу 1990 годов являвшийся рекордсменом американских печатных СМИ по тиражу (26,6 млн. экземпляров, из которых 16,6 млн. поглощали сами США, а 10 млн. экземпляров распространялись за границей). Идущий за ним еженедельник «Перейд» («Парад»), основанный в 1936 году, представляет собой еженедельное журнальное приложение к 130 ежедневным газетам (22 млн. экземпляров). Находящийся на третьем месте по этому показателю еженедельник «Ти-Ви гайд» («Гид телевидения»), имеет ряд региональных изданий (тираж 12,8 млн. экземпляров).

Чрезвычайно распространенными являются журналы новостей («уикли ньюс мэгэзинс»), или еженедельники информации и комментариев. Родоначальником и промоделью этой категории американского журнального издания является «Тайм» («Время»), основанный Г. Люсом и Б. Хадденом в начале 1920 годов во многом с целью компенсировать отсутствие в стране национальной ежедневной газеты. Следующими изданиями этой категории явились «Ньюсуик» («Новости недели», 1933 год) и «Ю-Эс ньюс энд Уорлд рипорт» («Новости Соединенных Штатов и Мировой отчет», 1938 год). После Второй мировой войны появились подражатели журнала «Тайм» во всем западном мире. Специалисты считают, что «Тайм» почти не изменился с момента своего основания. Как и в самом начале существования, он продолжает ориентироваться на гипотетического читателя, не имеющего доступа к другим источникам информации. Новость в репортажах «Тайма» традиционно неотделима от комментария, а в основе его проблемно-тематического содержания лежат одни и те же ценности, составляющие теорию американизма. Издающийся с 1989 года компанией «Тайм-Лайф-Уорнер инкорпорейтед», а до этого «Тайм-Лайф инкорпорейтед», «Тайм» практикует издания, рассчитанные на определенные регионы США, страны мира и профессии, и в них искусно варьируется содержание рекламы, всегда находящееся в зависимости от категории читателей. Одна из особенностей этого издания, фактически имеющего глобальное распространение, заключается в том, что в основу его положен «групповой журнализм» и большинство публикаций на его страницах анонимны, исключая те, которые касаются искусства, театральной жизни, кинокритики и литературных журналов. Такие публикации, начиная с 1960 годов, подписываются инициалами. «Тайм» располагает 53 корреспондентами и 8 бюро на территории США, а также 32 корреспондентами и 21 бюро за пределами страны. В редакционном аппарате этого издания занято 450 журналистов. Считают, что лишь сами США поглощают 4,8 млн. экземпляров еженедельника «Тайм».

Крупными тиражами выходят и другие журнальные издания этой группы: ежемесячник «Лайф», прервавший из-за финансовых трудностей свое издание в 1972 году и возобновивший его в 1978 году на уровне 1,2 млн. экземпляров, еженедельник «Спортс иллюстрейтед» – 2,8 млн. экземпляров.

Так же, как и «Лайф», прекращал выход и журнал «Лук» («Взгляд»), не выходивший с 1972 по 1978 год.

Начиная с основания в 1974 году своего нового еженедельника «Пипл» («Люди» – 2,8 млн. экземпляров), группа «Тайм» создала в 1970–1980 годы еще ряд еженедельных периодических изданий: «Мани» («Деньги» – 1,7 млн. экземпляров), «Прогрессив фермер» («Прогрессивный фермер»), «Стьюдентлайф» («Студенческая жизнь»), «Телевижн кейбл уик» («Неделя кабельного телевидения»), «Пикчер уик» («Неделя кино»), «Эйша уик» («Азия за неделю»).

Соперниками «Тайм» стали другие иллюстрированные еженедельные «журналы новостей» – «Ньюсуик» (3 млн. экземпляров), «Ю-Эс ньюс энд Уорлд рипорт» (2,25 млн.) и присоединившийся к ним в 1985 году новый типологический аналог – еженедельник «Инсайт» («Понимание»), основанный консервативной вашингтонской газетой «Вашингтон таймс» и выходящий тиражом 1,1 млн. экземпляров.

Наряду с компанией «Тайм – Уорнер, инк», ведущие позиции в американской журнальной периодике занимает группа «Херст магазине», среди основных изданий которой – журналы «Гудхаузкипинг» («Хорошее домоводство»), «Космополитен», «Эсквайр» и «Попьюлер микеникс» («Народная механика»), компания Самюэла Ньюхауза («Хауз гарден» – «Дом и сад», «Мадемуазель» и др.), «Мередит паблишинг корпорейшен» (9 журналов, в числе которых «Ледиз хоум джорнел» – «Журнал домохозяйки», 6 млн. экземпляров и др.). Макгроу-Хилл (еженедельник «Бизнес уик» – «Деловая неделя») и полсотни изданий, посвященных торговле; наконец, компания Си-би-эс (20 журналов, включая «Вуманс дей» – «День женщин», 7,8 – 8,4 млн. экземпляров).

На совершенно особом месте, занимая одним им принадлежащую нишу в системе американских масс-медиа, находятся иллюстрированные «журналы литературы и общественного мнения», флагманами которой являются «Сатердей ревью» («Субботнее обозрение»), «Атлантик мансли» («Атлантический ежемесячник»), «Эсквайр» и «Ньюйоркер» и еще в большей степени политические, как правило, иллюстрированные журналы, в которых политика является главным центром интереса, но каждый из них не принадлежит ни к какой политической партии, или, по крайней мере, не признается в этом открыто: «Америкен меркьюри» («Американский вестник»), «Америкен опинион» («Американское мнение»), «Нью лидер» («Новый лидер»), «Нешнл ревью» («Национальное обозрение»), «Рипортер» («Репортер»), «Гардиан» («Страж») и др.

Если многие из этих изданий являются органами консерватизма и правого радикализма, то на левом фланге политики и политической идеологии США выпускается также немало журналов, по внешнему виду больше напоминающих бюллетени и рассчитанных на узкий круг своих сторонников. Речь идет об изданиях, открыто провозглашающих себя официальными органами тех или иных леворадикальных организаций; таковых только марксистского толка насчитывается в стране около десятка, включая КП США с ее политическим и теоретическим журналом «Политикл афферс» («Политические вопросы»).

Как важная часть индустрии информации американская журнальная периодика, подобно всем другим СМК страны, сориентирована на рыночный спрос. И главным здесь постоянно является вопрос, имеется ли достаточное количество потенциальных читателей и рекламодателей, дабы обеспечить должную прибыль собственникам тех или иных журналов. Этот вопрос первым среди других, возникающих в подобных случаях, встает перед каждым, кто решится начать выпуск нового периодического издания, ибо здесь многое и многое решает умение правильно определить потребности рынка и выбросить на него продукцию, которая найдет спрос.

Среди «новичков» американской журнальной периодики, возникших уже в конце 1980 годов, следует назвать «Грандпарентс мэгэзин» («Журнал для бабушек и дедушек»), «Эйр энд спейс» («Авиация и космонавтика»), а также журнал для больных, находящихся на стационарном излечении.

Наряду с другими важными событиями в сфере американской журналистики, за последние годы не осталось незамеченным общественностью прекращение с июня 1992 года издания журнала «Проблемз оф коммьюнизм», являвшегося основным печатным органом истории, теории и практики антикоммунизма. Как отмечала «Нью-Йорк таймс» в связи с этим, указанный журнал «пал жертвой развития демократического процесса в мире. Вместе с тем Информационное агентство правительства США, издававшее этот журнал, заявило о своем намерении публиковать новое издание подобного толка, поскольку, по его мнению, хотя коммунизм ушел в прошлое в большинстве стран мира, интерес к нему не угасает, и оно будет знакомить читателей с историей коммунистического движения»35.

Это событие стало возможным лишь благодаря драматическим переменам, произошедшим на мировой арене, прежде всего в СССР и странах Центральной и Восточной Европы.

Отражая современное состояние мира, средства массовой информации одновременно играют весьма важную роль в достижении геополитических целей. Весьма показательным в этом отношении является так называемый «Анненбергский проект», осуществлявшийся департаментом изучения политических коммуникаций Северо-Западного университета США. Формально проект был направлен на обеспечение нейтрального форума, открытого для изложения разнообразных мнений по оценке воздействия технологий коммуникаций на политику. Была и другая цель: служить связующим мостом между политмейкерами, представителями промышленного капитала, исследовательскими академическими кругами, прессой и публикой. Один из руководителей Анненбергской Вашингтонской программы по изучению политических коммуникаций Элвин А. Снайдер36 открыто заявлял о взаимодействии вашингтонской администрации со средствами массовой информации: «С американской стороны цели публичной дипломатии в холодной войне скрупулезно излагались в течение многих лет Белым домом и конгрессом так, чтобы специалисты по информации знали, что от них ожидают. Президент Джон Ф. Кеннеди недвусмысленно заявлял директору ЮСИА Эдварду Р. Мурроу, что он должен влиять на общественные отношения в других нациях. Определенно, Мурроу должен был разоблачать противника и противостоять врагу. Рональд Рейган выпустил директиву, в которой предписывалось американским правительственным радиопередачам сражаться с советским экспансионизмом. Правильно это или неправильно, но правительственные коммуникаторы имели касающиеся их распоряжения Белого дома. Президент Клинтон должен ясно сформулировать свои ожидания от публичной дипломатии. Необходимо ясное определение целей в постхолодной войне. Далее, правительственные специалисты по информации и конгресс должны рассмотреть, является ли бюджет радиовещания действенным в веке новых технологий... Любая реорганизация правительственного международного радиовещания должна решать эту проблему и признать новые технологии. Ожидания конгресса также ясно были определены через вехи Белой Книги «Завоевание победы в холодной войне: американское идеологическое наступление». В 1964 году в сообщении комитета по иностранным делам Белого дома было сказало, что публичная дипломатия должна «развеять мифы, будто капитализм – эксплуататорский строй и хочет доминировать над миром, и что коммунизм неизбежен... Внедрить понятие, что будущее мира принадлежит демократическим обществам. Долгосрочная программа Белого дома – это четкая концепция целей и задач, существенное требование любой программы, стремящейся влиять на иностранное население. Конгресс должен пересмотреть его взгляд на публичную дипломатию в сегодняшнем мире, возможно, имеющим право на инициативу «Завоевание мира: американское информационное наступление»37.

Его поддерживает Ньютон Х. Миноу, директор Анненбергской вашингтонской программы: «Конец холодной войны поднял новые вопросы относительно американских международных отношений. Достаточно взглянуть на карту, висящую на стене начальной школы, чтобы увидеть, как драматично изменился мир, начиная с взрыва Советской империи несколько коротких лет назад. Появилось много новых наций. Старые враги, ранее стремившиеся уничтожить друг друга, стремятся теперь находить способы сотрудничества. Они работают над внедрением рыночной экономики, используют преимущества свободы и ценности демократии. Спутниковое телевидение, волоконная оптика, компьютеры и видеозаписи переместили публичную дипломатию на новую стадию.

Инструментами информации Америки в годы холодной войны, сыгравшими ключевую роль в развале коммунизма, были «Голос Америки», Радио «Свободная Европа» и телевидение «Уорлднет», передававшие наши сообщения правды и призывы к свободе и к миру, срывая усилия тоталитарных режимов, стремящихся управлять информацией. Но с открытием прежде закрытых обществ появляются новые вызовы и возможности. Белый дом, конгресс и федеральные агентства ищут способы изменить публичную дипломатию...

Какова перспектива для правительства в области радиовещания во все более и более загроможденном коммерческом международном рынке средств информации? Как могут новые инструменты публичной дипломатии влиять на руководство демократическими революциями? Имеются ли совместные возможности для американского правительственного радиовещания и американского общественного телевидения?.. Элвин Снайдер анализировал, как лучше всего приспособить общественную дипломатию к изменяющемуся глобальному сообществу»38.

Под «демократическими революциями» в данном случае понимается не антифеодальное движение национальной буржуазии в той или иной стране и даже не национально-освободительное движение, а насаждение «американских ценностей». Таким образом, средства массовой информации выступают орудием для достижения конкретных геополитических целей.

Дифференциация и специализация средств массовой информации в США привела к очевидному результату: все специализированные каналы, издания, программы развиваются более успешно, чем «комплексные», т.е. общеполитические.

Что же касается специализированной периодики, то она содержит в себе большое количество самых разнообразных типов изданий. Наибольший интерес представляют те из них, которые распространяются среди больших коллективов людей, объединенных общей профессиональной и трудовой деятельностью. Это, к примеру «деловые» издания, заводская печать, пресса профсоюзов и военная печать. У каждой из этих категорий изданий есть, естественно, свои особенности и отличительные признаки. Однако очень многое объединяет их и, прежде всего – возможность дифференцированно влиять на различные группы читателей.

Так, специализированные издания, сосредоточившие свое внимание преимущественно на вопросах науки и техники, выделились из общей системы американской журналистики не сразу.

Первым американским «научным журналом, поддерживаемым оригинальными американскими сообщениями», исследователи часто называют «Брэйсиз джорнэл» («Медный журнал»), основанный в конце XVIII века39. Первая половина XIX века была отмечена появлением в США целого ряда научных журналов – этого важнейшего канала обмена информацией между учеными. В 1818 году начал выходить «Америкэн сайенс джорнэл» («Американский научный журнал»), в 1826 – «Америкэн меканикс мэгэзин» («Американский ремесленный журнал»)40. И все же число научных изданий в первой половине XIX столетия росло довольно медленно.

Развитие капитализма и его быстрое перерастание в конце XIX – начале XX веков в империализм вызвали бурный рост научно-технических работников, что в свою очередь привело к резкому увеличению количества научных изданий и одновременно к их более узкой специализации. Так, если в США к 1860 году издавалось около 200 научных журналов, то между 1890 и 1900 годами число их удвоилось41. XX век вызвал к жизни в США целую массу научно-технических изданий.

В настоящее время там издается около 20% всех выходящих в мире журналов этой категории. Научно-технические журналы распространяются зачастую не только внутри страны, но и за ее пределами; многие имеют свои отделения или корреспондентов за рубежом. Рассчитаны они на сравнительно узкий круг специалистов и.

«Деловые» издания, включающие в себя множество различных типов, отличает высокая степень дифференциации, стремление наиболее эффективно оказывать влияние на читателя в соответствии со своими специфическими задачами. В условиях научно-технической революции быстрыми темпами растет число инженерно-технических работников и других специалистов, что также увеличивает контингент читателей подобных изданий. Охват читательской аудитории весьма значителен. В США только «журналов бизнеса» издается в пять раз больше, чем ежедневных газет общего типа. Кроме того, деловые издания распространяются в национальном масштабе, а не в региональном или местном, как газеты.

Значительный удельный вес в прессе США занимает так называемая «заводская» печать, издаваемая крупными промышленными компаниями для своих работников. Существует три направления коммуникаций в сфере предпринимательства: «сверху вниз» – от менеджмента к управляемым; «снизу вверх» – от управляемых к менеджменту; «по горизонтали» – между звеньями среднего менеджмента в целях координации производственной деятельности и сплочения коллектива в интересах компании. Особенно большую роль играют коммуникации «сверху вниз». Письма администрации к рабочим, памятки и руководства, справочники, газеты и журналы для различных категорий рабочих и служащих – все это и многое другое позволяет оперативно влиять на общественное мнение, формировать его в нужном направлении.

Что же касается заводских газет, то они, как правило, выходят один или два раза в неделю и предназначаются для отдельных предприятий соответствующих корпораций. Журналы издаются центральным правлением компаний. Они выходят раз в месяц или в квартал и являются своеобразным связующим звеном между работниками всех предприятий данной компании.

Промышленные социологи и психологи рекомендуют заводским изданиям шире освещать историю и традиции компании, географию сбыта ее продукции, финансовое состояние и размеры социальных расходов на нужды персонала, вести специальные разделы консультаций о принципах оплаты, о технике безопасности, о дисциплинарной политике, о правах рабочего в соответствии с действующим трудовым законодательством и коллективным договором и т.д. Язык изданий должен быть точным, не допускающим двоякого толкования или непонимания, а словарный запас соответствовать не только ценностям рабочего, но и ценностям компании. Так, рекомендуется употреблять слово «стачка», более понятное рабочим, чем «замедление работы»; избегать слов вроде «дивиденды»; лучше употреблять слово «компания», которое ближе рабочему, нежели «корпорация», так как с последней легче ассоциируются прилагательные «жестокая» и «эгоистическая». Для усиления эмоциональной нагрузки в обращении к рабочим рекомендуется употреблять личное местоимение «вы», а в статьях о политике фирмы – местоимение «мы», чтобы не противопоставлять рабочих компании в целом.

В коммуникациях «сверху вниз» умело используется дифференцированный подход к различным группам трудящихся. Так, компания Дженерал электрик издает бюллетень, посвященный отношениям с рабочими – «Только для управляющих Дженерал электрик». Журнал «Электроник дизайн» выходит с подзаголовком «Исключительно для расчетчиков и управляющих в промышленности» и т.п. Многие издания рассылаются рабочим и служащим бесплатно на дом.

Коммуникации «по горизонтали» осуществляются всеми периодическими изданиями той или иной фирмы.

Публикуемые в них материалы прославляют историю и традиции корпорации, служат каналом общения специалистов по вопросам рационализации производства, межфирменной и внутрифирменной (в зависимости от условий распространения издания) кооперации.

Заслуживает особого упоминания такая важная категория периодических изданий США, как профсоюзная печать. Она возникла вместе с самим профсоюзным движением в первой половине XIX века и быстро приобрела силу и размах. Рост тиражей и широкое распространение профсоюзных газет и журналов были непосредственно связаны с усилением рабочего движения в стране. Особенно эта взаимосвязь видна во время переломных моментов в американском рабочем движении, в годы экономических кризисов и войн. Профсоюзы являются единственной организованной массовой силой рабочего класса США и пользуются значительным авторитетом.

В 1980 годы неуклонно шла политизация профсоюзной печати. Это было вызвано тем, что центр тяжести общественной активности все более переносился на политическую арену. В связи с этим перед газетами и журналами профессиональных союзов возникли новые задачи, что в свою очередь привело к новым формам их функционирования и предопределило тенденции дальнейшего развития.

Сейчас пресса профсоюзов представляет собой столь же мозаичную картину, как и все американское профсоюзное движение в целом. Большая часть печати, естественно, продолжает оставаться реформистской. Налицо два направления: правая ветвь профсоюзной прессы выступает, как правило, с позиций «делового юнионизма» и поиска компромисса с работодателями; левая профсоюзная печать стремится соединить рабочее движение с активной политической борьбой, не довольствуясь экономическими требованиями.

Теоретический орган крупнейшего профсоюзного объединения АФТ-КПП ежемесячник «Америкэн федерейшенист» («Американский федералист»), основанный еще в 1894 году, – наиболее яркий представитель «делового юнионизма». В отражении вопросов внешней политики это издание следует в русле поддержки правительственных инициатив, независимо от того, какая администрация находится у власти – республиканская или демократическая.

Ряд отраслевых профсоюзов довольно часто находится в оппозиции правящим группировкам. Так, в первой половине 1980 годов профсоюз электриков, например, поддержал идею о переводе значительных военных ассигнований на мирные цели, что приведет к повышению жизненного уровня, создаст дополнительные рабочие места, снизит налоги и уменьшит опасность возникновения войны, как заявил его председатель Д. Кейн.

Особое положение занимает местная профсоюзная печать. Эти издания имеют разную периодичность и распространяются, как правило, в масштабе штата, округа, города. Многие из них являются органами местных отделений АФТ-КПП и полностью поддерживают политические установки своего руководства.

К сожалению, профсоюзная печать уже давно не пользуется высокой популярностью даже у организованных рабочих. Л. Керленд писал еще в 1971 году: «Достаточно много неутешительных доказательств, свидетельствующих о том, что профсоюзная печать все больше теряет свое влияние, что она не может выдержать конкуренцию с телевидением, коммерческой массовой прессой, которой буквально забиты все почтовые ящики»42. По официальным данным профсоюзов, в первой половине 1980 годов профсоюзную печать читали лишь 25% организованных рабочих старше 30 лет и около 50% – старше 4043. В 1980 годы администрация Р. Рейгана взяла курс, по сути дела, на разгон профсоюзов: так, был разогнан профсоюз авиадиспетчеров.

За годы правления Рейгана численность американских профсоюзов сократилась почти на четверть.

Произошла переориентация читателей с профсоюзной прессы на «заводскую». Политизация коснулась, например, многотиражки «Форд уоркер» – «Рабочий Форда», газеты «Портлайт» – «Портовый огонь», распространяемой среди портовиков Нью-Йорка, газеты «Спаркплаг» – «Запальная свеча» (автомобилестроительные заводы компании Дженерал моторс) и других изданий.

Помимо чисто профсоюзных средств на содержание профсоюзной печати иногда перечисляются по различным каналам и правительственные ассигнования, и денежные средства различных фондов, например Фонда в поддержку демократии, который был основан по инициативе Р. Рейгана. Однако профсоюзная печать теряет свою былую мощь, хотя пока еще является весьма действенным инструментом формирования общественного мнения.

Место первого плана в системе специализированной печатной журналистики США занимает военная печать. CIF имеет самую мощную в мире сеть военной печати. Здесь каждое двадцатое периодическое издание, в том числе каждая двенадцатая газета, относится к разряду военных. Всего в США в конце 1980 годов выпускалось более полутора тысяч военных изданий. Только сухопутные войска издавали свыше 100 журналов, ВМС – 127, ВВС – 166. Непосредственно Пентагоном издавалось 22 журнала, из которых 7 распространялись во всех видах вооруженных сил. Министерство армии издавало 13 журналов, министерства ВМС и корпуса морской пехоты – 27, министерство ВВС – 38. Большое количество журналов издавалось различными военизированными обществами, ассоциациями и группами. Около 50 было рассчитано на ветеранов. Даже у военных наемников был свой журнал. Кроме того, в США выпускалось значительное число военных газет, относящихся к так называемой «полевой печати», публикующейся общим тиражом из расчета 1 экземпляр на 2–3 военнослужащих. Только для американских войск в Европе во второй половине 1980 годов печаталось свыше 100 газет. Крупнейшая официальная военная газета в США – «Старз энд страйпс» («Звезды и полосы») – издавалась значительным тиражом и распространялась в десятках стран.

Ныне в распоряжении американских военных около 1900 периодических изданий, в том числе 366 журналов и 1038 газет, разовый тираж которых свыше 12 млн. экземпляров, более 300 радиотелевизионных станций, ряд киностудий, ежегодно выпускающих в прокат 1100 кинофильмов. Только в Европе американские войска располагают тремя телестудиями и 131 телетранслятором, вещающими 115 часов в неделю.

Кроме того, редакции чисто гражданских изданий имеют в своем штате журналистов, занимающихся исключительно военной тематикой. А наиболее крупные издания выделили специальных представителей для связи с министерством обороны. Пропагандистские службы Пентагона и видов вооруженных сил регулярно снабжают массовые издания тенденциозными материалами. Только армия регулярно поставляет такие материалы 1700 ежедневным и 8300 ежемесячным изданиям.

Военная печать является одним из звеньев информационно-пропагандистской машины Пентагона, и ее функционирование нужно рассматривать в контексте деятельности политико-идеологических структур.

Картина будет неполной, если не сказать о влиянии на прессу «разведывательного сообщества» США. Как известно, ЦРУ, РУМО, ФБР, АНБ и другие спецслужбы поддерживают самые тесные контакты с прессой, используют журналистов для тайных операций.

Если говорить о тематике выступлений печати, посвященных деятельности американских разведчиков, то здесь можно встретить все: от серьезных, вдумчивых работ до низкопробных детективов, прославляющих похождения современных джеймсов бондов.

Разведка США пользуется услугами ряда организаций. К ним относятся, например, издательства «Прагер», «Бедфорд пабликейшнз», «Макгроу – Хилл паблишинг компани», различные эмигрантские издания, десятки периодических изданий и радиостанций на всех континентах.

Надо сказать, что американская сеть связи во второй половине 1980 годов стала самой сложной и разветвленной в мире, соединяет друг с другом и людей, и машины, передает не только телефонные разговоры, но и разные виды другой информации: данные ЭВМ, телевизионные программы и т.д. Эта «умная сеть» – главное звено между американским обществом и веком информации. «Сегодня американские коммуникационные системы превращаются в развернутые, чрезвычайно гибкие информационные сети, которые не только передают сообщения, но и представляют новые исключительно важные услуги. Союз цифровых систем и средств связи кажется вполне естественным»44.

У американцев уже в те годы насчитывалось более 30 млн. компьютеров. Область их применения охватывает практически все виды деятельности, связанные с информацией: составление отчетов, статистический анализ, учебный процесс, оплата счетов, проведение научных и медицинских исследований, всякого рода проектирование и дизайн от газетных полос до зданий, управление станками и т.д.

Диапазон применения компьютеров, связанных с телекоммуникационными системами, возрастает еще больше. В распоряжении потребителей находится информация, содержащаяся примерно в трех тысячах электронных библиотек и находящаяся в условиях уже практически существующих глобального и постоянно увеличивающегося фонда информации и глобальной телекоммуникационной системы, которую отличает высокая надежность45.

Количество общедоступных баз данных в мире возросло с 300 в 1976 году до 2800 в 1985 году. Причем более двух третей общего числа этих баз приходилось на Соединенные Штаты, а остальные, главным образом, на Канаду, Западную Европу, Скандинавские страны, Японию и Австралию. Базы данных отличает чрезвычайное разнообразие. Многие из них носят в основном библиографический характер, но есть и такие, которые содержат резюме различных материалов, потенциально связанных с темой поиска. Другая крупная группа включает в себя базы данных, содержащие цифровую информацию, например данные экономической статистики. Третья группа обеспечивает потребителя полными текстами статей, отчетов и других печатных материалов. Благодаря компьютерам, объединенным в единое целое общей системой связи, стал практической реальностью доступ к информации, хранящейся во всех связанных между собой компьютерах, например, пользование на расстоянии компьютеризированными каталогами крупных библиотек.

Как считает профессор Гарвардского университета Гари Оррен, «появление новых средств коммуникации ведет не к уменьшению, а к увеличению разнообразия масс-медиа. Так же, как печатная продукция не исчезла с появлением радиовещания и телевидения, мы можем ожидать, что газеты и журналы будут сосуществовать с новыми средствами коммуникации, такими, как электронная почтовая связь между компьютерами или система телетекст, которая передает на телевизионные экраны текстовую и графическую информацию. Вскоре новые средства дополнят, но не заменят многообразную систему средств информации, которая существует сегодня»46.

Здесь свою исключительную роль играет ставшая глобальной сеть Интернет. Она была создана в США в 1969 году под названием АРПАНЕТ специалистами Агентства министерства обороны США по проектам в области передовых исследований, которые соединили вместе четыре компьютера, чтобы продемонстрировать возможность создания широкой компьютерной сети. Эти компьютеры были установлены в университете штата Юта, в университете штата Калифорния в г. Санта-Барбара, Калифорнийском университете Лос-Анджелеса и Стэнфордском исследовательском институте. Конструкция системы позволяла легко подсоединять компьютеры, поэтому к 1972 году в систему АРПАНЕТ входило уже более 50 университетов и военных исследовательских: учреждений.

В 1970-х и начале 1980-х годов были созданы и другие сети, как правительственные, так и частные. Для информационного обеспечения незасекреченных военных программ была создана сеть МИЛНЕТ и подсоединена к АРПАНЕТ. Эти соединенные между собой сети составили основу для ДАРПАНЕТ, которую со временем стали просто называть Интернет (от английского слова interconnected).

Любая компьютерная сеть или любой компьютер могут получить так называемый «протокол Интернет», адрес и соединиться со всей системой Интернет. Формально Интернет – это самоуправляемая община, представляющая собой огромную и быстро растущую компьютерную сеть, состоящую из сотен более мелких сетей. Каждые 30 минут в Интернет включается новая сеть. Более 2 млн. файлов, а также другие данные и программы открыты для пользователей.

Наиболее распространенными способами использования сети являются: связь с помощью электронной почты; участие в электронных конференциях и дискуссиях; поиск информации и данных, хранящихся на удаленных компьютерах; копирование файлов с удаленного компьютера на местный компьютер; выполнение программ на удаленных компьютерах, а также выполнение программ на местном компьютере с помощью данных удаленного компьютера.

В Соединенных Штатах существуют общество Интернет, Совет по структуре Интернет и Специальная группа по инженерному обеспечению Интернет, состоящие из добровольцев, которые проводят открытые конференции, где разрабатываются операционные стандарты и решаются различные проблемы.

Компьютеризация позволила серьезно модернизировать сбор, хранение и каталогизирование информации. А это в свою очередь привело к радикальнейшим изменениям в масс-медиа. Возникло множество компьютерных баз данных общего пользования, большинство из которых носят библиографический характер. Каким же образом подобные базы данных сказались на работе специалистов? Марта Уильямс, профессор информатики из штата Иллинойс, говорит, что надежный и исчерпывающий поиск статей, скажем в области химии, может быть проведен с помощью компьютера за 10–15 минут; для того же, чтобы просто снять с библиотечной полки указатели за последние 20 лет, потребовалось бы намного больше времени (эта компьютерная база данных охватывала в то время опубликованные с 1965 года материалы о 6700000 химических веществ и обеспечивает заинтересованным лицам легкий доступ к рефератам 4500000 статей)47.

Среди наиболее крупных коммерческих баз данных – ЛЕКСИС и НЕКСИС. База данных ЛЕКСИС, обслуживающая банки, коммерческие предприятия и журналистов, содержит полные тексты 8 млн. статей из 125 газет, журналов и других источников. В журналистских файлах базы НЕКСИС можно найти тексты статей, печатавшихся в четырех основных ежедневных газетах США, обзоры прессы разных стран и сообщения многих агентств новостей. Эти файлы ежедневно пополняются примерно четырьмя десятками тысяч новых статей.

Глобализация информационного пространства выдвинула в число национальных приоритетов США участие в создании так называемой Глобальной информационной инфраструктуры (ГИИ). Несмотря на то, что Соединенные Штаты фактически господствуют на мировом информационном рынке, современные тенденции развития средств массовой коммуникации заставляют США идти в ногу со временем и активно добиваться своей руководящей роли в таком перспективном направлении, как использование современной вычислительной техники в распространении информации.

В 1980 году в Нью-Йорке вышла книга Энтони Смита с чрезвычайно примечательным названием «Прощай, Гутенберг»48. Она была посвящена подлинной революции в сфере печатных средств массовой информации США вследствие привнесения технологических новшеств в эту область и в первую очередь компьютеризации всего газетно-журнального дела. Речь шла, прежде всего, о вторжении электронно-вычислительной техники как в процесс производства газеты или журнала (включая составляющие его этапы – планирование и оформление номера, набор, верстку и само печатание), так и, что необходимо особо подчеркнуть в данном случае, в сферу информации во всем объеме, включая ее сбор, хранение и распространение.

Фундаментально и всеохватывающе затронула новейшая технологическая революция американские системы электронных средств массовой информации, особенно телевидения.

Основу американской системы аудиовизуальных средств составляли три гигантских радиотелевещательных корпораций («три сестры») – Эн-би-си, Си-би-эс и Эй-би-си, совместная аудитория которых составляла в 1980 году 86% всей ТВ-аудитории США49.

Во второй половине 1980 годов произошло слияние Эй-би-си с корпорацией «Кэпитал ситиз коммьюникейшенз». Конец безраздельному господству на американском телевидении был положен в 1986 году Р. Мердоком, основавшим четвертую крупнейшую телесеть США «Фокс бродкастинг компани», бросившую вызов «трем сестрам», господство которых в сфере американского телевидения казалось незыблемым. В наименее крупную из ведущих американских «нетуоркс», формирование которой окончательно завершилось лишь к началу 1994 года, входят 18 телевизионных станций по сравнению с 255 станциями у Эй-би-си, 224 у Эн-би-си и 200 – у Си-би-эс. Эта последняя, впрочем, является главной жертвой рождения новой телевизионной компании, так как из 12 телевизионных станций, перешедших под контроль «Фокс», 8% принадлежали к Си-би-эс как ее ассоциированные члены, и вместе с их утратой Си-би-эс потеряла 8% своих телезрителей. «Нетуоркс» как система – это сети эфирного телевидения, которые распределяют свои программы примерно на 600 телевизионных станций, разбросанных по всей американской территории.

Фокс, национальная сеть эфирного телевидения, четвертая по счету, явилась красноречивейшим доказательством стремления цепей эфирного телевидения удержать свои позиции в сфере аудиовизуальных средств в условиях все более ожесточенной конкурентной борьбы с «кабелем». Благодаря инвестированию 500 млн. долларов, Фи-би-си установила контроль над местными телевизионными станциями в таких крупных городах, как Детройт, Атланта, Даллас и Кливленд. Новым признаком хорошего самочувствия новорожденной «нетуорк» явилось ее стремление запустить в скором будущем «взрослую» развлекательную сеть на кабельном телевидении. Принадлежащие Фокс телестанции обслуживают сеть крупнейших телерынков страны.

Нельзя не упомянуть и еще одну крупную американскую вещательную компанию – «Кокс бродкастинг корпорейшн», в собственности которой находятся некоторые филиалы телекорпораций Эн-би-си и Си-би-эс.

В ноябре 1984 года Информационное агентство Соединенных Штатов (ЮСИА) официально ввело в эксплуатацию «Всемирную телевизионную сеть» («Уорлд нет») с задачей превратить это глобальное американское телевидение в аналог Голоса Америки в области радио. С помощью системы спутников-ретрансляторов телепередачи из Вашингтона на английском и французском языках стали доступными в Европе, Азии, Африке и Латинской Америке для кабельных сетей и телевизионных станций, снабженных параболической приемной антенной50.

«Совсем недавно красующаяся посреди американского двора параболическая антенна была не только большой редкостью, но и весьма дорогим удовольствием, – писал в 1987 году журнал «Америка». – В 1980 году в частных руках было всего около 2000 таких антенн, и стоила эта дворовая установка от 10 до 12 тыс. долларов. Ныне параболическая антенна, принимающая транслируемые через спутник телепередачи, стоит от 600 до 5000 долларов (средняя цена 2500), и в 1985 году в стране каждый месяц устанавливалось до 60 тыс. антенн. Эти темпы слегка замедлились в 1986 году, но предсказывают, что число установок, достигшее 1,6 млн., возрастет до 5 млн. в 1990 году»51. Следует отметить, что в США издается ряд журналов для владельцев параболических антенн. Среди них – «Сателайт орбит» («Орбита спутника»), содержащий полную программу круглосуточного спутникового телевещания (программы около 160 каналов от 18 спутников).

Кабельное телевидение появилось в Америке как средство передачи эфирных программ в маленьких городках или отдаленной сельской местности, где не было уверенного приема телевизионных сигналов. В середине 1970 годов началась эра программ, предназначенных специально для кабельного телевидения. Расширением выбора программ было обусловлено постепенное распространение кабельного телевидения также и в крупных городах. Использующие кабель системы местного телевидения появились в США уже в 1970-е годы. К концу 1980-х годов около 30% американских семей были подписчиками «основного» (поддерживаемого рекламой) набора кабельных каналов (цена подписки на платные кабельные сети составляет 15–20 долларов в год), и практически все общенациональные службы электронных СМИ распространяли свои программы местным станциям, как правило «независимым», т.е. коммерческим, и кабельным системам по спутнику. Причем федеральные законы разрешают компании или частному лицу (обязательно гражданину США) контролировать до 12 средневолновых радиостанций, 12 ультракоротковолновых и 12 телевизионных станций, не более одной в каждом конкретном месте. По кабельным системам ограничений нет. Один и тот же владелец не может контролировать и телевизионную станцию, и кабельную сеть в том же районе52.

На 1992 год в Америке существовало более 5 тыс. радиостанций средневолнового вещания, 5 радиостанций ультракоротковолнового вещания и около 1,5 тыс. телевизионных станций. В США имеется 60 кабельных сетей. Каждая из четырех существующих сетей (Эн-би-си, Си-би-эс, Эй-би-си и с недавнего времени Фокс) владеет несколькими так называемыми «принадлежащими и управляемыми» станциями в крупных городах и имеет контракты с еще примерно 200 других («аффилируемых») станций по всей стране. Кабельные сети обычно специализируются в разных областях (новости, музыка, кино- и видеофильмы и т.п.). Если в 1980 году на долю эфирных телесетей приходилось 84,1% всей аудитории в вечернее время, а на долю кабельного телевидения всего лишь 3,5%, то в 1985 году эти цифры составляли 77,4 и 11,2%. За рекламу (а объем рекламы равнялся здесь в 1990 году 2 млрд. долларов) соперничали между собой около 50 компаний кабельного телевидения.

Кабельное телевидение, хлынувшее мощным и нарастающим потоком во все свободные поры американской системы, представляло собой грозную опасность для самих устоев эфирного вещания в США, имеющего уже более чем полувековой опыт. Весьма слабым утешением для «трех сестер», совместная аудитория которых в Америке уменьшилась с 86% в 1980 году до 60% в 1993 году, могло послужить то обстоятельство, что за указанное время количество кабельных телевизионных сетей в США возросло в 5 раз.

Если пять крупнейших компаний кабельного телевидения, а первую скрипку среди них стремится играть Си-эн-эн («Кейбл ньюс нетуорк» – Кабельная новостная сеть), которая с момента своего возникновения не скрывает свою глобальную нацеленность и ведет круглосуточную передачу новостей, по сути, на весь мир, охватывали 12% американских квартир в 1985 году, то в 1993 году уже 50%. Финансовый оборот мощнейшей из них группы Ти-си-ай («Телекоммьюникейшенз инкорпорейтед») составил в 1992 году 3,57 млрд. долларов. Пять крупнейших компаний кабельного телевидения («Телекоммьюникейшенз инкорпорейтед», «Тайм – Уорнер», «Континентал», «Камкест» и « Кейбл-вижн») реализовали в 1991 году совместно услуг на сумму в 7,5 млрд. долларов. Таким образом, кабельная индустрия уже в начале 1990-х годов имела весьма высокую степень концентрации.

Крупнейшие телебизнесмены Америки быстро распознали, что кабель является важнейшим и незаменимым посредником и связующим звеном между «генералистскими» телевизионными цепями Нью-Йорка и ныне поистине процветающей индустрией программ, сконцентрированной в Голливуде. Тем более что на собственном опыте все убедились, что бесконечная диверсификация аудиовизуальных средств и их функций является острой необходимостью, подлинным влиянием времени. Поэтому телецепи все больше средств инвестируют в содержание, в тематику, в программное обеспечение телевидения. В стремлении адаптироваться к новой ситуации ведущие компании эфирного телевещания стали все больше поворачиваться лицом к «кабелю» по примеру радиотелекорпорации Эн-би-си, создавшей свою собственную кабельную телеслужбу «Консьюммер ньюс энд бизнес ченнел» («Потребительские новости и канал бизнеса»).

С распространением кабельных телесетей все большие развитие и признание получало платное («абонентское») телевидение как разновидность коммерческого телевещания, в котором оплата телевизионного обслуживания осуществляется либо в виде подписки на просмотр определенных программ, либо в виде платы за подключение к какому-либо каналу, число которых умножается буквально не по дням, а по часам. Основанное на новейших технологиях и прежде всего на волоконно-оптическом кабеле («световоде»), кабельное телевидение позволяет при обязательности использования декодера осуществлять одновременный прием телепрограмм по 100 и более каналам. Линии световода высокой пропускной способности уже проложены не только между крупными городами США, но и разными континентами (трансатлантический световой кабель, аналогичная тихоокеанская система длиной свыше 16000 км между Калифорнией, Гавайскими островами и Японией).

Осуществляя прием сигналов передач со спутников и ретранслируя их по кабельным сетям, кабельные телесети или каналы как правило специализируются на определенных тематических программах. Если, скажем, Си-эн-эн специализируется на событийной информации, охватывающей различные области общественной жизни, то «Энтертейнмент ченнел» сосредотачивается на развлекательных передачах, «Дисней ченнел» – единственный в США платный канал, сориентированный на детскую аудиторию, а общественно-политическая кабельная сеть «Кейбл сателлайт паблик афферс нетуорк» ведет прямые передачи с заседаний палаты представителей Конгресса США.

Все громче и весомее заявляет о себе так называемое «интерактивное», или «диалоговое», телевидение, представляющее собой систему передачи текстовой, графической и другой информации на экран домашнего телевизора или дисплея. Например, налаженная прямая и обратная связь по телефонным и специальным кабельным линиям между передающей станцией и зрителем дает возможность абоненту делать покупки, не выходя из дома («телешоппинг» – заказ товаров по телевидению); заказывать интересующие его передачи на разные темы и т.п.

Американский телевизионный мир переживает глубокие и стремительные перемены, главным мотором которых является новейшая технология. Пришествие цифрового телевидения беспредельно умножило возможности вещания и бесконечно расширило его горизонты.

Следующее описание, взятое нами из известной и высокоавторитетной газеты – французской «Монд» от 20 мая 1993 года, чрезвычайно показательно.

Беллероз – один из кварталов Нью-йоркского района Куинс, населенный корейцами, греками, индусами, афганцами, афро-американцами и другими, стал лабораторией, в которой одна из самых могущественных групп коммуникации США «Тайм – Уорнер» вот уже два года экспериментирует с тем, что принято называть «телевидением будущего». За сумму от пары до нескольких десятков долларов жители квартала Беллероз имеют доступ к бесплатному декодеру и к экспериментальной программе, что позволит им добавить 75 цепей кабельного телевидения к уже действующим в Куинсе 20 каналам. Возникает широкий веер невероятно разнообразных программ в диапазоне – от «Прейер ченнел», религиозной цепи, рассчитанной на христиан католического вероисповедания, до «НАСА селект», специализирующейся в космической проблематике, включая среди других «Фашен ченнел», посвященный моде, «Картун нетуорк», специализированный на мультипликации, «Лайф-тайм» – для женщин, «Си-Спан» – для фанатиков парламентских дебатов или «Каурт ти-ви» – для любителей громких судебных процессов, даваемых в прямой трансляции. И вот к этому букету цепей добавляется 57 других каналов, полностью посвященных кино. Простым нажатием кнопки телекоманды каждый сможет отобрать наиновейшую кинопродукцию, еще вчера анонсированную на киноафишах...

В Нью-Йорке всерьез говорят о введении в эксплуатацию по крайней мере полутораста дополнительных каналов, а наибольшие оптимисты в этой области называют даже цифру 500.

И здесь не в последнюю очередь задаются вопросом: в самом деле, а сможет ли Голливуд осилить такую бездну кино- и видеопродукции, чтобы «насытить» такое количество цепей? И сомневаясь в этом, в утешение себе говорят: возможна еще тысяча других назначений телевидения и других форм обслуживания абонентов, зрителей с его помощью. Называют, к примеру, телешоппинг, профессиональное обучение, заказ билетов на концерт или на самолет и т.д., и т.п.

От открывающихся перспектив действительно дух захватывает. Коньком администрации Клинтона стали «супермагистрали информации» («супер хайвей оф инфор-мейшен») как идея, подкрепленная расчетами на ее практическую реализацию уже в близкой перспективе. Как предсказывают наиболее пылкие адепты этой идеи, еще вчера казавшейся фантастической, а сегодня уже приобретшей реальные очертания, «информационные магистрали», в основе которых лежит идея широкого и скоростного обмена данными, в недалеком будущем покроет всю американскую территорию и с помощью суперкабеля из стекловолокна будет связана с каждым домашним очагом, с каждым университетом, с самым отдаленным уголком страны. Однако они оговаривают, что уже завтра это невозможно, несмотря на многое и многое, сделанное компаниями кабельного телевидения и телефонными корпорациями, нужно сделать, возможно, еще больше, в частности это касается и технологического выбора, который предстоит еще сделать, и выработки концепции новых услуг.

На фоне мега слияний медиа созданы первые инфраструктуры цифрового телевещания в Денвере, Омахе, Орландо и других городах. В апреле 1994 года было объявлено об установке в г. Орландо компанией Тайм-Уорнер полностью диалоговой сети, которая предложит 4000 зрителей от 50 до 100 программ, имеющихся в распоряжении лишь у «видео по заявкам», телешоппинга, видеоигр, и у «гида телевизионных программ».

«Прежде чем все американские жилища будут присоединены к диалоговой системе, пройдет несколько лет», – говорит президент отдела исследований института зондажей Нильсена в Нью-Йорке53. Рынок новых телевизионных услуг на всей американской территории ориентировочно оценивается в 823 млн. долларов в 1995 году и в 12 млрд. в 2002 году.

Образование различных секторов «скоростной многофункциональной магистрали информации» должно ускорить вертикальную концентрацию с тем, чтобы контролировать всю цепь «продукция – распространение». Крупнейшие коммуникационные и телефонные корпорации, которых манит перспектива получения невиданных прибылей, приходят в движение. К примеру, Ти-си-ай («Телекоммьюникейшен инкорпорейтед») объявила об инвестировании 4 млрд. долларов в замену световодом основной части ее кабельных сетей. В конечном счете, подобные решения и действия нацелены на создание подлинной инфоструктуры, способной обеспечить прием около 500 каналов одновременно на одном и том же телевизионном приемнике. О намерениях, сходных с Ти-си-ай, сообщили также «Тайм-Уорнер инкорпорейтед» и «Кейблвижн системз корпорейшн».

Федеральная комиссия связи54 делает все необходимое для должной правовой и технологической регламентации становящихся все более многочисленными вещательных систем и компаний как в национальном масштабе, так и на местных уровнях.

Специалисты говорят о едином электронизированном и компьютеризированном потоке информации, вбирающем в себя на некоем принципиально новом мега уровне все ныне существующие виды массовой коммуникации, прежде всего письменную журналистику, радиовещание и телевидение, и преобразующем их новое общее качество. Так, президент и генеральный директор компании Майкрософт Билл Гейтс считает, что скоро микроинформатика и телевидение в Соединенных Штатах составят одно целое. А Джон Скелли, президент и генеральный директор компании Эппл, полагает, что индустрия телевидения, телекоммуникации, информация и аудиовизуальное развлечение (телевизор, пластинки, фильмы, видеоигры и т.п.) образуют единый рынок вместимостью 3500 млрд. долларов в год55.

Поражает еще одно: какой бы впечатляющей не была совместная цифра (7,5 млрд. долларов в 1991 году), она остается в десять раз меньше той, которую реализовали за это же время крупнейшие телефонные компании страны, являющиеся их основным «спарринг-партнером» (82 млрд. долларов).

Рассмотрим другой важнейший аспект проблемы – транснациональные корпорации в сфере средств массовой информации. Это «феномен, который привлекает особенно пристальное внимание в последние годы в связи с развитием новейшей коммуникационной технологии, дающей возможность поистине всемирного охвата стран и континентов, превращения земного шара в "глобальную деревню", где люди смотрят одни и те же телепередачи, читают одни и те же газеты, обсуждают одни и те же события. Разумеется, сейчас реальное воплощение этого кажется еще весьма отдаленной перспективой, но некоторые контуры "глобальной деревни" уже начинают вырисовываться... Выпускаются зарубежные издания "Тайма", "Ньюсуика", "Ридерс дайджест", многих других американских журналов (и добавим, газеты, имеющие международное распространение, такие как "Интернешнл геральд трибюн" и "Ю-Эс-Эй тудей" – авт.), разумеется, программы американских телесетей идут на экранах большинства стран мира, издаются за рубежом и некоторые американские газеты...»56

Информация и коммуникация, сделавшись одним из наиболее важных ресурсов общества, уже производят целых 15% валового национального продукта США. И как справедливо отмечает Е.Ч. Андрунас, в Америке «формирование информационной структуры шло в трех главных направлениях: уменьшение числа "переделов" информации, т.е. устранение барьеров на ее пути от поставщика к потребителю; стирание граней между разными средствами или каналами доставки информации потребителю; индивидуализация информации в соответствии с запросами пользователя... И, что не менее важно, это едва ли не единственный товар на рынке, стоимость которого постоянно и очень заметно снижалась по мере совершенствования компьютера и систем связи»57.

Средства массовой информации и коммуникации Соединенных Штатов Америки за всю историю своего существования прошли большой и сложный путь, превратившись в мощную, оснащенную по последнему слову науки и техники индустрию. СМИ США, как печатные, так и электронные, играют весьма важную роль в удовлетворении информационных потребностей населения и в общественно-политической жизни страны. Вместе с тем американские масс-медиа в условиях глобализации информационного пространства стали выполнять и наднациональные функции, что, в частности, проявляется в экспансии американских СМИ в другие страны. Немаловажным явлением также стало резкое усиление деятельности транснациональных медиакорпораций.