Соколов - Русский эротический фольклор

ОБРЯД ДУХОВА ДНЯ В СЕЛЕ ТРОИЦКОМ КАЛУЖСКОЙ ОБЛАСТИ

Из года в год накануне Духова дня, в Духовскую субботу, идут жители села на кладбище «навестить» умерших родственников. ради этого события собираются всей семьей, включая грудных детей.

И в этот раз, чем ближе мы подходили к березовой роще, скрывающей кладбище, тем явственнее слышался странный монотонный гул. Звук производил жутковатое впечатление, казалось, что от какого-то непонятного напряжения гудят сами березы. Время от времени раздавались резкие вскрики. Уже на кладбище стало понятно, что ощущение непрерывно ноющего гула создавала разноголосица поминальных плачей. Каждая семья расстелила на могиле своего родственника скатерть и выложила нехитрое поминальное угощение — яйца, печенье, конфеты. Это был приснопамятный 1986 год, время «борьбы с алкоголизмом». Люди, увидев кинокамеры, снимающие поминальную трапезу, прятали стаканы и бутылки с самогонкой. Но одна женщина не постеснялась и демонстративно перед камерой налила себе полную стопочку. Принесенную с собой поминальную еду (блины, конфеты, печенье) частью съедали, а больше раздавали всем проходящим мимо могил, особенно детям. Нерозданное оставляли здесь же — «пусть птички поминают душеньку». Три старушки ходили мимо могил, кадили угольком из консервной баночки (вместо ладана и кадила) и тихонько тянули: «Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, помилуй нас...»

Пожилые женщины голосили у родных крестов, выплакивая в причетах всю скорбь от постигшей их утраты, молодые лишь прикладывали платочки к глазам, и кто со слезами, а кто и без поминали усопшую

273

родню. Удивительно будет завтра встретить тех же людей, которые в порыве всеобщего веселья станут петь «срамные» «духовские» песни. Те же лица, сейчас заплаканные, завтра будут светиться неподдельной радостью. А сегодня до самого вечера всё шли и шли к березовой роще люди с узелками и букетами.

Глубокая печаль, какая-то бесконечная внутренняя сосредоточенность Духовской субботы поразительно контрастировала с безудержным разгулом наступавшего воскресенья — Духова дня1.

Обычно сам праздник начинается после полудня. В Духов день 1986 года с самого утра зарядил дождь, и мы боялись, что никто не выйдет на улицу и Духов день не придет, как не пришел он в прошлом, 1985 году, когда из-за дождя никто не решился идти в лес за духовской куклой.

После полудня дождь стал утихать и три старушки пошли к дому Марии Федоровны Линьковой, «главной распорядительницы Духова дня»2. Именно она «командует» молодежью в процессе изготовления ритуальной куклы и запевает почти все «духовские» песни. Изба ее — настоящий расписной терем, изукрашенный резьбой,— дело рук ее мужа, талантливого плотника Виктора Федоровича Линькова3. Старушки взошли на крыльцо, открыли дверь и скрылись в сенях. Некоторое время они пробыли в доме — должно быть, собирали все необходимое: топор, веревки, уголек, наряд для куклы. И вот они вышли, «первые на празднике», в синих сарафанах, белых кофтах, повязанные цветастыми подшальниками. Мария Федоровна со своей ближайшей подругой, Зинаидой Васильевной Ефременковой4, впе-

1 В отличие от церковной традиции, Троица в данной местности отмечается в понедельник, а Духов день — в воскресенье.

2М. Ф. Линькова (1926 г. р., уроженка д. Козловка) — одна из лучших исполнительниц села, репертуар — более 150 песен. Вышла замуж в пос. Погуляй (1 км от Троицкого), сейчас это один из «концов» села. Про Погуляй рассказывают, что в незапамятные времена барин проиграл (а по местному выражению «прогулял») в карты их жителей, отсюда и слава о погуляевцах как о народе чрезвычайно веселом, песельном. М. Ф. Линькова — в полном смысле слова душа Погуляев. Очень энергична, обладает сильным и независимым характером.

3В. Ф. Линьков (1928 г. р.) — к тому нее один из лучших гармонистов села, прекрасньш мастер по дереву и пчеловод.

43. В. Ефременкова (1926 г. р.) — библиотекарь, также владеет обширным песенным репертуаром, ближайшая подруга М. Ф. Линьковой, в противоположность последней обладает мягким и уступчивым характером.

274

реди всех. Пройдя метров десять, запели первую «духовскую» — «Посеяли девки лен» (№ 1), потом — «Приглашал Ваня Дуняшу» (№ 9). Кое-кто из пожилых возражал против подобной вольности, «скоромные песни до куклы петь не положено», но певцы не обращали внимания на замечания: главное — начать Духов день. И правда, стали отворяться двери на крылечках, из калиток выбегали ребятишки и собаки. И те и другие пристраивались к поющим сбоку. Постепенно народу становилось больше. Кто только вслушивался в слова песни и, уловив их запретный смысл, от души смеялся,

акто уже и подхватывал:

—Наша Дуня соглашалась, ночевать с Ваней оста-

лась!

Пожилые исполнительницы распевали матерные слова нарочито громко, с вызовом, другие женщины подухивали, «гукали», тем самым стремясь заглушить «срамоту». Самые пожилые объясняли, что «срамные» песни испокон веков пели на Духов день, чтобы лен хорошо рос, и что матерных слов в духовских песнях стыдиться не надо: «И дети идут, и старики идут — никого не стеснялись»1.

Каждый участник все больше и больше втягивался в атмосферу праздника. От все усиливавшегося дождя уже никто не пытался укрыться. Люди выходили на крылечки изб, удивленно смотрели на странное шествие и, не удержавшись, вступали в диалог с проходящими мимо:

—Ишь, сарафаны к ногам прилипли, на головы льет, а всё поют! Нас возьмете?!

—А где же «барышня»2 ваша? Водой смыло?

—Идем только делать!

—Возьмите хоть меня барышней!

—Ты тяжелая, не дотащим!

Многие не могли устоять перед искушением присоединиться к поющим и выходили на улицу в тапочках, в домашней одежде, с непокрытой головой. Одна песня сменяла другую: «Осенние ночи» (№ 12), «Вспомни, вздумай, мой любезный друг» (№ 15), «Ходила б я по лужку»

1Характерно, что во время записи тех же песен не в обрядовой ситуации исполнительницы часто стеснялись употреблять нецензурную лексику и старались заменить ее эвфемизмами (см. комментарии

к№ ю, 11, 14).

2То есть кукла.

275

(№ 3), «Брали девки лён, лён, брали, выбирали» (№ 10). К лесу подошла уже толпа человек в двадцать — двадцать пять. У опушки Мария Федоровна принялась гнуть то одну березку, то другую. Всё не то... Йотом — вот та, что надо! Последовала команда: «Губите!» Березку срубила молодая дородная женщина, с косой ниже пояса. Она же подрубила и вторую березку1. Верхушки деревьев женщины крепко связали веревкой, и основания берез стали подобием «ног» будущей куклы. Перпендикулярно стволам привязали принесенную пал-

ку, концы ее — «руки» «барышни».

—А голову из чего сделаем?

—Мою голову возьмите! — предлагает одна из ста-

рушек.

—Просто заламывай, заламывай, где голова! — командует Мария Федоровна.

Вокруг куклы поднялась суматоха. Многие зрители — городские родственники жителей села Троицкого — впервые попали на Духов день. Изготовление куклы вызвало у них бурный восторг.

Тем временем «голову» куклы набили травой и обернули белой материей:

— А уголь-то есть?

Оказывается, что от воды уголек размок и не чертит на белом полотне.

—Чем же лицо рисовать?

—А пусть она слепая будет ! — Остроумная реплика вызывает еще больший смех.

—Слепой плохо!

—1?учка есть у кого?

Наконец нашлась авторучка и «барышне» «открыли» глаза на свет, подвели брови, нос и рот. «Барышня» взлетела над толпой.

—Вот поглядите, в Москве не увидели бы такую

чуду!

Кпредполагаемым «бедрам» куклы старушки привязали пышные березовые ветки:

—Кукле нашей выгода, чтоб ночью замуж вышла!

—Ей и свадьба, и зеленый сад в речке будут! }Кенщины захотели поправить «голову», но кукла

получилась высокой; и они не дотянулись до нее:

1 Раньше в рощу ходили вместе и мужчины и женщины. Мужчины рубили березки, а женщины непосредственно изготовляли из деревьев куклу.

276

— Ложись ! ! !

Им никак не удавалось наклонить «барышню»:

—Не хочешь???

мария Федоровна Линькова запела «Чеботуху» (№11). Женщины прервали ее:

—Погоди — нарядим, тогда будем «Чеботуху» ! Одновременно несколько женщин ломали тонкие бе-

резовые ветки и ловко, одним движением, заплетали пышные венки. Повесив на руку пять, шесть венков, они надевали их всем подряд: и зрителям, и тем, кто непосредственно был занят куклой. Постепенно не осталось никого без пышного, мокрого, дивно пахнущего венка.

Тем временем «барышню» начали одевать. Это оказалось делом нелегким: дождь не переставал ни на минуту, и женщинам никак не удавалось натянуть мокрую юбку на куклу. Кто-то предложил пойти в крайнюю избу и уже там ее одеть. Так и сделали. Толпа зрителей также направилась в дом:

—Эй, все не влезем, хата не резиновая!

—Кукла поместится, проходи!

Иобращаясь к самой «барышне»:

—Летний дождик — ничего, вырастешь побольше! Здесь, под крышей, женщины заботливо поправля-

ли «туловище» куклы, переговариваясь при этом:

— Большая, красивая — хороша, хороша!

— Теперь давайте руки, груди!

маленький мальчик с неподдельным интересом спросил:

—А что у ей внутри?

—Кишки!

Все смеются:

— Ветки у ей, ветки!

Стали решать, кому нести куклу. Обычно выбирают тех, кто не умеет петь, так как на песельниках лежит большая ответственность: «духовские» песни должны звучать одна за одной, громко, на всю округу. Куклу, как правило, несут за «ноги» две женщины. решили, что первой будет Анна Яковлевна Евсеенкова1, старушка небольшого росточка. Та, критически осмотрев «барышню», заметила:

—Что-то высокая слишком!

—Ничего, донесешь!

—Ну да, я маленькая, а куклу большую понесу?!

1 А. Я. Евсеенкова - 1923 г. р.

277

—Смотри-ка: она на саму Евсеиху похожа!

—Ну да ! Ей только первый год, а Евсеихе — шестьдесят три года!

—Что ж, чем Евсеиха плоха? — замечает сама Анна Яковлевна.— Хороша я, хороша, да плохо одета!

—А еще кто ж понесет?

—По ходу разберемся, давайте доделывайте! Женщины вновь принялись подправлять «барыш-

ню».

—А те что ничего не делают? Глазеют? р уки давай,

руки!

—Еще нету сисек и пизды, как у людей...

—Как у женщин!

—Надо на задницу еще палку, чтоб юбка была широкая! Держи ее, сейчас палку принесу!

—Ну, давайте понянчу ее!

—Сено сухое я скомкала — на задницу!

На «задницу» привязывают палку, параллельно «рукам».

—Руки повыше, еще, еще! Вот, где плечи, а не где груди! Смотри, у тебя откуда руки растут!

—Шея длинная!

—И хрен с ней!

—Неровно голова! — замечают зрители.

—Вы только командуете, а сами что не делаете? Наконец наступает самый ответственный момент —

одевание «барышни», но мокрая юбка по-прежнему не лезет на куклу. Мария Федоровна Линькова командует:

— Через голову уже не пройдет, между ног протащите!

Кто-то подхватывает:

— А старуха старику Отрубила ноги, Чтоб не лазил на старуху, Не делал тревоги!

Но как назло — ни кофта, ни юбка не лезли на «барышню». Анна Яковлевна Евсеенкова принесла халат. Его надели на куклу, сверху натянули юбку:

—И в халате хороша, платье б не надели!

—Вот это баба!

«Груди» и «бедра» куклы набили сеном. На «плечи» «барышни» накинули черный с цветами платок, концы его топорщились:

— Пусть, как цыганка, торчит у нее!

278

Кто-то подвязал кукле белый фартук. м арии Федоровне он явно не понравился:

—Какой фартук ей привязали, вы что?!

—Она поваром будет!

—Сто грамм ей надо!

—Постой, мы галстук ей повесим!

—Красный галстук! — подсмеивались зрители.

—И зеленый ничего!

Женщины сняли с «плеч» куклы черный платок

инакинули зеленую с красными цветами nia ль:

—Какая красота!

—Эх ты, моя залетка! — Анна Яковлевна обняла «барышню», потом слегка ее помяла, как бы подправляя «фигуру».

На старушку прикрикнули:

—Зачем ты бьешь ее?

—Не приминай!

—Ладно, чем чуднее, тем лучше!

—Шляпу давайте!

—Что ж, рядим бабу, а будет мужик? Платок надо !

—Ну, замучили ее совсем!

—Сиськи надо, сиськи теперь модно!

Под халат кукле вновь подложили приличные пучки соломы. Зрители жалели «барышню»:

—Пристали к ей, бедной!

—Она ж будет длинная, как бабка старая!

—м илая старушечка, как птушечка!

—Правильно: бабки делают, бабка и выходит!

—Она цыганка — ребячья обманка !1

—Не надо ее дергать, раздергаете!

Хозяйка, приютившая всю компанию, беспокоилась:

—Я свой платок дала, вы ж его не закиньте в речку! И халат мой. Тут моего половина всего, на кукле!

Все засмеялись:

—Зальём2 всё!

Хозяйка погрозила полушутя-полусерьезно:

— Я тогда вас залью!

— Не бойсь, не зальем!

— А я вот боюсь, давайте-ка я ее с Евсеихой понесу !

— Во, и вторая нашлась!

279

Женщины примеряли «барышне» платки один за другим. Мэрии Федоровне не нравились темные шали:

— Она ж не старуха, что ты ей платок по-старуше- чьи повязываешь?

— Надо посимпатичнее, нашей девке ходить не

вчем попало!

—Это ж и не девка, это баба!

Наконец нашли светлый платок с алыми цветами, он понравился всем, подвязали его «барышне», а сверху надели березовый венок.

Раньше, рассказывала Мария Федоровна, было еще чудней. Кукле под подол привязывали черную овчинку, навроде женского «сраму», а рядили ее по-старинно- му — в рубаху вышивную, сарафан и фартук-занавеску: «И вот идут по деревне, пляшут с ней, клок черный привяжут, потом подолом трепят и показывают его. Ох, весело было! Груди пошли трепыхать, этот лоскут, овчинка, мотается, подол отворачивают туда-сюда, и мужики рядом идут, другой любопытный подойдет, себе посмотрит... Что там стоит подол поднять!»

Последние разы «овчинку» перестали делать: «Отходит всё,— вздыхает Мария Федоровна.— Все песни перепеты, пляски переплясаны. Теперь бабка Маша лыком подпоясана»1.

Готовая «барышня» стояла на крыльце, дождь стал утихать, Мария Федоровна Линькова запела «Посеяли девки лен» (№ 1), и толпа во главе с куклой, которую несли две женщины, направилась по большаку к другому концу деревни2. Народ все присоединялся. Позади всех ехала легковая машина — гостям из города хотелось и посмотреть, и не намокнуть. Не успевала закончиться одна «духовская» песня, как сразу подхватывали следующую: «Ой вы, девки-молодки, полно горе горевати» (№ 2), «По улице мимо кузницы» (№ 4), «Ходила б я по лужку» (№ 3), «У канавки росла травка» (№ 6), «Да что ж ты, рябина» (№ 7), «Чеботуха» (№ 11), «Поедемте в Москву, купим колокольчик» (№ 13), «Во ржи, на межи, под (и)згородкою» (К 14), «Тута нам попети, тута погуляти» (№ 8).

1 Место хранения — личный архив Е В Миненок,— 1989, т 1, № 58 На Духов день 11 июня 1995 года кукле вновь привязывали «овчинку» — черную синтетическую мочалку (См Комментарии )

2 Раньше из березовой рощи куклу несли в поле, ставили в рожь, чтобы урожай был хорошим

280

Готовая «барышня» стояла на крыльце, дождь начал утихать (Слева от куклы — M Ф Линькова )

Кадр из фильма «Духов день» (1986 г)

«На горушке роща березовая» Кадр из фильма «Духов день» (1986 г )