§ 247. Регулярные звуковые изменения можно подразделить на (позиционно или комбинаторно) обусловленные и фронтальные (традиционный термин «спонтанные»).
Примеры обусловленных изменений — упомянутые выше явления: замена /o/ на /а/ в безударном слоге, обнаруживаемая при сравнении древнерусских и современных форм (изменение, обусловленное позиционно) и переход /ы/ в /i/ после /g/, /k/, /x/, сопровождающийся смягчением этих согласных (изменение, обусловленное комбинаторно). Вне указанных условий «старое качество» сохранялось: в ударном слоге /o/ не переходило в /а/, вне сочетания с предшествующим заднеязычным /ы/ не изменялось в /i/. Другой пример, относящийся к более древней эпохе,— так называемая первая палатализация — общеславянский переход заднеязычных в шипящие перед гласными переднего ряда: ср., например, русск. четыре с равнозначным литовск. keturi. В других позициях заднеязычные сохранялись: ср. русск. корова, кривой соответственно с литовск. karve и kreivas (те же значения).
Пример фронтального изменения — утрата носовых гласных в русском и в большинстве других славянских языков. Эти гласные отражены старославянскими памятниками, в которых они обозначались особыми буквами: носовой заднего ряда (в транскрипции o или o) — «юсом большим» (@), а носовой переднего ряда (e или e) — «юсом малым» (#), например д@бъ 'дуб', р@ка 'рука', нес@ 'несу', п#ть 'пять', ж#ти 'жать'. Теперь эти гласные сохранились (хотя в измененной фонетической реализации и с рядом перегруппировок) в польском. Во всех остальных славянских языках носовые гласные изменились в неносовые, причем превращение это произошло во всех фонетических позициях, почему мы и называем его фронтальным. При таком, можно сказать, глобальном характере процесса ничто не указывает на его возможные причины, процесс кажется «самопроизвольным» (отсюда старый термин «спонтанное изменение»).
§ 248. Формулировка любого звукового закона предполагает сравнение. В разных случаях используются три вида формулировок:
1. Звуковой переход предполагает сравнение диахроническое, т. е. сравнение более раннего и более позднего состояния одного языка (или языка-предка и языка- потомка) и записывается с помощью знаков > или < (острие в сторону более поздней формы):
например, др.-русск. /кы/> соврем, русск. /k'i/, то же в отдельных словах (Кыевъ > Киев и т. д.) и в «обратной записи» (соврем. Киев < др.-русск. Кыевъ). Во многих случаях более раннее состояние не засвидетельствовано в памятниках и восстанавливается гипотетически, «под звездочкой»: праслав. *o > русск. /u/, или *dobъ > дуб и т. д. «Обратная запись» возможна в данном случае для слов (дуб < *dobъ), но общая формула «русск. /u/ < праслав. *o » была бы неполной, так как в русском языке есть и другое /u/, не происходящее из носового гласного, например в словах ухо, думать. Любой звуковой закон есть закон диахронический и должен быть сформулирован в конечном счете как переход. Но там, где переход реально не засвидетельствован в памятниках, его реконструкция опирается либо на звуковое соответствие (2), либо на чередование (3).
2. Звуковое соответствие устанавливается сравнением фактов двух разных языков, если эти факты (чаще всего и сами языки) генетически связаны (о родстве языков см. § 251 и след.). Обычно соответствие записывается знаком «равенства»: ст.- сл. @ (или польск. a, а в определенных случаях e) = русск. /u/ (орф. у), или в отдельных словах: ст.-сл. д@бъ, р@ка (польск. dab, reka) = русск. дуб, рука; литовск. k (перед
гласным переднего ряда) = слав. /c/ (литовск. keturi ·= русск. четыре, болг. четири и т. д.). Приведем еще пример соответствий в области согласных между германскими и другими индоевропейскими языками, в частности следующих:
негерманскне языки германские языки соответствия
русск- полный англ. full 'полный* и.-е. р = герм. f
русск. три, лат. ires '3' англ. three *3' и.-с. t = repM. /0/
др.-греч. kyon 'собака' англ. hound 'охотничья
собака', нем. Hund 'со- и.-е. к— герм, h
бака* лат. labium 'губа' англ. Ир, нем. Lippe 'губа' и.-е. Ь=герм. р
русск. десять, лат. йИсёт англ. ten * 10* ^
*10' J- и.-е. d —герм. t
русск. еда, лат. tdo 'ем' англ. to eat 'есть') лат. genu 'колено' нем. Knie 'колено' и.-е. g=repM. k
Факт соответствия, наблюдаемый при сравнении языков, позволяет реконструировать звуковой переход, имевший место в прошлом и недоступный непосредственному наблюдению. Именно так был выявлен в истории русского языка переход носовых гласных в неносовые, в ранней истории славянских языков «первая палатализация» заднеязычных, в ранней истории германских языков так называемое первое передвижение согласных (переход и.-е. /р/ > /f/ и т. д.).
3. Чередование наблюдается при синхроническом рассмотрении одного языка. Констатируя чередование, мы сравниваем различающиеся формы, сосуществующие в одном языке в одну и ту же эпоху. Знаки, служащие для записи чередования (~ и «>), хорошо известны из предшествующего изложения. Чередования возникают только в результате обусловленных изменений. При изменении фронтальном, когда «старое качество» не сохраняется ни в одной позиции, чередованию, естественно, нет места. Исходя из факта чередования (например, к оо ч в теку течение, х оо ш в грех прегрешение и т. д.) мы можем реконструировать переход, происходивший в прошлом (во взятом примере общеславянский переход заднеязычных в шипящие). Подобная реконструкция, опирающаяся на чередования, вообще на отношения внутри одного языка одной эпохи, называется внутренней.
§ 249. Пока звуковой закон является живым, возможны лишь отдельные отступления от него, объяснимые особыми условиями функционирования отдельных слов или разрядов слов (ср. исключения из закона аканья, § 246). Но после того как звуковой закон стал историческим, его результаты исторические чередования фонем и звуковые соответствия между языками уже ничем не «защищены» и могут подвергаться далеко идущим нарушениям и преобразованиям.
1. Во-первых, они нередко охватываются действием более поздних звуковых законов; происходит наложение новых процессов на результаты старых. Так, значительно позже, чем общеславянская «первая палатализация», произошел в русском языке переход в определенной позиции ударного /е/ в /o/: ср. /p'ic:os/, /z:oltыj/ вместо более старых форм с /е/ (отраженным орфографией). В результате шипящие, развившиеся когда-то перед /е/, /i/ и т.д. из заднеязычных, уже не стоят в подобных формах перед гласным переднего ряда. После первого, общегерманского передвижения согласных имело место второе передвижение, охватившее только верхненемецкие говоры, на базе которых позже сформировался немецкий литературный язык. В результате этого второго передвижения, например, общегерманское /t/ было заменено, в зависимости от позиции, либо аффрикатой (соврем, нем. /t s/), либо щелевым согласным (соврем, нем /s/, не чередующееся с /z/ и обозначаемое на письме обычно как B или ss): ср. нем. zehn '10', essen 'есть' (== англ. ten, eat) или нем. FuB 'нога' (== англ. foot 'нога'). Учитывая подобные «наслоения» звуковых законов, можно устанавливать
относительную хронологию звуковых изменений, т. е. их последовательность во времени относительно друг друга.
2. Во-вторых, картина соответствий нарушается позднейшими заимствованнями. Так, в русском языке слово вензель заимствовано из польского и содержит сочетание /en/, отражающее в нарушение нормальных соответствий польское e слова wezeЙ 'узел, связка' (нормальное старое соответствие польскому e в русском узел). Также при нормальном соответствии лат. pes (род. п. pedis) 'нога' == англ. foot в англ. pedestrian 'пешеход' ученом заимствовании из латыни согласные корня не подверглись передвижению. В ряде случаев нарушение соответствий дает возможность опознать заимствования. Так, русск. князь, ст.-cл. кън зь, сербскохорв. кнeз с тем же значением, словацк. knaz 'священник' и т. д. при сопоставлении с англ. king 'король', нем. Konig с тем же значением, др.-верхненем. kuning и т. д. обнаруживает отклонение от нормальных соответствий согласных 1 и, следовательно, представляет собой заимствование, относящееся к эпохе после общегерманского передвижения согласных (по-видимому, это слово заимствовано праславянским из прагерманского или из готского). Если приблизительно известно время возможных контактов между теми или иными народами, заимствования с нарушениями обычных соответствий могут пролить свет уже и на абсолютную хронологию звуковых изменений. Так, фонема латинского языка, обозначавшаяся на письме буквой с, в классической латыни звучала как заднеязычный согласный [k]. В современных романских языках в тех
Г 1 Нормально слав. /k/=герм. /h/ (например, ковать соответствует нем. hauen 'бить, рубить'), аi |герм. /k/=слав. /g/ (нем. kahl 'лысый' соответствует нашему голый, англ. cow и нем. Kuh 'корова' — др.-j |русск. говядо, ср. говядина). |
случаях, когда за этой фонемой следовали гласные переднего ряда (и дифтонг
ае, «стягивавшийся» в [е]), мы находим переднеязычные аффрикаты или щелевые;
например, лат. caelum или coelum 'небо* соответствуют ит. ci'elo /cj:elo/, фр. ciel /sjEl/,
исп. cielo /Ti:elo/ с тем же значением. Таким образом, здесь произошел процесс,
несколько напоминающий «первую палатализацию» славянских языков. Но когда он
имел место? Лат. Caesar (имя собственное, а затем нарицательное 'император') было
заимствовано рядом языков, и в частности, дало в готском kaisar и в немецком Kaiser
'император'. Эти германские формы своим начальным согласным и нестяженным
дифтонгом отражают звучание имени Caesar, каким оно было в момент заимствования.
Поскольку германцы не могли заимствовать это слово раньше I в. до и. э. (Юлий
Цезарь жил с 100 до 44 г. до н. э.), ясно, что стяжение дифтонга и палатализация
латинского /k/ произошли после этого срока. На основании ряда других данных
устанавливают, что стяжение дифтонга распространилось около III в. н. э., а
палатализация /k/ начиная с V в.
3. В-третьих, как мы знаем, даже живые, а тем более исторические чередования фонем могут нарушаться или, напротив, распространяться по аналогии (см. § 67). Так, чередования /k/ оо /c/, /g/ oo /z/ в пеку — печешь, могу ~ можешь устраняются (точнее
заменяются другим чередованием) в диалектных формах пекёшь, м³гешь, а в глаголе ткать формы с /k'/ вместо /c/ стали литературными. Здесь действовала
пропорция (запишем в транскрипции, но без указания ударений):
В украинском языке, где нет чередования непалатализованного согласного в 1-м л. с палатализованным во 2-м и следующих лицах (ср. укр. иду, идеш с твердым /d/), устранение чередования /k/ оо /c/ пошло в другом направлении, и мы имеем в современном языке печу, печеш (а также и можу, можеш). С другой стороны, от недавних заимствований из западноевропейских языков пиджак, фрак, блок в русском
языке образуются пиджачный, фрачный, блочный, и чередование /k/ Ґ /c/ оказывается перенесенным в морфемы, которых в праславянском не было.
§ 250. Открытие звуковых законов сыграло громадную роль в развитии нашей науки и сделало возможным начиная с XIX в. серьезное сравнительно-историческое изучение языков. Понятие звукового закона сложилось до возникновения учения о фонеме, до выработки сознательного функционального подхода к языку и к его истории. Но современный, функциональный, фонологический подход позволяет глубже понять природу исторических звуковых изменений и по-новому осмыслить проблему звуковых законов. Так, например, стало ясно, что обусловленное звуковое изменение (см. § 247, 1) само по себе еще не ведет к появлению новой фонемы и может остаться «внутрифонемным». Если возникает новая фонема, то это связано не с большей степенью отдаления нового звучания от старого (ведь мы знаем, что диапазон вариантов фонемы может быть очень широким), а только с характером функционирования данной единицы: если бы шипящие, возникшие из заднеязычных, встречались в праславянском только в позиции перед гласным переднего ряда, они оставались бы всего лишь комбинаторными вариантами заднеязычных. Но рядом с ними очень рано появились [z], [c], [s] из другого источника— из сочетаний (gj], [zj], [kj], [xj], [sj]. Эти сочетания и соответственно возникшие из них шипящие могли находиться и перед гласными заднего ряда (например, кожа <. * kozja, первоначально 'козья шкура', сеча, суша, ноша — старые образования с суффиксом -j-). Тем самым все [z], [c], [s] праславянского языка в любых позициях получили статус самостоятельных фонем /z/, /c/, /s/.