Тобольская губерния накануне 1917 года

Документ из ИПС "Кодекс"

Тобольская губерния накануне 1917 года

Война, разразившаяся в Европе в 1914 г., не случайно была названа ее современниками Великой. Она породила глобальные изменения в мировой системе и кардинально повлияла на судьбы России - оказала решающее воздействие на механизмы и формы общественного воспроизводства, на массовое сознание и ценностные ориентиры, определила характер и направленность революционного процесса. Однако на регионы Российской империи (с их спецификой довоенного развития) мировая война оказала различное влияние. В этом отношении судьба Тобольской губернии показательна: отдаленная от линии фронта, промышленно менее развитая, политически инертная, она оказалась вне эпицентра основных событий эпохи, но все же испытала на себе их негативные последствия.

Губерния в годы войны продолжала оставаться территорией с крайне низкой плотностью населения - 1,62 чел. на 1 кв. версту, а основная часть жителей сосредоточивалась вдоль железной дороги – в Курганском, Ялуторовском и Ишимском уездах. Плотность населения оказывала решающ ее воздействие на общественное развитие. Так, малонаселенный север губернии еще находился преимущественно во власти патриархальных общественных отношений, натурального и полунатурального хозяйства, а плотно населенный юг был более развит в экономическом отношении и испытывал влияние капитализма. Однако на юге губернии по-прежнему сохранялись возможности для преимущ ественно экстенсивного развития сельского хозяйства, а избытка населения практически не было.

В период войны не произошло изменений в характере экономического развития губернии. Она оставалась крестьянской как по составу, так и по роду занятий большинства населения. Об этом свидетельствуют незначительные изменения в соотношении городского и сельского населения. На 1 января 1914 г. городское население составляло 6,8% населения губернии, к 1917 г. – 8%. *1 Не последняя роль в процессе роста доли городского населения принадлежала беженцам и ратникам ополчения.

Несмотря на призыв в войска 243,3 тыс. чел., из которых 223,7 тыс. чел. *2 были сельскими жителями, население края в годы войны продолжало увеличиваться. Если в 1914 г. на территории губернии проживало 2103, 2 тыс. чел. *3, то, по нашим подсчетам, к 1917 г. население губернии, включая призванных в войска, без учета военных потерь составляло 2160,8 тыс. человек. Ежегодный прирост населения в 1914-1916 гг., хотя и был почти в два раза меньше довоенного, составлял около 1%, то есть сохранялся в целом положительным. Этому в немалой степени способствовало тыловое положение и то, что до войны губерния была краем интенсивного освоения и переселений.

Вместе с тем, заметные изменения претерпели демографические параметры населения. К 1917 г. в губернии довольно острой проблемой стало сокращение мужского населения, что негативно отразилось на соотношении полов. Если в городах из-за присутствия запасных и ратников ополчения численно преобладали мужчины, то в 1916 и 1917 гг. в обследованных сельскохозяйственными переписями сельских районах лидировали женщ ины (на каждых сто мужчин - 120 и 128 женщин, соответственно *4). “Средняя” крестьянская семья, насчитывавшая в 1914 г. нескольким более 6 душ, к 1917 г. сократилась до 5 человек. *5 Наметилась также тенденция снижения рождаемости и роста смертности населения. Это не могло не отразиться на количестве и качестве рабочей силы, а как следствие и на темпах развития экономики края. В то же время негативные тенденции проявились здесь в меньшей степени по сравнению с европейской Россией.

В губернии в целом сохранилась положительная динамика аграрного развития. Несмотря на заметное снижение темпов роста посевных площадей (в 1911-1913 гг. посевные площади увеличились на 8%, а к 1917 г. - лишь на 5,2 процента) *6 , произошло увеличение валовых сборов зерновых культур, прежде всего пшеницы, овса и ржи (среднегодовые показатели за 1914-1917 гг. были выше таковых в 1910-1913 гг. на 58 %). Объяснение этому мы находим в ценовой политике государства в годы войны, в стремлении крестьянства Тобольской губернии максимально использовать конъюнктуру рынка. Свое благотворное воздействие оказали отмена накануне войны “челябинского тарифного перелома”, благоприятные погодные условия (за исключением 1915 г.) и частичная компенсация убыли мужчин за счет применения труда военнопленных. В результате Тобольская губерния, как и другие районы Западной Сибири, в годы войны не только обеспечивала себя хлебом, но и имела значительные его излишки. Избыток хлеба от урожаев 1916 и 1917 гг. составлял 30,2 млн. пуд., в то время как соседние уральские губернии испытывали его дефицит в 17 млн. пуд. *7 Основными районами товарного земледелия были Курганский, Тюкалинский, Ишимский

уезды. Хотя рост площади посевов отставал от роста числа крестьянских хозяйств (5% против 10%), тенденция к тотальному разорению крестьян в губернии была выражена слабо.

Изменения, произошедшие в годы войны в животноводческой отрасли, отражены статистикой животноводства гораздо слабее, нежели статистикой земледелия. Абсолютные данные губернской статистики и переписей 1916 и 1917 годов практически несопоставимы между собой и не позволяют выявить динамику, а потому сравнения возможны лишь со значительной долей условности. Анализ имеющихся источников позволяет утверждать, что выводы некоторых исследователей, как о значительном сокращении поголовья скота, так и о резком его увеличении к 1917 г. представляются сомнительными.

В период войны изменилась структура стада, произошло перераспределение процентного соотношения разных групп скота. В связи с реквизициями крупного рогатого скота и лошадей крестьянство губернии сделало ставку на мелкий скот и молодняк. Доля и того и другого в 1916 г. повысилась. При уменьшении за 1913-1916 гг. доли лошадей в стаде на 9,3%, доля овец, коз, свиней увеличилась на 8,4 %. Незначительное уменьшение доли крупного рогатого скота (0,1%) свидетельствовало о сохранении крестьянским хозяйством молочно-мясного направления.

Мировая война не изменила ориентации промышленного производства Тобольской губернии на переработку продукции сельского хозяйства, а также господство мелких форм промышленности. Эти обстоятельства, а также конъюнктура времени (военные заказы) определили преимущественное развитие кожевенного, овчинно-шубного, мясоконсервного, мукомольного производств и маслоделия, то есть отраслей, сохранявших развитие губернии как сельскохозяйственного сырьевого придатка. Потребности войны вызвали расширение старых и открытие новых предприятий в губернии, большинство из которых представляли собой небольшие предприятия, а также мастерские с малым количеством рабочих и низкой механизацией труда.

Численное преобладание мелкой, кустарной и ремесленной промышленности, незначительный рост городского населения указывали на то, что экономика губернии только вступила на путь модернизации. В отличие от других районов Сибири, в годы войны в Тобольской губернии не проявилась деятельность крупных монополистических объединений. Не возникло новых промышленных центров, а основное производство сосредоточилось в уже сложившихся - в Тюменском и Курганском уездах. Кроме того, война привела к падению значения ряда промыслов и занятий населения, которые играли важную роль в экономике края в довоенное время (рыбный, пушной, ковровый, лесной промыслы).

Будучи аграрным краем, Тобольская губерния, тем не менее, столкнулась в 1914-1917 гг. с ростом цен на продовольствие. Причиной, на наш взгляд, стала дезорганизация экономических связей на микро- и макроуровнях в результате войны, а также неэффективная, плохо продуманная и организованная политика центра. Рост дороговизны явился также показателем незрелости капиталистического развития страны.

Поначалу подорожание основных продуктов было вызвано нарушением нормального обмена между городом и деревней, деятельностью скупщиков-посредников в условиях повышения спроса на продовольствие со стороны армии (особенно на Урале, в Петрограде и других промышленных центрах). Значительнее всего подорожали привозные товары – сахар, табак, мыло (почти вдвое), соль (в три раза). *8 Несмотря на имевшийся в регионе избыток продовольственных запасов, рост цен на них был ощутим. По данным городских управ, в январе-марте 1915 г. цены возросли в среднем по губернии на 22%, к октябрюноябрю – еще на 40%. *9 Это становится особенно удивительным, если учесть, что население городов было сравнительно невелико, а сами города были окружены густой сетью деревень. Установление городскими думами фиксированной цены продуктов мало способствовало устранению проблемы дороговизны: таксируемые предметы – мясо, хлеб, масло - вывозились в Ирбит, Камышлов, Екатеринбург, где цены были более высокими. Нередки были случаи сокрытия товаров. Достоянием гласности стало сокрытие товаров иностранными фирмами в Кургане, купцами в с. Обдорском, реквизиция крупного запаса пшеницы у купца Текутьева. *10 В Ялуторовском уезде в 1915 г. образовалось неофициальное акционерное общество для перевозки масла гужом в Москву, которое составляло серьезную конкуренцию правительственным агентам по заготовке масла для армии. *11

Создание в 1915 г. по инициативе власти продовольственных комиссий в городах поначалу внушало определенный оптимизм и рождало надежды на перемены в решении продовольственного вопроса. Однако вскоре обнаружилось отсутствие у них какой-либо реальной власти и возможности повлиять на ситуацию. С этим были связаны волнения в Тюмени в январе 1916 г. при выборах новой продовольственной комиссии. Несмотря на прилагаемые властями усилия, губернию один за другим потрясали сахарный, хлебный, мясной кризисы.

Продовольственный кризис стал фактором не только экономической, но и социальной дезинтеграции общества. В условиях всеобщ его роста цен одиозной становилась фигура торговца. Складыванию негативного восприятия в немалой степени способствовала и пресса. Так, газета “Ермак” называла “людей наживы” “голодными шакалами” и “внутренними врагами”, *12 а некий “Обыватель” в “Сибирской торговой газете” высказывал мнение, что цены вздувают сами торговцы, оправдывая это сомнительными “мировыми ценами”. *13 С осени 1915 г. отмечается рост стихийного недовольства малоимущего населения перебоями в снабжении и дороговизной основных продуктов питания и предметов первой необходимости. В сельской местности протест против скупки и дороговизны продуктов и товаров чаще выражался в поджогах - специфически крестьянской форме борьбы. Самым массовым здесь стало выступление в мае 1916 г. доведенных до отчаяния крестьян с. Викуловского Тарского уезда, которые сожгли 17 домов местных лавочников и купцов. *14 Прочие формы протеста против дороговизны в Тобольской губернии сочетались с требованиями повышения заработной платы и носили стачечный характер.

Свою роль в подорожании основных продуктов сыграло и установление предельных цен на закупаемые для армии хлеб и фураж, а также запрет на вывоз ряда продуктов из губернии. Организация заготовок для армии не отличалась системностью и последовательностью, а нерасторопность и неопытность в этом деле государственных чиновников регулярно приводила к срыву сроков поставок и к необходимости применения экстренных мер – реквизиций, которые наносили ощ утимый удар по крестьянскому хозяйству. Государство не только обнаружило свою слабость и неспособность организовать эффективное снабжение армии продовольствием, но своими неудачными мероприятиями в области продовольственного дела разрушило продовольственный рынок в стране. Несмотря на то, что в Тобольской губернии ни город, ни деревня не испытали того голода, признаки которого отчетливо проявились в конце 1916 г. в европейской России, вопрос о дороговизне в губернии был гораздо актуальнее других политических проблем. Провал в организации продовольственного дела в годы войны стал одним из главных факторов недовольства существующим правительством и политическим строем империи не только в центре, но и в такой далекой аграрной провинции, как Тобольская губерния.

Вопреки утверждениям многих сибиреведов предшествующего периода, мы далеки от вывода, что в Сибири складывались в этот период предпосылки к революции. На наш взгляд, важным вопросом, требующим специального рассмотрения и осмысления, является проблема происшедших под влиянием войны изменений в настроениях населения. Анализ источников позволяет выделить основные этапы этих перемен: патриотический подъем в начальный период войны, смена его “патриотической тревогой” к середине 1915 г. и нарастание кризиса власти к концу 1916 г.

Объявление войны и мобилизации поначалу вызвало шок, который в сельской местности губернии вылился в 16 волнений мобилизованных, крупнейшим из которых было произошедшее в г. Ишиме. *15 Выступления не были направлены против войны, а сопровождались разгромом винных лавок и требованием кормовых денег, *16 в основе чего лежали естественные человеческие чувства - верность существовавшим традициям и тревога за судьбы близких. Царский манифест и начало пропагандистской кампании о поводе и целях войны пробудили “народный энтузиазм”, а шок сменился бурным выражением верноподданнических чувств Царствующ ему дому. Свою преданность русскому государству и народу провозгласили иудеи, мусульмане, католики. Наблюдалась не просто лояльность к режиму, но всплеск проправительственных настроений, что выразилось как в участии практически всех слоев населения в сборе пожертвований на различные нужды, так и в создании общественных организаций и комитетов в помощь фронту. Важной особенностью этого периода стал интерес к печатному слову.

Диссонансом с общими настроениями прозвучали призывы коммуны толстовцев (“Опомнитесь, людибратья” и “Милые братья и сестры”) к прекращению мировой бойни, но они не получили широкого отклика. Кроме того, менее успешное вопреки ожиданиям положение на фронте породило первые сомнения в степени боеспособности российской армии, которые все же не стали преобладающими до конца 1914 года.

Население по-разному относилось к войне. Часть крестьянства, купечества и промышленников, для которых были выгодны поставки для армии, а также военные заказы, что к тому же давало возможность им избежать отправки на фронт, поддерживала продолжение войны. Однако имелись и другие настроения, на которые повлияли как неудачное ведение военной кампании 1915 г., рост цен и продовольственные проблемы, наплыв беженцев и военнопленных, так и разложение верховной власти, ее нежелание считаться с мнением общества и пойти на определенные реформы.

Тяжелое и неравномерно распределенное бремя войны вызывало у крестьянства рост стихийного пацифизма и чувство неприятия социальной действительности. Это нашло выражение не только в

распространении негативных слухов о событиях на фронте, но и в росте числа антивоенных и антимонархических высказываний. Все чаще, особенно в 1916 г., стал звучать мотив желательности расправы с самим царем, как с главным “источником бед” и мучений народа. На настроение деревни влияли и многочисленные реквизиции и взыскания недоимок. Отказ крестьян, а особенно семей призванных, выплачивать недоимки, а также текущ ие сборы, становится широко распространенным явлением. *17 В 1916 г. рост недоимок составил 33,5% в сравнении с 1914 г., а казенные и земские сборы – 84% от намеченного уровня. *18

Другим проявлением особенных настроений крестьянства стали порубки казенного леса, так как по окончании войны все надеялись на издание манифеста о “сложении” штрафов и взысканий за порубки. Показательна и судьба “сухого закона”, имевшего идеологическую подоплеку и введенного в начале войны. Несмотря на запреты и преследования, подпольное самогоноварение приняло в деревне гигантские масштабы. Крестьяне варили самогон даже вблизи губернского центра. *19

Отличительной особенностью общественной жизни Тобольской губернии в годы войны оставалась ее глубокая провинциальность, слабая политическая организованность в сравнении даже с соседними территориями - Уралом и Томской губернией. Разгром в предвоенный период социал-демократической организации в губернии, сокращение притока политических ссыльных, усиление полицейского надзора в период войны, - все это не способствовало широкому распространению идей социал-демократов. Исключение составил подпольный марксистский кружок учащейся молодежи в Тобольске в 1914-1915 годах. Эсеры отдали предпочтение практической работе в кооперации.

Пока не подтверждается документально факт антиправительственной и антивоенной агитации революционных партий в губернии, а стачки и забастовки были связаны скорее с общим ухудшением условий жизни рабочих. Рабочие выступления носили сезонный характер и в подавляющем большинстве своем были направлены на улучшение условий труда. Тюмень и Курган в период войны оказались на третьем и четвертом месте по количеству стачек в Сибири.

Масштабность задач, поставленных войною перед городским управлением, и ограниченность средств для их реализации, неспособность самодержавия вести победоносную войну благоприятствовали смене “патриотических” настроений в городской среде более умеренным. В результате усилились активные требования реформ в городском самоуправлении, хотя они не были чрезмерно радикальными и не выходили за рамки оппозиции режиму. Просторы края, слабые связи из-за отсутствия развитых путей сообщения, мешали не только исчерпанию экстенсивного развития в области экономики, но и появлению кардинально новых идей в области мысли. Лишь узкий круг либералов в Тюмени и Кургане, сопричастных веяниям времени и подверженных влияниям из центра, оказался способным поднять вопрос о формировании правительства народного доверия. Если правительство в годы войны, как и прежде, наиболее приемлемым для Сибири считало централизованное правление, то местная либеральная общественность начинает активно высказываться за введение земства на территории Тобольской губернии и обеспечение более эффективного городского управления. Если в европейской России в этот период разворачивается движение против сословных земств, за демократизацию земских органов, *20 то общественность губернии сочла бы за демократизацию само лишь учреждение земства. Однако разработка правительством основных положений о введении земства в Тобольской и Томской губерниях постоянно откладывалась.

Вопрос об изменении городового положения был тем более актуален, что имперские структуры в критической ситуации не имели возможности наладить эффективное управление страной и львиная доля расходов по содержанию пленных, размещению и обеспечению беженцев легла на города. На обремененность городского бюджета непосильными расходами, связанными с военным временем, ссылались управления почти всех городов губернии. *21 Города быстро исчерпали имевшиеся возможности повышения городских доходов, а установить новые им не позволяло городовое положение. Так вопрос экономический перерастал в вопрос о реформе. В конце 1916 г. Тюменская городская дума заявила: “Лозунг “Все для войны, а потом внутреннее устройство страны”, принятый Государственной думой

– лозунг неправильный, нужны внутренние реформы”. *22 Однако в силу слабого развития “элемента общественности” и узости круга своих сторонников либеральное движение в губернии не смогло выйти за рамки подражательности.

Особенно обострилась ситуация в губернии во второй половине 1916 года. В силу очевидной бесперспективности и растущ ей непопулярности войны особенное внимание общества привлекло уклонение состоятельных граждан от воинского долга, а также подкуп и казнокрадство в 35-м стрелковом полку в Тюмени. *23 Участились случаи бегства сибиряков с фронта. Отсутствие реформ и ухудшение

экономического положения в стране, разрыв хозяйственных связей делали практически невозможной поддержку правительства. В связи с реквизицией на тыловые работы проявляло недовольство инородческое население губернии. Несмотря на разницу социального происхождения и имущественного положения, для значительной части населения губернии к концу 1916 г. стал характерен взгляд на правительство как на противоположный, противоборствующий лагерь. Истоки этого были не только в тяжести войны, но и в неспособности правительства признать свою несостоятельность и пойти хотя бы на некоторую либерализацию режима. Тем самым самодержавие лишило себя поддержки и доверия широких слоев населения.

Экономическое благополучие не спасло Тобольскую губернию от политических потрясений. Февральская революция была с ликованием встречена в губернии, население которой в надежде на перемены в общественной жизни выразило свою поддержку новому правительству. Однако более стабильное развитие экономики не создавало благоприятной почвы для левого радикализма и распространения идей большевизма. Таким образом, специфика развития Тобольской губернии в военное время наложила свой отпечаток на характер политического процесса в регионе.