лекции 2история

1

СОВЕТСКОЕ ОБЩЕСТВО В 20-е гг. НЭП (лекция)

ПЛАН:

1.Международное положение и внешняя политика Советской России в 1920-е гг.

2.Поиски путей возрождения страны. Переход к нэпу.

3.Советское общество в период нэпа Литература

Составитель: Н.Т. Кудинова

1. Международное положение и внешняя политика Советской России в

1920-е гг. После окончания Гражданской войны перед Советской Россией встала задача нормализации отношений с другими государствами, правительства которых враждебно относились к большевистскому режиму. Однако создать эффективную антисоветскую коалицию эти государства не смогли из-за противоречий, порожденных условиями Версальского мирного договора. В частности, беспокойство западного сообщества вызывала возможность советско-германского сближения.

Всвою очередь, советские лидеры отказались от стратегии революционной войны после поражения Красной Армии в Польше в 1920 г., что трактуется сейчас в историографии как неудачная попытка принести на штыках Красной Армии мировую революцию в Европу.

Воснову советской внешней политики в 1920-е гг. были положены два принципа:

– принцип пролетарского интернационализма, который предполагал всемерную поддержку коммунистического и национально-освободительного движения в мире, и

– принцип мирного сосуществования государств с различным общественным строем, который подразумевал нормализацию межгосударственных отношений.

Для Советской России в 1920-е гг. нормализация международных отношений означала прежде всего ее дипломатическое признание. Первым шагом в этом направлении стало подписание весной 1921 г. торговых соглашений с Англией и Германией, а затем и с другими странами. Однако серьезным препятствием на пути дальнейшего урегулирования отношений с Западом стал вопрос о российских долгах.

Воктябре 1921 г. Брюссельская международная конференция рекомендовала правительствам предоставить кредиты Советской России для борьбы с голодом при условии признания долгов царского и Временного правительства и допуска комиссии для контроля за распределением продуктов. Советское правительство выразило готовность обсудить взаимные требования. С этой целью весной 1922 г. в Генуе (Италия) была созвана международная конференция, в которой приняли участие 29 стран. Однако с первых же дней переговоры зашли в тупик. Участники конференции не поддержали предложение советской делегации обсудить проблему разоружения. Неприемлемым для западных государств оказалось и советское предложение относительно выплаты долгов, поскольку советская сторона в ответ на возвращение царских долгов требовала возмещение ущерба, причиненного России иностранной интервенцией и блокадой. Камнем преткновения на конференции стало требование западных держав возвратить иностранцам национализированную собственность (или возместить ее стоимость), а также отказаться от монополии внешней торговли.

Вместе с тем в ходе работы Генуэзской конференции в предместье Генуи Раппало был подписан двусторонний договор между Советской Россией и Германией. Он предусматривал восстановление дипломатических отношений, взаимный отказ сторон от возмещения военных расходов и убытков, в том числе старых долгов и национализированной собственности в Советской России. Подписание Раппальского

2

договора означало прорыв дипломатической блокады Советов. Однако полоса дипломатического признания СССР приходится на 1924 г.

К началу 1924 г. СССР имел дипломатические отношения лишь с 10 странами, с которыми непосредственно граничил: Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Польша, Турция, Иран, Монголия, Афганистан и Германия. За 1924 г. были установлены дипломатические отношения с 12 государствами, в том числе и с такими западноевропейскими странами, как Италия, Австрия, Швеция, Норвегия, Дания, Франция и Англия. Однако стать полноправным субъектом системы международных отношений в 1920-е гг. Советскому Союзу не удалось.

СССР не был признан Соединенными Штатами Америки. Довольно сложно складывались советско-британские отношения. Начало этим отношениям было положено подписанием торгового соглашения весной 1921 г. 8 мая 1923 г. английская сторона обвинила СССР в нарушении этого договора и антибританской пропаганде («ультиматум Керзона»). Конфликт был урегулирован, а в феврале 1924 г. после прихода к власти лейбористов последовало официальное признание СССР

Великобританией. 8 августа 1924 г. между двумя странами был подписан Общий договор и договор о торговле и мореплавании. Однако уже 10 октября английской разведкой было опубликовано так называемое «Письмо Зиновьева», в котором излагались рекомендации по развертыванию подрывной деятельности на Британских островах. Это способствовало поражению лейбористов на выборах. Во время всеобщей забастовки в Англии и стачки английских горняков, начавшейся 1 мая 1926 г., ВКП (б) через советские профсоюзы оказывала материальную помощь Федерации горняков Великобритании. Английское правительство обвинило Москву во вмешательстве во внутренние дела Англии и в нарушении англо-советского торгового соглашения. 27 мая 1927 г. английское правительство разорвало дипломатические отношения с СССР и аннулировало торговое соглашение 1921 г. Весьма напряженными оставались советско-французские отношения на всем протяжении 1920-х гг.

Более успешно складывались отношения с Германией, которая выступала главным партнером СССР в Европе. Первые военные и торговые контакты между двумя странами были установлены еще в апреле 1921 г. Советское государство рассчитывало с помощью германских капиталов и технологий провести реконструкцию своего народного хозяйства. Представители немецких кругов надеялись разместить в России свои военно-учебные центры, запрещенные в Германии Версальским договором. Такую возможность рейхсвер получил после подписания Раппальского договора, который наряду с этим предоставил Германии возможность производить оружие в СССР при участии своих специалистов. В 1925 г. между двумя странами было заключено новое торговое соглашение, за которым последовало подписание 24 апреля 1926 г. договора о ненападении и нейтралитете. В последующие годы быстро развивались советско-германские экономические отношения. В 1927–1928 гг. на Германию приходилось 30 % внешнеторгового оборота СССР[1].

На Востоке основным дестабилизирующим фактором в 1920-е гг. стало усиление Японии, которая была нацелена на территориальную экспансию и прежде всего в Китае. Советское правительство рассматривало Китай в качестве главного партнера в Азии. В марте 1923 г. в ответ на просьбу китайского революционного лидера Сунь Ятсена в Южный Китай была направлена группа военных и политических советников (П.А. Павлов, В.К. Блюхер, М.М. Бородин и др.). В мае 1923 г. были установлены дипломатические и консульские отношения между СССР и пекинским (центральным) правительством Китая. Все договоры, соглашения и другие акты, заключенные царским правительством и какой-либо третьей стороной и затрагивающие суверенные права или интересы Китая объявлялись аннулированными. В 1924–1928 гг. были заключены договоры о дружбе и нейтралитете, а также экономические соглашения с Турцией, Афганистаном, Ираном, Йеменом.

3

Выводы:

Таким образом, основные усилия советской дипломатии в 1920-е гг были направлены на нормализацию отношений с другими странами.

Главным итогом советской внешней политики в эти годы стало дипломатическое признание Советской России.

Нормализация международных отношений Советской России со странами Запада стала возможно благодаря принципу мирного сосуществования, положенного в основу советской внешней политики

Однако стать равноправным субъектом системы международных отношений в 1920-е гг. Советскому Союзу не удалось.

2.Поиски путей возрождения страны. Переход к нэпу. После окончания гражданской войны положение в стране было катастрофическим. Острый экономический кризис поразил все важнейшие сферы народного хозяйства – транспорт, снабжение, промышленность. В начале 1921 г. объем промышленного производства составлял лишь 12 % довоенного, а выпуск железа и чугуна – 2,5 %[2]. Многие заводы закрывались из-за нехватки топлива. В феврале 1921 г. остановились 64 самых крупных завода Петрограда, в том числе Путиловский. Рабочие, чтобы прокормиться, уезжали в деревню, становились кустарями. В 1921 г. из-за неурожая массовый голод охватил город и деревню.

Однако наибольшую опасность для большевиков представлял политический кризис весны 1921 г. Его проявлением стали забастовки рабочих в городе, крестьянские восстания, охватившие Тамбовскую губернию, часть Сибири, Украины и ряд других районов, и, наконец, кронштадтский мятеж.

Раскрывая сущность данного кризиса, следует выделить два момента: 1) сужение социальной базы советской власти; 2) кризис политики «военного коммунизма».

О сужении социальной базы новой власти свидетельствовали сокращение численности рабочего класса и ослабление военно-политического союза рабочего класса и крестьянства, сложившегося в годы гражданской войны.

О кризисе политики «военного коммунизма» свидетельствовали недовольство крестьян «продразверсткой», поддержка ими требования «свободы торговли», нерешенность в целом продовольственной проблемы. Крестьянство по мере изгнания белогвардейцев и интервентов избавлялось от опасений реставрации помещичьей собственности и открыто требовало полной реализации права самостоятельно распоряжаться землей и продукцией своего труда.

Выйти из кризиса советскому правительству удалось с помощью «новой экономической политики» (нэп). Начало перехода к нэпу положил Х съезд РКП (б) (март 1921 г.), который принял решение о замене продразвёрстки продналогом. Продналог устанавливался в 2 раза меньше продразвёрстки и не мог изменяться в течение года. Крестьяне получили право продавать излишки продуктов на рынке в пределах местного оборота. Реализация этих решений, а также чрезвычайные меры государства, направленные на борьбу с голодом, и урожай 1922 г. позволили увеличить потребление хлеба в стране. Рабочие начали возвращаться в город. Социальная напряженность в стране была снята, что позволило приступить к решению основных задач нэпа:

(1) восстановление экономики и

(2) построение нового (т.е. социалистического) общества.

Для возрождения экономики страны необходимы были огромные средства и опытные кадры, которыми не располагало пролетарское государство. Решить эту проблему в рамках нэпа попытались путем привлечения буржуазных специалистов и частных капиталов. Конкретным шагом в этом направлении стала отмена Декрета о

4

всеобщей национализации. Мелкие и отчасти средние предприятия были возвращены прежним владельцам. Наряду с этим была разрешена частная торговля. Допускалось частное предпринимательство, создание акционерных обществ и концессий. Трудовые мобилизации заменил свободный наем рабочей силы через биржи труда. Все эти меры трактовались как «временное допущение» капиталистических элементов, вслед за которым должно было последовать их «ограничение и вытеснение».

Важным условием возрождения страны и построения нового общества стало урегулирование взаимоотношения города и деревни. В рамках нэпа эта задача решалась путем укрепления экономической «смычки» с крестьянством. Именно на это были направлены такие меры, как:

–замена разверстки продналогом;

–разрешение свободы торговли;

–снабжение крестьян зерном и семенами;

–выдача ссуд на приобретение скота и инвентаря;

–предоставление крестьянам кредитов;

–допущение аренды земли и найма рабочей силы.

Важная роль в подведении широких масс крестьянства к социализму отводилась кооперации.

Если «временное допущение» частного капитала воспринималось как «отступление», а укрепление экономической «смычки» с крестьянством – как «компромисс», то непосредственно социалистическое содержание нэпа усматривалось в укреплении и развитии «социалистического» (а по сути дела, государственного) сектора в экономике. Он был представлен в основном национализированными предприятиями в промышленности, возродить которые предполагалось с помощью таких элементов нэпа, как хозрасчет, самоокупаемость, материальная заинтересованность. Конкретными шагами в этом направлении стало создание трестов и синдикатов, как самостоятельных хозрасчетных производственных объединений. Упразднялась уравнительная оплата труда. Рабочие стали получать зарплату в зависимости от своей квалификации и количества произведенной продукции.

За государством сохранялись «командные высоты» в экономике, в том числе монополия на внешнюю торговлю, а государственное регулирование являлось важным элементом нэповской системы.

Выводы:

переход к нэпу был обусловлен кризисом политики «военного коммунизма» в условиях перехода от войны к миру;

переход к нэпу был связан с поиском оптимального сочетания директивных и экономических методов хозяйствования;

важнейшими элементами нэповской системы должны были стать государственное регулирование, кооперация и торговля;

основным содержанием нэпа стало временное допущение частного капитала, укрепление экономической «смычки» города и деревни, укрепление и развитие государственного сектора в экономике;

с помощью нэпа предстояло решить задачи возрождения страны и построения социалистического общества.

3.Советское общество в период нэпа. Переход к нэпу позволил остановить спад производства и начать восстановление экономики. Быстрыми темпами восстанавливалась промышленность, особенно тяжелая. Прирост промышленной продукции в 1920-е гг. составил: в 1921 г. – 42,1%, в 1922 г. – 30,7 %, в 1923 г. – 52,9 %,

в1924 г. – 16,4 %, в 1925 г. – 66,1 %, в 1926 г. – 43,2 %, в 1927 г. – 14,2 %[3]. К концу

20-х гг. развитие промышленности и транспорта в целом достигло довоенного уровня. Однако эффективность нэповской экономики оказалась ниже дореволюционной (о чем

5

можно судить по таким показателям, как фондоотдача и рентабельность предприятия). С учетом этого многие исследователи объясняют быстрые темпы индустриального роста в период нэпа «восстановительным эффектом», когда загружалось уже имевшееся, но простаивавшее оборудование.

Развитие товарно-денежных отношений вело к восстановлению внутреннего рынка. Воссоздаются крупные ярмарки: Нижегородская, Бакинская, Ирбитская, Киевская и др. Открываются торговые биржи.

В1922 г. правительство приступило к денежной реформе, выпустив в обращение устойчивую валюту – червонец, который приравнивался к 10 дореволюционным золотым рублям и был обеспечен золотым запасом и другими легко реализуемыми ценностями и товарами. К 1924 г. вместо совзнаков были выпущены медные и серебряные монеты и казначейские билеты.

Подъем промышленности и введение твердой валюты стимулировали восстановление сельского хозяйства. Постепенно увеличиваются посевные площади, которые в 1923 г. составили 99,3 % к уровне 1913 г. В 1925 г. валовой сбор зерновых почти на 20,7 % превысил среднегодовой сбор за пятилетие 1909–1913 гг.[4]. Но в последующие годы производство зерна постепенно уменьшается за счет роста производства технических культур. К 1927 г. был достигнут довоенный уровень в животноводстве. Однако экспорт сельскохозяйственный продуктов по сравнению с

1909–1913 гг. составил в 1925 г. – 21,7 %; в 1926 г. – 27,1 % [5]. Вместе с тем потребление хлеба и мяса на душу населения в стране возросло.

К 1922 г. в основном была отменена карточная система. Укрепление национальной валюты позволило покончить с инфляцией. Условия жизни городского и сельского населения заметно улучшились. Годы нэпа характеризуются повышением реальной заработной платы рабочих, которая к 1925–1926 гг. в среднем по промышленности составляла 93,7 %. В 1925–1926 гг. средняя продолжительность рабочего дня для промышленных рабочих составляла 7,4 час. Все рабочие и служащие имели право на ежегодный отпуск не менее двух недель. Вместе с тем на протяжении всего периода нэпа продолжала существовать и увеличиваться безработица. В 1922 г. безработных насчитывалось 160 тыс., в 1924 г. – 980 тыс., в 1926 г. – 1 млн. 478 тыс. чел.[6]. Накануне первой пятилетки безработные составили 12 % от числа занятых в народном хозяйстве рабочих и служащих. По-прежнему острой оставалась проблема жилья в городах.

Таким образом, одна из задач нэпа – преодоление разрухи – была решена, однако нэп породил новые противоречия и проблемы.

В1923 г. разразился кризис сбыта, связанный с расхождением цен на промышленные и сельскохозяйственные товары («ножницы цен»). В результате снизилась покупательная способность крестьян, что привело к затовариванию складов сельскохозяйственными машинами и инвентарем. Производство останавливалось, росла безработица и – как следствие – недовольство рабочих. Для ликвидации кризиса сбыта государство вмешалось в процесс ценообразования. Административным путем были снижены цены на промышленные товары и повышены закупочные цены на сельхозпродукцию. Крестьянам был предоставлен дешевый кредит. Все это позволило обеспечить растущий спрос деревни на промышленные товары. Однако в 1924 г. возник кризис, связанный с нехваткой промышленных товаров на широком рынке – т.н. «товарный голод», преодолеть который удалось лишь в конце 1920-х гг. В итоге росло недовольство крестьян. В таких условиях естественной реакцией крестьянинаединоличника было сокращение поставок своей продукции на рынок. В результате возникли трудности с хлебозаготовками зимой 1925–1926 г., когда вместо плановых 545 млн. пудов хлеба было заготовлено лишь 336 млн. пудов, а зимой 1927–1928 гг. государство столкнулось с острым хлебозаготовительным кризисом, что привело к введению карточек на хлеб в Ленинграде и Москве.

6

Срывы хлебозаготовок свидетельствовали о появлении серьезных противоречий во взаимоотношениях города и деревни. Возникла реальная угроза планам промышленного строительства. Ухудшилась общая экономическая ситуация в стране. Конец 1920-х гг. по остроте социальных противоречий напоминал ситуацию, сложившуюся весной 1921 г.

Причины этих кризисных явлений получили различную трактовку в современной отечественной историографии. По мнению одних исследователей, эти кризисы были обусловлены бесперспективностью нэповского пути развития, по мнению других – недостаточной развитостью механизмов нэпа и допущенными ошибками.

Вопрос о сущности и перспективах нэпа оказался в центре внутрипартийной дискуссии 1920-х гг., которые после смерти В.И.Ленина (январь 1924 г.) приобрели характер внутрипартийной борьбы за лидерство. На роль лидера партии претендовали Л.Д. Троцкий, И.В.Сталин, Г.Е. Зиновьев. В ходе этой борьбы решался также вопрос о методах социалистического строительства.

С переходом к нэпу (еще при жизни Ленина) в партии обозначились два течения: «демократическое» (или «правое»), представители которого последовательно отстаивали принципы нэпа, и «пролетарское» (или «левое»), представители которого восприняли нэп как «капитулянтскую» модель социалистического переустройства общества.

Лидером «левых» считался Троцкий, взгляды которого разделяли Г.Л. Пятаков и Е.А. Преображенский. Левые активно поддерживали идею мировой революции и полагали, что без помощи европейского пролетариата построить социализм в нашей стране невозможно. Критикуя «нэповскую» точку зрения, левые выступали за всеобъемлющий план и преимущественное развитие промышленного сектора (т.е. социалистического уклада) за счет эксплуатации несоциалистических укладов. Эксплуатация должна была осуществляться посредством монопольно высоких цен на промышленные товары, высоких налогов, тарифов и т.д. В 1925 г. на позицию левых перешли Каменев и Зиновьев, которые выступили против Сталина. Сталина поддержали Н. Бухарин, А. Рыков, М.Томский, которые представляли «правое» течение в партии.

Главным теоретиком правых стал Н.Н.Бухарин, который разработал концепцию «врастания в социализм через НЭП». Эта концепция явилась экономическим обоснованием сталинского тезиса о «возможности построения социализма в одной стране». Отстаивая принципы нэпа, правые выступали против высоких темпов индустриализации и увеличения налогообложения деревни, поддерживали идею развития кооперации и рыночной экономики.

Фракционная борьба открыто началась в руководстве большевиков в 1923 г. и прошла несколько этапов. Первый этап был связан с выступлением троцкистской оппозиции в 1923–1924 гг. В 1925 г. заявила о себе «новая оппозиция» во главе с Каменевым и Зиновьевым. В 1926 г. со своей платформой выступила «объединенная оппозиция», в которую вошли Троцкий, Каменев и Зиновьев. Последний этап внутрипартийной борьбы датируется 1928–1929 гг., когда выявились коренные расхождения в позициях Сталина и Бухарина по вопросу о причинах хлебозаготовительного кризиса и путях его преодоления.

Победителем в этой борьбе стал Сталин, который последовательно устранил своих оппонентов. Вслед за этим была решена и судьба нэповской альтернативы. Конец нэпа многие историки датируют 1929 г., когда, по инициативе И. Сталина, был взят курс на «великий перелом». В начале 30-х гг. в стране установился режим личной власти Сталина.

Выводы:

7

переход к нэпу позволил решить задачи восстановления экономики;

вместе с тем нэп породил новые противоречия и проблемы;

судьба нэповской альтернативы решалась в ходе внутрипартийной борьбы 1920-х гг.;

основным содержанием этой борьбы стал выбор пути социалистического строительства и борьба за лидерство в партии;

итогами внутрипартийной борьбы стал отказ от нэпа и установление режима личной власти Сталина.

[1]Верт Н. История советского государства. 1900–1991. М., 1992.С. 243.

[2]Там же. С. 137.

[3]См.: Россия и мир: Учебная книга по истории. В 2 ч. Часть II / Под ред. А.А. Данилова. М., 1994. С. 106

[4]См.: Там же. С. 109.

[5]Там же.

[6]Там же. С. 110.

Литература:

1.Борисов Ю. Эти трудные 20–30-е годы // Страницы истории советского общества: факты, проблемы, люди / Под ред. А.Т. Кинкулькина. М., 1989. С. 121–157.

2.Верт Н. История советского государства. 1900–1991 гг. M., 1992. С. 160–167.

3.Гимпельсон Е.Г. Политическая система и нэп: неадекватность реформ // Отечественная история. 1993. № 2. С. 29–43.

4.Горинов М.М. Альтернативы и кризисы в период нэпа (К вопросу о социальноэкономических проблемах внутрипартийной борьбы в 20-е годы) // Вопросы истории КПСС. 1990. № 1.

5.Горинов М., Цакунов С. 20-е годы: становление и развитие НЭПа // История отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории советского государства / Сост. В.А. Козлов. M., 1991. С. 118–164.

6.Данилов В.П., Дмитренко В.П., Лельчук В.С. Нэп и его судьба // Историки спорят. 13 бесед . М., 1988. С. 122-190

7.Дмитриенко В.П. Военный коммунизм, НЭП // История СССР. 1990. № 3. С. 3–25.

8.История Отечества: Люди, идеи, решения. Очерки истории Советского государства. М., 1991. С. 118–164.

9.История России. ХХ век / Под ред. В.П. Дмитренко. М., 1997. С. 197–279.

10.Наумов В., Курин Л. НЭП: суть, опыт, уроки // Урок дает история / Под ред. В.Г. Афанасьева, Г.Л. Смирнова. М., 1989. С. 91–106.

11.НЭП: взгляд со стороны. М., 1991.

12.Орлов А.С., Георгиев В.А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. История России с древнейших времен до наших дней: Учебник. М., 1997. С. 376–387.

13.Россия и мир: Учебная книга по истории / Под ред. А.А. Данилова: В 2 ч. М., 1995. Ч. 2. С. 94–131.

ФОРСИРОВАННОЕ РАЗВИТИЕ СССР в 1930-е гг. (лекция)

ПЛАН:

1.Форсированная индустриализация и насильственная коллективизация в СССР.

2.Установление режима личной власти Сталина.

3.Международные отношения в канун Второй мировой войны. Литература

8

Составитель: Н.Т. Кудинова

1. Форсированная индустриализация и насильственная коллективизация в

СССР. Установление режима личной власти Сталина. После К середине 1920-х гг.

экономика страны приблизилась к показателям 1913 г. Восстановительный период завершался. На первый план выдвигались новые задачи, связанные с переходом к индустриальной экономике. Процесс индустриализации, который начался в дореволюционной России, не был завершен. Россия по-прежнему оставалась аграрной страной. В первой половине 1920-х гг. процесс индустриализации связывали главным образом с возрождением промышленности и улучшением работы действовавших предприятий. Во второй половине 1920-х гг. на первый план выходила задача массового строительства новых заводов, шахт, нефтепромыслов и т.д.

В декабре 1925 г. состоялся XIV съезд правящей партии, который сформулировал главную задачу индустриализации: превратить СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую машины и оборудование, чтобы в обстановке капиталистического окружения СССР представлял собой экономически самостоятельное государство, строящее социализм. В этой связи возник термин «социалистическая индустриализация». После съезда развернулись дискуссии по вопросу о темпах и методах осуществления индустриализации. Особая острота этих дискуссий была обусловлена недостатком материальных и финансовых средств для одновременного развития всех отраслей народного хозяйства.

Первостепенные задачи индустриализации решались в ходе выполнения первой

(1928/1929–1932 гг.) и второй (1933–1937 гг.) пятилеток. В начале 1929 г. Госплан предложил Совнаркому два варианта первого пятилетнего плана на 1928/1929–1932 гг. Один из них, названный «оптимальным», превосходил другой «отправной» примерно на 20 %. Однако и тот, и другой предусматривали сбалансированное развитие основных отраслей народного хозяйства при одновременном повышении жизненного уровня трудящихся. Выбор был сделан в пользу оптимального варианта, который был утвержден в мае 1929 г. V съездом Советов СССР. Однако уже в ноябре этого года основные показатели плана были пересмотрены в сторону их увеличения. Сделано это было по указанию Сталина, который являлся сторонником быстрых темпов и преимущественного развития тяжелой индустрии. Форсированные темпы индустриализации диктовались, по мнению Сталина, необходимостью создать предпосылки для скорейшей коллективизации крестьянства в интересах укрепления Советской власти, а также необходимостью обеспечить обороноспособность Советского государства в условиях приближения неизбежной войны. Плановые задания в промышленности неоднократно повышались до середины 1932 г. Это привело к распылению ресурсов, разбазариванию средств, дезорганизации производства, штурмовщине, росту незавершенного строительства. В частности, по данным на 1 июня 1931 г., было прекращено ассигнование 613 из 1659 основных строившихся объектов[1]. В целом плановые показатели первой пятилетки не были выполнены.

Однако на официальном уровне было заявлено о выполнении первой пятилетки за 4 года и 3 месяца. Тот же субъективистский подход был проявлен и в ходе выполнения второй пятилетки, планы которой неоднократно менялись и корректировались. Однако здесь присутствовали и более реалистичные оценки хозяйственной ситуации и возможности экономики в целом. Основной задачей второй пятилетки стало завершение создания технической базы и освоения новой техники. И в этом направлении были достигнуты значительные результаты, однако официальное утверждение о досрочном выполнении плана второй пятилетки также не соответствовало истине.

9

И тем не менее итоги индустриализации были впечатляющими. За годы первых двух пятилеток в стране было построено около 6 тыс. крупных промышленных предприятий. В том числе в годы 1 пятилетки – Днепрогэс, Кузнецкий и Магнитогорский металлургические комбинаты, Сталинградский и Харьковский тракторные заводы, Московский и Горьковский автомобильные заводы, в годы 2 пятилетки – Уральский и Краматорский заводы тяжелого машиностроения, Уральский вагоностроительный, Челябинский тракторный, Криворожский, Новолипецкий, Новотульский металлургические заводы, «Азовсталь», «Запорожсталь». За эти годы в 3 раза выросла выплавка стали, в 2,5 раза – производство электроэнергии. Были созданы новые отрасли промышленности – автомобильная, тракторная, авиационная, нефтехимическая. Прекратился ввоз из-за рубежа более 100 видов промышленной продукции, в том числе сельскохозяйственных машин и тракторов. В 1936 г. удельный вес импортной продукции в общем потреблении страны снизился до 1–0,7 процента. В 30-е гг. СССР стал одной из немногих стран мира, способных производить любой вид промышленной продукции. В 1937 г. СССР вышел на второе место в мире по объёму промышленного производства (после США). Сократилось отставание СССР от передовых стран мира и по производству промышленной продукции на душу населения. Если в 20-е годы этот разрыв составлял 5–10 раз, то в 1940 г. – от 1,5 до 4 раз. Во многом эти успехи были достигнуты благодаря трудовому энтузиазму советских людей.

Быстрые темпы промышленного роста и акцент на развитии тяжелой индустрии следует рассматривать как особенности советской модели индустриализации, которая отличалась также и по своим источникам. Если одним странам решить проблему инвестиций помогала перекачка средств из колоний, другим – массированный приток иностранного капитала, то у СССР не было ни колоний, ни возможности привлечь иностранный капитал. Источниками сталинской индустриализации стали внутренние ресурсы страны: перекачка средств из аграрного сектора и легкой промышленности, внеэкономический нажим на деревню, экономия на социальных программах, увеличение налогов, принудительная подписка на государственные займы, денежная эмиссия.

Все это обусловило негативные социальные последствия «индустриального скачка», связанные с ухудшением жизненного уровня трудящихся. В стране не хватало потребительских товаров (т.е. одежды, обуви и т.п.) и продовольствия. С 1928 г. вводится и постепенно расширяется сфера карточного снабжения в городах. Реальная стоимость рубля быстро падала. За первую пятилетку она снизилась более чем на 60 %. Происходил быстрый рост цен. За время первых пятилеток, к началу 40-х гг., государственные розничные цены на хлеб выросли в 11 раз, на сливочное масло – в 7 раз, на сахар – в 6, на мыло – в 5, на сукно – в 13 раз. Рыночные цены были значительно выше. Реальная заработная плата рабочих и служащих к концу первой пятилетки снизилась не менее, чем на 20 %[2].

Индустриализация страны вызвала быстрый рост городского населения, главным образом за счет массовой миграции сельских жителей в города. Острейший жилищный кризис, нехватка продовольствия и промтоваров, трудности адаптации вчерашних крестьян к условиям городской жизни обострили обстановку в городе. Происходит резкий рост уголовной преступности. Это явилось одной из причин введения в декабре 1932 г. особого паспортного режима.

Важнейшим фактором осуществления индустриального скачка в 30-е гг. стала насильственная коллективизация деревни. В партийно-государственных документах того времени основной задачей коллективизации провозглашалось осуществление «социалистических преобразований в деревне». Однако на практике речь шла о том, чтобы любой ценой обеспечить финансирование индустриализации и бесперебойное

10

снабжение быстро растущих городов. Это требовало сохранения невысоких цен на хлеб и резкого увеличения поставок продовольствия в город и зерна на экспорт.

Переход к политике сплошной коллективизации был ускорен хлебозаготовительным кризисом 1927/28 г., когда правительство прибегло к внеэкономическим методам изъятия зерна. Подобная ситуация повторилась зимой 1928/29 г., а осенью 1929 г. был провозглашен курс на коллективизацию, что означало повсеместное создание колхозов. Коллективизация осуществлялась насильственными методами и в короткие сроки (1929–1932 гг.). В январе 1930 г. был утвержден график коллективизации, в соответствии с которым к концу первой пятилетки (1932 г.) колхозы должны были объединить 80-90 % крестьянских хозяйств.

Важнейшим элементом политики сплошной коллективизации стало массовое "раскулачивание", т.е. конфискация имущества зажиточных крестьян. "Раскулаченные" при этом лишались гражданских прав, высылались в отдалённые районы страны или оказывались в тюрьме.

Коллективизация затронула интересы и судьбы всего крестьянства, однако различные социальные слои деревни по-разному восприняли переход к колхозам. Политику сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса активно поддержала сельская беднота, на долю которой приходилось 34 % сельского населения. Основными же держателями хлеба в деревне в конце 20-х гг. являлись середняки (более 60 % сельского населения). Кулаки составляли 2,5–3 %[3]. Однако в ходе сплошной коллективизации кулаками и подкулачниками объявлялся тот, кто не хотел вступать в колхоз. В ряде районов было раскулачено до 15 % крестьянских хозяйств, 25 % крестьян было лишено избирательных прав[4]. Таким образом, репрессии в годы сплошной коллективизации оказались направлены против середняка. Такими методами удалось за первые три месяца 1930 г. записать в колхозы до 60 % крестьянских хозяйств.

Однако насильственная коллективизация встречала растущее сопротивление широких масс крестьянства. По стране вновь прокатилась волна массовых выступлений крестьян. За те же три месяца 1930 г. их было около 2 тыс. Серьезной проблемой стал массовый убой скота. Кулаки, уничтожая и продавая скот, стремились «превратиться в середняков». Значительная часть середняков также распродавала скот и инвентарь перед вступлением в колхоз, не желая передавать их в общее пользование с теми, кто ничего не имел. Чтобы прекратить убой скота, его стремятся быстрей обобществить. Однако молниеносное создание множества колхозов при отсутствии подготовленных кадров, техники, помещений и кормов только усилило дезорганизацию и падеж скота.

Во второй половине февраля 1930 г. ЦК партии был вынужден дать директивы о ликвидации спешки при организации колхозов. 2 марта в «Правде» появляется статья Сталина «Головокружение от успехов» с осуждением «перегибов» в колхозном движении. При этом вся вина за допущенные «искривления» была возложена на местных работников. После опубликования постановления ЦК ВКП(б) «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении» начался выход крестьян из колхозов. В августе 1930 г., когда «отлив» прекратился, колхозы объединяли 21,4 % крестьянских хозяйств[5]. Процесс объединения крестьян в колхозы завершился в основном к 1937 г., когда в колхозах было объединено 93 % крестьянских хозяйств[6].

В результате сплошной коллективизации была создана целостная система перекачки финансовых, материальных, трудовых ресурсов из агарного сектора экономики в индустриальный. Именно на колхозное крестьянство легла основная тяжесть материального обеспечения форсированной индустриализации, непосредственным результатом которой явился голод 1932/33 г. Он унёс несколько миллионов жизней. Коллективизация давала возможность не только резко увеличить государственные поставки зерна и его экспорт, но и обеспечить новые индустриальные