История России в вопросах и ответах_2007

боролись за неизменность русского общества. И к тем и другим примыкали люди разных слоев, разного положения.

Однако расхождение по поводу церковных обрядов и богослужебной литературы составляло лишь внешнюю сторону раскола. Если бы причина заключалась только в этом, то он не был бы таким глубоким и не привел бы к трагическому разлому русской церкви, от которого она уже не сможет оправиться, и не отразился бы столь трагично на истории русского народа. Глубинный смысл раскола в России в середине XVII в. заключался в столкновении двух различных воззрений на историческое будущее Русского государства, его предназначение, сущность царской власти в России. Ключевский причину раскола выдел «в недостатках воспринимающей среды, наиболее отчетливо проявившихся в старообрядчестве». Его основной психологической чертой историк считал зависимость внутренних движений от внешних действий и образов, «порожденную особенностью восприятия византийского влияния – восприятия внешних форм без понимания и осмысления».

Церковный Собор 1666-1667 гг. объявил проклятие всем противникам реформы и предал их суду градских властей, которые должны были руководствоваться статьей Уложения 1649 г., предусматривавшей сожжение на костре всякого, кто неуважительно отзовется о Боге. После многолетнего заточения в тюрьме был сожжен на костре в 1682 г. и Аввакум.

На Соборе 1666-1667 гг. обсуждался важный вопрос о соотношении духовной и светской власти. После острейших дискуссий Собор признал, что царь имеет преимущество в делах гражданских, а патриарх – в делах церковных. Таким образом, «царство» официально признавалось выше «священства», что предопределило дальнейшие взаимоотношения церкви и государства, способствовав становлению абсолютизма. Собор осудил Никона за чрезмерные претензии на власть, лишил его звания патриарха, признал православными всех греческих патриархов и все греческие богослужебные книги, раньше они считались относящимися к латинству. Были отменены решения Стоглавого собора 1551 г. об утверждении старых обрядов и верности древности. С этого времени решительно осуждалось также и старообрядчество. Это еще более углубило раскол в обществе. Приверженцы старины выражали свое недовольство, поднимали восстания, уходили в леса. Стремились бежать от государства. Среди староверов начались массовые самосожжения, как протест против несправедливости, против антихриста. Ученые подсчитали, что только с середины 80-х до начала 90-х гг. XVII в. так погибло не менее 20 тыс. человек. Церковный раскол стал мощнейшим импульсом возникновения и развития старообрядчества, которое, несмотря на гонения правительства, не исчезло. Старообрядцы осваивали новые территории, основывали села, способствуя, как считал Щапов, российской хозяйственной колонизации. Много старооб-

141

рядцев жило в Сибири, образуя крепкие крестьянские хозяйства, они держались обособленно от остального населения, как коренного, так и пришлого. Среди самих старообрядцев утвердилось убеждение: «Держащиеся старой веры живут гораздо богаче держащихся веры новой, а это показывает, что Бог благословляет не новую, а старую веру».

Таким образом, в сущности своей русский церковный раскол, как считают некоторые исследователи, был расколом в самой идеологии русской православной церкви, конфликтом политических воззрений никониан и старообрядцев, хотя внешне представал в качестве раскола религиозного, обрядового.

Однако при всей консервативности русского общества, охраняемого церковью, западное влияние на все стороны его жизни возрастало, следовательно, общество могло воспринимать изменения, хотя они и давались тяжело. Достижения западной науки были очевидны, но против этого влияния восставала боязнь потери исторической традиции, национальной самобытности. Тем не менее, в русском государстве постепенно начинали устанавливаться светские формы жизни. Изменения, казавшейся незыблемой в своих устоях, духовной жизни, открывали дорогу дальнейшей модернизации России.

Какова роль православия в становлении и развитии российского государства?

Историческая роль православия в России особенно выделяется, прежде всего потому, что масштабы его воздействия на российское общество, на культуру намного превосходят масштабы воздействия других конфессий. Строительство и развитие российской государственности были тесно связаны с православной церковью и православной верой. В современной исторической науке подчеркивается особая роль православия в формировании восточнославянской цивилизации. В древнерусском обществе длительное время существовали обычаи и ритуалы, связанные с культом природы. Постепенно они уступили место более организованному культу с внутренней иерархией различных божеств. Процесс создания древнерусского государства требовал установления определенной религиозно-идео- логической общности и превращения Киева в религиозный центр славян. В 980 г. князь Владимир предпринял попытку официального перехода к единобожию на основе культа Перуна, но реформа не удалась. После этого князь обращается к мировым религиям: христианской, магометанской, иудейской. Выбор был сделан в пользу христианства, т.к. это давало возможность выхода, как в Византию, так и в Рим. Разные конфессии в этот период боролись за влияние на славянских землях. Выбирая христианство, ки-

142

евский князь учитывал интересы княжеской власти. Римская церковь требовала подчинения светских правителей, в то время как православный константинопольский патриарх признавал определенную зависимость церкви от княжеской власти, от государства, допускал использование различных языков в богослужении, а не только латыни. Была учтена также географическая близость Византии.

В988 г. князь Владимир обращается в христианскую веру, и она приобретает статус государственной религии на территории Киевской Руси. Распространение христианства шло как путем убеждения, так и путем принуждения, встречая народное сопротивление. Во главе русской православной церкви был поставлен митрополит, назначаемый константинопольским патриархом, некоторые области Руси возглавляли епископы, которым подчинялись священники в городах и селах. Кафедра митрополита, епископы, монастыри вскоре превратились в крупнейших земельных собственников, оказавших огромное влияние на ход исторического процесса в стране. В домонгольский период на Руси было до 80 монастырей. В руках церкви находился суд, который ведал делами об антирелигиозных преступлениях, нарушениях нравственных норм.

Принятие христианства изменило статус Руси, сделав ее цивилизованным субъектом с общепризнанными в мировой системе нормами. Крещение Руси по своему значению выходит далеко за пределы события чисто религиозного, его следует рассматривать как событие общекультурного и исторического масштаба. Византийско-православное наследие открыло русскому народу путь приобщения к античной культуре, а через нее к истокам культуры латинского Запада. Длительная связь с православной Византией позволила заложить основы русской культуры. С. Аверинцев писал: «Только с принятием христианства русская культура через контакт с Византией преодолела локальную ограниченность и приобрела универсальное измерение».

Впериод ордынского ига православие определяло этническое самосознание русского народа, что способствовало политическому объединению земель и созданию единого Московского государства. Для понимания взаимоотношений церкви и русского государства следует учитывать значение византийской православной теории «симфонии власти», согласно которой, светская и духовная власть сохраняют независимость, но совместно отстаивают православные ценности. Высшие иерархи русской православной церкви были практически равнодушны к собственно государственному управлению. Православная церковь, не посягая на светское управление, выступала нравственным противовесом русскому самодержавию. Это проявлялось, в частности, в открытом осуждении церковью опричных князей в эпоху Ивана Грозного. Имел значение и освященный цер-

143

ковью институт юродивых, которые обладали неограниченной возможностью обличать власть и пользовались всеобщим уважением.

Православная церковь решала задачи укрепления российской государственности. Именно Сергий Радонежский вдохновил князя Дмитрия Донского на Куликовскую битву. Для достижения победы русское общество нуждалось в консолидации. Общественная консолидация и концентрация сил в те времена не была возможна ни на какой почве, кроме религиозной. Русская православная церковь и московские князья максимально использовали имеющиеся условия для собирания государства. Православные идеалы и символы вдохновляли бойцов ополчения Минина и Пожарского, воинов Суворова и Кутузова, Ушакова и Нахимова.

В ХVI-ХVII вв. церковь, опираясь на государство, подавила многочисленные ереси, проникшие в высшие слои административного аппарата. Либеральная историография рассматривала эту борьбу как подавление свободомыслия, церковная же история объясняла разгром ересей как защиту православной самобытности русского народа и русской государственности. Властность и авторитаризм русского государства были вызваны внешней угрозой и внутренней вольницей. Церковь смягчала этот отпор власти. Она же смягчала крепостное право. «Холопская неволя, – писал В.О. Ключевский, – таяла под действием церковной исповеди и духовного завещания». В России не было религиозных войн и был достигнут межконфессиональный мир.

Важнейшим центром православно-христианского просвещения в Московской Руси стала основанная Сергием Радонежским Троице-Сергиева Лавра. Как писал Г. Федотов, Лавра явилась «центром духовного лучеиспускания огромной силы». Ученики Сергия Радонежского несли его заветы во все уголки страны. Особое значение приобрело северное направление, где стало строиться множество монастырей. Крупнейшим из них стал Кирилло-Белозерский монастырь. Православное духовенство составляло многочисленное и привилегированное сословие в русском государстве. Монастыри имели огромные земельные угодья, которые обрабатывались крепостными крестьянами. Церковь и монастыри обладали значительной экономической и культурной мощью. Монастыри часто строились в стратегически важных местах и имели огромное значение в обороне страны. Церковь иногда в период военных действий могла выставлять до 20 тыс. воинов. Это определяло материальную базу авторитета церкви (государство в государстве), которая, тем не менее, не противостояла власти светской. Собор как орган церковного управления принимал активное участие в работе Земских Соборов. В годы Смуты патриаршество боролось с самозванцами и польско-шведской интервенцией. Патриарх Филарет, отец Михаила Романова, фактически управлял страной, являясь соправителем царя

144

в течение 14 лет, укреплял самодержавие и новую династию, с одной стороны, и роль церкви, с другой.

В середине ХVII в. отношения церкви и государства меняются. Оформление абсолютизма неизбежно способствовало подчинению церкви государству. Поводом явилась попытка патриарха Никона поставить духовную власть выше светской. Собор 1667 г., низложивший патриарха Никона, постановил: «У царя власть править превыше патриаршей и всех иерархов». До этого решения Собора Россия вступила в этап глубокого духовного кризиса, вызванного расколом в ответ на реформу Никона по исправлению религиозных книг в связи с греческими оригиналами. Причиной раскола в религиозном плане стал протест против греческой и украинской фильтрации русского православия, страх потери духовной индивидуальности России. При всей консервативности русского общества, охраняемой церковью, западное влияние на все стороны его жизни возрастало. Достижения западной науки были очевидны, но против этого влияния восставала боязнь потери исторической традиции, национальной самобытности. Раскол православной церкви внес смуту в сознание многих русских людей, способствовал разобщению российского общества.

Российский Раскол не сравним с европейской Реформацией. Европейская Реформация создавала новую личность европейского человека, свобода совести, права гражданина были провозглашены Реформацией. Протестантизм имел огромное значение для капиталистического развития, для развития науки. Христианство западной цивилизации составляло фундамент утвердившихся в Европе нравственных норм. Для России же религиозность – величина переменная. Всеобщая религиозность ХIХ в. и всеобщая безрелигиозность ХХ в., резкий рост религиозности после перестройки (до 60%), незначительное влияние в России политических партий христианской ориентации, все это косвенные показатели относительно неглубокой христианизации российского общества. Здесь уместно вспомнить, что «история России есть история страны, которая колонизуется» (С.М. Соловьев, В.О. Ключевский). За каждые два века территория страны увеличивалась почти в 30 раз. Христианское просвещение не успевало. Последствия церковного раскола, разнообразие конфессий, остатки язычества,

– все это явилось объективными трудностями христианизации страны, которая постоянно находилась в процессе территориального расширения.

Полнокровному воздействию православия на повышение нравственного уровня народа препятствовал еще один фактор. Это изменение взаимоотношений церкви и государства в эпоху петровских преобразований. Искренне православный Ф.М. Достоевский с горечью писал: «Русская церковь в параличе со времени Петра Великого». Реформа церковного управления превратила церковь в одну из частей государственной машины. Петр

145

ликвидировал патриаршество, т.е. лишил церковь возможности самостоятельно выбирать главу на соборе, учредил должность обер-прокурора Синода вместо патриарха. С этого времени недовольство народа на какоелибо действие государственной власти автоматически распространялось на церковь и православие, что неизбежно снижало авторитет. Ненормальная система церковного управления была отменена в период Временного правительства, которое в последние месяцы своей власти успело созвать церковный собор. На соборе впервые за 200 лет был избран глава церкви – патриарх Тихон. Духовно-нравственное влияние православия не исчезло полностью и в советское время, когда проводилась политика жесткого государственного атеизма. Свидетельством тому служит тот факт, что И.В. Сталин свое выступление по радио после нападения фашистской Германии на Советский Союз вынужден был начать с традиционного христианского обращения: «братья и сестры».

Таким образом, в целом благотворное и мощное нравственное влияние православия на российское общество, было ограничено целым рядом факторов природно-географического и социально-исторического порядка. Православная вера длительное время являлась главным фактором сплочения российского общества, служила идейной опорой российской государственности. Современное возрождение православной церкви способствует решению задачи повышения нравственного уровня населения, но одна церковь не справится с такой задачей, на помощь ей должно прийти государство.

В чем заключается суть дискуссии между «западниками» и «славянофилами»?

«Западники» и «славянофилы» – это приверженцы двух противоположных течений российской общественной мысли, сформировавшихся к 30-х гг. XIX в. Суть дискуссии между этими течениями сводилась к определению роли России в мировой истории, оценке ее предыдущего и уточнению направлений дальнейшего развития относительно западной цивилизации.

И западничество, и славянофильство явились реакцией общественнополитической мысли России на процессы модернизации государства, экономики и общества, начавшиеся еще в эпоху Петра I. Модернизация, внешне имевшая характер европеизации, привела, с одной стороны, к значительному росту темпов экономического развития России, закреплению в ее хозяйственной системе начал капитализма, упрочению ее международного положения, с другой – способствовала оформлению абсолютистского строя, достигшего к концу XVIII – началу XIX вв. своего расцвета. Углублявшиеся противоречия между социально-экономическим развитием и по-

146

литическим строем требовали разрешения. Система российского абсолютизма доказала свою жизнеспособность, разгромив в 1812-1815 гг. наполеоновскую империю, но, одновременно, этим она закрыла себя для доступа либерально-буржуазных преобразований. Именно после наполеоновских войн император Александр I (1801-1825 гг.), в начале своего правления известный как подающий надежды реформатор, свертывает преобразовательскую деятельность. Александр справедливо полагал, что дальнейшие буржуазные реформы могут подорвать основы самодержавия, пример того был перед глазами – разрастающееся революционное движение в Европе. После смерти Александра и подавления восстаний декабристов (14 декабря 1825 г. и 26 декабря 1825 – 5 января 1826 гг.) курс на строгое дозирование либеральных преобразований при одновременном укреплении абсолютизма и ужесточении репрессий против сторонников реформ продолжил Николай I (1825-1855 гг.). Темпы социально-экономической модернизации были значительно снижены, политическая модернизация вылилась в бюрократизацию и тотальную цензуру, а противоречия абсолютизма вкупе с противоречиями отжившей свое крепостнической системы проявлялись все сильнее. В этих условиях деятельность государственной машины российским обществом воспринималась неоднозначно. Одни видели в ней некий отход от того вектора развития, который задал России Петр Великий – сближение с Европой, в том числе и в сфере государственного строительства; николаевская политика ими воспринималась как реставрация восточной деспотии в варианте Московской России времен Ивана Грозного. Другие, напротив, не различая европеизацию и модернизацию, воспринимали последнюю как насильственное внедрение чужеродных элементов западной цивилизации в цивилизацию российскую, связывая с этим все беды России и ее народа.

Основными представителями «западничества» в России были В. Белинский, А. Герцен, Н. Огарев, Т. Грановский, С. Соловьев, К. Кавелин, В. Боткин, Е. Корш, П. Анненков, М. Катков, И. Тургенев, П. Чаадаев, Б. Чичерин. Западники считали, что Россия и Европа имеют общие культурноисторические корни, следовательно, развиваются одинаково, проходя одни и те же стадии. Россия является частью европейской цивилизации, основа которой – человеческая личность – первоисточник «всякой свободы и всякого развития» (К. Кавелин). Права человека, индивидуализм – вот главные ценности Запада, которые должны получить развитие и в России. В свое время, в эпоху монголо-татарского ига, Россия была искусственно оторвана от Европы, что замедлило развитие страны, но не изменило общее его направление. Московское государство было продуктом монгольского влияния, деспотией азиатского типа, но внутри его протекали процессы, которые формировали предпосылки возвращения России в лоно Ев-

147

ропы. Эту историческую задачу выполнил Петр I, проведя социальные, экономические и государственные реформы, направленные на европеизацию страны.

Славянофилы, главными апологетами которых являлись А. Хомяков, братья И. и П. Киреевские, братья К. и И. Аксаковы, Ю. Самарин, А. Кошелев, В. Черкасский, И. Беляев, утверждали, что Россия имеет собственный путь развития, является особой цивилизацией. Основой ее выступают община и православие. История Европы полна борьбы отдельных личностей, сословий, политических групп, деспотических государств, основанных на насилии; история России – это союз государства и народа, опекаемого государством от внешних нашествий и социальных катаклизмов. Причина неустроенности жизни в Европе и гармонии общества в России в том, что западный человек стремиться удовлетворить свои низменные материальные потребности, в то время как россиянин больше печется о внутреннем, духовном развитии. Славянофилы идеализировали Московское государство, видя в его самодержавии, опиравшемся на сильную церковь, и Земских соборах разумный компромисс интересов власти и общества (К. Аксаков: «сила власти – царю, сила мнения – народу»). Петр I своими реформами нарушил естественное развитие России, направил ее на сближение с чуждой алчной Европой, но еще есть надежда на возвращение к корням российской цивилизации, поскольку живы и община, и православная церковь, и самодержавие.

По вопросу о дальнейшем развитии России в среде западников не было строгого единства. Либералы Т. Грановский, В. Боткин, К. Кавелин и др. считали идеалом общественно-политического устройства английскую модель – ограниченную законами монархию, обеспечивающую прогресс буржуазных отношений, соблюдение прав человека и всестороннее развитие личности. Буржуазные реформы, которые должны привести к формированию такого порядка, по мнению этих представителей западничества должны быть проведены постепенно, последовательно и «сверху», самой властью. Залог успеха таких реформ – в сотрудничестве общества и государства. Радикально настроенные западники, А. Герцен, Н. Огарев, В. Белинский, разделяя идею развития личности, считали, что, во-первых, современная им власть не способна и не будет проводить никаких прогрессивных реформ по доброй воле, а во-вторых, Россия должна не только догнать Европу в развитии буржуазных отношений, но и вместе с ней вступить в новую фазу – социализм, тем более что в России есть к этому важнейшая предпосылка – община. Все западники без исключения считали важнейшим и первейшим условием дальнейшего успешного развития России отмену крепостного права и сословных ограничений и привилегий.

148

Несколько иначе представляли себе будущее России славянофилы. Признавая необходимость отмены крепостного права и отхода от деспотических методов управления, они настаивали на сохранении самодержавия и восстановлении Земских соборов, через которые народ мог бы выражать собственное мнение. Славянофилы не призывали к полному разрыву с Европой, но считали необходимым преодоление раскола русского общества, которое наметилось при Петре I, на основе возрождения национальных традиций, в частности – традиций духовности и влияния православной церкви.

Несмотря на противоречия, наблюдаемые между славянофилами и западниками, у этих течений российской общественной мысли много общего. И те, и другие признавали необходимость демократических социальных, экономических и политических преобразований; и те, и другие отводили России особую роль в мировом историческом процессе и увязывали с ее развитием дальнейший прогресс человечества в целом. Но главное в идеологиях западников и славянофилов – это позиционирование России относительно Европы, т.е. и те, и другие в своих размышлениях о будущем России отталкивались от тезиса об особом статусе европейской цивилизации, на которую нужно во всем (или нужно, но не во всем) равняться, оперировали категориями европейской общественной и философской мысли.

Исторические судьбы славянофилов и западников сложились поразному. Дискуссия достигла своего апогея в 1840-е гг. Полемика развернулась, главным образом, в печати, между славянофильскими изданиями («Русская беседа», «Сельское благоустройство») и западнической периодикой («Отечественные записки», «Современник», «Русский вестник»). До поры до времени правительство терпело высказывания западников и славянофилов, но с ростом революционного движения в Европе (1848-1849 гг.) обрушило и на них репрессии. К. Кавелин был вынужден уйти из университета, где преподавал, имя В. Белинского (умер в 1848 г.) было запрещено упоминать в печати. А. Герцен был вынужден эмигрировать. Побывали под арестом И. Аксаков и Ю. Самарин.

Под воздействием революций 1848-1849 гг., их подавления, а также в условиях начавшейся подготовки к отмене крепостного права во второй половине 1850-х гг. западничество окончательно распадается на либеральное и радикальное направления. Либералы во главе с К. Кавелиным приняли сторону власти, вставшей на путь буржуазных преобразований. Радикальные идеи А. Герцена («русский социализм») легли в основу идеологии народничества, ставшего главным направлением российской общественнополитической мысли в 1860-1870-х гг. Славянофилы также приняли участие в обсуждении проектов отмены крепостного права, сблизившись с либеральными западниками. С другой стороны, отдельные идеи славяно-

149

филов (например, уникальность русской общины) были восприняты радикальными западниками.

Постепенно накал дискуссии между западниками и славянофилами, вокруг которой вращались все передовые идеи 30-50 гг. XIX в., сошел на нет. В целом общественное мнение приняло сторону западничества, именно оно лежало в основе большинства популярных направлений общест- венно-политической мысли, академических гуманитарных наук, политической практики второй половины XIX в. Однако славянофилы также оставили свой след в русской культуре, в частности – сделав огромный вклад в развитие славистики (комплекса наук, изучающих историю, язык, культуру славянских народов).

Отголоски дискуссии между западниками и славянофилами мы можем наблюдать и сейчас в полемике сторонников «западной модели развития» и «уникальности российской цивилизации».

Каковы истоки, причины и результаты декабризма?

Незавершенность реформ Александра I, усиление в конце его правления консервативного направления в политике привели к тому, что проекты конституций (о которых в первые годы своего правления говорил сам Александр I, но которые так и не были осуществлены) стали вызревать подпольно, в тайных обществах, которые вошли в историю под названием декабризма.

Сегодня это одна из самых заметных тем в российской историографии. Первоначально к «декабристам» относили только участников восстания 14 декабря 1825 г. в Петербурге и осужденных в 1826 г. участников тайных обществ. Их считали «заговорщиками» и показательно, что в энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона на слово «декабристы» существует отсылка к статье «Заговор декабристов». Затем «декабристами» стали называть лиц, привлеченных к следствию по делу о тайных обществах: появились выражения «декабристы без декабря», «декабристки» (жены, добровольно последовавшие за мужьями в Сибирь).

Но «декабризм» это и пушкинская эпоха – это умонастроения аристократической молодежи тех лет. Начинать эту эпоху ряд исследователей советует именно с середины 1810-х гг.

Декабристы (их образ мыслей и поведение, события на Сенатской площади) уже к середине XIX в. воспринимались как знаковые явления, причем это обычно однозначные символы: преступники-бунтовщики против власти, «данной от Бога», или прежде всего «первенцы свободы» – идеальные «революционеры». Такой однозначности понимания способствовало то, что источниковая база длительное время оставалась крайне бедной.

150