Литература:

Берг Л.С., Географические зоны Советского Союза, [т. I], 3 изд., М., 1947, т. 2, М., 1952;
Мильков Ф.Н., Лесостепь Русской равнины. Опыт ландшафтной характеристики, М., 1950,
Саушкин Ю.Г., К научению ландшафтов СССР, измененных в процессе производства, «Вопросы географии», 1951, сб. 24,
Солнцев Н.А., Основные этапы развития ландшафтоведения в нашей стране, там же, 1948, сб. 9;
Солнцев Н.А., Природный географический ландшафт и некоторые общие его закономерности, в кн.: Труды Второго Всесоюзного географического съезда, т. 1, М., 1948
Калесник С.В., Задачи географии и полевые географические исследования, «Ученые записки Ленинградского гос. ун-та. Серия географических наук», 1940. вып. 2;
Калесник С.В., Учение о ландшафтах в связи с преобразованием природы в СССР, «Известия Всесоюзного географ, об-ва», 1952, т. 84 вып. 3;
Исаченко А.Г. Основные вопросы физической географии. Л., 1953:
Арманд Д. Л., Принципы физико-географического районирования, «Известия Акад. наук СССР. Серия географическая», 1952, вып. 1;
Высоцкий Г. Н., О фитотопологическпх картах, способах их составления и их практическом значении, «Почвоведение», 1909. т. 11;
Ландшафтоведение, «Вопросы географии», 1949, сб.16.

Статья №17.

СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ И ЗАДАЧИ СОВЕТСКОГО ЛАНДШАФТОВЕДЕНИЯ
(доклад на II совещании по ландшафтоведению, Львов, 1956)

        В последнее время интерес к ландшафтоведению, как к важнейшей отрасли советской физической географии, особенно возрос. Об этом ярко свидетельствуют многочисленные статьи, посвященные различным вопросам ландшафтоведения, публикуемые на страницах нашей географической печати, а также оживленные дискуссии, прошедшие в географических коллективах, в различных научных обществах, на конференциях и совещаниях.
       

Несмотря на резкую и не всегда справедливую критику, ландшафтное направление успешно развивается. Это объясняется следующими главными причинами. Пути развития физической географии исторически сложились так1, что в области теории представители этой науки долгое время занимались изучением общих закономерностей развития географической оболочки в целом, игнорируя изучение закономерностей развития тех сравнительно небольших территориальных единиц, среди природы которых живет и ведет свое хозяйство человек. А между тем это дало бы физико-географу возможность откликаться на многочисленные запросы практиков. К сожалению, мы плохо знаем эти важные закономерности и потому, в большинстве случаев, беспомощны в решении бесконечного множества небольших, но повседневно возникающих местных народнохозяйственных вопросов. В этом отношении мы намного отстали от других естественноисторических наук — геологии, ботаники, зоологии, почвоведения и т. д. Эти науки развивались «снизу»: вначале изучались «виды» и присущие им особенности, потом местные их группировки и затем широкие планетарные закономерности. Глубокое знание конкретных объектов природы, с которыми человек постоянно связан в хозяйстве, позволяет почвоведам, геологам, ботаникам, зоологам быстро и уверенно откликаться на многочисленные практические вопросы. В них уже привыкли видеть надежных и необходимых помощников, к которым обращаются в затруднительных случаях.
       

Совсем иначе обстоит дело с физической географией, на которую привыкли смотреть лишь как на познавательную и описательную науку, полезную для человека — обитателя Земли, но не способную активно участвовать в решении практических задач. Многие искренне убеждены, что физическая география, по самой своей сути, не может быть полезной при решении конкретных вопросов об освоении территории, использовании разнообразных природных богатств. В лучшем случае считают, что физическая география может найти применение только при решении больших народнохозяйственных проблем, когда приходится планировать мероприятия, охватывающие огромные пространства нашей страны. 
Такое ограниченное понимание возможностей физической географии, конечно, неправильно; однако оно все же имеет под собой некоторое основание. Занимаясь главным образом общим изучением стран и других крупных территориальных подразделений, физическая география в этой области имеет большие достижения. Но до настоящего времени она не сумела показать, чем может быть полезна в деле глубокого познания природы сравнительно небольших территорий. Здесь крупных достижений и известных трудов пока нет, и практикам неизвестно, чем может быть полезна для них физическая география.
        А между тем народное хозяйство теперь уже интересует не столько общие сведения о природе Сибири и Средней Азии в целом, сколько подробные данные о природных условиях тех территорий, где намечается строительство новых городов и поселков, где осваиваются новые сельскохозяйственные районы и т. д.
       

В решениях последних пленумов ЦК КПСС, касающихся вопросов сельского хозяйства, неоднократно обращалось внимание на необходимость учета не только зональных природных различий, но и чисто местных природных условий и даже отдельных участков в пределах землепользования колхозов и совхозов.
       

Исходя из этого, мы считаем, что сама жизнь заставляет физическую географию постепенно переходить к изучению небольших территорий, к познанию тех закономерностей, которым подчинено их развитие. Физико-географические края, ландшафты и их части — вот те конкретные природные территориальные единицы, которые должны на данном этапе привлекать к себе особое внимание географов потому, что они как раз являются непосредственной ареной хозяйственной деятельности колхозов, совхозов, строителей промышленных предприятий и городов, мелиораторов, лесоустроителей и т. д.
       

Только глубокое изучение природы таких малых территориальных единиц, выяснение присущих им закономерностей и путей их развития позволит советской физической географии заполнить, наконец, ту зияющую брешь, которая образовалась в результате особого хода развития нашей науки «сверху», от Земли в целом. Только таким путем мы сможем догнать далеко ушедшие вперед другие естественноисторические науки и, наравне с ними, успешно удовлетворять запросы народного хозяйства.
       

Обосновывая необходимость изучения средних и мелких природных территориальных единиц, мы, тем не менее, не считаем, что этим должно исчерпываться все содержание нашей науки. Физическая география, конечно, должна одновременно изучать и описывать и более крупные территории — области, страны.
       

Однако следует заметить, что физико-географические работы, посвященные описанию крупных территорий, в будущем все более и более должны основываться на материалах углубленного изучения малых территорий. Следовательно, между «большой» и «малой» (местной) физической географией должна быть тесная и непосредственная связь. Глубоко научная физико-географическая характеристика территории невозможна без предварительного знакомства с теми исторически сложившимися и обособившимися в процессе развития физико-географическими единицами, которые входят в ее состав. И это вполне понятно, ибо нельзя понять часть, не зная целого, точно так же как нельзя понять целое, не будучи знакомым с его частями.
       

Интерес к ландшафтоведению выразился, прежде всего, в том, что такого рода работами теперь уже занимаются не единицы, а множество советских географов. За последние годы ими опубликованы весьма интересные материалы, внесшие существенный вклад в учение о географических ландшафтах. Среди них следует отметить исследования В. Н. Сукачева, С. В. Калесника, В. Б. Сочава, А. Г. Исаченко, О. Н. Казаковой, Н. В. Крылова, Д. Л. Арманда, Ю. Н. Цесельчука, И. М. Забелина, И. В. Васильевой, В. К. Жучковой, А. И. Перельмана, К. И. Геренчука, С. Л. Луцкого, М. М. Койнова, Г. А. Зильбера и др.
       

Наряду с многочисленными статьями, рассматривающими отдельные вопросы ландшафтоведения, опубликованы две крупные работы, которые стали настольными книгами каждого ландшафтоведа: «Основные вопросы физической географии» А. Г. Исаченко (1953 г.) и «Очерки геохимии ландшафта» А. И. Перельмана (1955 г.). Обе книги содержат интересные мысли, и, очевидно, ими положено начало издания капитальных трудов по различным вопросам советского ландшафтоведения.
       

Рассматривая современное состояние советского ландшафтоведения, необходимо отметить одну весьма характерную и знаменательную его особенность — впервые в мире у нас, в СССР, ландшафтоведение начало служить народному хозяйству. От исследований ландшафтов с чисто познавательными целями советские географы перешли к изучению колхозных и совхозных земель. Такого рода работы в последние годы проводились специальными экспедициями, организованными географическими факультетами Московского, Ленинградского, Воронежского, Львовского и Саратовского университетов. Некоторые университеты и педагогические институты уже проводят летнюю практику студентов-географов в колхозах и совхозах, применяя ландшафтный метод исследований. К числу таких вузов относятся Днепропетровский университет и Ленинградский государственный педагогический институт им. Герцена.
       

Отмечая связь ландшафтных исследований с запросами народного хозяйства, мы рассматриваем ее лишь как начало решительного перелома в развитии советского ландшафтоведения. Тесная связь с практикой делает советское ландшафтоведение еще более целеустремленным, практически значимым, дает ценнейшие материалы для широких обобщений и теоретических выводов. И надо надеяться, что скоро все мы будем свидетелями еще более бурного развития ландшафтного направления в географии.
       

Непрерывно развивающиеся полевые ландшафтные исследования позволили советским географам накопить некоторый проверенный на практике опыт по методике таких исследований. В прошлом такого опыта не было. Мало того, долгое время считалось, что комплексные ландшафтные исследования не может проводить один человек. Если речь шла о комплексных исследованиях территорий, имелось в виду, что такую работу будет проводить, по крайней мере, целый отряд, состоящий из разнородных специалистов. Но сама жизнь опровергла это заблуждение. Оказалось, что при хорошей подготовке и, особенно практике, комплексные ландшафтные исследования вполне может проводить одно лицо. В Московском университете, в географических коллективах страны такие специалисты уже подготовлены и проверены на полевой работе. Со своими задачами они справляются успешно. На протяжении нескольких лет в процессе полевых работ они выработали своеобразную методику исследований. Так, например, силами молодых географов-ландшафтоведов был закартирован, изучен и описан Зарайский район, Московской области, насчитывающий 32 укрупненных колхоза и 2 совхоза. Позже такая же работа была проделана за два года и в Сапожковском районе, Рязанской области. Следует отметить, что молодые ландшафтоведы сумели очень хорошо разобраться в весьма сложных ландшафтах.
       

При этом особо нужно подчеркнуть, что природные территориальные комплексы изучались ими не односторонне, а действительно комплексно и достаточно глубоко для того, чтобы дать сельскому хозяйству вполне обоснованные практические рекомендации и осветить генезис, динамику и морфологию каждой исследуемой физико-географической единицы. Таким образом, результаты этих работ имеют и практическое и научное значение.
       

Наше знакомство с так называемыми комплексными экспедициями, состоящими из нескольких специалистов, показало, что за очень редким исключением, настоящих комплексных исследований они не проводят. Как правило, это самые обычные отраслевые исследования, где отдельные специалисты ведут работу изолированно друг от друга, не увязывают в поле материалов своих наблюдений, а если и пытаются это сделать, то только после возвращения экспедиции, во время камеральных работ. Вполне естественно, что взаимосвязь между компонентами природы при этом или совсем не выясняется или выясняется крайне поверхностно, в самых общих чертах; об изучении естественных территориальных единиц, что является предметом физической географии, конечно, и речи быть не может.
       

Отмечая недостатки так называемых комплексных экспедиций, мы не хотим сказать, что они совершенно не нужны. В целом ряде случаев исследования с участием большого коллектива ученых специалистов могут принести большую пользу науке и практике. Все мы сплошь и рядом пользуемся ценными материалами, собранными в таких экспедициях. Но подобные экспедиции весьма дороги и далеко не всегда оправданы.
        С другой стороны, для решения многих задач, стоящих перед народным хозяйством, часто не требуются столь глубокие отраслевые исследования. К такого рода задачам нужно отнести, в первую очередь, всестороннее изучение природных условий землепользовании наших колхозов и совхозов, изучение отдельных сельскохозяйственных угодий, во многих случаях совпадающих с природными урочищами.
        Нет сомнений в том, что потребность в таких исследованиях будет возрастать с каждым годом, так как наше советское сельское хозяйство строится на научной основе и, следовательно, колхозам и совхозам понадобятся не сегодня-завтра научные сведения о природных особенностях их земель. Если учесть, что в СССР имеется свыше 90 тысяч колхозов, то станет ясно, что их потребности смогут удовлетворить не дорогостоящие комплексные экспедиции в прежнем смысле слова, а экспедиции более дешевые, состоящие из одного, двух или трех ландшафтоведов.
       

Такие же исследования потребуются и для других отраслей народного хозяйства — лесоводства, агролесомелиорации, а также для строительства колхозных и межколхозных гидростанций, небольших водохранилищ, выбора мест для промышленных поселков, санаториев, домов отдыха и т. д.
        Для того чтобы успешно разрешать практические задачи, нужна хорошая подготовка. Однако наши географические факультеты в этом отношении еще сильно отстают. Подготовка практиков-ландшафтоведов требует серьезного пересмотра учебных планов под этим углом зрения. Это особенно касается педагогических институтов, готовящих учителей географии. Здесь не читают даже элементарного курса основ ландшафтоведения. А между тем многие учителя географии при соответствующей подготовке охотно и вполне успешно принимали бы участие в решении целого ряда местных народнохозяйственных задач, где требуются предварительные комплексные исследования

Университетская подготовка физико-географов комплексников находится в несколько лучшем состоянии. Так, на многих географических факультетах в течение целого ряда лет читается курс «Основы учения о географическом ландшафте». С этим курсом перекликается другой не менее важный курс «Физико-географическое районирование». Наконец, с текущего года вводятся курсы «Основы сельскохозяйственного производства» и «Основы мелиорации». Оба эти курса, несомненно, будут значительно способствовать подготовке физико-географов комплексников, вооруженных знаниями для решения практических задач народного хозяйства. Однако ограничиваться этим нельзя. Необходим более глубокий пересмотр учебных планов, чтобы приблизить наших выпускников к пониманию того, как следует решать практические задачи.
       

Огромное значение, конечно, должна иметь учебная и производственная практика студентов. Кое-какие достижения в этом отношении имеются, но предстоит сделать еще очень многое. На целом ряде факультетов, особенно в университетах, в настоящее время уже налажена учебная комплексная ландшафтная практика. Во время практики студенты-географы впервые знакомятся с природными территориальными единицами и обучаются методике их изучения. Такая практика хорошо налажена в МГУ и ЛГУ, где имеются постоянные географические станции. Часть вузов проводит учебную практику в колхозах. Однако на многих факультетах учебная полевая практика пока ограничивается ознакомлением студентов с методикой частных отраслевых исследований, а настоящее комплексное изучение природных территориальных единиц совсем не проводится. Естественно, что студенты оканчивают вуз так и не зная, в чем заключается специфика ландшафтных исследований. Мы должны добиваться того, чтобы наряду с отраслевыми видами практик в качестве обязательной ввести на всех географических факультетах комплексную ландшафтную полевую практику.
       

Навыки, полученные на учебной практике, должны расширяться и закрепляться в экспедициях. К сожалению, с этим дело обстоит хуже. В большинстве экспедиций комплексные ландшафтные исследования не проводятся, и таким образом, студенты во время производственной практики переключаются на отраслевые исследования. Кстати, последние значительно проще, чем ландшафтное изучение территории. Для того, чтобы дать возможность студентам закрепить свои знания в области комплексных исследований, желательно, чтобы они хотя бы один сезон проходили производственную практику в составе факультетских ландшафтных экспедиций под руководством опытных преподавателей. Именно так налажено дело на географическом факультете МГУ, что дает весьма хорошие результаты. 
Свидетельством значительных успехов нашего советского ландшафтоведения может служить усилившаяся подготовка специалистов-ландшафтоведов высокой квалификации через аспирантуру. Ландшафтные темы в качестве кандидатских диссертаций защищались на географических факультетах Московского, Ленинградского, Львовского и Латвийского университетов. В настоящее время готовится к защите еще целый ряд новых ландшафтных тем, из которых многие явятся интересным вкладом в эту отрасль физической географии.

* * *

        Остановимся на недостатках, которые тормозят дальнейшее развитие всего советского ландшафтоведения. Первым из них является отсутствие общего труда по теории ландшафтоведения. Такой труд сейчас крайне необходим, особенно если учесть, что к ландшафтоведению прикованы взоры многих советских географов. Построенная на основе марксистско-ленинской философии — диалектического материализма, такая теория, во-первых, должна быть противопоставлена буржуазному идеалистическому ландшафтоведению, а во-вторых, будучи стройной системой научно-географических представлений, она должна вооружать советских географов в их практических ландшафтных исследованиях. Состояние советского ландшафтоведения на сегодняшний день таково, что провести подобную работу вполне возможно. Пока советские ландшафтоведы не изложат своего кредо, в их адрес будут бросать обвинения в заимствовании идей из буржуазного ландшафтоведения, в практической бесполезности и ненужности их науки.
        Всем еще памятно выступление А. М. Смирнова на страницах «Вопросов философии», где он пытался отождествлять буржуазное и советское ландшафтоведение. Более того, он прямо говорил, что наши советские географические школы «некритически восприняли в качестве основной географической категории лженаучное понятие «ландшафта», которое является краеугольным камнем объективистской географической науки буржуазного толка». На этом основании он даже призывал советских географов «отказаться от лженаучных категорий ландшафта».
        Совсем недавно такой же выпад против ландшафтоведения был сделан ленинградским географом А.Д. Гожевым в его статье, напечатанной в «Ученых записках» Ленинградского педагогического института (1954 г.). Оба эти географа не дали себе труда обстоятельно познакомиться со всеми советскими работами по ландшафтоведению и тем более сравнить советское и буржуазное ландшафтоведение. По-видимому, для этого у них не было ни времени, ни желания, но, тем не менее, они сочли возможным доказывать недоказуемое. Для того, чтобы в дальнейшем не было повода для такого рода критики, советские географы должны нe только изложить теоретические основы советского ландшафтоведения, но и показать возможность его практического применения при решении разнообразных проблем народного хозяйства.
        Отсутствие такого труда сильно тормозит дальнейшее развитие нашего направления, распыляет наше внимание по частным вопросам, вызывает разнобой и несогласованность в действиях. Наконец, такая работа способствовала бы некоторой терминологической унификации, ибо теперь, когда нет еще ни одной исходной работы, охватывающей все основные вопросы ландшафтоведения, каждый считает себя вправе по любому вопросу вносить свои терминологические предложения. Надо думать, что обобщающий труд с четко изложенной системой научных представлений явился бы хорошей отправной платформой для дальнейшего успешного развития ландшафтоведения и ограничил бы терминологические упражнения некоторых географов.
       

В ландшафтоведении наиболее слабо разработан раздел, изучающий природные процессы, протекающие в ландшафте и изменяющие его. Теория и методика изучения динамики ландшафта сильно отстает в разработке от многих других разделов географии. А между тем ясно, что понимание процессов, постоянно совершающихся в ландшафте, и умение их исследовать имеет огромное значение в деле наиболее полного овладения природой. Именно этим проблемам ландшафтоведения должно быть в ближайшее время и уделено основное внимание. Следует признать в значительной мере справедливой ту критику, которая отмечала, что советские ландшафтоведы мало занимаются вопросами динамики ландшафтов, вследствие чего многие их работы пока еще не поднимаются выше обычного описательно-истолковательного уровня.
       

До сих пор еще слабо изучены ландшафты горных стран, а между тем они имеют свою специфику, требующую и особого подхода, и особых методов исследований и, в данном случае, может быть, своей особой специальной терминологии. Трудов, посвященных вопросам изучения ландшафтов горных стран, мы почти совсем не имеем. В этом направлении также следует значительно усилить работу.
       

Ландшафтные исследования не могут проводиться без сопровождающего их ландшафтного картирования. В этом отношении мы кое-что уже сделали. Однако, если мы уже научились составлять неплохие крупномасштабные карты, где изображаются имеющиеся в природе фации и урочища, то карты среднего и мелкого масштаба, изображающие целые ландшафты и их комплексы, надо прямо сказать, делать мы пока еще не умеем. В области ладшафтного картографирования задача не может сводиться лишь к показу одних контуров имеющихся ландшафтов. Необходимо эти контуры еще как-то раскрыть, с тем, чтобы читатель, глядя на такую карту, сразу мог понять, в чем состоят их природные особенности, чем они отличаются друг от друга. Образцов таких карт мы пока не видели, а между тем жизнь требует от нас все чаще и чаще именно таких ландшафтных карт, охватывающих обширные территории. Следовательно, советским ландшафтоведам необходимо в ближайшее время заняться разработкой методики составления главным образом среднемасштабных карт, одновременно, конечно, совершенствуя и карты крупного масштаба.
       

Наконец, следует указать еще на одну задачу, стоящую перед советским ландшафтоведением — это изучение роди хозяйственной деятельности человеческого общества в создании современных ландшафтов. Это особенно касается давно обжитых и освоенных районов нашей страны. Между тем ландшафтных исследований, включающих историко-географические материалы и содержащих глубокий анализ влияния хозяйственной деятельности человека, пока что у нас почти нет. Не разрешив правильно эту проблему, мы не сможем подойти и к изучению культурных ландшафтов, ибо в них история хозяйственного освоения территории часто имеет решающее значение для понимания их современного состояния.