§ 2. Теория фикции (олицетворения) в зарубежной правовой науке

них - реальные особи, а другие - только мыслимые. Правообладающий союз отнюдь не менее правоспособен, чем человек¹.

Аналогичные возражения приводил Е.Н. Трубецкой, считавший, что понятие человека как субъекта права не совпадает с понятием кон­кретного живого человека. Закон признает субъектами права еще не родившихся детей, которые могут наследовать; безвестно отсутствую­щих, хотя в действительности, возможно, умерших людей, сохраняя за ними все имущественные и семейные права. Вследствие такого несов­падения совсем не обязательно прибегать к фикции для признания субъектом права учреждения или союза. Фикция есть вымысел, предпо­ложение чего-то несуществующего. Между тем соединения людей в обществе, преследующие определенные цели, учреждения с определен­ными функциями - явления реальные. И если субъект прав не есть то же самое, что человек, то называть его юридическим лицом - вовсе не значит создавать фикции².

Возражая сторонникам теории олицетворения, Л.Л. Герваген под­черкивал, что государство, корпорация, союз, лежачее наследство, кон­курсная масса есть объективные явления в правовой жизни людей. На­звав эти известные явления юридическими лицами, противопоставлен­ными лицам физическим, наука не достигла никакого результата. При­бавление к слову лицо слова юридическое ничего не проясняет, так как названные установления были и остались не-лицами. Если же они не­лица, то вопрос о том, кто при них является субъектом права, по-прежнему открыт³.

Теория фиктивного лица оставляет без ответа вопрос, кто является собственником имущества, находящегося в распоряжении юридическо­го лица? Если составляющие юридическое лицо живые люди есть по отношению к нему только посторонние субъекты, то собственник иму­щества юридического лица не установлен. Остается либо признать соб­ственником государство, либо персонифицировать цель, для достиже­ния которой образовано юридическое лицо, либо признать, что соеди­нение людей не образует нового качества, а является простой совокуп­ностью отдельных индивидов.

Следует согласиться с Л.Л. Гервагеном, С.Н. Братусем¹ и другими противниками теории олицетворения в том, что она не проясняет сущ­ность юридического лица. Фикция как вымысел, заведомо неверное

¹ См.: Дювернуа Н.Л. Чтения по гражданскому праву. Т. 1. С. 270-273.

² См.: Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. С. 168.

³ См.: Герваген Л.Л. Развитие учения о юридическом лице. С. 34-40.

⁴ См.: Герваген Л.Л. Развитие учения о юридическом лице. С. 42-44; Братусь С.Н. Юри­дические лица в советском гражданском праве. С. 76-79.

129

Глава III. Сущность юридического лица

предположение может быть использована, когда у юриспруденции не­достаточно правовых средств для регулирования сложившихся в обще­стве отношений. В этом случае фикция близка к аналогии. Но фикция совершенно непригодна для научного объяснения реальных явлений, потому что ничего не дает для выяснения содержания понятия.

Вместе с тем нужно признать, что теория фикции (олицетворения) вполне отвечает практическим интересам и потребностям общественной жизни. Она оказала существенное влияние на законодательство, судеб­ную практику, особенно по спорам, связанным с внедоговорной ответ­ственностью юридических лиц за действия органов и представителей. Теория фикции утвердила самостоятельность коллективной личности как субъекта права, провела грань между индивидуальными правами членов союза и правами корпорации. Доказано, что понятие юридиче­ского лица есть предмет гражданского права, а применение фикции по­зволило наполнить это понятие содержанием, которое определялось потребностями времени.

Правы германские ученые, которые утверждали, что закон как нормативный правовой акт, разрешающий создание юридических лиц, сам по себе не создает и не может создать никакого юридического лица. Например, Указ Петра I от 27 октября 1699 г. № 1706, предписавший купецким людям торговать компаниями, так и не привел к возникнове­нию ни одной компании, поскольку в тогдашней России не было подхо­дящих экономических условий для их деятельности. В то же время ин­дивидуальный, распорядительный акт верховной законодательной или исполнительной власти вполне успешно может создать юридическое лицо. Достаточно вспомнить Указ императрицы Елизаветы Петровны от 12 (25) января 1755 г. о создании Московского Императорского уни­верситета.

Однако нельзя полностью отрицать государственное содействие при возникновении юридических лиц. Соглашаясь с Гирке и его после­дователями, считавшими излишним получение от государства разреше­ния на создание каждого юридического лица, Н.С. Суворов подчерки­вал, что даже если бы правоспособный союз возникал без специальной концессии, на основании установленных государством общих правил, а государство только получало о нем сведения и контролировало его дея­тельность, все равно нельзя утверждать, что союз возник не по воле го­сударства и что он совершенно не зависит от государства¹.

Действительно, мировая практика показала, что даже при установ­лении чисто регистрационного порядка учреждения юридических лиц

¹ См.: Суворов Н.С. Об юридических лицах по римскому праву. С. 151-152.

130