Второй подход: приватизировать нельзя

Сторонники недопустимости расширительного толкования положений действующего законодательства, регламентирующего рассматриваемые правоотношения, полагают, что собственник объекта незавершенного строительства не имеет исключительного права на приватизацию земельного участка или приобретение права аренды земельного участка⁵.

Доводы приверженцев этой позиции сводятся к точному цитированию п. 1 ст. 36 ЗК РФ. В нем упоминаются «собственники зданий, строений, сооружений». Не завершенный строительством объект не является ни зданием, ни строением, ни сооружением, о которых идет речь в Земельном кодексе РФ. И поскольку Земельный кодекс РФ не предусматривает незавершенное строительство среди объектов, наличие которых у лица предоставляет исключительное право на приватизацию или приобретение права аренды земельного участка, делается однозначный вывод. У собственника объекта незавершенного строительства не возникает права на приватизацию земельного участка в соответствии с п. 1 ст. 36 ЗК РФ. Президиум ВАС РФ при рассмотрении такого спора признал, что у организации - собственника объекта незавершенного строительства не было права выкупа земельного участка под этим объектом (постановление Президиума ВАС РФ от 23.12.2008 № 8985/08). Это позволило исследователям предположить, что указанное постановление Президиума ВАС РФ «изменит сложившийся подход к делам данной категории»⁶.

Впрочем, авторы сразу же оговорились, что «хотя постановление и содержит принципиальную позицию по вопросу приобретения прав на земельные участки, занимаемые объектами незавершенного строительства, в порядке ст. 36 ЗК РФ, на окончательную позицию суда во многом повлияли особенности фабулы данного дела». Так, по мнению Президиума ВАС РФ, хотя в ст. 36 Земельного кодекса РФ не названы объекты незавершенного строительства, «применение порядка выкупа земельных участков под названными объектами возможно в случаях, прямо указанных в законе». Это обстоятельство привело к тому, что постановление № 8985/08 все же не стало судьбоносным и формирующим единообразную практику.

Практика 2009 года

В 2009 г. федеральные окружные арбитражные суды продолжают следовать различным путям разрешения рассматриваемой категории споров.

С одной стороны, ФАС Волго-Вятского округа, придерживаясь позиции, высказанной Президиумом ВАС РФ, не нашел оснований для отмены судебных актов в порядке кассации. Вывод суда построен на недопустимости расширительного толкования ст. 36 ЗК РФ. Суд кассационной инстанции указал, что исключительное право на приватизацию земельных участков имеют граждане и юридические лица - собственники зданий, строений, сооружений. Исключительность права означает, что никто, кроме собственника здания, строения, сооружения, не имеет права на приватизацию земельного участка, занятого этим зданием строением, сооружением. Поскольку организации на праве собственности принадлежит объект незавершенного строительства, а не здание, строение или сооружение, суды сделали вывод о том, что у организации не возникло исключительное право на приватизацию земельного участка, на котором расположен объект незавершенного строительства⁷. С другой стороны, ФАС Западно-Сибирского округа продолжает следовать прямо противоположной позиции при разрешении рассматриваемой категории споров. Он поддержал позицию судов первой и апелляционной инстанций, исходящих из расширительного толкования ст. 36 Земельного кодекса в системной связи со ст. 130 Гражданского кодекса РФ и ст. 25 Закона о госрегистрации прав⁸.

Задача унификации практики

Обеспечить унификацию в применении положений действующего законодательства, касающихся приватизации земельных участков под объектами незавершенного строительства, можно различными способами. Один из вариантов решения проблемы - учет обеих позиций судебных инстанций. Аргументы в поддержку такого решения приводит К. Л. Манаенков. Он указывает, что при рассмотрении вопроса о предоставлении земельного участка административным органам следовало бы предлагать собственнику объекта незавершенного строительства представить экспертное заключение относительно процента завершенности строительством объекта. И лишь на основании такого документа следует принимать решение о приватизации земельного участка. Судебным органам целесообразно для тех же целей назначать проведение судебно-строительных экспертиз⁹.

Думается, что такой вариант еще более усложнит процесс унификации судебной практики. Вряд ли будет возможно достигнуть единого понимания по вопросу о том, в какой степени готовности должен быть объект незавершенного строительства для того, чтобы у его собственника возникло право на приватизацию земельного участка по ст. 36 ЗК РФ. Другим выходом может стать легализация понятий «здание», «строение», «сооружение», «незавершенное строительство». В контексте общей реформы гражданского законодательства при пересмотре основных положений части 1 Гражданского кодекса РФ законодатель может определить дефиниции указанных понятий. Законодательное закрепление данных понятий снимет проблемы с толкование.

Такое решение видится наиболее правильным, однако его реализация будет наиболее долгой. Иной (и, быть может, более скорый вариант разрешения противоречий при правоприменении) - закрепление дефиниции «объект незавершенного строительства» в постановлении Президиума ВАС РФ по разрешению конкретного дела или же в обобщении по вопросам судебной практики. В основу может быть положено определение, сформулированное Р. А. Валеевым: «объект незавершенного строительства - это создаваемое или реконструируемое в установленном порядке здание, строение, сооружение, на которое отсутствует разрешение на ввод объекта в эксплуатацию»¹⁰.

В случае закрепления положения о том, что незавершенный строительством объект может быть зданием, строением, сооружением, суды получат возможность применения ст. 36 Земельного кодекса РФ. А собственники объектов незавершенного строительства получат реальную возможность защитить свои права. Какой бы из вариантов ни был выбран, очевидно, что сам выбор необходим для унификации судебной практики по рассматриваемому вопросу. Думается, что до тех пор, пока не будет найдена универсальная формула, суды так и останутся «заложниками» фабулы дела при рассмотрении споров о приватизации земельных участков в соответствии со ст. 36 ЗК РФ под объектами незавершенного строительства.

¹ В 2008 г. вопрос обсуждался на НКС при ФАС Центрального округа, а также на заседании НКС при Пятнадцатом Арбитражном апелляционном суде и Арбитражном суде Республики Адыгея. ² Манаенков К. Л. Приобретение земельных участков под объектами недвижимости // Закон. 2009. № 2. С. 134. ³ Пункт 16 постановления Пленума ВАС РФ от 25.02.98 № 8 «О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав». ⁴ Такую позицию можно встретить в постановлениях федеральных арбитражных судов: Поволжского округа от 13.05.2008 по делу № А72-8219/07-4/398, Московского округа от 06.02.2008 № КГ-А40/14795-07, Северо-Кавказского округа от 30.04.2008 № Ф08-2061/2008 и др. ⁵ Постановления ФАС Уральского округа от 28.08.2007 № Ф09-6882/07-С6, ФАС Поволжского округа от 24.04.2008 по делу № А55-16774/2007 и др. ⁶ Меняев А. В., Асадуллина Д. Р. Некоторые проблемы приватизации земельных участков под объектами незавершенного строительства // Законодательство. 2009. № 7. С. 37. ⁷ Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 10.03.2009 по делу № А28-7981/2008-309/14. ⁸ Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 15.06.2009 № Ф04-3488/2009(8712-А27-37). ⁹ Манаенков К. Л. Приобретение земельных участков под объектами недвижимости // Закон. 2009. № 2. С. 135. ¹⁰ Валеев Р. А. Понятие объекта незавершенного строительства // Цивилист. 2008. № 4.

ЛИЧНЫЙ ОПЫТ

Вынесение прецедентного решения по спору о порядке представления налоговой декларации

Новикова Ольга Александровна  Руководитель практики налогового консультирования Группы компаний «Налоговый щит» (г. Москва)

В ходе защиты прав налогоплательщика юристу часто приходится сталкиваться с ситуациями, когда отсутствует положительная судебная практика по спорному вопросу. Куда реже такие ситуации заканчиваются тем, что суд выносит решение в пользу налогоплательщика - и оно становится «прецедентным».

Данная статья посвящена описанию такого случая, имевшего место в практике автора.

Повод для претензий налоговых органов

До 01.01.2008 налоговым периодом по НДС для налогоплательщика в зависимости от суммы его выручки был либо квартал, либо месяц.

Если у организации, отчитывавшейся поквартально, выручка превышала 2 млн руб., возникала обязанность перечислять налог в бюджет и подавать декларации ежемесячно. В тех случаях, когда налогоплательщик забывал это сделать и подавал одну общую декларацию по итогам квартала, у инспекции появлялся повод начислить штраф по ст. 119 НК РФ за несвоевременное представление налоговой декларации.

Достаточно быстро сложилась положительная для налогоплательщиков практика, но только по ситуациям, когда превышение выручки приходилось на последний месяц квартала. Аргументы судов были следующие. Штрафовать за месяцы, предшествовавшие месяцу, в котором произошло превышение суммы выручки, нельзя: «Учитывая, что превышение суммы выручки <> произошло в сентябре, общество не имело возможности предвидеть этого в предшествующем месяце, то есть в августе 2004 года»¹.

Штрафовать за последний месяц квартала, в котором произошло превышение выручки, тоже нельзя. Ведь налогоплательщик своевременно представил декларацию по итогам квартала, в которой содержались и сведения за последний месяц. При этом срок представления декларации за последний месяц квартала такой же, что и для декларации по итогам квартала (скажем, 20 июля - срок представления деклараций и за II квартал, и за июнь). А значит, нарушен только порядок представления декларации, но не срок². В указанных постановлениях Президиума ВАС РФ можно найти положения, позволяющие избежать штрафа и в тех случаях, когда превышение суммы выручки пришлось на первый или второй месяц квартала. В частности, суд отмечал, что Налоговый кодекс РФ вообще не определяет сроки представления ежемесячных деклараций в рассматриваемом случае.

Но проблема была в том, что Президиум ВАС РФ ни разу не рассматривал дело именно с такими обстоятельствами. И это позволяло налоговикам успешно отстаивать свою позицию и приводить дополнительные аргументы. Так, если превышение выручки имело место в мае, т. е. во втором месяце квартала, то, по мнению налоговиков, необходимо было уже по итогам мая (не позднее 20 июня) представить декларации и за апрель, и за май.

Если же налогоплательщик этого не сделал, а представил только декларацию по итогам второго квартала, то получалось, что нарушен именно срок. Хоть в представленной декларации и была вся информация за май, однако декларация представлена с опозданием на месяц. А значит, есть состав нарушения, предусмотренного ст. 119 НК РФ. Причем штраф следует рассчитать исходя из суммы налога, указанной в декларации за май, когда имело место превышение выручки. Это позволяло взыскивать значительные штрафы за нарушение порядка представления декларации, которое не влекло никаких потерь для бюджета и не представляло значительной опасности.

Ситуация осложнялась тем, что на уровне определений ВАС РФ не было единого подхода к данному вопросу. В одних случаях судьи поддерживали налогоплательщика³, в других - налоговиков⁴. В такой ситуации судебное решение в пользу налогоплательщика, подтвержденное в кассационной инстанции, представляется весьма важным для формирования арбитражной практики Московского округа. Выводы, к которым пришел суд, и аргументы, приведенные в статье, можно использовать для отстаивания позиции налогоплательщика, к которому предъявлены аналогичные претензии (например, если в 2009 г. был обнаружен факт превышения выручки в предыдущих периодах).

Суть спора

Налогоплательщик являлся плательщиком НДС и на основании п. 2 ст. 163 НК РФ в 2006 г. представлял декларации по НДС ежеквартально. По результатам камеральной проверки декларации за IV квартал 2006 г. у инспекции не было никаких замечаний. Позднее налогоплательщик самостоятельно установил факт превышения лимита выручки в ноябре 2006 г. В связи с этим в феврале 2008 г. налогоплательщик представил в инспекцию декларацию за ноябрь 2006 г. Инспекция при проведении проверки посчитала, что налогоплательщик допустил налоговое правонарушение, предусмотренное п. 2 ст. 119 НК РФ: декларация за ноябрь 2006 г. была представлена лишь в феврале 2008 г.

Поскольку возражения налогоплательщика были оставлены без удовлетворения, он был вынужден обратиться в арбитражный суд с требованием о признании решения незаконным.

Аргументы представителя налогоплательщика

Оспаривая решение о привлечение к ответственности, мы указывали, что декларацию за IV квартал 2006 г. (в которой содержались сведения в том числе за ноябрь) налогоплательщик представил в инспекцию в январе 2007 г. То есть имел место факт декларирования результатов деятельности налогоплательщика за ноябрь 2006 г. с нарушением установленного порядка. Вместо представления декларации за ноябрь организация представила декларацию за IV квартал 2006 г., с отражением данных, включающих результаты деятельности за ноябрь. Таким образом, обязанность по декларированию налогоплательщик исполнил.

В таких условиях со стороны налогоплательщика имелась просрочка представления налоговой декларации только на один месяц (январь 2007 г. вместо декабря 2006 г.), а не на срок более 180 дней. Это исключает квалификацию данного деяния по п. 2 ст. 119 НК РФ. Иными словами, налогоплательщик не допускал нарушения срока представления налоговой декларации за ноябрь 2006 г. в течение более 180 дней, в связи с чем у налогового органа отсутствовали правовые основания для привлечения заявителя к ответственности, предусмотренной п. 2 ст. 119 НК РФ. В обоснование незаконности привлечения нашего клиента к ответственности мы сослались на п. 18 информационного письма ВАС РФ от 17.03.2003 № 71. В нем отмечено, что неправильная квалификация налоговым органом налогового правонарушения является основанием для признания такого решения незаконным. Кроме того, мы привели еще один довод. Из анализа ст. 81 НК РФ следует, что представленные налогоплательщиком декларации за декабрь, ноябрь и октябрь 2006 г., по сути, являются уточненными по отношению к налоговой декларации за IV квартал. Ведь сумма налога, подлежащая уплате в бюджет за указанные месяцы (в том числе за ноябрь), участвовала при составлении квартальной декларации.

Оценка судом аргументов налогоплательщика

Арбитражный суд г. Москвы согласился с приведенными выше доводами. Суд пришел к выводу о том, что налогоплательщик не допустил правонарушения в виде нарушения срока представления налоговой декларации за ноябрь 2006 г. в течение более 180 дней, поскольку данные за ноябрь были учтены в декларации за IV квартал 2006 г. В связи с этим в судебном акте суд указал, что в действиях налогоплательщика отсутствует объективная сторона состава правонарушения, предусмотренного п. 2 ст. 119 НК РФ. Кроме того, суд отметил, что сроки представления уточненных деклараций законом (ст. 81 НК РФ) не установлены. Ответственность за непредставление уточненной декларации законом также не установлена. Данная позиция была сформирована в постановлениях Президиума ВАС РФ от 19.12.2006 № 6876/06, от 12.07.2005 № 2769/05, от 03.10.2006 № 6116/06. При постановлении судебного акта суд также учел, что представление налогоплательщиком декларации за IV квартал вместо трех помесячных деклараций не повлияло на правильность исчисления и уплаты налога. Бюджету не было причинено какого-либо ущерба, и не было создано препятствий для осуществления налогового контроля.

Оценка судом неправомерного бездействия налогового органа Рассматривая налоговый спор, суд поддержал позицию налогоплательщика и отметил бездействие налогового органа. Инспекция не истребовала у налогоплательщика каких-либо пояснений по поводу исчисления и уплаты налога при проведении камеральной налоговой проверки квартальной налоговой декларации. И это при том, что сумма налогооблагаемой выручки в этой декларации значительно превышала допустимый лимит.

Такое бездействие инспекции привело к возложению на налогоплательщика штрафа в более крупном размере, чем это могло быть, если бы инспекция надлежаще и добросовестно исполняла обязанности, возложенные на нее законом. В обоснование этой правовой позиции суд указал на нарушение налоговым органом положений ст. 88 НК РФ. Суд также сослался на п. 2.2 определения Конституционного Суда РФ от 12.07.2006 № 267-О, в соответствии с которым «налогоплательщик вправе предполагать, что если налоговый орган не обращается к нему за объяснениями или документами, подтверждающими декларируемые налоги, то у налогового органа нет сомнений в правильности уплаты налогов. Иное означало бы нарушение принципа правовой определенности и вело бы к произволу налоговых органов».

Поскольку при проведении камеральной налоговой проверки первичной квартальной декларации инспекция не истребовала у налогоплательщика какие-либо пояснения по исчислению и уплате налогов, у налогоплательщика отсутствовали сомнения в правильности исчисления и декларирования налога. В связи с этим привлечение его к ответственности является незаконным.

Процессуальные нарушения: установление вины налогоплательщика

В дополнение к указанным основаниям для признания решения налогового органа незаконным мы ссылались на нарушение процедуры привлечения налогоплательщика к ответственности. Инспекция исследовала и не установила вину налогоплательщика и ее степень, а кроме того, не учла смягчающие обстоятельства при рассмотрении возражений.

Напомним, что в соответствии со ст. 101.4 НК РФ налоговый орган обязан установить данные обстоятельства при рассмотрении материалов налоговой проверки и привлечении лица к налоговой ответственности. Возражая на этот довод, инспекция указала, что налогоплательщик не ссылался на данные обстоятельства при рассмотрении возражений на акт налогового проверки, следовательно, у инспекции отсутствовали основания для их применения. Суд согласился с доводами налогоплательщика и указал, что инспекция при принятии оспариваемого решения не учла следующие факты:

- налоговое правонарушение, за которое налогоплательщик подлежит привлечению к ответственности, совершено им впервые; - ущерб бюджету не причинен в связи с полной уплатой сумм налога;

- умысел на совершение правонарушения у налогоплательщика отсутствовал. Из оспариваемого решения не следует, что инспекция при принятии решения устанавливала указанные обстоятельства, а также устанавливала вину налогоплательщика в совершении налогового правонарушения. Между тем указанные обстоятельства должны были быть установлены и учтены налоговым органом при принятии оспариваемого решения.

Кроме того, суд сделал важный вывод, что в силу п. 2 ст. 112 НК РФ учет смягчающих обстоятельств при решении вопроса о назначении налогоплательщику наказания за совершение налогового правонарушения не относится к исключительной компетенции налогового органа.

Итоговое решение

В связи с указанными обстоятельствами, установленными в ходе судебного разбирательства, суд пришел к выводу о том, что спорное решение налогового органа не соответствует нормам налогового законодательства, нарушает права налогоплательщика и подлежит признанию незаконным (решение Арбитражного суда г. Москвы от 25.12.2008 № А40-63094/08-80-229).

Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменений (постановление ФАС Московского округа от 08.04.2009 № КА-А40/2457-09).

¹ Постановление президиума ВАС РФ от 03.10.2006 № 6116/06. Аналогичные аргументы содержатся в постановлениях Президиума ВАС РФ от 19.12.2006 № 6876/06 и № 6614/06. ² Постановление президиума ВАС РФ от 28.04.2009 № 17035/08. ³ Определения ВАС РФ от 21.08.2007 № 7778/07, от 26.03.2008 № 3970/08, от 26.03.2008 № 3971/08. ⁴ Определение ВАС РФ от 07.05.2008 № 3798/08.

ПСИХОЛОГИЯ ПРОЦЕССА

Психологические компетенции юриста в арбитражном процессе

Корниенко Анна Андреевна  психолог-консультант (г. Москва)

Данная статья посвящена психологическим компетенциям юриста, выступающего в арбитражном суде. В статье приводятся определение данного термина и перечень психологических компетенций, подробно рассматривается содержание каждой из них, а также анализируются способы их наращивания у юриста.

Определение термина

Значение термина «компетенция», используемое в психологии, существенно отличается от значения, используемого в юриспруденции, поэтому остановимся на формулировке определения более подробно.

В рамках данной статьи под термином «компетенция» мы будем понимать следующее - единство знаний, профессионального опыта, способностей действовать и навыков поведения индивида, определяемых целью, заданностью ситуации и должностью. Поскольку в рамках данной статьи будут рассматриваться исключительно психологические компетенции юриста, то вопросы, касающиеся профессиональных знаний и опыта, останутся за рамками нашего рассмотрения. Итак, что же остается?

Перечислим параметры, определяющие психологические компетенции арбитражного адвоката: - способности индивида действовать; - навыки поведения индивида; - цель индивида; - заданность ситуации.

Именно на основании этих параметров в процессе рассмотрения в данной статье будут выведены психологические компетенции арбитражного адвоката.

Рассмотрим данные параметры в очередности от последнего к первому, т. е. от параметра, определяемого внешней средой, к внутренним особенностям арбитражного юриста.

Заданность ситуации

Мы рассматриваем компетенции юриста, который действует в рамках судебного процесса, когда процесс медиации уже завершен и дело передано в суд. Судебный процесс весьма регламентирован действующим российским законодательством, и эту регламентацию представитель стороны в суде безусловно учитывает в своем поведении: проявляет уважение по отношению к судье, выстраивает диалог с представителем оппонента и т. д.

Четкая регламентация судебного процесса влияет не только на то, как представитель стороны ведет себя по отношению к другим участникам процесса, но и на внутреннее отношение юриста к самому процессу и делу, которое он представляет. И это объяснимо. Когда дело двигается по судам от одной инстанции к другой, оно обрастает разными подробностями, вокруг него происходят различные события, и все это, конечно, влияет на отношение юриста к ситуации. Свое отношение к происходящему обычно человек выражает своим поведением. Однако юристу это не всегда позволительно. Представьте себе две ситуации. Первая: вы представляете истца в суде первой инстанции (например, по делу о банкротстве). И вторая: вы представляете интересы истца в суде высшей инстанции после нескольких лет рассмотрения дела о банкротстве несколькими судами предыдущих инстанций. Согласитесь, разница в вашем восприятии первой и второй ситуаций будет велика. Добавится груз ответственности, возможно, усилится неуверенность в результате, и, наверняка, будет желание поскорее все это закончить. Однако если представитель будет в суде высшей инстанции демонстрировать свое отношение к данному процессу, вряд ли результат будет успешный. Напротив, результативный юрист сможет, несмотря на давление всех этих факторов, вести себя в суде высшей инстанции более твердо, уверенно и настойчиво. Таким образом, он будет использовать тот стиль поведения, который наиболее эффективен именно в этой ситуации. Поэтому для юриста, выступающего в арбитражных судах, так важно умение демонстрировать подходящее жестко регламентированной ситуации поведение, несмотря на свое внутреннее отношение к ситуации.

Итак, первая компетенция представителя в арбитражном процессе: умение использовать разные стили поведения в судах различных инстанций независимо от своего отношения к представляемому процессу.

Цель юриста в процессе

Цель каждого юриста (представителя истца или ответчика) - выиграть процесс. Почему же это не всегда удается Конечно, не все так просто. Еще до начала судебного процесса юрист знает, какова вероятность выигрыша этого дела, на какие уступки готов пойти его клиент и где та граница, после пересечения которой клиент будет говорить о неудачном исходе дела.

В практике каждого юриста были, есть и будут такие судебные дела, по которым важным для клиента является сокращение его издержек, или уход от максимальных штрафов, или исключение возможности огласки самого факта, что дело доведено до суда. То есть целью юриста далеко не всегда является выигранный процесс. Цель формируется в зависимости от задач на данный процесс, которые перед представителем поставил клиент.

И юрист в своем поведении в ходе процесса обязан учитывать все нюансы, которые есть в данном деле: защищает ли он истца или ответчика, является ли позиция его клиента выигрышной или нет, насколько гибка позиция клиента, существует ли возможность распространения слухов о данном деле и т. д. Итак, вторая компетенция арбитражного адвоката: умение использовать разные стили поведения в зависимости от позиции клиента, которого он представляет.

Навыки поведения

Навык - последовательность развертывания во времени и пространстве действий и операций: - выработанная в процессе обучения и тренировки; - доведенная до автоматизма; - оптимальная для определенного вида деятельности.

Самым важным навыком для юриста является навык ведения успешных переговоров. Он настолько важен, что ему будет посвящена одна из ближайших статей. Если говорить вкратце, то дело не дойдет до суда, если юрист был успешен в переговорах на досудебной стадии (в ходе медиации).

Дело будет выиграно в суде, или клиент завершит дело с минимальными потерями, если юрист был успешен в переговорах в судебном процессе. Наконец, клиент останется доволен при любом исходе дела, если его представитель подробно и понятно посвящал его во все детали происходящего в процессе переговоров и судебного процесса.

Очень важный навык, которому юристы уделяют недостаточно внимания, - это навык разъяснения нюансов и тонкостей дела без использования юридических терминов. Безусловно, в разговоре между юристами и в судебном процессе использование юридических терминов необходимо и обязательно. Но юрист, выступающий в арбитражном суде, большую часть своего времени общается с клиентами. Клиент, который понимает все нюансы своего дела и знает все возможные варианты развертывания событий, по окончании дела будет относиться гораздо лояльнее к любому исходу. Такое умение действительно должно стать навыком, доведенным до автоматизма, чтобы юристу не нужно было тратить время на подбор слов, заменяющих или проясняющих юридическую терминологию. Последними по расположению в данной группе, но вовсе не по значимости, являются навыки эмоциональной саморегуляции. Конечно, юрист в арбитражном суде не ведет уголовные дела, в которых во время судебного процесса могут возникнуть неожиданные подробности дела. Представитель по арбитражному делу к моменту начала судебного процесса в деталях знаком со всеми особенностями дела, которое он ведет. Однако возникновение стрессовых и конфликтных ситуаций во время судебного процесса все равно возможно. Все мы люди, и человеческий фактор до сих пор влияет даже на самые регламентированные процессы, каковым является судебный процесс. Именно поэтому очень важно в нужный момент не потерять нить происходящего, не растеряться, не проявить агрессии со своей стороны и т. д.

Итак, компетенции этой группы: - навыки ведения переговоров; - навык разъяснения нюансов и тонкостей дела без использования юридических терминов; - навыки эмоциональной саморегуляции.

Способность действовать

К этому разделу относятся в большей степени личностные особенности юриста - те, которые сложнее всего изменять каким-то образом. Сложно, но все равно возможно. Итак, при отстаивании своей позиции в суде более успешным станет тот представитель, который будет демонстрировать уверенность в своей позиции, проявлять твердость при ее отстаивании и настойчивость в аргументации. Очень важно демонстрировать эти качества окружающим. Нервно озирающийся по сторонам юрист не сможет донести до суда уверенность в правоте своего дела.

Особое внимание хочется обратить на варианты стратегий поведения в конфликтных ситуациях. Таких стратегий поведения пять.

1. Избегание (когда юрист максимально старается избежать возникновения конфликтной ситуации - позиция «лишь бы чего не вышло». При выборе такой стратегии практически невозможно настойчиво и твердо отстаивать свою позицию). 2. Уход (когда конфликтная ситуация уже возникла и юрист готов согласиться с любыми условиями, чтобы избежать развития конфликта, - позиция «моя хата с краю». При выборе такой стратегии об отстаивании своей позиции не может идти и речи). 3. Компромисс (когда юрист готов уступить свою позицию в рамках, оговоренных с клиентом, - позиция «давай поделим пополам». При выборе такой стратегии возможен успешный исход дела, однако существует вероятность, что уступок можно было бы и избежать). 4. Конкуренция (когда юрист излишне настойчив и тверд в отстаивании своей позиции и не готов слышать аргументы противоположной стороны - позиция «кто сильней, тот и выиграет». При выборе такой стратегии есть риск того, что оппонент юриста окажется сильнее и тогда вполне вероятен полный проигрыш по всем фронтам). 5. Сотрудничество (когда юрист внимательно изучает позицию не только своего клиента, но и противоположной стороны и предлагает тот вариант решения ситуации, который будет выигрышен для обеих сторон, - позиция «и овцы целы, и волки сыты». При выборе такой стратегии обычно бывает успешен процесс медиации, и дело не доходит до суда).

Итак, компетенции этой группы: - умение демонстрировать уверенность в своей позиции, проявлять твердость при ее отстаивании и настойчивость в аргументации;

- осознанное использование той стратегии поведения в конфликтной ситуации, которая будет наиболее эффективна именно в этой конкретной ситуации.

Выводы

Итак, в ходе проведенного нами анализа удалось выделить следующие психологические компетенции юриста, выступающего в арбитражном суде: - умение использовать разные стили поведения в судах различных инстанций независимо от своего отношения к представляемому процессу; - умение использовать разные стили поведения в зависимости от позиции клиента, которого он представляет; - навыки ведения переговоров; - навык разъяснения нюансов и тонкостей дела без использования юридических терминов; - навыки эмоциональной саморегуляции; - умение демонстрировать уверенность в своей позиции, проявлять твердость при ее отстаивании и настойчивость в аргументации; - осознанное использование той стратегии поведения в конфликтной ситуации, которая будет наиболее эффективна именно в этой конкретной ситуации.

Отличная новость заключается в том, что наращивание всех перечисленных компетенций возможно. Способов развития своих способностей существует несколько, и они разные, так что каждый сможет выбрать именно тот способ, который наиболее ему подходит и наиболее эффективен.

Прежде всего, существует большое количество тренингов, посвященных развитию переговорных навыков, стратегиям поведения в конфликтных ситуациях, эмоциональной саморегуляции. Безусловно, в этих тренингах не учтена специфика деятельности юриста, ведущего арбитражный процесс. Но это не значит, что участие в них будет бесполезным. Очень многое в содержании таких тренингов является универсальным. Помимо этого, огромное количество книг посвящено отдельным темам, связанным с психологическими компетенциями юриста, выступающего в арбитражных судах. Это и практические пособия, и теоретические исследования. К сожалению, мне пока не удалось найти ни одной книги, учитывающей специфику деятельности такого юриста, например, в переговорном процессе.

И наконец, самый логичный вариант наращивания психологических компетенций - институт наставничества: когда более опытный юрист передает свои знания «из рук в руки» новичку. Однако, если такой возможности у вас нет, то только максимальное количество опытного применения различных вариантов и стилей поведения (и, вероятно разыгрывания «роли» перед процессом) поможет выработать действительно автоматический навык. Важный навык юриста - умение разъяснять нюансы и тонкости дела без использования юридических терминов

ПСИХОЛОГИЯ ПРОЦЕССА

Активная позиция юриста на этапе подготовки судебного разбирательства

Рик Татьяна Андреевна  Налоговый юрист, начальник отдела налоговых правоотношений ОАО «Торговый Дом 'Копейка'» (г. Москва)

Проблема психологии выступления в суде, как и проблема ведения судебного процесса в целом, является предметом исследования такой прикладной науки, как юридическая психология. Тем не менее с учетом непрерывного процесса совершенствования судебной системы данные вопросы остаются сложными для изложения и восприятия.

О том, как следует вести дело в суде, у каждого практикующего юриста имеется собственное мнение. Оно выработано на основе знаний, опыта и варьируется в зависимости от возникающей на той или иной стадии нестандартной ситуации и поддерживается развитой интуицией. Но существуют и так называемые базисные поведенческие навыки, которые не только могут быть перечислены в форме рекомендаций в научно-исследовательских работах, практических пособиях, но и классифицированы, например, по стадиям судебного разбирательства.

Заметим, что психология ведения судебного процесса не должна сводиться лишь к такому неотъемлемому профессиональному качеству юриста, как ораторское искусство в разных его проявлениях, аудио- и визуальному воздействию на судью и на лиц, участвующих в деле. В частности, «знание психологии, применение в процессе юридической деятельности современных психологических рекомендаций облегчает труд юриста, помогает ему эффективнее строить и регулировать взаимоотношения с другими людьми»¹.

В этой статье мы предпримем попытку изложить видение проблем психологического характера, выявить неблагоприятные последствия тех или иных действий юриста, ведущего процесс (при этом не умаляя полномочия судьи как лица, рассматривающего дело по существу и контролирующего ведение процесса), определить риск перехода за грань злоупотребления процессуальными правами. Несмотря на то, что осознание себя в процессе и эмоциональная сторона вопроса индивидуальны, существует ряд параметров, которые позволяют провести унификацию и предложить некоторые рекомендации.

Этапы судебного разбирательства

Выделим этапы судебного разбирательства с учетом психологической составляющей поведения лица, участвующего в деле.

Предлагаем следующую авторскую классификацию этапов: - подготовка и инициирование судебного разбирательства (включая принятие заявления к рассмотрению и предварительное судебное заседание); - рассмотрение существа спора и объявление резолютивной части решения; - подготовка к апелляционному или кассационному обжалованию; - рассмотрение жалобы на не вступившее или вступившее в законную силу решение, вынесение судебного акта; - выявление целесообразности и обращение для пересмотра судебного акта в порядке надзора; - исполнение судебного акта, вступившего в законную силу при «завершении» судебного разбирательства.

Данная классификация весьма условна, так как психологическое восприятие того или иного процессуального действия или судебного акта сторонами неоднозначно. Для одного юриста завершение дела ассоциируется с вынесенным судом первой инстанции решением, вступлением его в законную силу. Другой не опускает руки и после объявления резолютивной части судом кассационной инстанции, стремясь обратить внимание ВАС РФ на сложную юридическую ситуацию, коллизии несовершенного законодательства.

Прежде чем перейти к рассмотрению темы, обозначенной в названии статьи, обратим внимание на еще одну существенную психологическую деталь - выбор позиции. В процессе сторонам изначально отведены роли истца и ответчика в зависимости от степени инициативности. Однако важно помнить, что это касается только стадии предъявления иска. Не следует считать, что процессуальное положение неизбежно определяет и действия сторон в ходе судебного разбирательства: истец «нападает», а ответчик «защищается».

Юристу в любом случае необходимо исходить из оценки достижения результата. Независимо от процессуального положения представитель стороны может занять одну из следующих позиций: 1) активное ведение процесса - инициатива и контроль;

2) пассивное ведение процесса - контраргументы и ожидание. Определив заранее стратегию поведения, участник судебного разбирательства выстраивает либо линию нападения, либо линию защиты (не забывая при этом, что защита также может быть активной по принципу «лучшая защита - это нападение»).

В данной статье постараемся рассмотреть с позиции активного ведения процесса первый из обозначенных выше этапов: «этап подготовки и инициирования судебного разбирательства (включая принятие заявления к рассмотрению и предварительное судебное заседание)». Его значение для положительного исхода дела видится важным. Уделение ему особого внимания выступает неотъемлемой частью ожидаемого успеха. Ведь даже основа композиции судебной речи и участия в прениях (как наиболее ответственного момента выступления представителя стороны в судебном заседании) - это изучение материалов дела и определение правовой позиции по делу.

Цель рассмотрения указанного этапа в настоящей статье - определить и описать психологические задачи подготовки к судебному разбирательству.

Для этого выделим следующие самостоятельные подэтапы: - формирование доказательственной базы - подготовка документов, подтверждающих правовую позицию; - выработка правовой позиции на основе имеющихся доказательств и подготовка заявления; - принятие заявления к рассмотрению и предварительное судебное заседание.