GRujPoaUUD

издательской системы, начинает считать себя полиграфическим дизайнером. Потому и появляются на рынке печатных СМИ образчики любительских, самодеятельных якобы газет и журналов, не отвечающих никаким канонам профессионального журналистского продукта.

Да и в уважаемых серьёзных изданиях можно иной раз встретить неоправданные огрехи. Не исключено, что в таких огрехах зачастую виноваты не те, кто разработал облик издания, а верстальщики, не соблюдающие требований профессионально выполненного бренд-бука. Вряд ли заслуженный художник РСФСР, награждённый золотой медалью Академии художеств СССР, известный во всём мире художник-оформитель книги Михаил Александрович Аникст, создавший дизайн журнала «Русский репортёр», в ответе за отвратительную работу верстальщиков журнала, которую можно наблюдать в первых номерах, вышедших в 2007 году. К счастью, сегодня журнал – один из лучших в стране, в том числе и с дизайнерской точки зрения; то ли команду верстальщиков поменяли, то ли научились за годы работы точно следовать требованиям бренд-бука.

Качественный, запоминающийся облик СМИ создать зачастую труднее, чем, к примеру, близкий к нему по тематике книжный, – слишком многопланово техническое задание. И никак тут не обойтись без соблюдения отрицаемых А. Лебедевым законов. Хотя бы трёх из них.

Закон коммуникативности.

Вряд кто-либо станет отрицать, что главное в любом средстве массовой информации – это контент. Именно поэтому первоочередная задача в оформлении журнала или газеты – подача контента так, чтобы потребитель

– читатель – мог полноценно воспринять любое послание, ему адресованное: легко найти нужную рубрику, получить необходимую информацию о самом издании в выходных данных, быть уверенным, что именно этот номер журнала – свежий, а не вышедший в свет два года назад, и т.д.

«Мы можем рассуждать о дизайне, но в действительности стремимся передать что-то: идею, ощущение или сообщение. Эта передача – настоящая цель дизайна вообще. Дизайн невозможен без передачи чего-то. Поставленная задача должна указывать идею передаваемого сообщения. Дальше начинается сам дизайн, то есть выбор визуальных решений, которые вы реализуете, чтобы раскрыть это сообщение. Дизайн может затуманить и смазать сообщение, но он же может сделать его запоминающимся и ясным» [1, с. 60].

Представьте на минуту: дизайнер, увлекшись разработкой яркого привлекательного логотипа, оформлением впечатляющего шпигеля, интересной подачей темы номера, оставил логотип «пустым» – не внёс в него номер журнала и дату его выхода. В результате журнал потеряет читателей, которые приобретают его в розницу, поскольку в киоске они не увидят свежего номера. Хорошо, если в процессе редакционной подготовки издания выпускающий редактор или верстальщик заметят это упущение,

231

но общеизвестно, что самые «неловленные» ошибки – это ошибки в устойчивых модулях, а логотипный комплекс – это именно такой устойчивый модуль.

Какая-нибудь творческая личность с презрением отнесётся к соблюдению этого утилитарного, носящего сугубо прикладной характер закону. Что ж, пусть в таком случае она будет готова к тому, что от её высокохудожественного творчества очень скоро редакция откажется или потребует переделок.

Закон удобства пользования (usability).

Общеизвестно, что человек по природе своей ленив, и даже самая интересная информация, красиво поданное предложение, которым он может заинтересоваться, не будет воспринято, если их неудобно, трудно, долго читать или разглядывать, чтобы полностью уловить смысл.

Вот только небольшой перечень наиболее часто встречающихся ошибок в подаче контента, мешающих его полноценному восприятию:

–слишком короткая или, наоборот, слишком длинная строка. Минимальная длина строки составляет 27 знаков, оптимальная – 40 и максимальная – 70 знаков;

–светлый мелкого кегля шрифт на тёмном фоне. Особенно в полноцветных изданиях эта ошибка наиболее заметна, поскольку любая подложка состоит чаще всего из всех четырёх цветов полиграфической палитры SMYK, а это при печати влечёт за собой невозможность добиться абсолютной точности совмещения печатных форм и, как следствие, появление цветных ореолов вокруг мелких светлых букв;

–большие текстовые блоки, набранные курсивом или прописными буквами. Исследования показывают, что курсив и прописные буквы замедляют скорость чтения на 10 процентов;

–большое количество разных шрифтовых гарнитур. Эта ошибка, кроме того, что придаёт изданию эклектичный облик, ещё и зачастую вводит потребителя в заблуждение, – использование разных шрифтовых гарнитур для подачи основного текста (body-text) газетно-журнальных материалов дезориентирует читателя, заставляя его гадать: редакционный ли это материал или косвенная реклама;

–недостаток пробельных материалов. Стремление использовать каждый миллиметр газетно-журнальной площади, боязнь «воздуха» приводят к тому, что газетные и журнальные полосы «не дышат», а читательские глаза быстро устают;

–несоответствие интерлиньяжа кеглю. Это считается ошибкой только для основного текста, который комфортно воспринимается, когда интерлиньяж на два пункта больше кегля шрифта; в заголовках же допустим даже отрицательный интерлиньяж, если, конечно, он применен дизайнерски грамотно;

232

–отсутствие абзацных отступов. Приём модный, но, к сожалению, нередко безграмотно используемый, – он хорош только при флаговом наборе (но не при использовании выключки текста по формату) с обязательными отбивками абзацев друг от друга;

–узкие межколонники. Желание использовать вертикальные линейки в межколонниках без увеличения ширины последних тоже приводит к «безвоздушному» пространству на полосе;

–вычурно ломаная верстка, заставляющая читателя искать, где находится продолжение текста. Ломаная вёрстка – самый зрительно привлекательный вид подачи контента, но и наиболее сложный в исполнении: малейшее нарушение композиционного построения материалов приведёт к хаосу на полосе, запутает читателя.

Этот перечень неудобных для читателя оформительских приёмов можно ещё долго продолжать, ведь все они проверены временем и опытом. Не меньше их и в использовании возможностей полноцветной печати: несочетаемость цветов, многоцветность градиентных заливок, использование неподходящих цветовых моделей, использование неверного соотношения тёплых и холодных цветов и т.д.

Если дизайнер сумел учесть в своей работе все требования двух описанных выше законов, у него появляется абсолютная свобода в выполнении любимого третьего закона.

Закон привлечения внимания.

Оговоримся, что соблюдение законов не должно обязательно идти по порядку: сначала закон коммуникативности, затем – удобства пользования

итолько потом – привлечения внимания. Дизайнер, к примеру, сначала работает над созданием запоминающегося визуального образа издания, а потом проверяет его соответствие всем остальным требованиям (кстати, именно так чаще всего и бывает). Главное, чтобы увлекшись креативностью, всё остальное не забыть.

Чем сегодня можно привлечь внимание читателя печатных СМИ? Красивые иллюстрации он легко найдёт в Интернете, также, впрочем, как

илюбой контент. А уж художественных изысков в рекламе просто не перечесть! И всё же почти каждый, кто хоть иногда берёт в руки журналы или газеты, назовёт одно, два, три… привлекательных издания.

Лучшие образцы профессионально оформленных СМИ привлекают читателей хорошо продуманным цельным обликом. Разверните любой номер газеты «Метро», журнала «Итоги» или «Сноб». Начиная с первой полосы (в газете) или обложки (в журнале), читателя будто ведёт за руку опытный проводник, хорошо знающий дорогу: он заостряет его внимание на самых интересных объектах, подсказывает, как удобнее обойти встреченное на пути препятствие, не даст пропустить наиболее впечатляющий пейзаж.

233

Профессионально выстроенная композиция издания не только не даёт ему рассыпаться на отдельные фрагменты, но и формирует в сознании читателя запоминающийся визуальный образ. Каждая полоса, каждый разворот работают логично, «говорят» и «показывают», что на них самое важное, самое интересное. Эффектная подача главного материала, подбор не просто красивых иллюстраций, а таких, что вызывают эмоциональный отклик, передают ощущение жизни, тщательно разработанный и впечатляюще поданный рубрикатор, неразрывная связь формы и содержания, – главные отличия профессиональной работы от любительской.

Есть множество приёмов, позволяющих создать запоминающийся визуальный образ печатного издания. Вот только несколько из них.

Контрасты.

Существует мнение, что хороший дизайн – незаметный. Если речь идёт о комфортности, об удобстве пользования, – да. Но когда нужно привлечь внимание, – незаметного дизайна мало.

Нужны контрасты:

–размеров (на целой полосе – один абзац текста с иллюстрацией в размер абзаца, остальное – «воздух»);

–цвета (на чёрно-белой полосе – одна цветная иллюстрация единичным всплеском цвета);

–формы (сочетание аморфного, размытого фона и чётких объектов переднего плана);

–шрифтов (массивные рубленые рядом с изящными шрифтами с засечками, масштабирование отдельных символов шрифта);

–смыслов (намеренное нарушение привычного порядка вещей, использование заведомо невозможных соотношений);

–динамики и статики (быстро движущийся объект на неподвижном фоне, торопливая скороговорка информационной подборки рядом с аналитической раздумчивой статьёй);

–привычного и неожиданного.

«Сопоставляемые элементы, не нарушая законов целостности и сочетания и сопоставления, должны быть контрастны, конфликтны один по отношению к другому, подчёркивая, оттеняя диапазоном различий и разнообразия и друг друга, и их соотношение» [2, с. 79].

Стиль.

Выбор верного стиля оформления – залог успеха в достижении индивидуальности СМИ, ибо каждый предназначен для своей цели:

–стандартный стиль консервативен, спокоен и… скучен;

–корпоративный стиль – чёткий, организованный и предсказуемый, создающий впечатление доверия и надёжности;

–стиль «с изюминкой» характерен использованием ярких изображений, изумляющих читателя дизайнерских приёмов, что делает его эффек-

234

тивным в широком диапазоне изданий: от консервативных, сдержанных до анархических молодёжных;

–информационно-насыщенный стиль создаёт официальное, профессиональное впечатление;

–«ассорти» – свободный, лёгкий, создающий яркий массив образов, снабженных отдельной текстовой аннотацией;

–шрифтографический стиль подразумевает тщательнейшую работу со шрифтами, которые успешно могут заменить графические изображения при условии искусной переработки и логичной трансформации символов;

–ультрамодный стиль следует веяниям моды, он смотрится современным или технологичным, всегда находится в тренде.

При разработке дизайна издания необходимо чётко понимать его концепцию, знать аудиторию и представлять себе портреты потенциальных читателей. Иначе с выбором стиля можно и промахнуться.

Неожиданность.

Этот приём часто применяется в дизайне рекламы, в создании же облика печатного издания использовать его гораздо сложнее. Если рекламный продукт получится эксцентричным или странным, – это не страшно, как говорится, «антиреклама – тоже реклама», средство же массовой информации вряд ли может позволить себе подобное, только лишь какоенибудь сугубо специализированное. И всё же жива креативность, всё чаще отступают от обыденности и унылого оформления дизайнеры СМИ. Вместо напрашивающейся к тексту фотографии его иллюстрируют нестандартной инфографикой; выделение полужирным начертанием главной мысли в тексте заменяют необычно оформленной маргиналией или врезкой на цветной подложке; в стандартных по ширине колонках на полосе появляется «плавающая» колонка, позволяющая разместить в ней подпись

кфотографии или выноску из основного текста с важной информацией; заголовок в две строки подаётся толстым серым рубленым и тонким чёрным шрифтом с засечками с отрицательным интерлиньяжем; два симметрично блочно свёрстанных материала, представляющих разные точки зрения, трансформируются во входящие друг в друга, как в паззле, «сапоги»…

А какие чудеса творит модульная вёрстка! Обеспечивая глубинную структуру для компоновки материала, она даёт волшебные возможности расположения всех элементов полосы тысячью различных способов, порою самых неожиданных. Складывание модульной мозаики подсказывает необычное использование «воздуха», что делает полосу лёгкой, «прозрачной», приятной глазу. Грамотно применённая разновысотность колонок выстраивает геометрический контур материала, делает его чуть легкомысленнее, но, при этом, притягательнее.

Особенно много неожиданного можно сегодня увидеть на обложках журналов: ассоциативные рисунки и фотографии с высокотехнологичными фрактальными узорами, заставляющие работать воображение читателя,

235

взывающие к его подсознанию; необычные шрифты выносов, сочетающиеся с их – выносов – смыслом; неожиданные подмены фокусов внимания, благо PhotoShop позволяет цвести яблоням среди арктических снегов; использование невидимого пространства как в подаче иллюстраций (кусочек часового циферблата в углу полосы самодостаточен, весь циферблат размещать не требуется), так и в использовании букв большого кегля (грамотно срезанные на четверть снизу или сверху они легко читаются); замена буквы в слове графическим рисунком: вместо «А» – Эйфелева башня, вместо «П» – Триумфальная арка; шрифтовая или графическая игра в логотипах, – всего не перечислить.

Как начинающему, так и опытному дизайнеру в работе всегда помогает «эффект насмотренности»: Курт Воннегут говорил, что посмотрев миллион картин, вы начнёте прекрасно разбираться в живописи, – поэтому чем с большим количеством разных образцов оформления вы знакомы, тем интереснее, оригинальнее сможете создать облик своего издания.

Итак, какой же вывод следует из всего вышеописанного: существуют ли законы в дизайне, можно ли делать всё, что хочется, или всё-таки ограничения существуют? И законы есть, и ограничения существуют, но «…настоящий мастер может нарушать законы, если считает, что таким образом он сумеет лучше выразить свою мысль. Но это совсем не означает, что он их не знает» [2, с. 21].

Поэтому действительно в современном дизайне можно всё, но – с умом, профессионализмом, вкусом, постоянно накапливая и используя знания и опыт.

Литература

1.Вильямс Р., Толлет Дж. Студия дизайна Робин Вильямс. – 2-е издание. – Пер. с англ. – СПб: Символ-Плюс, 2008. – 280 с.

2.Кнабе Г.А. Энциклопедия дизайнера печатной продукции. Профессиональная работа. – М.: Издательский дом «Вильямс», 2006. – 736 с.

236

УДК [301.162+342.56] (045) ББК 76.0+67.71

О.В. Третьякова

Северный (Арктический) федеральный университет им. М.В. Ломоносова г. Архангельск, Россия

СРЕДСТВА МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ В ФОРМИРОВАНИИ ИМИДЖА СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ

Аннотация. В статье анализируется роль судебной журналистики в создании имиджа судебной системы. Автор доказывает, что ограничения доступа журналистов к судебной информации, недостаток взаимопонимания между судьями и журналистами, юридическая неосведомленность сотрудников СМИ препятствуют поддержанию авторитета правосудия в обществе. Реализация модели односторонней коммуникации приводит к недостатку журналистских публикаций о реальных проблемах судебной системы, решение которых могло бы способствовать эффективности деятельности судов, авторитету судебной власти и доверию граждан к правосудию.

Ключевые слова: судебная журналистика, имидж судебной системы, авторитет правосудия, взаимодействие судей и журналистов.

O.V. Tretyakova

Northern (Arctic) Federal University

named after M.V. Lomonosov

Arkhangelsk, Russia

MASS MEDIA IN FORMING OF JUDICIARY’S PUBLIC IMAGE

JUDICIARY

Abstract. This article discusses the judicial journalism’s role in creation of the image of the judicial system. The author proves that restrictions of journalists' access to judicial information, lack of mutual understanding between judges and journalists, legal ignorance of media employees hamper the maintenance of the authority of justice in society. The implementation of the model of unilateral communication leads to a lack of journalistic publications about the real problems of the judicial system, the solution of which could contribute to the effectiveness of the courts, the authority of the judiciary and the citizens' trust in justice.

Key words: judicial journalism, the image of the judicial system, the authority of justice, the interaction of judges and journalists.

Развитие правовой культуры современного российского общества – сложный и длительный процесс, поскольку необходимо в условиях правового нигилизма воспитать у людей уважение к тем правовым ценностям, которые отсутствуют в менталитете, в общественном правосознании. Тем

237

более важно формировать положительный имидж судебной системы, повышать авторитет правосудия, укреплять доверие людей к суду, который способен утвердить в обществе одну из важнейших демократических ценностей – верховенство права. Понятно, что суды могут приобрести авторитет, прежде всего путем оперативного вынесения справедливых, законных и обоснованных решений. Однако формирование имиджа судебной власти является неотъемлемой частью информационной политики судебной власти, в соответствии с которой в судах создается информационная инфраструктура, коммуникативно-информационные подразделения, отвечающие за взаимодействие с общественностью и со СМИ.

Для того, чтобы судебная власть стала уважаемой и пользовалась доверием в обществе, ее решения должны быть доведены до широкого круга лиц. Смысл публичности (используют также понятия транспарентности, прозрачности, открытости, гласности) правосудия не в удовлетворении любопытства. По мнению Европейского суда по правам человека, декларированному в решении по делу «Готрин и другие против Франции», «публичность охраняет лиц, обратившихся в суд, от того, чтобы правосудие не уходило от контроля общественности, она способствует сохранению доверия к правосудию» [5, с. 35].

Самым доступным, доходчивым, способным вызвать интерес источником распространения судебных решений и приговоров являются судебные репортажи и судебные очерки в СМИ. По публикациям, связанным с судопроизводством, читатели судят об эффективности судебной власти, о правовых гарантиях защищенности их законных интересов. Информирование населения о наказании преступников укрепляет уверенность в правопорядке и торжестве правосудия и справедливости. (Иногда бывает, к сожалению, и наоборот).

Судебная журналистика – особая предметно-тематическая журналистская специализация. Она дает журналисту возможность выполнять свое социальное предназначение, контролировать от лица общества судебную ветвь власти, выступать за справедливость, за восстановление нарушенных прав – в сочетании с решением прагматических, меркантильных задач, потому что судебные истории всегда привлекают внимание массовой аудитории, способствуют популярности издания и автора.

Материалы «из зала суда» часто пишутся по копии приговора или решения, и при отсутствии творческого подхода и идут в ход шаблоны и стереотипы – заведомое упрощение смысла, попытка замаскировать недостаток фактов или правовой грамотности. Юридическая неосведомленность, сопряженная со стойкими предубеждениями, укоренившимися в сознании негативными стереотипами порождает такие устойчивые общие формулы, как «Закон – что дышло: куда повернул – туда и вышло», «Все судьи продажны», «Где суд, там неправда», «С сильным не борись, с богатым не судись» и т.п. Журналисты, пишущие на темы права, часто при-

238

держиваются этих стереотипных оценок, не стремясь поддержать авторитет правосудия в обществе. По отношению к суду средства массовой информации настроены чаще всего критично, несмотря на то, что подавляющее большинство множества решений российских судов являются законными и обоснованными, защищающими права граждан.

Читательский спрос на судебную проблематику имеет и обратную сторону: судебная журналистика часто сводится к простому пересказу состоявшихся приговоров и решений, к историям о том, кто кого убил и сколько лет за это получил. Подробно рассказывая о самом преступлении, авторы не объясняют, что послужило его причиной, почему в одном случае за умышленное убийство суд назначил длительный срок лишения свободы, а в другом случае – небольшой. Чтобы читатель доверял суду, он должен понимать его решения. А журналист должен не только понимать, но и разбираться в правовых аспектах, размышлять.

Вместо того чтобы обрушиваться на судей за «телефонное право» и «обвинительный уклон», журналисты должны попробовать понять, как и почему в нашей стране выносятся приговоры. Почему количество оправдательных приговоров в нашей стране едва доходит до десятой доли процента? Может быть, потому, что правозащитное (а не карательное) предназначение судебной системы еще не воспринято правосознанием судей (да и в целом обществом, в том числе журналистами)? А ведь оправдательный приговор — такой же акт правосудия, который не только не подрывает авторитет суда, но, наоборот, способен повысить доверие граждан к судебной власти.

Для российской медиатизированной политики характерна «информационная вертикаль», выстраиваемая «сверху-вниз» на заранее предложенных темах, проблемах и мнениях, которыми порой подменяются новости. Такая информационная вертикаль характерна и для судебной журналистики: «нужная» повестка дня с помощью масс-медиа устанавливается «сверху». Пресс-секретарь областного суда, следственного комитета или прокуратуры передает журналистам не информацию, а официальную точку зрения ведомства, которое заранее определило, кто прав - кто виноват. Контент-анализ публикаций газеты «Правда Севера» на темы права и криминала показал, что в 65% случаев источником информации служат сообщения пресс-служб прокуратуры, областного суда, управления следственного комитета, УФСИН, МЧС, УМВД, ГИБДД, управления Минюста, пресс-службы губернатора. «Прямые линии», интервью с чиновниками, их комментарии составляют 17% публикаций, обращения граждан в редакцию служат информационным поводом в 5% случаев. Авторских журналистских текстов всего 13%, из них 4% - на судебную тему.

В российских средствах массовой информации крайне недостаточно публикаций и передач на «институциональные» темы: о механизме работы судов, о взаимоотношениях между судами, между судами и другими вет-

239

вями государственной власти, о преобразованиях в ходе судебной реформы, о жизни судейского сообщества. А проблемы это непростые, и журналистам следует понимать, что, оставаясь нерешенными, они могут нанести вред всему обществу. Их решение может способствовать эффективности деятельности судов, авторитету судебной власти и доверию граждан к правосудию.

Иногда журналисты с энтузиазмом поддерживают стереотип: все судьи продажные, им «заносят» и т.п. Но должность судьи - весьма доходное место, и рисковать им неразумно. Журналистам необходимо понимать, что коррупция в судейской среде – это не взятки, а вынесение «заказных» решений и приговоров, когда истина не устанавливается в суде, а спускается сверху, когда суд позволяет использовать себя для сфабрикованных политических процессов, для дискредитации оппозиции, для рейдерских захватов бизнеса, для избавления от соперников на выборах и т.д. И это, наверное, главные причины недоверия людей к судебной системе − несамостоятельность российских судов, их зависимость от власти и неподконтрольность обществу.

Журналисты редко пишут о проблеме суда присяжных, из компетенции которого без учета мнения юридической общественности изъяты дела о наиболее «громких» и тяжких преступлениях (о терроризме, экстремизме, шпионаже и др.). Редко в прессе анализируется и проблема неисполнения судебных решений (хотя, по данным сайта ПРАВО.RU, у нас в стране исполняется лишь 60 процентов судебных решений, и это не добавляет доверия к правосудию со стороны граждан). Проблемы судебной системы регулярно обсуждаются только на страницах «Коммерсанта», «Независимой газеты», «Ведомостей», «Новой газеты», «The New Times», в эфире радиостанция «Эхо Москвы» и телеканал «Дождь», в интернет-изданиях «Грани.ру», «Полит.ру», на сайтах правозащитных организаций.

Неоднозначно оценивают специалисты и медиакритики воздействие на телезрителей передач-телеимитаций судебных процессов типа «Суд идет», «Слушается дело» «Суд присяжных», «Судебный детектив» и т.п. Для привлечения аудитории в них часто разыгрываются скандальные или мелодраматические сюжеты, и это соответствует замыслу авторов: на экране накал страстей, эмоций, динамики должен быть сильнее, чем в реальном зале суда, так как этого требует формат телевизионного шоу. Исполнители ролей истцов и ответчиков, потерпевших и обвиняемых совершенно не заботятся о правдоподобии, разыгрывая фальшивые сцены, и это порой производит комический эффект, диссонирующий с серьезностью рассматриваемых дел. То ли по случайности, то ли для придания эффекта достоверности актеры иногда используют в своей речи обсценную и инвективную лексику, судьи прилагают немало усилий по наведению порядка в судебном заседании, тем не менее нарушителей из зала суда не удаляют (иначе некому будет разыгрывать спектакль).

240