Зарубежная практика

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 8/2020

Sergey Budylin

Legal Advisor at Bartolius Law Office

The Case about Digital Gold. Why did the U.S. Authorities Ban Pavel Durov’s Cryptocurrency

Case Comment to the Judgment of the District Court, S.D. New York, SEC v. Telegram Group Inc., No. 1:19-cv-09439-PKC, 24 March 2020

A U.S. court has banned Pavel Durov from releasing new-generation cryptographic currency related

to the Telegram project. The court recognized the crypt coins to be issued as ‘securities’ whose public offering requires onerous registration procedures. The reasonableness of the court’s decision doesn’t seem to be unquestionable.

Keywords: cryptocurrency, USA, securities, Telegram

Вэтом деле американский суд запретил реализацию нового проекта Павла Дурова. Суть проекта состояла в выпуске криптовалюты нового поколения и создании вокруг нее и мессенджераTelegram целой «экосистемы» различных сервисов. Между тем много криптомонет уже было обещано инвесторам, которые и дали денег на разработку проекта. Именно это не понравилось американскому регулятору — Комиссии по ценным бумагам и биржам (Securities and Exchange Commission, S.E.C.), а вслед за ним и американскому суду. Они пришли к выводу, что данные

криптомонеты следует считать ценными бумагами по американскому закону, ведь они выдаются в обмен на инвестиции. А потому распространение монет среди широкой публики без выполнения определенных (весьма обременительных) бюрократических процедур недопустимо.

По мнению Дурова, это решение абсурдно. Следуя подобной логике, ценными бумагами следовало бы признать, например, золотые слитки, добываемые в шахте, деньги на разработку которой дали инвесторы, получающие свой инвестиционный доход золотом. Но, увы, в современном мире реализовать масштабный финансовый проект вопреки запрету суда США практически невозможно.

***

Предприниматель российского происхождения Павел Дуров, вегетарианец и либертарианец, известен тем, что создал социальную сеть «ВКонтакте» (2006 г.)

и мессенджер Telegram (2013 г.).

В 2014 г. Дурову пришлось расстаться с контролем над социальной сетью по итогам конфликта с ФСБ, требовавшей предоставления доступа к данным пользова-

70

Зарубежная практика

телей1. Противостояние с властями России вокруг мессенджера по аналогичному поводу закончилось для предпринимателя более удачно — отчасти потому, что к тому времени он уже покинул Россию. В 2018 г. власти объявили о блокировке Telegram в России, но, несмотря на многолетние усилия, фактически заблокировать его так и не сумели2. После двух лет бесплодных попыток Роскомнадзор сообщил о снятии всех блокировок3.

И вот теперь Дуров столкнулся с гораздо более серьезным противником — властями США.

Дуров намеревался выпустить в обращение криптовалюту нового поколения — «грамы» (Gram) — и создать вокруг нее и мессенджераTelegram целую «экосистему», живущую независимо от властей какой-либо страныTelegram: Open Network (TON). Старт проекта был намечен на октябрь 2019 г.

Однако американский суд запретил выпуск криптовалюты.

12 мая 2020 г., вскоре после публикации мотивированного решения американского суда, Дуров объявил о закрытии проекта TON.

***

Ключевой вопрос дела — являются ли единицы данной криптовалюты (грамы) ценными бумагами, подлежащими регулированию по соответствующему закону США.

В США понятие «ценная бумага» не определяется какими-либо формальными признаками типа наличия решения эмитента о выпуске ценных бумаг. Ценными бумагами считаются любые инвестиционные инструменты, позволяющие вложить средства в предприятие, в деятельности которого сам инвестор лично не участвует. Точнее говоря, по закону понятие ценных бумаг включает (помимо акций, облигаций и т.п.) инвестиционный договор, что, согласно одному из дел Верховного суда США, означает «договор, сделку или схему, в соответствии с которыми лицо инвестирует свои деньги в общее предприятие, и ему дают понять, что оно может ожидать прибыли исключительно от усилий организатора или третьего лица»4.

1См.: Голицына А. Дуров продал свою долю во «В контакте» из-за конфликта с ФСБ // Ведомости. 2014. 16 апр. URL: https://www.vedomosti.ru/technology/articles/2014/04/16/durov-prodal-svoyu-dolyu-vo-v- kontakte-iz-za-konflikta-s-fsb.

3См.: О мессенджере Телеграмм // Роскомнадзор. 2020. 18 июн. URL: https://rkn.gov.ru/news/rsoc/ news73050.htm.

4«An investment contract is defined as «a contract, transaction or scheme whereby a person invests his money in a common enterprise and is led to expect profits solely from the e orts of the promoter or a third party» (S.E.C. v. W.J. Howey Co., 328 U.S. 293, 298–99 (1946)).

71

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 8/2020

Как видим, ценные бумаги понимаются весьма широко и включают, по сути, любые виды пассивных инвестиций в бизнес. Так, в упомянутом деле ВС США (дело Howey) речь шла о договоре на покупку земельного участка с 48 апельсиновыми деревьями вкупе с соглашением об «обратной аренде», согласно которому продавец продолжит обрабатывать участок и выплачивать доход покупателю. Этот договор был признан ценной бумагой5.

Если ценные бумаги (будь то акции, облигации или инвестиционные договоры) предлагаются широкой публике, то выпуск подлежит регистрации в установленном законом порядке. Процесс регистрации чрезвычайно сложен и требует раскрытия подробнейшей информации о проекте, его руководителях, сопряженных с проектом рисков и т.п. Одни только услуги юристов по подготовке проспекта наверняка обойдутся в сотни тысяч, если не в миллионы долларов. Несоблюдение же требования о регистрации влечет суровые санкции, в том числе уголовные.

Что касается криптовалют, то классические криптовалюты вроде биткойна (bitcoin) или эфира (ether) не являются инструментами инвестиций в эти проекты.

Они представляют собой лишь платежное средство, используемое по соглашению покупателя и продавца любого товара. Организаторы соответствующих проектов не эмитируют криптомонеты для получения денег от инвесторов путем продажи криптомонет. Эмиссия происходит децентрализованно, и создатели новых монет («майнеры»), по сути, просто получают гонорар за свою работу. Ввиду этого такие криптомонеты вряд ли можно признать ценными бумагами. Во всяком случае, ни регулятор, ни суды США таких попыток пока не предпринимали.

Вместе с тем некоторые виды цифровых жетонов (token), выпускаемых наряду с обычными криптовалютами, предназначены именно для того, чтобы привлекать инвестиции в бизнес эмитента, и могут предоставлять право на долю активов или прибыли проекта. Такие криптожетоны, несомненно, являются ценными бумагами в смысле права США. Это уже неоднократно признавалось американскими судами, в том числе как минимум в одном уголовном деле (натурализованный гражданин США Максим Заславский получил 18 месяцев тюрьмы 6 за попытку выпуска криптожетонов, «обеспеченных алмазами»)7.

К какой же категории относятся продвигаемые Дуровым грамы?

***

Разработка нового проекта Дурова началась в 2017 г. Для технической реализации амбициозного проекта нужны были деньги, причем немалые. Между тем мессенджер Telegram бесплатен и не приносит его владельцу никакого дохода.

5См.: Будылин С.Л. Дело о 48 апельсиновых деревьях, или При чем здесь блокчейн // Журнал РШЧП. 2018. Вып. 2.

6United States v. Zaslavskiy, No. 1:17-cr-00647 (E.D.N.Y Nov. 18, 2018) (sentence).

7См.: Будылин С. Дело об алмазной криптовалюте, или ФБР против эксплуататоров // Zakon.ru. 2019. 29 апр. URL: https://zakon.ru/blog/2019/4/29/delo_ob_almaznoj_kriptovalyute_ili_fbr_protiv_ekspluatatorov.

72

Зарубежная практика

Дуров решил привлечь в проект TON внешних инвесторов. В 2018 г. было опубликовано техническое описание (White Paper) планируемой новой сети и началось привлечение инвесторов в проект.

В технические детали проекта я вдаваться не буду (хотя они довольно впечатляющие). Отмечу лишь, что новая криптовалюта не была полностью децентрализованной. Предполагалась возможность создания чего-то вроде центрального банка системы (TON Foundation), который должен был держать некоторую часть всех выпущенных криптомонет и при необходимости регулировать их курс. Очевидно также, что этот курс во многом определялся бы общим успехом создаваемой вокруг проекта «экосистемы».

Многие из потенциальных инвесторов были американцами или американскими корпорациями. Как уже говорилось, в США действует чрезвычайно жесткое законодательство о ценных бумагах, запрещающее публичное предложение ценных бумаг без государственной регистрации.

Разумеется, Дуров (или, во всяком случае, его юристы) не забыл об американских законах. Инвестиции привлекались не от широкой публики, а от относительно небольшой группы квалифицированных инвесторов. По американскому закону такое частное предложение, в отличие от публичного, требует не полноценной регистрации, а всего лишь подачи регулятору коротенькой формы, уведомляющей о сделанном предложении.

Такая форма за подписью Дурова и была подана от имени двух компаний, зарегистрированных на Британских Виргинских островах, —TON Issuer Inc. иTelegram Group Inc.8 На первом этапе удалось привлечь в проект 850 млн долл. (81 инвестор, включая 34 американских), на втором — еще 850 млн (94 инвестора, включая 5 американских). То есть полная сумма собранных в 2018 г. инвестиций составила 1,7 млрд долл. К 2020 г. 405 млн из этих денег (24%) было потрачено на разработку блокчейна TON, а также на деятельность мессенджераTelegram (который, напом-

ню, должен был стать частью общей «экосистемы» TON).

Однако договоры с первоначальными инвесторами были оформлены не совсем обычным образом. В обмен на свои инвестиции инвесторы не получили ни акций в какой-либо компании, ни доли в будущих (возможных) прибылях организаторов проекта, ни обязательства возврата денег с процентами. С инвесторами были заключены обычные договоры купли-продажи будущей криптовалюты — грамов (Gram). На первом этапе привлечения инвестиций грамы продавались по 38 центов, на втором — уже по 1,33 долл. В общей сложности было запродано 2,9 млрд грамов, что составляло 58% от всей криптовалюты, запланированной к выпуску. Естественно, передача инвесторам грамов должна была состояться уже после их выпуска.

При старте проекта грамы предполагалось продавать публике по 3,62 долл. с последующим постепенным повышением цены. То есть первоначальным инвесто-

8См.: FORM D. Notice of Exempt O ering of Securities. Feb. 13, 2018. URL: https://www.sec.gov/Archives/ edgar/data/1729650/000095017218000030/xslFormDX01/primary_doc.xml.

73

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 8/2020

рам грамы предлагались с существенной скидкой от будущей продажной цены, что и давало им потенциальную возможность получить прибыль от своей инвестиции.

Таким образом, с инвесторами расплачивались не обычными («фиатными») деньгами, а той самой криптовалютой, которую предполагалось выпустить при реализации профинансированного ими проекта. И, разумеется, реальный рыночный курс этой криптовалюты заранее никому не был известен.

По сути, инвесторы вслепую вложили миллиарды долларов в не очень прозрачный проект, полагаясь лишь на талант и репутацию Дурова.

И Павел Дуров не подвел своих инвесторов — во всяком случае, в техническом плане. Разработка необходимой технологии и программного обеспечения была успешно завершена, причем много денег осталось непотраченными.

К октябрю 2019 г. все было готово для запуска проекта.

***

Вся эта история очень не понравиласьS.E.C. Проанализировав проект новой криптовалюты, Комиссия пришла к выводу, что ее выпуск и продажа нарушает законодательство США о ценных бумагах. По мнению регулятора, грамы являются не чем иным, как незарегистрированными ценными бумагами, а потому их публичное распространение недопустимо.

Несмотря на то, что вначале грамы передаются лишь ограниченному кругу первоначальных инвесторов, это является частью схемы по распространению грамов среди широкой публики. А этого нельзя делать без полноценной регистрации выпуска ценных бумаг. Между тем такой регистрации произведено не было.

За считаные дни до предполагаемого старта проекта, т.е. выпуска в обращение миллиардов грамов, Комиссия обратилась в районный суд США с иском о запрете выпуска и о наложении различных санкций на эмитентов (TON Issuer, Telegram Group). Она также попросила суд ввести обеспечительные меры в виде запрета на передачу грамов любым лицам вплоть до разрешения спора по существу.

В США, как и в других странах, обеспечительные меры (в виде запрета ответчику совершать те или иные действия до окончания судебного разбирательства) часто вводятся в два этапа. На первом этапе суд в экстренном порядке, т.е. без вызова ответчика и выслушивания его аргументов, вводит те или иные временные обеспечительные меры (temporary restraining order, TRO). На втором этапе суд выслушивает аргументы обеих сторон по поводу необходимости ведения обеспечительных мер и по результатам слушаний вводит обычные (условно говоря) обеспечительные меры (preliminary injunction). Как правило, эти меры действуют уже вплоть до завершения процесса. По итогам процесса либо запрет снимается, либо суд вводит аналогичный запрет уже не в качестве обеспечительных мер, а на постоянной основе как меру судебной защиты (permanent injunction).

74

Зарубежная практика

Суд по ходатайству Комиссии немедленно ввел временные обеспечительные меры, запретив ответчикам выпуск криптовалюты в запланированные сроки. Решение вопроса о введении или отказе во введении обычных обеспечительных мер затянулось до апреля 2020 г.

***

Разумеется, стороны представили суду свои позиции по вопросу об обеспечительных мерах.

По американским правилам ключевой вопрос, который надо разрешить суду, принимающему решение по поводу обеспечительных мер, — продемонстрировал ли истец «существенную вероятность» (substantial likelihood) победы в основном споре. Есливероятностьпобедыневысока,тоивводитьобеспечительныемерысмысланет.

А для того чтобы оценить шансы на благоприятный для истца исход, суду необходимо разобраться в том, какие вопросы права встают в деле, ознакомиться с аргументами сторон и оценить, насколько они убедительны.

Ввиду этого, хотя решение насчет обеспечительных мер формально и не предрешает исход спора по существу, нередко судебный акт об обеспечительных мерах содержит вполне недвусмысленное мнение суда и по сути спора. В таких случаях одна из сторон зачастую прекращает борьбу (заключает внесудебное соглашение и т.п.), не видя смысла далее тратить деньги на адвокатов, ведь судиться в Америке — дорогое удовольствие.

Каковы же были позиции сторон по сути спора?

Позиция Комиссии — грамы являются ценными бумагами, их эмиссия подлежит регистрации, которой не было.

Позиция ответчиков — лишь договоры купли-продажи грамов с первоначальными инвесторами являются инвестиционными договорами, т.е. разновидностью ценных бумаг. Однако их выпуск не подлежит регистрации, поскольку они были реализованы в рамках частного (а не публичного) предложения. Сами же грамы являются криптовалютой, т.е. простым платежным средством, не дающим его держателю прав на какую-либо долю в прибыли проекта. Соответственно, они не являются ценными бумагами и их публичное предложение не подлежит регистрации.

Как видим, уже на стадии введения обеспечительных мер во весь рост встал основной вопрос этого спора: являются ли грамы ценными бумагами в смысле американского права?

***

Дело рассматривал районный судья Питер Кевин Кастел из районного суда США по Южному округу Нью-Йорка. Он вынес свое решение по вопросу обеспечительных мер 24 марта, примерно за месяц до того срока, когда Дуров по договоренно-

75

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 8/2020

сти с инвесторами должен был либо запустить проект, либо вернуть деньги. Решение занимает 44 страницы.

Судья не пытается огульно объявить ценными бумагами любые криптовалюты. Напротив, он сразу же подчеркивает, что криптовалюты — это «законное средство хранения и передачи стоимости» и что инвестиция в криптовалюту, которую администрирует сообщество пользователей, а не «общее предприятие», скорее всего, не является ценной бумагой. По словам судьи, Комиссия не утверждает, например, что биткойн является ценной бумагой. Однако, по мнению судьи, в данном случае налицо совсем иная картина.

Судья начинает с подробного изложения фактов. Сделать это ему было несложно, поскольку особых разногласий по ним у сторон не было и они представили суду документ, содержащий признанную обеими сторонами фактическую картину дела (Joint Stipulation of Facts). Спор шел лишь о правовой оценке этих фактов.

Судья пересказывает историю Павла Дурова, сети «ВКонтакте» и мессенджера Telegram (не забыв отметить, что Telegram — это «предпочтительный мессенджер в мире криптовалюты»). Далее он подробно описывает проектTON и двухэтапную сделку по привлечению 2,9 млрд долл. инвестиций в проект. Судья сообщает, что средства инвесторов использовались на разработку проектаTON и деятельность мессенджера, рассказывает, как планировалось использовать выпущенные грамы (в том числе 1% в качестве вознаграждения Павлу Дурову). Он говорит, что организаторы были готовы выпустить криптовалюту еще в октябре 2019 г., а в случае ее невыпуска до 30 апреля по условиям договора с инвесторами должны будут вернуть им оставшиеся неиспользованными деньги.

После изложения фактов судья переходит к обсуждению вопросов права. Он напоминает, что для принятия решения о введении обеспечительных мер регулятор должен продемонстрировать вероятность успеха в выигрыше дела по существу. Он также пересказывает основы американского права ценных бумаг: предложение и распространение ценных бумаг без регистрации запрещено, а ценными бумагами считаются в том числе и инвестиционные договоры, удовлетворяющие критериям из дела Howey (того самого, об апельсиновых деревьях). Судья упоминает и об исключениях из общего правила, в том числе для непубличного предложения ценных бумаг. Помимо прочего, допускается продажа ценных бумаг «аккредитованным инвесторам», но эмитент должен удостовериться, что они не играют роль «андеррайтеров», т.е. не приобретают ценные бумаги с целью последующего распространения.

После этой вводной части судья переходит собственно к правовому анализу.

Аргументы ответчиков сводились к тому, что в данном случае имеют место две совершенно различные трансакции. Во-первых, сделка купли-продажи будущих грамов, заключенная с инвесторами. Соответствующий «интерес» инвестора в грамах является ценной бумагой, но она освобождается от регистрации ввиду непубличности сделки. Во-вторых, передача грамов инвесторам после старта проекта. По мнению ответчика, грамы — это объекты, имеющие функциональное использование (хранение и передачу стоимости). Соответственно, они являются товаром (commodity), а не ценной бумагой. А потому под регулирование по закону о ценных бумагах продажа грамов не попадает.

76

Зарубежная практика

Однако судью эта аргументация не убедила. Он установил «как факт экономической реальности», что договоры с инвесторами на приобретение будущих грамов и последующая (ожидаемая) их продажа инвесторами широкой публике являются частью единой схемы. Затем судья пускается в длиннейшее рассуждение по поводу того, что сделки с первоначальными инвесторами являются ценными бумагами в смысле теста Howey. (Зачем — не очень понятно, ведь ответчики с самого начала это признали.) Двадцать страниц спустя судья наконец приходит к выводу, что Комиссия продемонстрировала «существенную вероятность» того, что она докажет выполнение каждого из элементов упомянутого теста.

Вывод судьи: Комиссия продемонстрировала «существенную вероятность» того, что она докажет, что сделка с инвесторами была частью большей схемы по предложению грамов инвесторам с целью распространения их на вторичном рынке, а это и есть предложение ценных бумаг в смысле Howey.

Аргумент ответчиков, что грамы после своего выпуска являются товаром (commodity), поскольку допускают функциональное использование, судья отвергает, ссылаясь на то, что характер схемы нужно оценивать на момент заключения договоров с инвесторами, а не на момент выпуска грамов. По заключению судьи, продажа грамов инвесторам не попадает под исключение для непубличных предложений, поскольку целью схемы было распространение инвесторами грамов на вторичном рынке. То есть инвесторы фактически действовали в качестве андеррайтеров — посредников для предложения грамов широкой публике. Соответственно, передача обещанных грамов инвесторам, которые, несомненно, будут продавать их на рынке, недопустима, поскольку регистрации эмиссии не было.

Резюмировать выводы судьи можно следующим абзацем из судебного акта:

«Суд приходит к выводу, что Комиссия продемонстрировала существенную вероятностьтого,чтоонадокажет,чтосделкипопродаже2,9млрдграмов175покупателямвобменна1,7млрддолл.являютсячастьюбольшейсхемыпораспространению этих грамов на вторичном рынке, которая поддерживалась бы продолжающимися усилиями Telegram. Учитывая экономическую реальность в соответствии с тестом Howey, Суд приходит к выводу, что в контексте этой схемы перепродажа грамов на вторичном публичном рынке была бы неотъемлемой частью продажи ценных бумаг без необходимой регистрации».

В результате судья удовлетворил ходатайство Комиссии о введении обеспечительных мер в виде запрета на передачу криптовалюты каким-либо лицам.

***

Логика судьи не выглядит безупречной.

Нет сомнений, что переданные инвесторам грамы действительно вскоре оказались бы на вторичном рынке. Однако являются ли они ценными бумагами? Судья весьма убедительно доказывает, что договоры с инвесторами являются ценны-

77

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 8/2020

ми бумагами (что, впрочем, и так было признано ответчиками). Но как из этого следует, что ценными бумагами является ипредмет договора с инвесторами — грамы?

Предположим, что в делеHowey инвесторы в цитрусовые грядки получали бы свой доход не деньгами, а апельсинами (почему бы и нет). Конечно, договоры с инвесторами остались бы ценными бумагами, для которых регистрация требовалась бы в случае публичного предложения, но не требовалась в случае непубличного предложения. Значит ли это, что и апельсины тоже являются ценными бумагами? И что, коль скоро заключение договоров с инвесторами и передача им апельсинов — это звенья одной цепи, то и последующая перепродажа апельсинов — это «неотъемлемая часть продажи ценных бумаг»? И что распространение апельсинов на публичном рынке без регистрации проспекта эмиссии незаконно?

Этот подход кажется сомнительным.

Инвесторы, по-видимому, не намеревались реализовывать свои ценные бумаги (т.е. инвестиционные договоры) на публичном рынке. Они собирались продать лишь те плоды, которые должна была принести их инвестиция, — грамы. Однако судья, по сути, приравнял плоды к деревьям (или к грядкам?).

Конечно, это решение возникло не на пустом месте.

По-видимому, важнейшую роль в деле сыграла специфика разработанной Дуровым «экосистемы». Очевидно, что ценность грама как средства платежа существенно зависела бы от того, насколько успешными были бы усилия организаторов по созданию и совершенствованию той «экосистемы». (Подобным образом ценность доллара зависит от эффективности американской экономики в целом.)

В этом смысле инвестиция в грам действительно выглядит как вложение денег в некое общее предприятие в расчете на рост курса грама в результате деятельности этого общего предприятия. Особенно с учетом централизованного характера эмиссии грама.

Кроме того, инвестиционные договоры были сформулированы как договоры куп- ли-продажи грамов, что сразу наводит на мысль о том, что этот договор можно рассматривать как договор купли продажи ценных бумаг, а значит, грамы — как ценные бумаги.

И все же выводы судьи Кастела выглядят как минимум небесспорными.

Все-таки криптомонета — это далеко не акция, не облигация, и даже не инвестиционный договор. Грам не дает своему держателю права требовать от организаторов схемы части доходов или имущества общего предприятия или каких-либо фиксированных выплат. Держатель может использовать грам как средство платежа либо хранить его в надежде на рост курса, но и только.

На ценную бумагу, даже в американском смысле, это не очень похоже.

78

Зарубежная практика

***

Ответчики попытались частично спасти ситуацию, добиваясь разрешения передачи грамов хотя бы неамериканским инвесторам. Для этого они подали ходатайство о «разъяснении» решения о введении обеспечительных мер.

Судья ответил9, что разъяснять там нечего, поскольку все написано ясно. Комиссия ходатайствовала о запрете передачи грамов любым лицам, суд удовлетворил ходатайство. Просить об изменении формулировки надо было гораздо раньше.

Да и по существу надо сказать, что передача грамов части инвесторов, несомненно, тут же приведет к их распространению на вторичном рынке, в том числе американском. Обещания же ответчиков не допустить продажу грамов американцам выглядят неубедительно ввиду принципиальной анонимности сети TON.

1 апреля судья отклонил ходатайство, вбив последний гвоздь в крышку гроба проекта. Формально были приняты лишь обеспечительные меры, но поскольку все дедлайны прошли и оставшиеся деньги надо возвращать инвесторам, оживить проект вряд ли возможно. Во всяком случае, в исходной форме.

Что же будет дальше?

Комиссия вряд ли откажется от своего иска, ведь она собиралась не только запретить эмиссию грамов, но и наложить санкции на ответчиков. Процесс может затянуться надолго, особенно с учетом возможности пересмотра дела в вышестоящих инстанциях. Но даже если вдруг Дуров и его команда в итоге выиграют процесс (годы спустя), продолжить реализацию проекта с того места, на котором он был остановлен судьей Кастелом, будет уже невозможно. Несчастные инвесторы в соответствии с договором получат назад лишь непотраченную часть своих денег (более 70%, не так уж и плохо для лопнувшего проекта).

Наверняка некоторые из 175 инвесторов предъявят иски к Дурову и его компаниям, хотя в чем именно их можно обвинить, не вполне очевидно. Ну ничего, лойеры что-нибудь придумают...

***

12 мая Павел Дуров объявил о закрытии проекта TON10.

Конечно, предприниматель не согласен с логикой американского судьи. Для пояснения своей позиции он в своей публикации приводит воображаемый пример с золотой шахтой:

9SEC v. Telegram Group Inc., No. 1:19-cv-09439-PKC, Doc. No. 234 (S.D.N.Y. Apr. 1, 2020).

10 См.:Дуровзакрылблокчейн-проектTON//Хабр.2020.12мая.URL:https://habr.com/ru/news/t/501666/.

79

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 8/2020

«Представьте себе, что несколько человек собрали свои деньги, чтобы построить золотодобывающую шахту, а потом поделили золото, которое там добывают. Потом приходит судья и говорит: «Эти люди вложили деньги в золотодобывающую шахту, потому что искали прибыль. И они не хотели этого золота для себя, они хотели продать его другим людям. Из-за этого им не разрешается получить золото».

Если в этом нет смысла для вас, вы не одиноки — но это именно то, что случилось с TON (шахта) и Gram (золото)».

Несмотря на то, что сам Дуров живет не в Штатах, проект, по его словам, невозможно воплотить в жизнь в случае противодействия властей США:

«К сожалению, американский судья прав в одном: мы, люди за пределами США, можем голосовать за наших президентов и избирать наши парламенты, но мы все еще зависим от США, когда дело касается финансов и технологий (к счастью, не кофе). США могут использовать свой контроль над долларом и глобальной финансовой системой, чтобы закрыть любой банк или банковский счет в мире. Они могут использовать свой контроль над Apple и Google для удаления приложений из App Store и Google Play. Так что да, это правда, что другие страны не обладают полным контролем над тем, что разрешать на их территории».

Дуров объявил, что «активное вовлечение Telegram в TON закончилось». Он намекнул, что «сети, основанные на технологии, которую мы разработали для TON, могут появиться», но «у нас с ними не будет никакой связи».

Предприниматель завершает свой пост добрыми пожеланиями последователям:

«Я хочу завершить этот пост пожеланием удачи всем тем, кто стремится к децентрализации, равновесию и равенству в мире. Вы сражаетесь за правое дело. Эта битва вполне может быть самой важной битвой нашего поколения. Мы надеемся, что вы добьетесь успеха там, где мы потерпели неудачу».

***

Парадокс заключается в том, что, хотя судья Кастел и оставил с носом инвесторов, давших деньги на проект, но революционная технология на их деньги была успешно создана.

Теоретически новый вид блокчейна можно запустить в любой момент, просто инвесторы за это ничего не получат. Судья ведь не запретил технологию, он лишь запретил передачу инвесторам конкретной криптовалюты. И если технологически идентичная криптовалюта будет выпущена вне рамок той инвестиционной схемы, которая не устроила американский суд, то и претензий к ней, возможно, не будет. Во всяком случае, в смысле американского законодательства о ценных бумагах.

(Впрочем, в США много разных законов. Взять, например, законодательство против отмывания. По этому поводу к организаторам криптовалютной платежной

80

Зарубежная практика

системы у американских регуляторов тоже вполне могут возникнуть вопросы. Но сейчас не об этом.)

В принципе любой желающий хоть сегодня может запустить криптовалюту нового типа, изобретенную разработчиками TON. Ведь Павел Дуров, как и подобает истинному либертарианцу, опубликовал все исходные коды под лицензиейGPLv2, допускающей свободное использование11. Не могут сделать этого лишь сам Дуров и его компании, потому что судья им запретил.

8 мая некий консорциум объявил о старте подобного проекта, который получил название Free TON. Как и в проекте Дурова, предполагается выпустить 5 млрд единиц криптовалюты (которую организаторы назвали кристаллами — TON Crystals). Однако, в отличие от проекта Дурова, монеты будут распределены между участниками проекта и пользователями совершенно бесплатно. Организаторы, очевидно, надеются, что это защитит их от претензий американского регулятора.

Нет инвестиций — нет и регулирования.

Telegram в проекте не участвует (Дуров в своем послании поспешил отмежеваться от подражателей). Разумеется, в этом и состоит основная слабостьFree TON: ценность исходного проекта в значительной степени состояла не в технологии, а в пользовательской базеTelegram, составляющей примерно 400 млн пользователей, а также в наличии финансовых возможностей для дальнейшего развития «экосистемы». Получит ли продолжение альтернативный проект — покажет время.

***

7 мая 2020 г. Павел Дуров опубликовал отзыв на недавний фильм Юрия Дудя о Кремниевой долине. Статья Дурова, посвященная «недостаткам Америки», называется «Семь причин не переезжать в Долину»12. По мнению автора, сегодняшние США (помимо прочих подмеченных недостатков) представляют собой «жестокое полицейское государство» с высокими налогами и чрезвычайной дороговизной ведения высокотехнологичного бизнеса. Американский интернет-рынок — это «перегретый и зарегулированный сегмент мирового интернета, представляющий лишь 4% населения земли», — пишет Дуров.

Вывод автора: «США не является лучшим местом ни для жизни, ни ведения ITбизнеса. <…> Права и свободы человека намного лучше защищены в странах Северной и Центральной Европы, а экономический рост в XXI веке сосредоточен в странах Азии».

11Опубликован код Telegram Open Network и связанных P2P и блокчейн технологий // OpenNET. 2019. 9 сент. URL: https://www.opennet.ru/opennews/art.shtml?num=51456.

12Дуров П. Семь причин не переезжать в Долину // Telegraph. 2020. May 7. URL: https://te.legra.ph/7- prichin-ne-pereezzhat-v-Kremnievuyu-dolinu-05-07.

81

Вестник экономического правосудия Российской Федерации № 8/2020

Про регулирование рынка ценных бумаг и американскую судебную систему в этой статье ничего не говорится. Но можно предположить, что запрет властями США любимого проекта предпринимателя, причем на довольно спорных основаниях, внес свой вклад в формирование у него мрачного образа страны, которую многие считают светочем свободы и демократии.

References

Bryzgalova E., Kantyshev P., Sukharevskaya A. Roskomnadzor Has Resumed Its Attempts to Block Telegram

[Roskomnadzor vozobnovil popytki zablokirovat’ Telegram]. Available at: https://www.vedomosti.ru/technology/ articles/2019/01/21/792020-roskomnadzor-zablokirovat (Accessed 15 July 2020).

Budylin S. The Case of Diamond Cryptography, or FBI against Exploiters [Delo ob almaznoi kriptovalyute, ili FBR protiv ekspluatatorov]. Available at: https://zakon.ru/blog/2019/4/29/delo_ob_almaznoj_kriptovalyute_ili_fbr_protiv_ ekspluatatorov (Accessed 15 July 2020).

Budylin S.L. The Case is about 48 Orange Trees, or What Does Blockchain Have to Do with It [Delo o 48 apelsinovykh derevyakh, ili Pri chem zdes’ blokchein]. Russian School of Private Law Journal [Zhurnal RShChP]. Available at: https://zakon.ru/blog/2018/11/22/delo_o_48_apelsinovyh_derevyah%C2%A0_kazalos_by_pri_chem_zdes_blokchejn

(Accessed 22 July 2020).

Durov P. Seven Reasons Not to Move to the Valley [Sem’ prichin ne priezzhat’ v Dolinu]. Available at: https://te.legra.ph/7- prichin-ne-pereezzhat-v-Kremnievuyu-dolinu-05-07 (Accessed 15 July 2020).

Golitsyna A. Durov Sold His Stake in ‘VKontakte’ over a Conflict with the FSB [Durov prodal svoyu dolyu vo «V kontakte» iz-za konflikta s FSB]. Available at: https://www.vedomosti.ru/technology/articles/2014/04/16/durov-prodal-svoyu-dolyu-vo-v- kontakte-iz-za-konflikta-s-fsb (Accessed 15 July 2020).

Information about the author

Sergey Budylin — Legal Advisor at Bartolius Law Office (e-mail: sergey.budylin@bartolius.com).

82