Глава 1. Правовое государство: история идей и современность

675

ет, что есть право, и вместе с тем сама становится правовой, т. е. тем, что зависит от ее собственного определения.

Пороки старого позитивизма в XX в. пытался преодолеть неопозитивист Ганс Кельзен (1881—1973).

В единый предмет правоведения, согласно его "чистому учению о праве", входит и государство, которое интерпретируется им как правопорядок и, по существу, отождествляется с позитивным правом. Критикуя присущий старому позитивизму дуализм права и государства, Кельзен писал: "Как только мы начнем подразумевать под государством правопорядок, тотчас обнаружится, что противостоящая простым этико-поли-тическим постулатам "действительность" или "реальность" государства есть позитивность права. "Действительное" государство представляет собой позитивное право в отличие от справедливости, т. е. требования политики"1. Если традиционный позитивизм этатизирует право, то кельзеновский нормативизм, напротив, легализирует государство (в смысле норм позитивного права, восходящих к гипотетической "основной норме").

С позиций отождествления права и государства Кельзен утверждает, что "всякое государство есть правовое государство"2. Но как радикальный позитивист он отвергает понятие "правовое государство" в общепринятом смысле, которое используется для обозначения "такого типа государства, которое отвечает требованиям демократии и правовой безопасности"3. Подобное понятие "правовое государство" предполагает "принятие допущения, согласно которому лишь такой порядок принуждения может считаться "настоящим" правопорядком", а это, по оценке Кельзена, "предрассудок, основанный на теории естественного права"4.

Кельзен же под правопорядком (и в качестве права, и в качестве государства) имеет в виду только позитивное право с любым произвольным содержанием. "Ведь, — пишет он, — и относительно централизованный порядок принуждения, имеющий характер автократии и при неограниченной гибкости не гарантирующий никакой правовой безопасности, — это тоже правопорядок... С точки зрения последовательного правового позитивизма, право, как и государство, не может быть понято иначе, нежели как принудительный порядок человеческого Поведения, что само по себе еще никак не характеризует его

г См.: Kelsen H. Allgemeine Staatslehre. Berlin, 1925. S. 45.

з Чистое учение о праве Ганса Кельзена. Вып. 2. М., 1988. С. 146.

Чистое учение о праве Ганса Кельзена. Вып. 2. С. 153.

Чистое учение о праве Ганса Кельзена. Вып. 2.

676 Раздел VIII. Правовое государство

с точки зрения морали или справедливости. Тогда государство может быть понято в "юридическом смысле" не в большей и не в меньшей мере, чем само право"1.

В концепциях представителей как старого, так и обновленного позитивизма речь, по существу, идет не о правовом государстве, а скорее о "государстве законов", или "государстве законности" (как нередко именуют их и сами авторы соответствующих конструкций). Причем этим законам и законности, как и соответствующему государству, не хватает как раз главного — объективного критерия их правомерности и правового характера, их отличия от форм произвола и несвободы. Между тем теоретически ясно, и практика это убедительно подтверждает, что законы могут исполняться, законность соблюдаться и в том случае, когда они вместе с установившим их государством носят антигуманный, деспотический, террористический — словом, антиправовой характер. Какой толк от таких законов, законности и "правопорядка", которые легализуют произвол властей и бесправие подвластных?

У представителей старого и нового позитивизма нет и, по существу, не может быть убедительных, не противоречащих принципам их подхода ответов на подобные вопросы теории и практики.