5045
.pdfние последующего десятилетия его жизни (он скончался 7 марта 1996 го-
да). Монография «Проблемы теории частей речи и слова-коммуникативы в современном русском языке» была опубликована в 1983 году в Москве, в
издательстве Московского областного педагогического института им.
Н.К. Крупской; появились в центральной печати, в том числе в журнале
«Филологические науки», в «Учёных записках» ряда вузов, статьи Влади-
мира Фёдоровича по теме его докторской диссертации. Однажды (это было в конце 80-ых гг.) на мой вопрос о защите диссертации он ответил так: «Мне со словами-коммуникативами уже всё ясно». Вполне возможно, что В.Ф. Киприянову не хотелось тратить время и здоровье, которое заметно ухудшалось, особенно зрение, на оформление диссертации, на поездки в Москву, на сбор документов, поиски оппонентов и проч. Во времена так называемой перестройки процедура защиты диссертаций до такой степени формально осложнилась, что даже физически здоровые соискатели далеко не всегда благополучно завершали эти искусственно созданные чиновни-
ками от науки «хождения по мукам». Теперь, по прошествии трёх десяти-
летий, принятое тогда Владимиром Фёдоровичем решение мне представ-
ляется наиболее целесообразным: он публикует важные для понимания его синтаксических построений статьи – «Словосочетание как релятивно-
номинативная синтаксическая единица» (1986), «О дейктичности комму-
никативов» (1989) и «Коммуникативы именного происхождения» (1990);
перерабатывает написанные им разделы учебного пособия «Виды лингви-
стического анализа» в расчёте на его переиздание; размышляет над про-
блемой типологии сверхфразовых единств как синтаксических единиц высшего порядка.
В.Ф. Киприянов был опытным вузовским преподавателем с 45-
летним стажем работы. На высоком научно-методическом уровне, посто-
янно используя новейшие достижения русистики и результаты собствен-
ных научных разысканий, он читал профилирующий курс «Современный
201
русский язык», вёл семинарские и практические занятия, спецкурсы и спецсеминары по проблемам общей теории частей речи, общей и русской фразеологии, конструктивно сочетая теоретические положения науки с практическими нуждами вузовского и школьного преподавания. На рус-
ских, узбекских и венгерских студентов, а также на аспирантов и соискате-
лей кафедры русского языка производила огромное впечатление самая ма-
нера чтения лекций (Владимир Фёдорович обычно не пользовался никаки-
ми записями, даже иллюстративный материал – вплоть до многокомпо-
нентных сложных предложений – держал в памяти), он завораживал слу-
шателей логически безупречным ходом своих рассуждений; поражало умение вычленить главное, найти единый принцип классификации матери-
ала. Лекция порой заканчивалась словами: «Прошу запомнить и понять основное, а «лирику» почитаете в учебниках».
Тысячи учителей русского языка обязаны В.Ф. Киприянову своей лингвистической подготовкой, многие из них приобрели прочные навыки исследовательской работы как авторы курсовых и дипломных сочинений,
выполненных под его руководством.
В трудные годы застоя кафедра русского языка, возглавляемая В.Ф. Киприяновым, не утратила своих традиций: продолжались поездки студентов в диалектологические экспедиции, был создан учебный истори-
ко-этнографический музей, вышли из печати четыре монографии по про-
блемам фразеологии, морфологии и синтаксиса современного русского языка, проводилась большая работа над словарём сравнений и словарём языка М. Горького, разработана единая система учебно-исследовательской работы студентов, внедрён в учебные занятия просеминарий, обобщён опыт вузовской методики преподавания лингвистических дисциплин,
опубликованы два сборника методических статей.
В.Ф. Киприянов был социально активной личностью, а в науке –
«возмутителем спокойствия». На конференциях разных уровней в его до-
202
кладах и сообщениях предмет обсуждения нередко представал перед участниками с неожиданной стороны, заставляя их усомниться в незыбле-
мости сложившихся представлений. Перед началом одной из конференций в МГПИ им. В.И. Ленина он поделился со мной своими соображениями по теме выступления: «Знаешь, как хочется запустить ежа под череп».
В течение многих лет Владимир Фёдорович был членом Научно-
методической комиссии по русскому языку Министерства просвещения РСФСР, руководил координационно-методическим советом факультета,
методологическим семинаром преподавателей кафедры русского языка,
был председателем факультетской организации общества «Знание», вы-
ступал с лекциями и докладами во Владимирском институте усовершен-
ствования учителей, в базовых школах, на школьных факультативах, перед слушателями школы молодого лектора на факультете и филологической школы для учащихся старших классов, а также перед рабочими – с беседа-
ми о культуре русской речи.
За многолетнюю плодотворную научную, преподавательскую, адми-
нистративную и общественную работу В.Ф. Киприянов был награждён министерским значком «Отличник народного просвещения», медалью
«Ветеран труда», грамотами Министерства просвещения СССР и Влади-
мирского горкома КПСС, другими наградами и поощрениями.
Владимир Фёдорович был не только глубоким, оригинальным учё-
ным, талантливым педагогом, требовательным наставником студенческой молодёжи, но и скромным, добрым, отзывчивым человеком, прекрасным семьянином - внимательным мужем, заботливым отцом двух дочерей
(Ольги и Натальи) и любящим дедом двух внуков (Виталия и Антона).
Сколько я его помню (а мы проработали вместе более тридцати лет) он всегда много читал как специальную, так и художественную литературу,
классическую и современную – так называемые толстые журналы. Даже во время непродолжительного летнего отдыха в спортивно-оздоровительном
203
лагере педагогического института, когда портилась погода, Владимир Фёдорович организовывал чтения вслух или шахматный турнир (у него был разряд по этому виду спорта). В хорошую погоду он любил собирать грибы, ягоды, а главное – обрабатывать их, делать заготовки на зиму. Он знал толк в садоводстве; сбор и заготовку ягод и фруктов называл сладкой ка-
торгой, но всегда с охотой этим занимался. Очень любил готовить рыбные блюда, но рыболовом не был. По состоянию здоровья он не мог участвовать в спортивных соревнованиях по волейболу, но в качестве судьи его часто можно было видеть на волейбольной площадке. Любил плавание.
В.Ф. Киприянов прожил достойную, содержательную жизнь, наполненную неустанным, каждодневным трудом исследователя и педагога, он познал радостное чувство удовлетворения, свойственное первооткрывателям, дожил до признания современниками некоторых из его лингвистических идей и их внедрения в вузовскую практику преподавания современного русского языка.
*Блокнот с юношескими стихами В.Ф. Киприянова 1941-1946 гг. и
другие материалы из семейного архива были любезно предоставлены мне Ольгой Владимировной Киприяновой, за что приношу еq сердечную благо-
дарность.
Библиография:
1. Бабайцева В.В. Переходные конструкции в синтаксисе. – Воронеж,
1967.
2. Белошапкова В.А. Мир его мыслей – русский язык // Русская речь. –
1989. – № 5.
3. Виды лингвистического анализа. Учебное пособие для студентов факультетов русского языка и литературы педагогических институтов и учителей средней школы / Под редакцией доц. В.Ф. Киприянова. – Владимир, 1977.
204
4.Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. – М.-Л., 1947.
5.Грамматика русского языка. Т.II. Синтаксис. Часть вторая. – М.: Изд. АН СССР, 1960.
6.Земская Е.А. «Не могу жить без мыслей о языке…» // Русская речь. – 1985. - № 3.
7.Киприянов В.Ф. Структурные типы сказуемого в современном русском языке // Вопросы современного русского литературного языка, диалектологии и методики. Материалы первой научной конференции кафедр русского языка педвузов Уральской зоны. – Свердловск, 1960.
8.Киприянов В.Ф. Нечленимое предложение в русском языке как особый структурный тип простого предложения // Русский язык в школе. –
1961. – № 5.
9.Киприянов В.Ф. Нечленимые предложения в современном русском языке. Автореферат дис. …канд. филол. наук. – М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1968.
10.Киприянов В.Ф. Коммуникативы как лексико-грамматический класс слов в русском языке // Филологические науки. – 1975. – № 3.
11.Киприянов В.Ф. Проблемы теории частей речи и слова-
коммуникативы в современном русском языке. – М.: МОПИ им.
Н.К. Крупской, 1983.
12.Киприянов В.Ф. Фразеологизмы-коммуникативы в современном русском языке. Состав фразеологизмов-коммуникативов. Вып. 1. – Владимир. 1975.
13.Киприянов В.Ф. О функциональных типах лексических значений // Ученые записки Владимирского пед. ин-та. Вып.3. – Владимир. 1970.
14.Киприянов В.Ф. Функциональные типы как основа типологии лексических значений слов (К постановке вопроса) // Ученые записки МОПИ им. Н.К. Крупской. Т.278. Вып.17. – М., 1970.
205
15.Малышева-Виноградова Н.М. Страницы жизни В.В. Виноградова // Русская речь. – 1989. – № 4.
16.Программы педагогических институтов (для специальности № 2101 «Русский язык и литература» с дополнительной специальностью «Педагогика»). Сборник № 2. – М.: Просвещение, 1979.
17.Программы педагогических институтов. Сборник 3. Для специальности № 2101 «Русский язык и литература». – М.: Просвещение, 1980.
Харитонов С.С.
ПИСАТЕЛЬ-НАРОДНИК И. Н. ХАРЛАМОВ О БАЗОВЫХ ЦЕННОСТЯХ РУССКОГО НАРОДА И ФОРМАХ
ИХ ВЫРАЖЕНИЯ В ОБЩЕСТВЕННОМ СОЗНАНИИ
В современном мире остро ощущается потребность в диалоге светской и духовной культур, различных социальных групп, государственных и общественных институтов, необходимом для определения совместных путей дальнейшего развития общества. Важность всестороннего изучения социальных феноменов, стремление проникнуть в идеологию и психологию крестьянства, в его быт и культуру было свойственно народническому движению второй половины XIX века [2, с. 234; 9, с. 154]. Одним из народнических исследователей обозначенной проблематики является прочно забытый ныне писатель и публицист уроженец Владимирской губернии Иван Николаевич Харламов (1854 - 1887).
И.Н. Харламов в качестве базовой общественной ценности выдвигал идею демократических свобод, основываясь на народных представлениях о социальном равенстве. Моделью справедливого социального устройства, по его мнению, выступала сельская община. В своих работах исследова-
206
тель подчёркивал комплексный, многогранный характер данного института, прочно укоренившегося в крестьянском сознании. Основной социаль- но-экономической особенностью общины являлся принцип равенства её членов независимо от пола и возраста, чувство принадлежности к коллективу, взаимовыручка, а также наличие рычагов регулирования социальных и имущественных отношений. «Община, - писал он, - слагаясь на началах равенства, проводит их во всём; она крепка именно по стольку, поскольку даёт свободы личности» [3, №3, c. 84].
Не ограниваясь изучением экономической жизни крестьянства, И.Н. Харламов стремился обратить внимание общественности на такие сферы, как обычное право, религиозные идеи, народный юмор, иными словами, феномены нематериальной культуры, представлявшие собой, по мнению писателя, «народную суть».
Система обычного права, т.е. совокупность норм и правил поведения, основанных на обычаях, принятых в том или ином обществе или его части служила опорой общинного стоя российской деревни, выступала в качестве регулятора имущественных, социальных отношений. Одной из важнейших её функций являлась защита наиболее уязвимых членов семьи (женщин, детей), противодействие проявлениям семейного деспотизма. И.Н. Харламов считал, что община всегда противопоставляла развивающейся семейной власти свою власть, «принимая под свою защиту приниженную личность, наказывая обидчика, даже разводя брачную пару, если уже не действуют так называемые дисциплинарные меры». Благодаря этому, по мнению народника, сохранялось постоянно колеблющееся равновесие во всех явлениях общинной жизни.
Народническое понимание права, по мнению современного исследователя Г.В. Шалашникова, базировалось на субъективном осмыслении внутреннего потенциала человека, стремящегося к прогрессу и нравственному развитию и неприятии идеи «торжества права как универсального
207
начала социального бытия» [10, с. 13]. Эта мысль подтверждается словами И.Н. Харламова о том, что закон, как регулятор общественных отношений, «исходил от меньшинства, и имел целью охранить его привилегии, приобретённые путём насилия»[3, №4, с. 90]. Закономерным итогом развития судебного бюрократизма на местном уровне писателю представлялся волостной суд, которому народник противопоставлял сельский суд, общественный по характеру, не санкционированный правительством, лишённый бюрократической волокиты, основанный на нормах обычного права и прошедший проверку временем.
И.Н. Харламов признавал, что сельский общественный суд «мало по малу вымирает, особенно в последние годы». Причину данного явления он видел в разложении деревни, сельской общины под влиянием чуждого ей принципа капиталистической конкуренции. В связи с этим народник выступал за компромиссный выход: «согласить обычай и закон, в чём давно явилась потребность»[7, с. 2].
Идею церковного демократизма, по мнению исследователя, олицетворял принцип соборности, выборности её членов, неразрывной связи с народной средой. Яркие проявления идеи церковной соборности и свободы, борьбы с централизаторским деспотизмом И.Н. Харламов видел в «пробуждении областной свободы и самостоятельности при изгнании из родного края разорителей чужеземцев» в начале XVII века [5, с. 80]. Во взглядах на процесс усиления государственной централизации, Харламов придерживался точки зрения, высказанной демократическим историком А.П. Щаповым. Централизация, считал историк, охватывала различные стороны экономической, политической, социальной и духовной жизни общества и тем самым противоречила естественному развитию народной жизни на основе земско-областных начал. Соответственно, форму государственного устройства в будущем И.Н. Харламов предполагал в виде огра-
208
ниченной монархии с широким народным представительством, определяющим основные направления политики.
Закономерное развитие общественно-религиозной мысли, по мнению народника, достигло к XVII веку понимания «высших обобщений христианства» – признания единого Бога. Всегда и везде, утверждал И.Н. Харламов, данный процесс первым делом сказывался в реформе старых и образовании новых религиозных представлений [5, с. 62]. Формирующиеся в народных массах религиозные идеи народник связывал с крестьянским мировоззрением, поясняя на примере секты духоборцев, что религиозная идея, «прежде чем найдёт такого выразителя, который сделает её понятной целой толпе, довольно долго предварительно перерабатывается коллективным умом народа, в котором она зародилась» [8, №10, с. 152]. На важность этого вывода указывает современный исследователь Л.Н. Дегтеренко [1, с. 5]. Наиболее яркими выразителями идей церковного демократизма и соборности, по мнению И.Н. Харламова, являлись деятели церковного раскола XVII века – протопопы Аввакум, И. Неронов.
И.Н. Харламов утверждал, что основные направления сектантства, развившиеся после церковного раскола, стремились к одной цели – «освобождению личности от гнёта стада, отрицанию прав этого стада на личность» [8, №10, с. 144]. В данном случае «освобождение», согласно системе взглядов народника, стоит рассматривать не как обособление, выделение себя из окружающей массы, противопоставление иным членам секты, а как стремление к гражданским и политическим свободам, самореализацию в сектантстве. Однако, не менее важно и следующее за этим уточнение, что сектанты, исходя из принципа равенства людей, своими учениями сами же и опровергали провозглашённый ими принцип: «все мы равны, все люди, все человеки – это правда. Но вы во тьме ходите, а во мне действует Бог» [8, №10, с. 144]. Тем самым, сектант не признавал равенство личности человека, мыслящего иначе. Подобные выводы, по мнению писа-
209
теля, были возможны потому, что сектанты оказывались «не сильные психологи и ещё менее сильные мыслители».
Для общества второй половины XIX века народник полагал необходимым введение гражданских свобод, в том числе свободы совести, равенства вероисповеданий, полагая, что необходимо уравнять в права разные верования «не раздачей новых привилегий, а уничтожением привилегий, данных одним в ущерб другим» [4, №263, c. 3]. Также И.Н. Харламов высказывался за укрепление авторитета церковного института путём «ослабления правительственного нагнетания на низшее духовенство» (именно оно в большей степени интересовало исследователя): только общая реформа «на началах выборно-соборных», по мнению народника, позволила бы сельскому духовенству с течением времени «сбросить с себя рабские привычки». В будущем И.Н. Харламов видел священство частью народной массы, поскольку только в этом случае у него были шансы сохранить свой авторитет в обществе. Таким образом, можно говорить не просто об отделении церкви от государства, но и о необходимости с её стороны сделать шаг в сторону народа. Очевидно, что при этом открытым оставался вопрос самостоятельности церковного института.
Значимое место в среди феноменов нематериальной культуры И.Н. Харламов отводил смеховому фольклору, к которому можно отнести пословицы и поговорки, шуточные песни, сказки, лубочные картины, народный театр. Сатира и юмор представлялись ему проповедниками морали и нравственности с помощью смеха. Объектами для смеха в устном народном творчестве становилась и частная, и общественно-политическая жизнь.
Рассматривая пословицы и поговорки, как форму проявления смеховой культуры, И.Н. Харламов принимал схему, предложенную Ф.И. Буслаевым, согласно которой пословица развивалась от «величаво-простой, добродушной до детской наивности и необыкновенно объёмистой» к иронич-
210