Том 4. Восток в Новое время. Кн.2

(европейцам почти 64%, китайцам— 13 и индийцам— 9%). В 1910г. 19 бирманцев было включено в число виднейших предпринимателей Бирмы, причем почти половина из них были заняты в рисоочистительной промышленности г. Бассейн. Некоторые были брокерами больших европейских фирм, а 9 человек были заняты новыми видами предпринимательской деятельности.

Среди лиц свободных профессий и государственных служащих еще с конца XIX в. установилось преобладание индийцев, больше работавших с британскими властями и лучше знавших английский язык. Но с начала XX в. в этих сферах наметилась устойчивая тенденция к росту доли бирманцев, прежде всего получивших образование и занятых в адвокатуре и культуре.

На нижнем — крестьянско-рабочем — ярусе пирамиды с конца XIX в. наметилась весьма сложная ситуация. Крестьяне были преимущественно коренными

148

жителями, но в Нижней Бирме было немало и индийских хозяйств. Среди сельскохозяйственных рабочих с самого начала была велика доля индийцев, которые после уборки урожая перебирались в города для сезонной же работы на рисоочи-стительных предприятиях. Здесь имелась как конкуренция с бирманцами, так и известное добровольное разделение труда между ними (надо учитывать, что уровень зарплаты в Бирме был выше, чем в собственно Индии, а к работе по найму бирманцы были менее привычны). Среди арендаторов земли также была конкуренция между бирманцами и индийцами, причем она обострялась по мере исчерпания фонда годных к обработке земель. В промышленности почти с самого начала большую роль стали играть индийцы (они сохранили эту роль до конца колониальной эпохи), но в ней нашлось место и для представителей как коренных, так и некоренных групп. В лесном хозяйстве были заняты в основном коренные народности. Бирманцы добились также для себя прочного положения на современных нефтепромыслах Центральной Бирмы: их доля в этой сфере показывала тенденцию к увеличению.

Национальный состав армии и полиции был с самого начала преимущественно «чужеземным». Основу их до конца колониальной эпохи составляли индийцы (включая непальцев), хотя в начале XX в. к службе стали в возрастающем количестве привлекать представителей малых коренных народностей Бирмы. Собственно бирманцам, а также шанам колонизаторы не доверяли.

Интегратором мирного колониального развития Бирмы выступала экономика. Она развивалась бескризисно, если не считать временного падения цен на рис в 90-х годах и в 1907 г. Политический же контроль над страной находился в руках колониального правительства, которое твердо следило за сохранением единства государства.

НАЦИОНАЛЬНОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ

В начале XX в. в Бирме сложился социально-психологический климат, который лучше всего передать понятием «национальное пробуждение». Бирманцы втягивались в новые отношения, но их положение было политически и социально-экономически подчиненным. Они чувствовали себя уязвленными, «третьесортными» людьми в собственной стране. Горечь бирманцев вызывало забвение традиционных ценностей культурно-буддийского комплекса. Среди некоторых бирманцев даже распространилось пренебрежительное отношение к собственной культуре и традициям. Бирманский язык стал третьестепенным, литература и искусство, имевшие ранее щедрых покровителей в лице бирманских монархов, были в упадке. Роль и значение буддийского монашества — носителя духовного начала и стабильности в обществе — все больше уменьшались. В Бирме всегда слова «бирманец» и «буддист» были синонимами, и бирманец с рождения до самой смерти (и даже — по буддийской доктрине — после нее), жил неотделимо от религиозных, нравственных и философских представлений и ритуалов1.

' Степень соединенности буддизма и каждодневной жизни бирманца и его языка хорошо иллюстрирует тот факт, что побирмански «монастырь» (буддийский) и «школа» выражаются одним и тем же словом (чаун). Одним словом обозначаются также понятия «религия» и «язык» как средство общения (бата).

149

Поиски самоидентификации выражались в стремлении с помощью предоставляемых историей новых политических и общественных средств и институтов, пришедших с Запада, сохранить и модернизировать национальное культурное наследие и бытие, утвердить свою национальную самобытность и вдохнуть оптимистическую веру в грядущее освобождение.

Национальное пробуждение в Бирме началось с повышения внимания к культурно-религиозным, просветительским, социальным и нравственным вопросам, воспитанию и образованию, развитию языка, литературы, искусства и науки.

Национальное пробуждение в этот период характеризуют три события: создание Буддийской ассоциации молодых людей (БАМЛ), основание бирманской национальной газеты «Турия», открытие Исследовательского общества Бирмы

(ИОБ).

Еще в 1897 г. в Верхней Бирме, в Мандалае, считавшемся центром бирманского буддизма, была создана первая светская организация защиты и распространения буддизма Будда сасана ноггаха атин (Буддийская миссионерская ассоциация). Ассоциация занималась социально-просветительской

деятельностью, основала школу, которая впоследствии дала Бирме ряд видных общественных деятелей. Подобные же ассоциации возникли в городах Мьинджан и Моулмейн (Моламьяйн). В 1902 г. в г. Бассейн было создано Общество Ашоки (по инициативе англичанина, обращенного в буддизм). В 1904г. была образована Буддийская ассоциация Рангунского колледжа. Наряду со светскими ассоциациями во многих городах страны после 1905 г. стали создаваться ассоциации религиозного характера, в которых изучались буддийские тексты, заповеди, правила, велась пропаганда буддизма. Кульминацией процесса образования светских буддийских ассоциаций было создание в 1906г. Буддийской ассоциации молодых людей как всебирманской национальной организации. Инициаторами ее создания были студенты Рангунского колледжа У Ба Пе (1883-1971), У Маун Джи и У Хла Пе. Идея образования организации под таким названием возникла по аналогии с Христианской ассоциацией молодых людей, существовавшей в Англии и имевшей отделения в Рангуне. Основными целями БАМЛ было способствовать защите и развитию «расы (в смысле — нации), языка, буддизма и просвещения». В 1908 г. в БАМЛ пришли молодые адвокаты, только что получившие это чвание, — У Мей Аун, У Пу, У Сан Ба Ба, У Ба Си, У Маун Теин и У Сейн Хла Маун. Затем в нее стали вступать чиновники государственной службы и даже вполне лояльные колониальному правительству люди (У Пе, У По Бье, У Тин, У Кхин, Дж. А.Маун Джи и др.). В БАМЛ вступали даже некоторые члены Законодательного совета при губернаторе. После реформ Морли-Минто в Британской Индии в 1909 г. ряды БАМЛ еще более расширились, В нее вошли не только бирманские адвокаты и чиновники, но и брокеры, торговцы, учителя, клерки.

По мере роста популярности БАМЛ создавались ее филиалы в разных городах страны, возникали школы (с преподаванием бирманской культуры), библиотеки. БАМЛ стала издавать еженедельник «Бирманец» на английском языке и ежемесячный журнал «Бирманский буддист» на бирманском, английском и на языке пали, поддерживала тесные связи с основанным в 1907 г. Обществом пропаганды буддизма. Совместно с последним БАМЛ содержала типографию. В 1909/10 г.

150

вБАМЛ было официально 346 членов, в Обществе пропаганды буддизма — 1210 членов. В 1910/11 г. БАМЛ имела уже 15 местных отделений и организаций.

БАМЛ вела просветительскую работу среди населения, настаивала на введении бесплатного начального образования, соблюдении равенства между англичанами и бирманцами в получении образования, боролась с вредными национальными традициями (например, с обычаем чрезмерных трат на праздники, церемонии и т.п.), способствуя воспитанию патриотических чувств народа.

Формально БАМЛ возникла как неполитическая организация, но она стала выразителем пробуждавшегося бирманского национализма, первым шагом в направлении политической деятельности. По воспоминаниям У Ба Пе, основатели БАМЛ с самого начала думали о том, чтобы с помощью этой ассоциации распространять политические взгляды, а они у них уже тогда были вполне антиколониальные. За буддизмом, просветительством скрывался национализм многих молодых членов этой организации. БАМЛ тогда еще не требовала, а лишь надеялась на реформы сверху. Она была в целом лояльна властям и даже открывала свои конференции (первая состоялась в 1910г., вторая— в 1914г.) пением британского гимна «Боже, храни короля» (позже появилась поправка — «Будда, храни короля»).

На национальное пробуждение в Бирме большое воздействие оказали международные события того времени. Огромное впечатление на общественность произвело поражение «европейской» России от «азиатской» Японии в войне 1904-1905 гг. Бирманский историк писал, что «появление Японии в качестве великой мировой державы в Бирме приветствовалось как заря новой эры, в которой азиаты наконец станут равными в социальном и политическом отношениях господствующим европейцам». Буддийский монах У Огама (1879-1939) в начале века поехал в Японию, провел там несколько лет и вернулся на родину полный восхищения успехами Японии.

Немалый патриотический эффект произвело и сопротивление буров англичанам в англо-бурской войне 1899-1902 гг. Характерно, что имя бурского генерала Л.Бота, прославившегося партизанскими действиями против англичан, в Бирме полусерьезно связывали с именем бирманского партизанского лидера По Та, которому в период антианглийского движения сопротивления удалось-таки бежать из страны. В Бирме тяжело переживали поражение буров. Как раз в начале века в Бирме были открыты первые кинотеатры, и публика громко реагировала на соответствующие кадры, рассказывавшие об успехах японской армии или о сопротивлении буров.

Особое значение для Бирмы имело развитие национально-освободительного движения в Индии. Бирма

вполитическом отношении смотрела на Индию как на образец для подражания и использовала ее опыт антиколониального движения. Хотя БАМЛ организационно не была связана с Индийским национальным конгрессом (ИНК) и национализм БАМЛ был исторически менее зрел, идейно и структурно БАМЛ была близка ИНК. Агитационную работу вели и индийские националисты, которых центральные власти Индии за революционные выступления ссылали в Бирму.

Другим важным событием общенационального звучания можно назвать возникновение бирманской журналистики и печати. 4 июля 1911 г. лидеры Буддий-

151

ской ассоциации молодых людей У Ба Пе и У Хла Пе начали выпускать бирманскую газету национальной ориентации, ставшую знаменитой, — «Турия» («Солнце»— на языке пали). С 1913 г., после создания солидной издательской компании, она стала ежедневной. До этого в Бирме было две ежедневные английские газеты, несколько еженедельников и зависимых от них бирманских бюллетеней новостей. В последних помещались только переводы сообщений из английских газет. «Турия» же в своих редакционных статьях и независимых комментариях обсуждала национальные вопросы. Она стала трибуной для пробужденного бирманского национализма и одновременно вдохновительницей его дальнейшего развития. «Турия», не будучи официальным органом БАМЛ, широко освещала ее деятельность, инструктировала местные отделения и тем самым способствовала дальнейшей популяризации и росту влияния этой организации. Долгие годы редактором и издателем «Турий» были поочередно У Ба Пе и У Хла Пе. У Ба Пе был связан с издательством «Турия» до середины 30-х годов, его по праву можно считать одним из «отцов бирманского национализма» и основателем бирманской журналистики.

Важные процессы в начале XX в. происходили и в бирманской литературе. Выходившие в то время художественные произведения рассказывали о прошлом Бирмы, прослеживали связь времен, поднимали различные проблемы современной жизни бирманцев. Появляются новые «актуальные» жанры излюбленной в Бирме драмы. Под влиянием европейского романа рождается бирманский роман как совершенно новый жанр национальной литературы (У Хла Джо и У Чжи). С особым жанром литературного творчества выступил Такин Кодо Хмайн, который в своих тика (эссе или комментариях) брался за самые злободневные темы. Он сотрудничал в газете «Турия».

Третьим важным событием начала XX в. в Бирме было создание Исследовательского общества Бирмы

(ИОБ), которое с 1911 г. регулярно издавало свой журнал ("Journal of the Burma Research Society").

Инициатором создания ИОБ был Дж.С.Фёрниволл, тогда колониальный чиновник, горячо любивший Бирму и ставший со временем патриархом ее научного изучения. Он задумал объединить усилия бирманцев и европейцев, интересующихся бирманской историей и культурой. Помимо Дж.С.Ферниволла основателями общества были бирманский адвокат У Мей Аун, президент БАМЛ, и Ш.Дюруазель, французский ученый, профессор языка пали в Рангунском колледже. Торжественное открытие состоялось 29 марта 1910г. Общество ставило своей целью изучение всех аспектов бирманского культурного прошлого: литературы, языков, археологических памятников, религии, искусств, промышленности, музыки, драмы, фольклора, обычаев. Общество проводило регулярные заседания, на которых зачитывались и обсуждались научные доклады. Главной же работой общества было издание научного журнала, который выходил трижды (затем дважды) в год.

ИОБ было внеполитической организацией с чисто научными интересами. Даже экономика не была первоначально включена в предметы изучения, поскольку колониальные власти опасались, что Общество «поощрит национализм» и «подрывные тенденции». Все же губернатор Бирмы Х.Т.Уайт поддержал проект создания Общества, хотя при этом вычеркнул из проекта пункт о том, что возрас-

152

тающее внимание должно быть уделено бирманской археологии, ибо опасался что данный пункт может быть воспринят как косвенная критика властей за пренебрежение к памятникам старины. Он же был назван первым патроном Общества и председательствовал на некоторых его заседаниях (с тех пор традицией стало считать патроном Общества официального главу страны)

ИОБ и его журнал сыграли существенную роль в становлении современной бирманской науки, собирании и анализе бирманских исторических источников в подготовке бирманских научных кадров. Материалы журнала за многие годы стали уникальной коллекцией знаний о Бирме, не имеющей себе равных Но дело было не только и не столько в этом. Создание научного общества и его журнала в Бирме стало событием общенационального значения, частью национального пробуждения и его стимулом.

Эти события, прежде всего создание БАМЛ, готовили почву для политической борьбы за независимость, которая стала содержанием следующего периода развития Бирмы после Первой мировой войны.

Глава 11 РЕФОРМЫ 1870-1905 гг. В СИАМЕ

В год кончины Монгкута (1868 г.) его сыну и наследнику Чулальонгкорну исполнилось 15 лет. Регентом (вопреки традиции — знатное лицо не могло занять пост выше принца) стал глава семьи Буннак Чао Пья Суривонгсе. Самостоятельное правление Чулальонгкорна (Рамы V) началось в 1873 г. и продлилось до 1910 г. В истории Сиама оно стало временем важных государственных реформ, целью которых было приспособить страну к развитию капитализма.

Становление капитализма в Сиаме происходило на основе иностранного капитала (надэтническая

форма) и при подчинении мелкого производства торгово-ростовщическому капиталу, выступавшему посредником между докапиталистическими укладами и мировым рынком (форма локальноземляческая). Эволюция •жономики оказалась подчиненной не национальным задачам, а интересам колониальных держав, эксплуатировавших страну через каналы внешней торговли. Поэтому и развитие новых отношений проявлялось не столько в области произ-подства, сколько в сфере обращения.

В социально-политической жизни на передний план выдвигаются обладатели денежного богатства, торгового капитала. В генезисе последнего отразились такие особенности местного общества, как слабость землевладельческой аристократии, неспособность государства посредством централизованной ренты-налога извлечь из прибавочного продукта крестьянского труда ту прибыль, которую из него мог получить торгово-ростовщический капитал.

Эксплуатация земледельца перестала быть монополией знатных семей, составлявших государственную бюрократию, к ней приобщился и торгово-ростовщический капитал. Но последний был представлен не семьей Буннака— «продуктом более ранней эпохи», а прослойкой китайских торговцев-оптовиков, контролировавших через систему кредита огромный многоступенчатый аппарат торговых посредников китайского происхождения. Через этот торговый аппарат, полностью отделившийся от государственного, приспосабливался к рынку и правящий класс Сиама. В сущности, происходило становление нового экономически господствующего класса из китайского меньшинства, а также поляризация групп в традиционном политически господствовавшем классе: в нем выделялась не порвавшая с государственной эксплуатацией группа крупных земельных собственников (помещиковабсентеистов), ставших вместе с тем акционерами иностранных и местных компаний. Эта группа получала ренту со своих земель, часть совокупного дохода через государство и часть прибыли от предпринимательства. Но преобладали в этой среде связи с низшими формами капитала: ее представители не участвовали в крупном производстве, а вкладывали денежные средства в местные мануфактурные предприятия, не имея прав контроля над ними. Эта часть господствующего класса превращалась в рантье, живущих на проценты с капитала, вложенного в мануфактуры и банки.

154

Товарно-денежные отношения подрывали благосостояние традиционной части политически господствующего класса, сохранявшей права на «кормления» (кын мыанг) и политические прерогативы в периферийных мыангах — внешних провинциях. Но и эта часть через местные рынки втягивалась в торговлю и откупа налогов с местного производства, увеличивая свои доходы. Знать, включенная в государственный аппарат, компенсировала жалованьем потерю ею традиционных доходов на местах. Однако заметный слой господствующего класса из должностных семей так и не смог приспособиться к новым условиям, сохранив патронаж над земледельцами как ведущее социально-экономическое отношение.

Экономической базой большинства трансформировавшегося господствующего класса служил налог. Китайское иммиграционное меньшинство в этой структуре оказалось социальным аутсайдером — ему отводилась только роль связующего звена с мировым рынком. Сиамский господствующий класс не смог создать внутри страны развитой экономической базы в сфере землевладения помещиковабсентеистов и инфраструктуры, созданной государственным сектором, а соответственно условий, в которых он выступил бы от лица нации, слившись с «экономически господствующим классом» из китайского меньшинства. Он остался правящим слоем, а его отношения с китайским меньшинством на десятилетия стали проблемой для Сиама. В сложившейся обстановке в роли модернизатора выступила группировка правящего слоя, оказавшаяся на стыке современной и традиционной общественных сфер. К модернизации социально-политической структуры страны ее толкала нависшая над страной угроза потери политической независимости.

Задачи буржуазной трансформации сиамского общества сторонники модернизации решали через серию реформ 80-90-х годов. Важнейшей из них была реформа финансов, начатая еще при Монгкуте, но мало изменившая состояние государственной казны: и в начале правления Чулальонгкорна она была практически пуста, ибо до нее доходила от силы половина собиравшихся налогов и других доходов. Правительство Чулальонгкорна стремилось собрать все доходы без потерь, причем в деньгах, а не в натуре. Государственные работы постепенно были заменены подушным обложением в денежной форме на всей территории страны. Был положен конец фискальной независимости провинций и отдельных этнических групп. Первая попытка создать единое для страны финансовое ведомство относится к 1875 г., но полностью система центральных учреждений сформировалась в 1892 г., когда указом правителя были назначены двенадцать министров. На базе созданного еще в 1888 г. временного кабинета возник кабинет министров — орган исполнительной власти, которого не существовало раньше.

После образования в 1892 г. Министерства внутренних дел изменилась система управления провинциями; страна была разделена на 18 округов — монто-нов, которые, в свою очередь, делились на провинции и дистрикты. В последних на базе деревень были образованы административные

общины.

В новой системе государственного управления основное внимание уделялось министерствам внутренних дел, финансов и военному. К проведению реформы широко привлекалось буддийское монашество, создававшее социально-психологическую атмосферу, благоприятную для действий правительства. В начальных школах при буддийских монастырях (ватах) пропагандировались реформа-

155

торские усилия правительства. В состав бюрократических учреждений была включена секта тхаммаютникая, опиравшаяся на монастыри, основателями которых являлись члены правящей семьи. Глава тхаммаютникаи принц Вачирай-ян стал главой объединенной буддийской организации, включавшей и махани-каю, иными словами, религиозные учреждения подчинялись государству. Административные реформы позволили разграничить функции различных учреждений, более профессионально вести в них дела. Государственное управление распространилось теперь на сферы образования, здравоохранения, санитарии, промышленности. Чиновники этих новых ведомств, которые проходили подготовку в местных образовательных учреждениях, были выходцами из общинной администрации, частично представляя традиционное чиновничество, а также сыновьями китайцев, проживающих в Бангкоке. На низшие должности пришли люди незнатного происхождения: китайская торговая колония столицы и мелкие чиновничьи семьи, по наблюдению исследователей, до 1900 г. быстрее реагировали на возможность получить современное образование, чем традиционное чиновничество.

Развивавшийся в Сиаме «абсолютизм» опирался на традиционную идеологию: индуистскую концепцию власти правителя, признававшую ее божественность и неограниченность. Древнее представление о мире, особенно близкое восприятию чемледельческого населения, как о замкнутом круге с обожествленным правителем в его центре, обеспечивавшим гармонию человеческого микрокосма с бездуховным, грозящим бедами макрокосмом, — было использовано в процессе модернизации традиционного общества. Считалось, что стоящий над обществом правитель действует во имя всеобщего блага, руководствуясь заботой о всем обществе. Правящая элита, воспринимая идеи современного мира, корректировала их, исходя из традиционных политических воззрений. Так, был отвергнут принцип выборности властей, поскольку, согласно традиции, правым могло быть лишь элитарное меньшинство, обладающее высшей религиозной заслугой и моральным авторитетом. Выполняя новые задачи, реорганизованный аппарат государственного управления сохранял и традиционные функции охраны интересов групп, выступавших монопольными владельцами старинных прав и доходов. Так, несмотря на замену общественных работ подушным обложением, Министерство внутренних дел сохранило право мобилизации населения в политических целях. Ряд министерств оставил за собой автономные источники доходов. Централизованный принцип организации государственного управления не всегда строго выдерживался. Посты в аппарате управления были пожизненными, многие министры рассматривали свои должности как синекуру, редко посещали вверенные им министерства, предпочитая службе традиционные ритуалы и церемонии, в штат брали своих клиентов и зависимых лиц. Кабинет министров мало отличался от прежних со-нещательных лук кун сала: он так и остался органом, примиряющим интересы соперничающих монопольных групп. Свои суды имели тайное общество китайцев, а малайские общины юга — шариатские суды. Аппарат управления в целом не стал буржуазным.

Поспешность в осуществлении реформ была в числе прочих причин обусловлена угрозой агрессии со стороны Англии и Франции в Индокитае. Поэтому государ-

156

ство и проявило особую заботу о реорганизации армии. В 1898 г. был создан генеральный штаб и проведено коренное изменение военной службы. Указом 1905 г. прежняя система набора в армию по кромам-приказш (призывали мужскую часть населения, приписанную к крому) ликвидировалась, объявлялась всеобщая воинская повинность, армия стала содержаться за счет средств государственного бюджета. Особое внимание уделялось комплектованию высшего офицерского состава. На руководящие посты в вооруженных силах назначались принцы крови, получавшие специальное военное образование в западноевропейских странах с монархическими политическими режимами (Англия, Германия, Россия). Высший командный состав сохранял верность монарху.

С начала XX в. духом корпоративной сплоченности стал выделяться средний офицерский состав армии и военно-морского флота, преимущественно из лук чин (дети китайцев от браков с тайскими женщинами). В Сиаме не было слоя, имевшего особый статус (типа европейского дворянства), из которого мог формироваться офицерский корпус, сильный духом сословного единства. Тем не менее в вооруженных силах созрел первый социально-политический конфликт: средние офицерские чины в армии Сиама в период буржуазных революций в Азии вошли в состав политической заговорщической организации и выступили против абсолютной монархии с целью изменения формы политического

устройства.

Правительство проводило политику в интересах прежде всего землевладельцев, стремясь вместе с тем учитывать интересы предпринимателей и торговцев. Но интересы политически господствовавших в пореформенном Сиаме помещиков-абсентеистов и экономически господствующего слоя из местных китайцев не совпадали. Трения между владельцами земли и обладателями капитала во всех его формах по вопросам правительственной политики были обусловлены тем, что обуржуазившиеся представители элиты отстаивали те порядки и нормы, которые были выгодны им как носителям привилегированного, но примитивного, отсталого предпринимательства. Это проявилось особенно четко в социальной инфраструктуре и в финансовой сфере. Государство сохраняло элитарный характер, заложенный в системе сактина, отмененной лишь в 1923 г. Оно регулировало поземельные отношения, сдерживая превращение земли в товар, поддерживало в интересах традиционных слоев внеэкономическое принуждение, стремясь в первую очередь обеспечить рабочими руками помещиков-абсентеистов, а не промышленников.

Ярко проявилось элитарное начало правительственной политики в организации образования, открывавшего доступ к высшим государственным должностям. Принцы стали получать светское образование в созданной во дворце в 1881 г. школе гражданских служащих с учителями-европейцами или за границей, преимущественно в Англии. В учрежденный в 1898 г. Королевский колледж принимались лица из привилегированного круга. Таким образом, традиционной элите была предоставлена возможность поддержать свое социальное положение в стране, которая за несколько десятилетий сильно изменилась. Монополия на светское образование сохранила для элиты возможность занятия высших государственных постов. В созданном Чулальонгкорном в 1873 г. Государственном совете с законодательными функциями все советники были из принцев и элиты столицы. В 1903 г. из десяти министров восемь были принцами, занимавшими к тому же важнейшие

157

посты — министров внутренних и иностранных дел, военного, финансов, юстиции и т.д. Реформаторы, связанные с наиболее архаичной и консервативной формой капитала — торговой, ориентировались в своей деятельности не на западные страны (хотя опыт такой страны, как Россия времен Петра I, изучался), а на организацию управления в колониальных странах. Чулальонгкорн и принц Дамронг посетили английские колонии Бирму и Малайю. В итоге реформ монархия в Сиаме получила двойственную структуру: с одной стороны, она приобрела черты абсолютной монархии, стремилась развивать денежные отношения и способствовать интеграции страны в систему мирового хозяйства, а с другой — опиралась на традиционное крестьянство, в глазах которого монархия оставалась воплощением общинной этики, залогом устойчивости, «гармонии космоса» и крестьянского уклада жизни, а монарх — харизматическим лидером, оберегающим страну от хаоса. В земледельческом производстве Сиама в конце XIX — начале XX в. было чанято 90% самодеятельного населения. Международное разделение труда потребовало от аграрных стран, подобных Сиаму, увеличивать выход сельскохозяйственной продукции, а там, где это было возможно, повысить удельный вес интенсивных отраслей земледелия: огородничества, садоводства, возделывания технических культур. Сиам превращается в поставщика на мировой рынок риса и скота (плантации сахарного тростника в 70- е годы пострадали от наводнения и более не восстанавливались).

Доходы господствующего класса стали определяться производительностью рисоводческого хозяйства, которое расширялось за счет поощрения правительством освоения новых земель. Замена государственной барщины на поземельное обложение была связана с ростом рыночного спроса на рис. Некоторое ограничение налоговых требований, совпавшее по времени с упадком значения государственных работ, привело к росту ценности земли. Спрос на (емлю возрастал.

В Сиаме среднее крестьянское хозяйство охватывало 20-25 раев обработанной земли. Большая часть земли была под рисом, остальная — под другими культурами. По расчетам голландского экономиста ван дер Хайде, работавшего в Сиаме в начале XX в., участок земли в 20 раев давал возможность землевладельцу сохранять свое хозяйство при занятии всей земли под рис. Другим условием была интенсификация труда крестьянской семьи, необходимость использования и земледелии того рабочего времени, которое ранее отдавалось домашней промышленности. Такой переход совершался наиболее последовательно в центральном районе Сиама, где домашнее ткачество было полностью уничтожено к началу XX в. конкуренцией привозных тканей.

Для динамичного развития монокультурного земледелия необходимы были ирригационные системы и расширение современной транспортной сети. В 1889 г. началось сооружение первой железнодорожной линии длиною до 20 км от Бангкока к форту Панкам. В 1892 г. приступили к строительству дороги на северо-носток длиною более 400 км. До 50% акций государственной строительной компании приобрела семья правителя. В Бангкоке появились железнодорожные ремонтные мастерские. Реформы конца XIX — начала XX в. имели огромное значение для победы свободных договорных отношений над различными формами социальной непол-

158

ноправности крестьянства. Крестьяне получили право заниматься иной, чем земледелие, отраслью экономической деятельности, поступать в учебные заведения и на государственную службу. По закону 1897 г. о новой административной структуре страны крестьянская община признавалась административно-территориальной единицей, в нее входило десять деревень. Деревенский сход избирал старосту (пху яй бан), а старосты — главу общины (камнан). Ни старосты, ни главы общин не были правительственными должностными лицами, хотя получали небольшое вознаграждение. Проведение земельного кадастра, выдача документов на землю начались в конце 1900 г., охватив лишь центральные области государства. В остальных районах сохранялась свободная заимка земли. «Кормленщики», собиравшие и вносившие в казну налоги, имели право «просить» крестьян отработать в их хозяйстве в порядке «личной услуги».

Формы личной зависимости всех категорий крестьянства, включая и продажу в долговую кабалу, законодательно были полностью уничтожены к 1905 г.

Проведенные меры расширяли гражданские права крестьянина, хотя и после реформ он не стал собственником земли. В системе ценностей крестьянства продолжали преобладать политические (государственная служба) и религиозные, а не экономические мотивации.

Перемены в земледелии, его интенсификация основывались на двух факторах. Первый — кооперация труда в рисоводстве на основе хозяйственного союза родственных семей (лонг каек). Соединение земли, скота, орудий труда и рабочих рук создавало рентабельное в условиях товарно-денежных отношений рисоводческое производство. Вторым фактором являлась деятельность владельцев денежного капитала — членов правящей семьи, наместников провинций и должностных лиц низших рангов, местных сборщиков налогов, китайских торговцев, — по созданию компаний ирригационного строительства. Земля вдоль каналов оказалась в руках мелких собственников, имевших участки площадью до 200 раев. В их хозяйствах стал применяться наемный труд вместо взаимопомощи и создались условия для капиталистического накопления.

Важным фактором в развитии аграрной сферы было появление помещиков-абсентеистов, использовавших труд своих должников-крестьян, которым оказывалось покровительство, и наемных сезонных рабочих. Часть земли помещики сдавали в аренду; арендаторами стали насильственно расселявшиеся на этих землях военнопленные. В районах абсентеистского землевладения не было родственных союзов крестьян. Попадая в долговую зависимость, крестьяне наряду с рабами превращались в кабальных арендаторов. Но последние проживали в районах абсентеистского землевладения временно, так как после окончания работ они возвращались в свои деревни. Так происходило перераспределение трудовых ресурсов между старыми земледельческими и вновь сложившимися районами рисоводства. Оно стало возможно благодаря изменению структуры рабочего времени сельского населения в центральных районах страны, ослаблению форм личной зависимости, использованию освободившихся от государственных работ в помещичьем земледелии трудовых ресурсов.

С начала XX в. в районы абсентеистского крупного землевладения начался приток сезонной рабочей силы с плоскогорья Корат (северо-восток Сиама). Но

159

удельный вес наемного труда в земледелии был невелик. Его увеличение тормозилось применением семейно-общинного кооперированного труда и сохранявшегося до 1905 г. труда на основе внеэкономического принуждения. Концентрация земли ограничивалась помещичьим абсентеистским землевладением, государство своей налоговой политикой не стимулировало роста частных владений, стремясь избежать присвоения земли в «спекулятивных целях», т.е. выделения в крестьянской среде экономически сильного слоя.

Изменения в аграрной сфере ориентировали земледельческие хозяйства на рыночные отношения. Однако образующийся в земледельческом производстве доход не вкладывался в сельское хозяйство. В обществе Сиама не сложился слой «торгующих крестьян». Большую часть дохода от рисоторговли через монопольную цену присваивал торгово-ростовщический капитал, препятствуя росту в деревне зажиточной верхушки. Таким образом, в земледелии не складывалось расширенного воспроизводства, а это исключало возможность накопления капитала.

Модернизация политической и социальной жизни в Сиаме во второй половине XIX в. проходила сравнительно гладко, без конфликтов в центральных районах страны, признававших харизматическое лидерство бангкокской знати, которая, используя традиционные и современные идеи, сумела сформулировать идеал джати, т.е. нации. Перед обществом ставилась не абстрактная буддийская доктрина достижения каждым человеком благополучия в будущих перерождениях, а идея соединения индивидуальных усилий в рамках национального сообщества. «Спасение», рисовавшееся буддизмом как религиозная заслуга отдельного человека, становится «национальным движением». Но это движение не получило распространение в отдаленных от центра районах севера и северо-востока Сиа-

ма, приниженных в политическом отношении и отставших в социально-экономическом развитии. Начавшееся к концу XIX в. проникновение в эти районы то-иарно-денежных отношений вызвало социальную напряженность. Эти процессы активизировали местную знать, не признававшую харизматической роли за бангкокской элитой. Под руководством местной знати здесь происходило развитие милленаристских движений, которые вдохновлялись мечтой о рае на земле и приходе мессии. Предсказания пагубных последствий постепенного упадка этики, высказывавшиеся в местной буддийской литературе, породили в умах населения ожидание катастрофы и прихода справедливого правителя пху ми бун — «благодатного». Одно из восстаний милленаристского характера, имевшее место в 1889 г. в районе Чиенгмая, было ответом населения на попытки правительства распространить на северные районы практику взимания налогов в денежной форме и откупа налогов.

Наиболее значительным по охвату территории и числу участников было движение пху ми бун, начавшееся в 1902 г. на северо-востоке. Здесь распространению утопических и мессианских идей в среде земледельческого населения способствовали частые стихийные беды, а также слухи о скором введении денежных налогов. Местные проповедники— монахи, предсказатели, бродячие певцы— в глазах населения приобретали качества пху ми бун — «благодатных». Они предсказывали космическую катастрофу, после которой якобы и наступит вечное царство счастья. В письменных прокламациях проповедники уверяли, что скоро деньги обратятся в камни, а куски гранита — в деньги. В ожидании катастрофы

160

население прекратило трудовую деятельность, уничтожило рабочий скот, шелковичных червей и т.д. Движение было поддержано администрацией деревень. Руководители восстания сумели достать оружие и снабдили им крестьян, оказавших сопротивление сборщикам налогов. Была создана армия повстанцев, одержавшая ряд побед над отрядами, направленными правительством для подавления восстания. Под районным центром Убон повстанцы были разбиты, их войско распалось на отдельные отряды, перенесшие восстание в новые районы. Постепенно милленаристские движения утратили силу, но население сохранило психологическую готовность к мятежу, что обнаружилось на более поздних этапах развития сиамского общества.

Глава 12

СОПЕРНИЧЕСТВО КОЛОНИАЛЬНЫХ ДЕРЖАВ В ЗАПАДНОМ ИНДОКИТАЕ В КОНЦЕ XIX в. И ЗАХВАТ ФРАНЦИЕЙ ЛАОССКИХ ЗЕМЕЛЬ

Рассматриваемый период был наполнен очень важными событиями внешнеполитического характера, связанными с обострением борьбы капиталистических держав за раздел мира. Решалась в эти годы и судьба Сиама. Главными соперниками в борьбе за колонии в Индокитае по-прежнему выступали Англия и Франция. В начале 80-х годов Франция предложила план сооружения канала через перешеек Кра. Канал должен был соединить Сиамский залив с Андаманским морем, сократив для морских судов путь из Европы в страны Дальнего Востока. Англия не поддержала этот проект.

Союзницей Франции на международной арене в этот период была Россия, создавшая в 1880г. Тихоокеанскую эскадру с базой во Владивостоке. Корабли эскадры в 1882 г. были направлены в Сиамский залив: они, по словам русского исследователя К.Скальковского, «поддерживали достоинство русского флага» в этих водах. Командующий русской эскадрой А.Б.Асланбегов посетил Бангкок. Тогда же в Сиамском заливе появились французские военные корабли, а в столице Сиама— депутат французского парламента Делонкль, пытавшийся склонить сиамское правительство в пользу плана сооружения канала. Правительство Сиама воспользовалось пребыванием в Бангкоке А.Б.Асланбегова и выступило с предложением заключения торгового договора с Россией, установления с ней дипломатических отношений. В 1890-1891 гг. ряд стран Востока, в том числе и Сиам, посетил наследник русского престола великий князь Николай. В Бангкоке он был встречен с большим радушием, и ему вручили проект торгового соглашения, которое правительство Сиама хотело бы заключить с Россией. Но русское правительство в тот период не решилось на договорные отношения с Сиамом.

Французы стремились также освоить водный путь в Южный Китай. С этой целью в 1880-х годах предпринимались научные экспедиции в верховья р. Меконг, по берегам которой располагались многочисленные государства-данники Китая и Сиама. Лаосское княжество Луангпхабанг признавало сюзеренитет Сиама.

В 1885 г. была создана объединенная сиамо-французская комиссия для выяснения границ Луангпхабанга, а в мае 1886г. между Францией и Сиамом была подписана конвенция об открытии в столице этого лаосского государства французского вице-консульства, куда вскоре прибыл Огюст Пави, сторонник территориальных захватов в Индокитае. Конвенция об открытии вице-консульства не была ратифицирована французским парламентом, но О.Пави в 1887-1895 гг. развернул активную деятельность по изучению путей во Вьетнам и Китай. Сиамский командующий гарнизоном в

Луангпхабанге передал О.Пави карту с обозначением границ государства.

162

В1886 г. в Париже вышла книга видного чиновника французской колониальной администрации в Индокитае Ланессана «Расширение колониальной империи Франции», из которой явствовало, что в интересах последней было сохранение неопределенности границ мелких государств между Юньнанью и государствами-данниками Бирмы и Сиама, чтобы в удобный момент расширить французские владения в Индокитае до р. Меконг. Эта программа и выполнялась колониальной администрацией Франции в Индокитае в 80-е годы. С помощью О.Пави или по его инициативе с конца 80-х годов стал реализовываться план захвата Луангпхабанга, полунезависимого государства на территории Лаоса.

Виюне 1887 г. Луангпхабанг подвергся нападению вьетнамских отрядов хо («черные флаги»), которые в отсутствие сиамских войск захватили столицу и разрушили ее. Престарелый правитель Ункхам был спасен из горевшего дворца людьми О.Пави и бежал под защиту спешно прибывших сиамских отрядов. Воспользовавшись растерянностью Ункхама, О.Пави предложил ему покровительство Франции; одновременно в Бангкок было направлено сообщение об изменении статуса Луангпхабанга. Под предлогом необходимости обороны французских владений во Вьетнаме от повторных вторжений «черных флагов» французская сторона потребовала от правительства Сиама согласия на создание комиссии по установлению границ между Сиамом и «зоной французского влияния». В январе 1889 г. Ункхам был восстановлен на троне Луангпхабанга.

В1889 г. по инициативе О.Пави была организована экспедиция в район реки Меконг с целью изучения сухопутных и речных путей сообщения, определения ценности производимой в этом районе продукции, отбора ее образцов с тем, чтобы изменить, как считали французские политики, направление потока товаров из Южного Китая, шедших на экспорт в Сайгон через Бангкок. В начале 1890г. экспедиция приступила к работе (действовала до июля 1891 г.) на огромной территории от Северной Камбоджи до границ с Юньнанью.

Правительство Сиама, используя франко-английские противоречия, в 1889 г. добилось создания смешанной сиамо-французской комиссии для установления восточной границы Сиама. Итогом ее работы было заключение в 1890 г. соглашения между колониальной администрацией Франции в Индокитае и правительством в Бангкоке, по которому левый берег Меконга признавался Францией владением Сиама, за исключением района Сипсонгчаотхай на Черной реке.

Активизируя деятельность по освоению Лаоса, Франция в начале 1892 г. преобразовала вицеконсульство в Луангпхабанге в торговое агентство и открыла ряд новых агентств на лаосских территориях. О.Пави был назначен главой дипломатической миссии в Бангкоке.

Смерть одного из служащих торгового агентства в Луангпхабанге дала французским колониальным властям в Индокитае повод потребовать от правительства Сиама уступить левобережье Меконга. В мае 1893 г. начались военные действия. Продвижение французских войск вверх по Меконгу сопровождалось вооруженными конфликтами с сиамскими отрядами. Французы ответили угрозой блокады Бангкока, а 20 июля 1893 г. предъявили Сиаму ультиматум, требуя формального признания сиамским правительством прав государств Вьетнама и Камбоджи на земли лао по левобережью Меконга. Правительство Сиама было вынуждено согласиться и принять ультиматум. Договор, заключенный 3 октября 1893 г.

в. 163

между Францией и Сиамом, положил начало колониальному господству Франции в Лаосе.

25 ноября 1893 г. между Англией и Францией было достигнуто соглашение об образовании смешанной англо-французской комиссии, которая должна была установить границы между английской Бирмой и французским Лаосом. По соглашению 1896 г. Сиам был превращен в своего рода буфер между колониальными владениями Франции и Англии; его северные и восточные районы по правому берегу Меконга (в том числе лаосские территории) вошли во французскую сферу влияния как демилитаризованная полоса, ширина которой составила 80 км.

Во второй половине 90-х годов, когда обострились русско-английские противоречия, в частности на Дальнем Востоке, у русской дипломатии появляется интерес к событиям в Индокитае. Летом 1897 г. правитель Сиама Чулальонгкорн совершил поездку в Европу, во время которой он посетил Петербург. Результатом стало установление российско-сиамских дипломатических отношений, что помогло сиамской стороне в переговорах с Францией об урегулировании отношений между двумя странами. Русская дипломатия была заинтересована в разрешении спорных вопросов между Сиамом и Францией, чтобы не спровоцировать Англию на захват верховьев р. Меконг, пограничных с Южным Китаем. Правительство Сиама видело в политике России залог сохранения страной не-швисимости. Русский флаг над зданием миссии был поднят 14 мая 1898 г. Первым русским дипломатическим представителем в Сиаме в ранге поверенного в делах стал А.Е.Оларовский, ориентировавшийся на «русскую партию» при сиамском дворе. «Не только сиамское правительство, но и большинство интеллигенции Сиама смотрит на нас как на единственное государство, могущее устроить на прочных

началах его независимость и безопасность от захватов его могущественных соседей», — сообщал он в Петербург 23 июня 1898 г.

Другая партия во главе с принцем Девавонгсе ориентировалась на Англию. Ее влияние на внешнюю политику Сиама стало возрастать с 1902 г., когда Англия заключила союз с Японией. Франция, не желавшая сдавать своих позиций в Юго-Восточной Азии, выступила с планом захвата всего Сиама. Русская дипломатия не поддержала французский план. 13 февраля 1904г. был подписан франкосиамский договор, урегулировавший отношения сторон: было достигнуто соглашение о разделе колоний между Францией и Англией. Сиам сохранил независимость, но был поделен на сферы влияния между этими двумя странами.

Первым главой колониальной администрации в захваченном французами Лаосе стал О.Пави (18941895); в Луангпхабанге сохранялась правящая династия, но при правителе был учрежден пост комиссара, который фактически и управлял государством. 18 апреля 1899 г. генерал-губернатор Индокитайского союза учредил для Лаоса пост непосредственно подчиненного ему французского верховного резидента с местопребыванием во Вьетнаме. В 1900 г. Лаос был включен в Индокитайский союз в качестве «автономного протектората». Низшую административную систему лаосских земель колонизаторы сохранили, объединив мыанги десяти провинций и одну военную территорию. Провинции возглавили французские резиденты, военную территорию — командующий. Чао мыангов сохранились, по их аппарат, состоявший обычно из родственников, утверждался верховным резидентом.

164

Важным звеном административной системы, созданной французами к началу XX в., стали районы (тасэнги), их главы контролировали использование рабочей силы на общественных работах и отвечали за поступление налогов с населения подведомственных им территорий. Главы административных территорий, начиная с чао мыангов и кончая деревенскими старостами — найбан, избирались на деревенском сходе населением из местных родов чао и деревенских зажиточных семей. Такая по сути нетрадиционная административная система в условиях Лаоса в начале XX в. оказалась малоэффективной. Недовольство населения нововведениями проявлялось в уклонении от выполнения повинностей. Это было ответом и на экономическую политику французских властей: назначенные в Лаос резиденты под предлогом борьбы с «мятежниками» развернули захват «свободных», т.е. невозделанных земель. В фонд государственных земель в Лаосе вошли обширные пространства лесов и всей необрабатывавшейся земли, силой захватывались земли в горных районах, откуда изгонялись земледельцы, занимавшиеся подсечноогневым земледелием. Разрушались общинные порядки в долинных районах, так как земля была объявлена объектом свободной купли-продажи. Колониальные власти пытались провести кадастр с целью установления границ землевладения и последующего уточнения налогообложения. Но в Лаосе, не знавшем поземельного обложения, эта политика не дала колонизаторам больших площадей земли, которые через аренду можно было использовать под плантации. Земельными собственниками в долинах становились представители деревенской верхушки и тасэнги. Обрабатывали эти земли крестьяне по традиции, в силу сохранения отношений личной зависимости.

Глава 13

КАМБОДЖА — ПРОТЕКТОРАТ ФРАНЦИИ

(1870-1887)

Французские власти в Индокитае приступили к организации колониальной администрации в Камбодже лишь в 1870-е годы. 15 января 1877г. правителя Камбоджи Нородома вынудили подписать декрет, ограничивавший его власть. Члены правящей семьи были лишены административных функций, хотя им сохранили титулы и было назначено содержание. Одновременно отменялись все традиционные государственные монополии, кроме монополии на продажу опиума и рисовой водки. Согласно декрету, новые налоги вводились в стране только с одобрения совета при правителе, устанавливался денежный выкуп, освобождавший от несения бесплатных общественных работ.

В столице Камбоджи Пномпене был учрежден Верховный суд, одновременно являвшийся апелляционным судебным органом для судов низшей инстанции. Судебные функции чиновников были ограничены.

Указ правителя отменил пожизненное рабство: камбоджиец, проданный в рабство за долги, мог быть выкуплен или освобожден с зачетом его работы на хозяина. Такой же порядок был распространен и на горцев, проданных в рабство на невольничьих рынках. Дворцовая аристократия и сановники неодобрительно встретили этот указ, поскольку он ограничивал их