book-2016-china_history-v9

до вуза). В 1980-е годы наблюдалось значительное увеличение числа учебных заведений, возросло количество мест, выделяемых вузами Китая представителям малых народностей. В 1987 г. общее число учащихся-неханьцев во всех учебных заведениях страны достигло 13,7 млн человек, а число преподавателей – 620 тыс. человек. Для подготовки национальных кадров различного профиля была создана сеть вузов, специальных школ и курсов. В национальных районах открывались специализированные институты, промышленные, сельскохозяйственные, финансовые, медицинские, педагогические и спортивные училища. Помимо Центрального института национальностей возобновили работу также местные институты национальностей Юго-Западного, СевероЗападного Китая, Гуйчжоуский, Цинхайский, Гуандунский, Юньнаньский, Синьцзянский, Тибетский и другие. Ежегодно увеличивалось число студентов из малых народностей. С 1985 г. широкое развитие получила практика подготовки местных кадров в вузах других провинций страны.

Однако неравномерность развития образования сохранялась. Так, в середине 1980-х годов в Нинся-Хуэйском автономном районе неграмотность среди хуэй достигала 55%, в Тибете – 70%. В некоторых национальных районах (Тибет, Нинся-Хуэйский автономный район, Автономный район Внутренняя Монголия) охват обучением детей школьного возраста не достигал 50%. В средствах массовой информации констатировались медленные темпы развития начального образования в национальных районах, наличие ветхих школ, нехватка оборудования, педагогических кадров, низкая успеваемость.

Вэтих условиях серьезным шагом стали меры по расширению использования национальных языков в качестве языков обучения. Ставилась цель овладения выпускниками средней школы начальной и высшей ступеней как национальным языком и письменностью, так и китайским языком и иероглификой. Появились специальные учебники для различных национальностей и национальных районов (раньше преподавание велось по единым китайским учебникам или же по учебникам, переведенным с китайского на национальный язык).

На конец 1990-х годов в районах проживания неханьских национальностей имелись 94 общеобразовательные школы высшей ступени с числом учащихся 226 тыс. 400 человек, 13466 школ средней ступени с числом учащихся почти 5 млн 300 тыс. человек, 90704 начальные школы, где обучалось 12 млн 409 тыс. человек.

Врезультате предпринятых мер в 2009 г. число кадровых работников из представителей неханьских народностей превысило 2,9 млн человек и составило 7,4% от их общего числа во всей стране. Кадры неханьских национальностей были представлены в органах центрального народного правительства, местных государственных, административных, судебных органах власти. Среди заместителей председателя ПК ВСНП они составляли 21%, среди заместителей председателей ВК НПКСК – 9,6%; 1 человек был представлен в руководстве Госсовета; среди руководителей министерств и ведомств Госсовета 2 министра являлись неханьцами. Неханьцы занимали посты председателей

в155 местных правительствах национальных районных автономий, были начальниками автономных округов, уездов, городов либо аймаков.

Политика в религиозной области

На основании Конституции 1982 г. была разработана 11 статья «Закона Китайской Народной Республики о национальной районной автономии», принятого второй сессией ВСНП 6-го созыва 31 мая 1984 г., которая дополняла и уточняла решение религиозных проблем применительно к районам национальной автономии.

Начало масштабных экономических реформ не могло не затронуть отношения государства и религиозных организаций. 29 декабря 1985 г. Канцелярия ЦК КПК распространила Документ № 59 «Доклад по вопросу проведения политики партии в сфере религий». В нем указывалось, что монастырское хозяйство, приносящее пользу общему делу, полностью соответствует курсу государства, интересам общества и отдельного человека. Этим документом предусматривалось, что правительственные структуры, занимавшиеся практической деятельностью в религиозной сфере, должны, исходя из общего курса хозяйственного развития, осуществлять управление, оказывая помощь монастырям оборудованием, материалами, ресурсами и техникой. Например, в тех местах, в которых имелись условия, содействовать посадке леса, лесозащитных полос и т.д. Особо подчеркивалась необходимость проявлять заботу о них в налоговой сфере.

Вслед за этим произошла легитимизация прежних партийных установок относительно освобождения от налогов храмов и монастырей. «Временным положением о налоге на недвижимость», обнародованным Госсоветом КНР 15 сентября 1986 г., от уплаты налога на недвижимое имущество освобождались те храмы и монастыри, которые использовали его для собственных нужд.

1 ноября 1988 г. вступило в действие «Временное положение Китайской Народной Республики о налоге на пользование землей в городах и поселках», опубликованноеГоссоветомКНР27сентября1988 г.Всоответствииспунктом3 статьи 6 этого нормативного акта от налогов освобождались земельные владения храмов и монастырей, которые находились в их пользовании. В последовавшем решении Государственного налогового управления «Относительно практической реализации временного положения о налогообложении земельных владений» разъяснялось, что от налогообложения освобождались храмы и монастыри, самостоятельно обрабатывающие землю или использующие ее с целью проведения религиозных церемоний. Эта же мера распространялась на обитателей храмов и монастырей, которым земля служила источником поддержания жизни. В случае если формы использования земли выходили за указанные рамки, налоги платить было необходимо. Вместе с тем, несмотря на разработанные нормативные акты, наблюдались факты необоснованного взимания налогов с храмов и монастырей местными налоговыми органами, например налогов на строительство, на использование земли и др.

Другая сфера религиозной жизни – возможность получения образования каждым ребенком независимо от вероисповедания – нашла отражение в статье 5 «Закона Китайской Народной Республики об обязательном образовании»,

Мечеть в китайско-арабском стиле на ул. Нюцзе. Пекин

принятом четвертой сессией ВСНП 6-го созыва 12 апреля 1986 г. В статье 16 закона запрещалась религиозная деятельность, препятствующая образованию.

В1980-е годы постепенно были восстановлены все партийные и правительственные органы, контролировавшие сферу религиозной жизни. Вместе с тем действовали и факторы инерции: в условиях открытости и реформ медленно менялся менталитет чиновников, в ведении которых находилась религиозная работа. Сказывалась укоренившаяся в прежние десятилетия привычка к администрированию, непонимание насущных проблем верующих. Отдельные кадровые работники даже полагали, что новая политика партии в сфере религий является разновидностью пропаганды идеализма. На практике они всячески препятствовали передаче недвижимости, парков, садов и угодий буддийским

идаосским храмам и монастырям.

Вцелом нельзя переоценивать степень религиозной свободы в Китае в то время – религиозные адепты, несмотря на перемены, не только не могли вступить в равноправный диалог с властью, но и испытывали с ее стороны

лируемой партией и государством религиозной деятельности без соответствующих законодательных актов. В этот период сначала принимались партийные решения, и только затем следовала регламентация религиозной деятельности в сфере уголовного права, законодательства, налогообложения и т.д. Вследствие этого в первой половине 1980-х годов религиозная жизнь фактически не была законодательно защищена. Но постепенно намечался поворот от методов запретов и гонений, проистекавших из прежних идеологических установок. Правительство и местные власти, осудив ошибки «культурной революции», с большим трудом, но все же изживали прежний стиль ведения работы в сфере религий. К середине 1980-х годов можно было говорить не только о начале возрождения религиозной жизни, но и о начале восстановления сбалансированной политики в сфере религий, что, несомненно, стало достижением второго поколения руководителей КПК.

Вместе с тем идеологами и политиками КНР на первый план выдвигалось массовое сознание, определение той или иной религии как коллектива верующих. В этом главное отличие подобных взглядов от религиозного понимания ее сути, выражающегося в приоритете внутреннего мира человека. В Китае в процессе реформ необходимо было сблизить эти две позиции, а именно поставить нравственную составляющую религии не только на службу самосовершенствованию личности, но и государству. Очевидно, что в новых условиях широкие массы верующих получили хотя и ограниченную, но все же возможность для ведения регулярной религиозной жизни, обрели свободу выбора религиозной веры как частного дела каждого индивида.

В интересах развития научных исследований в религиозной сфере, а также для согласования идеологии и вероисповедной политики в конце 1970-х и в 1980-е годы были созданы или возобновили деятельность: 1) институты религий Академии общественных наук Китая и провинциальных Академий общественных наук; 2) научно-исследовательские подразделения высших учебных заведений; 3) исследовательские органы при управлениях по делам религий;

4) исследовательские органы при религиозных объединениях и религиозных учебных заведениях. Стали издаваться тематические журналы, такие как «Изучение мировых религий» (Шицзе цзунцзяо яньцзю), «Мировая религиозная культура» (Шицзе цзунцзяо вэньхуа), «Религии Китая» (Чжунго цзунцзяо), «Изучение современных религий» (Дандай цзунцзяо яньцзю), а также целый ряд провинциальных и университетских периодических изданий. В результате теоретических изысканий стали вырабатываться новые научные критерии определения религии. Постепенно она начала рассматриваться в контексте ис- торико-культурной традиции Китая. Это дало толчок для выработки новых методов в изучении религиозных проблем, для переосмысления их исторической роли и места в современном обществе.

Празднование 35-й годовщины образования КНР

Успехи реформ в деревне вселили уверенность в том, что планы по 4-крат- ному увеличению объемов производства промышленности и сельского хозяйства к 2000 г. будут выполнены. 25 марта 1984 г. Дэн Сяопин на встрече с японским премьер-министром выразил надежду, что к концу века Китай построит общество сяокан, которое и будет «модернизацией китайского типа» (чжунго ши дэ сяньдайхуа). Во внешней политике тоже наблюдались очевидные успехи. За неделю до 1 октября 26 сентября 1984 г. было достигнуто соглашение о возвращении Гонконга.

В стране явственно ощущалась атмосфера всеобщего подъема, единства власти и народа. В 1983 г. на китайский новый год телевидение в прямом эфире транслировало новогодний концерт. С этого времени новогодние телевизионные концерты стали традицией.

1 октября 1984 г. на площади Тяньаньмэнь впервые за много лет состоялся военный парад, посвященный 35-й годовщине образования КНР. Подразделе-

Дэн Сяопин на параде. 1984 г.

ния НОАК прошли в новой военной форме. Принимал парад Дэн Сяопин, выступивший с речью о проводимых преобразованиях. Затем состоялась демонстрация, во время которой студенты Пекинского университета подняли плакат с надписью «Сяопин, здравствуйте!» Приветствие подхватили студенты других вузов, находившиеся в колонне. Это был пик народных симпатий к Дэн Сяопину,

признание его личных заслуг в преобразованиях. На этой волне эмоционального подъема в обществе через несколько дней было принято Постановление 3-го пленума ЦК об углублении экономической реформы.

Становление неколлективных секторов экономики

Перенос центра тяжести на экономическое строительство открыл новые возможности для активности различных групп и слоев населения. Первоначально изменения затронули деревню, где проживало подавляющее большинство населения страны. По мере продвижения реформ и роста уровня жизни крестьян стало ясно, что значительные резервы повышения экономической эффективности остаются не использованными и в городах. Связаны они были так же, как и в деревне, с развитием различных форм собственности и методов хозяйствования. Началу широких экспериментов в этой области способствовали тяжелое экономическое положение, сохранявшаяся безработица и отсутствие у руководства страны цельной концепции экономических реформ.

Успех экономических преобразований в деревне показал хороший пример для расширения зоны экспериментирования. Однако поиск ресурсов для реализации стратегических целей по-прежнему ограничивался жестким набором идеологических принципов, не допускавших уступок капитализму. Перед КПК стоял непростой выбор: отказаться от развития экономически эффективных и остро необходимых стране форм собственности и хозяйствования, сохранив идеологическую чистоту, или допустить их развитие, отказавшись от идеологической строгости. На уровне официальной идеологии частная собственность и любые формы перехода к ней были абсолютно неприемлемы. Об этом многократно говорил Дэн Сяопин. Даже на 3-м пленуме ЦК 13-го созыва (сентябрь 1988 г.) Генеральный секретарь Чжао Цзыян указал на невозможность и неприемлемость приватизации в Китае. Однако практика постоянно подталкивала к формированию эффективных экономических укладов. На роль индивидуального экономического уклада как необходимого дополнения общественного сектора впервые было обращено внимание Лю Шаоци и Чэнь Юнем еще в 1956 г. Эти представления получили вторую жизнь на начальном этапе

экономических реформ после 3-го пленума 1978 г. Особенно после того, как

вгорода стала возвращаться сосланная в годы «культурной революции» в деревню молодежь, которая значительно ухудшила и без того непростую ситуацию с безработицей, выросла преступность, обострились другие социальные проблемы. В феврале 1979 г. ЦК утвердил документ совещания начальников управлений промышленности и торговли и разрешил развивать экономику индивидуального сектора, но не разрешил нанимать рабочих.

Принципиальное решение о допущении новых форм собственности было принято в 1981 г. Сначала ЦК КПК и Госсовет КНР 30 марта 1981 г. призвали повысить активность в развитии различных форм хозяйствования «коллективов и отдельных лиц», прежде всего в сельской местности. Затем в Решении 6-го пленума ЦК 1981 г. «индивидуальное хозяйство» было признано одной из форм собственности на средства производства (понятие «частное хозяйство» стало использоваться только после XIII съезда КПК). В нем прямо указывалось, что производственные отношения «должны соответствовать состоянию производительных сил и способствовать развитию производства. Государственное и коллективное хозяйство являются основными формами экономики

вКитае, а функционирующее в установленных рамках индивидуальное хозяйство тружеников представляет собой необходимое дополнение к экономике, основанной на общественной собственности».

Статус необщественных секторов регулировался партийными установками и принятыми на их основе административно-правовыми актами Госсовета, министерств и ведомств. Важнейшим среди них являлись «Некоторые политические установки Госсовета КНР в отношении несельскохозяйственных индивидуальных предприятий в городах и поселках», принятые 7 июля 1981 г., т.е. сразу после 6-го пленума ЦК КПК 11-го созыва. В них к сфере хозяйственной деятельности необщественных секторов были отнесены: ремесленное производство (мелкое кустарное производство), розничная торговля, общественное питание, сфера бытового обслуживания, ремонтно-строительные работы, перевозки немоторизованным транспортом, т.е. те, где был недостаточно развит государственный и коллективный сектора. Местным народным правительствам, финансовым, промышленным и торговым организациям предписывалось оказывать содействие развитию несельскохозяйственных индивидуальных предприятий в городах и поселках.

Особо подчеркивалось, что любая дискриминация и вмешательство

вработу индивидуальных пред-

трудоустройства, оживлении экономики, решении проблем трудоустройства в городах», в соответствии с которыми индивидуальным предпринимателям разрешалось нанимать до 2 помощников и до 5 учеников. На практике, однако, численность наемных рабочих постоянно росла, и эти ограничения все чаще не соблюдались. Таким образом, индивидуальное хозяйство было признано политически, экономически и юридически, но по статусу оно уступало государственной и коллективной собственности.

ВОтчетном докладе XII съезду КПК «индивидуальное хозяйство трудящихся» также называлось «необходимым и полезным дополнением общественной собственности», впервые содержался призыв стимулировать экономику индивидуального хозяйства и распространить сферу ее деятельности с городов и поселков на деревни.

Политический статус мелкотоварного хозяйства был закреплен в Конституции 1982 г. 11 статья гласила: «Индивидуальное хозяйство городских и сельских тружеников, ведущееся в рамках, установленных законом, является дополнением к социалистическому общественному хозяйству. Государство охраняет законные права и интересы индивидуального хозяйства, посредством административного управления направляет, поддерживает и контролирует индивидуальное хозяйство». Все эти формулировки, несмотря на нечеткость, стали основанием для их быстрого стихийного развития.

В«Дополнительных установках Госсовета к “Некоторым политическим установкам Госсовета КНР в отношении несельскохозяйственных индивидуальных предприятий в городах и поселках”» от 13 апреля 1983 г. сфера деятельности индивидуального предпринимательства существенно расширялась: было разрешено использование механических орудий производства и средств транспорта для перевозки грузов и пассажиров, транспортировка с последующим сбытом продукции, с рядом оговорок снимались ограничения на оптовый сбыт. Но, главное, городским и местным администрациям разрешалось расширение сферы индивидуального предпринимательства с «учетом местных условий», в некоторых малоприбыльных отраслях допускалось частичное или полное освобождение от налогообложения. На получение хозяйственной лицензии на индивидуальную деятельность могли претендовать безработные горожане (по официальной терминологии «ожидающие работу»), а также пенсионеры. Хозяйствующим субъектом могли быть как отдельное лицо, так и семьи. Лицензии выдавали местные Управления промышленности и торговли, на которые также были возложены вопросы регулирования хозяйственной деятельности индивидуальных предпринимателей. Помощники и ученики, нанятые индивидуальными предпринимателями, впоследствии имели право на организацию производственных кооперативов.

Вопрос о найме рабочей силы вызвал в обществе острые дискуссии. В конце 1983 г. вопрос о нарушениях был поставлен и перед Дэн Сяопином, который тогда ответил: «вопрос о найме надо разрешить, а через 2 года посмотрим», если сейчас запретить, люди скажут, что политика изменилась, начнут беспокоиться, надо разрешить – «чего бояться, что навредит социализму?»

Государственным и коллективным предприятиям разрешалось передавать в аренду часть объектов промышленности, торговли, общественного питания и сферы обслуживания. Распределение материальных ресурсов должно было осуществляться между различными секторами вне зависимости от форм собственности на условиях «справедливости и равенства». Однако только товары, изготовленные из сырья, купленного по договорным ценам, могли реализовываться по рыночным ценам, товары, произведенные из сырья, поставленного государственными или коллективными предприятиями, должны были реализовываться по ценам, близким к государственным. Свободные цены устанавливались только на услуги.

Работники индивидуальных предприятий по политическим и социальноэкономическим правам приравнивались к трудящимся государственных и коллективных предприятий.

7 января 1986 г. Госсовет принял «Временное положение КНР о подоходном налоге на городские и сельские индивидуальные предприятия промышленности и торговли», в соответствии с которым была введена 10-разрядная прогрессивная шкала налогообложения индивидуальных предприятий несельскохозяйственной сферы со ставкой от 7 до 60%. В целом в первой половине 1980-х годов налоговые отчисления частного сектора государству были относительно небольшими, но по мере его легализации налоговое бремя возрастало.

Следует подчеркнуть, что на практике перечисленные правовые акты не всегда строго соблюдались. На местах существовало значительное разнообразие условий хозяйствования, а местные органы власти, на которые был возложен контроль за деятельностью индивидуальных предприятий, зачастую сами были заинтересованы в нарушениях, которые позволяли им пользоваться преимуществами предприятий негосударственного сектора.

На рубеже 1980-х годов широкое распространение приобрело явление маскировки «индивидуальных» предприятий под коллективные. Учредителями коллективных предприятий могли выступать государственные органы управления – местные комитеты (сельские, поселковые, квартальные, уличные). Как правило, по договоренности с индивидуальным предпринимателем они фиктивно учреждали коллективное предприятие, получая за это различного рода услуги, чаще всего оплату представительских расходов (подарки, банкеты, счета в ресторанах и т.д.). Про такие предприятия в Китае говорили «прикрывшиеся красными шапками» (хун маоцзы).

Для подобного рода практики было несколько причин. Помимо политических – коллективные предприятия относились к социалистической форме собственности – существовали и экономические. В частности, процент за кредиты коллективным предприятиям был примерно в 1,5 раза ниже, чем частным. Коллективные предприятия пользовались системой льгот при налогообложении и отчислении на управленческие расходы, которые не распространялись на индивидуальные и частные. Нормы налогообложения также были ниже. Индивидуальные предприятия должны были выплачивать произвольно устанавливаемые местными властями суммы «на управление», «за улучшение санитарных условий», различные «членские взносы». В 1980-е годы уравнивания в правах всех форм собственности так и не произошло.

Частная инициатива пробивала себе дорогу различными способами. Часто после того, как был превышен разрешенный предел численности наемных работников, индивидуальные предприятия перерегистрировались как коллективные. С 1984 г. стала широко распространяться практика передачи в аренду частным лицам и коллективам небольших государственных предприятий.

Был и еще один путь. В начале 1979 г. бывшим собственникам государством были возвращены финансовые средства, конфискованные в начале «культурной революции», которые стали стартовым капиталом для ряда предприятий. В 1980 г. в рамках движения «за развитие коллективной экономики» 3000 бывших промышленников и предпринимателей, вышедших на пенсию, зарегистрировали более 1000 коллективных предприятий со средней численностью занятых на них 26 человек.

Более 600 бывших шанхайских промышленников и торговцев, которым выплатили в общей сложности 40 млн юаней, образовали «Патриотическую строительную компанию». Весь ее управленческий аппарат состоял из числа бывших предпринимателей. Целью компании было объявлено строительство высотного жилья для продажи зарубежным китайцам и их родственникам за свободно конвертируемую валюту, а также участие совместно с районными и квартальными властями в создании небольших промышленных предприятий. Пайщики получали фиксированный процент на уровне банковской ставки кредитования, а в случае работы на предприятии, еще и повышенную зарплату. Неофициально они получали еще и дивиденды. В Пекине в сентябре 1979 г. 29 бывших промышленников и торговцев образовали транспортную компанию, наняв в нее 100 человек «ожидающих работу».

В 1982–1983 гг. численность таких предприятий в целом по стране достигла нескольких тысяч, а работающих на них нескольких десятков тысяч. Общая численность индивидуальных предпринимателей в 1983 г. достигла 5 млн 900 тыс. человек, увеличившись по сравнению с 1982 г. на 126%, численность работающих на их предприятиях достигла 7 млн 460 тыс. человек, увеличившись на 133%. На период 1983–1988 гг. пришлось массовое появление новых предприятий индивидуальной и коллективной форм собственности как в городе, так и в деревне.

Характерной особенностью развития неколлективных секторов экономики было их распространение не только в торговой и посреднической деятельности, но прежде всего в производственной, мелкотоварной. На 1987 г. более 80% частных хозяйств приходилось на промышленность, транспорт и строительство, среди индивидуальных на первом месте стояла торговля, затем промышленность и общественное питание.

На четвертой сессии ВСНП 6-го созыва (1986 г.) были приняты Общие положения гражданского права, в которых было закреплено право граждан не только на личную собственность, но и на средства производства. Решение о приеме в члены КПК индивидуальных предпринимателей было принято раньше, а в 1986 г. им было разрешено создавать собственные партийные организации, подчиняющиеся горкомам.

Так, сначала практически, а затем и политически было легализовано частное хозяйство в Китае. До 1988 г. оно не имело регламентированного государ-